Закат, 29-Мар-2024, 13:35   
Гостям и новичкам
  • Как играть? Что делать?
  • ЧаВо (FAQ)
  • Правила
  • Заполнение анкеты
  • Инструкция по регистрации и заполнению Анкеты
  • Реклама
  • Мобильная версия сайта

    Мы ВКонтакте

  • Паблик КВ ЗЗ
  • Паблик Ролевой

  • Форма входа


    Активисты [?]

    15 - 21 марта

    ЛИНы:
  • Затмение (Сумрак)
  • Боярышник (Ветер)
  • Совоглаз (Ветер)
  • Паутинолапа (Ветер)

    АИНы:
  • Сумрак: Затмение, Крапивник,
  • Ветер: Боярышник, Совоглаз, Паутинолапа, Пушица

  • Мини-чат

    События в игре

    В игре - Закат.


    Жизнь всех лесных племен бурлит и наполняется массой событий. Борьба с холодами в лагере продолжается полным ходом — Сумрачные воители и ученики ремонтируют палатки и делают уборку. Так же племенем был созван охотничий патруль для пополнения отдельной кучи с добычей, организованной общим решением верхушек.
    Лагерь пополняется новыми котами: с Изнанки возвращаются Речная воительница Танец, Речной котёнок Сказочник, одиночка Адем, воин Сумрака Ягель, одиночка Гадёныш и Грозовая воительница Кто. Так же возвращается Сумрачный воитель Смоль, под влиянием Изнанки потерявший память. Все добираются к общему лагерю.
    Под присмотром целителя рожает Гадюка, принося на свет шестеро Сумрачных котят.
    Сезон Голых деревьев не оставляет племена без потерь: Грозовой воин Кровоцап умирает, наглотавшись воды. Его хоронят после прощания на главной поляне. Зеленый Кашель забирает жизнь маленького Грифа, оруженосца племени Ветра. Тело Грифа уносит с собой Мглистый, после чего находится на пустошах в состоянии нервного срыва и временного помутнения рассудка. Позже его обнаруживают и доставляют обратно в лагерь, помещая под надзор целителей.
    На дальней части территорий происходит инцидент с участием Можжевельника, Песни Вереска, Иван-чая и одиночки Аэртивана. Сумрачный воин и воительница Ветра оказываются под влиянием демонов Изнанки. Можжевельник убивает Иван-чая, Песнь Вереска становится агрессивной и опасной. Ее останавливают подоспевшие на помощь Можжевельнику Чертополох и Стриж. Все участники событий получают ранения разной степени тяжести и сейчас находятся в целительской. Слух о демонах Изнанки проникает в лагерь и начинает медленно распространяться. Горечь Звёзд и Сквернозвёзд вступают в переговоры, по итогу которых определяют над Песнью Вереска и Можжевельником надзор и договариваются о принимаемых мерах. Они будут оглашены на предстоящих племенных собраниях.
    Целители не изменяют законам и традиционно собираются вместе, дабы посетить Лунное Озеро. К нему идут травники от Ветра и Сумрака. На Озере Боярышник получает пророчество, а Тень приносит клятву и получает новое имя — Темноцвет, — в Сумрачном Лесу.

    Обновлено: 19.02.24



    Погода в игре

    Погода продолжает улучшаться, лес начинает петь сотнями голосов. Перелетные птицы еще не вернулись в свои родные края, но те, кто зимовал в лесу, поют на все лады. Утром и днем небо ясное и чистое, солнце пригревает, но после обеда поднимается небольшой ветер, который к темноте сгоняет к лесу плотные облака. Осадков в этот день не ожидается, но вечер и ночь выдаются пасмурными.
    Температура: утром -2, днем +3, вечером -0, ночью -5.
    Сила ветра:после полудня дует не очень сильный ветер
    Охота: в первую половину дня шанс успешной охоты высокий, вечером и ночью выше среднего.
    Травы:осталось подождать совсем немного, но пока ничего нет.

    Обновлено: 25.03.2024


    RPG TOP

    Наш баннер
    Остальные баннеры здесь


    Поиск

    [ Новые сообщения · Участники · Правила форума · Поиск · RSS ]
    Модератор форума: Гниль  
    Игровая территория »   Архив » Игровые темы » Корни дуба
    Корни дуба
    Сверкающая_Лапка Дата: Полдень, 23-Окт-2013, 20:18 | Сообщение # 1
    но крови хотят мечи
    Группа: Лесные Коты
    Сообщений: 1710

    За 1000 сообщений
    Описание © Вредненький

    Вы пришли к месту под корнями, даже не зная, что здесь можно ожидать, но все же догадывались по названию. Итак, что же из себя представляет это место? Это большие, торчащие из-под земли корни великого дуба, который на данный момент является ничем иным, как деревом объявлений, и эти корни в некоторых местах переплетаются между собой, создавая симпатичные арочки, под которыми можно в случае чего спрятаться. Здесь можно лазать и играть, котятам особенно, главное — не споткнуться и не пораниться.
    Рядом густые заросли папоротников, в которых можно также скрыться от чего-либо, или же просто спокойно отдохнуть, особенно если вам доверено понаблюдать за резвящимися под корнями котятами. Недалеко от этого места протекает ручеек, так что в случае проснувшейся жажды идти далеко не придется.




    [bgcolor=#e2e3c5]Отсюда можно перейти в:
    Главная поляна
    Дерево объявлений
    Ученическая
     
    Теплышко Дата: Рассвет, 14-Авг-2017, 19:55 | Сообщение # 496
    ミгрозы в тебе другие,
    нежные и тихие~。
    Группа: Лесные Коты
    Сообщений: 572

    За 500 сообщений
    Ниточка чувствовала фальшь в беззаботном голосе Мушки, скрытую за весёлым тоном боль. Не моральная, а физическая. Что из этого больнее? Если тебе оторвет лапу − душевные терзания покажутся ментальным укусом комара, и всякие коты, желающие разбить невинной и хрупкой девочке сердце, тут же станут назойливо жужжащими мухами, которые сядут на плечо, испугают того, кто боится насекомых, и оставят после себя лишь бешеный пульс. Всё. Но, конечно, шишка на голове не сравнится с "ампутированной" конечностью. Хотя...

    Малышка лишь уныло качает головой и, как только сестра пытается встать, прильнула к её плечу своим плечом, помогая подняться. Сразу ничего у них не выходит, но спустя парочку попыток Мушка всё-таки оказывается в положении стоя. Ниточка понуро сгорбилась и ласково потерлась лбом об шею родственницы, мысленно говоря ей ещё тысячу "прости" и "извини".

    Девочка восхищалась тем, как Мушка старалась не выдать своё состояния и даже спрашивала про их дальнейшие действия. Одобрительно кивает, перебирая в голове варианты мест, куда они могли бы отправиться и при этом не свернуть шеи. Что-то красивое, может даже со вкусным запахом. Хм... Куда её водил Душка и где ещё не была Му?

    Пошли в садик! − вдруг воодушевилась Ниточка, но тут же затихла, стыдливо отведя взгляд. Лишнее. Явно лишнее. Прижимает уши к голове и, сбавив тон, добавляет: − Если ты хочешь, конечно. Там цветочки, симпатичное всё.





    теплышко новорожденная солнце в грозах


    теплышко новорожденная солнце в грозах
     
    Моль Дата: Рассвет, 14-Авг-2017, 21:30 | Сообщение # 497
    ϯень костров
    чумного психопата
    Группа: Лесные Коты
    Сообщений: 804

    За 500 сообщений
    Мушка довольно жмурится от ласковых прикосновений сестры и охотно прижимается к ней, показывая, что та прощена и всё будет замечательно. Боль постепенно уходит, оставляя лишь назойливую пульсацию в качестве напоминания.

    Девочка слегка жмурится от неожиданного луча света, на мгновение ослепившего её. Она удивлённо выглядывает из-за поваленного дерева и тут же испуганно отскакивает в сторону. Вся поляна, всё, что она видела, была залита кровью. Точно так же, как и, когда она выходила из детской, только… Сейчас это было не так страшно. Алые мазки перемешивались с мягким жёлтым светом, подхватывая птичий крик и уносясь в ещё тёмное небо.

    Мушка впервые в жизни подняла голову к небу. Всё куда-то поплыло, понеслось, облака розовыми и чёрными вихрями разлетались и взрывались у самого горизонта, а девочка просто стояла и не могла вымолвить ни слова. Опрокинутое небо клубилось столькими красками, что девочка, не выдержав, резко зажмурилась и опустила голову.

    Не все могут смотреть на небо.

    Садик? Прекрасная идея, ей просто необходимо было развеяться. А ещё доказать, что она прекрасно себя чувствует. Девочка втянула в себя рассветный воздух. Она ещё не умела ориентироваться с помощью запахов, но всё-таки она чистокровная сумрачная, да и аромат цветов сложно было не уловить.

    - Кто последний, тот глупый! – вот такие у малышки приоритеты.

    И, не успев посмотреть на реакцию сестры, чуть пошатываясь, понеслась в сторону цветочного аромата.

    Θ садик Σ






    моль | двенадцать | дитя сумрака

    холод, рассвет, снежок, пляска замерзших розг
    ...........и как сплошной ожог
    ...................не удержавший мозг



    моль | двенадцать | дитя сумрака

    холод, рассвет, снежок, пляска замерзших розг
    ...........и как сплошной ожог
    ...................не удержавший мозг
     
    Теплышко Дата: Рассвет, 14-Авг-2017, 21:51 | Сообщение # 498
    ミгрозы в тебе другие,
    нежные и тихие~。
    Группа: Лесные Коты
    Сообщений: 572

    За 500 сообщений
    Чёткого ответа девочка поначалу не получает, но вдруг сестричка одаривает её порцией клубящейся пыли прямо в глаза. Она помчалась вперёд, оставив Ниточку стоять в легком недоумении. Но, как только до малышки дошло, что вообще-то она может остаться глупой, если не обгонит родственницу, − она устремилась следом.

    Земля под лапами окрашена тёплым багрянцем, расписана красными и резкими лучами солнца, которые, точно стрелы, впивались в холодные недры леса, прогревая их с каждой секундой. Почти что огненный шквал обрушился на девчонок быстро, обжег их шкурки рассветным пламенем, играясь в серых шерстинках. Ниточка лишь на секунду взглянула на небо, но тут же осеклась, тряхнула головой и задвигала лапками ещё быстрее, разбрасывая грязь, оставшеюся после недавнего дождя, во все стороны. Лишь бы успеть...



    >lСадик>l





    теплышко новорожденная солнце в грозах


    теплышко новорожденная солнце в грозах
     
    Неукротимая Дата: Рассвет, 02-Окт-2017, 17:28 | Сообщение # 499
    Группа: Лесные Коты
    Сообщений: 9319

    За 6000 сообщений
    главная поляна

    Поговорим?
    — Как Вас звать?


    Поговорим? ─ спрашивал его Змееуст на маковой поляне, расплываясь и двоясь среди дурманящих разум красных цветков.
    О нас? ─ пьяная улыбка, привкус крови на языке ─ его собственной и Кромешника. Голова кружится, орбита закручивается на шее, расцветая маковыми звездами с черными дырами внутри.

    Он ловит неплохой такой флешбек на самом деле, удаляясь с главной поляны в сторону примечательно торчащих из-под земли корней поваленного дерева ─ это самое яркое воспоминание о брате и, может, самое лучшее. Так, пожалуй, оно и есть. И не хочется думать о том, что оно будет воспоминанием и последним, потому что такие как Змееуст рождаются раз в столетие и не пропадают... вот так. Обычно. Нелепо. Непростительно.

    — Лютоволк, — отзывается Сумрачный, не поворачивая головы, но наблюдая за следующим за ним племянником боковым зрением, — как зовут тебя?

    Под корнями действительно была ямка — не маленькая, но и не настолько большая, чтобы растерять приятное ощущение уюта. В отличие от заполненной соплеменниками главной поляны тут было ощущение чего-то личного, своего, а не общего.
    Пожалуй, в этот раз Лютоволк мог поделиться этим еще и с котенком.

    — Вы знали Змееуста? — И с чего такой вопрос?
    ─ Я его брат... по отцовской линии. ─ Лютоволк аккуратно опускается на землю, спиной к корням, с наслаждением вытягивая вперед уставшие от долгой ходьбы лапы. И смотрит на племянника, со спокойной дотошностью рассматривает его лицо, словно старается выведать схожесть сына и отца. Котенок похож на Змееуста ─ глазами, темно-серой шерстью, исключая белые и темно-коричневые пятна, явно доставшиеся от матери... но о Сосновой сейчас хочется думать меньше всего. ─ И твой дядя, соответственно.
     
    Вредитель Дата: Рассвет, 02-Окт-2017, 17:54 | Сообщение # 500
    вдох
    снова тени ожили
    Группа: Лесные Коты
    Сообщений: 919

    За 500 сообщений
    [bgcolor=#003333]°главная поляна.[/bgcolor]


    Что он хотел услышать, когда задавал эти вопросы? Какой ответ ожидал и почему задавал именно их? Не плавно подбираясь к своей цели, а будто требуя удовлетворения своих ползающих из стороны в сторону тараканов, которые в один голос твердят об отце, не отпускают мыслей о нем и заставляют прокручивать всего несколько слов, которые какой-то неверой отдаются внутри грудной клетки: "он вернется" и "великий". Великие просто так не пропадают, великие всегда возвращаются, великие.. они потому и великие, ибо не исчезают, ибо заслуживают. За три луны жизни не произошло ничего — вокруг него образовалась невидимая дымка, которая застилает реальность своим серым туманом, которая уводит в какие-то глухие внутренние дали и все время требует отвлечься от чего-то. И он пропускает что-то, возможно, важное, что-то, может, мелкое, но то, что стоило бы знать. Он уже не узнает, он может только догадываться; впрочем, котенок именно так и делал. Думал, размышлял, смотрел, спрашивал — так и живет, добывая знания сам, крадя их у других. А другого выбора нет — само оно с неба не упадет и в голову не влезет, остается только добывать, трудиться ради того, чтобы показать уважения к своему племени, к своим родным, да и самому ему плюс в карму — умнее, мощнее, авторитетнее.

    Лютоволк.

    Удивительно, что дядя решил не проигнорировать этот вопрос — мальчишке отчего-то казалось, что одно произнесенное "Змееуст" всегда затмевает любое сказанное ранее. Ему казалось, что отец был настолько любимчиком всего племени, что сейчас его имя будоражило кровь в венах любого, заставляя ее кипеть и испаряться, а сердце сжиматься до тихих всхлипов и адской боли, жгучей и заставляющей рыдать.
    Вредненький видел дождь — холодный, мокрый, противный, соленый. Его можно сравнивать со слезами — они казались такими же противными. Только был один минус: они не предназначены исключительно для слабых, слезы являлись показателями сердца. Но было ли оно у Сумрачных? Не укутанное во что-то темное, бьющееся быстро, циркулируя кровь верно, правильно; они не такие, другие, откинутое куда-то в угол, забытое и забитое, истерзанное и истекающее кровью, потому что оно им не нужно. Пятый знал, какие суровые законы были в Сумраке, какие они сами по себе безжалостные и не мягкотелые кошечки, чтобы склоняться над телами умерших и плакать, плакать, плакать. Признанный пропавшим Змееуст.. не был тем, каким его представлял сын. Он был куда лучше, куда более славный.

    Как зовут тебя?

    Никак.
    Глухое эхо внутри груди и вновь накатывающее раздражение.

    Молодец, — ответ привычный для всех, но нелогичный, неправильный, и уже даже сам мальчишка это понимает: такого имени не может быть, это была лишь иллюзия, чтобы не чувствовать себя неправильным и чтобы не быть таким смущенным в компаниях.— на самом деле.... — я не против опустить вопрос.— ...Сосновая до сих пор не дала нам имена. Глупая кошка, — тихо хмыкает и поворачивает голову на дядю, усаживаясь недалеко от него, но не близко — расстояние очень даже приемлемое.

    Я его брат.....

    Остальное неважно. Отлично. Более, чем прекрасная находка.
    Более, чем прелестное знакомство.

    Расскажите мне о нем? — я же заслуживаю этого?




    ничего не забыть, ни на что не смотреть,
    и позволь мне уйти, чтобы дольше гореть


    ___сумрачный таракан

    не пытайся спасти моё чёрное сердце,
    и спаси всех от м е н я

    ничего не забыть, ни на что не смотреть,
    и позволь мне уйти, чтобы дольше гореть


    ___сумрачный таракан

    не пытайся спасти моё чёрное сердце,
    и спаси всех от м е н я


    Сообщение отредактировал Вредненький - Рассвет, 02-Окт-2017, 17:58
     
    Неукротимая Дата: Рассвет, 02-Окт-2017, 20:15 | Сообщение # 501
    Группа: Лесные Коты
    Сообщений: 9319

    За 6000 сообщений
    У них тут у всех, так или иначе, пунктик на Змееуста. Это, вероятно, не лечится.

    Последние звездные лики нещадно тают в предрассветном молочном свечении ─ ему по-прежнему хочется швырнуть каждого звездного хранителя в творящееся на земле дерьмо. Звезды гаснут в небе, светает: робкие солнечные лучи отливают золотом в серебристом, полупрозрачном тумане, путаются меж сплетенных друг с другом ветвей, затихают танцы древних теней ─ до момента, когда солнце проползет с востока на запад, перестав затмевать их безжалостным светом. В лагере, впрочем, все еще достаточно сумеречно, чтобы не чувствовать прикосновения шаловливых лучиков, и тени здесь все также вьются под ногами синими молчаливыми змеями ─ Лютоволк прикрывает глаза, борясь с секундной накатившей на сознание липкой сонливостью, сбивающей мысли. Передергивает плечами, сгоняя по спине веселую стайку мурашек ─ не настолько бодрящую, увы, в жизни котов-воителей порой отчаянно не хватает кофе.

    Молодец. Предоставил бы кто-нибудь котам брови — Сумрачный с удовольствием бы приподнял их сейчас, но пришлось довольствоваться лишь легким наклоном головы вбок и выразительным взглядом исподлобья: мол, серьезно? Ему становится смешно. Либо Сосновая просто хочет, чтобы у ее сына с рождения все в порядке с самооценкой было, либо...

    На самом деле.

    — ...Сосновая до сих пор не дала нам имена. Глупая кошка.

    Глупая кошка, повторяет про себя Лютоволк, и ему одновременно отчаянно весело и странно гадко. Глупая кошка.

    — Я могу исправить эту... нелепую оплошность. Если позволишь, в конце концов, ему сейчас действительно меньше всего хочется думать о Сосновой. В конце концов, одной своей племяннице он уже дал имя — сводной сестре котенка, маленькой дочке Пестролистой.

    — Расскажите мне о нем?

    Лютоволк моргает, каким-то рваным движением проходится выпущенными когтями по мягкой земле, задумчиво стряхивает с них частички грязи. Он понятие не имеет почему-то, что ответить на этот вопрос. Самое простое — отправить племянника прямиком к Кромешнику: вот уж кто точно может и знает, что рассказать о Змееусте!

    ─ Думаю, ты уже догадался, что Змееуст… особенный. За ним хочется следовать, перед таким, как он, и склониться правильно, им невозможно не проникнуться, он зацепит тебя изнутри ─ своими речами, харизмой, силой, ─ но не оставит равнодушным. Он истинный Сумрачный,он поднимает блуждающий взгляд на котенка и янтарь в глазах почти сливается с чернотой зрачков. ─ Гордиться своим отцом или нет ─ решать тебе.
     
    Вредитель Дата: Утро, 03-Окт-2017, 15:52 | Сообщение # 502
    вдох
    снова тени ожили
    Группа: Лесные Коты
    Сообщений: 919

    За 500 сообщений
    Если бы Вредненький умел читать мысли, то не стал бы разводить разговор про Сосновую, но этого он делать не умел, а по выражению лица, тем более практически неизменному, определять практически ничего не научился. Но это еще пока — он мал, неопытен, а потому своеобразно глуп, а потому не так цепляется к взглядам или к тону сказанных слов — это пока неважно, это пока не стоит на первом месте в его понимании. Это пока не то, на что мальчишка хотел бы обратить свое внимание.

    Он смотрит на дядю, выискивая какие-то особенные черты помимо необычного и красивого окраса, западающего в душу. Он ищет что-то одно, сказав о чем в памяти будет всплывать лишь один герой, лишь один персонаж, с которым это будет ассоциироваться. Только вот что? Взгляд?

    Я могу исправить эту.. нелепую оплошность.

    Значит, я все-таки не перед кем не провинился и ничего ужасного не натворил? Значит, я родился не зря, значит, я не коверкаю. имя своего отца?
    Пятый знал, что он не виноват, Пятый знал, что это всего лишь их глупая, глупая, глупая мать, которая о достоинстве, видимо, ничего не знает, но почему-то внутренне все равно думал, что просто так..
    Пора прекратить об этом думать, переключившись на что-то более важное — перед ним сидит ранее незнакомый дядя. Это как найти какую-то родственную душу...

    ..только, пожалуй, они пока не были теми, кто готов стоять друг за друга, как стоит брат за брата.

    Если позволишь.

    Ранее смотрел на свои маленькие лапы, вспоминая картину с тем легким движением. Смотрит на себя, а потом переводит взор на впадинки от дядиных когтей. Что-то внутри.. непонятное. Смешивается и выплескивается наружу в тихом хмыканье и сверкании глаз. Темно-серый мальчишка впивается когтями в мягкую землю под своими лапами и оставляет несколько царапин на ней, чувствуя забивающиеся под когти мелкие комки грязи — неприятные, из-за чего котенок слегка морщится и стряхивает их, а после принимает ранее спокойную и свободную позу.

    Конечно позволю, — смотрит в глаза Лютоволка, будто бы пытаясь что-то сказать. Будто пытаясь показать, что.. другого ответа быть не могло.

    Мальчишка на него смотрит так пристально, наблюдая за каждым движением, запоминая что-то неуловимое, что-то витающее в воздухе легкой одурманивающей дымкой, заставляющей продолжать слушать короткий, но чем-то цепляющий рассказ, вникать в каждое слово и понимать, представлять и дополнять ранее созданный портрет своего отца.

    Гордиться своим отцом или нет ─ решать тебе.

    На этой фразу мальчишка впал в короткое состояние тяжелой задумчивости.
    Змееуст пропал. Но он великий. Но за ним идут. Но его восхваляют. Это странно и противоречиво, но такие ситуации происходят — правда, редко, и тут если не разбираться, то складывается неправильное мнение. Что еще можно сказать?

    Значит... — короткая пауза.— ...он не мог пропасть просто так?

    Он великий воин.
    За ним можно идти.
    Не оставит равнодушным.
    ....
    Он опускает голову и каким-то невольным движением придвигается ближе к дяде, утыкаясь ему куда-то в плечо своим лбом, прикрывая серо-синие глаза и представляя похожий на него силуэт. Как бы они с отцом смотрелись вместе? Смог бы мальчишка точно так же, как сейчас, придвинуться к нему и не был бы отвергнут? Обычно описанные взрослыми воины, которые были похожи на Змееуста, становились равнодушными к своим детям и забивали на них.
    С ними.. такого не произойдет?
    Он вернется. Придет и скажет, что скучал и как измотался — он же делал так уже когда-то? Он говорил такое?

    Он.. когда-нибудь говорил, что любит или скучает? — бурчит куда-то в шерсть Лютоволка.— У меня есть причины не гордиться им?




    ничего не забыть, ни на что не смотреть,
    и позволь мне уйти, чтобы дольше гореть


    ___сумрачный таракан

    не пытайся спасти моё чёрное сердце,
    и спаси всех от м е н я

    ничего не забыть, ни на что не смотреть,
    и позволь мне уйти, чтобы дольше гореть


    ___сумрачный таракан

    не пытайся спасти моё чёрное сердце,
    и спаси всех от м е н я


    Сообщение отредактировал Вредненький - Утро, 03-Окт-2017, 17:10
     
    Неукротимая Дата: Утро, 03-Окт-2017, 19:31 | Сообщение # 503
    Группа: Лесные Коты
    Сообщений: 9319

    За 6000 сообщений
    Мальчишка весь словно состоит из острых углов, как геометрическая фигура, рассматривает его так внимательно и пристально, будто бы пытается решить для себя что-то важное, упрямо зацепится за какую-нибудь черту, будь то резкие линии лица или похожие на его собственные веснушки-пятнышки под хищными глазами ─ только темные, медные, впитавшие в себя жар закатного солнца. В другое время, может, Лютоволка и напрягало бы столь большое внимание к своей персоне ─ но сейчас отчего-то все равно. Сейчас он молчит и смотрит ─ в ответ, слегка сощурившись наблюдает за тем, как мальчишка, наконец, опускает взгляд на лапы, на мгновение почти странно сжимается, а затем вдруг хмыкает, сверкает глазищами цвета грозового неба и впивается пока не столь длинными, но уже острыми когтям в землю. Лютоволк мельком думает, что дурной пример заразителен, когда взгляд соскальзывает на короткие борозды, но на них долго не задерживается и возвращается обратно к лицу.

    — Конечно позволю. — А мог бы не позволять — это не была лишь иллюзия выбора, в конце концов. С самого начала это был выбор. Он, впрочем, не удивлен — удивительно было бы ожидать чего-то другого от ребенка, который три луны своей жизни проходил без имени. Сумрачный позволяет легкой усмешке соскользнуть в уголок губ, хотя в этой ситуации и нет ничего, над чем можно посмеяться. Наверное, он просто устал.

    — Значит... — Хочется приложить к мерно гудящим вискам что-то холодное. — ...он не мог пропасть просто так?

    Кто угодно может пропасть просто так. Кто угодно, но.

    — Только не Змееуст.

    Вздох. И почему они говорят именно о брате? Не самая лучшая тема.

    Малек неожиданно оказывается рядом ─ утыкается лбом в плечо, совсем как щенок: маленький, потерянный и неосознанно жадный до ласки. Лютоволку кажется, что все они такие ─ дети Змееуста. У них буквами под кожей отпечатано «потерянный».

    Он.. когда-нибудь говорил, что любит или скучает?

    Вот он, момент.

    Лютоволк может соврать ─ ему это ничего не стоит. Он может подарить этому потерянному, оставленному безымянному ребенку надежду, легко навешать на доверчиво подставленные уши паутину лжи ─ но он лишь на мгновение приобнимает племянника в ответ лапой, прижимает к себе крепче и шумно выдыхает куда-то в затылок, ощущая, как нос щекочет пока по-детски мягкая и пушистая темно-серая шерсть. Ему не нравятся те параллели, которые он проводит в этот момент у себя в голове.

    ...Змееуст не был мне чужим. И Беззвездный знал о том, что у него был еще один сын.

    Что только не скажешь, когда мозги затуманены сладким ядом маков.

    Когда-нибудь говорил...

    ─ Нет.

    По крайне мере не при мне.

    А в следующую секунду он резко, но при этом достаточно аккуратно, чтобы риск ушибиться был минимален, опрокидывает котенка на спину и нависает сверху, соприкасаясь с ним, однако, только одной лапой ─ она и удерживает племянника в таком положении, несильно надавливая на вздымающуюся грудную клетку. Под подушечкой вибрирует сердце.

    У меня есть причины не гордиться им?

    Лютоволк наклоняется ниже, легко перехватывает и удерживает на себе чужой взгляд, глядя в сине-серые глаза неотрывно, но не настолько проникновенно, чтобы потревожить скрывающихся в глубине грозовых облаков личных демонов. Ему это не нужно.

    ─ А вот это... ─ глубокомысленная пауза ─ Ты решишь для себя сам, Вредненький, и, не прибавив больше ни слова, но коварно ухмыльнувшись и укусив племянника за серое ухо на прощание, исчезает по направлению к главной поляне.

    Солнце почти добралось до зенита.

    главная поляна
     
    Вредитель Дата: Закат, 06-Окт-2017, 22:57 | Сообщение # 504
    вдох
    снова тени ожили
    Группа: Лесные Коты
    Сообщений: 919

    За 500 сообщений
    Он смотрит на своего дядю, словно бы ожидая каких-то впечатляющих, долгожданных, но в то время совершенно неизвестных, неуловимых, непредвиденных слов, Пятый прислушивается к звенящей тишине, которая длится всего несколько секунд, перед тем как его приобнимают большой лапой, и котенок может почувствовать тепло чужого тела, зарывшись мокрым носом в белую шерсть. Мальчишка начинает понимать, что какая-то усталость слабым туманом начала накрывать его, и мысли постепенно терялись, а фразы доносились какими-то отрывками, рваными и порой неразборчивыми, но в целом картина Пятому казалось доступной и абсолютно понятной. Он прикрывает серо-синие глаза.

    Значит... он не мог пропасть просто так?
    Только не Змееуст.

    Почему-то все фразы доказывают его величие, его превосходство, то, насколько он был прелестным, и тепло какими-то неприемлемыми ручьями растекались в душе, заставляя котенка лишь тихо вздыхать и думать, сопоставлять, создавать новый портрет отца мысленно, логическими цепочками определяя, какого цвета к него глаза и шерсть, как он мог выглядить, как смотрел на окружающих, как они сами смотрели на пропавшего глашатая — статный, холодный, недосигаемый, открытый лишь для некоторых личностей. Пятый... хотел бы увидеть его хотя бы раз, взглянуть исподлобья, даже если сам глашатай не обратит никакого внимания на своего сына, он хочет узнать его. Только если бы темно-серый котенок знал, что такие личности, как Скрытный могли дотянуться своими лапами до его отца, если бы он знал, что Скрытный так легкомысленно пользовался этим положением среди Змееуста, Кромешника и Лютоволка, если бы он вообще знал Скрытного, то захотел бы убить его еще раз — мучительнее, менее яростно, впиваясь когтями в худые бока и наслаждаясь металлическим привкусом чужой крови на языке. Пятый был бы не против забрать чью-то жизнь, мстя за честь отца — он не должен был доверять грязнокровному котику, сумасшедшему, который не мог контролировать себя и свои поступки. Он не должен был опускаться до Скрытного, чтобы поднять одноглазого с колен, ведь тот этого... просто не ценил.

    Но проблема была только в одном — Пятый не знал о существовании данных отношений. Когда Скрытного убивали, он еще даже не родился.
    Четкое "нет", обжигающее и заставляющее внутри что-то болезненно сжаться, врезается в слух и еще долгим и постепенно заглушающимся эхом отдается в разуме, будто безумным смехом насмехаясь над наивностью глупого котенка. И в следующую секунду его резким движением валят на землю, и Пятый чувствует как неприятно лопатки соприкасаются с неровной поверхностью мягкой земли, но он открывает глаза, в которых нечитаемо прописан вопрос и какое-то замешательство, спрятанное под пленкой ехидной заинтересованности, под маской. На самом деле, мальчишка не видит необходимости лежать... вот так. Их взгляды пересекаются, а сердце отчего-то бьется быстрее, более обрывисто, заглушается и снова словно бьется о хрупкие ребра, готовое сломать их, вырываясь наружу, в кошачьи когти. Морда Лютоволка со временем становится все ближе, а котенок лишь внимательно следит за ним, думая, что в случае чего и по щам дать сможет, но вряд ли ему это понадобится — отчего-то темно-серый мальчишка доверяет обладателю светлого и необычного окраса. Просто потому что он Сумрачный, потом что он сидел рядом с Кромешником, потому что он брат его отца, потому что в его глазах нет зла и нет молний, а слова — злые по содержимости, но доброта их заключается в честности, в истине.

    Нет.

    Он прокручивает этот момент в голове несколько раз, вдыхает как-то рвано, и ждет чего-то еще, не решаясь вмешиваться в собственный диалог — между ними сократилось расстояние больше, чем он надеялся, и сумрачные оказались.... настолько близко, что у Пятого шкала отвратительеости перескочила через "более, чем офигеть как отвратительно", если бы вместо Лютоволка был кто-то другой, кто-то, например, Дуболом или тот же Луногрив, с которым котенку ранее удалось познакомиться.

    ...сам, Вредненький.

    Ему подходит это имя, однозначно. Дядя, Вы попали в точку. Синеглазый лишь тихо хмыкает, и его взгляд медленно сменяется на удовлетворенный, и он уже не чувствует такого сильного отвращения к собственной матери — ее глупую ошибку исправили быстро, а она собиралась сделать это на протяжении трех лун. Мысль про Сосновую быстрая, проскальзывающая легко и быстро, он уже не зацикливается на ней так, как раньше, ему уже все равно на то, что эта кошка сделала, а что — нет, ему уже все равно, на что она надеялась, так затянув с именами.

    Так точно-с, дядя, — непривычная, наверное, для слуха воителя "с", которая каким-то образом выскальзывает в речи мальчишки, но и это чертовски нравится Вредненькому — ему вообще нравится в себе практически все. Он унаследовал от отца то, что не передалось многим — его темно-серую шерсть, его глаза с серым оттенком, его телосложение, и только мелкая крапинка, похожая на горошек, досталась в награждение от матери.
    Лютоволк покидает уютное место под корнями, оставляя котенка наедине со своими мыслями и дальнейшими действиями, и почему-то Вредненькому хочется подняться на лапы и последовать за воителем, но он сдерживает себя и остается в небольшом овраге, провожая старшего взглядом, а после переворачивается на правый бок и, прогулявшись медленным взглядом по этому месту, изучает его более детально.




    ничего не забыть, ни на что не смотреть,
    и позволь мне уйти, чтобы дольше гореть


    ___сумрачный таракан

    не пытайся спасти моё чёрное сердце,
    и спаси всех от м е н я

    ничего не забыть, ни на что не смотреть,
    и позволь мне уйти, чтобы дольше гореть


    ___сумрачный таракан

    не пытайся спасти моё чёрное сердце,
    и спаси всех от м е н я
     
    Кромешник Дата: Рассвет, 16-Окт-2017, 00:54 | Сообщение # 505
    он из болотных огней,
    серебра и теней
    Группа: Лесные Коты
    Сообщений: 2340

    За 1000 сообщений
    главная поляна


    ..прошу Вас простить моего дядюшку. Он не всегда был таким, честно.

    Вот уж действительно — она-то откуда знает?
    Особенно если учитывать, что Лютоволк более луны пропадал черт знает где.
    Кромешник коротко хмыкает, чуть изгибая уголок губы в легкой ухмылке, и бросает чуть насмешливый взгляд сверху вниз на темную макушку Змейки. Что-то было в ее фразе очень забавное: даже не то, что она назвала Лютоволка дядюшкой, а скорее еще по-детски смешное, но уже ярко выраженное желание быть... покровительницей? Будто ее слова могут уберечь кого-нибудь от немилости вышестоящих, будто ее слова уже имеют вес — но это, разумеется, совсем не так, хотя громкое имя отца Змейки и тот факт, что Кромешник недавно ради нее оставил в покое Меднолапого, могут вводить девчонку в заблуждение. Но обольщаться ей еще рано.

    Не думай, что все будет покоряться тебе так легко.

    Но это было так... по-тисовски.

    Кромешник наконец опускает лягушку рядом с собой, устраиваясь меж чудны́х переплетений корней, так, что часть даже укрывает их от накрапывающего дождя.

    Я не злюсь на твоего дядюшку, и тебе не нужно за него просить, — Поверь мне, я прощал ему вещи и посерьезнее. Лягушка — сущий пустяк, о котором опричник забудет уже через пять минут, как и о том, что, вероятно, в очередной раз задел своими словами Лютоволка. Лягушка — это все-таки не побег из племени на две луны.

    — Не убегай больше.
    — ...


    Опричник игнорирует кольнувший меж ребер неприятный холод, отмахнулся от него небрежно, как от надоедливой мухи.
    Он ему верит.

    А дичь он изначально собирался со Змейкой разделить — желудок уже давно помирает в лихорадочных конвульсиях, грозя протереть в себе здоровенную такую дыру, так что строить из себя сытого джентльмена глашатай не будет. Кромешник отстраненно корит себя за то, что не изволил раньше позаботиться о том, чтобы поесть — и молчаливо благодарит Лютоволка, ведь не принеси он эту многострадальную лягушку со склада, опричник еще не скоро бы сам до туда дошел.

    Так что на предложение разделить трапезу глашатай коротко кивает, сразу же разделывая лягушку, снимая влажную холодную кожу и отдавая Змейке две вкусные лапки и часть туловища — получается примерно поровну. Несколько мгновений молча смотрит на лягушачью голову, уставившуюся на него пустыми, подернутыми пеленой глазами — и глухо усмехается.

    Туманный рассвет, теплый августовский дождь, болото, кваканье лягушек...

    Очень люблю лягушек, — тихо признается сумрачный, принимаясь наконец за еду, вполне предсказуемо расправляясь с ней очень быстро. В какой-то момент к горлу подкатывает тошнота, но тут же проходит — Кромешник слишком решительно настроен на то, чтобы хоть что-то питательное запихать в свой орагнизм, и потому не допускает никакого бунта.

    Он дожидается Змейку, тщательно умывая морду. От моросящего дождика и холодного ветра хочется зябко поежиться, но пока что холод не особенно тревожит сумрачного — он его не замечает, как и не проходящую усталость.

    Рассказать о Змееусте.
    Казалось бы, вот уж о чем, а о своем повелителе Кромешник может говорить без остановки — но сейчас он совсем не знает, с чего начать. Он воскрешает перед глазами его черты до мельчайших деталей, с пробирающим до костей ужасом понимая, что что-то подернулось легким туманом, размылось, потеряло точность — он не видел его слишком давно. Но зато глаза — глаза он помнит невероятно отчетливо. Сердце болезненно сжимается, когда Кромешник вспоминает его взгляд в тот день, последний, когда они виделись — застывшее в них выражение, которое невероятно трудно описать словами. Кромешник видел его впервые.
    И вновь начинает крошить и ломать изнутри, когда сердце сжимает в когтистых лапах чувство вины — бесполезное, никчемное, порочное чувство, с которым сравнится еще, разве что, жалость и уныние. Оно заставляет опускать голову, сковывает лапы, тянет к земле неподъемным грузом — и ты с ним ничего не сделаешь.
    Но как же хотелось в тот день его окликнуть — и нужно было, нужно было это сделать. Окликнуть, коснуться, забрать с собой в лагерь и уложить в чистую, мягкую подстилку, хранящую в себе запах свежего хвойного леса, смыть с темно-серой шерсти алые разводы грязной крови предателя. Не оставлять одного.

    Кромешник моргает, прогоняя охватившее его оцепенение, отрывает взгляд от шелестящих на ветру сосновых крон, от обрывков медленно бледнеющего неба — и смотрит на Змейку несколько мгновений, а потом слегка улыбается и откидывается спиной на крепкий корень.

    Ты похожа на своего отца, — мягко произносит опричник, вновь переводя взгляд куда-то вдаль, но теперь уже осознанный и мерцающий странным огоньком, — Думаю, не только внешне.

    Мысли в голове расползаются по норам юркими ящерицами — ему не ухватиться ни за одну.

    Есть что-то конкретное, что ты хотела бы о нем узнать?Или мне самому решать?

    Что-то подсказывало Кромешнику, что перед Змейкой во втором случае он невольно вывернет наружу всё то, что хотел бы оставить при себе.
    Впрочем, ему уже все равно ничто не поможет.




    somewhere across the sea of time
    a love immortal just like mine
    will come to me eternally

    immortal she
    returns to me

    somewhere across the sea of time
    a love immortal just like mine
    will come to me eternally

    immortal she
    returns to me
     
    Хохотунчик Дата: Рассвет, 16-Окт-2017, 01:34 | Сообщение # 506
    я — лишь свет
    в τенน
    Группа: Лесные Коты
    Сообщений: 1749

    За 1000 сообщений
    Они входят под корневой навес и девчонка чувствует, словно с плеч спадает невидимый груз; необычайно легко дается дышать, из-за чего Змейка недоверчиво потянула носом воздух, но быстро успокоилась, понимая, что здесь просто чуточку теплее, чем на поляне. А еще, теперь им не грозили страшные тучи и дождь, готовый большими каплями рухнуть на землю с большой серой мочалки. Ух, аж передернуло.
    Змейка, шагая прямо позади Кромешника, проходит как можно глубже под корни, садится возле самого толстого и, облокотившись на него своим боком, тем самым чуть ли не заваливаясь целиком, смотрит на глашатая, разделывающего лягушку. В животе резко заурчало настолько громко, что, в моменте, принцесса почувствовала необычайный стыд, но не опускала головы.
    А лягушка так вкусно пахнет...

    К счастью, Кромешник находился совсем рядом, а потому и за пищей далеко ходить не пришлось — только лапу протяни, да мясцо придвинь. Она не смогла не заметить, что ей досталось немножко больше, чем должно было, из-за чего где-то внутри она даже почувствовала крайнюю благодарность, но что-то не давало произнести этого вслух. Разглядывая аппетитную половинку, девчонка облизнулась и, аккуратно объедая кости — хочется сказать, что ела она довольно медленно, — слушала своего нового рассказчика.
    Чертовски вкусная еда, на самом деле.

    — Очень люблю лягушек.

    Змейка в удивлении широко раскрыла свои глаза, пялясь куда-то в землю под головой и перестав жевать. Почему-то сильно разгорелись кончики ушей и девчонка почувствовала даже что-то приятное от этих слов.
    Кромешник. Очень. Любит. Лягушек.
    Что в этом такого?
    Неизвестно, но принцессе было приятно, пусть в голове и звучал немой вопрос: «Это что, признание было?»

    Она смотрит на, — это единственное, что от пищи осталось вообще, — нетронутую ляжку лягушки и, немного поразмыслив, пододвигает ее к глашатаю, чувствуя, как внутри разрываются детские жадность и эгоизм. А где-то глубже, наверное, все же, желание отблагодарить Кромешника таким вот... незамысловатым жестом.

    — Мне... — девчонка даже запнулась от смущения, но, чуть прокашляв и только потом выпрямившись, она приняла свой прежний спокойный вид, глядя куда-то в сторону, — мне тоже нравятся лягушки.

    Некоторое время над ними царит молчание и Змейка понимает, что все глубже уходит в себя, позволяя круговороту мыслей захватить ее голову. Принцесса намного лучше чувствовала себя тогда, когда вокруг не было огромного столпотворения котов и гудения их несмолкаемых ртов. А вот в компании Меднолапого, Пеплошкурой... даже с Кромешником хорошо было, вот как сейчас, когда они вдвоем, а не стоят где-то в детской и обмениваются парой фраз перед тем, как уйти.

    Девчонка невольно вспомнила Сосновую и выпустила из себя короткий смешок, слегка замотав головой. Забавно.

    — Ты похожа на отца.

    Она смотрит на Кромешника чуть удивленно, заглядывая в его глаза и словно бы не замечая, что он был в несколько раз выше. Если б глашатай знал, сколько для Змейки стоят эти слова, то, наверное, он бы вряд ли их произнес... а может и нет. На губах принцессы впервые появляется печальная улыбка и полупустой взгляд, глядящий куда-то на поляну, где только-только стали проглядывать солнечные лучи. Возможно, он, и правда, был великим котом, но Змейке было как никогда грустно за то, что отца не было рядом. Ведь какой прок от того, что она похожа на Змееуста, если он не сможет ею возгордиться или хотя бы взглянуть... Хотя бы один разочек...

    Неожиданно заданный вопрос оживил ее, заставив снова прокашлять и обрести серьезность, смотря в глаза Кромешнику. «Тебе ведь тоже его не хватает?»

    — На самом деле, у меня очень много вопросов, — спокойно и едва задумчиво произнесла Змейка, обернув лапы хвостом, — каким он был? Как он жил? Каким он был в своем детстве? Что сделало его таким легендарным и насколько великим он был? Ну, и, наверное, чем я на него похожа? Я хочу знать о нем всё, Кромешник. Абсолютно всё.





    Yeah, I'm out of my mind
    I might as well embrace it, yeah

    ________And the day I die
    You'll know that I'm a

    _______________Genius


    Yeah, I'm out of my mind
    I might as well embrace it, yeah

    ________And the day I die
    You'll know that I'm a

    _______________Genius
     
    Кромешник Дата: Рассвет, 16-Окт-2017, 03:40 | Сообщение # 507
    он из болотных огней,
    серебра и теней
    Группа: Лесные Коты
    Сообщений: 2340

    За 1000 сообщений
    Мне тоже нравятся лягушки.

    Змейка забавно запинается от смущения, впервые за все время, что Кромешник за ней наблюдает, будучи по-настоящему похожей на ребенка, коим она все еще является. Серьезные дети часто не только сами забывают о том, что малы, но невольно заставляют забывать об этом и взрослых. Опричник не хотел бы, чтобы у нее было отнятно детство так быстро — но, кажется, уже слишком поздно. Ни игр, ни веселой возни уже давно не слышно в окутанном тумане и полумраком лагере — и в тусклой, темной вышине раздаются отголоски прошлого сезона Листопада, окропленного кровью рокового восстания. У детей революции, рано повзрослевших, рождаются свои дети — и смотрят на них такими же взрослыми, серьезными глазами.
    И это уже не остановить.

    Девочка пододвигает к нему оставшуюся лягушачью лапку — Кромешник, на мгновение застыв, вновь поднимает взгляд на Змейку и принимает великодушно предложенный ему кусочек дичи, улыбаясь одними глазами: спасибо.
    Он мог бы и не принять, запихав еду в котенка, которому силы сейчас нужны для роста, для того, чтобы быть сильной и не сдаться на волю крепнущих холодов — но он чутко улавливает что-то важное и тонкое в этом порыве, который, возможно, и не без труда дался Змейке. Ему приятно — мягкое тепло разливается где-то в груди сладким майским мёдом.

    Он цепляется за скользнувшую на губы Змейки горькую улыбку — он впервые видит, как она улыбается — но не рассматривает слишком долго, вместе с ней переводя взгляд на главную поляну. Ему до зудящей ярости меж ребер хотелось бы, чтобы всё было по-другому — чтобы Змейка знала своего отца, чтобы она могла сидеть с ним рядом, а Кромешник сказал бы то же самое, глядя то на Змееуста, то на Змейку — и он бы подтвердил, согласился вслух ли, про себя ли, остро улыбнувшись одним уголком губ, как умеет делать только он.
    Кромешник хотел бы, чтобы Змейка увидела его улыбку.

    ..Я хочу знать о нем всё, Кромешник. Абсолютно всё.

    Это невозможно, — горько и легко улыбается глашатай, откидывая голову назад, разглядывая переплетение дубовых ветвей — где-то там, наверху, есть горячо им любимая дозорная ветвь, — Не думаю, что даже сам Тис знает о себе абсолютно всё. Но я расскажу тебе то, что я знаю о нем, то, что он позволил о себе узнать.

    Кромешник ненадолго замолкает, вновь выпрямляясь, но по-прежнему расслабленно опираясь спиной о дерево: он не подбирает слов, в голове до ослепления чисто, пусто и легко — впервые за все это время — и только щекотно, немного больно слева, в груди.

    Я с первого взгляда понял, что Змееуст особенный, — начинает опричник, понимая, что не контролирует всех слов, которые вскоре будут слетать с уст, как рдяные листья по осени — и он отпускает себя, позволяя словам самим вести его вдоль вспыхивающих образов перед глазами, — Ему было семь, когда я впервые увидел его. Да, Змейка, твой отец не с рождения был в племени — он пришел к нам с дальних земель двуногих и долгое время считал себя полукровкой. Беззвездный, наш предыдущий предводитель и твой дедушка, сразу признал в нем своего сына, но о том, что он чистокровен, рассказал лишь незадолго до своей смерти, в начале Юных Листьев, когда все уже и без чистой крови видели в нем неподдельное, истинное величие. Но... — Кромешник вспоминает худую, нескладную фигуру в отдалении, тихий голос, доносящийся из пенька, нарочито спокойный, но на деле — уставший, грустный и немного обиженный. Взгляд — недетский, цепкий, холодный, — до этого ему пришлось пройти пускай и недолгий — может, даже слишком быстрый — но тернистый, тяжелый путь, окрашенный в алый цвет.

    — Почему ты так смотришь на меня?
    — Мне интересно. Меня зовут Княжик, а как зовут тебя?
    — А мое имя — Том. Но его скоро сменят.


    Том — его нелесное имя, — Кромешник опускает взгляд на свои лапы, невольно улыбаясь, — Мы опоздали на наше посвящение в оруженосцы, потому что ловили лягушек на болоте, и я лишь потом узнал от одной вредной девочки, что его новое имя — Змеелапый, — отчего-то вдруг горят кончики ушей. Я очень люблю лягушек. Теперь не трудно догадаться, почему, — Его наставником стал Гад — запомни это имя, если еще не знаешь его. Гад очень сильно повлиял на то, каким стал твой отец — и не только — он изменил и сами Тени.. посмертно, — Кромешник выдерживает паузу, перебирая когтями землю под лапами, устремляя взгляд куда-то вперед — сквозь пространство, сквозь время, чуть больше, чем на год назад, — Гад был лидером восстания, которое произошло в начале прошлого Листопада. Племя было совершенно другим до этого — слабая дисциплина, большое количество грязнокровок, практически полное отсутствие телесных наказаний, попустительская свобода действий. Гад хотел вернуть старые времена, прославленные именами Ящерки, Рыка, Черной Бестии, Нежной Звезды — времена, когда племя славилось на весь лес своей дисциплинированностью, преданностью, яростью. Гад собрал вокруг себя единомышленников, используя и ложь, и лесть, и притворство, когда то было нужно — и даже заполучил на свою сторону одну мерзкую, грязную, но яростную одиночку, — Пушечное мясо, сказал бы Кромешник, если бы знал такое выражение. При воспомиании о Гюрзе даже лапы зачесались, но он продолжал рассказ, — Змеелапый следовал за Гадом, восхищался им и слушался во всем — и не сомневаясь пошел против своего отца, Беззвездного. Но ему повезло — в силу возраста и обстоятельств Змеелапый не так сильно выделялся в этой революции, как другие соплеменники, восставшие против той власти — и когда Светлая сторона победила Темную, Змеелапого не казнили вместе с остальными. Беззвёздный дал ему шанс, — Кромешник задумчиво обводит взглядом предводительское дупло, как будто оттуда могут сверкнуть яркие янтарные глаза, — И не ошибся. Змеелапый работал, не покладая лап, всего себя отдавая тренировкам и племенным обязанностям, он сам взращивал себя, уже без Гада. Его наставницей стала Тигриное Сердце, старшая воительница, моя... мать, — язык не поворачивается назвать ее приемной, — Она умерла буквально за день до твоего рождения — или даже в тот самый день, — мутное изображение дрожит и расплывается перед глазами: неправильные изломы тела, темно-бурая полосатая шерсть в полосках, белое пятно — все мокрое, изамазанное в крови. Кромешник облизывает сухие губы, прогоняя образы, продолжая рассказ, — Не думаю, что Тис всерьез считал ее своей наставницей — это еще большой вопрос, кто из них кого обучал. Но ему больше и не нужен был наставник — Гада никто не смог бы заменить.
    Он стал старшим оруженосцем в восемь или девять лун, воителем — в одиннадцать, раньше на луну, чем все. Змееуст — прекрасный лидер. Он собрал вокруг себя сумрачную молодежь, верную ему и его идеалам — мы были вестниками мрака.
    Но по-настоящему Тис о себе по-настоящему на битве с Речным племенем в разгар Голых Деревьев: он первым повел всех в бой — и за ним действительно хотелось идти. Он сражался сразу с несколькими противниками, четырьмя или пятью, в первые же минуты боя вырывая уже очевидную победу. Змееуст... великий воин. Я не видел никого, кто сражался бы так красиво, яростно, точно, имея за спиной лишь тренировки и безжалостные расправы над предателями, которые не стоили никаких особых усилий. В бою он по-настоящему прекрасен
    , — горячо выдыхает Кромешник, мечтательно и совершенно глупо улыбаясь — хватит, чего как кисейная барышня-то, — Это была чистая, безоговорочная победа — Лихолесье стало нашей территорией. И после Змееуст продолжал трудиться все так же яростно, как и до этого, порой забывая про сон и еду. Он своими лапами очищал Сумрак от предателей, он таскал трупы на границы, он выполнял каждый приказ Беззвездного — "Тис, займись" — а вскоре, после смерти отца, и сам стал раздавать приказы на правах глашатая, хотя и до этого его слушались беспрекословно даже старшие соплеменники.
    Он никогда не терял контроля ни над собой, ни над ситуациями, он справлялся с любыми проблемами, он всегда смотрел только вперед, он презирал слабость и своим примером показывал всем, как надо. Ему ничего и ни от кого не было нужно — он всего всегда добивался сам. Он невероятно вдохновлял, за ним хотелось следовать; он мог возвращать к жизни и эти же жизни отнимать — с легкостью, присущей истинным гениям. Такие, как Змееуст, рождаются раз в тысячу лун. И не пропадают просто так.


    Он вернется, Змейка.
    Он обязательно вернется — и ты сама его узнаешь.




    somewhere across the sea of time
    a love immortal just like mine
    will come to me eternally

    immortal she
    returns to me

    somewhere across the sea of time
    a love immortal just like mine
    will come to me eternally

    immortal she
    returns to me
     
    Хохотунчик Дата: Рассвет, 16-Окт-2017, 04:08 | Сообщение # 508
    я — лишь свет
    в τенน
    Группа: Лесные Коты
    Сообщений: 1749

    За 1000 сообщений
    Слова так и лились мелодичным звучанием из глашатая, а девчонка внимательно слушала, не пропуская и звука, то нелепо улыбнувшись на рассказ о лягушках, — она находила эту историю забавной, — то задумываясь с серьезной миной на морде, как только речь заходила о восстании и Гаде. Сама Змейка слышала об этой истории лишь косвенно, да и то, тогда, когда взрослые объясняли это другим котятам, а она лишь проходила мимо, случайно задев темными ушами обрывки фраз. И где-то в глубине души понимает, что хотела бы себе такого же наставника, серьезного и сильного, чье имя долгим эхом отражалось бы в голове и заставило Змейку подчиняться лишь из простого уважения, а не банальной уважительности.

    Не остались без странной ухмылки и слова о том, как Змееуст, в бытность свою юным, без капли сомнения смог пойти против собственного отца, с восхищением девчонка слушала о его великолепии в бою и исключительном хладнокровии, а в голове была только одна мысль: «я хочу быть такой же, как он»

    Кромешник говорил об этом так увлеченно, что, порой, создавалось ощущение, словно глашатай и вовсе забыл о присутствии юной Змейки, в воображении убегая куда-то далеко и надолго, откуда не каждому было дано вытащить серого кота с болотными огнями. Он так хорошо говорил об ее отце, так много о его величии и могуществе, от чего в груди смерти разрасталось два сильных, противоречащих друг другу, чувства.

    Гордость и печаль.

    — Он был таким легендарным... — задумчиво тянет Змейка, глядя то на Кромешника, то на лапы, добавляя уже серьезно: — я не достойна быть его дочерью.

    «Ибо слишком слаба для такого, как он»

    И, вновь подняв свой взгляд на кота, девчушка заглянула прямо в хвойные глаза глашатая, читая в них что-то еще... Что-то такое, что уже видела.
    В глазах Меднолапого.

    — Кромешник, скажи, — спокойно, с чуткой толикой интереса, проговаривает принцесса, придвигаясь поближе, — ты любил Змееуста?





    Yeah, I'm out of my mind
    I might as well embrace it, yeah

    ________And the day I die
    You'll know that I'm a

    _______________Genius


    Yeah, I'm out of my mind
    I might as well embrace it, yeah

    ________And the day I die
    You'll know that I'm a

    _______________Genius


    Сообщение отредактировал Змейка - Рассвет, 16-Окт-2017, 18:04
     
    Кромешник Дата: Рассвет, 16-Окт-2017, 19:52 | Сообщение # 509
    он из болотных огней,
    серебра и теней
    Группа: Лесные Коты
    Сообщений: 2340

    За 1000 сообщений
    Он был таким легендарным... — Кромешник все еще глядит куда-то вперед, едва заметно кивая на слова Змейки, не замечая даже снующую туда-сюда по главной поляне Черточку — смотрит на ползущий меж вековых стоволов сосен туман, на рассеивающийся полумрак, клубящийся, складывающийся вдруг в до боли знакомую фигуру — и застывает, боясь пошевелиться и вспугнуть видение.

    Возвращайся скорее домой.

    Выдыхает, закрывая глаза, чтобы в следующее же мгновение вновь их распахнуть, серьезно, внимательно посмотрев на Змейку с вспыхнувшим болотным огнем на дне зрачков.

    Я не достойна быть его дочерью.

    Кромешник против воли вспоминает давнее, подернутое туманной пеленой, происшествие в палатке оруженосцев: когда полосатый впервые вслух назвал Тиса своим повелителем, когда он опасной хищной змеей наступал на Скрытного, прожигая пронзительным хвойным взглядом. Когда милорд смотрел ему вслед с восхищением.
    — ..вместо того, чтобы бессмысленно страдать и строить из себя забитого и несчастного, ты можешь доказать всем, и прежде всего самому себе, что достоин.
    Конечно, Змейка не Скрытный — и сравнивать ее с ним Кромешник не посмеет, но...

    Так докажи, что достойна, — хочет сказать опричник, но девочка вдруг придвигается ближе, и в ее глазах мелькает вопрос прежде, чем она его озвучивает.

    Кромешник, скажи, — сумрачный чуть вскидывает вопросительно бровь, не отводя взгляда от темно-зеленых глаз, — ты любил Змееуста?

    Прошедшее время раскаленным кинжалом режет по сердцу.

    Люблю, — глашатай не вздрагивает и не смущается от вопроса Змейки, все так же прямо и уверенно глядя ей в глаза, произнося это слово тихо, но твердо и спокойно. Для него любовь никогда не значила что-то... что есть между котом и кошкой, что-то, что связано сугубо с романтическими отношениями — он этой любви и не знает, в его восприятии разговоры об этом — принижены, приземленны, посредственны. У него никогда не было перед глазами примера счастливой семейной пары со всеми этими lovey-dovey, клятвами в вечной любви, нежностями и прочим — и все эти метания Сосновой, влюбленные взгляды Замухрышки для него остались бессмысленными пустяками и глупостью. Он знает другую любовь, — Очень люблю, Змейка, так же сильно, как Тени, как жизнь, — больше жизни люблю. Люблю, люблю, я люблю его, я так сильно его люблю, — Он... мой лучший друг, мой повелитель, он подарил мне смысл и цель. Я на всё готов ради него — даже быть здесь и сейчас с тобой, а не искать его, хотя... Это именно то, чего я хотел бы, — Кромешник судорожно вздыхает и отводит взгляд, в котором внезапно светится слишком много чувств. Он не понимает, зачем раскрывает перед Змейкой душу, но не может остановиться, и чувствует, что сейчас это ему нужно, это правильно, ему выть хочется от этого огромного чувства, которое не может вместить ни одно слово, но он выбирает то, которое ему известно, ему ничего не остаётся, кроме как сдаться в оковы известных слов и определений — просто чтобы поговорить со Змейкой на одном языке, чтобы быть понятым, — Не знаю, что тебе успели рассказать о любви — каждый наверняка говорил о разной. Для меня любовь — это преданность. Это отдавать, а не требовать, это жертвовать, даже если очень больно. Защищать, — быть рядоми верить.

    Холодный ветер практически не добирается сюда, как и накрапывающий хмурый дождь — Кромешнику внезапно становится очень тепло, и он ощущает боком бок Змейки — в какой-то момент он вдруг успел придвинуться ближе. И вместе с ярким ощущением присутствия в настоящем, опричнику кажется, что он где-то в другом месте — быть может, на заиндевевшей дозорной ветви, в темный зимний вечер, среди ослепительных снежных покрывал, рядом с ним.

    — И я готов идти до самого конца, чего бы мне это ни стоило – я сделаю всё, что ты скажешь.
    — Я верил, верю и всегда буду верить в тебя. Обещаю.

    — Хорошо. Я верю тебе.


    Опричник легко, едва заметно улыбается — немного горько, печально и мягко.
    Он знает Тиса таким разным. Он понимает, что действительно знает его.
    Он знает его образ, его тёмные доспехи, которыми он ослепляет всех вокруг и влюбляет в себя — истинный мрак, живое воплощение Теней, почти божество. Карающий меч. Безупречный Наследник Мрака.
    Но главное — он знает просто Тиса. Знает маленького уставшего мальчика в пеньке, слишком гордого, чтобы показывать свою слабость, обиду на весь мир и боль, но ещё слишком юного, чтобы умело её скрывать. Знает диковатого юношу, не умеющего играть, ведь некому было его научить, но искренне наслаждающегося охотой на лягушек в дождливый тёплый рассвет. Знает измученного тренировками и голодом, но все такого же гордого оруженосца, цепляющегося за своего великого наставника. Он знает Тиса дрожащего от боли и страха перед смертью, он знает Тиса презирающего помощь и все-таки принимающего её. Он знает его браваду, его гениальную наглость. Он знает его очаровательную и ужасную неспособность нормально общаться. Он знает его ровное и тёплое дыхание во сне. Он знает его жестокость, он знает его заботу, страстность, гнев и ледяное безразличие. Он знает кровь и смерть на его лапах. Он знает отчаяние в его глазах.
    Он узнавал его всю жизнь, и ему всегда было мало. Ему всегда мало Тиса — он никогда не сможет изучить его до конца. И все-таки он хочет быть с ним до конца и после. С Томом, Змеелапым, Шипение, Тисовым, Змееустом — со всеми его грехами, недостатками и достоинствами.
    Узнавать его — величайший дар Кромешника.

    Змееуст... Он не только легендарный, великий и неповторимый. У него куча недостатков. Он ничего не понимает во взаимоотношениях, он всегда все усложняет, он постоянно думает, думает, думает, высчитывает — порой с ним просто невозможно общаться. Он никогда тебе не скажет, что чувствует — наверно, потому что сам не понимает или не хочет понимать. Он упрямый настолько же, насколько гениальный, — Он орал, чтобы я его отпустил, когда сам при этом истекал кровью, придурок, — А еще он не знает нормы: работает на износ, забывает про сон и еду, как будто ему они вовсе не нужны — мне приходилось вылавливать его, кормить и укладывать спать. Он... часто... делает что-то непредсказуемое. Он может уронить труп твоей матери в болото, а потом подарить ромашку, — теперь уже Кромешник улыбается шире, насмешливо щуря глаза. Перебирает когтями землю, смотрит то на свои лапы, то на горизонт: и наконец вновь на Змейку, несколько мгновений молча, и продолжает уже серьезнее, значительнее, чуть понижая голос, — Кто бы что ни говорил, Змейка, но Змееуст тоже знает, что такое любовь. Может, с кошками он поступает...как самый настоящий ублюдок, — нехорошо, но он прекрасный наставник, прекрасный отец. Когда он вернется, то ты узнаешь. И.. — Кромешник склоняется ниже, кладя переднюю лапу на плечо темно-серой, проникновенно заглядывая ей в глаза, — Ты достойна быть его дочерью — и ты достойна стать даже лучше. Докажи это.




    somewhere across the sea of time
    a love immortal just like mine
    will come to me eternally

    immortal she
    returns to me

    somewhere across the sea of time
    a love immortal just like mine
    will come to me eternally

    immortal she
    returns to me
     
    Хохотунчик Дата: Рассвет, 16-Окт-2017, 21:25 | Сообщение # 510
    я — лишь свет
    в τенน
    Группа: Лесные Коты
    Сообщений: 1749

    За 1000 сообщений
    Честно говоря, Змейка ожидала услышать совсем не этого, а потому, когда темных ушей коснулось...

    — Люблю.

    ...внутри зародилось странное чувство, что-то кольнуло в окрепшую грудь, но принцесса знала, что это, отнюдь, не отрицательная эмоция. Улыбаясь уголками губ, Змейка в глубине души была благодарна Кромешнику за искреннюю, чистую правду, за то, что он не стал привирать, как сделали бы многие, а просто рассказывал, почти не останавливаясь, как знал, как чувствовал. И Змееустова дочь понимала. что вряд ли сама будет способна на такой наплыв столь сильных и чистых эмоций, так как понимает, что — боится! — не хочет этого. У юной особы королевских кровей был Меднолапый, готовый в прибежать и поддержать в любой момент, а Змейка чуть ли не готова была сделать такое в ответ, но между ними царили совершенно не те чувства, что когда-то охватывали — да и охватывают сейчас, — Кромешника и Змееуста.

    И где-то в затаенных глубинках своего сознания даже жалеет об этом, зная, какой из этой двоицы выходил прекрасный дуэт. Змееуст, всегда хладнокровный и сильный, а за ним — его юный последователь, Кромешник, который, как казалось Змейке, управлялся чуть ли не с кучей дел сразу и полностью отдавался Сумрачному племени.
    Или Наследнику?

    — Для меня любовь — это преданность. Это отдавать, а не требовать, это жертвовать, даже если очень больно. Защищать и верить.

    Она заглянула в глаза глашатаю и увидела в них странное чувство, словно бы печаль и пустота смешались воедино, холодным коктейлем разливаясь по венам.

    — У Вас красивая любовь, — как-то мягко и отрешенно произносит девчонка, отводя взгляд в сторону, куда-то на поляну, — и она не может закончиться так. Отец обязательно вернется.

    Наверное, разговаривать со всеми на "Вы" и официальная речь настолько глубоко въелись в длинный язык, что девчонка вряд ли сможет быстро отвыкнуть от этого. Но слова, произнесенные несколько секунд назад, были произнесены искренне и от чистого сердца.

    С течением рассказа принцесса понимает — кот знал Змееуста очень близко, настолько, что чуть ли не прощупывал эти заветные эмоции и чувства самостоятельно. Читал, как открытую книгу, но не все слова понимал...
    Она смотрит на Кромешника и неловкая усмешка слетает с уст, когда прозвучала фраза о матери и ромашке. Змейке было каплю стыдно, ибо... речь шла... о смерти его матери?? А она готова чуть ли не засмеяться, ибо представила эту ситуацию и выглядела она очень комично.

    — Извини, — легко произносит Змейка, вытирая лапой свою мордашку. Пока она маленькая, принцесса еще позволит себе просить прощения за такую нелепость, но в будущем услышать это от девчонки будет почти невозможно, а потому лови момент, Кромешник.

    — Кто бы что ни говорил, Змейка, но Змееуст тоже знает, что такое любовь. Может, с кошками он поступает нехорошо...
    — Ну, с Сосновой я поступила бы также.
    — ...но он прекрасный наставник, прекрасный отец. Когда он вернется, то ты узнаешь. И...

    Ощутив лапу на своем плече, такую грузную и с непривычки тяжелую для девчонки, Змейка чувствует, как усиливается ее сердцебиение, не ускоряя своего ритма, но явно увеличивая силу удара.

    — Ты достойна быть его дочерью — ты достойна стать даже лучше. Докажи это.

    Недолго глядя в его хвойные глаза, которые находились совсем близко, она закрывает свои и уверенным движением утыкается своим лбом в его, чуть вытянувшись к коту на передних лапах.

    — Спасибо, Кромешник, — тихо и спокойно проговаривает Змейка, прижимая уши, — я докажу, обязательно докажу.

    И чуть отстраняется, не снимая по-прежнему лежащей на плече лапы, заглядывая в его глаза с неким немым вопросом, который только потом решается озвучить.

    — А можно... — наверное, это странный вопрос, но она не сдает задние, двигаясь только вперед, — можно, Вы станете моим наставником?





    Yeah, I'm out of my mind
    I might as well embrace it, yeah

    ________And the day I die
    You'll know that I'm a

    _______________Genius


    Yeah, I'm out of my mind
    I might as well embrace it, yeah

    ________And the day I die
    You'll know that I'm a

    _______________Genius


    Сообщение отредактировал Змейка - Рассвет, 16-Окт-2017, 21:31
     
    Игровая территория »   Архив » Игровые темы » Корни дуба
    Поиск:

    Сегодня на форуме были: Тенденция, Штиль, Скоростная, Йоль, Асмодей, Яркоушка, Музыкант, Темноцвет, Дарт_Вейдер, Сатана, Сайгон, Львиногривка, Марь, Воевода, Вишну, Штормолапа, Сок, Мор, Предвестник_Бури, Боярышник, Пушица, Крыска, Танец, Крапивник, Затмение, Кто, Паутинолапа, Тенекрылая, Ужик, Трясина, Мрачногрив, guarbianofdethangelycarli, Горный_Перевал, Lysanyaa_, Эндер21
    Шапка © MihaMihoku
    Иконки/кнопочки для форума: © Бродяжка, © Марена, © Мич, © Травоушка, © Тимофеевка, © Блесточка aka SparkleStarCat, © Трепет, © Lizard, © SimA, © Лунный Лучик, © Музыкант
    Copyright Красная Звезда © 2009-2024
    Вверх Вниз
    Настройки оповещения
    Выключить Звук
    Выключить оповещение
    Новое сообщение от
    загрузка...
    Хостинг от uCoz