Незаметно подкадывается сезон Юных Листьев, пробуждая лесную природу и прибавляя жителям новых хлопот.
С Изнанки возвращаются Грозовой воин Мрачногрив и Ветряной Хмелюшек, а также Речные Ветреный и Горный Перевал.
Горечь Звёзд и Шиповник проводят собрание на Главной Поляне, где обсуждается вопрос с нападением Изнанки. По окончанию собрания верхушки призывают воителей выступить на Остров Советов и дать отпор общему врагу.
Также происходят посвящения.
В племени Теней Зарница становиться воительницей Зарево; Таинственная, Сычушка, Песнь и Молниелап получают новых наставников — Ягеля, Полымя, Зайца и Синицу. Искалеченный Можжевельник переходит в статус Старейшины.
В племени Ветра Стая и Сладянка становятся ученицами Стаей Птиц и Усладой, а их наставниками — Стриж и Лечащий. Хмелюшек, не помнящий своего имени, принят обратно в племя под именем Зеркальный.
Новая предводительница Речного племени Танец в компании Нивяника посещает Лунное Озеро, где пока не получает дара девяти жизней, но становится Звёздный Пляс.
Воители четырёх племён прибывают на Остров Советов и вступают в бой с Изнанкой, где принимают первый удар.
Обновлено: 31.03.24
Погода в игре
Утро сохраняется ясным после звездной ночи. Согретый солнечным теплом воздух продолжает прогреваться все больше. Весь лес постепенно зеленеет. Яркими коврами расцветают весенние первоцветы: подснежники, крокусы, прострелы. Золотятся на березах сережки, многие кусты набирают цвет. К обеду легким ветром приносит облака, но они не застилают небо целиком. К вечеру спокойная погода сохраняется, но ночью облаков становится больше, так что звездной ночи можно не ждать. Вода в водоемах возвращается в свое обычное состояние.
Температура: утром +9, днем +16, ночью +8
Сила ветра: мягко дует тёплый ветер
Охота: высокая вероятность успешной охоты весь день
Травы: почки превращаются в листья, травка зеленеет, лечебные травы продолжают расти и наполняться силами, а вот сезон сокодвижения подходит к завершению
Гордость Сумрака — вековой дуб, раскинувший свои густые ветви над главной поляной, а его молчаливая тень укрывает почти весь лагерь. Этот исполин пережил великое множество поколений, о которых живущие сейчас коты даже не могут иметь представления. От игр несмышленых котят, до кровавых посвящений и казней — могучее дерево видело все, и помнит каждого, кто стоял на нем в роли предводителя и глашатая, а в подтверждение тому — следы когтей, что сохранились на одной из нижних ветвей, с которой те обращались к своему племени. У подножия дерева над поверхностью земли торчат бурые корни, сплетаясь в причудливые формы и образуя небольшие туннели и норки — раздолье для неугомонных котят. Хоть крона дерева и начинается относительно низко — забраться на него по неширокому стволу не так-то просто, поэтому королевы запрещают детям даже пытаться вскарабкаться хоть немногим выше. А вот чуть дальше от корней — просторная полянка, где во время собраний располагается само племя, чтобы выслушать объявления или присутствовать на церемонии посвящения. Древо Тьмы — не может не завораживать, а находясь рядом, в полной мере ощущаешь, что ты под защитой Теней.
д о з о р н а я · в е т в ь
Дозорная ветвь — название говорит само за себя, и если у вас возникло ощущение, что за Вами наблюдают — не переживайте, ведь так на самом деле и есть. Ежедневно дозорные сменяют друг друга на этом посту, ведь неизвестно, когда нарушитель рискнет пресечь установленный предками Закон. На этой ветви удобно находиться — широкая, прочная и крепкая, она выдержит и нескольких котов, в пределах разумного. В обязанности дозорного входит непосредственно охрана лагеря и бдение за безопасностью соплеменников. Уникально это место тем, что из-за высоты дуба, открывается отличный вид не только на каждый закоулок лагеря, но и на прилегающие окрестности. Дозор — ответственное и нужное задание, ровно, как и любой патруль, поэтому относиться к нему нужно соответствующе, и не расслабляться. Густая крона скрывает Сумрачного от посторонних глаз, а находиться здесь комфортно, ведь на ветви можно даже прилечь, без риска упасть вниз и серьезно покалечиться. А если все же решитесь отсюда спрыгнуть — легкими ушибами не отделаетесь: многочисленные переломы, после которых Вы переберетесь или на долгое время в целительскую, или сразу в палатку старейшин — если выжили, разумеется.
з о н а · о т д ы х а
Корневая система главного Сумрачного дуба настолько разрослась, что значительная часть его корней стала выбиваться на поверхность, и сейчас уже можно наблюдать настоящую игровую рекреацию для котят, которым, все же, следует быть осторожными во время шалостей. А что важнее — это замечательное место для отдыха после долгого ночного патруля или активной охоты, а может, Вы просто ищите, где спрятаться от назойливой жары? Под сплетениями шершавых корней можно уединиться и пообедать, временно абстрагироваться от компаний и подумать о великом, пока на вас не напала орава котят, прибежавших сюда за очередной порцией веселья. Недовольно ворча, можно перебраться немного дальше от корней, к зарослям папоротника и кустарникам, растущим рядом, листва которых скроет вашу уставшую душу от посторонних глаз. Конечно, это не одиночное ложе, здесь можно собираться с друзьями, а места точно хватит всем. А пройдя еще чуть дальше, вы кажетесь перед ручейком, часть которого пробегает именно здесь, так что все комфортные условия для досуга здесь созданы.
К Змейке он испытывал щемящую, тонкую нежность, не смотря на то, что совсем недавно она собственноручно опять подпортили ему внешность, хотя на Меднолапому все смотрелось гармонично, как смотрится белое лицо гейши в светлой комнате. Медянка стоял прямоч распрямившись изящные плечи, которые ровной линией могли бы закрыть Змейку от солнца, хоть и были узки и острых, как горные пики; прибавив в росте он намного обогнал Змейку, гибким ивовым прутом скользя по поляне, даже длинные лапы не мешали ему, не смотрелись неляписто, несуразно. Ведь по своей натуре он — хищник и стремиться очаровать добыча, чтобы она не смела от него убегать, даже если выбранная жертва — черная кобра.
Медянка игрался с огнем, но действовал неосознанно, зная, как повернуть разговор в нужное русло, таков он и был. Мягкость глаз, которая опалит вам пальцы, если протяните руку слишком близко, идеальная улыбка, об углы которой вполне можно вспороть кожу до самой кости. Хотя, казалось, что такого было бы именно в этом, в том, что кости будут видны, матовым отблеском привлекая внимание в солнечный день. Это была своего рода эстетика, эстетика теней, где каждый был воплощением мрака, даже если выглядел обманчиво милым и тёплым. А Трель?
— Ты — мое сердце, принц, — шепот волновал его, проникал под самую кожу, заставляя испытывать такой поток эмоций, что подгинались лапы, — разве ты этого не понимаешь?
Медянка задыхается, у него в лёгких — жаркая пустыня, в горле печет так, что, кажется, оно вот-вот лопнет, выпуская кровь. Он не в шоке, он знает о своём предназначении в ее жизни, знает свою роль. Меднолапый улыбается уголками губ на этот вопрос, качает неопределенно головой, будто говоря, что, да, я понимаю, потому он ещё дышит, потому его сердце все ещё бьётся. Есть один чего жить, есть все ещё важные души, за которых он готов терпеть все пинки и травмы, всю боль.
И это даже немного ужасно.
Терпеть ради кого-то больно, а потом терять эту душу ещё больнее, будто тебе из груди вырывают большой кусок сердца, а потом выбрасывают его на помойку. Больно, больно, БОЛЬНО. Душевная боль грызёт изнутри, она беспощадна и неутолима, даже время будет не в силах помочь, зарубцевать страшные раны, потому что он уже будет мертв. Слишком много сил, слишком сильно горели надежды и мечты.
— Ты хотела мне что-то сказать, — он не станет бежать.
Ведь это бессмысленно, как бессмысленным могло быть то, что мальчишка стремился закрыться, спрятаться. Умел, но не стал, ведь жизнь одна, а значит..
Стоит отхватить от нее самый большой кусок!
И он отхватывал.
Вгрызался острыми зубами в плоть жизни, рвал не на части, но она ещё жила, все ещё дарил ему злость и силы на ненависть, но не радость, уж слишком сильно втурлась боль в доверие. Она была всегда, следовала за ним по пятам, расставляя свои приоритеты, заражая безысходностью других. Это замкнутый круг. И мы в нем, внутри него, его неотъемлемая часть.
А любовь вяжется вокруг, разнося запах спелых персиков, которые слишком быстро сгнивают.
Она похожа на смертельную болезнь, от которой нет лекарства, выхода нет! Есть лишь боль и подобие счастья, когда ты урываешь крохотные крупицы тепла у второй половинки, но ни греют лучше любой ненависти, лучше любого костра, обжигающего лопатки, как обжигал взгляд принцессы, увидевшей его улыбку. Ведь искренне он улыбался так редко, но так чисто. За эту улыбку можно было и убить, вырезать глаза смотрящему, потому что моемоемое.
мы всего лишь топь и ветви. спи, мой братец, станет легче лес с болотом на рассвете видят сны по-человечьи
Девочка неожиданно ловит взгляд светлых зелёных глаз кота, но почему-то не отворачивается. В голове такой гул из мыслей, что вычленить что-то конкретное просто нереально. Мушка думает о том, как этот цвет не похож на глаза Кромешника, единственные в своём роде, что они слишком светлые, как и её. Почему-то вспоминается тёмная, слишком тёмная кровь на его лапе. Мушка начинает понимать, что уже не может однозначно описать, что чувствует. Нет ярости, ненависти, даже отвращения. Девочка запуталась, возможно даже боится, но уже в состоянии не кривить лицо при взгляде на него. Они просто поговорили. Совсем недолго. Отвращение есть только к себе за то, что позволила подпустить так близко.
Слишком близко.
Мушка отводит взгляд и ощущает невесомое тепло, исходящее от тела Медведя. Хочется выцарапать себе глаза, выцарапать их ему, только бы не чувствовать себя так. Снова слабая. Снова не справилась. С каким-то садистским удовольствием Мушка подмечает, что кое с чем она всё-таки совладала. Со своей глупой доверчивостью. Хотя, она вряд ли в принципе такой была. Нежной, мягкой, но не доверчивой. Слова Медведя становятся отголосками её собственных мыслей, и это неприятно царапает изнутри. Хочу верить. А ещё чувствуется совсем уж нелепая досада. Она ждала, что он скажет правду? Что ж, похоже, он действительно не знал, что это. Мушка хочет услышать эту правду. Но, похоже, оруженосец и впрямь считает её дурочкой.
Неожиданно девочка замечает резко метнувшуюся в сторону главной поляны Трель. Мушка удивлённо вскидывает голову и следит за рваными, почти истеричными движениями кошки. Сумрачная переводит взгляд на место, где сидела воительница, выискивая возможного виновника такого побега. Взгляд натыкается на Лютоволка. В голове снова щёлкает очередной вопрос, но Мушка не обращает на него внимания. Если он как-то обидел Трель, она не сможет сделать ничего. Разве что, уважения с её стороны тогда точно не будет.
Сумрачная снова переводит взгляд на Медведя и смотрит. Пристально, запоминая черты лица, эмоции, пытаясь вскрыть тупым ножом. Снова и снова получая от этого удовольствие.
— ты мне не веришь?
— Нет, — не верю.
Мушка качает головой и будто бы печально улыбается. Только приподнимает уголки губ. Невесомо. Невидимо. Она не собирается объяснять, куда уходит и зачем, сейчас нужно разыскать Трель и узнать, что случилось.
Когда Мушка отошла на достаточное расстояние от дерева, она всё-таки обернулась. В глазах опять плясали бесенята.
Краем уха Кромешник слышал, как остальные делали ставки на победителя, но сам, хотя и знает сильные и слабые стороны каждого из оруженосцев лучше остальных присутствующих, даже не пытается предположить, кто же одержит победу — только смотрит внимательно, кажется, вовсе и не сгорая от нетерпения и желания поскорее все закончить. Он уже не чувствует холода, только вышедшее из-за туч солнце, едва проникающее сквозь густые хвойные ветви, неровными пятнами ползет по спине — от этого безжизненного, неосязаемого прикосновения шерсть вспыхивает серебром, а сам опричник невольно неприязненно поводит плечами, отодвигаясь в тень ветвей, ближе к Лунолапе — будто свет холодного зимнего солнца может оставить на нем ожоги. Ветер всё не утихает, и хотя стены оврага сглаживают немилосердные порывы, холод все равно голодной псиной вгрызается в шерсть. Кромешник роняет мимолетный скользящий взгляд на ученицу, разглядывая различимые на дневном свету маленькие серые пятнышки, разбросанные пепелинками на черной шерсти, и вновь улавливает ее изменившееся настроение, хотя внешне девчонка никак не меняется, усталость, заполняющую каждую клеточку тела и души, и что-то еще щемящее, едкое, колкое. Ни слова не говоря, вновь обращая взгляд на пространство перед древним дубом, Кромешник касается своим боком бока ученицы, будто прикрывая от ветра, делясь легким, но драгоценным сейчас теплом.
Потерпи.
Опричник и сам недоволен столь сильной задержкой, но раз бой начался — Пузырчатый уже сорвался с места — то прерывать его нельзя, пока предводитель не увидит то, что ему нужно. Сумрачный полурасслабленно перебирает когтями заиндевелую землю под лапами, неосознанно чертя какие-то замысловатые узоры, но взгляд — холодный, цепкий, внимательный — прикован к сражающимся оруженосцам. И чем дольше опричник смотрит, тем больше ему не нравится происходящее. Он отмечает ласковый, неправильный взгляд Пузырчатого, будто бы ленивые, осторожные действия их обоих, откровенно слабый напор — где, где тот огонь, которым они были объяты на тренировках? Где когти, где клыки, где кровь? — и глухая злость змеями скручивается где-то в желудке.
Если они так продолжат, то Кромешник не выдержит и раскатает их обоих по этой поляне, а потом загрызет к звездоцаповой бабушке — не достойны не то что воителями быть, но и вообще сумрачными.
Глашатай не собирается даже мысленно допускать поблажек вроде: они устали, они друзья, им сложно бить друг друга. Опричник вновь вспоминает свое посвящение, у него начинают зудеть когти, гореть жаром внутренности, биться быстрее сердце. В тот день он едва стоял на лапах, больше походил на полупрозрачного призрака с лихорадочно горящим взглядом: луну практически не евший, не спавший, измотанный лихорадкой и нервами, только что помирившийся с Тисом, едва выбравшийся с ним из какого- то волшебного приключения — состояние у него было даже похуже, чем сейчас у многих соплеменников, измотанных кошмарами. Но он держался, настраивался на бой с Замухрышкой, ведь это их должны были одновременно посвятить, собирал последние силы, но глупая поганка прогуляла посвящение — и Беззвёздный заменил ее на Тиса. — Не жалей меня. Будь жесток. — Зачем? — Потому что я так хочу. Казалось, что сердце разорвется — они не сказали друг другу ни слова вслух, но воздух горел и искрился, вспыхивал электрическими разрядами, глаза в глаза, когти в шерсть, клыки в плоть, тело к телу. Даже если это и было фарсом, жестокой и веселой прихотью Беззвездного, это было... Красивым и зрелищным фарсом.
От Лапки с Пузырчатым Кромешник и ожидает чего-то если не похожего — повторить подобное кто-то другой точно не может — то хотя бы приближенного. Возможно, более серьезного. Потому что Лапке, как и Пузырчатому, есть что доказывать. Опричник видел огонь в глазах ученицы, он знает и о том, что одуванчик далеко не всегда такой сладкий и изнеженный — они могут иначе, они могут лучше. Даже если сумрачный и не показывал — он все равно верил в них. И сейчас...
Не разочаровывайте меня.
Где-то позади, за рядами соплеменников — Кромешник чувствует спиной — атмосфера куда напряженнее. Зеленоглазый вполоборота заглядывает через плечо, мгновенно выхватывая взглядом падающие на землю капельки крови, и затем — Змейку, оказавшуюся рядом с Меднолапым. Глашатай бы напрягся, но он прекрасно понимает, что эта девочка не будет делать того, что могло бы выставить ее в плохом свете, она не будет — не должна — закатывать истерики. Пощечина выходит весьма изящной. Сумрачный едва заметно усмехается одним уголком рта, отворачиваясь обратно. Вмешиваться в дела юнцов он точно не собирается, но то, что нужно, увидел.
— Лунолапа, — приглушенно произносит глашатай, вновь скользя взглядом по сражающимся оруженосцам, еще чуть плотнее прижимаясь к боку ученицы, — Знаешь, почему сумрачные сражаются друг с другом на посвящении в воители?
Он все-таки делает паузу, позволяя девчонке высказать то, что она думает — хотя изначально это должно было быть риторическим вопросом, на которой он ответил бы сам.
[indent]там, где весна помнит смерть, да огонь помнит жар, пой мне во тьме, друг мой вечен и стар на забытой тропе, где поставят мой крест,
ㅤпой мне во тьме, ㅤㅤㅤверный брат, ㅤㅤㅤㅤㅤтемный лес[/indent]
[indent]там, где весна помнит смерть, да огонь помнит жар, пой мне во тьме, друг мой вечен и стар на забытой тропе, где поставят мой крест,
ㅤпой мне во тьме, ㅤㅤㅤверный брат, ㅤㅤㅤㅤㅤтемный лес[/indent]
Его окружение молчит, что клонит молодого Зверя в сон, однако тот старательно отгоняет от себя усталость и эту сладкую пелену, зная что за ней прячется чудовище, кошмар. Он не хочет попадаться в лапы этого монстра, даже если это означает не спать несколько дней подряд. Останется маленьким? Тело принудительно вырубится? Хах, так даже лучше, но встречу стоит оттягивать до последнего. Он не хочет встречаться со своими страхами, не сейчас. Где-то там начали драться, однако кот уже просто не мог встать. Было ощущение что его лапы ему не подчиняются, или что они примерзли к земле. По спине прошлись неприятные мурашки, стоило Зверолову посмотреть вниз, на землю. Она словно всасывала котёнка в себя, желая похоронить его раньше времени. Кошмар или правда? Он видит как колючие прутья ползут к нему и срывается с места, не желая иметь с этими змеями дела. Однажды уколовшись, он познал что они приносят боль, а несколько снов заставили усомниться можно ли к ним вообще приближаться. Только вот когда кошмар проник в реальность? Или же Зверолов уснул? Тогда он просто упустил этот момент, однако обычно его сны не совсем такие. Или же... Зверь оглядывается, в поисках мамы и тут понимает что вокруг темнота, никого нет, только он, земля и эти злые прутья которые гонятся за ним. И тут впереди раздается родной голос. Он кричит, умоляет о помощи и котик рвется туда, даже не зная что вот-вот выйдет на середину, где проходит бой. Он этого не видит, просто бежит к своей цели, которая с каждым шагом всё отдаляется и грозит и вовсе исчезнуть.
Ты хочешь меня убить Убить и про всё забыть А ночь, словно боль темна Зверь здесь, и он ждет тебя Ты чувствуешь вкус охоты, зверь этот - я! Зверолом, 7, тени
Ты хочешь меня убить Убить и про всё забыть А ночь, словно боль темна Зверь здесь, и он ждет тебя Ты чувствуешь вкус охоты, зверь этот - я! Зверолом, 7, тени
Тритон кивает подошедшему Лютоволку и переводит взгляд на сражающихся. Схватка Лапки и Пузырчатого на бой воителей пока совсем не похожа. Пёстрый в недоумении смотрит на происходящее. Ему хочется крикнуть, что они дерутся как котята, но имеет ли он на это право? Нет, наверное. Ведь какой из него воин? Он был страшно нерешителен и ни капельки не уверен в себе, а ещё он не слишком хорошо умел сражаться.
Молодой воитель поворачивает голову в сторону Кромешника. Наверное, тот не слишком доволен действиями своих оруженосцев, ведь их бой должен выглядеть совсем по другому. Но всё же, разве Тритон имеет право на возмущение? Он сам едва стал воителем.
Пёстрый отворачивается и немного трясёт головой. Он чувствует, что за его спиной что-то происходит, но его совсем это не интересует.
Вдруг Зверолов, котёнок, который должен скоро стать оруженосцем, начинает рваться к центру поляны - туда, где идёт бой. Тритон оглядывается на соплеменников. Никто не должен мешать схватке оруженосцев. Но молодой воитель почему-то ничего не делает.
А вот и Лютоволк. Кот пришёл почти сразу после Кромешника и это заставило почувствовать мини-триумф. Она ведь говорила, что он придёт. Девочка с вежливой улыбкой кивнула проходящему и обратила внимание на Сумрачного глашатая, сидящего подле какой-то милой кошечки. Облизнувшись, она дёрнула ушками и присмотрелась к ней. Обычная, вроде ученица. Их бока были тесно прижаты, видимо этим двоим было холодно. Вильнув хвостом, Милка отвела взгляд и задумалась. Не знаю о чём, но киса выглядела напряжённой. Брови были немного нахмурены, а губы сжаты. Стоп, неужели?
- Девочка, ты ревнуешь?
Снова виляние хвостом, только теперь более раздражённое. Сощурив глаза, она направила взгляд в другую сторону, пропуская соплеменников.
Нет!
Заметив пришедшую Лапку, она повернулась к ней. Было понятно, что именно эта опоздавшая дерётся с Пузырчатым. Сосредоточенно наблюдая за действиями оруженосцев, она старалась запомнить информацию, чтобы потом использовать во время своего боя. Сейчас очень важно учится. Двое кружили, напряжённо следя за друг другом. Милочка даже привстала на лапки, чувствуя эту странную атмосферу. Как будто и сама сейчас бросится в бой. Девочка даже не успела заметить, кто всё-таки напал первым. Дёрнувшись, она осела и с приоткрытой пастью продолжала следить.
Где-то рядом происходило что-то интересное и Милочка перевела взгляд туда. Опять оруженосцы, только теперь тут происходила какая-то драма. Шлепок. Лапка упала прямо на мордочку мальчишки. Девочка обвела хвостом лапы и опять облизнулась. Снова любовь. Неужели у всех здесь любовь? Опустив взгляд вниз, она снова задумалась. А нужна ли ей эта любовь? Дружеская - определённо да. А другая?
Я... Не знаю.
Она попыталась представить, как зарывается носом в мягкую и приятную шерсть, с запахом хвойного зимнего леса. Её изящное плечо касается чужого, тепло разливается по телу большим пятном. Самые светлые чувства находятся где-то совсем рядом, заполняя твой мозг и сердце. Ммм, милота.
Но нет, никакого острого желания отношений в ней не пробудилось. Лишь лёгкий рвотный позыв, прикрытый зеванием. Такая любовь точно не нужна, хватило. Может что-то другое, более дикое. Никаких муси-пуси, только хардкор.
У Медведушки никогда не будет нормальных отношений. Абсолютно каждый прожжен жгучей ненавистью к его персоне, каждый мечтает вскрыть артерии ему его же острыми словечками, они в голове каждый раз представляют, как входят глубоко в мясо и как кровью наполняются их глаза. Он для них — лопнувшие капилляры.
Мальчик провожает Мушку долгим и внимательным взглядом, но не спешит бежать за ней. Он заметил Трель, но не был уверен, что причиной её странного поведения был именно Медведь, ведь всё-таки он даже не прикоснулся к кошечке. И сам кот готов закатить глаза от досады на собственных соплеменников, неужели все такие собственники и все такие отчаянные ревнивцы, что он уже не может отдельно с кем-то поговорить. Или здесь следует уточнить, что такую бурную химическую реакцию внутри каждого своего соплеменника вызывает конкретно личность Медведя?
Каждый сторонится этого мальчишки, пытается защитить от его лап своих любимых, но разве можно говорить о том, что он плохо влияет на кого-то без примера подобного влияния. Ещё никто напрямую не пострадал от его существования.
Медведушка резко замечает боковым зрением небольшого пятилунного котёнка, который слишком нервно двигался и дергался по поляне. Он замечает родственность в рваностях его движений и признает кошмары по бегающим яблокам глаз. Ему известно это чувство. — тише, тише, — с усмешкой произносит Медведь и преграждает путь Зверолову, позволяя тому врезаться в мягкое плечо Медведя. — ты же не хочешь разнести вдребезги всё вокруг? — спрашивает он, пытаясь вызволить сознание мальца своим голосом. Пора в реальность. — хотя я могу поспорить, что ты уж куда быстрее разнесешь всё в клочья, чем те двое. ВЫПУСТИТЕ КОГТИ, слабаки.
Выпустить когти больше звучит как обобщающее слово для жестокости. Он кричит им, что пора применить силу и пора действовать жестче. Их битва больше похожа на сюсюкание двух влюбленных, а не оруженосцев, что хотят заполучить место в рядах воителей. Его раздражает эта тягомотина с нежностями.
ветер срывает с меня одежду я теперь легче цветочной пыльцы
Он не сразу понимает что происходит. Перед мордой появляется стена, в которую тот со всего маху врезается. Зверолов не сразу понимает что это чье-то плечо, однако теперь до его ушей доходит какой-то голос. - ... разнести всё вдребезги вокруг? - он пару раз моргает и осматривается, пытаясь высмотреть того, кто это говорит, но вокруг по прежнему никого. Неужели это стенка с ним разговаривает? Это довольно странно, даже для кошмара, но именно необычность дает мозгу среагировать. Не реальность! Нос утыкается в мохнатое препятствие и вдыхает приятный запах дома. Когда же всё это кончится и они смогут нормально спать и гулять, не боясь что кошмар вновь заберет их в свои владения? На этот вопрос вряд-ли кто может ответить, хотя он мог спросить у того ученика целителя, вдруг они знают. Оторвавшись от шерсти, при этом чуть вздрогнув от восклика, тёмный поднял свой взгляд дабы увидеть морду соплеменника. Незнакомые очертания, он даже не помнит пересекались ли они раньше. Хотя может это его память не самая лучшая на котов, к которым у него нету грязных делишек. - Спасибо... А как тебя зовут? - он осматривает этого котика. Точно старше его, но вряд-ли дотягивает до возраста дерущихся. И всё же он горел каким-то энтузиазмом, темным пламенем, который Зверь тут же решил потрогать. - Слабо было бы бы их даже сейчас победить? - на морде появляется легкая ухмылка которую котенок даже не пытается скрыть. Комплимент это или подкол? Это уже как Миша поймет, но Звереныш явно не собирался пока что доставать этого кота, который так вовремя остановил его.
Ты хочешь меня убить Убить и про всё забыть А ночь, словно боль темна Зверь здесь, и он ждет тебя Ты чувствуешь вкус охоты, зверь этот - я! Зверолом, 7, тени
Ты хочешь меня убить Убить и про всё забыть А ночь, словно боль темна Зверь здесь, и он ждет тебя Ты чувствуешь вкус охоты, зверь этот - я! Зверолом, 7, тени
От подобного вопроса у мальчика аж кровь застывает в ушах, и он смотрит на Зверолова непонимающе и даже удивленно. Он считал, что в лагере племени Теней нет ни единого кота, кто не знал бы имени Медведя. О нём болтают, из-за него дерутся, он становится причиной многих ссор и многих примирений. Ученик предполагает, что это лишь побочный эффект от кошмаров, и Зверолов в скором времени запомнит имя Медведя навсегда. Сложно не заметить серого мальчугана с самооценкой выше Эвереста.
— Медведь, — коротко отзывается он и не спешит узнать имя своего напарника, который успел очень быстро вернуться в реальность и отойти от пережитого кошмара. Чем старше ты становишься, тем тяжелее переносятся новые ужасы. Медведушка медленно переводит взгляд с пятилунного котёнка на дерущуюся парочку, слегка улыбается и отвечает: — я уже дрался с одним учеником, — приближается к уху своего маленького друга: — видишь вон ту кошку? с ней.— указывает на Лапку. — она, кстати, в меня влюблена.
Он ради смеха, ради издевательства, нет, не серьезно. Своим светлым умом он понимал, что любви между ними двумя никакой нет, но при этом позлить её, испытать свою судьбу и поиздеваться над Лапкой — было смыслом всей его жизни. Медведь дрался с Лапкой, но это было странно и опасно одновременно. Неизвестная вспышка злости и боли, затмившая разум мальчишке и позволившая напасть на Лапку, в тот день прошла так же быстро, как и началась. Но в памяти навсегда отпечаталась небольшая драка, закончившаяся кошмарами и первым проявлением якобы любви. Лизнула в щечку, и он возомнил себя царём?
Позвольте, но практически в каждом её шаге — страсть и горячие чувства к Медведушке.
ветер срывает с меня одежду я теперь легче цветочной пыльцы
И не надо смотреть на нас таким взглядом, не все должны знать ваше очаровательное величество, которое затмевает всё своим сиянием! Хорошо хоть он спустился ненадолго с небес на землю и решил назвать свое имя котенку. Медведь? Кажется пару раз Зверь слышал это имя, но не обращал особо внимания на него, ибо у мелкого были и другие заботы, поважнее какого-то там оруженосца с высокой самооценкой. Сейчас же они столкнулись и заговорили, поэтому возможно, но это ещё неточно, мальчишка запомнит имя этого серого. - Она? - он смотрит на Лапку немного не доверяющим взглядом, словно ища в её фигуре намеки на влюбленность в его старшего знакомого, а после легонько усмехается. Влюблена значит? Зверь не торопится полностью поверить в это, однако было бы довольно смешно. Жаль он не слышал разговора Маковки с её братом чтобы полностью опровергнуть слова Медведя. - Ну и каково драться с леди которая тебя любит? Может она использовала какой-то секретный ход и ты проиграл? - мы осторожно играем в опасную игру с этим небольшим огоньком, ведь в каждой фразе кто-то да может случайно усмотреть не самый приятный намек, который может разозлить или вообще взбесить собеседника. Ведь он мог сказать обратное, что Душка выиграл, но так ведь не интересно. Главное не вывести старшего из себя, иначе знакомство может плохо кончиться.
Ты хочешь меня убить Убить и про всё забыть А ночь, словно боль темна Зверь здесь, и он ждет тебя Ты чувствуешь вкус охоты, зверь этот - я! Зверолом, 7, тени
Ты хочешь меня убить Убить и про всё забыть А ночь, словно боль темна Зверь здесь, и он ждет тебя Ты чувствуешь вкус охоты, зверь этот - я! Зверолом, 7, тени
Нет, нет, между Медведушкой и Лапкой явно что-то было.
Это можно было заметить ещё по их первому знакомству, когда мальчик очень уверенно выступил перед ученицей и успел сделать ей небольшое предложение побыть поближе. У них ведь ярость в глазах и ненависть к другу сменяется резким переходом в неизвестную страсть и истерики (чаще всего от самой Лапки).
Дружба между Пузырчатым и Лапкой была наикрепчайшей, но даже проучившись вместе столь долго, нельзя было сказать, что их любовь — та самая, когда дыхание захватывает лишь от секунды, проведенной рядом. Их любовь будет выращена из долгой и крепкой дружбы, слепой преданности и верности друг другу, она будет тихой и спокойной лун через десять или больше.
— леди? — он смеётся, потому что назвать Лапку леди было практически невозможно. Какая из неё леди? — она грязнокровка. К тому же, влюблена она, а не я.
Ему причинять боль кошке, которая была влюблена в него, — одно удовольствие. Можно вспомнить Ниточку, которая явно была утоплена в его болоте с головой и к которой Душка относился равнодушно, практически отрицательно. И даже враньё Мушке не поможет ему искупить всю вину перед этой несчастно доверчивой кошкой.
ветер срывает с меня одежду я теперь легче цветочной пыльцы
Как бы она не пыталась сосредоточится, наконец вновь обратить внимание на оруженосцев в центре поляны, которые, кстати, вроде бы уже начали, нет, не получалось. Никак, не сейчас, не в эту секунду. Все завертелось, земля под лапами рассыпалась мелкой крошкой, а Лунолапа полетела вниз, на само дно, где так жадно, пораскрывав рты от нетерпения, исходя слюнями, ждали ее демоны. Прирученные, но все такие же дикие. Они могли жадно впиться в ее теплое тельце, высасывая ледяную кровь, разрывая на части душу, измятую и побитую, но они опомнились. Вовремя, очень кстати. Ведь какой смысл убивать хозяйку, которая с такой любовью и заботой вас опекает? Правильно - никакого. Они просто продолжат существовать там, в глубине, под покровом пурпурной шерсти, под твердой кожей и сумеречной кровью. Там, где она их запрятала, под тысячью выдуманных замков и металлических решеток. Демонам самое место в темницах. Только вот они находились там, пока им угодно. Пока они ежедневно получают пищу. Но как только им надоест сидеть в самом углу, холодном, со змеями и тараканами, по горло в плавленном серебре, где слышно все лишь отчасти - они с легкостью выберутся, забираясь по мясу, по костям, к самой глотке. А там их уже никто не остановит, даже добрая хозяйка.
Ущербно осознавать, что ты жив, пока живы они, да?
Улетела она, а от чего? А потому, что шерсть слилась в одну, разгоняя застывшую кровь, превращая ее вдруг в лаву, горячую, настолько обжигающую, что снова больно. Но теперь боль приятная, которую хочется чувствовать не прекращая, каждой клеточкой сознания, всего тела, немного нескладного, но столь грациозного для молодой кошечки, практически еще котенка. Глупого, но вдруг оказавшегося счастливым, даже валяясь на самом дне.
Шерсть к шерсти, она готова была сидеть вечность. Вот так, скрываясь от солнца, посреди поляны с Тенями. Ей сейчас было все равно где. Она бы снова дернулась, но в этот раз уже не смогла. Нет уже и той капли сил, которая оставалась, поддерживая огонь в ее жизненном камине. Предложи ей кто-нибудь сейчас, именно в этот момент умереть, она бы безмолвно согласилась. Не дернулась бы, не завизжала: слепое повиновение. Лунолапа готова была, потому что сердце билось часто, почти не останавливаясь, без передышки. А дышать тяжело, сдавленно, еле видно, что она вообще это делает. Только по серому пару, вырывающемуся из полуоткрытой пасти. Только он сейчас свидетельствовал, что пурпурная кошечка еще жива.
Здесь, с тобой. Сидела и не дышала.
Ребра уже готовы разломаться, развалившись неаккуратными осколками по телу, острием вонзаясь в кожу изнутри, разрывая ее, чтобы магма вытекла. Он дарил ей такое нужно сейчас тепло, которого не хватало никогда. Кто-то умирал от обморожения, превращаясь в безжизненные трупы, холодные и страшные, от которых хочется бежать так далеко, что солнце там уже не будет видно. А кто-то, как она - умирали и воскресали, лишь от одного теплого прикосновения, им было достаточно, ей было. Лунолапа знала наверняка: это ничего не значит. Не значило тогда, не значит сейчас, и значить никогда не будет. Слишком много значений, да? Вам так не кажется? Но кто запретит окоченевшей кошке воскреснуть вновь, возвратиться на бренную землю, опять, к любимым Теням. Туда, где ее возможно и не ждали. Тут ее дом по праву крови. Никто не сможет этого опровергнуть. Лунолапе захотелось прилечь здесь вновь, на всю ту же дряхло-кромешную землю, отдающую сыростью и зимой, чтобы один бок ее поддавался бушующим нынче ветрам. Холодным, остужающим. А другой согревался теплотой его тела, нескончаемой, тоже усталой и измученной. Он делился с ней теплом. Не жалко ли тратить такую драгоценность? А прыгнешь ли ты в огонь, в глубокую змеиную яму с острыми иглами, если там буду стоять я?
Очередной немой вопрос, который вслух озвучен никогда не будет. Никогда - так много, но справедливо. Слишком глуп он был, не для чужих ушей. Слишком девчачий, наверное, наглый. Да, этот вопрос она оставит для размышления в очередную бессонную ночь, перемолит его хорошенько в голове, а затем отправит на подкормку своим демонам. Ведь надо же их баловать. Пусть они погрызут эти важные, такие нужные ей вещи, чтобы остался от них лишь пепел, и ничего более. Лунолапа всегда так делала, неизменно. Чтобы в моменты вдруг из неоткуда хлынувшего опьяняющего привкуса счастья на кончике шершавого языка, или, наоборот, когда так плохо, что готов сигануть с обрыва, разбиться о камни, никогда больше не воскреснув, не задать случайно эти вопросы, не проболтаться. Никогда и ни за что. Никогда - сильное слово, правда?
Ни-ко-гда, слышишь? Нет, не слышит.
Она вдруг учуяла такой острый горьковатый, с переплетающимися нотками кислинок, запах хвои. Возможно, он был здесь раньше, настоялся уже, а может быть его принес ей под нос очередной порыв ветра. Она не знала. Зато этот запах, такой родной, творил с ее ослабшем от бесконечного ряда ударов сердцем неописуемое. Она пробовала этот запах на вкус. Когда то давно, когда она еще была глупеньким котенком, мать принесла ей небольшую охапку тоненьких, но гибких веточек, зеленоватого оттенка. Лунолапа попробовала их на вкус, а потом плевалась весь день. Горчило, неприятно, но в то же время так интересно. Да, тогда мир казался куда легче и проще, хоть и не без своих колючек в подстилке. Отчаянно захотелось попробовать этот вкус сейчас, ощутить вновь те давно позабытые эмоции, очутится в детстве, маленьким котенком. Ей хотелось поделиться этим вкусом с ним.
Кромешник задал вопрос, вроде бы важный, серьезный, кажется. А она почти не слушала, слишком упаваясь этим призраком идиллии, которую он так нагло нарушил. Ведь можно же так отчаянно нуждаться в этом? Не запрещено? На вопрос его она могла ответить не серьезно, вновь сморозив какую-то глупость, чтобы он ее поправил, объяснил правильно. Но почему-то потянуло на размышления о бренности жизни, захотелось сказать правду. Ее правду.
- Нет, не знаю, - кошка задумчиво повела головой, то ли пытаясь найти правильные слова, то ли раздумывая: говорить или нет? - Но я думаю, что они сражаются, чтобы доказать. Доказать всем присутствующим, что достойны зваться воинами, доказать это самому себе. Чтобы все уважали, прославляли. Они отстаивают честь своей крови, выбивают свое место в этом мирке.
Именно так Лунолапа думала. Но у каждого свое мнение на этот счет, у каждого кота своя истина. Что-то доказывать нет смысла. А она и не собирается, пусть остаются при своем.
Ну, что, правильно ли я ответила на твой вопрос, наставник?
Дак что же это?
Лунолапа ✿ 9 ✿ Сумеречная Тень ____Мне бы стать сигаретой ______________И развеется пеплом по ветру
Лунолапа ✿ 9 ✿ Сумеречная Тень ____Мне бы стать сигаретой ______________И развеется пеплом по ветру
Дата: Закат, 17-Ноя-2017, 00:08 | Сообщение # 2218
Оруженосец племени Теней
Группа: Лесные Коты
Сообщений: 597
Если между Лапкой и Пузырчаты долгая любовь, которая расцветет в нужное время из бутона дружбы, то тогда между Медведем и Лапкой, если он и говорит правду, нечто более быстро, легко увядающее. Оно не такое прекрасное и от него только и ждешь когда же колючки вонзятся в это хрупкое творение и оно лопнет как мыльный пузырь. Следующие слова заставили Зверолова прикусить губу. Она грязнокровка, не такая как они, котенок ошибся. Прикрыв глаза, он выдохнул. - Я и не замечал. - грязнокровка. Значит или она сама из другого племени, или кто-то из родителей. Зверолов кажется слишком мало внимания уделял тем, кто старше его, лишь некоторых хорошо знал, поэтому у него не было ни идеи из какого племени она может быть. Или же в ней есть кровь одиночки? Будет ли она достойна считаться воином Сумрачного племени? Это мы и увидим. - А разве влюбленный не может удивить свою пассию, заставить того замереть от невиданного нахальства? - он улыбается чуть ли не победоносно. Рано еще радоваться, рано. кот может придумать ещё что-то в ответ, и тогда знания котенка могут кончиться.
Ты хочешь меня убить Убить и про всё забыть А ночь, словно боль темна Зверь здесь, и он ждет тебя Ты чувствуешь вкус охоты, зверь этот - я! Зверолом, 7, тени
Ты хочешь меня убить Убить и про всё забыть А ночь, словно боль темна Зверь здесь, и он ждет тебя Ты чувствуешь вкус охоты, зверь этот - я! Зверолом, 7, тени
Дата: Закат, 17-Ноя-2017, 02:27 | Сообщение # 2219
☼ я — лишь свет в τенน ☽
Группа: Лесные Коты
Сообщений: 1749
Все он прекрасно понимал, просто иногда строил из себя дурачка — именно так воспринимала это Змейка, пусть краем сознания и понимала, что принц ни за что не решится играть такую роль без особой для него причины. При упоминании имени Меднолапого, в голове девчонки возникал образ сильного кота, чья шерсть пылала ярче солнца в его же лучах, а мысли всегда были собраны и, в то же время, хаотично разбросаны по всем уголкам Вселенной; с ним было тяжело и легко одновременно, и именно это Змейке в нем нравилось и раздражало. Порой хотелось лишь вырвать его пыл из груди и остудить, покрыть тонким слоем льда, что заставит его мерцать под лучами солнца и луны; придать ему красивую огранку и положить на место, довольствуясь проделанной работой, которая, непременно, была бы одной из самых красивых.
— Ты хотела мне что-то сказать, — принцесса видела, как призрачные когтистые лапы тянулись к ней по воздуху, цепко хватаясь за дыхание и вытягивая его из легких; Змейка почти задержала дыхание, глядя в янтарные глаза мальчишки. Она не выдаст свои козыри так просто и Меднолапому стоило знать об этом. Выражение лица было серьезнее некуда, пусть за этим камнем скрывались тепло и забота.
— Дурак ты, Меднолапый, — с какой-то девичьей, жалобной, — не к ней, к нему, — интонацией бросает в рыжего принцесса, отводя в сторону взгляд, — нельзя давать клятвы на крови по поводу и без.
Да, ревновала, но Змейке легко удавалось свести тему в нужное русло, заминая конфликт с Душкой где-то внутри себя, оставив его на обработку желудку; принцесса хотела донести до мальчугана эту маленькую истину, занимавшей в ее сердце особое место: кровь — она течет по твоим жилам, она принадлежит твоему отцу, она принадлежит твоей матери, Принц, а ты так легко смешал ее со сгустком черной грязи, у которой лишь одно предназначение — осквернять, извращать, ломать то, что было вложено основой и фунтаментом. Это было противно. Омерзительно.
Если бы Змейка не была уверена в наставнике, она бы ни за что не приняла кровавую клятву, ни за что не смешала бы своей крови с недостойным, как ей казалось, котом, предпочитая обойтись лишь формальностями и приберечь этот особый обряд на потом, на тот случай, когда наставник действительно проявил бы себя. Кромешнику же хватало того, что он Кромешник; вот так все просто. Змейка не сомневалась ни в подвигах, совершенных этим котом, ни в опыте, похлопывающем глашатая по плечу. Он действительно мог дать ей что-то полезное, а принцесса была готова заплатить за это собственной кровью. И только так, никак иначе.
Только сейчас девчонка обратила внимание на драку, обрывками наблюдая всю эту... сопливую сцену. «Настолько мило, что я сейчас заплачу» Она не кидала никаких фраз в их актерское противостояние, они не играли в "суфлер", а потому должны были сами догадаться о том, что делают не так. Даже шестилунной девчонке понятно.
— Интересно, они собираются драться? — негромко проговаривает Змейка, обращаясь к Меднолапому, — ставлю на то, что они оба друг друга стоят.
«Слабаки»
Yeah, I'm out of my mind I might as well embrace it, yeah ________And the day I die You'll know that I'm a _______________Genius
Yeah, I'm out of my mind I might as well embrace it, yeah ________And the day I die You'll know that I'm a _______________Genius
Сообщение отредактировал Змейка - Закат, 17-Ноя-2017, 02:29
Дата: Сумерки, 18-Ноя-2017, 13:11 | Сообщение # 2220
ветер у нас украл имена
Группа: Лесные Коты
Сообщений: 301
— невиданного нахальства?
— я и есть нахальство.
Он пропитан насквозь высокомерием, нахальством, наглостью, он ведёт себя некрасиво, позорно, точно не для светского аристократического общества, и сам мальчик ещё не понимает, почему Кромешник не ринулся в сторону сына, чтобы утихомирить его и пригрозить лишением бошки. Но с другой стороны в этом нужно искать свои плюсы, ведь как никак, а мальчишка мог продолжать внедрять в светлые умы молодых мальчиков и девочек свои совсем не светлые идеи непослушания и категорического этикета.
— слушай, хочешь научу тебя, как ты должен вести себя на посвящении? — спрашивает вдруг неожиданно Медведь, но не ждет ответа своего маленького друга и садится на попу, вновь прижимая мягкую часть тела к холодной земле. — ты не волнуйся на посвящении, обязательно приходи грязный. Тогда все сразу увидят в тебе потенциал, и никто не скажет, что ты отлежал всё своё детство в палатке. Я таким пришёл! — чуть заметно улыбается, вспоминая, как мама лизала потом его со всех сторон, пытаясь привести в нормальное состояние. Медведь очень умело скрывает, как его сердце ёкает от воспоминаниях о матери. Где она и куда она пропала, никто не знал, точно так же никто не знал о местонахождении Тиса, но никто и никогда не терял надежды. Медведушка старается больше говорить и меньше думать о потерявшихся котах. — Когда тебя вызовут, иди уверенно, ведь ты будешь самым главным. Но не зазнавайся, малец, я в любом случае буду лучше всех вас вместе взятых. — продолжает ученик, самодовольно улыбаясь. — не давай своему наставнику подушечку лапы, это означает твоё подчинение ему, а разве тебе оно надо?
Он внимательно смотрит на Зверолова, пытаясь понять, доходит до глубин сознания котёнка смысл этих слов и будет ли его друг слушать дальше эти неправильные советы. Конечно, мальчишка сможет найти остроумный ответ на любой вопрос, который будет как-либо перечить его небольшим советам, либо он попросту будет нести бред. У него это хорошо получается.
ветер срывает с меня одежду я теперь легче цветочной пыльцы
Вниз 
