Незаметно подкадывается сезон Юных Листьев, пробуждая лесную природу и прибавляя жителям новых хлопот.
С Изнанки возвращаются Грозовой воин Мрачногрив и Ветряной Хмелюшек, а также Речные Ветреный и Горный Перевал.
Горечь Звёзд и Шиповник проводят собрание на Главной Поляне, где обсуждается вопрос с нападением Изнанки. По окончанию собрания верхушки призывают воителей выступить на Остров Советов и дать отпор общему врагу.
Также происходят посвящения.
В племени Теней Зарница становиться воительницей Зарево; Таинственная, Сычушка, Песнь и Молниелап получают новых наставников — Ягеля, Полымя, Зайца и Синицу. Искалеченный Можжевельник переходит в статус Старейшины.
В племени Ветра Стая и Сладянка становятся ученицами Стаей Птиц и Усладой, а их наставниками — Стриж и Лечащий. Хмелюшек, не помнящий своего имени, принят обратно в племя под именем Зеркальный.
Новая предводительница Речного племени Танец в компании Нивяника посещает Лунное Озеро, где пока не получает дара девяти жизней, но становится Звёздный Пляс.
Воители четырёх племён прибывают на Остров Советов и вступают в бой с Изнанкой, где принимают первый удар.
Обновлено: 31.03.24
Погода в игре
Солнце продолжает посылать тепловые процедуры на земли вокруг озера. Снег стремительно тает, создавая на водоёмах опасную ситуацию: вода разливается за берега. Воителям стоит быть осторожнее, чтобы не попасть в бурлящий поток и не утонуть. Среди сухой травы и белых подснежников появляются зелёные ростки, а на ветвях деревьев и кустарников уже виднеются почки. Птицы поют, животным не сидится в норах. В конце дня на чистом небе загорается пламенный закат, после потухания которого на котов всю ночь смотрят яркие звёзды.
Температура: утром +6, днем +13, ночью +7
Сила ветра: мягко дует тёплый ветер
Охота: высокая вероятность успешной охоты весь день
Травы: продолжается период сокодвижения; жёлтые шапочки мать-и-мачехи крепнут и набираются лечебных свойств, появились почки
Гордость Сумрака — вековой дуб, раскинувший свои густые ветви над главной поляной, а его молчаливая тень укрывает почти весь лагерь. Этот исполин пережил великое множество поколений, о которых живущие сейчас коты даже не могут иметь представления. От игр несмышленых котят, до кровавых посвящений и казней — могучее дерево видело все, и помнит каждого, кто стоял на нем в роли предводителя и глашатая, а в подтверждение тому — следы когтей, что сохранились на одной из нижних ветвей, с которой те обращались к своему племени. У подножия дерева над поверхностью земли торчат бурые корни, сплетаясь в причудливые формы и образуя небольшие туннели и норки — раздолье для неугомонных котят. Хоть крона дерева и начинается относительно низко — забраться на него по неширокому стволу не так-то просто, поэтому королевы запрещают детям даже пытаться вскарабкаться хоть немногим выше. А вот чуть дальше от корней — просторная полянка, где во время собраний располагается само племя, чтобы выслушать объявления или присутствовать на церемонии посвящения. Древо Тьмы — не может не завораживать, а находясь рядом, в полной мере ощущаешь, что ты под защитой Теней.
д о з о р н а я · в е т в ь
Дозорная ветвь — название говорит само за себя, и если у вас возникло ощущение, что за Вами наблюдают — не переживайте, ведь так на самом деле и есть. Ежедневно дозорные сменяют друг друга на этом посту, ведь неизвестно, когда нарушитель рискнет пресечь установленный предками Закон. На этой ветви удобно находиться — широкая, прочная и крепкая, она выдержит и нескольких котов, в пределах разумного. В обязанности дозорного входит непосредственно охрана лагеря и бдение за безопасностью соплеменников. Уникально это место тем, что из-за высоты дуба, открывается отличный вид не только на каждый закоулок лагеря, но и на прилегающие окрестности. Дозор — ответственное и нужное задание, ровно, как и любой патруль, поэтому относиться к нему нужно соответствующе, и не расслабляться. Густая крона скрывает Сумрачного от посторонних глаз, а находиться здесь комфортно, ведь на ветви можно даже прилечь, без риска упасть вниз и серьезно покалечиться. А если все же решитесь отсюда спрыгнуть — легкими ушибами не отделаетесь: многочисленные переломы, после которых Вы переберетесь или на долгое время в целительскую, или сразу в палатку старейшин — если выжили, разумеется.
з о н а · о т д ы х а
Корневая система главного Сумрачного дуба настолько разрослась, что значительная часть его корней стала выбиваться на поверхность, и сейчас уже можно наблюдать настоящую игровую рекреацию для котят, которым, все же, следует быть осторожными во время шалостей. А что важнее — это замечательное место для отдыха после долгого ночного патруля или активной охоты, а может, Вы просто ищите, где спрятаться от назойливой жары? Под сплетениями шершавых корней можно уединиться и пообедать, временно абстрагироваться от компаний и подумать о великом, пока на вас не напала орава котят, прибежавших сюда за очередной порцией веселья. Недовольно ворча, можно перебраться немного дальше от корней, к зарослям папоротника и кустарникам, растущим рядом, листва которых скроет вашу уставшую душу от посторонних глаз. Конечно, это не одиночное ложе, здесь можно собираться с друзьями, а места точно хватит всем. А пройдя еще чуть дальше, вы кажетесь перед ручейком, часть которого пробегает именно здесь, так что все комфортные условия для досуга здесь созданы.
Дата: Сумерки, 21-Июл-2018, 22:47 | Сообщение # 2506
тени восстали из ада смерть такая досада
Группа: Лесные Коты
Сообщений: 758
И вот она видит впереди святящуюся шкуру Морока Звезд, приближающегося все ближе и ближе. Его глаза светятся болотным огнем, а сам он не выражает ни единой эмоции. Предводитель подходит и наотмашь бьет Медведушку по морде, восклицая про предательство и отношения с кошкой, кидает безразличный взгляд на Нектарницу - ей уже не жить - грохоча о несбывшихся надеждах. Он провозглашал что-то о том, что в племени столько котов, такие возможности, а он...
Светлая встряхивается, несколько раз быстро моргая. На самом же деле, предводитель начал говорить только сейчас, даже не трогая ее лапой. Привидится же беременной кошке. — Кто? .. — Девчонка изумленно хлопает глазками, будто здесь были еще беременные кошки, готовые вот-вот разродиться. — к-кого?
Она стоит мокрая, с боков свисают водоросли, а угрюмый взгляд блуждает по ельнику. Рядом сидит такой же сырой Темнозвезд, ожидая, пока девчонка обсохнет. Тогда она обещала, что станет воительницей, не уйдет в ясли и будет как Ящерка или Черная Бестия. Королевами становятся только неумехи и неудачницы, способные только лепетать с котятками и травить сплетни.
И вот теперь Нектарница на шаг к яслям и лепету с котятами. Ха-ха. — А может само обойдется? — С надеждой в голосе спрашивает зеленоглазая, с опаской подходя к предводителю. А вдруг Кромешник сейчас уведет ее в кусты и все, чистая-светлая мужская дружба, кошки не нужны, а предводителю еще рано приписывать статус дедушки. И котят съест, для омоложения. Девчонка еще раз встряхивает головой, разгоняя дурные мысли, рыща взглядом Душку. В ее глазах пылает праведный огонь, все ее эмоции сейчас сконцентрированны на этом взгляде.
«НЕ ВЗДУМАЙ СБЕГАТЬ»
главная поляна
Ты пахнешь как любовь Ты — сумасшествие с первого взгляда Ты пахнешь шоколадом, пахнешь как цветы _________________________ Цветень • 30
Ты пахнешь как любовь Ты — сумасшествие с первого взгляда Ты пахнешь шоколадом, пахнешь как цветы _________________________ Цветень • 30
Дата: Рассвет, 23-Июл-2018, 21:02 | Сообщение # 2507
ветер у нас украл имена
Группа: Лесные Коты
Сообщений: 301
Первые секунды Медвежий не двигается и позволяет Нектарнице глубоко впиваться в его бока когтями, заставляя морщиться от неприятных ощущений — прокусанное плечо все ещё давало о себе знать. И воитель даже не знает, что ему делать в этой ситуации, потому что принимать роды уж очень не хотелось, а выбора другого не оставалось. Парень крепко сжимает зубы и внутренне воет от безысходности. Чёртовы звёзды должны послать ему спасение, они должны выручить его, потому что он достаточно страдал все двенадцать лун, и за это ему должна быть награда.
Кромешник? Медведь резко поворачивается, когда замечает запах своего отца, и с облегчением позволяет ему отодрать от себя Цветень. Тут дети, говорил Морок Звёзд, уединитесь... И почему-то ему и в головк не пришло предупредить своего сына о последствиях. Нет, конечно, Медвежий и догадывался о всех катастрофах, которые могут произойти, но он надеялся на благосклонность судьбы и звёзд и на то, что их двоих уж точно пронесёт.
Больше всего Медвежьего сбивала с толку несерьезность Нектарницы, с которой реальность казалась лишь игрой и баловством.
Воитель ухмыляется, когда Нектарница его взглядом сжигает, и молча ее провожает.
Все будет хорошо. Это ложные роды, он не станет отцом, и совсем скоро Морок Звёзд скажет, что у нее обычные колики.
. главная поляна .
ветер срывает с меня одежду я теперь легче цветочной пыльцы
Кора под лапами морщинистая и влажная, скользкая, а листва над головой беснуется оглушающе, но Морок, вцепившись острыми когтями в дерево, уверенно подтягивается вверх. Под влажной шерстью напрягаются крепкие мышцы, и движение к ветви объявлений почти не отнимает сил — сумрачный лишь едва задерживается у самого низа, несколько секунд глядя на раскачивающийся под ветром нежный белый цветок, скрывшийся на ночь в бутон — и за пару легких прыжков оказывается на месте.
Несколько мгновений он просто стоит под сенью могучих ветвей, вслушиваясь в шум дождя и голоса соплеменников, раскладывая свои мысли по полочкам. Имена, наставники, решающий бой.
Делает глубокий вдох и ступает навстречу пропасти, произнося громко и четко, заглушая звуки грозы. Она уже уходит на запад, а с востока дует теплый ветер — ночь заберет с собой непогоду, что даже немного жаль. Морок любит грозу.
— Пусть все коты, что движутся бесшумно и видят скозь тени, явятся к Дереву Объявлений на общее собрание племени!
Он замечает, как внизу, у корней, почти сразу появляется темная тень глашатая — и чуть улыбается ему, медленно кивая и мысленно поздравляя. Сегодня его дети станут оруженосцами — разумеется, он не мог этого пропустить.
И полосатый ждет, пока кровеносная система лагеря доставит к его сердцу жизненную энергию — разномастные шкуры соплеменников, их горящие болотными всполохами глаза. Он не спешит, ждет, пока доберется действительно как можно больше сумрачных, пока все наговорятся, наиграются, и все больше будут тянуться взглядом вверх. И лишь когда что-то глухо щелкает внутри, он понимает, что пора — и его голос вновь возвышается над лагерем, и Морок с легкостью ловит обращенное на себя внимание, уже давно ставшее естественным и привычным.
— Сегодня наше собрание будет не менее насыщенным, чем предыдущее — что не может не радовать, ведь это означает лишь то, что Сумрак живет и процветает, становясь сильнее с каждым днем. И вы — его жизненная сила, — Морок обводит взглядом собравшихся, задевая макушки будущих оруженосцев, и после короткой паузы вновь продолжает, — Мы начнем с посвящений оруженосцев и принятием в племя тех, кто прошел свой испытательный срок. Милка, я освобождаю тебя от проверочного боя, и вместо этого ты вступишь в племя в качестве оруженосца.
Сумрачный останавливает взгляд на Милке, и в нем пляшут насмешливые искорки — светляшка побила все рекорды по пребыванию на испытательном сроке, но теперь Морок знает точно, что она готова. И её трудолююбие за последнюю луну было сложно не заметить.
Итак... пора переходить к делу.
Морок произносит пары наставников и их оруженосцев, делая значительные паузы, четко отделяя одно от другого: молодняк уже должен знать, что от них требуется делать, ведь всё увидели на прошлом посвящении, и объяснения теперь не нужны. Сейчас станет известным то, что интриговало не только котят все эти луны:
— Трель и Милка; Медвежий и Златонька; Пожар и Смерчик; Бушующий и Пылинка с Воронёнком — прошу вас выйти вперед!
Одно имя озвучено не было, и Морок из чистого интереса мимолетно скользит взглядом по толпе, пока посвящаемые выходят вперед, безошибочно находя пронизетельрые синие глаза и выделяющееся в темноте серебристое пятнышко — и едва заметно лукаво ухмыляется в темноте. Потерпи, Снежинка.
И продолжает с новой темной силой в голосе:
— Клянетесь ли вы, что посвятите всего себя познанию мира вокруг, стоит лапам вашим ступить на путь ученичества, что не пренебрежете советом старшего и не ослушаетесь приказа? Клянетесь ли вы повиноваться наставнику безоговорочно, вверяя ему свою жизнь? Клянетесь ли вы чтить Воинский Закон и посвятить себя служению Сумраку, ставить его интересы выше своих собственных?
Когда раздаются клятвы оруженосцев, Морок обращается к наставникам:
— Клянетесь ли вы обучить их всему, что знаете сами, не препятствовать на пути к знаниями, защищать, не щадя собственной жизни и направить на путь настоящего воителя?
Каждое слово выжигается в воздухе вспыхивающими молниями, и отчего-то перед глазами всплывает дикий водный поток ската, как в нем скрываются медно-рыжик уши Волчонка, и как Кромешник кидает слова в лицо Темнозвёзду, не помня себя от ярости и отчаяния.
У него так и не было наставника, которому он бы принес кровавую клятву. У него был единственный учитель, который сам залил его тело кровью — так, что Кромешник чуть не захлебнулся.
— Тогда скрепите ваши клятвы кровью.
Воздух влажный и свежий, но уже спустя мгновение в него вплетаются острые соленые нотки. Морок дышит полной грудью, ждет, когда всё закончится, и лишь тогда вновь впивается взглядом в Снежинку — и обращается к ней, выстреливая словами, будто серебряными пулями, разрезая окропленный кровью воздух.
— Снежинка, выйди вперед.
И он плавно разворачивается, спускаясь вниз. Лапы встречаются с влажной землей, укрытой хвоинками и сорванными ветром листьями, мягко и легко ступает девочке навстречу, становясь напротив и впиваясь горящим взглядом.
— Клянешься ли ты, Снежинка, что посвятишь всего себя познанию мира вокруг, стоит лапам твоим ступить на путь ученичества, что не пренебрегнешь советом старшего и не ослушаешься приказа? Клянешься ли ты повиноваться наставнику безоговорочно, вверяя ему свою жизнь? Клянешься ли ты чтить Воинский Закон и посвятить себя служению Сумраку, ставить его интересы выше своих собственных?
И когда она произносит священное «клянусь», Морок не удерживается от острой победной ухмылки.
Тени сгущаются вокруг всё сильнее, и даже гроза затихает, только где-то вдалеке ворчит в налитых железом небесах — и слова клятвы наполняют воздух чистой квитэссенцией мрака:
— Я клянусь обучить тебя всему, что знаю сам, не препятствовать на пути к знаниями, защищать, не щадя собственной жизни и направить на путь настоящего воителя.
Он впервые произносит эти слова от первого лица, не принимая их того, кто стоит выше — от этого что-то смутно горчит на языке. Закончив с клятвой, он поднимает лапу Снежинки, не отрывая своих глаз от её, аккуратно стирает грязь и делает надрез когтем, проникая под плоть еще совсем нежной подушечки. Алые бусинки выступает на ней, и тогда Морок, стряхнув грязь со своей лапы и позволяя дождю смыть остатки, надкусывает твердую, огрубевшую от множества отметин подушечку, медленно накрывая чужую и чуть нажимая.
Вот и всё. Теперь ты моя.
Хвоя полыхает абсентовым пламенем, и Морок сбрасывает улыбку с губ, отрывая взгляд от Снежинки, и отстраняется, поворачиваясь лицом к собравшимся.
— Сумрак, поприветствуем новоиспеченных оруженосцев, ставших на тернистый путь обучения! Примите ваши новые имена и новую жизнь достойно, — Имена-а. Забавно, Воронёнку и Пылинке он дает их уже во второй раз, остается надеяться, что не последний, — Милка отныне будет носить имя Светляшка, Смерчик — Вихрелапый, Воронёнок — Вранолапый, Златонька — Златолапая, Пылинка — Мрачнолапая, — Он ведь обещал про себя, что у девочки в имени будет больше мрака, — И Снежинка — Вьюжнолапая.
Очень много -лапых, но ничего не поделаешь, фамильная традиция — многие дети Змееуста ходят с этим окончанием, и Мороку хочется выделить их единство.
Оставляет паузу, чтобы потом перейти ко второй части посвящений: сегодня действительно насыщенная на события ночь.
somewhere across the sea of time a love immortal just like mine will come to me eternally
immortal she returns to me
somewhere across the sea of time a love immortal just like mine will come to me eternally
Громче песни дождя над лагерем разносится призыв Морока Звёзд, и она радостно несется в ответ, как внезапно её дорогу преграждает черно-белый вихрь, со злобно горящими синими глазками, и несмотря на серьезный тон, девочка не может улыбнуться в ответ братцу. Там отец. Что? Пылинка выглядывает из-за спины брата, и быстро находит глазами Змееуста. Она давно не видела отца, и как-то не думала, что он вдруг неожиданно появится. Секунду заворожено смотрит на его поджарое тело, и возвращает взгляд на Смерчика.
Подавляет тяжелый вздох и покорно сидит, пока старший вылизывает её, немного затравленно глядя прямо перед собой. Сейчас на неё будто обрушился огромный валун, или пианино, с грохотом падающее с верхнего этажа, но только что значит это непонятное чувство? И спасать от него никто не будет, справляйся сама, и давай ему какие хочешь определения. С боком брат быстро справляется, и, придя в себя, девочка завершает работу со своим личиком — не станет же Смерчик лизать её лицо? Да она бы и не позволила.
Благодарно кивает брату — она совсем забывает на эти минуты, что буквально несколько часов назад противилась любым прикосновениям, а после этого успела уже перетрогать и Пожара, и Воронёнка.. а Сорокопут сам её трогал, это уже другое немного. И эти панические приступы обрушиваются так неожиданно, и так же быстро забываются, что сейчас она не придает им большого значения. Смерчик отдаляется от неё, и она так и не вымолвив ни слова двигается следом, обгоняя брата, чтобы устроиться в самом удобном месте.
Вступительная речь, уведомляющая всех о плане, по которому пройдет собрание. И, о, счастье, первым будет проходить посвящение котят в оруженосцы, а это значит..будут посвящать их! Её самых что ни на есть близких котов племени, существованием которых сейчас, она особо дорожит: Снежинка, Воронёнок, Смерчик и Златонька. Теперь для них наступил тот самый день, когда под дубом полноправно стоят не дети Кромешника, а они. И именно их глаза сияют и переливаются самыми разными эмоциями — у каждого свои, а урагану своих ощущений Пылинка даже не может дать названия.
Считанные минуты (секунды?) до того, как она услышит имя наставника, а может и своё новое имя — если конечно предводитель не решит оставить старое, как Ряске. Где-то сбоку подлетает Воро, и подтягиваются остальные, а сзади уже тихонько гудит весь Сумрак. Вздох. Начинается.
— ...Бушующий и Пылинка с Воронёнком — прошу вас выйти вперед!
Ох, если бы она могла видеть взгляды, с которыми некоторые могли смотреть на неё с братом со спины. Хотя, скорее всего, внимание было на них всех, а не только на парочку, попавшуюся под рыло крыло деды Бушующего. Она даже не замечает, что имя дорогой сестренки не было названо, как-то эта информация пролетает мимо.
Малышка (уже нет!) выходит вперёд, останавливаясь перед наставником, едва касаясь угольно-черного — сейчас грязно-черного — бока Воро. Смотрит в горящие напротив глаза, изучающе рассматривает мордашку — буквально пара мгновений — и зелёные глаза обращаются вновь на предводителя.
Клянешься ли ты, Пылинка?
Когда проходило прошлое посвящение, она находила в клятвах нечто особенное, именно в одном слове "клянусь". А сейчас — что-то щёлкает, и она без прежнего восхищения, но твёрдо и уверенно — спина, пряма, шея наверх — всё, как мама учила. Мама..пришла ли она? Голоса некоторых звучат одновременно, кажется, но Пылинка случайно находит такой момент, что её клятва звучит отдельно ото всех. Она не вертит головой, смотрит прямо перед собой. Теперь черёд наставников.
Мальчишка несется к дереву под грохот грома и вспышки молний, большими прыжками убивая расстояние до великого дуба. Перед глазами вместе с мокрым, шелестящим лесом и темным небом проносятся воспоминания: от самых первых, смазанных, теплых, до последних. Тепло материнского бока, смех сестер, первая боль от когтей Снежинки, голос Морока, темная фигура отца, его внимательный цепкий взгляд и тяжелая лапа на макушке. Впервые увиденные звёзды с Ряской бок о бок, едкая желтизна глаз Морошки и пылкая ярость. Первая гроза, теплая, посиделки на дереве, наперегонки до палатки оруженосцев, и снова теплый бок друзей. Кашель и кровь Златы, страх, который он тут же убил.
"Я не боюсь." Воронёнок трясет головой, отряхивается от грязи по-собачьи и проливной дождь смывает с его шерсти грязь, он замедляет бег и оглядывает горящим взором сестер и брата, соплеменников, тянется к возвышающейся над всеми фигуре Морока, вдруг замечая отца у самого подножья дуба, но ему вовсе не становится стыдно за свой неподобающий вид. Ему не страшно, он ждал этого так долго, ему кажется, что он может выпить все озера, выжать досуха тучи, выцарапать звёзды, и ему все равно будет мало.
Сердце почти до боли бьется о ребра. Воронёнок вдыхает-выдыхает и теряет дыхание, когда голос Морока вновь раздается над поляной, прокатываясь эхом по лагерю. Его сердце пропускает удар всякий раз, когда предводитель называет новые пары наставников и оруженосцев, его имя не звучит до последнего, пока наконец не оказывается рядом с Пылинкой и Бушующим.
Воронёнок моргает, тут же выискивая взглядом своего... хм, дедушку? Они ни разу не общались, а матушка не любила о нем говорить, но откуда-то малец уже знал, что этот зрелый (старый...) воин − его прямой родственник. Мальчишка толком ничего о нем больше и не знает, а его грозный и мрачный вид его совсем не пугает. Пф, да что он ему сделает!
Мальчишка уверенно выходит вперед: не такой уж и грязный, как в самом начале, дождь все смыл, и мальчишка отряхнулся от особенно больших кусков грязи, но местами шерсть все равно слиплась, и сейчас он скорее напоминает колючего ежа, чем кота. Но Воронёнка это не смущает, и он вообще уже забыл о своем виде, слишком взбудоражен, чтобы заботиться о таких мелочах. Не было названо имя Снежинки, и малец оборачивается на сестру, глядя непонимающе и тревожно, но довольно быстро отворачивается, понимая, что у Морока все точно идет по плану. Он встречается взглядом с Пылинкой, чувствуя плечом ее плечо, и лихо ухмыляется, быстро, мимолетно, чтобы вновь перевести взгляд вперед, натыкаясь на прожигающий взгляд (почти) наставника.
− Клянетесь ли вы, что посвятите всего себя познанию мира вокруг, стоит лапам вашим ступить на путь ученичества...
Он любит мир вокруг до ожогов на сердце, и он жаждет его познавать.
Да!
− ..что не пренебрежете советом старшего и не ослушаетесь приказа?
Воронёнок моргает, и внутри что-то неприятно натягивается.
М-может быть?..
− Клянешься ли ты повиноваться наставнику безоговорочно, вверяя ему свою жизнь?
Повиноваться. Безоговорочно. Наставнику.
Нет!
Воронёнок смотрит на наставника с вызовом, прямо и смело, и в индиговой радужке штормовыми волнами беснуется отцовская синева, а на дне зрачков полыхает непокорным алым пламенем.
Он не хочет подчиняться − он не будет подчиняться − и мысленно вычеркивает эту строчку из клятвы, так легко, будто имеет на это право. Если бы был человек, то скрестил бы пальцы за спиной.
− Клянешься ли ты чтить Воинский Закон и посвятить себя служению Сумраку, ставить его интересы выше своих собственных?
Несомненно. Нет ничего превыше Сумрака.
− Клянусь! − уверенно и смело.
So when you're feeling crazy and thing fall apart Listen to your head, remember who you are You're the one, you're the unbreakable heart
— Трель и Милка; Медвежий и Златонька; Пожар и Смерчик; Бушующий и Пылинка с Воронёнком — прошу вас выйти вперед!
кажется, он все-таки немного опоздал, но не сильно. это ведь только первая часть. дальше будет лучше. дальше Змейку посвятят в воительницы и Пут будет рядом, чтобы одним из первых поздравить сестру. конечно, они были не особо близки, но тем не менее, Сорокопут как-то по своему любил девчонку, хоть и не показывал этого.
мальчишка проходит к толпе соплеменников и усаживается, обвивая лапками хвост, ежится от прохладного ветерка, пробравшегося ему под шерстку. да, в последнее время было как-то прохладно. Пут обводит поляну взглядом, отмечая присутствующих. помимо почти учеников и их будущих наставников в на поляне присутствовали и другие коты... среди которых был и Змееуст. ученик встречается с отцом взглядом и замирает, прижимая уши. сердце бьется быстрее, воздуха катастрофически не хватает, силы покидают тело и оно в миг становится ватным. ему страшно. что отец забыл здесь? почему он здесь? ладно, глупый вопрос. конечно, он не мог пропустить посвящение своих детей. впрочем, посвящение своих старших детей он пропустил и, кажется, ничуть не жалел об этом. иначе как объяснить то, что с тех пор глашатай ни словом не обмолвился с ними?
— ... Воронёнок — Вранолапый, Златонька — Златолапая, Пылинка — Мрачнолапая, и Снежинка — Вьюжнолапая, — голос предводителя выводит котика из оцепенения. он вздрагивает и резко отворачивается, буквально подскакивает и уходит на другой край поляны, где холодный взгляд отца его не достигнет.
как сказал бы всеми известный герой, дружелюбное приведение с моторчиком, спокойствие, только спокойствие.
· · · агница | 23 луны | сумрачная юница
и свет во тьме светит, и тьма не объяла её · · ·
· · · агница | 23 луны | сумрачная юница
и свет во тьме светит, и тьма не объяла её · · ·
Сообщение отредактировал Крик - Ночь, 29-Июл-2018, 23:55
Дата: Рассвет, 30-Июл-2018, 00:04 | Сообщение # 2512
В танце с Тенью не сносить головы
Группа: Лесные Коты
Сообщений: 1052
Главная поляна
Прохладная ненастная ночь - идеальное время, чтобы тени вышли наружу, поглощая окончательно новые, чистые, невинные души. Они и так серебряной нитью были прикованы, а другой конец нити оканчивался клеймом на хрустальном сердце. Смерчика обгоняет Пылинка, на что легко фыркает. Залаза. Совершенно беззлобно подумал он о сестре.
Они почти одновременно подходят к месту, мальчишка цепляет взглядом отца и тут же приосанивается, поднимая голову и расправляя плечики. Он - сын своего отца, а, значит, должен соответствовать ему. И он старается изо всех сил. Принять отстраненный вид и наделить свой взгляд ледяными нотками. Во центре зрачков читается девятое небо - холодное и беспощадное, а окаймляет глаз восьмое - небо стремления и необычности.
Этого дня он слишком долго ждал. В его голове засел вопрос о наставнике еще в тот момент, когда он только поговорил впервые с Пожаром о наставниках и обучении.
— У кого ты бы хотел обучаться? — Я не знаю, кому я подхожу и кто научит меня большему. Но учиться надо будет самому.
Смерчик иногда прокручивал эти слова в голове. Он, и правда, не знал, кто ему подойдет больше. Хотелось научиться очень многому. каждый хорошо по-своему. И Смерчик был уверен, что Морок Звезд в выборе наставников не ошибается. Поэтому котенок усмирил быстро колотящееся сердечко. Нетерпение поджимало. Хотелось взорваться и кого-нибудь укусить, но злая тучка держала себя в лапках. Не хватало собственное посвящение испортить. Но его белоснежные ушки мелко подрагивали от волнения, но больше он ничем не выдавал свое волнение.
Небо прорезала очередная молния, а следом раздался гром. И полился голос предводителя по поляне. Смерчик задрал голову, чтобы лучше видеть. Сердце громко отстукивало, заглушая окружающие звуки. Он боялся. Боялся, что не услышит самого главного.
— Пожар и Смерчик... — новоиспеченный - почти - аж привстает. В груди зарождаются искринки смеха. Это было просто невероятным совпадением, и Смерчик практически потерял тот образ, что держал до этого. Все же Пожар был неким кумиром для Смерчика, хоть в последний раз он его несколько проигнорировал. Стыдно не было, но станет. Что-то внутри подсказывало, что будет непросто. Но Смерчика не пугали трудности. Он лукаво смотрит на подходящего Пожара, припоминая предыдущее посвящение.
— Думаю, что смогу дать, когда будет свободное время, так что жди. — Ловлю на слове. Тепель ты мне должен тлениловку!
Котенок старается не лыбиться. Это было приятно, что даже такое вроде бы пустое обещание, которое, возможно, было бы позабыто, все же исполнится. В груди разливалось легкое веселье от всей ситуации. Жизнь - непредсказуемая штука. И это было так прекрасно и невероятно, что Смерчик был готов принять любое испытание, лишь бы увидеть то, что будет ждать впереди.
— Если после первой серьезной тренировке в тебе останется эта уверенность и огонь, то я буду верить. — Моя увеленность останется со мной до конца.
Именно эти слова тогда прозвучали. И Смерчик был готов доказать, что он слов на ветер не бросает.
Повель в меня. На твоих глазах я исполню всю, что сказал. Мое пледназначение - вознести Сумлак. И я его исполню. Дай мне только шанс доказать это!
Смерчик поднял глаза вверх, встречаясь своим темным небом с пылающим огнем наставника. Он бросал вызов Пожару. И остается гадать: подчинит ли огненная буря девятое небо? Это вызов. Непокорность у него в крови. Непредсказуемый характер - его преимущество. Он - непредсказуемое небо. И он докажет всему миру это. И глядя четко ему в глаза:
— Клянусь, — вкладывая в это слово всю свою уверенность, всю свою надежду. Это не прихоть. Это цель. Он не оглянется назад. Есть путь только вперед. И сейчас ему протянут лапу, которая подтолкнет его на начальном пути. Даст возможность совершать ошибки и учиться на них, принимать решения и отвечать за свои поступки.
И он цель достигнет.
Сумрак - это жизнь. Сумрак - клеймо, высеченное серебряной нитью на сердце и соединяющие его со всеми сердцами племени. Теперь же клеймо соединяет более ощутимой нитью Пожара и Смерчика. Такова жизнь. И он чужие правила не принимает. Но готов принять их, пока не создаст свои.
Теперь он полностью твой, Сумрак.
Закрой глаза и упади в пучинумрака, Он примет в нежные объятия тебя, Клинком острейшим обведя запястья.
Закрой глаза и упади в пучинумрака, Он примет в нежные объятия тебя, Клинком острейшим обведя запястья.
Дата: Рассвет, 30-Июл-2018, 00:05 | Сообщение # 2513
Воитель Сумрачного племени
Группа: Лесные Коты
Сообщений: 84
Бурый воин был подобен медведю, очнувшимся от долгой спячки, — Бушующий медленным, твердым и размеренным шагом подходит к многолетнему дубу и снизу-вверх смотрит на своего предводителя в немом ожидании, словно пес, который нуждался в свежем мясе.
Но его волновали лишь свежие души.
Молнии озаряют полянку у высокого дерева, а раскаты грома придают какой-то торжественности атмосфере; вместе с каждой новой вспышкой, в янтарных глазах разрождается пламя, которое не потушит никакой поток. Взглядом Бушующий скользит по рыжей шерсти своего бывшего ученика, а на лицо искажается не самой хищной ухмылкой в оскале, пусть и не самой привлекательной, — за ней скрывалась тонкая нота одобрения, которую мог уловить только он.
П о ж а р.
Выжил. Не то, что его никчемный братец.
Выдержав недолгую паузу, Морок Звёзд оглашает имена будущих учеников и наставников, и Бушующий уже на подсознательном уровне рыщет взглядом в толпе, пытаясь найти своих. Шаг вперед — и они вместе с ним.
От воина не укрылся факт их родства, но оно не обещало им никаких поблажек — наоборот, бурый всеми силами надеялся, что дети не пошли в свою нежную, добрую мать, которой, как считает Бушующий, вообще не место в воителях; только няньчить котят и способна.
А ведь она его дочь, пусть кот этого признавать не хотел. Из котят-то он точно всю дурь выбьет.
Да, Пожар?
Звучат торжественные слова клятв над их головами, и Бушующий смотрит на предводителя внимательно, вылавливая из его речи каждое слово, которое и без того въелось в кору головного мозга. Одни и те же слова, одни и те же клятвы, каждый раз одно и то же, и Бушующему нужно сказать лишь
— Клянусь.
Чтобы заполучить еще две души в свою копилку. Смерив взглядом Пылинку, кот переводит его на Воронёнка, — тот смотрит на него прямо, с вызовом, и губы кота разрезает очередная ухмылка, совсем недобрая.
— Тогда скрепите ваши клятвы кровью.
Он одним легким движением поднимает переднюю лапу своих учеников и резко вспарывает подушечку на каждой, не следя за тем, как глубоко вонзается его коготь. Наверное, это выглядит жутко, когда тебя калечит взрослый улыбающийся дядька? Им надо привыкать к боли. Быстро, не дернув ни единым мускулом на лице, кот быстро вскрывает и свою, вгрызаясь в нее клыками. Лапа к лапе — священные узы кровосмешения завершают торжественный обряд и на этом их выступление заканчивается.
Бушующий смотрит на Воронёнка с легкой брезгливостью и высокомерием, обращая внимание на грязную, растрепанную шерсть, и в какой-то момент даже поражается разнице между братом и сестрой, — на самом деле он просто не знал, что до этого она была ничем не лучше. Не опозорила Мрачнолапая? Значит, этим займется Вранолапый.
«Мои маленькие сопляки»
Бушующий отворачивается и идет в толпу, взмахом хвоста указывая Вранолапому и Мрачнолапой идти следом, но лишь для того, чтобы сесть в самом последнем ряду, поодаль от остальных. Не хотелось самому позориться.
Усевшись и укрыв хвостом лапы, — ветви не позволяли сильно заливать их дождем, укрывая как бы навесом, — он лишь мельком мазнул взглядом янтаря по Пылинке — грозно, предупреждающе, — и затем въелся им прямо в глазёнки мальчишки, который выглядел не лучше некоторых бродяг.
Впрочем, молчание длилось недолго, ведь почти сразу с его уст сорвалось грубое и почти приказное:
Дата: Рассвет, 30-Июл-2018, 00:14 | Сообщение # 2514
идя долиной смертной тени, не убоюсь зла
Группа: Лесные Коты
Сообщений: 1833
переходы для слабаков, телепорты для королей
Пестролистая, скользя от детской до дерева объявлений хрупкой светлой фигуркой, приходит с небольшим опозданием — когда предводитель уже начинает речь. Сердце у королевы гулко бьется в груди, норовя разбить фарфоровую клетку ребер, от волнения по телу бегут колючие мурашки вместе с дождевой водой, а внутри живота всё нервно и радостно скручивается. Её сияющий взгляд направлен вперед, кошка забывает даже о грязных лужах, ступая прямо по ним, и ищет взглядом знакомые фигурки. Осторожно проходит вперед, ласково проходясь хвостом по спине Сорокопута. Здравствуй, милый, — одними губами, с теплой улыбкой. Неужели сегодня и он, и Змеелапая, и Моль тоже будут посвящаться, только уже в воители?..
Сердце поет и сжимается. Пестролистая волнуется за младших детей, особенно когда замечает грязную, лишь слегка умытую дождем, растрепанную шерсть Воронёнка. Вот ведь сорванец, неужели нельзя было умыться?..
Щеки и уши королевы горят, ей стыдно за неподобающий вид своего сына, но уже слишком поздно, чтобы это исправить — предводитель начинает называть имена, и кошка вся обращается в слух.
Медвежий и Златонька. Пестролистая впивается коготками в землю, и нежно-зеленый взгляд наполняется легкой тревогой: она запомнила Душку как слишком резкого, жестокого и самонадеянного мальчика, который при каждом удобном случае обижал Ниточку. Ниточка… И слабенькая, хрупкая болеющая Злата — королеве не хотелось бы, чтобы её испортили. Но и Душка уже вырос, даже успел стать отцом — новости по лагерю быстро разлетаются, особенно если твоя палатка находится прямо рядом с целительской — поэтому Пестролистая успокаивается. Она верит в лучшее в этом мальчике, и надеется, что он вырастит из её дочки достойную воительницу.
Пожар и Смерчик. Теперь уже Пестролистая улыбается, глядя на то, как её сын выходит вперед, цепляется взглядом за яркую шерсть молодого воителя и чувствует, как приятное тепло разливается внутри. Спокойный и куда более мягкий (как казалось кошке) Пожар, определенно, прекрасный вариант для обидчивого, агрессивного Смерчика.
Вдруг в воздухе повисает имя отца — и еще до того, как Пестролистая слышит имена, за ним следующие у неё всё с треском обрывается внутри.
Нет! Пожалуйста, только не он!
Королева с тихим, немым ужасом и оцепенением смотрит на то, как из рядов соплеменников показывается огромная, могучая фигура отца, и как выходят вперед её прекрасные маленькие лучики — Пылинка и Воронёнок. Озорные, веселые, слишком шкодливые. Слишком непокорные.
Пестролистая не может ничего сделать: она поднимает умоляющий взгляд на Морока, но тот не смотрит на неё, и внутренности прожигает чумой неконтролируемого страха.
Нет, нетнетнет.
Слова клятвы звучат, отрезая путь к спасению. Пестролистой остается только смотреть, как её дети, сами того не зная, падают в темную огненную пропасть.
Троекратное "клянусь".
Звёзды, спасите и сохраните.
Королева из-за отчаяния и не заметила, что одно имя названо не было: и теперь её выдергивает из оцепенения голос предводителя и имя дочери, прозвучавшее с его уст. И Морок спускается с дерева.
Пестролистая с гордостью смотрит на ночь, взгляд ее вновь оживает и наполняется теплом: Морок, конечно же, вырастит из неё прекрасную воительницу, как было и со Змеелапой. За сохранность Снежинки — Вьюжнолапой — Пестролистая не беспокоится.
Она тянется взглядом назад, куда Бушующий увел своих оруженосцев, боясь столкнуться взглядом с отцом, но не в силах его отвести. В груди разгорается странное, неизвестное до этого чувство — жгучее, острое, яростное.
Только посмейте, отец.
Это её дети — их она готова защищать ценой собственной жизни. Не смогла защитить в детстве себя от него, но ради них... Она сделает всё.
***
Душка так и не появляется, а Златонька, все же, не смогла выйти. Пестролистая тихо вздыхает, чувствуя, как корень языка жжет полынная горечь, и подходит ближе к предводителю, пока он все еще внизу, глядя чуть влажными глазами, окутывая нежной весенней зеленью.
— Морок Звёзд, — она говорит тихо, но не забито и робко, а спокойно и с нотками обеспокоенности, склонив голову в приветственном поклоне, — Дело в том, что Злата... Златонька болеет, и, боюсь, она пока не готова к посвящению в оруженосцы. Может, стоит повременить с этим?
Дата: Рассвет, 30-Июл-2018, 00:19 | Сообщение # 2515
демоны кружатся в танце с тенями
Группа: Лесные Коты
Сообщений: 1213
— Клянусь. — интересно, не принёс ли он сам себе там клятву, что прибьет их, и в итоге просто озвучил одно слово? Но девочка о таком даже не думает сейчас, ведь церемония только началась. Дальше по плану — кровь.
Расскажите, что такое боль — она не поверит. Покажете? — не почувствует, старайтесь. Иначе как объяснить то, что она умудрялась на протяжении всей своей, хоть и недолгой жизни избегать боли. Разве её не царапали, не жевали, не пихали, разве? Кто будет первым, кто поведает ей о боли — расскажет её значение, или причинит? Лес рук/лап! Скоро всё будет, но не сейчас.
Резким движением — она даже опомниться не успевает — Бушующий вскидывает их лапы, прорывая подушечки когтем. Всё происходит слишком быстро, и вот она уже дает кровавое "пять" наставнику, и на лице полноправно появляется улыбка — не ухмылка секундами раньше, а настоящая, искренняя эмоция. Она не успевает почувствовать боль — точно не головой, и внешне это никак не видно: кто-то поморщится, кто-то вовсе прорычит в ответ, а она — нет. Лишь глаз на мгновение дергается, но она даже этого не чувствует, неужели теряет контроль над телом? Как бы там ни было — этот момент ничто и никто не может испортить, ни пульсирующее лёгкое покалывание подушечки, ни не особо доброжелательный взгляд дедушки. Почему-то выпадает из мира, а приходит в себя, когда Морок стоит на влажной земле рядом со Снежинкой. Вот как, значит.
Она не сомневается, что из предводителя наставник прекрасный, но она уверена, что для неё — Бушующий лучший выбор, уж тем более, раз так решил Морок. Бушующий весь покрыт шрамами, хотя она ещё не успела внимательно разглядеть его, а до этого они особо и не пересекались, но выглядел он довольно грозным..дедом. Ой, что это там — седой волос?
Как бы там ни было — в данный момент она безмерно счастлива, что сложилось именно так, и даже если бы расклад оказался другой — всё равно бы улыбалась — сразу всем грядущим тяготам. Улыбайся, девочка, пока можешь.
— ...Пылинка — Мрачнолапая, — оставил её имя на закуску-у, — И Снежинка — Вьюжнолапая. — ну, почти. Мрачнолапая. Отводит от предводителя взгляд, медленно переводя глаза на отца, случайно, может, цепляя его темно-синий взгляд, и ухмыляется, поднимая левый уголок рта. Теперь, девочка, ты будешь сеять мрак, но, что главное — будешь его в себе хранить. И нет, не конкретно в лапах, а во всём теле и душе, мрак пропитает её, прорастёт изнутри, и будет течь по венам.
Ой, да что это. Та-да-ам! Теперь у неё есть наставник и напарник — разве не прелестно?
Официальная часть церемонии, вроде как закончена, и наставник уводит их прочь от множества парных глаз соплеменников — подальше ото всех, чтобы не им смотрели в спины, а они втроем прожигали чужие.
Из этой компании получится в каком-то роде отличная команда, не верите? А Мрачнолапая верит.
«И Мрачнолапая передаёт привет из прошлого! (аки капсула времени) Смотри, повзрослевшая девчонка, если ты, конечно, дожила до момента, когда будешь тепло (или не очень?) вспоминать своё первое посвящение. Сейчас ты так мала и счастлива, что души не чаешь в происходящем, включая своего наставника. И я готова выслушать твою боль, накопленную за луны, готова рассказать? Или ты уже ни с кем не говоришь, что, даже сама с собой?»
Но пора вернуться в реальность.
− Классное имя, напарница. — девчонка хихикает, пихая братца в бок, и так они и продолжают путь. Мрачнолапая тоже находит мать, пристроившуюся в толпе, и перехватывает нежную зелень глаз, встречая своей — более темной, и указывает ушками на Бушующего, радостно сверкая глазищами, мол, смотри, как мне повезло! Как нам с Воро повезло! Совсем не замечает растерянного взгляда Пестролистой, даже нет, замечает, конечно, просто не понимает, на что намекает это сожаление в травянистых глазах. Но времени на допросы матери нет — впереди первый разговор с наставником — ура!
Остальную часть пути через толпу соплеменников девочка преодолевает с каким-то напряжением, вдруг теряя радость момента — тот уже прошел — а теперь, в реальности, она должна быть более серьезной и собранной, так? Осознание этого прочно впечатывается в голову, и лучше бы, если надолго.
— Умойся.
Мрачнолапая переводит искрящиеся от беззвучного смеха глаза на братца, уже предполагая, что сейчас бро выдаст нечто, подается вперёд, косится на Воро.
− Мое тело − мое дело, — хмыкает, отводя глаза, но тут же возвращает их в янтарь полыхающий в глазах деды. Лучше бы он сказал сразу какое-нибудь "деритесь", а не призвал к умыванию. Но раз он так говорит, наверное, это важно? Самое время учиться слушать и слышать Бушующего. Как-никак, теперь он их поведёт по жизненному пути целых шесть лун. Если от старости не протянет лапы.
Ох, и навеселятся же они за это время вместе с Вранолапым..
Кто-то скептически посмотрел бы на такое предположение, но не сомневайтесь — насмеяться они ещё успеют. Всё успеют. Если выживут.
Дата: Рассвет, 30-Июл-2018, 00:31 | Сообщение # 2516
сумрачный пёс
Группа: Лесные Коты
Сообщений: 245
− Клянусь.
От ухмылки этого кота веет падалью.
Бушующий явно не догадывается о том, что можно не ковырятся ногтем до самых суставов, а спокойно надрезать подушечку без лишних травм. Но Воронёнок не издает даже писка, только морщится от неожиданности, и стоит наставнику отпустить лапу, как мальчишка ее почти с брезгливостью одергивает, поднося ко рту и зализывая ранку. Полегче, дедуля, нельзя что ли?
Однако Воронёнок тут же забывает об этой мелкой неприятности, с интересом оглядываясь по сторонам и наблюдая, как остальные проделывают тот же самый ритуал, пытается ухватить взгляд отца, но он слишком рад, чтобы надолго задерживать внимание на чем-то одном − а потом не без ноток восхищения и ревности наблюдает за тем, как Морок спускается с дерева и обменивается клятвой с его сестрой. Ему бы тоже хотелось себе в наставники Морока, а не этого старого и какого-то подозрительного пня, но юнец решает не делать поспешных выводов на счет Бушующего и, чуть прихрамывая, бодро отправляется следом за ним на самый край. Смакует на языке свое новое имя, подмечая, как здорово то, что все они такие лапые. По пути замечает какой-то странный взгляд Пестролистой, ободряюще-беспечно улыбается ей и тихо хмыкает. И чего мама опять волнуется?..
Смотрит с задоринкой на Мрачнолапую и наклоняется к ее уху, быстро, тайком шепча:
− Классное имя, напарница.
Уж с этой девочкой он готов разделить всё на свете.
Однако наставник тут же врывается со своим хищным, перемалывающим кости взглядом и совершенно старческим занудством:
− Умойся.
Мальчишка насмешливо фыркает.
− Мое тело − мое дело, − негромко, чтобы не тревожить остальных, но все так же развязно отзывается юнец и щурит синие глаза, объясняя таким тоном, будто обращается к маразматическому старику, указывая хвостиком в небо, − Дождь же, сейчас само всё смоется, так что расслабьтесь, наставник.
В вашем возрасте вредно нервничать.
So when you're feeling crazy and thing fall apart Listen to your head, remember who you are You're the one, you're the unbreakable heart
Дата: Рассвет, 30-Июл-2018, 01:06 | Сообщение # 2517
яркий костер, сумрачная инквизиция
Группа: Лесные Коты
Сообщений: 1584
Он чуть припозднился, запрокидывая голову, в глазах отражается оскольчатое небо, пылающее разрядами молниеносных вспышек; Пожар останавливается чуть дальше основной массы, дыхание спирает, когда он вспоминает Медведя, что стоял перед ним, сверкая бесоватыми глазами, на глубине которых бесились сумрачные огни. Воздух все ещё пахнет калёным железом, этот оттенок, освежающий вязкой кашей на корне языка, не вытравить ничем; воитель замирает, оглядывая присутствующих, пытаясь словить знакомые морды, что тонут в мраке, а после усмехается, прикрывая глаза.
Величие сумрака, его энергия, мраг, что сгустился над их головами — все это образуют они сами, ступая по скользкой дорожке черноты, что вьется узкой атласной лентой, переплетаясь с колючим тисом, с чертополохом, догорающим в ночи. Змееуст топленой тенью замирает у корней, Морок вновь путается в цепях листвы; Пожар стоит, и перед ним раскрывается на ладонях весь мир, играя темными красками горьковатого счастья, что, казалось, плотно засело внутри, не вытравишь.
Какая глупость.
Счастье хрупко и невинно, облаченное в шелк белых одеяний, с тонким станом, хрустальными крыльями и запахом зрелого винограда.
— Медвежий и Златонька; Пожар.и Смерчик, — кусками; выхватывая чужое и своё имя, что вязью сплелись на запястье.
Знаешь что это?
Это узы крови, боли и пота.
Это дружба.
Пожар проскальзывает вперёд, с несоизмеримым спокойствием вставая рядом с младшим соплеменником, шерсть чуть касается, заряд тока проскальзывает, освежая. Он будто всю жизнь готовится принять воспитанника, на морде — сосредоточенное спокойствие, в глазах — огонь. Было что-то приятное в том, что этот юный, трепещущий жизнью и стремлением юнец попал именно к нему, а не к Бушующему, что стоял совсем рядом.
Пожар не смотрит на бывшего наставника; взгляд поднят на Морока, что говорит привычную клятвенную речь, что уже плотно сидит внутри, не вытравишь. Воитель не думает о Смерчике, как о собственности, не произносит клятвенные слова внутри своей головы; он смотрит, и взгляд перетекает в чужие глазницы, скользя по лопаткам, расслабляя.
Смотри на меня.
Пожар обманчиво мягок, он готов дуть ради того, чтобы разжечь, дуть так, что можно погаснуть навсегда. Душки рядом нет, глаза с сахаром искр не мелькают рядом, воздух не мутят саркастически тупые шуточки, произнесенные плавным голосом. Медянка, тот самый Медянка запертый внутри, вздрагивает, прикрывая голову лапами. Он просто гуляет, он просто пропускает посвящения, он просто...
Такой дурак — почти нежным шепотом в голове.
— Клянусь, — клянись так, как никогда не клялся, — раз за разом в голове, кровавый отпечаток по новой ложится на его чело.
И чужой голос вторит клятве.
Пожар тягуче протягивает чужую лапу, а после знакомым движением, точь в точь повторяя движения наставника, достаточно глубоко проводит когтем, вскрывая кожу, а после поднимает ещё нетронутую кровавыми клятвами лапу, смотря на девственно чистую подушечку несколько секунд, а после вгрызаясь в кожу, разрывая; кровь заливает рот, горячим металлом обжигая небо. Воитель прижимает лапу к чужой лапе; кровь сгустками собирается и падает смешанными каплями наземь, разбиваясь; ливень тут же мешает её с грязью. Пожар чувствует чужой пульс, чуть ускоренный, наверняка взволнованный, глаза внимательно наблюдают за Смерчиком.
Добро пожаловать на бал.
Бушующий.
Пожар не боится, бросая взгляд на наставника, в мальчишеском жесте приподнимая подбородок. Медянка, юный Медянка, что укусил Бушующего за хвост, что столько раз выводил его из себя, теперь стоит рядом, смотря пылающими глазами на бывшего наставника. На глубине зрачков таится угроза. Сколько собственничества, сколько того самого инстинкта, направленного на агрессора.
Пожар, когда посвящение чуть замедляется, отходит на шаг назад, молчаливо ведя за собой оруженосца, чужое имя непривычно и царапает слух. Уже не то детское Смерчик, ласковое, тягучее.
— Поздравляю, — голос твердый, Пожар аккуратно садится в первых рядах, ведь об окончании посвящения не было сказано, — Вихрелапый, — понижает тембр. — Смотри внимательно.
Пожар лишь недавно стал воителем, и вот, у него на горбу — ха-ха — уже первый оруженосец в тринадцать лун.
Выхватывает из толпы напряжённый силуэт Пестролистой, а после отворачивается, вновь следя за Мороком Звёзд.
мы всего лишь топь и ветви. спи, мой братец, станет легче лес с болотом на рассвете видят сны по-человечьи
Дата: Рассвет, 30-Июл-2018, 03:24 | Сообщение # 2518
эти тени будто бы меня обнимают
Группа: Лесные Коты
Сообщений: 4015
.
Откуда возникла эта торжественная дрожь? Ветер задохнулся в порыве отчаяния, скрытые от чужих глаз звезды слегка вздрогнули, смущенно потупив взгляд, а где-то за строчкой острых игл, складывающихся в хвойный узор, раздался и зазвенел легкий манящий солнечный свет. К счастью, его было не слышно и почти не видно - разве что тёмное кипящее зарево, развернувшееся вместо небес, стало немного более светлым, а воздух наполнился решительной мрачностью пережить ещё один день.
Жаль, что он всего этого не чувствовал. Мирт прибежал к дереву объявлений, как только услышал голос Морока Звёзд. До этого момента ему всего раз наблюдать за чужими посвящениями, а один раз - участвовать, и он еще в шесть лун крепко вбил себе в голову, что приобщение к традициям и собранием поможет ему понять своё племя лучше. Взгляды не обращались к нему, он старался оставаться в стороне, но дрожь все равно пронзала котика насквозь, заставляла стоять столь неподвижно, что даже ветер будто бы не решался к нему прикасаться, вежливо обходил стороной и ласково похлопывал по плечу, подбадривая. Как только тысяча крохотных ехидных лезвий перестала впиваться в его лапы, ученик позволил себе сдвинуться, сел на землю, поерзал, принимая более удобную позу. Жар жгучего восторга в глазах угас, как перестаёт искриться и медленно тлеть уголь, на который несколько раз грубо и бесцеремонно наступили, и он вновь нацепил на лицо эту маску - надменность, мрачность, отчетливо читающееся и поразительно лживое "да что я вообще здесь делаю?"
Случайно, как уверенная лапа срывается с устойчивой и надежной кочки в липкую комковатую бездну болота, он наткнулся взглядом на совсем взрослого ученика лун двенадцати. Моментально захотелось вжаться в землю так сильно, как только можно, лишь бы не думать о том, как же, наверное, жалко Мирт выглядит по сравнению с ним. Сорокопут был выше него, хоть и не на голову, но достаточно, чтобы смотреть свысока. Мирту было стыдно за то, что он такой. Мелкий, полнеющий едва ли не до размеров изнеженной домашней киски, как только он начинает кушать столько, сколько ему на самом деле хочется, он был совсем не похож на этих сильных, высоких, очаровательных котов.
Кровь. К этому он уже привык, и смотрел на мерцающие теплые капли крови на чужих лапах рассеянным поверхностным взглядом, будто будучи погруженным в собственные глубокие размышления. Посвящение в оруженосцы - это неинтересно, с этим он уже знаком. Гораздо больше его интригует таинство становления на путь воителя. он слышал, что для этого нужно сразиться. Одна мысль о возможной драке, которая может развернуться здесь и захлестнуть лагерь шипением, блеском клыков и треском кожи, приводила его в ужас и нетерпение одновременно. С ним самим это должно произойти еще не скоро, а значит, пока этим можно наслаждаться. Предводитель и по совместительству его наставник пока что молчал. Мирт осторожно поднял голову и кинул в его сторону неуверенный робкий и слегка виноватый взгляд, таящий в себе вопрос и просьбу одновременно. «Может быть, ты всё-таки наконец позволишь нам посмотреть на это? Пожалуйста!»
Дата: Рассвет, 30-Июл-2018, 09:34 | Сообщение # 2519
тень на солнце — метеоритный дождь
Группа: Лесные Коты
Сообщений: 644
Белена почти прозрачной тенью стоял неподалеку от соплеменников и смотрел на своих друзей. Вот и они дождались, вот и они теперь оруженосцы. Это ведь... здорово? А еще мальчик не мог не радоваться за Милочку. Чуть ли не сильнее, чем за своих чистокровных знакомых. Он видел в ее золотых глазах, тогда у пенька, как сильно она хочет быть частью этой семьи - любимой частью семьи. Поэтому царевич улыбается, и не важно, что его улыбка не долетит ни до одного из адресатов. Котик слушает чужие голоса и чувствует, как его собственное сердце начинает биться быстрее. В голове роятся планы о том, как здорово будет учиться вместе с Вороненком и Милкой, исследовать вместе лес, выискивать все самое новое и интересное. Дышать сумраком и смотреть сквозь тени и жить жить жить.
Белена хочет подойти поближе, но думает, что успеется. Его уже слегка трясет от ожидания, от видений вероятного будущего. И как же сильно хочется поделиться этими планами с Пылинкой и Вороненком.
как белесое сумрачное ничто ㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤя ложусь небрежным кривым стежком, я вплетаюсь в полотна расшитых дней, ㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤне растерзанных болью — рожденных в ней.
Подбел|2
легким шагом, известным лишь мне одному, из полоски света ступаю в тьму.
как белесое сумрачное ничто ㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤя ложусь небрежным кривым стежком, я вплетаюсь в полотна расшитых дней, ㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤне растерзанных болью — рожденных в ней.
Подбел|2
легким шагом, известным лишь мне одному, из полоски света ступаю в тьму.
Дата: Рассвет, 30-Июл-2018, 12:27 | Сообщение # 2520
твое сердце — тень
Группа: Лесные Коты
Сообщений: 973
Она скользит по поляне следом за старшей сестрой и Пожаром, мягко касаясь лапами мокрой травы, и сердце отвечает гулким, раскатистым ударом на каждый шаг, и гром вторит этим ударам — все вокруг юной принцессы перемешивается, переплетается, обращаясь в вихрь звуков, что непрестанно сменяют друг друга, словно в бесконченом круговороте. Навостренные сажевые ушки чутко улавливают каждый звук, каждый шепот ветра в высоких еловых ветвях, каждый чужой вдох и выдох — леди вся обращается во внимание, чувства обостряются до предела, и их так много, что ей на секунду кажется, что они разорвут ее изнутри. Воздуха же — предательски мало, и от его нехватки дыхание невольно учащается. Или все же от волнения? Плевать.
Снежинка останавливается в одном из первых рядов — не слишком близко к дереву, чтобы не задирать голову, снизу вверх глядя на Морока Звезд, но на достаточном расстоянии, чтобы цепко улавливать каждое его движение, каждую искорку, мелькнувшую среди густой хвои глаз. Не спешит садиться, отчего-то это кажется ей совсем ненужным, бессмысленным, будто что-то заставляет стоять ровно, на прямых лапах, с гордо вскинутой головой и сведенными до боли лопатками. Из-за своего маленького роста принцесса едва ли сможет загородить кому-то обзор, так что все проблемы растворяются вместе с очередной вспышкой молнии, медленно тающей в небе.
Морок говорит, как и всегда, приятно и мелодично, но, в отличие от повседневных разговоров, сейчас в его голосе звенят сталью уверенность и твердость, и это завораживает еще сильнее. Его хочется слушать — даже не просто долго, а бесконечно, упуская смысл сказанного, растворяясь в хвойной горечи переливов голоса, кутаясь в мягкие, тягучие интонации, как в мягкий плед, позволяя себя убаюкать.
Но сейчас она отчаянно цепляется за каждое слово, повторяя все до единого в своей голове, удерживаясь от того, чтобы не произносить их шепотом следом за предводителем, как будто он учит ее говорить. Каждая фраза клеймом выжигается на сердце, навсегда оставаясь там — нестираемое воспоминание об одном из важнейших дней в ее жизни.
Морок Звезд говорит о Милке, и маленький чертенок внутри ухмыляется остро-колко, вместе с тем морщась от сладости, которую вызывает одно только имя грязнокровки, с которой теперь им предстоит жить в одной палатке. Снаружи невозмутимая Снежинка дотягивается взглядом до светлой — даже внеше она светлая — фигурке, на мгновение путается в мягкой, как лебяжий пух, шерстке, и вновь возвращается к Мороку.
Пора переходить к самому главному, не так ли?
Имена звучат одно за другим, переплетаясь, сшиваясь друг с другом невидимыми, но прочными, неразрывными нитями — теперь все они связаны. Кровью, клятвами, принесенными перед лицом Сумрака, сплетением горящих взглядов и первой серьезной болью, когда коготь наставника разрезает мягкую, еще совсем котеночью подушечку на лапе. Они связаны Сумраком — Тени, безмолвные свидетели церемонии, вьются под самыми лапами, ластятся, незаметно и играючи заковывая тела в цепи, освободить от которых может только смерть.
Пледателям — смерть. Сумрак — это клеймо.
Это клеймо не выжигается именно сейчас — оно появляется с самого рождения, как верность и преданность Сумраку проникает в хрупкие тела с первым глотком воздуха, который непривычен настолько, что прожигает на легких дыры; с молоком матери, теплым и чуть сладковатым; с первыми прикосновениями тех, на чьих подушечках уже красуются памятные шрамы, на чьих душах — черные метки Теней.
Принцесса провожает взглядом каждого из сестер и братьев, цепляется за фигуры их наставников, ловит взгляды, полные священного трепета, самоотверженного рвения и вызывающей дерзости. Эти дети, все до единого, как оголенные провода, дотронешься — никак не избежишь пронзающего тело разряда тока; они не боятся н и ч е г о в жизни и только разгораются сильнее от ощущения опасности, обращаясь в неистовое пламя. И только бы наставники понимали правильно: их не нужно укрощать, не нужно тушить — едва ли получится, но лишь направлять в правильное русло, чтобы непокорная стихия приносила лишь благо. Тогда они станут лучшими.
Она слушает имена наставников и их учеников, выхватывая лица избранных воинов еще в толпе. Едва различимой пеленой губы накрывает улыбка, стоит заметить эту тщательно, но откровенно плохо скрываемую радость в глазах Смерчика, когда тот оказывается напротив Пожара — уж кто-кто а черно-белая тучка точно получил то, о чем так мечтал, и принцесса искренне радуется за него, хоть и отношение к этому молодому водителю у нее неоднозначное.
Воитель, что должен стать наставником Пылинки и Вороненка, наоборот, совсем не молодой. Он выглядит потрепанным жизнью, прошедшим и повидавшим многое, по-настоящему опытным и опасным — волнение за брата и сестру, так и стремящихся вечно нарваться на гнев старших, возникает словно бы из ниоткуда, окатывая мощной волной, заставляя захлебываться и судорожно пытаться выбраться, тянуться вверх за спасительным глотком воздуха. Девочка выпускает коготки, впиваясь ими в раскисшую землю под лапами, и старательно отгоняет эти переживания — Морок Звезд знает, кому доверять детей.
Имена этих двоих и Бушующего звучат последними. Действительно последними.
Снежинка осознает не сразу. Просто вдруг находит себя все так же стоящей в толпе соплеменников и смотрящей за священной церемонией со стороны. Щурится, вскидывая голову ровно в тот момент, когда лукавые оголки в хмельной хвое чужих очей вспыхивают при взгляде на нее. Она же смотрит прямо, со стальным холодом в глазах, прожигая в серебристо-полосатой фигуре дыры.
И искренне не понимает, что этот кот творит. Ей хочется провалиться сквозь землю, убежать, расплакаться, залезть на это чертово дерево и самой разобраться с происходящим... Хочется просто перестать существовать — настолько отвратительно она себя не чувствовала никогда. Он ведь не мог про нее забыть, вот же, смотрит, что-то там себе думает с довольной мордой, значит точно помнит. Но что это тогда?
Больше всего на свете девочка ненавидит неизвестность — это мерзкое ощущение, когда ты словно идешь, ослепленный лучами солнца, и у тебя под лапами рассыпано битое стекло, или, что еще лучше, идешь между ям, что служат ловушками на сумрачной территории. Ей не нравится гадать, строить какие-то невероятные предположения, не зная наверняка, какие из них сбудутся, а каким суждено лишь остаться фантазиями. А потому она просто сидит, неотрывно глядя на предводителя, пытаясь хоть как-то уловить поток его мыслей, но так и не добиваясь в этом успеха. На тех, кто уже почти принял статус оруженосцев и наставников, предпочитает не смотреть — каждый, даже вскользь брошенный взгляд, проходится лезвием ножа по сердцу, раз за разом, вскрывая едва закончившую кровоточить рану.
И, когда с уст предводителя звучит ее имя, малышка даже глаза распахивает, будто неверяще, и пару секунд остается на месте, так и замерев ледяной фигуркой с городских площадей. За эти пару секунд Морок Звезд почти спускается с дерева, и, на ватных, немеющих лапках выходя вперед, принцесса упирается взором в полосатую фигуру-тень. Останавливается напротив и снова жадно впивается в малахитовые огни напротив — смотри на меня. И мир, что растекался вокруг нее непрерывным шумом, бесконечностью чужих голосов, обжигая кончики ушей горячей, точно лава, смесью звуков, вдруг замирает в абсолютной тишине, и даже гулкие, бьющие по вискам раскаты грома замолкают, словно их никогда и не было, словно все это — лишь чья-то выдумка, плод больного воображения, слишком яркий, слишком реалистичный сон.
Все растворяется. Остаются только горящие в темноте зеленые глаза да твердый, но неизменно чарующий голос.
И девочка слышит те самые слова. Слова, что стали святыней для каждого, кто переступил порог шестилунного возраста, кто стоял здесь, под взгдядами мириадов звезд и десятков соплеменников, для кого начиналась однажды новая жизнь, требующая смелости и настоящего желания отдать все силы Сумраку. Отдать жизнь Сумраку. Отдать себя Сумраку.
Шагнуть добровольно в эту непроглядную тьму, чтобы пронзить ее однажды ослепительным светом, вспышкой молнии, огненным хвостом кометы — чем угодно, только чтобы нести в себе пламя, собственный болотный огонек, что заменит любую путеводную звезду или притягивающий зов голоса, за которым не получается не пойти. Быть проводником себе самому — к величию, к своим целям, к настоящему Сумраку.
Вести себя вперед. И позволить Теням вести тебя. Быть с ними единым целым, идти по одному пути.
Готова ли ты, Снежинка? Клянешься ли ты, Снежинка?
— Я клянусь.
Ни на секунду не отводит глаз от предводителя — все еще не осознает происходящее, не до конца понимает кто будет ее наставником. Но невольно приподнимает уголки губ, когда слышит чужую клятву. Клятву, которую он дает не кому-то еще, а ей. Ей одной.
— Я клянусь обучить тебя всему, что знаю сам, не препятствовать на пути к знаниями, защищать, не щадя собственной жизни и направить на путь настоящего воителя.
Слова, наверняка выученные им уже давно, едва ли попадают глубоко в сердце девочки — в нем уже давно занозой засела другая фраза Морока, пусть не подтвержденная кровной клятвой и данная без множества установленных на них глаз. И сейчас именно она набатом стучит в голове, перекатывая слова ритуала.
— Я не дам тебе упасть.
Она верит этим словам свято, безоговорочно. Как верит и коту, с чьих губ они сорвались.
Поэтому легко поднимает лапку, позволяя Мороку Звезд аккуратно ее перехватить и надрезать нежную подушечку когтем. Запах крови, солоноватый и металлический, оседает на угольной шерсти, впитывается в губы, чуть кружит голову, опьяняя — еще сильнее, чем тогда, на посвящении детей предводителя. Принцесса медленно втягивает воздух, и ноздри чуть щиплет, но она продолжает смотреть в глаза полосатого, не моргая даже когда короткая вспышка боли пронзает чувствительную кожу. Только на дне индиговой бездны, вокруг тонких росчерков зрачков, облизывая их, пляшет кроваво-алое пламя, растекаясь по радужке тонкими прожилками.
Их подушечки соприкасаются, и Снежинка позволяет себе на мгновение прикрыть глаза — ей кажется, что так ощущения обостряются еще сильнее, достигая предела и превышая его, захватывая еще чистую, но уже помеченную Сумраком душу всецело. Она не отрывает свою лапу от лапы наставника чуть дольше, чем положено, будто заставляя большему количеству крови перемешаться в этом болезненно-прекрасном прикосновении.
Если бы только юная леди могла слышать его мысли, едва ли удержала бы порыв смеха, легкого, весенне-капельного, но с горчинкой удивления. Она не теперь его. Она принадлежала ему уже давно, с того момента, когда, едва-едва открывшая глазки, крутилась возле его лап вместе с Пылинкой; когда не желала пропускать никого из братьев и сестер к своей полосатой подушкие; когда впервые уперлась мутным, бледным взором в густую хвою, растворяясь в ней — с той секунды растворяется каждый раз. И этот подписанный кровью приговор — они как минимум на шесть лун приговорены к друг другу — лишь формальность, официальное подтверждение того, что принцессе было известо уже давно. А тебе?
Над поляной, вперемешку с вновь гремящим среди облаков громом, разносятся их новые имена, взмывают в густой, разряженный воздух, чтобы вновь опуститься на землю, расстилаясь по поляне новыми тенями. Девочка улыбается, обращая внимание на одинаковые окончания, и оборачивается на уже успевших скрыться в толпе вместе с наставниками братьев и сестру — потому что мы банда-а. Это и правда немного странно и непривычно, быть теперь Вьюжнолапой, а не Снежинкой, но по сравнению со всем новым, что обрушилось лавиной на ее хрупкие плечи этой ночью, имя — самое незначительное.
Леди отступает назад, оставляя Морока Звезд в центре поляны одного, скользит гибким, вчерченным в синеву уходящей ночи, силуэтом, растворяясь наконец среди соплеменников.
Внутри вновь — абсолютный штиль, ласкающая уши тишина и умиротворение, мягким пледом накрывающее усталые плечи. Среди всего этого лишь осознание одного:
Вниз 
