Незаметно подкадывается сезон Юных Листьев, пробуждая лесную природу и прибавляя жителям новых хлопот.
С Изнанки возвращаются Грозовой воин Мрачногрив и Ветряной Хмелюшек, а также Речные Ветреный и Горный Перевал.
Горечь Звёзд и Шиповник проводят собрание на Главной Поляне, где обсуждается вопрос с нападением Изнанки. По окончанию собрания верхушки призывают воителей выступить на Остров Советов и дать отпор общему врагу.
Также происходят посвящения.
В племени Теней Зарница становиться воительницей Зарево; Таинственная, Сычушка, Песнь и Молниелап получают новых наставников — Ягеля, Полымя, Зайца и Синицу. Искалеченный Можжевельник переходит в статус Старейшины.
В племени Ветра Стая и Сладянка становятся ученицами Стаей Птиц и Усладой, а их наставниками — Стриж и Лечащий. Хмелюшек, не помнящий своего имени, принят обратно в племя под именем Зеркальный.
Новая предводительница Речного племени Танец в компании Нивяника посещает Лунное Озеро, где пока не получает дара девяти жизней, но становится Звёздный Пляс.
Воители четырёх племён прибывают на Остров Советов и вступают в бой с Изнанкой, где принимают первый удар.
Обновлено: 31.03.24
Погода в игре
Солнце продолжает посылать тепловые процедуры на земли вокруг озера. Снег стремительно тает, создавая на водоёмах опасную ситуацию: вода разливается за берега. Воителям стоит быть осторожнее, чтобы не попасть в бурлящий поток и не утонуть. Среди сухой травы и белых подснежников появляются зелёные ростки, а на ветвях деревьев и кустарников уже виднеются почки. Птицы поют, животным не сидится в норах. В конце дня на чистом небе загорается пламенный закат, после потухания которого на котов всю ночь смотрят яркие звёзды.
Температура: утром +6, днем +13, ночью +7
Сила ветра: мягко дует тёплый ветер
Охота: высокая вероятность успешной охоты весь день
Травы: продолжается период сокодвижения; жёлтые шапочки мать-и-мачехи крепнут и набираются лечебных свойств, появились почки
Вы когда-нибудь представляли себе болото в Сумрачном Лесу, том самом, по которому гуляют ужасные убийцы и предатели прошлого, страшные сильные коты? В любом случае, если вы окажитесь на Верхнем Болоте племени Теней, то непременно подумаете, что вот он - обитель зла и тьмы. По почве этого болота ходить могут только истинные воители Сумрачного племени, ведь здесь нельзя предсказать, где топь, а где суша. Зато здесь много лягушек и целебных трав, потому это болото у Теневых очень ценится. Но посмотрите, разве у вас не пробегают мурашки, при виде этого? Корявые, черные стволы тонких деревьев словно штыки торчат из болота. Они напоминают чьи-то лапы, которые вот-вот схватят тебя и утащат вниз. По ночам здесь особенно жутко, ведь на этом болоте чаще всего можно увидеть таинственные болотные огни. А иногда, можно услышать чей-то тихий шепот, зовущий за собой... Иди дальше, путник, ведь потеряться здесь легко - почти всегда болото окутывает густой, сизый туман.
Милка довольно выдыхает, видя болото прям перед собой. Она рада, что совсем скоро изабавится от соплеменницы на спине и какая-то нездлровая атмофсфера пропадёт.
Грязнокровка снимает со спины тело и кладёт перед собой. С сожалением заглядывает в хвойные глаза, ведь предводитель хоронил своего сына. С ноткой печали ученица нежно опускает мёртвую Прогалинку в болото и пару секунд наблюдает, как жадно болото глотает тела, но голос Кромешника отвлекает её и Светляшка уходит, оставляя болото позади.
Ей повезло больше и чистая Прогалинка не замарала молочную спинку, но отмыться девочке не помешало бы. Хотя бы это липкого ощущение присутствия смерти.
Волнение окутывает разум, жадно впивается в него тонкими, холодными пальцами, дрожащими в легком треморе; по инерции дрожь пробивается в тонкие лапы Звеняшки, но, на миг закрыв глаза и вздохнув, он берет себя в руки и идет дальше, следом за серо-бурым травником. Болото представлялось мальчишке немного другим; он ожидал что-то менее мрачное и грозное, менее обширное и пугающее, но...
Менее волшебным оно от того не стало. Он встает, вонзая когти в мягкую, влажную землю, и оглядывается, не до конца понимая, что будет дальше. Кидает вопросительный взгляд на оглянувшегося травник: тот опустил тело в болото и просто молчал, ни слова не проронил, и Звеняшка чувствует слабый укол досады и разочарования. Многие Сумрачные не находят слов или считают их ненужными, но мальчишка, наоборот, думает, что говорить хоть что-то как раз нужно.
Провожая духи в последний путь, нельзя просто стоять и молча наблюдать, вглядываться в лик смерти и не предложить ей чашку чая — это некультурно, это называется невоспитанностью. И Звеняшка хочет отдать дань уважению.
Разноцветные глаза наблюдают за серым, покалеченным телом, которое до боли медленно тонет в топи, и чувствует, как внутри что-то расходится по швам; треск рвущегося полотна, дерзкий, резкий, неприятный, он нервно сглатывает и оглядывается на уходящего Безупречного, когда болото полностью принимает тело Росянки в свою обитель.
«Ты правда ничего не скажешь?»
Мальчишка не спешит за ним — только тихо хмыкает, осматриваясь вокруг; все так не оставит, нельзя, неправильно. Взгляд натыкается на маленький камешек и, спустя буквально пару секунд, уголки губ растягиваются в полуулыбке.
— Она брала мелкие камни и строила их возле места захоронения...
Звеняшка аккуратно цепляет его когтями и, выковырнув из земли, подкатывает к себе, разглядывая. Думаю, сойдет. Подняв его, ученик переносит камешек поближе к земному краю, у которого буквально минуту назад Безупречный опустил тело Росянки, и кладет его там же. А потом следующий, и еще один, складывая в небольшую пирамидку.
— Если на следующее утро горка не устояла - дух ушел, а если осталась стоять - то он бродит по верхнему лесу и шелестит сухими ветвями.
Мягко улыбается, разглядывая грязные серо-карие камешки, совсем позабыв о собственной чистоте и благополучии. Холод неприятно кусает за мокрые лапы, обжигает их и вызывает желание спрятать их в собственный мех, но Звеняшка игнорирует это чувство, поднимая взгляд на болото. Солнечные лучи, яркие, горящие, смешиваются с цветом грязных болот и создают какой-то странный, невиданный ранее глазу оттенок, но Звеняшке это нравится и он завороженно смотрит на водную гладь еще несколько секунд перед тем, как встать и шагнуть в сторону ельника, лишь напоследок оглянувшись через плечо, мимолетно бросая взгляд на пирамидку из камней.
— И теперь он всегда будет блуждать по лесу, пугая путников светом своим глаз - болотными огоньками.
— Покойся с миром, Росянка, — одними губами, улыбается и уходит прочь.
Уже не видит пляску болотных огней на воде.
за Безупречным;
Yeah, I'm out of my mind I might as well embrace it, yeah ________And the day I die You'll know that I'm a _______________Genius
Yeah, I'm out of my mind I might as well embrace it, yeah ________And the day I die You'll know that I'm a _______________Genius
Дата: Сумерки, 01-Сен-2018, 21:39 | Сообщение # 273
Смотрящий из Сумрака
Группа: Лесные Коты
Сообщений: 2518
- Скат -
А в старости он вместо стакана воды подаст стакан каких-нибудь трав. Предположительно, сухих. Ненадолго приостановившись, кошка с прищуром всмотрелась в племянника. - Хочешь примерить? - ей явно не пришлась по душе шутка Беса. Но теперь они наконец-то добрались до конечной цели. Спустив с себя тело мёртвой Мятницы, кошка развалилась рядом, явно желая отдохнуть. - Теперь твоя очередь работать, господин целитель. - нет, серьёзно, она уже наработалась за прошедший день.. вечер. Сколько они несли её сюда? Кажется, каждый шаг был размеренным, прям выбирали куда наступать. Но теперь... теперь она может смотреть вечно на то, как будет работать другой!
Его звонкий смех был белым пятном в этом болоте, до которого они наконец-то добрались. Все было прекрасно, пока тело Мятницы не опустилось на землю. Для приличия нужно было ее обтереть и сказать пару слов. Впрочем, обычно обтирали для уменьшения запаха мертвечины, сейчас это уже было ни к чему.
Целитель хмурится, оглядывая тёмные земли. Безупречный цепляется взглядом за маленькие кустики голубых цветов, ловким движением откусывая стебли с растениями. Желтоглазый поворачивается к Пеплошкурой, хитро ухмыляясь. - Ты хоть подавай признаки жизни.
Бесшумный присаживается к Мятнице, лапой приоткрывая ее живот. Целитель аккуратно вкладывает цветы в шерсть кошки, поглаживая ее бока. Видимо, она была несчастна, раз ринулась из лагеря, а потом... Цветы незабудки "украшают" живот Мятницы, а после уши. Мальчишка заканчивает сие действие, мельком смотря на тётушку.
- Теперь ты обретёшь покой. Безупречный подталкивает тело ближе к топкому месту, следя за тем, как топь поглотит Мятницу. Хлюп. Под лапами остались цветы незабудки и запах погибшей. Целитель кивает сам себе, возвращаясь к воительнице и поднимая вопросительный взгляд.
бесследный воин сумрака
не бойся с дороги сбиться иди через тёмный лес с тобой ничего не случится
я здесь
бесследный воин сумрака
не бойся с дороги сбиться иди через тёмный лес с тобой ничего не случится
Пропустив мимо глаз и ушей всех приготовления целителя, Пеплошкурая молча лежала и наблюдала за тем, как тело Мятницы постепенно уходит в топь. Так же размеренно и плавно, как их жизнь протекала мимо них. И с неожиданным хлюпом оно пропало, с таким же неожиданным как смерть. - Не боишься когда-нибудь оказаться на её месте? - фраза её была словно направлена в никуда, а взгляд был пустой. Капли уже перестали падать на них, а ночь близилась к концу. Поднявшись на свои четыре лапы, воительница постепенно зашагала в сторону лагеря. - Пошли. - Ей не нравилось ни это место, ни то чем они занимались. И вообще спать хотелось, её же оторвали от отдыха! А самому целителю не помешало бы вернуться в лагерь и осмотреть котят ещё раз. Логично, наверное. Вот только сама она не особо то сильно торопилась... так, шагала спокойно.
Мальчишка оглянулся, ища глазами место, куда он только что утопил Мятницу. В его глазах была некая злоба, а верхняя губа исказилась в кривой ухмылке. Целитель повел плечами, будто одергивая себя от размышлений на вопрос Пеплошкурой.
Ему не хотелось быть как все, когда во время пути происходит преображение из соплеменника в просто тело. Вот, только что умер твой приятель, а через какие-то полдня он воняющее мясо. Лучше сгореть, пропасть, иными словами - избавить соплеменников от подобного зрелища.
— Мне страшнее стать никем, чем умереть. Бросает желтоглазый, когда тетушка отправляется назад и уже идет от него спиной. В последний момент травник вспоминает, что нужно собрать целебных трав, пока есть такая возможность.
Безупречный рывком оказывается около букетиков незабудки, откусывая листья. Собрав их и завернув в лист лопуха, мальчишка метнулся к серо-белым цветам подмаренника, резкими движениями откусывая соцветия. На глаза попадается водяная мята, но Бес не помнит есть ли она в хранилище. Чтобы не опростоволоситься целитель собирает и ее. Подцепив собранные в кулек травы, бурый легкой походкой следует за Пеплошкурой. Нужно будет остановиться на скате, воительница может отдохнуть, а мальчишка пособирает цветочки.
скат
бесследный воин сумрака
не бойся с дороги сбиться иди через тёмный лес с тобой ничего не случится
я здесь
бесследный воин сумрака
не бойся с дороги сбиться иди через тёмный лес с тобой ничего не случится
Дата: Рассвет, 03-Сен-2018, 01:56 | Сообщение # 277
демоны кружатся в танце с тенями
Группа: Лесные Коты
Сообщений: 1213
— Верхний Лес —
Ну, так же не интересно! Мрачнолапая рассчитывала, что сестра не станет дублировать полностью их разговор, а подучит девчонку ответам на подобные приятные высказывания. Видимо, не сегодня..
— Не думаю, что твои подружки-лягушки это оценят. — хмыкает в ответ, обворожительно улыбаясь подруге, а отвечает шепотом, прикинув, что они подходят к болоту, и им не нужны лишние лягушачьи уши.
— А мы им не расскажем. — если у подружек-лягушек идеальный слух, и они слышат на большом расстоянии — будет неприятно. Но вроде об этом можно не беспокоиться. Да даже и если узнают, что они — не помирятся? Всегда можно найти обходные пути, если нужно. И такую крепкую дружбу как у неё с лягушками довольно трудно испортить.
Но связь двух сестёр и тем труднее.
Рассеянно кивает на брошенную подругой фразу о Совёнок, параллельно представляя не желто-янтарные детские глаза, но, казалось бы, более взрослый, может..мудрый? янтарь соплеменника, и задумчиво смотрит на ходу на лапы. Если у сов и филинов глаза горящие, янтарно-жёлтые, то именно такие как у него. Но если филины представляли опасность для котят, если их нужно было бояться? То с котами это работает так же? Стоит ли ей бояться.
Деревья редеют, пока не уступают окончательно место голому пространству — болоту. Оно, кажется, больше того, которое посетила Мрачнолапая в прошлом патруле. И это место определённо выглядит более устрашающе. Но что-то её в последнее время перестало совсем что-либо пугать, наоборот, любая вещь — заинтересовывала. Если бы ей довелось попасть в это место несколько лун назад — она бы определённо испугалась, хотя и пыталась бы внешне остаться невозмутимой. Сейчас — внутри тоже всё спокойно, как в море во время штиля. Просто прикидывает маршрут, по которому нужно будет идти, если сюда ей придётся кого-то нести.
— Это ведь сюда уносят мертвецов? Как думаешь? — хотя ответ однозначно был "да".
На ходу внимательно рассматривает искорёженные деревья, словно какие-то монстры выглядывающие из болотно-зелёной глади. Внутри каждого сидит монстр, и чудовище Мрачнолапой определённо выглядит ещё более жутко, чем эти тёмные скряги, которые заблудшему путнику могут показаться самым страшным зрелищем.
Здесь лежат Росянка, Мерцающий и Прогалинка — из тех, кого она знает. Знала. Над чьими же ещё телами сомкнулись липкие удушающие "воды" болота? Сколько легенд навсегда опустилась на дно этого омута и ходят ли их души здесь сейчас?
Если ходят, то самое время их поприветствовать — девочка взмахивает хвостом, возможно, незаметно для сестры, и сама себе тут же усмехается, скользя тоскливой зеленью глаз по очертаниям мелких кустиков и пучков травы, по небольшим камням, расположившимся ближе к центру болота, и снова по деревьям — вроде, никого. И всё же есть ощущение, что за ними кто-то следит. Но кто? Может, Тени за ними и следят.
Воздух, если так можно выразиться, светлеет — ночь пролетела довольно быстро, но у них ещё достаточно времени — к полудню уж точно вернутся. Оставляли они лагерь в хорошем состоянии, так что эта прогулка-тренировка вполне заслужена ими. Случайно касается угольно-чёрного плечика сестры и улыбается, отскакивая в сторону. Болото остаётся позади, и они ныряют вновь под кроны деревьев, впрочем, ненадолго.
Дата: Рассвет, 03-Сен-2018, 17:41 | Сообщение # 278
твое сердце — тень
Группа: Лесные Коты
Сообщений: 973
верхний лес
Они стараются держаться от мутно-зеленой воды как можно дальше, но земля все равно неприятно чавкает по лапами, липнет к подушечкам да тянется следом, падая тяжелыми каплями в ответ на каждый шаг. Принцесса чувствует от этого себя невероятно грязной и мокрой, хоть и влага достает лишь до ее лап, ей очень хочется залезть в ручей и смыть с себя все это. Когда она отправляла Пылинку жить к своим подружкам-лягушкам на болота, едва ли задумывалась о том, что эти болота из себя представляют. Сейчас — едва ли пожелала бы кому-то оказаться здесь вместо уютного лагеря. Хотя, сестричка наверняка оценила, она ведь та еще любительница в чем-нибудь испачкаться — в голову приходит и их трапеза со Змееустом, и бои в грязи с Воро прямо перед посвящением, и недавний кровавый отпечаток крошечной лапки на темно-пепельной щеке.
Мрачнолапая ведь так и не рассказала об этом — у обеих не было ни времени, ни сил, хоть они и находились вместе, не расставаясь ни на секунду с их встречи на главной поляне.
— Пыл, — мягко привлекает к себе внимание, посмеявшись над заявлением про лягушек и маленькие секреты, о которых они не должны узнать, — Чьих котят вы с Ряской принесли в лагерь? Что произошло?
Шальное пламя в индиговом взгляде на пару секунд застывает, обращаясь в лед, и принцесса становится привычно серьезной, даже чуть больше, чем обычно. Перехватывает взор сестры и вопросительно склоняет голову набок. Она не могла не спросить.
Слушает внимательно, то и дело кивая — и откуда взялась эта дурацкая привычка? — сестре, словно бы выражая так свое понимание.
— Это ведь сюда уносят мертвецов? Как думаешь? — она кивает как-то неопределенно, смазанно, хотя ответ знает точно.
Просто не по себе от того, что так близко, у самых лап, захоронены Прогалинка, Мерцающий, Росянка — те, кого девочка, если не любила, то хорошо знала. Прогалинка была ее сестрой, Мерц — братом Ряски, с которым они выросли в одной палатке, Росянка вела лекции. Кажды из них имел в своем распоряжении, хоть и маленький, но кусок ее памяти, и это было... странно. Когда-нибудь смерть станет привычной и восприниматься будет легче, но сейчас — нет.
Сейчас ей хочется уйти отсюда поскорее. Будто пронзающий душу холод тянется за ними фантомным шлейфом, не желая отпускать.
Дата: Рассвет, 06-Май-2019, 23:52 | Сообщение # 279
с запястий стекая расползаются тени
Группа: Лесные Коты
Сообщений: 841
скат
Он поднимается все выше, выше, придя к верхнему болоту. ... Он хочет подняться еще выше, выше, чтобы быстрее уйти отсюда.
Сорный обходит кладбище по самому его краю, стараясь не думать о этом месте, о тех, чьи кости нашли покой в плотной дымке и топкой мари. Земля мягко пружинит под лапами, и теперь это привычное ощущение бодрит его голову, о т в л е к а я.
Действительно ли мысли являются просто отвлечением друг от друга? Тогда чем была первая мысль и от чего она отвлекла? Ох, и вот снова, он отвлекся.
красный холм
[indent]Сорный, 11 ☽ лун, ученик племени Теней. Я, я тянусь к тебе душой, раскаленной добела Я зову тебя с собой, я зову тебя со дна Протяни ко мне ладонь, в мир холодной пустоты Разглядименя во тьме и с собою забери.
/ строки — winterspring − есений[/indent]
[indent]Сорный, 11 ☽ лун, ученик племени Теней. Я, я тянусь к тебе душой, раскаленной добела Я зову тебя с собой, я зову тебя со дна Протяни ко мне ладонь, в мир холодной пустоты Разглядименя во тьме и с собою забери.
Дата: Рассвет, 19-Авг-2019, 19:33 | Сообщение # 280
ты один и я одна, ночь темна
Группа: Лесные Коты
Сообщений: 295
верхний лес
Всё тонет во мраке.
Морошка, его смазанная пепельно-серая фигура на фоне полыхающего леса, озаренная багряными вспышками, его непривычно испуганные, тревожные глаза. Он, кажется, пытается её вытащить, и Кисточка хотела бы зашипеть: дурак, что ты творишь, оставь, обожжешься. Перед тем, как отключиться от боли, она понимает кристально ясно:
Это конец.
Говорят, мертвецы перед смертью видят всю свою жизнь. Это ужаснувшееся, агонизирующее в предсмертных судорогах подсознание пытается спастись от горьких остатков бытия, зачем-то цепляясь за них, восстанавливая по кусочкам кривую мозаику.
Во тьме, окутавшей её, так мало света. Первое, что помнит — это холод. Это осень дышала в лесу, расцветала тлением и медью. Она была — маленькая, хрупко-нежная сиротка, столь обыденный случай для того... да и для любого времени. Она не помнит мать — умерла при родах. Она не знала отца — им мог быть любой кот в племени. Её это не волновало — она видела своих ровесников, у которых не хватало одного родителя, или были оба — как у Морошки — но их все равно что не было. И она поняла очень рано — это всё опасное, ненужное, больное.
Она проживет без этого.
Во тьме, окутавшей её, так мало света. Был Мор, были кошмары, и дети умирали рядом с ней на одной подстилке, дети, которые еще вчера могли играть, пытаясь забыть свои жуткие сны. Дети, такие же, в сущности, как она сама.
Во тьме, окутавшей её... Все-таки был свет.
У этого света — желтые, едкие, злые глаза одиночки, глаза ночных кошмаров. Этот свет никогда не был для неё спасительным, да она и не искала спасения. Она всегда спасала себя сама.
Она внушила себе очень рано, искренне поверив в это: ей никто не нужен. Она внушила себе эту простую, как дважды два, свою собственную правду — и думала, что нашла в этом силу.
Ты никому не принадлежишь, никто не принадлежит тебе. У тебя нет друзей, нет семьи, нет любимых — и в этом твоя сила. Ранить может только тот, кого подпускаешь близко — а она не подпускала никого, значит бояться было нечего. Есть только племя, абстрактное, вечное, и густые тени темнолесья. Больше ничего не надо.
Она считала, для этого нужна храбрость — быть одной, быть самой за себя, спасать саму себя. Для одиночества нужна храбрость.
Кисточка не признает возвышенных жертв.
У Кисточки нет друзей — только единомышленники. Кисточка не дружит — Кисточка использует, пока ей это выгодно.
Морошка ей не друг.
Кисточка...
Ошибалась.
Кисточка, считавшая себя смелой, оказалась ужасной трусишкой. Потому что, оказывается, храбрость не в том, чтобы быть одному. Гораздо бо́льшая храбрость в том, чтобы признать кого-то другом — и, зная, что когда-нибудь всё равно потеряешь, иметь смелость оставаться рядом.
И лучше, наверно, выть волком, раниться и ошибаться, чем понять, что любишь — за мгновения до конца.
Она с трудом открывает глаза, сходя с ума от боли, от какого-то странно мягкого света — она забыла, что существует что-то кроме черно-алых заполошных вспышек. А оно существует — рассветное небо, в росчерках облаков, с одной стороны испачканное дымом, а с другой прикрывшееся чем-то пасмурным, серым, нежным.
Она открывает глаза, срывая с губ тяжелый, придушенный стон.
— Отпус-..с-сти, — слабо, тихо, куда-то Морошке в плечо.
Нет смысла идти дальше. Она останется здесь навсегда.
Ей до боли хочется глотнуть свежего воздуха, пусть даже с кислинкой болот, но она чувствует только тошнотворный запах копченой плоти и металлический, прогорклый привкус на языке.
Когда прохладная, влажная почва касается её обожженной, изуродованной спины, Кисточка облегченно выдыхает. Болотная ламия. Они ведь совсем недавно валялись с Морошкой в зеленой тине... Когда это было?
Кисточка поднимает взгляд на соплеменника, храбрится безбожно, как будто ей не больно и не страшно, кривит губы в ухмылке. А ей очень больно и очень страшно — она обманщица и трусишка.
Кисточка не признает возвышенных жертв.
Кисточка смотрела на Вранолапого, тянущего за собой Злату, и считала его глупцом. Кисточка смотрела на слабую Злату, думая о том, что она, скорее всего, умрет.
Кисточка сама оказалась тем, над кем всегда смеялась.
— Ах-ха-хах, — она вдруг смеется, сипло, но легко, все громче и громче, смеется так искренне — над собой. И смех причиняет боль, сломанные кости воют, из уголка рта тянется кровавая ленточка, глаза слезятся, но ей плевать, — Ха-ха, о тени, это так смешно, Морошка. Почему ты не смеешься?
море хранит нашу память – мерцающий жемчуг
☽ тэмулун
«...позовименя древними рунами на прозрачной странице утренних снов ...»
море хранит нашу память – мерцающий жемчуг
☽ тэмулун
«...позовименя древними рунами на прозрачной странице утренних снов ...»
Дата: Рассвет, 19-Авг-2019, 22:06 | Сообщение # 281
ты потонешь в моей тени и очнёшься на самом дне
Группа: Лесные Коты
Сообщений: 136
верхний лес
Ему отчаянно не хватает воздуха. Ему отчаянно хочется проснуться.
Глаза печёт, словно в них действительно бросили горсть песка. Словно песок жжет белки до сих пор. Он почти не различает дороги сквозь густой, антрацитовый дым. Единственное, что он знает наверняка: нельзя останавливаться. Нельзя расцеплять ноющие от натуги челюсти. Нельзя...
Он задыхается. Его лапы дрожат — теперь, лишь теперь они наливаются пульсирующей, тупой болью. Он будто ступает по раскаленному стеклу — каждый шаг вгоняет новый осколок в обожженную плоть, лопнувшую кожу, прямо во вспухающие волдыри.
Он должен идти дальше. Он не бросит её.
На её месте мог бы оказаться он. На её месте должен был оказаться он. Морошке порадоваться бы сейчас, что он не на месте Кисточки, но единственное, что он ощущает — заполняющее тело отчаяние, горечь и бессильную, пустую злость.
Что же ты наделала?..
В какой-то момент дыма становится меньше: ослепляющее, удушающее чадящее марево расступается, сплевывая их на край болота. Морошка тупо моргает, стряхивая с ресниц набежавшую влагу, тянет воздух носом почти недоверчиво; воздух, в котором помимо углекислой отравы, действительно есть такой необходимый сейчас больным, прокуренным легким кислород. Пожар еще не добрался сюда — пламя занимали куда более сговорчивые, сухие деревья, чем хоть и изрядно пересохшие, но все равно по-прежнему таившие в себе пагубную огню влагу болота. Они выиграли себе время.
Все получится. Они справятся. Они выберутся — вдвоем.
Сердце отнимается.
Лгать себе так просто.
Слабый, очень слабый и тихий голос с трудом пробивается сквозь звенящий, горячий звон в голове. Кисточка очнулась.
Морошка заставляет себя разжать зубы на загривке подруги почти силой: он не хочет, он так не хочет её отпускать.
Морошка видит страх в её глазах — отражение своего собственного, застывшего где-то там, глубоко, под коркой ядовито-желтого, обычно ярко-кислотного, но сейчас потускневшего, больного.
Морошка не хочет её отпускать. Морошка очень хочет сказать ей, что все будет хорошо. Но он молчит.
Лгать себе просто, пока ты не произносишь эту ложь вслух.
А потом Кисточка начинает смеяться, и Морошке кажется, что что-то внутри, что-то, о чем он даже не подозревал, но такое на самом деле важное, хрупкое — ломается. Он бездумно протягивает лапу и касается её грязной щеки.
И хриплый, разбитый, безжизненный голос — разве он может принадлежать ему?
Почему ты не смеешься?
— Потому что ты умираешь, Кисточка.
морошка⠀ // ⠀с у м р а к ⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀ ⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀ ⠀это время такое — умей вертеться ⠀победи свою совесть, заставь молчать сердце
⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀в посмешище прошлое своё преврати ⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀и иди в никуда по чужому пути
морошка⠀ // ⠀с у м р а к ⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀ ⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀ ⠀это время такое — умей вертеться ⠀победи свою совесть, заставь молчать сердце
⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀в посмешище прошлое своё преврати ⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀и иди в никуда по чужому пути
Дата: Полдень, 21-Авг-2019, 14:52 | Сообщение # 282
⠀ жду тебя на дне моей сумрачной клетки
Группа: Лесные Коты
Сообщений: 714
-лес-
-Бессмертник!
Крик воителя тонет в воющем голосе пожара, бушующего позади. Крапивник не оборачивается, он и так знает, что любой путь отступления для него уже отрезан. Он пытается увидеть что-нибудь, но едкий дым лишает змия зрения, раскаленный воздух обжигает носоглотку.
Идиотка. Маленькая идиотка.
Пшеничный делает пару прыжков, оступается, - он и не заметил, что обжег подушечки лап. Кровавые волдыри вздуваются на коже, боль кажется нестерпимой, но Крапивник лишь морщится. Он не успел увидеть, куда побежала ученица, он не знает где ее искать, зрения и нюха он лишен полностью, остается надеяться лишь на слух, но вокруг слишком шумно, треск ломающихся ветвей громче летнего грома. И в разы страшнее.
Среди завываний огня Крапивнику слышится детский голос. Испуганный, полный слез и боли. Это она? Или воитель путает стоны умирающих деревьев с плачем пропавшей ученицы? Пшеничный сжимает зубы, его ужасно злит безвыходность ситуации. Если зовет Бессмертник, то терять время нельзя. Тринадцатый разворачивается и, задержав дыхание, опалив кипящим кислородом легкие, бросается между полыхающими кустами братно, в сторону верхнего леса.
С треском ломается у основания горящая ветка и падает за спиной кота. Крапивник подскакивает в воздухе, разворачиваясь, глаза его дико полыхают, отражая в абсентовой мути языки пламени.
Пшеничный пытается позвать ученицу, но вместо крика из воспаленного горла вырывается лишь сухой кашель. Прогоревшие ветки дождем из раскаленных углей сыпятся на сумрачного, он чувствует короткие всполохи боли на спине и слышит запах паленой шерсти. Рычит, мчится вперед, выискивая хрупкую фигурку девочки, безнадежно… Крапивник осознает, что она, скорее всего, уже мертва. И слава теням, если она умерла быстро..
И снова к болотам, туда ведет его интуиция. Остается лишь прошмыгнуть между двумя взбесившимися костровищами, невысокими кустами, объятыми огнем, и он окажется в относительной безопасности. Хруст над головой заставляет Крапивника сжаться на секунду, и это промедление спасает ему жизнь. Ветка-рогатина падает на сумрачного, но не придавливает его и не ломает ему кости. Иронично, Капивник оказывается в горящей ловушке. Тринадцатый тяжело дышит через рот, но почти сразу сжимает челюсти - воздух причиняет боль. Спасения ждать неоткуда, змий и не намерен кого-то звать. Умирать он тоже не готов, но он выжидает момента, несмотря на почти нестерпимый жар и головокружение, несмотря на медленно тлеющую шерсть на боках. Он ждет - ветка немного прогорит и он вырвется, подобно фениксу, он сумеет почти не пострадать и добраться через болота до лагеря.
Впереди мелькает силуэт. Маленькая фигурка объятая пламенем, обезумевшая от боли. Несется к воде, туда, где топь.
Крапивник не ждет больше, рвется вперед сквозь огонь, ломая плечами умирающую древесину, привариваясь кожей к раскаленным углям. Левое плечо полностью лишается шерсти, кожа обуглена, покрыта крупными волдырями, но боли почти нет. Боль придет потом. Крапивник вырывается из плена, откуда-то у него еще есть силы, чтобы бежать за Бессмертник.
Живой факел.
Помутненным взглядом Тринадцатый видит хвост, задранный вверх, маленькие лапки, - ему кажется, ученица уже должна быть мертва, он надеется, что она уже ничего не чувствует, что движется лишь тело, лишенное чувств и страдающей, ощущающей боль души.
Он не успевает ее догнать, несколько раз падает, обдирая об землю обожженное, погоревшее тело. Он не знает, зачем бежит за ней, девочку не спасти, это понятно любому. Но он должен… ценой жизни… он должен был вытащить ее, даже ценой своей жизни. Разве он не давал ей клятву? Совсем недавно… И она так смешно не сообразила ответить ему вслух.
Бессмертник тонет в жадных водах болот. Крапивник видит это, лежа на небольшом расстоянии от ее могилы, к которой она дошла сама.
Змий находит в себе силы невесело усмехнуться. Левого уха у него нет до основания, остался лишь обугленный кусок кожи, так же обожженна левая сторона морды, но не так сильно, как плечо. Видимо, вырываясь из своей тюрьмы, кот догадался отвернуться, смог сберечь глаза и усы. Двигаться больно до тошноты, но Крапивник не может чувствовать себя в безопасности здесь. Зеленоглазый упрямец, сумрачный все еще не собирается прощаться с жизнью.
Пшеничный поднимается, медленно и тяжело, хрипя и сжимая зубы, чтобы не потерять сознание.
Шаг. Еще один. Он бредет сквозь топь, надеясь лишь на свое сумрачное чутье. Если оно подведет, то Крапивник, выбравшись из огня, просто напросто утонет. Воитель отгоняет от себя все мысли. Он не должен сейчас думать о чем-то, кроме дороги к дому.
-ух-
то ли сон у тебя, то ли явь нарисована, или же я? наверное, я этот бор тропками крив, небо, око луны закатив, засыпает. и мир засыпает, тишиною звеня ...я вдали промелькну...
то ли сон у тебя, то ли явь нарисована, или же я? наверное, я этот бор тропками крив, небо, око луны закатив, засыпает. и мир засыпает, тишиною звеня ...я вдали промелькну...
Кисточка улыбается криво, окровавленной отважной улыбкой, как-то смутно, призрачно ощущая чужое прикосновение. Он никогда не касался её с такой осторожной нежностью, и это бьет в солнечное сплетение похлеще свинцового кулака, и Кисточке как-то грустно от того, что она сейчас даже не может полноценно почувствовать и впитать его первую и последнюю ласку.
— И какую благодарность ждет от меня храбрый рыцарь? — Мне кажется, я не очень подхожу на роль храброго рыцаря. ... — Осторожнее, милая: еще немного и я могу решить, что ты обо мне волнуешься.
Как же это всё глупо и смешно получилось.
Ей так хочется закрыть глаза, и она так боится это сделать. Тело бьет мелкая дрожь, она чувствует холод, и как с каждым мгновением легче и прозрачнее становится её плоть, и боль, агонией продирающая жилы, тихо и снежно тает. Эта боль больше не принадлежит ей, и всё, что пока у неё остается — немеющие, непослушные губы, сведённые улыбкой, будто отчаянной судорогой, и глаза, смотрящие ясно и прямо.
Она им не верит, когда видит влагу, застывшую в желтых глазах, и что-то хрустально прозрачное, расчертившее мокрой дорожкой измазанную в гари щеку. Кисточка поднимает лапу, касаясь его щеки, чтобы убедиться — Морошка и правда плачет. Это точно тот самый Морошка, бессердечный и циничный, которого она знала? Плачет из-за неё?
Нет. Они друг друга так и не узнали по-настоящему — оба слишком боялись. Зато узнают теперь — и на мгновение Кисточке самой хочется расплакаться, потому что она не хочет, господи, как же она не хочет умирать. У неё ведь никого не было, на самом деле, кроме Морошки, и сейчас ей так отвратительно горько, и смешно, и страшно, и ей хочется крепче вцепиться в соплеменника — не отпускай, только не отпускай меня, я не хочу уходить, — ей хочется спастись, вгрызться в жизнь, урвать себе еще кусок. Урвать себе еще жизнь, в которой она будет мудрее, отважнее, уязвимее, честнее.
Неужели для того, чтобы стать светлее и чище, нужно было пройтись по горящим углям?
Но теперь уже слишком поздно — и Кисточка хочет до конца оставаться собой. Она не будет плакать, хоть её сердце и разбивается на тысячи осколков, она не будет кричать, она не покажет, как ей безумно страшно, она не сделает Морошке еще больнее.
Юная воительница слегка поглаживает пепельно-серую щеку, стирая слёзы. Щурится хитро, почти насмешливо, выдавливая из окровавленного рта задорное:
— Я никому не скажу, какая ты плакса, обещаю, — губы подрагивают и не слушаются, немеют. Улыбка ломается, тает, холодно, как же холодно, и Кисточка уже шепчет, боясь не успеть. Если уж у неё не получилось, то пусть получится у него, не зря же она... — Ты только не бойся. Ты больше ничего не бойся. Обещаешь?
Небо у Морошки за плечом — красивое, нежное, молочно-розовое, с мягкими мазками светлых облаков. Кисточка отчего-то вдруг вспоминает маленькую трепетную девочку, её теплый бок, тихое восхищенное дыхание.
— А ты-ы... Ты похожа на облачко!
И ей становится теплее.
конец
море хранит нашу память – мерцающий жемчуг
☽ тэмулун
«...позовименя древними рунами на прозрачной странице утренних снов ...»
море хранит нашу память – мерцающий жемчуг
☽ тэмулун
«...позовименя древними рунами на прозрачной странице утренних снов ...»
Морошка делает вдох заледеневшей грудиной. Медленный, бесполезный вдох: кислород не доходит до легких.
Кажется, еще мгновение — и он швырнется вперед. Схватит Кисточку за плечи и начнет трясти, трясти и орать в лицо: почему.
Почему, зачем ты это сделала, зачем ты это сделала, зачем, зачем, зачемзачемзачем, я не просил тебя, не просил ничерта, я...
Но на деле он не может пошевелиться.
На деле он даже не может нормально дышать.
Слова, бессмысленные, пустые, глупые — слова едва удается вытолкнуть непослушным, словно онемевшим языком сквозь тугой, раздувшийся в глотке ком, но ему нужно, необходимо сказать хоть что-то.
— Должен ли я теперь упасть на колени и со слезами благодарить тебя?
Голос окончательно уходит в ноль.
У подобных им не бывает друзей ─ лишь взаимовыгодное сотрудничество, но даже оно больше напоминает хождение по тонкому льду: один неосторожный шаг ─ и ты уйдешь с головой в холодную воду. Они не протянут друг другу руки, но проследят, чтобы проигравший не смог всплыть. Еще более ироничным кажется то, что именно в подобных отношениях кроется своеобразная стабильность: ты знаешь, что рано или поздно тебя попытаются ударить, и ты готов ударить в ответ.
Они оба о ш и б а л и с ь.
Они оба в конечном итоге оказались правы лишь в одном: привязываться всегда так больно.
Что-то затмевает зрение.
Прикосновение к щеке лёгкое, слабое, лапа у Кисточки не просто холодная — ледяная. Морошка опускает поверх её лапы свою, сжимает хрупкие пальцы в безотчётном желании согреть, в жалкой, бесполезной попытке передать тепло. Прости меня, прости.
Она улыбается ему окровавленным ртом.
Она говорит, а он стоит, как послушный манекен, бездумно сжимая её леденеющую лапу. С продырявленным сердцем.
Ему некуда деться.
Всё кончено. Заканчивается прямо здесь, прямо сейчас, так странно, нелепо, неправильно, и всё вокруг такое нереальное, сюрреалистичное, и в голове проносится тупая, неконтролируемая мысль: я хочу проснуться.
Он не просыпается.
Труп Кисточки лежит у его ног.
И хриплый, сдавленный, полный муки стон, сорвавшийся с приоткрытых, пересохших губ, перерастает в отчаянный, раздирающий грудину вой раненого зверя.
Жизнь Морошки жрёт все, что ему дорого.
***
Огонь все ближе.
Скоро, совсем скоро пламя будет здесь, выжжет, пожрёт всё, до чего сумеет дотянуться, оставив после себя лишь гарь и пепел.
Морошка смотрит, как тело Кисточки затягивает в болото. Как оно медленно исчезает в трясине, теряется в мутной, застойной воде. Присоединяется ко всем, кто умер во времена Мора. К тем, кто умер до. К тем, кто умер после.
Может, они действительно живут взаймы.
Глаза печёт. Воздуха в лёгких совсем не осталось, из глотки лезут хрипы. В висках стучит заведенный пульс: удар, удар, удар.
Морошка слепо отшатывается назад, судорожно оборачивается вокруг себя. Лапы дрожат, подгибаются, открытые ожоги пульсируют болью, горечь во рту мешается с привкусом металла, и это невыносимо — чувствовать себя настолько потерянным. Пустым.
— Ты только не бойся. Ты больше ничего не бойся. Обещаешь?
Безотчётный, неуместный, сардонический смех распирает изнутри, и слёзы скорби льются из глаз.
скат
морошка⠀ // ⠀с у м р а к ⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀ ⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀ ⠀это время такое — умей вертеться ⠀победи свою совесть, заставь молчать сердце
⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀в посмешище прошлое своё преврати ⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀и иди в никуда по чужому пути
морошка⠀ // ⠀с у м р а к ⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀ ⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀ ⠀это время такое — умей вертеться ⠀победи свою совесть, заставь молчать сердце
⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀в посмешище прошлое своё преврати ⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀и иди в никуда по чужому пути
Вниз 
[indent]
