тёплая осень - Флешбеки - Ролевая Коты-Воители Знамение Звезд

тёплая осень

Тэмулун

Дата: Полдень, 09-Фев-2022, 22:52 | Сообщение # 1

ты один и я одна,
ночь темна

Группа: Лесные Коты

Сообщений: 295

1) Краткое описание событий (сюжет):
После официального принятия на испытательный срок в сумрачное племя, Соловушка проводит Безликому экскурсию по территории.
2) Место разворачивающихся событий:
Территория Сумрачного племени
3) Персонажи:
Соловушка и Кленовник (на тот момент Безликий)
4) Время:
Начало Листопада || Соловушке - девять, Безликому - восемь
5)Название:
теплая осень
6) Вид флешбека:
Флешбек-воспоминание

Тэмулун

Дата: Полдень, 09-Фев-2022, 23:52 | Сообщение # 2

ты один и я одна,
ночь темна

Группа: Лесные Коты

Сообщений: 295

Соловушка тихо сопёл, свернувшись клубком на своей подстилке в пещере целителя. В последнее время его напарника по целительскому делу нигде не было видно, и оруженосец старался почаще оставаться рядом с Безупречным, чтобы тот не грустил. Хотя вряд ли сумрачному целителю так уж было важно его присутствие, но все-таки хотелось хотя бы таким образом дать знать, что он тут, рядом. Не пропадает.

Оставалось надеяться, что и Паучок скоро найдется.

Эфемерные тени плясали перед глазами, свиваясь в причудливые фигуры, дрожали, подобно крыльям тысячи бабочек — а потом мягко, легко рассеялись, будто кто-то заботливой ладонью провёл перед лицом.

Соловушка проснулся, всё еще ощущая чье-то присутствия рядом, но, протерев лапой глаза, осознал, что находится в пещере один.
Только перед его подстилкой лежал светлый, голубоватый цветок, напоминающий маленькую звезду.

И чей же это подарок?

Смутная догадка мелькнула в мыслях, но Соловушка не решился принять её за истину.

Помощник травника слабо, еще сонно улыбнулся и, недолго полюбовавшись незабудкой, бережно поднял и отнёс её к остальным травам. Вероятно, это одни из последних целебных цветов перед Голыми Деревьями — нельзя дать им пропасть напрасно.

Это напомнило Соловушке, что он обещал Безупречному пойти в лес и пополнить запасы пока не поздно — этим он как раз сейчас и займется.

На главную поляну оруженосец выбрался окончательно проснувшийся, умытый и насквозь пропахший травами. Идти одному не хотелось: вечер стоял солнечный, пряный и теплый — его хотелось непременно с кем-нибудь разделить. Соловушка заглянул в ученическую, но там никого из друзей не оказалось, и когда он уже было направился к выходу один, то вдруг зацепился в воздухе за знакомый запах и остановился.

Седьмой в лагере!..

После того, как его приняли в племя, у Соловушки всё никак не выпадало шанса провести с ним время — Иней ответственно подошла к своему новому подопечному и находила ему много занятий, да и сам Соловушка разрывался между обязанностями оруженосца и помощника травника, времени на остальное почти не оставалось.

Вскоре он уже стоял около пенька, неловко переминаясь с лапы на лапу. А вдруг бывший одиночка спит, устав после тренировки, а он его только зря потревожит?..

Но желание повидаться с новым знакомым оказалось сильнее, и Соловушка осторожно заглянул в темноту пенька, впутывая в тишину тихий голос:

— Седьмой, ты здесь? — назвать его новым именем — Безликий — язык не поворачивался. Соловушке оно не нравилось, всё в нем протестовало против такого пренебрежительного, мрачного обращения. Не то что бы Седьмой — просто цифра, номер, не имя даже — было лучше, но звучало хотя бы мягче, — Я тебе не помешал?

море хранит нашу память
– мерцающий жемчуг

☽
тэмулун

«... позови меня древними рунами
на прозрачной странице утренних снов ...»

Йоль

Дата: Закат, 11-Фев-2022, 10:31 | Сообщение # 3

обнимать тебя может
одна лишь темень

Группа: Лесные Коты

Сообщений: 65

Безликий не спит.

Безликий закрывает глаза в один момент и открывает — в другой. Перезагружается, как компьютер, восстанавливает утраченное соединение с реальностью, чтобы снова — пахать, работать без ошибок. Исключить зависание системы.

Безликий замечает: время в Сумраке преображается. Становится цикличным, неощутимым, словно работает другой часовой пояс — но дни идут. Каждый запускает в него когти и копается внутри, пытается оторвать кусок прошлого, содрать со шкуры смрад мёртвого города, выесть с изнанки токсичную копоть, налипшую на кости. Некоторые мелочи ускользают — мелочи, из которых раньше складывалась вся его жизнь, и под корку вбивают новые.

Неизменно одно: шрамы, шрамы, шрамы.

Да, дни... продолжают идти.

Они никогда не останавливаются.

Сегодня, когда он открывает глаза, всматривается перед собой в привычную темноту, в затылке тихонько гудит. Варится в черепной коробке маслянистая, густая каша — перемолотые, раздробленные мысли. Образы мелькают на периферии размытыми, тусклыми, выцветшими картинками — обглоданные временем, истлевшие по углам.

Один прямой взгляд на них — как выстрел в сердце. Осознание этого становится поперёк глотки, а потом вдруг накатывает злость и —досада. Исключительно на себя.

Он не слаб, но в эти моменты чувствуешь себя слабым.

Мальчишка глотает затхлый, прогорклый на вкус воздух, жёстко трёт лапой щеку — глупый, глупый, какой же он глупый, и хорошо, что сейчас рядом никого нет, он сидит здесь один в кромешной темноте, заключённый в тесную пещерку, и пытается собрать себя обратно.

Если уткнуться носом в кисть, можно ощутить совсем слабый, лёгкий цветочный аромат — вдыхаешь, вдыхаешь, вдыхаешь и

постепенно, очень медленно

⠀⠀⠀⠀⠀успокаиваешься.

Седьмой распрямляется настолько быстро и резко, что щёлкают позвонки. Вскидывает голову, вскидывается сам — откуда-то снаружи доносится неясный шорох.

А следом — запах. Мягкий голос, окончательно вернувший в настоящее. Соловушка! — проносится мысль, и за клеткой рёбер опаляет незнакомым раннее, необычным теплом.

Он пригибается ближе к полу, ждёт невесть что несколько ударов сердца, затаив дыхание — вспоминает вдруг про растрёпанную шерсть, и о затесавшихся в пряди хвоинках, и даже про репей на правом ухе. Мальчишка не успел превести себя в порядок, а теперь — поздно.

Глупости какие-то конечно, учитывая, что помощник травника видел его буквально в худшем состоянии, однако.

Однако.

С губ срывается выдох, и он вместе с ним — с места, в карьер. Навстречу небу.

— Соловушка! — Безликий из мрака своего временного пристанища выпрыгивает, как чёрт из табакерки. Щурится по-лисьи, хитро, нависает над совсем невысоким по сравнению с ним светлоликим знакомым, — не боишься, что я тебя к себе в нору сейчас затащу?

И щерится весело, демонстрируя очаровательные клычки.

звёзды пророчат нам время
последней надежды

☾
йоль

«... позови меня звонкими струнами
и сплетеньем забытых, но истинных слов ...»

Тэмулун

Дата: Сумерки, 12-Фев-2022, 03:17 | Сообщение # 4

ты один и я одна,
ночь темна

Группа: Лесные Коты

Сообщений: 295

От неожиданности сердце уходит в подушечки лап.
А потом колотится разом во всем теле.

Соловушка на чистых инстинктах успевает совсем немного отступить назад, чтобы Седьмой не влетел прямо в него. Но в каком-то смысле он всё равно в него влетает: дикими искорками, темнотой, небрежной растрепанностью, голосом, еще чуть низким после сна.

Хотелось зажмуриться, но Соловушке удалось только осесть на землю пятой точкой, широко распахнутыми глазами уставившись на бывшего одиночку.

А он явно любит появляться эффектно...

Падать из железного чудища, выпрыгивать из тьмы.

— Не боишься, что я тебя к себе в нору сейчас затащу?

— А? — Соловушка удивленно моргает, — Ну, — взгляд падает на весёлый оскал и сразу, словно обжигаясь, поднимается обратно к глазам, — Нет... ?..

?
?
?

(А я должен?..)

Страха, еще с самой первой встречи, как не было, так и нет — Соловушка не чувствует, что ему сто́ит бояться Седьмого, пусть всё сумрачное общество с детства ему внушало, что одиночкам нельзя доверять. Соловушка вольнодумец. Соловушка этому одиночке доверяет.

И все-таки вопрос приводит оруженосца в ступор. Фраза в голове утрачивает смысл, разлетается на отдельные слова — Затащит? Он? Его? В нору? К себе? — и закручивается в спираль, вытягиваясь до темного проема за спиной Седьмого, а затем обратно, к озорным темным глазам.

В первую встречу они показались ему двумя безднами.

Звенящая пустота в голове лопается, как пузырики в шампанском. Он едва удерживается, чтобы не хлопнуть себя же лапой по морде. Дошло, — Соловушка наконец мягко прыскает со смеху, заражаясь игривым настроем Седьмого, — это же он шутит так.

Немного отхихикавшись, юный травник произносит абсолютно искренне и тепло:

— Ты смешной, — сумрачный чуть опускает взгляд и осторожно стряхивает с чужих плеч мелкие соринки, беспечно и легко продолжая с улыбкой: — И зачем же затаскивать? Я сам зайду, если ты предложишь, — Стоило только произнести фразу вслух, как уши вспыхнули жаром, словно их кто-то облил горючим и поднёс спичку. В голове это звучало как-то правильнее... Надо срочно закрывать тему с норой. Думай, Соловушка, думай... — Ха-ха.. кстати, как твоя рана? Могу я осмотреть?

Соловушка смотрит вопросительно, осторожно протягивая лапы к чужим щекам, но не касается, дожидаясь разрешения — у Седьмого по всему телу столько старых шрамов, что сумрачный не позволил бы себе без спросу хватать его. Хотя опыт у него имеется даже за недолгое время учебы у Безупречного — сумрачные в большинстве своем не самые послушные пациенты. Мягко говоря.

море хранит нашу память
– мерцающий жемчуг

☽
тэмулун

«... позови меня древними рунами
на прозрачной странице утренних снов ...»

Йоль

Дата: Ночь, 13-Фев-2022, 05:11 | Сообщение # 5

обнимать тебя может
одна лишь темень

Группа: Лесные Коты

Сообщений: 65

Реакция юного травника — бесценна.

Седьмой —Безликий, тихо нашептывает подсознание, — отвечает на чужое удивление лукавым прищуром, откровенно веселится: уголки рта дёргаются, формируется на губах залихватская ухмылка, не скрывая клычки.

И кто бы сомневался, что Соловушка не боится!..

Он тепло выдыхает куда-то в чужую переносицу, неопределённо хмыкает в ответ и совсем немного отстраняется.

Соловушка, наконец, понимает, что он — шутит. Наверное.

Соловушка смеётся — это нежный, приятный звук. Словно перезвон серебряных колокольчиков на ветру.

Улыбается — открыто, просто. Как тогда улыбается — в воспоминаниях Седьмого об их первой встрече.

Седьмой думает:

Соловушка светлый, как солнце. У Соловушки небо в глазах — ясное, чистое, необъятное. На Соловушку хочется смотреть, смотреть, смотреть, не отрываясь: есть в нем что-то неуловимо гипнотическое, искренне. Тянешься к нему, как рождённый в вулканическом пепле росток робко, но неизменно, неизбежно, тянется к свету — по-другому не получается.

Седьмой думает: как такое возможно.

Думает, ощущая, как мягкие лапы стряхивают с плеч налипшие пылинки: Соловушка добрый, раз улыбается такому, как он.

— И зачем же затаскивать? Я сам зайду, если ты предложишь.

— Предлагаю. Будь моим гостем, заходи в любое время.

Я всегда тебе рад.

...

Какая рана?..

Соловушка смотрит вопросительно, Седьмой — недоуменно. Медленно переводит взгляд с лица травника на протянутые лапы и — обратно. Ещё раз, а затем в мозгу щёлкает — в ответ некогда разбитый правый висок отзывается монотонной пульсацией. Соловушка об этом?..

— Пустяки, — отмахивается, жмёт небрежно плечами, будь человеком — руки бы в карманы засунул. И отчего-то взгляд отводит в сторону, наверное — первый раз за все это время, — Ты... тебе необязательно. Всё в порядке.

звёзды пророчат нам время
последней надежды

☾
йоль

«... позови меня звонкими струнами
и сплетеньем забытых, но истинных слов ...»

Тэмулун

Дата: Утро, 15-Фев-2022, 03:01 | Сообщение # 6

ты один и я одна,
ночь темна

Группа: Лесные Коты

Сообщений: 295

Когда Седьмой не соглашается мгновенно, то Соловушка про себя невольно удивляется. Он ведь потому и спросил, что ожидал подобной реакции, но… Но, всё-таки столкнувшись с ней, на мгновение растерялся, неуверенный, как следует поступить. Подспудно чувствуя, что ступает на тонкий лёд.

Он впервые видит бывшего одиночку таким… неуверенным и почти что уязвимым? Словно тот не хочет доставлять неудобства или… стесняется? Но чего?

Будто Соловушка не видел его в состоянии похуже.

Сумрачный чуть наклоняет голову в ту же сторону, куда отвернулся Седьмой, пытаясь вновь поймать его взгляд. Осторожно опускает уже протянутую лапу на чужое плечо, заглядывая в глаза с ободряющей, чуть робкой улыбкой.

— Я просто хочу убедиться, хорошо? Я не сделаю тебе больно, обещаю.

Он мог бы быть и более настойчивым — ему не впервой, некоторым пациентам приходится чуть ли не силой травы в пасть впихивать — но с Седьмым он старается, он хочет действовать бережнее.

«Целитель должен любить всех одинаково, никого не выделяя» — веско напоминает внутренний голос.

Я не выделяю, — возражает Соловушка, — это называется индивидуальный подход.

И, удерживая зрительный контакт, выискивая активные знаки сопротивления, но не находя их, заключает в обе лапы щеки юноши, мягко наклоняя его голову чуть ниже — он что, стал еще выше за время, что мы не виделись?.. — чтобы иметь возможность хорошенько рассмотреть место ранения. И тогда замечает маленькую колючку, прилипшую к темному уху.

А на ухе свежие, тонкие шрамы. И на втором тоже.

Седьмой и правда в шрамах весь — и в старых, и в новых. И даже в будущих — их как будто тоже можно увидеть. Фантомными карминными мазками.

Соловушка давит в себе что-то, что горит в нём чуть ли не каждый день в этом племени, всю жизнь, сколько себя помнит, что-то, отчего яростно сжимаются челюсти, невыносимо жжётся в груди, беззвучно воет изнутри в глухое небо. Что-то, отчего становится щемяще горько — почему-то именно сейчас.

Но он не позволяет этому отразиться на лице, пропитать взгляд — остаётся спокойным и сосредоточенным, фокусируясь на том, на чем и должен.

На каждого, кто ранит, найдётся и тот, кто может раны залечить.

— Хм-м, — место удара покрылось тёмной, багряной корочкой, следов нагноения не видно — всё гораздо лучше, чем могло бы быть. Соловушка еще пару раз наклонил чужую голову то в одну, то в другую сторону, меняя угол зрения, подставляя осеннему свету, — Рана уже почти полностью зажила, не понадобится даже повторного нанесения мази, — Это вызывает у посерьезневшего юного травника искреннюю улыбку, — Здо́рово!.. — на выдохе, затаённо.

Каждый раз, когда он видит, как благодаря целебным травам успешно заживают раны и проходит болезнь, в глазах появляется тот же восторженный блеск, какой бывает, когда впервые покидаешь лагерь и попадаешь в таинственный лес. Как бывает, когда долго не получается какой-то прием, а потом наконец удается исполнить его без ошибки.
Целительство в глазах многих соплеменников — скучная, пыльная, однообразная работа, но на самом деле это не менее весело, чем охота или бой. Это похоже на волшебство.

—О, смотри-ка, — в голосе появляются смешливые, игривые нотки. Соловушка аккуратно подцепляет лапой замеченный им ранее репейник за ухом собеседника и показывает Седьмому, положив себе на подушечку лапы, — Тебя ёжик поцеловал! — опускает взгляд на колючку, чуть перекатывая её, рассматривая с теплом, и добавляет чуть тише, — Мне так мама всегда говорила.

Сумрачный мысленно прикусывает язык. Ему самому всегда становится немного грустно, когда он вспоминает о родителях, но у Седьмого наверняка с семьей всё еще сложнее, чем у него, и своими глупыми детскими воспоминаниями он может ненароком расстроить и его.
Но поделиться все равно почему-то очень хотелось — как и узнать больше про то, что было в жизни Седьмого до того, как вывалился из железного чудища на сумрачную территорию.

Но пока Соловушке кажется неуместным спрашивать об этом.

Коротко кашлянув, он чуть отстраняется, откладывая колючку в сторону.

— Я зачем пришел-то, — действительно, — Я обещал Безупречному, что соберу немного трав прозапас. Не хочешь составить мне компанию? Заодно еще раз запомнишь территории... Если, конечно, у тебя нет сейчас каких-то важных дел, я не хотел бы тебя отвлекать.

море хранит нашу память
– мерцающий жемчуг

☽
тэмулун

«... позови меня древними рунами
на прозрачной странице утренних снов ...»

Йоль

Дата: Утро, 28-Июн-2022, 01:36 | Сообщение # 7

обнимать тебя может
одна лишь темень

Группа: Лесные Коты

Сообщений: 65

Вот так это и происходит: один неровный удар сердца в ребро, один взгляд, как бы ненароком ускользнувший в сторону, одно мгновение — и вечер перестаёт быть томным. Седьмой молча рассматривает куст боярышника, сухо сглатывает. Чувствует, как у него дёргается край верхней губы.

У пенька будто становится прохладнее, несмотря на прогретый солнечными лучами воздух и отсутствие ветра, и на заключённые в медленно увядающем дне пряные остатки лета, и разгорающийся по горизонту жарко-алым закат. Холодно становится все равно — и, может быть, именно поэтому, когда чужая лапа все-таки опускается на плечо, она кажется такой нереально горячей.

Седьмой едва не вздрагивает и в тот же момент опасно, неуловимо напрягается — рефлекторное, неконтролируемое действие. Некоторые привычки, как въевшийся в кожу серый цементный раствор: от них тяжёло избавиться. Можно подобрать на обочине дороги раненую лисицу, выходить и приручить, поселить у себя в квартире — но она останется лисой. Хищником: полный набор базовых, отработанных, врождённых инстинктов.

Мысль почти не оформившаяся, автоматическая: захват слабый, без когтей. Извернуться просто, просто зубами вцепиться в кисть, а дальше — по ситуации.

И — целых полсекунды спустя, — другая мысль, рациональная: зачем.

Пощёчиной наотмашь, осознание: это ведь Соловушка.

— Я просто хочу убедиться, хорошо? Я не сделаю тебе больно, обещаю.
— Не бойся, я не причиню тебе вреда.

Я мог сделать больно тебе, — отрешённо, как-то растерянно, замороженно думает Седьмой, и ощущение такое, словно кто-то руку запустил под рёбра и сгрёб мясистыми пальцами сердце, сжал в кулаке.

Выдох застывает в глотке.

Он мог. Он ведь мог, он может, правда, он...

— Ты портишь всё, к чему прикасаешься.

Небесно-голубые глаза смотрят внимательно, открыто и терпеливо, так, так по-доброму.

Он этого не заслуживает.

Седьмой должен отмахнуться — снова. Снова сказать, что все в порядке, потому что все действительно в порядке, это ничто, ерунда, пустяк. Ему следует вернуться обратно в темноту пенька.

Безликий — трусливое и жадное, эгоистичное существо, — стоит неподвижно и говорит себе, что это из-за желания Соловушки, а не его собственного.

И не отстраняется.

— Жалкий.

Прикосновения, за которыми моментально не следует боль, по-прежнему немного ошеломляют. Немного выводят из равновесия, оставляют после себя странное чувство незавершённости — так бывает, когда твой обычный образ жизни внезапно рушится. Осыпается, как ветхая штукатурка, обнажая пустые, потрескавшиеся стены.

Прикосновения Соловушки осторожные и мягкие, надёжные и странно успокаивают, и ты чувствуешь себя в безопасности.

Седьмой послушно наклоняет голову в одну сторону, затем — в другую. Мажет случайным взглядом по светлой переносице, спотыкается об улыбку.

— Разумеется, зажила, — говорит. — Иначе и быть не могло: ты ведь обо мне так хорошо позаботился.

Про дурацкую колючку на ухе он успевает забыть — до тех пор, пока Соловушка не тянется её снять. Заметил, разумеется. И новые, тонкие царапины на обоих ушах, заметил, наверное, тоже.

— Тебя ёжик поцеловал!

Это... и что это должно значить? Кто поцеловал?..

Бывший одиночка медленно моргает, скрывая небольшое замешательство, слегка клонит голову набок и все равно тихонько, мягко усмехается в ответ, приподнимая дрогнувший уголок губ.

— Мне так мама всегда говорила.

Темнота за его спиной дышит в затылок: частично касается лица, тенью заполняет впадины щёк, перетекает по изогнутому шраму, который начинается на переносице и проходит наискосок через правый глаз, рассекает веко и бровь. Седьмой разглядывает колючку, пока Соловушка не откладывает её в сторону, и переводит взгляд обратно на помощника травника, когда тот... предлагает прогуляться?

Вечер, кажется, приобретает новые краски.

— Я в любом случае с радостью отвлёкся бы на тебя от любых своих дел, — дёргает небрежно плечом, — И сейчас я свободен и полностью в твоём распоряжении.

И, даже не задумываясь о своих действиях или о том, как их можно расценить, склоняет голову. На дне тёмных глаз тлеют и поблескивают искры, как в потухшем, но готовым в любой момент заново разгореться костре.

И улыбается.

— Сотавлю тебе компанию с удовольствием.

звёзды пророчат нам время
последней надежды

☾
йоль

«... позови меня звонкими струнами
и сплетеньем забытых, но истинных слов ...»

Тэмулун

Дата: Закат, 01-Июл-2022, 18:17 | Сообщение # 8

ты один и я одна,
ночь темна

Группа: Лесные Коты

Сообщений: 295

— Составлю тебе компанию с удовольствием.

Седьмой склоняет голову, не отрывает взгляд — тёмные угольки в осеннем костре — и Соловушка вдруг не знает, куда себя деть. Становится как-то тесно в своём собственном теле. И чужие слова жгутся так же, как тлеющие угольки — где-то в солнечном сплетении.

Отвлёкся бы на
тебя
от любых своих дел

Соловушка не может сдержать ответной улыбки.

Полностью в
твоём
распоряжении

Остролапник говорил, что с этим бродягой лучше не водиться. Что он смотрит странно, странно говорит и вообще весь — странный. От бродяг хорошего не жди. Наблюдай и держись в стороне. Он должен заслужить доверие.

Но доверие Соловушки Седьмой уже почему-то заслужил. Сразу же, с первой встречи. И даже если бродяга и странный, то… кто нет? Все странные по-своему. Соловушку много кто тоже таким считает — и ничего.

Он думает лишь, что хотел бы с ним подружиться. И невероятно тепло внутри оттого, что Седьмой тоже этого хочет.

— Что ж, тогда пойдём, — травник чуть разворачивается, приглашая юношу за собой, и запоздало смеётся, весело глядя на соплеменника снизу вверх, — Но тебе все-таки не стоит отвлекаться на меня от других дел! В племени для будущего воителя есть множество более важных вещей, чем помогать ученику целителя.

Лес их встречает радушно и тихо; солнце стекает сквозь еловые ветви наискось, окрашивая воздух и пятная землю позолотой. Бросает под лапы багряные листья, смягчая колкий хвойный ковёр. Соловушка с удовольствием вдыхает горьковатый осенний воздух, подставляя щеки чуть прохладному ветру.

Осень в этом году выдалась на удивление тёплая и мягкая.

— У тебя есть какие-нибудь вопросы, Седьмой? Что-то, что ты ещё не знаешь про племенную жизнь? Я буду рад ответить на любой твой вопрос.

У них предостаточно времени впереди, и хотя Соловушке комфортно и просто молчать рядышком, скрасить прогулку и сбор трав разговором он не против.

море хранит нашу память
– мерцающий жемчуг

☽
тэмулун

«... позови меня древними рунами
на прозрачной странице утренних снов ...»

Йоль

Дата: Утро, 05-Июл-2022, 02:46 | Сообщение # 9

обнимать тебя может
одна лишь темень

Группа: Лесные Коты

Сообщений: 65

Седьмой, правда, улыбается.

Седьмой пытается — честное слово, он пытается, — приглушить, сдержать, съесть эту глупую, дурацкую, настолько несвойственную ему, чуждую улыбку, он даже не уверен, что улыбается правильно, но — губы не слушаются.

Седьмой улыбается, обнажая светлые клыки, и Соловушки улыбается тоже, и смеётся, и смотрит весело снизу вверх, и Седьмой думает: может, ему следует чаще улыбаться. Может, он к этому даже привыкнет, со временем научится делать это правильно, искреннее, если это значит, что Соловушка улыбнётся ему в ответ.

Седьмой думает, что действительно, действительно готов — сделает, — для Соловушки всё.

В груди почему-то странно теплеет, словно какой-то замысловатый, сложный механизм внутри начинает работать слишком активно, разгоняет напрасно кровь по телу — как перед прыжком в неизвестность. Или прыжком из чрева рычащего чудища на грязный, смазанный в одну нескончаемую серую линию асфальт.

Теперь Седьмой тоже куда-то прыгает. Седьмой всегда куда-то прыгает, во что-то.

Бывший городской бродяга поначалу ступает аккурат следом за Сумрачным, но стоит им покинуть лагерь — пристраивается сбоку, достаточно близко, чтобы при желании можно было задеть плечо другого.

В лесу тихо, и солнце заливает его алыми лучами — алые лучи в переплетениях еловых ветвей, в ворохе опавших листьев, на чужой щеке, как кровь.
Красное на белом.

— У тебя есть какие-нибудь вопросы, Седьмой?

Под лапой мнется листок, следом — ещё один. Сверху они сухие, хрупкие, а глубже — гниют.

— Мне интересно, — начинает негромко. — Это был твой выбор — стать учеником целителя?

звёзды пророчат нам время
последней надежды

☾
йоль

«... позови меня звонкими струнами
и сплетеньем забытых, но истинных слов ...»

Тэмулун

Дата: Утро, 05-Июл-2022, 22:41 | Сообщение # 10

ты один и я одна,
ночь темна

Группа: Лесные Коты

Сообщений: 295

— Мне интересно, — Соловушка отрывается от созерцания леса, возвращаясь взглядом к Седьмому — и смотреть на него так же приятно, как на медный закат, — Это был твой выбор — стать учеником целителя?

Вопрос почти застаёт его врасплох — он ожидал услышать что-то другое — но мелькнувшее на мгновение удивление в распахнутых глазах вновь сменяется мягкой улыбкой.

— Да. Кроме того, это был и самостоятельный выбор Безупречного. Обычно на нового ученика указывают Звёзды, но меня он выбрал без оглядки на них. Я счёл это за честь.

[indent]— Во что ты веришь, Соловушка?
— Я верю в свет. Он есть и в Звёздах, и в Тенях. И в знаниях. И в близких.[/indent]

Света становится больше. Колоннады елей расступаются перед двумя путниками, открывая вид на озеро — багряное солнце в нём дрожит, переливается белым золотом. Соловушка добавляет чуть тише:

— Мне всегда больше нравилось исцелять боль, чем причинять.

До предложения Безупречного он даже не задумывался о целительстве; изучая воинское ремесло он лишь чувствовал, что вряд ли когда-нибудь преуспеет в нем так, как остальные. И то ли мешало слабое тело, то ли нежелание колотить своих друзей на тренировках — а может, всё вместе. Церемония посвящения в воители и кровавый бой с соплеменником с детства наводили на него жуть. Сколько бы взрослые ни объясняли сакральный смысл этого действа, Соловушка не видел в этом ни капельки священности.

Но сейчас, как ни странно, даже бой начал интересовать его больше — и стало получаться лучше. Будто приобретённая возможность изучать лекарское дело разожгло в нем жажду познать и его противоположность.

А ещё на боевых тренировках было так сладко выпустить пар. Почувствовать своё тело, обретающее силу и ловкость. Снять напряжение. Разгадать следующий шаг противника.

— Но я, на самом деле, не полноценный ученик целителя. Скорее помощник. Учеником целителя становятся тогда, когда получают благословление Звёзд на Лунном Озере. Нашем святилище, — Соловушка постепенно уводит тему разговора от себя к более обобщенному и полезному. Вряд ли кто-то посвящал Седьмого в тонкости племенных традиций, — И посвящённый целитель ведёт жизнь, отличную от жизни рядовых воителей. Он может пересекать границы племён, помогать всем, не оглядываясь на происхождение. Освобождается от охотничьих и пограничных патрулей, получает звёздные знамения. Но также есть и запреты: целителям нельзя заводить семью и, ну, всё в этом роде, — сумрачный увлечённо следит за своими лапами, чтобы не сбиться с шага — отчего-то кажется, что вот-вот оступится, — Ч-чтобы не выделять никого из соплеменников. Дело и Звёзды должны быть на первом месте.

Какая земля интересная. Невероятно просто. Можно вечно смотреть.

Соловушка не знает, чего вдруг так разволновался — сам же эту тему поднял. Она для него никогда не представлялась сложной или болезненной. Он был легко готов отказаться от того, чего не знал — и это единственное, куда его природная любознательность не распространялась. Вроде бы. Он за собой не замечал.

У него другая цель — управлять поездом.

— О, водяная мята!

Сумрачный останавливается рядом с зелёными кустиками — уже давно отцвели, но запах источают всё такой же свежий и пьянящий.
Он срывает стебельки аккуратно, но как-то бездумно; ждёт чужой реакции, пока внутренности закручиваются жгутом.

море хранит нашу память
– мерцающий жемчуг

☽
тэмулун

«... позови меня древними рунами
на прозрачной странице утренних снов ...»