Незаметно подкадывается сезон Юных Листьев, пробуждая лесную природу и прибавляя жителям новых хлопот.
С Изнанки возвращаются Грозовой воин Мрачногрив и Ветряной Хмелюшек, а также Речные Ветреный и Горный Перевал.
Горечь Звёзд и Шиповник проводят собрание на Главной Поляне, где обсуждается вопрос с нападением Изнанки. По окончанию собрания верхушки призывают воителей выступить на Остров Советов и дать отпор общему врагу.
Также происходят посвящения.
В племени Теней Зарница становиться воительницей Зарево; Таинственная, Сычушка, Песнь и Молниелап получают новых наставников — Ягеля, Полымя, Зайца и Синицу. Искалеченный Можжевельник переходит в статус Старейшины.
В племени Ветра Стая и Сладянка становятся ученицами Стаей Птиц и Усладой, а их наставниками — Стриж и Лечащий. Хмелюшек, не помнящий своего имени, принят обратно в племя под именем Зеркальный.
Новая предводительница Речного племени Танец в компании Нивяника посещает Лунное Озеро, где пока не получает дара девяти жизней, но становится Звёздный Пляс.
Воители четырёх племён прибывают на Остров Советов и вступают в бой с Изнанкой, где принимают первый удар.
Обновлено: 31.03.24
Погода в игре
Рассвет сверкает чистым золотом. За прошлую ночь облака стали реже, оголяя ясное небо. Снег стремительно тает под лучами тёплого солнца, оставляя после бывалых сугробов лужи. На оголившейся земле белеют подснежники, где-то пестрят золотые цветочки. В остальном всё ещё коричневая, редко-зелёная трава. Тонкие куски нерастаявшего льда виднеются где-то посередине озера, все остальные водоёмы и реки уже полностью освободились от зимнего заточения. Они несильно выходят из берегов к концу дня. Закат пылает ярким пламенем, а ночь радует чистым звёздным небом.
Температура: утром +5, днем +11, ночью держится +7.
Сила ветра: отсутствует до заката, после дует мягкий южный ветерок
Охота: высокая вероятность успешной охоты весь день
Травы: продолжается период сокодвижения; на голых участках земли появляются низкие жёлтые шапочки мать-и-мачехи
Переход от пустошей к предгорью смягчает волшебный горный луг. Открытое безлесное пространство закономерно продолжает вересковые холмы, однако склоны, окружающие разноцветье, становятся значительно круче, тропинки – уже, а вершины – привлекательнее. Высокие травы отзываются на каждое движение мягким шелестом. Луг радует лекарей обилием растительности, а внимательным охотникам открывает лазейки местных зверушек. Сбегающий с горных вершин ручеек делится на закрывающем луг склоне на несколько шумных потоков, которые тонкими живительными струйками рассыпаются среди трав и вновь собираются вместе, спеша к озеру общей маленькой речушкой.
Однако стоит подняться выше в горы, и тёмный, почти чёрный туман, сперва вуалью укрывающий глаза, становится всё гуще и гуще. Стоит лишь шагнуть в него, и вернуться сможешь лишь через несколько часов тяжёлых и опасных блужданий. Здесь легко сорваться с крутой тропинки или упасть в ледяной горный ручей. Пройти через туман выше невозможно. ⠀ ⠀ ∴°•⠀Дичь⠀•°∴ мелкие и средние птицы, птичьи гнезда с яйцами (редко) мыши, полевки, кролики (редко) ⠀ ∴°•⠀Травы⠀•°∴ бурачник, вьюнок, золотарник, крестовник, лаванда, мак, мальва, можжевельник, петрушка, ромашка, тимьян, фиалка ⠀ ∴°•⠀Переходы⠀•°∴ пустошь | туманный склон | вход в пещеру с озером
У него становится несчастное и непонимающее лицо: она угрожает ему смертью отчего-то? Это шутка? Или он неправильно запомнил и Звездное племя — это кто-нибудь, кто живет под звездным светом, вроде ночных воителей? Но разве они не были самыми жестокими в рассказах о лесе? У них в названии была тьма, и он точно был уверен — они бы точно отправили его к Звездам, окажись он на их земле. Спасительница вполне могла быть из них — и тогда, отличаясь от остальных, она хотела бы, чтобы он... что сделал? Он сомневался, что он вообще пошевелил бы пальцем в обществе таких бесчестных котов.
Нивяник внимательно смотрит на нее, чуткий каждой шерстинкой, и позволяет трогать свое лицо, поворачивать голову, рассматривать. Это все больше напоминает ему осмотр какой-то вещи. Ему не нравится, но он молчит, так как, пожелай она так подло использовать его, наверное, не была бы настолько близко. Или была? Он не очень разбирается в том, что является близостью, так как он ни к кому физически так надолго не приближался. Но он умный мальчик и знает, что у всех разное понимание тактильности, так что он просто скопирует чужое, узнав, что является нормой приличия в этих местах. Ей нравится то, что она видит, и это рождает в Нивянике чувство какого-то неловкого удовлетворения: он достаточно симпатичный? Что она оценивала только что? Это важно? Она ведь не будет осматривать остальное тело? Можно н-не н-надо?
Нивяник запоминает каждое слово.
Она поднимается — не-ет, пожалуйста, было так тепло — и подает ему лапу. Нивяник смаргивает — расстройство от неожиданной потери хоть небольшого, но источника тепла, влагой собирается на ресницах и смущает его до полусмерти — и встает на лапы следом за ней, послушно принимая руку и кивая.
У него нет проблем, чтобы смутиться большой чести от близости к Звездам — как раз это он принимает легко, с врожденным высокомерием. Но на Танец смотрит сияюще и скромно — почти исподтишка — решая, что же ему сделать.
В итоге ломано кланяется: неловко, впервые в жизни, стараясь выглядеть так же важно, как требуется от спутника леди. Упрямо сощурившись, от старания почти перестает дрожать. — Я Нивяник, леди Танец, рад нашей встрече и до самой смерти обязан вам.
За свое спасение, — не говорит, потому что не знает, правда ли был спасен. Но он готов быть обязанным за тепло и за то, что она нашла его в этом новом мире первой.
— Вы хотите принять меня в племя, — утвердительно, — но... вас ведь не волновало, к какому племени я отношусь.
Но я не хочу? Или хочу?
Танец хочет сделать ему подарок — Нивяник неловко хмурится и смотрит под лапы, ступая за ней следом. Это честь — сопровождать ее в такое место. Его попытка спросить, зачем же ему вступать в племя, казалась Нивянику все более грубой.
Но это честь для кота из Речного племени.
А, как она сказала, он пока будет относиться к Звездному. фить ха.
следом
я – последний хранитель. я должен держать баланс, если двинутся чаши стальные, весь мир исчезнет.⠀⠀
в тех, кто сломлен и слаб, поселяются силы зла – потому-то любовной не должен я знать болезни. я последний хранитель, я должен держать зарю, чтобы солнца не встали. однако же я восторжен. и когда на тебя я в упор, как сейчас, смотрю, хоть убей, но не помню, кому и за что я должен.
я – последний хранитель. я должен держать баланс, если двинутся чаши стальные, весь мир исчезнет.⠀⠀
в тех, кто сломлен и слаб, поселяются силы зла – потому-то любовной не должен я знать болезни. я последний хранитель, я должен держать зарю, чтобы солнца не встали. однако же я восторжен. и когда на тебя я в упор, как сейчас, смотрю, хоть убей, но не помню, кому и за что я должен.
«Ну, о ней знает любой речной ребёнок» — она самодовольно вскидывает подбородок.
— Я всё знаю, — о всех! — и чужие секреты ношу в подшёрстке.
На самом деле, это немного... глупенькая легенда, на её вкус. Трое в лодке и Звезда — зарождение лежит на пустом месте, движимое лишь вальяжной настойчивостью Гальки, совсем неподозрительной: «а почему бы вам не образовать племя?». Звёздный Пляс думает, что это было бы славно переписать. Побольше драмы, красок. Ноткой романтики можно привлечь юных леди, падких на нежности; трагедия отзовётся в мягких сердцах старушек; рассказ о смелости — для трусливых львов, о сердце — для полых дровосеков, о любви — страшилам; Звёздный Пляс думает, что всем можно поставить цель — роль, — какую им играть будет весело,
к какой можно стремиться, не ломаясь по сгибу.
— Ваша бабушка, — объясняет важно, упуская уже многострадальную приставку «пра»; так натурально и невозмутимо, будто правда — его. — Исполняла свой долг честно. Она была храброй, бойкой и инициативной: волны встречали её, вскидывая свои причудливые звериные головы, а потом покорно разбивались о камни, устилая сверкающий путь пузырящейся пеной. Но собрать племя из ничего, а после взяться за его управление — так муторно, и Звёздная Раковина выгорела, наглоталась песка улиточным ушком. Берег ещё пробовал поддержать предводительницу, но обязанности глашатая требовали от него — его всего, целиком.
Ракушка, набитая илом.
Звёздный Пляс с интересом щёлкает льдом, ступая по прохладным ночным лужицам.
— Лазурь видел, как мазель тускнела, теряла власть над водами: они больше не встречали, только неприветливо покачивались на ветру. Он и сам был страшно занят, заняв должность лекаря. Казалось, что крохотное речное племя сговорилось травмироваться одновременно, переболеть всеми кашлями, язвами, но Лазурь всё-таки выкрал себе минутку сбежать из целительской пещеры, захватив заспанную Звёздную Раковину. Он мог отвести её к Месту-где-Тонет-Солнце — там всегда было по-праздничному шумно, великолепно и ярко. Лазурь предпочёл тихое камышовое укрытие, вблизи сострадательной ивы. Рогоз стал им... мягчайшей подстилкой.
Благоухали лилии, ласкала стебли луна.
Сюда можно было бы вплести жирную мораль: а потом в лагере беда, Лазури нет на месте, все умерли; вот так и появился свод своеобразных правил для целителей. Но Звёздный Пляс не нравится посредственная злоба такой концовки. Пусть в тот день всё было хорошо.
— А вы в травах разбираетесь? — подозрительно улыбается, только Нивяника не хочется делать внуком Лазури: она видела, как тяжело давалась эта работа месье Ветру.
★ (пустошь).
i am falling i am failing i am drowning help me to breathe
and you don't seem to understand звёздный пляс ★20
i am hurting i have lost it all i am losing help me to breathe.
i am falling i am failing i am drowning help me to breathe
and you don't seem to understand звёздный пляс ★20
i am hurting i have lost it all i am losing help me to breathe.
Нивяник не трусливый дровосек и не старушка-лев, или как там должно быть, но сказка, рассказанная Звездный Пляс, попадает ему на шерсть водными каплями и солнечными лучами: ему отзывается мысль, что где-то там такие же, как он.
Ему нравится начало, но ему не нравится сладкая ложь. Нивяник хмурится и хочет оборвать леди Танец: пока пра-пра сама не решит, что хочет назвать его своим внуком, не надо за нее решать! И если она такая древняя, что пра-пра-пра- перечисления не умещаются во вдох, то она уже ничего не может решить, зачем издеваться над ее памятью, вздорная вы королевна? Берег ему не нравится. Берег ее не уберег. Что такое глашатай, прости Лунноозеро? Правая лапа же, да?
История продолжается. Он краснеет, бледнеет, угрюмо молчит. Немного ревнует — за Берега. Злится на Лазурь, потому что тот тоже, кажется, упустил Ракушку, несмотря на то, что возлег с ней.
Нивяник ведёт ушами на неожиданный вопрос. — У меня хорошее обоняние, — медленно отвечает не понимая, что от него хотят, цепляется за предыдущие вопросы и ответы, добавляем, тихо хмыкнув: — Различить их будет не так трудно, как вкусы воды из разных источников. Но зачем? Травы опасно есть. Среди них могут быть ядовитые, — объясняет ей, как ребёнку. И, войдя во вкус, нагоняет, пылко продолжая, — Может, я и похож, но они давно погибли, эти легендарные воители, давайте не будем оскорблять их память, — просяще, — заявлениями о неподтверждённом родстве.
Может быть они не хотели потомков. Или, возможно, они не захотели бы стать его семьёй. Он бы не понравился им, как потомок. Они были бы разочарованы. Ему такое даром не надо. Или, еще хуже, кто-то захочет быть его семьей только потому что он потомок Ракушки. Потому что им понравится видеть в нем ее потомка? И потом, когда они поймут, что это неправда, то уж точно будут разочарованы. Идея обмана убивает его внутри медленно расползающимся нефтяным пятном, токсинами по крови.
Леди Танец обещала роль каждому. Нивяник давится желанием сопротивляться, потому что Ракушка похожа на роль, которую Танец выбрала для себя. Он хочет быть умнее, чем Берег и Лазурь. Ему не нравится, что они оба ее упустили. Он почему-то предчувствует трагичный конец.
[indent]— У Ракушки были товарищи, Берег и Лазурь. А я совсем-совсем одна,[/indent]
Он хочет быть лучше, чем Берег и Лазурь, которые позволили своей леди выгореть и потускнеть.
[indent]но теперь у меня есть вы,[/indent]
— Что случилось с ними дальше? — нетерпеливо и смущенно.
[indent]И вы мне поможете![/indent]
пустошь
я – последний хранитель. я должен держать баланс, если двинутся чаши стальные, весь мир исчезнет.⠀⠀
в тех, кто сломлен и слаб, поселяются силы зла – потому-то любовной не должен я знать болезни. я последний хранитель, я должен держать зарю, чтобы солнца не встали. однако же я восторжен. и когда на тебя я в упор, как сейчас, смотрю, хоть убей, но не помню, кому и за что я должен.
я – последний хранитель. я должен держать баланс, если двинутся чаши стальные, весь мир исчезнет.⠀⠀
в тех, кто сломлен и слаб, поселяются силы зла – потому-то любовной не должен я знать болезни. я последний хранитель, я должен держать зарю, чтобы солнца не встали. однако же я восторжен. и когда на тебя я в упор, как сейчас, смотрю, хоть убей, но не помню, кому и за что я должен.
Дата: Полдень, 27-Мар-2024, 16:24 | Сообщение # 289
небо цвета цин
Группа: Лесные Коты
Сообщений: 1264
( туманный склон ).
И взгляд проскальзывает — как кончиками пальцев, — по тёмной черте горного шрама, по контурам его сонного укрытия.
— Ты говорил, что я пахну домом. Чем пахнет твой дом, Лядвенец?
ㅤㅤㅤДом без дома, без собаки, без огня, ㅤㅤㅤИ даже может быть без окон, без дверей, ㅤㅤㅤБез надежды поскорей тебя обнять ㅤㅤㅤИ без возможности придвинуться к тебе.
Горный Перевал не касается янтарной рукой, не находит — Лядвенец не косится тоже, но слегка сужает глаза, подрезанный ярким отсветам бегущего снега.
Не любит говорить со смертными о доме: птичьи лопатки прорезаются шагами, освобождают воздух звонкой тишиной. Лядвенец честно думает проигнорировать, но вопрос гудит железно и тяжело, как удар медного колокола — Лядвенец честно думает увернуться, укутанный в ветер и монашеские журавлино-белые одежды, но твёрдый голос золотит рукава. Он раздражённо гнёт брови, злясь... бессилию больше. И задумывается.
ㅤㅤㅤ Почему ты сказал «дом»? Откуда ты?
— Смертью.
Горелой кожей, сажей и шерстью; соколиными перьями, густой кровью и душным дымом; грубыми благовониями, скошенной жизнью и пыльной золой. Его дом пахнет ядом, звучит надрывным воплем. Его дом мог быть меж извилистых деревьев и скал, в ветвистых грушах и цветах бессмертника, в пряных равнинах и склонах, в искренности горечавок. Лядвенец никогда не мечтал о жизни иной — он слишком долго её не видел и не знал, чтобы теперь желать покоя, — и не собирается врать. Горный Перевал нацеплял дома на мех, только в себя не впитал, наверное. Лядвенец подглядывает лишь невзначай, гордо и осторожно.
( пустошь ).
был ли реален тот демон, что поедал людей, или это галлюцинация, порождённая моим сознанием… одно я знаю наверняка —
у меня не осталось никакой надежды.
был ли реален тот демон, что поедал людей, или это галлюцинация, порождённая моим сознанием… одно я знаю наверняка —
Когда туманная молочная завеса отступила, когда пейзажи вокруг начали обретать ясность, Горный Перевал осознал, что он не имеет ни единого понятия, где он сейчас находится.
Предгорье отступило, и сейчас возникло стойкое ощущение, что они идут по территории Ветра. Правда, он не знал точно, обрамляют ли Ветряные пустоши столь красивые виды на горы, окутанные мрачным туманом. Туманы, как мысленно подметил Речной, вокруг как будто стали чем-то постоянным, нет-нет да постоянно мелькая где-нибудь на фоне.
Еще загвоздка: тут не было четкого запаха конкретно Ветряных. Втянув воздух носом, Перевал уловил запахи и других племен: Сумрак тоже здесь был, Гроза... и Река? Очень-очень странно. Он начал потихоньку приходить к мысли, что у туманах он провел значительно больше времени, чем предполагал. Вероятно, уснул он действительно дома, проснулся, пошел гулять и конкретно так заблудился, блуждая намного больше, чем минут пять-десять. Горному Перевалу изначально казался тот чертов туман странным - обычно в условиях ограниченной видимости дышать вполне себе можно, а если колотится сердце, то скорее от долгого бега или от того, что ты мог чего-то испугаться, но не потому что атмосфера в этом самом тумане, ну... такая сама по себе. Нагнетающая. Мрачная и тяжелая, как будто это не погодные условия, а проделки какого-то внеземного зла.
Есть ли здесь, во внезапной новой жизни, те, кого Перевал знал всю жизнь? Было бы славно, поскольку с подобными вопросами хотелось пристать к кому-то знакомому, не нагружая нового спутника.
Тем временем, Лядвенец ограничился односложным ответом на его вопрос, чем очередной раз слегка смутил кота. Это получается, что если Горный Перевал пах домом... то он пах смертью? Легкий укол куда-то в область эго - для Речного запах смерти говорил о чем-то неживом и гниющем, а Перевал все-таки считал себя вполне себе живым и свежим. Следующая мысль была о метафоре, и тогда все становилось... нет, впрочем, не сильно проще.
Тяжелый, мрачный, неподъемный - вот таким ему сейчас казался Лядвенец. С одной стороны поведение юного проводника страшно раздражало, а с другой стороны тем сильнее коту хотелось покопаться, поизучать, узнать побольше. Не просто же так Звезды их встретили - наверняка этот малыш сможет сыграть полезную и важную роль, не ограничиваясь одной ролью проводника.
- Расскажи мне о том тумане на склоне, - требовательно, твердо, не принимая отсутствие ответа.
Носа коснулся знакомый запах, и Горный Перевал невольно огляделся по сторонам. Посреди всей пустоши ни души, но определенно точно здесь пробегал амбассадор звонкого смеха, пышных кружевных платьев и бокала красного на ночь ака Танец собственной персоной. Судя по всему, она здесь бывала и двигалась туда же, куда шли Горный Перевал с Лядвенцом. Тем радостнее и приятнее - коту не терпелось узнать, как дела у Речного племени.
~ Пустошь
golden brown texture like sun, ㅤㅤㅤlays me down with my mind she runs throughout the night.
ㅤㅤㅤㅤ
ㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤno need to fight, never a-frown with golden brown.
golden brown texture like sun, ㅤㅤㅤlays me down with my mind she runs throughout the night.
ㅤㅤㅤㅤ
ㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤno need to fight, never a-frown with golden brown.
Вниз 
