Незаметно подкадывается сезон Юных Листьев, пробуждая лесную природу и прибавляя жителям новых хлопот.
С Изнанки возвращаются Грозовой воин Мрачногрив и Ветряной Хмелюшек, а также Речные Ветреный и Горный Перевал.
Горечь Звёзд и Шиповник проводят собрание на Главной Поляне, где обсуждается вопрос с нападением Изнанки. По окончанию собрания верхушки призывают воителей выступить на Остров Советов и дать отпор общему врагу.
Также происходят посвящения.
В племени Теней Зарница становиться воительницей Зарево; Таинственная, Сычушка, Песнь и Молниелап получают новых наставников — Ягеля, Полымя, Зайца и Синицу. Искалеченный Можжевельник переходит в статус Старейшины.
В племени Ветра Стая и Сладянка становятся ученицами Стаей Птиц и Усладой, а их наставниками — Стриж и Лечащий. Хмелюшек, не помнящий своего имени, принят обратно в племя под именем Зеркальный.
Новая предводительница Речного племени Танец в компании Нивяника посещает Лунное Озеро, где пока не получает дара девяти жизней, но становится Звёздный Пляс.
Воители четырёх племён прибывают на Остров Советов и вступают в бой с Изнанкой, где принимают первый удар.
Обновлено: 31.03.24
Погода в игре
Рассвет сверкает чистым золотом. За прошлую ночь облака стали реже, оголяя ясное небо. Снег стремительно тает под лучами тёплого солнца, оставляя после бывалых сугробов лужи. На оголившейся земле белеют подснежники, где-то пестрят золотые цветочки. В остальном всё ещё коричневая, редко-зелёная трава. Тонкие куски нерастаявшего льда виднеются где-то посередине озера, все остальные водоёмы и реки уже полностью освободились от зимнего заточения. Они несильно выходят из берегов к концу дня. Закат пылает ярким пламенем, а ночь радует чистым звёздным небом.
Температура: утром +5, днем +11, ночью держится +7.
Сила ветра: отсутствует до заката, после дует мягкий южный ветерок
Охота: высокая вероятность успешной охоты весь день
Травы: продолжается период сокодвижения; на голых участках земли появляются низкие жёлтые шапочки мать-и-мачехи
"Здесь давно никто не живёт", — повторяешь себе как мантру, как спасительное заклинание.
Заброшенный в самую чащу ветхий домишко не внушает доверия, но на лес опускаются сумерки, и выбор у тебя небольшой: соседство с ночью под холодным кустом либо это здание. Ты выбираешь второе.
Внутри сухо и пахнет пылью; закатное солнце отражается в стеклянных глазах чучел, что смотрят со стен. Ты думаешь, что хочешь быть лесником, у которого есть ружьё.
Под старой кроватью сгущается мрак. Если смотреть на него краем глаза, кажется, что там что-то шевелится. Или кто-то? А может там проход в другую реальность?
Дата: Сумерки, 22-Июн-2019, 13:00 | Сообщение # 931
Вечная память угасшей грозе
Группа: Лесные Коты
Сообщений: 1572
старый амбар
Шаркает лапами по земле, не обращая внимания на то, как они путаются в темной траве. На мгновение все стихает, стоит воительнице остановиться, и собственное дыхание кажется неприлично громким – все окутывает мягкая тишина, и становится как-то неловко. Так и хочется крикнуть "Я тут вообще-то развлекаться пришла, эй!", но кошка сдерживает себя, прислушиваясь к окружению. Тихо. Для надежности оглядывается назад, цепляет взглядом куст, траву, деревья. Да, все как обычно. В поисках новых ощущений кошка забирается внутрь заброшенного дома. Здесь воздух пах по-другому. Он был какой-то сбитый, скомканный, словно старая подстилка из мха, и все вокруг опасно накренилось, готовое в любой момент упасть, но, отчего-то здесь кошка почувствовала себя в безопасности. Напряжение, повисшее в воздухе, постепенно сходило на нет, сменяясь атмосферой вполне дружелюбной и светлой. Кошка осмотрела каждый угол, поиграла с семейкой пауков, повалялась на полу и покинула это место, оставив после себя лишь пару следов в пыли.
С каждым шагом она бежала все быстрее и быстрее, безумная улыбка не сходила с ее морды, потому что она действительно сейчас все чувствовала. Каждый шаг, каждый камешек под лапой, каждую травинку, что касалась ее шерсти. Она мчалась со всех лап, так быстро, как только могла. Бежать и смеяться - слишком странно, но не плевать ли? Живность и так вся разбежалась куда могла, едва учуяв запах хищника, так что пугать тут особенно некого. Сейчас главное разогнаться так, чтобы СероСнеж не успел обогнать рыжую молнию до того, как ее лапы коснуться асфальтовой поверхности города. А до него еще путь неблизкий, но и не такой дальний, каким мог казаться в глухом лесу.
[озеро] Серая Снежинка бежала со всех лап; озеро осталось где-то позади, деревья не сорвались с мест и пролетали мимо (на самом деле это двигалась она, конечно. Я люблю фантастику, но не настолько). Давненько ей не выпадало шанса - и мотивации - побегать настолько быстро! Что ж, день становится все лучше и лучше. Вместе с деревьями мимо пролетел домик лесничего - что-то они заплутали, а может намеренно выбрали дорогу длиннее, в общем-то не имеет значения. Можно было бы задержаться возле домика ненадолго, но Львин пролетела как пуля, и Снежа тоже не остановилась. [железная дорога]
|Серая Звезда (Звездная Серая Снежинка-Пересмешница), 32 луны, предводитель, грозовое племя, среднего размера кошечка с длинным хвостом и шерстью, быстрая, юркая, ловкая, с сильными задними лапами; кратко о внехе и характере, Снежа (с) Мумка, обстановка (с) Грязнолап| Анкета
|Серая Звезда (Звездная Серая Снежинка-Пересмешница), 32 луны, предводитель, грозовое племя, среднего размера кошечка с длинным хвостом и шерстью, быстрая, юркая, ловкая, с сильными задними лапами; кратко о внехе и характере, Снежа (с) Мумка, обстановка (с) Грязнолап| Анкета
После депрессивного и мрачного болота, почему-то именуемого озером, это место казалось весьма милым. Домик как домик. Чем-то напоминало амбар даже - тоже милый такой домик, тоже заброшен. Только вот пропитания здесь вряд ли удастся добыть. Вряд ли тут процветало то же, что и в амбаре. Мыши точно избегали это место, обходили стороной, даже запаха в воздухе их не стояло - да и с чего бы им тут быть? Это же все-таки не амбар с кучами зерна внутри. Хотя, безусловно, многим было похоже. Горгулья подошла к домику поближе. Как и тогда, у амбара, ей овладело желание пойти и заглянуть туда. Но если в амбаре была конкретная цель, и ей удалось не просто полазить по прикольной локации, а еще и успокоить разбушевавшийся голод, то тут ее явно ничего не ждало. Обыкновенное полуразрушенное сооружение, мало она таких, что ли, дома повидала? Ну, в городе, у себя? Эх, дом…. Город… Как бы ни старалась Горгулья об этом не думать, мысли все равно сами находили ее и давали по башке. Крепко. Но, к сожалению, только в переносном смысле. А ей сейчас казалось, что было бы неплохо, если бы ей кто-то в прямом смысле хорошенько врезал. Ни капли бы не помешало. Кошка спросила себя, стоит ли идти в домик или как? Ну, по крайней мере, там должно быть тепло. Сейчас-то ей это, собственно, ни к чему, но чуть позже могло бы вполне пригодиться. Например, зимой. Зиму она тоже почти не помнила, будучи маленькой и еще городской - там на зиму всех загоняли в теплое жилище к двуногим на колени, где они радостно мурчали под церковные пения в свете рождественской елки. Горгулья довольно замурчала от приятных воспоминаний, стараясь не обращать внимания на кольнувшую моментально ее сердце горечь - она больше не вернется в город. Никогда. Но, тем не менее, даже если жилье ей понадобится тольк суровой зимой, исследовать территорию желательно заранее. Горгулья снова взглянула на домик в нерешительности. Ее моральных и физических сил уже не хватало на то, чтобы куда-то лезть, что-то смотреть, да еще и планировать там свою дальнейшую жизнь, точнее, прозябание и попытки спастись от холодной смерти. Была бы глупая гибель. А зимы Горгулья боялась нещадно. Но довольно сомнений. И серая, решительно выдохнув, двинулась в дом. Благо, щель, как в амбаре, ей искать не пришлось - щелей тут было предостаточно, некоторые из них в кошачьих масштабах походили на приличных размеров двери.
Внутри оказалось совсем не так уж и плохо, как она ожидала. В представлении Горгульи это место было мрачным, неприглядным, куда давно не ступала не только нога человека, но и кошачья, и вообще чья-либо животная лапа, это место, как ей казалось, было совершенно не подходящим для того, чтобы коротать тут холодные зимние вечера. А тут, в сущности, неплохо. Конечно, уюта, царившего в амбаре, недоставало. Но Горгулья прекрасно понимала, что не могла остаться там. В конце концов, мыши - не самая приятная компания, даже если учесть, что они съедобны. Постоянный писк и шуршание, эта возня и ощущение чьего-то присутствия рядом - нет, этого Горгулья не смогла бы выдержать. Особенно что касается присутствия кого-то рядом - это опять порождало то чувство, когда ты, как в страшиле, ждешь, когда на тебя нападет какая-нибудь хоть. Нервы в напряжении, все в напряжении, малейший шорох - и готов инфаркт. А тут царила тишина. И благодаря окнам было довольно-таки светло. Горгулья неторопливо прошлась взад-вперед, ступая совсем неслышно. На ее удивление, пол совсем не скрипел, не как в том сарае при старой церкви. Тьфу ты, опять она про свой старый дом. И ведь не надоело ей. Обстановка показалась кошке уютной, как будто люди только недавно уехали отсюда. И это, конечно, порадовало ее куда больше тепла и света. И отсутствия мышей. Стоило признать, по дому она все же скучала безумно. И, в глубине души, наверное, все же таила надежду, что когда-нибудь сможет найти дорогу назад. И вернется. Навсегда. Но примут ли ее там - это, конечно, уже совсем другой вопрос. Горгулья снова мотнула головой, отгоняя навязчивые мысли. Окинув еще раз домик взглядом, она поняла, что ей здесь нравится. Да, определенно, очень нравится. И если здесь уже не живет какой-нибудь нагло опередивший ее кот, она не прочь была бы поселиться здесь. Но надолго задерживаться кошка отнюдь не собиралась. И Горгулья, в последний на этот день раз совершив плавным шагом круг (здесь хотелось ходить именно так, плавно, неторопливо и практически бесшумно), осторожно покинула домик. Уходя, она точно так же обернулась на прощание, как тогда, когда уходила из амбара, и точно так же постояла в нерешительности. Но оставаться ей не хотелось совершенно, несмотря на усталость - свою установку про продолжение пути она хорошо помнила и придерживалась заданной тактики. В крайнем случае, она точно уже не забудет дорогу сюда.
Разбуженная несколько минут назад каким-то внезапным шорохом, Горгулья теперь шла по знакомой дороге к старому амбару, который еще в прошлый раз, во время вчерашней охоты, запомнился ей своим удивительным обилием толстых и сочных мышей, откормившихся на казенном зерне - совершенно ни в какое сравнение с ними не шли те костлявые полевки из леса, как та, которой ей пришлось поживиться перед сном.
С удивлением кошка осознала, что уже вовсю утро. Солнце действительно поднялось над горизонтом довольно высоко, и это было заметно даже сквозь внезапно окутавший лес туман - это Горгулья тоже приметила не сразу. Слишком сильно поработило ее тревожное состояние после внезапного пробуждения. Но теперь, успокоившись и пригладив шерсть, кошка спокойно могла разглядывать природу и наслаждаться ей, слегка поеживаясь от утреннего холода - осень все же брала постепенно свое. Пора бы уже, ничего удивительного. Но все же не самое приятное ощущение.
Горгулья вдруг обнаружила, что подошла к домику лесника. Издалека, тем более в тумане, его действительно можно было спутать с амбаром - такое же сооружение, построенное некогда людьми, но теперь незаслуженно забытое ими. Это место в прошлый раз Горгулья облюбовала, чтобы впоследствии, возможно, сделать своим жилищем. Тогда она не осталась внутри и пошла в лес, где и заснула, соорудив импровизированную подстилку из листьев и прутьев с деревьев, а сейчас жалела - все-таки там спалось не настолько комфортно, как могло бы здесь, в домике.
Кошка остановилась перед домом в нерешительности. Она не знала, стоит ли заходить внутрь. С одной стороны, почему-то хотелось, ее тянуло туда, но с другой стороны, она не понимала, зачем. Такая, знаете ли, классическая борьба-противостояние между сердцем и разумом. Знакомая картина. Горгулью крайне раздражала эта ее черта - даже в таких, собственно, совсем дурацких мелочах взвешивать все "за" и "против", будто при принятии действительно важного и ответственного решения. И сейчас она снова поддалась этому греху.
Отвернувшись демонстративно от домика, Горгулья снова принялась рассматривать природу. Но, к ее удивлению, она была совсем не похожа на ту красоту, которую она созерцала еще вчера - погода за ночь резко переменилась, и теперь вместо теплого воздуха и золотистых листьев ее взору предстал мокрый, холодный туман и легкая грязь прямо под лапами. Фу. И как все могло испортиться так быстро? Ей даже показалось на секунду, что она спала не одну ночь, а целую луну. Но по состоянию легкой усталости она понимала, что это не так.
Горгулья снова почувствовала резь в изголодавшемся желудке и, не оборачиваясь на домик, зашагала уверенно к амбару.
Держа в зубах только что пойманную мышь, Горгулья двигалась из амбара по направлению к уже облюбованному ею заброшенному домику. В этот раз амбар резко перестал быть для нее уютным, и из одного из самых комфортных и любимых мест на территории одиночек превратился в место, которое она, по-видимому, будет обходить стороной. Однако, на заброшенный домик теперь были все надежды.
По дороге Горгулья пару раз останавливалась, чтобы взглянуть вокруг и снова полюбоваться - ей почему-то безумно нравилось нынешнее состояние природы и погоды, этот туман, закрывающий солнце, легкий холод... завораживало, в общем. Но она б не удивилась, если бы все вокруг считали это странным - она всегда отличалась странными вкусами.
Оказавшись у домика, Горгулья окинула его взглядом, вздохнула, насколько это было возможно при наличии в зубах мыши, и вошла внутрь.
Внутри домика было все так же уютно, как и раньше. Это заставило Горгулью выдохнуть с облегчением - ей все еще нравилось. Все еще есть места, где ей хорошо. Это так классно. Обнадеживает. Горгулье это было необходимо.
Обойдя зачем-то дом по кругу и вернувшись в свой любимый уголок, Горгулья положила дичь на место и принялась ее жадно есть. Эта мышь пошла гораздо лучше, чем те, предыдущие - хотя бы потому, что эта была в разы жирнее и крупнее. Иногда ей все-таки везет. Редко - но везет.
Покончив с едой, Горгулья стала думать, куда бы деть объедки. Лучшим решением, конечно, было бы вынести из дома и закопать где-нибудь снаружи, с трудом раздирая когтями промерзшую землю. Хотя нет, не так. Это было попросту единственным решением. Ну не хранить же объедки в доме? Серая вдруг поняла, что, несмотря классную погоду, ей не хотелось наружу. Совсем. но делать было нечего - объедки были не лучшим способом украсить здешний интерьер. Горгулья со вздохом пошла на улицу, прыгая на трех лапах, а то, что осталось от мыши, держа в третьей - было слишком мерзко брать ЭТО в зубы. Она все-таки было кошмарно брезгливая.
На улице ей сначала стало нестерпимо холодно. Прямо нестерпимо - в доме было все же тепло, хотя и не так душно и гнетуще, как в амбре. Возможно, дело все-таки не только в температуре и духоте... неважно. Но буквально в следующую секунду Горгулью охватило такое наслаждение, что она тут же расхотела обратно.
Все-таки она любила осень. Все-таки она безумно любила осень. И осень, и даже то меланхоличное состояние, которое осень вызывала у нее каждый чертов раз. Нет, она не любила, когда все оборачивалось, к примеру, панической атакой, как тогда, у железной дороги. Но вот так вот молча сидеть с легкой светлой грустью... в самый раз.
Серая отошла к ближайшему дереву и, как и ожидалось, долго копалась в промерзлой земле когтями, чтобы зарыть останки добычи. Земля уже успела затвердеть, она не поддавалась, заставляя кошку буквально ломать себе когти до крови. В итоге Горгулья решила, что вырытого неглубокого отверстия будет достаточно, и свалила все туда. И засыпала листьями, брезгливо сморщившись.
Сделав дело, кошка снова вернулась к домику и обернулась на него. Нет, большего, чем просто поесть в тишине и слегка погретья, ей от любых помещений было не нужно. Сейчас ей куда лучше было на улице. Иначе зачем тогда осень?
Прекрасное все-таки место. Знаете, как дом, куда возвращаешься снова и снова. Раньше для нее это была ее церковная обитель, а сейчас - всего лишь заброшенный домик посреди леса. Ну, тоже неплохо, на самом деле. Хоть что-то. Даже немного круче. Ведь этот домик создала себе она сама.
Горгулья, влекомая нестерпимым желанием свалиться и заснуть, топала сюда с легким разочарованием после своего неудачного похода к границам. Да, в своем желании найти хоть одного кота в лесу помимо себя она доходила до крайностей. Разумеется, затея обломалась, но... честно говоря, не особо-то она и верила.
Сейчас холодный осенний воздух, пропитанный туманом, не казался ей таким приятным, как прежде. Безумно хотелось в тепло, в уют. Она благодарила себя за то, что ей хватило ума не пойти в лес, как в тот раз. Простудиться еще не хватало.
С легким предвкушением маленького счастья (пусть это и был всего лишь послеобеденный сон!), Горгулья перещагнула порог домика.
Одно из главных положительных качеств этого домика - в домике было полно мест, в которых можно было бы заснуть. Буквально разбегались глаза. Горгулья с интересом окинула свое новое жилище взглядом и вдруг широко зевнула. Нет, сейчас ей было явно не до выбора идеального спального места и уж тем более не до его преобразований, как это было с подстилкой в лесу. Сейчас она настолько валилась с лап, что ей было все равно.
Вдруг после нескольких минут сосредоточенных исканий пытливый взгляд Горгульи упал на какой-то свернутое одеяло у стены. Она несмело - чего боялась, сама не знала - подошла, стараясь не дышать пылью, потрогала одеяло лапой. Оно легко поддалось и позволила себя раскрыть, чихнув, Горгулья подождала, пока облако пыли слегка осядет, и затем только посмотрела одеяло и поняла, что оно вполне подойдет. Дело за малым - и серая тут же прыгнула на одеяло, стараясь не взбивать пыль заново, свернулась клубочком и, хоть и далеко не сразу, но провалилась все-таки в сон.
Ото сна горгулья очнулась не так резко, как в прошлый раз, но все равно пробуждение с трудом можно было назвать приятным. Причем не конкретно это. Любое. Она просто не любила просыпаться.
Горгулья лениво открыла глаза и хотела было перевернуться на другой бок и заснуть снова, но поняла, что уже не уснет. Она проходила это много раз. Полнейшая бессмыслица. Единственным выходом из ситуации было встать навстречу новому дню. Через некоторое время она обязательно должна была почувствовать себя легче и лучше, не такой вялой и сонной, это отвратительное состояние обязательно должно было отступить. Опыт подсказывал. Но как же это каждый раз было непросто, черт возьми.
Вот и сейчас – она кое-как сползла с одеяла, встала кое-как на лапы, пошаталась слегка. Потянулась – обязательный утренний ритуал.
И задумалась о том, что готовит ей новый день. Понятно, что опять ничего хорошего. Но еще перед самым сном ей пришла в голову мысль — почему даже поход к границам территорий других котов вызывает у нее страх? Почему она так боится менять свою жизнь и делать ее разнообразной? Какой-то бред, честно говоря.
И сегодня она встала с четким убеждением, что должна сделать что-то новое и неизведанное. И плевать, что она еще не решила, что конкретно.
Но было настолько пугающим, что лучше бы подождало. Или на нагрянуло вообще никогда.
Ей безумно, безумно захотелось вернуться на железную дорогу. Казалось бы, это последнее, чего она может хотеть - а ей все равно хотелось. И вряд ли это даже было связано с прошедшим потрясением. Ее всегда волновало, что там, куда убегают эти таинственные линии? Откуда-то же они берут начало и где-то находят конец? И сейчас, когда первый шок от той паники уже более-менее прошел, пришло время для послевкусия, которое только подстегивало ее странный интерес. Хотя что странного в том, чтобы интересоваться неизвестным? Вполне себе естественное желание. Горгулья и сама не заметила, как принялась уговаривать себя. Вот только она никак не могла понять, на что себя уговаривает. Уговаривает идти или остаться? Чего ей хочется больше?
Горгулья резко вздохнула. Вздохнула с редким разочарованием. Она вдруг поняла, что... что эти несколько лун действительно крайне изменили ее. Раньше бы она даже не думала, а уже была бы на железной дороге.
Но как только она представляла, как снова оказывается там, лапы начинали предательски дрожать и подкашиваться. Да что с ней стало-то, в конце концов?
Страх превратиться в пугливую амебу внезапно стал куда сильнее, чем страх снова встретиться лицом к лицу с тем, что тогда испугало ее в прямом смысле до полусмерти и стало основном тематикой ее ночных и дневных кошмаров. Горгулья могла гордиться буквально единственной чертой своего характера, и это чертой была храбрая безбашенность. И вот терять эту единственную свою классную черту? Если уже не потеряла. Раньше кошка и не задумывалась, насколько изменилась с тех пор, как ступила впервые на территорию леса своей крошечной котеночьей лапкой. А теперь задумалась. И то, к чему она пришла в результате раздумий, явно не порадовало ее. Ей стало по-настоящему страшно.
Потерять себя - это ведь страшнее всяких чудовищ. Даже если они несутся прямо на тебя.
К тому же Горгулья сейчас уже отошла от того первого впечатления и была более чем убеждена, что это была простая случайность. Она ведь так была устроена, по принципу "плюй в глаза - все божья роса". К тому же это вполне естественное явление психики любого вменяемого кота - неприятные воспоминания со временем всегда перестают быть страшными и в большинстве случаев даже приобретают приятный приключенческий оттенок. Говорят, помогает не сойти с ума.
Резко выдохнув, Горгулья, ни разу не оглянувшись и отметив это как первое достижение на пути к попытке заглянуть своему страху в глаза, двинулась вперед.
50. <озеро Кот остановился. Это место сразу возрождало в голове столько воспоминаний. И все они были негативные. Лукавый помнит, как одиночки здесь били его, запирали в подвале домика, пытались даже в каким запихнуть и закрыть там. Хорошо, что дом был заброшен, и поджигать в камине было некому и нечего. Воин сделал шаг и принюхался. Тут было пусто. Нужно только исследовать все внутри, чтобы убедиться, что шайки и правда здесь нет. Лукавый зашел внутрь. Кругом было сыро, так как домик наполовину был разрушен. Запаха его врагов не было. И Лукавый действительно, из-за всех своих ожиданий прикончить ублюдков, немного расстроился. Кот остановился по середине домика. Вот он смотрел на подвал. Крышки, которая его закрывала, не было, видимо, кто-то выломал. Спускаться вниз совсем не хотелось, ведь по сути там воин и проводил все свое время. Конечно, тогда он уже не был совсем маленьким котенком, но страх замкнутого пространства и даже немного страх темноты все еще присутствовал. И с этим нужно как-то бороться. Отвлекая себя от плохих мыслей и воспоминаний, кот повернулся к Альфе: - С чего ты хочешь начать? – без какого-либо энтузиазма проронил кот.
Рокот Звезд | 30 лун | Речное племя
You want me dead, you want me gone Covered in evil, you turn on the saw
Лукавый привел его к деревянной пещере. По всей видимости, это и называлось домом. Странно было осознавать, что наставник называет по другому места, которые другие назвали бы гнездом или, возможно, пещерой. Кот вошёл внутрь и Альфа последовал за ним, но остался у самого входа, следя за тем, как наставник осматривает каждый уголок, словно ищет что-то. Вот он закончил свой осмотр и вернулся к ученику, спрашивая у него чем бы он хотел сначала заняться. - А как ты думаешь, чему ты можешь лучше всего научить меня? - так как Альфа сам не знал что может быть сейчас важным для него, он решил вернуть вопрос, но немного по-другому, словно чтобы задеть струны души Лукавого и заставить его самого ответить на его же вопрос. Он старше, он должен знать что нужнее, нет разве?
Вниз 
] 
