Незаметно подкадывается сезон Юных Листьев, пробуждая лесную природу и прибавляя жителям новых хлопот.
С Изнанки возвращаются Грозовой воин Мрачногрив и Ветряной Хмелюшек, а также Речные Ветреный и Горный Перевал.
Горечь Звёзд и Шиповник проводят собрание на Главной Поляне, где обсуждается вопрос с нападением Изнанки. По окончанию собрания верхушки призывают воителей выступить на Остров Советов и дать отпор общему врагу.
Также происходят посвящения.
В племени Теней Зарница становиться воительницей Зарево; Таинственная, Сычушка, Песнь и Молниелап получают новых наставников — Ягеля, Полымя, Зайца и Синицу. Искалеченный Можжевельник переходит в статус Старейшины.
В племени Ветра Стая и Сладянка становятся ученицами Стаей Птиц и Усладой, а их наставниками — Стриж и Лечащий. Хмелюшек, не помнящий своего имени, принят обратно в племя под именем Зеркальный.
Новая предводительница Речного племени Танец в компании Нивяника посещает Лунное Озеро, где пока не получает дара девяти жизней, но становится Звёздный Пляс.
Воители четырёх племён прибывают на Остров Советов и вступают в бой с Изнанкой, где принимают первый удар.
Обновлено: 31.03.24
Погода в игре
Утро сохраняется ясным после звездной ночи. Согретый солнечным теплом воздух продолжает прогреваться все больше. Весь лес постепенно зеленеет. Яркими коврами расцветают весенние первоцветы: подснежники, крокусы, прострелы. Золотятся на березах сережки, многие кусты набирают цвет. К обеду легким ветром приносит облака, но они не застилают небо целиком. К вечеру спокойная погода сохраняется, но ночью облаков становится больше, так что звездной ночи можно не ждать. Вода в водоемах возвращается в свое обычное состояние.
Температура: утром +9, днем +16, ночью +8
Сила ветра: мягко дует тёплый ветер
Охота: высокая вероятность успешной охоты весь день
Травы: почки превращаются в листья, травка зеленеет, лечебные травы продолжают расти и наполняться силами, а вот сезон сокодвижения подходит к завершению
Гордость Сумрака — вековой дуб, раскинувший свои густые ветви над главной поляной, а его молчаливая тень укрывает почти весь лагерь. Этот исполин пережил великое множество поколений, о которых живущие сейчас коты даже не могут иметь представления. От игр несмышленых котят, до кровавых посвящений и казней — могучее дерево видело все, и помнит каждого, кто стоял на нем в роли предводителя и глашатая, а в подтверждение тому — следы когтей, что сохранились на одной из нижних ветвей, с которой те обращались к своему племени. У подножия дерева над поверхностью земли торчат бурые корни, сплетаясь в причудливые формы и образуя небольшие туннели и норки — раздолье для неугомонных котят. Хоть крона дерева и начинается относительно низко — забраться на него по неширокому стволу не так-то просто, поэтому королевы запрещают детям даже пытаться вскарабкаться хоть немногим выше. А вот чуть дальше от корней — просторная полянка, где во время собраний располагается само племя, чтобы выслушать объявления или присутствовать на церемонии посвящения. Древо Тьмы — не может не завораживать, а находясь рядом, в полной мере ощущаешь, что ты под защитой Теней.
д о з о р н а я · в е т в ь
Дозорная ветвь — название говорит само за себя, и если у вас возникло ощущение, что за Вами наблюдают — не переживайте, ведь так на самом деле и есть. Ежедневно дозорные сменяют друг друга на этом посту, ведь неизвестно, когда нарушитель рискнет пресечь установленный предками Закон. На этой ветви удобно находиться — широкая, прочная и крепкая, она выдержит и нескольких котов, в пределах разумного. В обязанности дозорного входит непосредственно охрана лагеря и бдение за безопасностью соплеменников. Уникально это место тем, что из-за высоты дуба, открывается отличный вид не только на каждый закоулок лагеря, но и на прилегающие окрестности. Дозор — ответственное и нужное задание, ровно, как и любой патруль, поэтому относиться к нему нужно соответствующе, и не расслабляться. Густая крона скрывает Сумрачного от посторонних глаз, а находиться здесь комфортно, ведь на ветви можно даже прилечь, без риска упасть вниз и серьезно покалечиться. А если все же решитесь отсюда спрыгнуть — легкими ушибами не отделаетесь: многочисленные переломы, после которых Вы переберетесь или на долгое время в целительскую, или сразу в палатку старейшин — если выжили, разумеется.
з о н а · о т д ы х а
Корневая система главного Сумрачного дуба настолько разрослась, что значительная часть его корней стала выбиваться на поверхность, и сейчас уже можно наблюдать настоящую игровую рекреацию для котят, которым, все же, следует быть осторожными во время шалостей. А что важнее — это замечательное место для отдыха после долгого ночного патруля или активной охоты, а может, Вы просто ищите, где спрятаться от назойливой жары? Под сплетениями шершавых корней можно уединиться и пообедать, временно абстрагироваться от компаний и подумать о великом, пока на вас не напала орава котят, прибежавших сюда за очередной порцией веселья. Недовольно ворча, можно перебраться немного дальше от корней, к зарослям папоротника и кустарникам, растущим рядом, листва которых скроет вашу уставшую душу от посторонних глаз. Конечно, это не одиночное ложе, здесь можно собираться с друзьями, а места точно хватит всем. А пройдя еще чуть дальше, вы кажетесь перед ручейком, часть которого пробегает именно здесь, так что все комфортные условия для досуга здесь созданы.
Росянка не спешит радовать всех своим присутствием, а Кромешник с каждой минутой, утекающей бренным песком сквозь пальцы, начинает сатанеть. Он расслабленно сидит в корнях, скользя внимательным взглядом по рядам соплеменников, особенно ни на ком не задерживаясь, пару раз вопросительно смотрит на Змеелапую — где твоя противница? — и на Пожара — где твоя сестра? — и кончик хвоста негромко выстукивает по земле нетерпеливый ритм. Сумрачный про себя решает, что когда солнце доберется вот до той, соседней ветки, то он либо даст своей ученице сразиться с кем-нибудь другим, либо так и распустит собрание — но это было бы слишком скучно. Не зря же они здесь сидят и ждут?
Кружевные тени от изумрудом шелестящей листвы падают неровными пятнами на полосатую шкуру, танцуя маской на надменном лице — бессмысленное ожидание пробуждает внутри зудящее недовольство, и взгляд, и без того высокомерный, небрежно полуприкрытый веками, холодеет и заостряется сильнее. И когда ближе подходит Пеплошкурая, предводитель впивается в неё почти кровожадно, медленно поворачивая голову в её сторону.
Ловит шепот у своего уха.
— В темном лесу собачья метка. Свежая, дождь её не смыл, — Чер-рт, проклятая псина, когда же она исчезнет? — Так же в передрягу с собакой попала Росянка. О степени тяжести её травм я не осведомлена.
Взгляд направлен на выход из лагеря, и оттуда вываливается сначала Бесцвет, тут же растянувшийся на земле и застигнутый Звеняшкой, а потом Трель: и на её бледно-песочной шерсти король видит расцветающие порочным кармином алые разводы. Ранена. Росянка тоже. Она вообще жива?
Морок легким кивком дает понять Пеплошкурой, что информация принята, и она свободна. Он поднимается со своего места, возвышаясь серебристой фигуркой на корнях — отчего-то на ветку уже совсем не хочется залезать, здесь он как будто ближе... к народу? И к Тису, — и громко обращается ко всем соплеменникам.
— К сожалению, Росянке не повезло столкнуться с псом, и её раны не повзоляют ей принять участие в своем финальном бою. Однако посвящение Змеелапой мы откладывать не будем, — Морок замолкает на мгновение, и у него на дне зрачков вспыхивают демонические огоньки. Он мимолетно, едва-едва поворачивает голову в ту сторону, где сидит Змееуст, ухмыляясь одним уголком рта — Смотри че щас наворочу, милорд — и цепляется взглядом уже за Змеелапую. Ух, время ловить вьетнамские флешбеки, — Пожар, — Язык сладко ударяется о нёбо, и последнее решительное слово вьется змеино-шипящим наречием в воздухе, — Разберись.
И он вновь вальяжно, расслабленно отстраняется в тень, облокачиваясь спиной о прохладную древесину. Переводит взгляд на Змееуста, чуть изгибая одну бровь, едва заметно ухмыляясь — больше одними горящими глазами — и тут же возвращает взгляд на сражающихся.
Он не сказал "займись" лишь по той причине, что ему это казалось сугубо... тисовским. Но отсылка все равно предельно ясная, и Морок едва не мурлычет от довольством сложившейся ситуации. Если бы при этом еще в лесу не бегала псина, которая кусает его соплеменников...
[indent]там, где весна помнит смерть, да огонь помнит жар, пой мне во тьме, друг мой вечен и стар на забытой тропе, где поставят мой крест,
ㅤпой мне во тьме, ㅤㅤㅤверный брат, ㅤㅤㅤㅤㅤтемный лес[/indent]
[indent]там, где весна помнит смерть, да огонь помнит жар, пой мне во тьме, друг мой вечен и стар на забытой тропе, где поставят мой крест,
ㅤпой мне во тьме, ㅤㅤㅤверный брат, ㅤㅤㅤㅤㅤтемный лес[/indent]
Взгляд мимолетно скользит по синеве глаз сестры, но возвращается к полю боя, на котором почему-то стоит только Змеелапая. Где Росянка? Вновь находит глазами предводителя, серьёзно слушающего Пеплошкурую, и только тигруля отрывается от воительницы — Мрачнолапая вытягивает шейку вперёд. Видимо, ничего хорошего и радостного соплеменница не донесла. Предводитель вглядывается куда-то за спины котов, и девчонка инстинктивно чуть поворачивает голову на выход из лагеря. Корпус остается на месте, из-за этого она не может увидеть полной картины, но патруль...красное — кровь?
Успевает задеть тоскливой зеленью глаз Морошку и брата, попадая как раз на тот момент, когда Воро оказывается на земле, мышцы напрягаются, а напряженный взгляд впивается в Морошку. Неужели Воро упал..сам? Несколько мгновений смотрит на сложившуюся картину и недоверчиво морщит носик, но отворачивается. Брат сам разберется, она в этом уверена.
Громкий голос Морока Звёзд, объявляет о ранениях Росянки и её невозможности участвовать в турнире, заставляя сначала Мрачнолапую беспокойно дернуть хвостом, но потом хмыкнуть в ответ на свои переживания. Если бы она умирала — предводитель бы так и сказа, следовательно — беспокоиться не о чем.
На ринг выходит новый боец. В левом углу — Пожар — воитель и с недавних пор наставник её черно-белого братца, в правом углу — Змеелапая — оруженосец Морока и по совместительству страшная сестрёнка. Деритес. Бой обещает быть жраким!
Двигается ближе к сестре, но скорее не от большой любви, а чтобы виднее было бой.
Девочка удерживает взгляд на глазах сестры чуть дольше, чем это делает она — выхватывает темные искры, запутавшиеся в бледной зелени, рассматривает отражение застывшей в боевой стойке Змеелапой. Но, не дождавшись ответа — удивительно — на свое обращение, тоже отворачивается, впиваясь взором в фигуру сестры. Она стоит так уже, кажется, целую вечность, и Росянка все так же не спешит появляться — странный сгусток раздражения и беспокойства ворочается внутри, и хочется бросить ему шипящее "угомонис-сь", но принцесса лишь дергает сажевым ушком, волнуя застывший густой воздух, и отстранятся от этих ощущений.
Дальше — ускоренное воспроизведение, мелькающие и мгновенно меняющие друг друга кадры: скользящая в сторону корней дерева Пеплошкурая, шепот в самое ухо Морока Звезд, наверняка что-то срочное, если воительница не может отложить разговор до конца посвящения, скользящий куда-то за спины собравшихся малахитовый взгляд,
— К сожалению, Росянке не повезло столкнуться с псом, и её раны не повзоляют ей принять участие в своем финальном бою.
Вьюжнолапая глотает царапающее горло, готовое соваться с губ шипение. Она не представляет, что такое этот "пес", но абсолютно точно знает, что он невероятно опасен, раз принес уже столько неприятностей племени, а теперь ранил одну из учениц, и, судя по всему, серьезно. Нужно будет поговорить со Звеняшкой — уже давно не отлипающий от Безупречного мальчишка наверняка сейчас находится в центре событий, а значит, в курсе всего происходящего.
Только вот нужно дождаться окончания этого изрядно затянувшегося посвящения. Что будет со Змеелапой, кстати?
— Пожар, разберись.
Бездонные глаза хищно щурятся, и багровыми нитями в синеву вплетается пламя — принцесса легко цепляется взглядом за фигуру воителя, следит за каждым его движением, чуть подаваясь вперед. Этот бой обещает быть жарким и захватывающим, и девочка просто не может позволить себе упустить хоть какую-то мельчайшую деталь.
Слышит шорох травы и чувствует, как Пылинка оказывается чуть ближе, но совсем не придает этому значения. Начинать разговор первой в очередной раз почему-то не хочется.
Веснушка сидит здесь уже давно, сверкая янтарем узких глаз, в темноте так резко очерченные острые контуры горят огнем, — наблюдает. Как умеет. Оруженосцы выходят первыми — прямые осанки, гордо поднятые головы, чуть подрагивающие в предвкушении хвосты.
Звонкие выкрики имен. Все больше, больше, больше.
Зажмурившись, принцесса пытается прочувствовать атмосферу так, как чувствуют ее они. Всего три луны — уже прожила, и еще проживет, ха! — уже ученицей станет она. Ей не надо быть лучшей для всех, ей надо быть лучшей только для него одного.
Мой рыцарь, — зрачки сужаются до щелок, а затем резко сжирают всю радужку, оставляя черные нефтяные капли. Пожар сидит в обществе Змеелапой, касается ее болезненно-нежно, так, что в груди Веснушки начинает ворочаться холодная ревность. Тем не менее, она умная, хорошая девочка, и если в прошлой жизни не наревновалась, то в этой покончит с подобным занятием. Но что-то неприязненное к темной кошке у принцессы все равно было. Она не знала, что именно — Пожар любит ее? Любит. Он не станет любить кого попало, да и Зме никак не вредила Веснушке или Шёлк, не вредила Пожару. Так почему же?
Неприязнь безосновательная, потусторонняя.
Мазнув неопределенным взглядом по морде с зелеными глазами разных оттенков, Веснушка срывается с места, покидая темный закуток и сестрицу, и спешит к своему рыцарю.
— Медя-янка, — с характерными, только ей присущими нотками; смотрит серьезно, упрямо, с нотками металлической обиды, которая тут же тонет в медовых глазах, — ты давно не заходил к нам, Пожар. — трется щекой о предплечье воителя (он ей не по размерам, хоть подрастающая Веснушка, набирающая "высоту" с каждым днем, крупнее прочих), а затем отстраняется, улыбаясь ему. Только с ним она позволяла себе скалить клыки в улыбке; считала, что со всеми подряд излишний оптимизм был бы просто невежлив, сравнивала это с тем, как... показать язык? Не слишком приятно. Несерьезно.
А она уже большая.
Где-то на периферии, на фоне заканчивается бой Сорокопута и Лисьелапы, которая награждается новым именем. Лисица — Веснушка морщится, потому что звучит и вправду как клеймо. Лисы бездушные твари, хитрые, скользкие, от них воняет. Они причиняют много зла. Все, что знала Веснушка о лисах, было отрицательным.
Голос предводителя оповещает о неспособности Росянки выйти на бой; в груди вспыхивает легкое беспокойство — что случилось с сестрой? Обозначив за цель позже сходить и проверить, принцесса склоняет голову набок, жадно ловя чужие слова.
— Пожар, разберись.
Взгляд — на брата, в зрачках загораются огоньки восхищения. Это должен быть красивый бой.
— Сделай красиво. — смотрит строго и пытливо, как мать, ждущая от детей самого лучшего, самых высоких результатов, лучших свершений.
..Но она всего лишь котенок. Проводив взглядом пару из бойцов, Веснушка встает, обходя их поле боя кругом, не желая сидеть на месте от кипящей внутри энергии. По пути попадается как раз Лисица, та самая Лисица разговор с которой был некрасиво прерван. Выглядит... впечатляюще. Морда вся измазана чужой кровью. Воображение рисует хищных длиннохвостых созданий с окровавленными пастями, разинутыми, горячо дышащими, где с клыков капают слюна и багряная жидкость. Принцесса сравнивает сидящую напротив кошку с этими фантомными видениями и еле слышно хмыкает. Нет, явно не то.
Когда же воительница наконец отрывается от умывания и обращает свое внимание на девчонку, та поводит ушами и склоняет голову чуть вперед, то-ли кивнув, то-ли поклонившись.
— Лиси-ица, — она обожает манерно тянуть имена так, как тянула мать, — Пожар сказал мне, что ты племянница моей матери. Сестра? — обретаем все новых и новых родственников.
⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀полымя (аха) 21 сумрак ⠀⠀⠀⠀⠀⠀
⠀⠀⠀⠀⠀⠀я пойду, как мессия, в золоченом дыме, потянусь к янтарю, пока тот не ужалит; ⠀⠀⠀пока медь не затопит все полые вены, не ворвется волною во мрак медоносной – всё по-прежнему будет обыденно бренным
⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀всё по-прежнему будет скучающе просто.
⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀полымя (аха) 21 сумрак ⠀⠀⠀⠀⠀⠀
⠀⠀⠀⠀⠀⠀я пойду, как мессия, в золоченом дыме, потянусь к янтарю, пока тот не ужалит; ⠀⠀⠀пока медь не затопит все полые вены, не ворвется волною во мрак медоносной – всё по-прежнему будет обыденно бренным
Он сидит, и жизнь рядом замирает, краски кляксами расплываются перед глазами, разношерстные соплеменники где-то рядом, совсем близко, горячий воздух касается лопаток, а после — прохлада, окутавшая всё тело. Пожар одновременно расслаблен, и мягкая линия плеч привлекает взгляд, и одновременно внутри засела натянутая пружина, что сжимается постепенно, готовая выстрельнуть залпом обжигающего азарта. Сердце гонит кровь по венам глубокими толчками, внутри водоворот эмоций, пока воитель достаточно спокойно смотрит на бушующую стихию боя, чувствуя, как сладко замирает всё внутри. Он тоже хочет.
Запах чужой крови пробирается в лёгкие, металл и соль, смешение самого лучшего, жгучего, шипучего, что клеймом выжигается на коже. Пожар смотрит, и у него в глазах горит жажда, он горяч и юн, он готов вонзить клыки в чужую кровь, пробираясь к исцелению через боль, что очистит всё внутри. Пожар выдыхает чрез плотно сомкнутые зубы, прикрывая глаза, но зрачки, цепкие, тёмные, внимательно смотрят за происходящим, стараясь не упустить ни одной детали.
Тихий шорох лап, прикосновение чужой шелковой шерсти к плечу, и Пожар мягко поворачивает голову, склоняясь к дочери сестре, выражение морды чуть смягчается, когда он смотрит в янтарно-медовые глаза, тёплые, нежные, словно облака, окрашенные золотом. Веснушка взрослела, и каждый раз, когда он видел её, Пожар видел Сосновую. Тот же взгляд, интонации, те же движения, пропитанные благородством и оленьей грацией, — всё было столь колким, что он сдерживал себя, чтобы не отвести взгляд, но колючая проволока боли тут же пережимала кислород.
Он тоже ловил вьетнамские флешбеки.
— Медя-янка, — такое знакомое, тягучее, карамельное, засевшее с детских лет в голове, когда он ждал, пока мать привычно позовёт его, тяня гласные. — ты давно не заходил к нам, Пожар. — наваждение проходит, и Пожар может сплюнуть горечь, ядом опалившую корень языка. Взгляд святлеет.
— Не было времени, — и правда, он был так занят, что не успевал даже нормально поесть и поспать, будто зараженный опасением от присутствия собак. Мягкая улыбка.
Воздух густеет, наливаясь свинцом ожидания, и воитель поднимает голову, смотря на Морока и Пеплошкурую, что-то ему нечетко проговаривающую. Взгляд скользит дальше, цепляясь за Змеелапую, сосредоточенную, горящую, где в каждом движении — вызов. Он давит острый оскал, стараясь успокоить бешено шумящие мысли в голове. Звон. Гомон. Шум.
И он вновь в центре внимания. Вот только Душки рядом нет, что ловил бы ладонями все эти шипучие искры чужого интереса, любопытства, жажды до крови.
— Пожар, — собственное имя приятно горчит на языке, пока воитель поднимается, смотря горящими глазами на предводителя, — Разберись.
Он не может отказаться.
Остро, сладко, вязью пыли на языке, и Пожар выступает вперед, плавно оказываясь напротив Змеелапой, поза напряженная, почти перетёкшая в боевую стойку, хвост опушен к земле, но не касается, оставляя добрых пять сантиметров, уши не прижаты, но он готов совершить движение в любой момент, корпус чуть склонён, лапы напряжены.
И он даёт принцессе показать себя первой, перетянуть внимание.
Не жалеет, знает, что та справится.
Внутри что-то трескается, горит, пылающими лентами оплетая грудную клетку; сердце бьётся ровно, гулко, отдаваясь каждым ударом в напряженные лапы. На морде нет былого сосредоточения или кривого оскала, глаза следят за соперником, лапы направлены не на то, чтобы отскочить, но на то, чтобы удержать.
Сделай красиво.
Уголки губ приподнимаются.
Принцесса, не хотите детей??
мы всего лишь топь и ветви. спи, мой братец, станет легче лес с болотом на рассвете видят сны по-человечьи
Дело принимает... неожиданный поворот. Змеелапая стоит в полной боевой готовности, но, так и не увидев своей противницы, переводит вопросительный взгляд на Морока Звёзд. Было бы крайне глупо провалить посвящение только потому, что другая ученица попала в какую-то неприятно, в чем сама же и виновата. Принцесса смотрит на предводителя пристально, пытливо. Он вещает о недееспособности Росянки, а Змеелапая чувствует, как сердце пропускает удар, когда замечает на губах наставника ухмылку, за которой, обычно, таился какой-то подвох.
Кот чуть поворачивает голову к Змееусту, но глазами устремляется к ней; девчонка наблюдает за Мороком Звёзд с легким, подозрительным прищуром, замирая в немом ожидании. Даже не дышит.
— Пожар, — ее плечи дрогнули от тихого смешка, неконтролируемо сорвавшегося со рта; цепким взглядом хватается за отца, «вот значит как», и переводит его на Пожара, который появляется перед ней, — разберись.
Смотрит внимательно, глазами очертив рыжую фигуру и даже позволив себе сделать небольшой шаг вперед, дабы сократить дистанцию. Я бросаю Вам перчатку, зная, что Вы ее поднимите.
Змеелапая тоит напротив Пожара, внимательно наблюдая за каждым его движением. Спина выгнута, лапы напряжены и тоже подогнуты, чтобы быть почти на одном уровне с Мянкой, а хвост — ровно параллельно земле, позади, в безопасности и готовый в любой момент ускользнуть от безжалостных зубом противника. Подбородок к низу, голова вжата в шею, а шея - в плечи. Уши плотно прижаты к голове, а глаза чуть прищурены. Выждав пару секунд, — это время она ждала нападения, но так его и не получила, — девчонка молниеносно срывается с места, совершая прямой прыжок в Меднолапого, который занял не больше секунды благодаря расстоянию и скорости.
За те пару секунд она знала, куда метит, а потому, прямо по столкновению (ауч), Змеелапая, склонив голову набок, с силой вгрызлась в область между носом и переносицей, пожевывая, принося еще больше боли, а передние лапы (они приземлились туда за пару мгновений до самого укуса, изначально припечатывая мальчишку головой в землю) когтями вцепились в лоб у ушей, где-то над бровями, располагая сами лапы (чуть ли не обтекая ими) по бокам головы и с силой надавливая почти всем телом начиная с плеч (пусть передняя часть корпуса уже почти лежала на земле вместе с рыжей головой Пожара, но задние лапы были почти выпрямлены, а значит — и задняя часть поднята, тем самым обеспечивая сильный напор весом на переднюю, что находилась внизу вместе в передом противника). Помимо тяжести самого поднятия (вспомним, что весят они фактически одинаково), это сильно мешало Пожару двинуться вперед, так как голова его крепко удерживалась когтями и любое его движение головой сделало бы ему только больнее за счет укуса, а если движение направлено вперед — это только отодвинуло бы за собой (благодаря лапам) и саму Зме, заставив ту только перескочить задними лапами чуть назад, следом за своим телом, что давало ей не свалиться и держать стабильную нагрузку на головушку воителя.
Напряженное тело готово в любой момент выгнуться и совершить прыжок назад с помощью задних лап, если Пожару вдруг удастся подняться.
Внутри все замирает сладко-сладко, эмоции сворачиваются в тугой комок змей, и Пожар почти мурлычет, смотря в чужие глаза с дымкой дурмана азарта. Он глубоко вдыхает, приводя тело в тонус, а после смотрит, смотрит, смотрит, считывания чужие движения, но не обрывая никакой из вариантов нападения. Воителю выгоднее ближний бой, потому Пожар готовится принять удар, пройдя дальше с наименьшими потерями.
Взгляд скользит по крепкому, подтянутому телу принцессы. Уши Змеелапой плотно прижаты к голове, шея надёжно закрыта, поза копирует его позу, потому лапы напряжены, передние — чуть согнуты, хвост параллельно земле, но тщательно контролируется. За эти пару секунд, что кошка ожидает от него нападения, мальчишка прижимает уши к голове, сосредотачивая всё внимание на сопернице. Ранее Пожар успел тщательно осмотреть поляну, не заприметив на неё какие-либо выдающиеся неровности, потому драться будет удобно, так как ровная поверхность — помощник. Потому себе под лапы он спокойно не смотрит.
Первая атака принадлежит его принцессе, что, сгруппировалась, Пожар видит, как напрягаются мышцы на бёдрах, потому он уже готов к чужому прыжку/рывку. Змеелапая не делает никаких обманок, идёт в лоб, тщательно всё заранее взвесив. В то время, как кошка отталкивалась и прыгала, целясь ему в морду, как воитель мог лишь предполагать, если рассматривать то, с какой силой она прыгнула, то она приземлиться слишком близко(либо просто врежется), чтобы задействовать когти, а значит в ход пойдут зубы. Эти мысли мелькают в голове очень быстро, и Пожар, скорее уже на выработанном рефлексе, прижимает уши плотно к голове, а сам резко подаётся вперёд, в это же время точка опоры перетекает на задние лапы, навстречу Змейке(чужие зубы мажут по подбородку, чуть оцарапывая кожу, но не успевают полноценно сжать зубы, так как кожа на подбородке в данный момент максимально натянута; всё что остается — кусать торчащую шерсть), чуть поворачивая голову, впиваясь зубами в мягчайшую подушечку, усыпанную сахарными усами(ему легче целиться, он стоит на земле), либо в то, что нахоится рядом с подушечкой — щёку, делая несколько жевательных движений; при этом, как только его зубы смыкаются на чужой морде, он вновь закрывает шею, за то время, когда он делал рывок, Змеелапая просто не могла бы до неё добраться. Лапы же кошки, из-за того, что они оказываются примерно на одном уровне(или даже Пожар выше), оказываются в области щёк, ниже корней ушей, ближе к области шеи, так как юноша делает рывок вперёд, а задрать их до уровня ушей/макушки она уже не может. Итог: дотянуться Змеелапая теперь может зубами только до подбородка достать(и то вскользь), однако, и Пожар не имеет силу сверхукуса, потому, чтобы продрать кожу достаточно серьезно, где ещё и шерсть растёт, ему потребуется чуть больше времени.
Примерно в то же время, когда он впивается в чужую морду, не давая противнику дотянуться до своей(либо просто не успеть сжать челюсти), передними лапами, перенеся вес полностью на задние лапы, он обхватывает кошку, когтями впиваясь в плечи, ближе к границе с пока недоступной шеей, изворачивая туловище так, чтобы опрокинуть Змеелапую на землю на боковую сторону, предположим, левую, хотя бы передней частью; сам же он заваливается, соответственно правым боком, плотно прижимаясь к земле плечом. У Змеелапой, как мы помним, опора идёт на корпус Пожара и на задние лапы, потому завалить её не будет сложным делом, хотя, конечно, его щёки пострадают от чужих лап(вы бьёте наши щёки, мы жуём вашу морду). Пожар со всей аккуратностью перетекает в лежачую позу, изворачиваясь, при этом ещё и используя расположенные на чужих плечах лапы, и бьёт задними лапами по лапам кошки, буквально вынуждая прилечь(при этом туловище кота как бы располагается параллельно телу сопернице, а это достигается тем, что он с помощью опоры на лапы просто притягивает себя к соплеменнице). Задние лапы он прижимает к животу, прикрывая и готовясь нанести удары по чужому. Хвост он убирает подальше от чужих когтей зубов. Уши во время всего длинного по описанию, но очень скоротечному по времени приёма прижаты к голове, шея закрыта, когти выпущены, зубы есть. Челюсть на протяжении всего времени не размыкаются, когти иногда скользят по чужим плечам, оставляя царапины, каждый раз ему приходится стремительно(достаточно для того, чтобы его не оттолкнули), вновь увереннее цепляться за чужую кожу.
Сумрачные сосиски в действие.
Внутри кипит азарт, и его глаза в подступающем сумраке выглядят вратами ада, где полыхает неистовый огонь. Пожар не жалеет ни сил, ни злости, щедро поливая чужие глаза ядом смешное, чужая крови во рту вяжет, под лапами чужие мышцы, кости, и он просто наслаждается ощущением боя. Настоящая стихия. И их кровь вновь перемешается, обвиваяст красной нитью по горлу.
мы всего лишь топь и ветви. спи, мой братец, станет легче лес с болотом на рассвете видят сны по-человечьи
К сожалению, Пожар не исполнял роль статуи и раскусил часть приема Змеелапой, внезапно выпрямляясь во время ее прыжка, — к счастью, ученица метила туда, где теперь находилась грудь молодого воина. В связи с траекторией ее прыжка, Пожар не смог бы схватиться за ее щеку или вибриссовую подушечку, ибо находился заметно выше ее морды, а потому, среагировав пусть и припоздненно, — считанные мгновения, — но в принципе достаточно для того, чтобы быстро повернуть голову и теперь уже лбом пойти на таран его груди, что она и сделала; в сам момент столкновения, девчонка еще раз с силой отталкивается от земли задними лапами, силой своего тарана заставляя рыжего завалиться на спину или набок (без разницы, ведь они в любом случае в итоге перекатятся на свои бока благодаря Пожару).
По инерции, Змеелапая сама летит следом за Пожаром, но пока ее голова находится лишь на уровне шеи, в которую она не метит, и в тот момент она позволяет коту обхватить себя когтями за плечи — больно, но терпимо, — а сама своими передними лапами с когтями хватается за его грудь меж лап, тем самым подтягиваясь "вверх", "вперед", к нему (взбираться по колтунам на груди своего любимого — это так романтично!) и теперь оказываясь на одном уровне с ним, фактически параллельно (все это происходило во время падения, считанные секунды). И вот они приземляются, заваливаясь на свои вкусные бока.
Лапы кота должны были автоматически тянуть ее плечи к себе, к своей груди, ведь иначе не было смысла и хвататься за них, а потому Змеелапая только подается за ними, сама притягиваясь к сильному, жаркому, горячему — ах, какой мужчина! — телу, зубами хаотично и быстро кусаясь за его морду, — не важно, куда, ведь Пожар наверняка решит грызть ее мордашку тоже, так как нужно защитить свою, а потому они просто начнут покусывать и мазать, фактически царапаться клыками, кто куда клацнет, ведь Змеелапая почти хаотично крутит голову в разные стороны (по затылочной оси, как карусель в пол-оборота), не давая ухватиться за что-либо, и тем временем сама кусала вибриссовые подушечки, почти щеки, нос, губы, подбородок и, возможно, даже пару раз сама клацнула по его зубам, но факт в том — что кусала, и кусала много, и больно, желая полностью изодрать личико воина. К слову, оказавшись у морды, девчонка вытянула лапы чуть вперед и когтями обхватила шею кота почти по бокам, что создавало давление в плечах Пожара благодаря ее "локтям". Она тоже испытывала дискомфорт, но изнутри действовать всегда легче. Сама же кошка только крепче удерживалась лапами за шею, чтобы вдруг не оказаться стряхнутой. К тому же, шерсть у противника пусть и длинная, но не настолько пушистая, чтобы встать дыбом. Жесткая, прямая, а значит — прилегающая к телу, из-за чего кот просто не могу не почувствовать, как впиваются в шею когти Змеелапой, фактически прижимая ее к себе. Дернется — больно цапнет.
Морду она держала буквально параллельно морде Пожара (но продолжала ей вертеть, да), не позволяя тому задеть зубами что-либо выше носа и дальше подушечек (этому препятствовала и искаженная в оскале морда), а прижатые к голове уши прятали корни.
Пожар, конечно, может и не кусать ее морду, но вряд ли ему придет по вкусу то, что только его морда будет подана на обед, ведь Змеелапая в любом случае будет грызть ее, пока она будет в зоне досягаемости.
Кстати, почему еще им приходилось именно покусывать и мазать клыками по морде? Какова причина невозможности уцепиться за морду помимо той, что она ей постоянно крутила? А вот в чем! Задние лапы кошки, что есть мочи, все это время безустанно тарабанили по животу и задним лапам Пожара, который, тем временем, тарабанил по ней, и это создавало регулярную тряску. Змеелапую спасали только передние лапы, которые все это время держались за шею, что к тому же не давало и лапам Пожара сильно оцарапать ее плечи . Только если мальчишка держал свой хвост позади, что ученица прижимала хвост к животу, тем самым смягчая по нему удары и не позволяя сделать из кошки совсем уж отбивную.
К счастью, нашему, конечно, у котов четыре лапы, и они устойчиво стоят на всех четырёх, потому таран, который был совершен в его грудь, воспринялся как ушиб, который, конечно отразился и на прекрасном благородном челе противницы, что с разбегу врезалась в кота(змеетанк). Конечно, был дискомфорт, однако, предположим, что дальше именно Пожар решает перенять инициативу и вцепляется, как уже говорилось, в изгиб плеча, переходящий в боковую часть шей; двумя лапами по обеим сторонам, а потом проворачивает то, что провернул ранее, предположим, что, пока противница приходила в себя, он смог утянуть её на землю. Уши плотно прижаты к голове, глаза сощурены, передние лапы плотно вцепились в чужие плечи/бока шеи. Предположим, что, да, они дерут животы друг друга, однако, у Пожара есть преимущество, заключающееся вот в чем: в сезон линьки, то есть летом, его длинная, довольно густая, кстати, шерсть, которая пусть и не пушится, но летит от чужих когтей знатно, создавая рыжий пламенный ворох пушинок вокруг них(кто-нибудь, я надеюсь, видел, как таковое происходит в бою деревенских котов), так что чужим когтям тяжело добраться до кожи, преодолевая ещё и красочные колтуны; но, однако, довольно сильные удары причиняют ворох дискомфорта, довольно ощутимого, но и Пожар довольно чётко бьёт в чужой живот, иногда попадая по внутренней стороне нежнейших бедер, царапая, где кожа тонкая и чувствительная. Конечно, он и сам пропускал удары, некоторые приходились на лапы, некоторые были сильнее, некоторые слабее, но всё-таки.
Змеелапая стремится укусить его за морду, притягивая к себе; в посте нашего противника указано то, что леди Пожара всяко разно крутила головой, но при этом она кусалась/царапалась, а значит, доступ к морде, (ага!), наш мальчик имеет как раз в такие моменты. Они довольно хаотично наносят друг другу ранения, но Пожар иногда чуть поворачивает голову, чтобы кошка не добралась до, предположим, более чувствительных мест: нос, веки, окружность вокруг рта, где расположилась большая часть усов. В итоге довольно некрупные, раз уж она не впивается, царапины постепенно расползаются именно по щекам. Но и наш герой терпеть не намерен, потому он довольно ловко, цепляясь за чужие плечи, вжимая грудь в чужое тело, проделывает те же фокусы, то есть кусая чужую морду(ведь она не может ей вертеть пока кусает, да и легко довольно на таком маленьком расстоянии нанести урон противнику), вот только Медянка целится в вполне болезненные места, приближенные к болевым точкам, и, хоть укусы и царапины получаются слабыми, но довольно отчётливыми. Он ловит момент, когда кошка вновь приближает морду к нему, и вгрызается в чужую верхнюю губу, где довольно чувствительные нервы, а потому боль будет чуть сильнее; хотя какой сумрачный не приучен к боли(?). Иногда он пытается сильнее ухватиться, и, когда принцесса дёргает головой, клыки лишь сильнее рвут кожу. Страдают обе сумрачные сосиски, елозящие по земле задом(простите), потому что верхняя часть зафиксирована и движется синхронно.
При всех хаотичных укусах, он довольно целенаправленно, сильнее впиваясь когтями в чужую кожу на сгибе плеча и боковой стороны шеи, медленно но верно бредит царапины, разрывая их сильнее, но при этом не отпуская, в перерывах между пинками(они же не могут вечно колотить друг друга) удобнее перехватывая и начиная по новой. В итоге их ближний бой медленно, но верно переходит в тупиковое состояние и пора бы расцепляться и пробовать что-то ещё? Уши на протяжении всего вышеописанного прижаты к голове, Пожар тщательно контролирует, чтобы ему не вцепились в шею спереди, а боль от когтей с боковой стороны он сможет; воитель так же скалится, как и соперница; хвост всё ещё вне досягаемости.
Что-то темное вьется в груди, когда он чувствует чужую кровь. Темное и приятное.
мы всего лишь топь и ветви. спи, мой братец, станет легче лес с болотом на рассвете видят сны по-человечьи
Все меняется так резко, что Воро не успевает понять. Просто в какой-то момент перед глазами расплываются спины соплеменников, могучий дуб, почти сливающаяся с тенью платиновая фигура предводителя, ещё темнее – отца, и мальчишка упирается взглядом в размокшую землю. Выдыхает удивленно, с детским изумлением распахивая на миг опустевшие темно-синие глаза. Чужая лапа давит на спину с собственническим давлением, Вранолапый чувствует животом влажную вязкую землю, её липкую прохладу, но никак не может понять: как? Что произошло?
На мгновение ему даже кажется, что он и в самом деле упал сам.
Движение Морошки было слишком быстрым и резким, ловким, неожиданным – юнец даже не предполагал, что оруженосец посмеет вытворить нечто подобное на посвящении. Он казался таким спокойным, до невыносимости, непроницаемым – и вот он уже вжимает его стройной лапой в грязь. Неужели слова были такими обидными?
Ха-ха.
Вранолапый пропускает мимо ушей все то, что говорит ему соплеменник, даже почти не реагирует на укус в ухо – лежит, опустевшим взглядом исследуя землю, пока внутри восстаёт чертово адское пламя. Синева глаз становится лишь темным цветным стеклом, отдаляющим окружающий мир от пылающей чистой, дистиллированной ненавистью бездны.
Его много раз укладывали на лопатки, в самом раннем детстве это доводило его до исступлённой ярости и детских слез обиды. И каждый раз он все равно рвался отвечать, даже если знал, что слабее.
Он все ещё только учится смеяться в лицо своим врагам. Пока получается лишь кривой яростный оскал.
– Должно быть, ты хочешь, чтобы так к тебе прикасался кто-то другой? – Что? Как? Мальчишка понимает и не понимает в одно и то же время, в нем пламенем взвивается ненависть, ему трудно сосредотачиваться на словах Морошки, ему хочется лишь одного – пустить ему кровь и вырвать кишки, и он позволяет поднимать себя, как безвольную куклу, зная, что ещё немного – и прольётся последняя капля его несуществующего терпения, – Она ведь моя младшая сестра, Воро.
Вспышка.
Где-то на фоне раздаётся голос предводителя, взгляды всех сумрачных оказываются прикованы к сражающимся, слишком интересный бой их ждёт, слишком ожидаемый, чтобы обращать внимание на какое-то смазанное, быстрое движение позади и шорох папоротников.
Перед глазами взрываются атомные электростанции, в пламени тонет весь мир, в котором выделяются лишь острая, мерзкая улыбка и пропитанные змеиным ядом глаза – Вранолапый ненавидит это. Но ещё больше он ненавидит в Морошке его трещинки-полоски, такие же, как у Морока, прекрасные, извилистые полоски, благородное серебро, наследние Тигриного племени, и особенно – нежно-песочный носочек на лапе, кончики ушей, хвост, такого же цвета, как у неё.
Ряска – это мягкая изумрудная хвоя, которую ласково треплет ночной ветер, это сотканное из бледного золота хрупкое тело; Ряска – это первые звёзды в его жизни, которые ему не нужно доставать, потому что они отражаются в чужих глазах; Ряска – это переливчатый тихий смех, это ее худой чуть влажный бок в грозовую ночь, мягкое, щекочущее прикосновение холодного носа к плечу.
Ряска – красиво.
Он не позволит этому выродку всего самого гадкого и порочного на земле прикасаться к его небесам.
Горят даже внутренности. Вранолапый сам не понимает, попросту не контролируя то, как он резко, с глухим рыком срывается с места, и всем своим малым весом, нескладным, угловатым телом на чистой ярости врезается в Морошку, когтями впиваясь в его плечи и заваливая в кусты папоротника, которые все это время находились совсем рядом, вжимая оруженосца лопатками в землю, чёрным ураганом нависая сверху. Ему уже плевать, если кто-то заметит, если отец посмотрит с холодом и разочарованием, ему плевать, если Бушующий снова будет ворчать, как старый дед, ему на все плевать – он слишком долго себя сдерживал.
– Не смей, – рычит, вскрывая полыхающими глазами черепную коробку, потроша, выжигая огнём и индиговой тьмой едкую желтизну, – Не смей лезть не в своё дело, Морошка.
Тебя это не касается.
So when you're feeling crazy and thing fall apart Listen to your head, remember who you are You're the one, you're the unbreakable heart
Бой с каждой секундой становится все горячее, и можно даже почувствовать, как накаляется аура вокруг двух елозящих во земле тел. В момент, когда Пожар кусает верхнюю губу Змеелапой, ученица не теряется и, чуть повернув голову (по некой оси верхней губы, чтобы оставить ее обездвиженной), вгрызается в подбородок мальчишки нижней челюстью и в нижнюю губу верхней челюстью, — о, боги, я не хотел тавтологию, — что тоже выходит довольно болезненно и отдаленно напоминает болючий поцелуй, когда один партнер покусывает верхнюю губу, а второй думала — нижнюю, только в этот раз вместе с подбородком. И, прилагая все усилия, сжимает челюсти, грызет и жует губу с подбородком ровно столько, сколько парниша держится и за ее верхнюю. Впрочем, это останавливает ее вертения головой и потому не приносит еще больше ущерба от клыков Пожара, как могло бы. Как и говорилось, страдают обе Сумрачные сосиски. Отпускает, как только мальчишке надоедает жевать ее сладкие губки, и сразу же отстраняет голову от морды Пожара, готовая к еще одному подобному выкиду. Голову она вжимает в шею, тем самым ее защищая.
Ощущая колкую, жгучую боль в плечах, кошка сама начинала бередить царапины на шее, но не из стороны в сторону, в словно двигая когти в радиусе трех-четырех миллиметров в стороны, туда обратно, делая царапину более глубокой и более неприятной, чуть ли не ковыряясь в них. У шеи это всяко больнее, что ни говори. А задние лапы все это время были заняты выбиванием пуха и духа из пузика Пожара, замечая, что со временем удары кота становятся слабее. Царапины под ребрами неприятны, ныли, фактически щипали, но по ним Пожар дал не более раз трех-четырех, ибо, все же, чтобы под них так махнуть, нужно чуть выше задирать лапы и такое случалось только тогда, когда Змеелапая не могла уследить за ходом боя (например, момент в губой). Можно сказать, что эти попадания были связаны и с легкой агонией, в которой крутило обоих, ведь за губу уцепился не только Пожар. В остальное же время Змеелапая била достаточно для того, чтобы не дать коту задирать лапы, и довольно часто сама же по ним попадала, что сокращало количество попаданий в разы. Оба были настойчивы, но она - настойчивей.
Сумрачная уже поняла, что этот кордебалет с танцами по земле надо заканчивать, и, выждав момент, когда Пожар в очередной раз попытается ее перехватить (тем самым ослабляя хватку), сама слегка ослабила хватку (тавтология) и что было силы ударило последний раз по животу, тем самым отталкиваясь от кота и, выгнув спину, что с силой рванула к себе передними лапами, оставляя на шее довольно болючие царапины (но не такие глубокие, как у их истока, из-за ослабленной ею же хватки), почти схожие с теми, что ей на плечах подарил Пожар. Благодаря ослабленной хватке противника, Змеелапая сама обошлась легкими царапинами, если не считать тех болючих, которые ей разбередил воин.
К счастью, на ее стороне была выносливость, шерсть и погода (в этот раз), ведь, пусть температура жаркой и не была, но она достаточно теплая для того, чтобы немного больше вымотать длинношерстного Пожара, а спасительным ветром уже почти и не пахло.
Оторвавшись (почти буквально, ахах), кошка почти мгновенно вскакивает на лапы и, оказавшись от парнишки примерно в половине метра (даже немного больше), принимает боевую стойку, слизнув кровь с верхней губы и инстинктивно прищурившись. Не будем врать, ее тоже хорошо потрепал этот бой.
Лапы напряжены, голова вжата в шею и шеей в грудь, спина изогнута и хвост позади, а уши по-прежнему прижаты к голову. Когти выпущены, зубы оскалены. Змеелапая готова к новой волне атак и во всеоружии, внимательно наблюдая за противником, готова отражать нападение. С тем же успехом она готова отскочить в сторону, что вряд-ли им-то вообще нужно.
Конечно, губу он некоторое время жуёт, яростно вгрызаясь, разрывая чужую кожу, чувствуя также, как вгрызаются в его нижнюю губу/подбородок, а после отпускает, когда Змеелапая наиболее расслабляет челюсти; давайте же немного ценного времени(нашего), что не относится к бою, потратим на маленькое описание того, что получилось в итоге с ранами. Итак, у Пожара несколько царапин по бокам шеи, что приносят, конечно, отголоски боли, но её полностью перекрывает адреналин. Ему удобнее сражаться, чем Змеелапой, так как царапины на шее мешают лишь поворачивать более легко голову, что он и так не делает, лишь прикрывая более нежную часть(под подбородком и перед), у кошки же расцарапаны плечи, рядом с шеей, так что ей довольно сложновато безболезненно передвигаться. Часть ушибов рассыпалась по животу, но, благо, что от когтей его большей частью спас мех, оставив лишь несколько небольших царапин, а во внутреннюю часть бёдер Змеелапая, если судить по предыдущим постам, не целилась, уделяя все внимание животу, потому его ценные лапки остались нетронутыми(а если тронутыми, то вскользь). На морде же наиболее болезненным был укус, расползшийся по подбородку и нижней губе; но и здесь он нанёс больший урон сопернице, так как верхняя губа более чувствительная, чем нижняя. Но теперь активно работать челюстями будет обоим сложнее. Щеки так же пострадали, но не так сильно, потому ранки там можно назвать небольшими царапинами, что активно жгло, но кровь довольно быстро свернулась, потому почти не мешала.
Змеелапая же, когда Пожар довольно активно и аккуратно вновь собирался вцепиться в плечи кошки, бьёт его в живот, отталкиваясь и расцарапывает раны на шее. Пожар же благоразумно ранее закрыл свой живот задними лапами, мешая совершить удар, и довольно кровожадно впился в нижнюю часть плеча когтями, а после кошка уже сама завершила движение лапами, потому на боковой части чужих ран остаются пусть неглубокие, но достаточно хорошие царапины.
Погода, пусть и тёплая, да и ветер что-то сошел на нет, но солнце не печёт, а воздух влажный, свежий таки, потому пока что Пожар не сильно страдает; при том бой идет меньше минуты, и, каким бы не выносливым он ни был, мальчишка всё-таки делал уклон всегда на ближний бой, да и лапы у него более тренированные, чем у кошки, а сила удара выше, потому ещё можно поспорить, кто кого сильнее по животу побил.
При том Пожар не собирается депрессивной рыбой лежать на земле и спать, а потому он довольно синхронно с соперницей поднимается на лапы и, учитывая ещё то, что благодаря хорошо развитым мышцам на задних лапах, а так же то, что по скорости он немного, но превосходит Змейку, делает рывок вперед. Так как не было указано, как встала кошка, предположим же, что она встала правым боком, уже почти приняв боевую стойку, в то время, когда юноша как раз-таки совершает бросок(прыжок) вперёд, когтями правой лапы вонзаясь в районе боковой части груди ближе к хребту(кто не знает: это тонкая полоска между плечом и боком), а второй лапой — в бок(ближе к хребту). При всём этом уши прижаты к голове, хвост вне досягаемости где-то позади и чуть левее(в сторону противоположную от головы противницы). Зубами юноша вонзается в бок Змеелапой(между лапами), крепко сжимая челюсть.
Зачем же тогда наш герой так целенаправленно, довольно сильно сбивает кошку с лап? Во время того, пока они сосисками катались по земле, они приблизились к одному из деревьев, и Змеелапая как раз таки отпрыгнула к нему, расстояние между деревом и котами достаточно близкое, чтобы воитель мог толчком ударить противницу боком об основание ствола, где оно переходит в разветвление корней(что он и делает). Пожар, толкая кошку(при этом столкновение с частью природы происходит ранее, чем он приземляется), опирается передними лапами на неё на достаточном расстоянии, чтобы она не смогла укусить его за лапу, пока что немного оглушенная падением. Но и мальчишка не может быстро действовать, пока не приземляется полностью(задние лапы устойчиво располагаются на земле, передние — на чужом теле) и выгибает спину, чтобы до живота было сложнее достать, а, чтобы достать, Змеелапой придётся перейти на спину, что даст ему полноценный доступ к животу. Лапы же в это время активно работают, когтями располосывая выше указанные части чужого тела, а зубами он крепко удерживает чужое тело, стараясь нанести наибольший урон противнице.
Змееуст, подвиньтесь.
мы всего лишь топь и ветви. спи, мой братец, станет легче лес с болотом на рассвете видят сны по-человечьи
И вот неглубокие, но довольно хорошие царапины остаются не на двух, ведь кот, как говорилось, кровожадно впился в нижнюю часть плеча, насколько понимаем, только одного. Предположим, это было то плечо, которым кошка лежала на лапе противника — это будет логично и фактически верно. Поскольку она лежала на земле левым боком, то эта боль пришлась на левое плечо, соответственно, а правое все еще обходилось лишь легкими царапинами, идущими от тех, кто Пожар разбередил когтями (эти вышли более глубокими, но они не поражали огромной области кожи, ведь у них не лапы-снегоходы).
Скачки адреналина сопровождали не только рыжего воина — Змеелапая боялась быть прибитой в этой бойне, а страх сам собой порождает достаточно большой выброс адреналина для того, чтобы у серой улучшилась реакция на то, что потенциально смертельно опасно для нее самой. Даже поднимаясь, Змеелапая не забывает, что у нее есть соперник, и знает, что депрессивной рыбой он валяться не собирается, а потому на любое движение она была готова реагировать.
Из-за разницы в скорости, Змеелапая не успела бы полноценно отскочить, но кое-что сумела. Чуть ли не в момент рывка кошка вдруг подается в сторону и, впившись когтями передних лап в землю, разворачивается на месте, благодаря чему Пожар как бы пролетает мимо (у него уже не было времени на маневры в воздухе, малое было расстояние), только скользнув когтями левой лапы по кошачьей ляжке, да и то — немного, пусть и довольно больно. Но это лучше, чем быть съеденной заживо. Хвост стремительно летит за хозяйкой, чуть припадая к земле и покачиваясь в воздухе, не позволяя за него ухватиться.
Не теряя и секунды, вместе с этим же разворотом кошка отталкивается задними лапами от земли и буквально прыгает Пожару на спину, когда он проносится мимо, но не убегает от нее дальше кошачьего хвоста, запрыгивая не прямо сзади (кот не смог бы ее лягнуть даже при желании, да и сама она не смогла бы, учитывая ее местонахождение), а сбоку. Когти моментально обхватывают плечи сверху, вонзаясь в них и, выгнув спину, девчонка со всей дурью ударяет один раз по хребту задними лапами. Пусть она и не была достаточно сильна, чтобы пробить спину до хруста или смещения, но боль ему там точно была обеспечена. Образуя некий толчок, Змеелапая пинает Пожара лететь дальше, скосив траекторию его рывка чуть влево, а сама, оторвавшись от воина во время удара (тем же самым оттолкнувшись), когтями полоснув по плечам, оставила рваные царапины достаточно глубоко для того, чтобы он почувствовал боль, хотя с разбереденными царапинами на ее плечах они явно не сравнятся.
Так вот, оторвавшись, оттолкнувшись во время удара, Змеелапая приземляется сбоку от кошачьего зада, слева, в воздухе вывернувшись так, чтобы приземлиться на землю уже развернутой к Пожару, который обошел грозившее ей недавно дерево благодаря смене траектории. Стоя в боевой стойке, она внимательно наблюдала за воином, который не смог бы совершить моментальное нападение благодаря болевому шоку. Голова вжата в шею, шея в груди, лапы передние лапы подогнуты и напряжены, хвост позади, уши прижаты, а расстояние перед ними вернуло свой привычный вид — чуть меньше метра. Достаточно для того, чтобы среагировать или принять атаку.
На этот раз она стояла прямо по направлению к нему, укрывая за собой и бок, и зад.
Ну он же и не летит миллион лет, а удар был рассчитан на то, чтобы просто прибить кошку к земле, что означает, что целился мальчишка точно в ту часть почвы, где стояла сама Змеелапая(может чуть дальше, ведь дерево находиться как раз за ее спиной). Сила прыжка тщательно рассчитана(русский, прости), никакой ошибки быть не может, ведь Пожар кот, да ещё и лесной, да ещё и сумрачный(знаете, как сложно по болоту передвигаться по кочкам?), значит глазомер у него отменный, а точность неплохая, скажу я вам. При этом хвост он контролирует, и противник не может за него ухватиться.
Изначально(при приземлении кота) они оказываются параллельно друг другу, но тогда, простите, кошки бочком на высоту другой кошки не прыгнут; при этом он успевает лишь слегка задеть чужое бедро когтями. В то время, как он приземляется, а Змеелапая устоканивается после резкого поворота, воитель разворачивается удаляя заднюю часть туловища, что приводит к тому, что теперь противнику нужно постараться её достать. Итого всё звучит быстро и без деталей так: приземляется он чётко, тут же разворачиваясь на передних лапах так, чтобы убрать заднюю часть туловища от противника, хвост же уходит вправо(ну если я путаю, то в ту сторону, где нет чужих клыков). Предположим же, что и соперница делает тот же ход, удалив бедро от его носа подальше, потому он аккуратно поворачивает голову, смотря на чужую озлобленную, с дымкой жара в темно-зелёных глазах.
В итоге они стоят наискось(очень сложно нормально описать), смотря в чужие глаза, повернув морды, всё ещё чуть согнувшись в позиции, готовой к нападению. По сути, бой подошел к своему логичному завершению, потому что обе стороны пожеваны, поцарапаны и побиты, сил затрачено у каждой(стороны) немало, потому пора бы и разойтись? Этот вопрос читается в полыхающем янтарном взгляде, пока он осматривает чужую сосредоточенную морду.
мы всего лишь топь и ветви. спи, мой братец, станет легче лес с болотом на рассвете видят сны по-человечьи
Она даже не знала, что нужно говорить. Она может, и хотела, может, и крутились обрывки несказанных фраз в голове, но по итогу лишь молчаливые короткие взгляды на младшую, чья шёрстка едва ощутимо касается темно-серого бока. Что вообще говорят оруженосцы друг другу после того, как их посвятили? Поздравляю, может, или...как дела? Серьёзно, просто обезьянка внутри хлопает в тарелки, с каждым разом всё звонче и звонче, пока Мрачнолапая не подавляет это и не перестает обращать внимания и ждать, так и не состоявшегося разговора.
И с головой окунается в схватку перед ней. Мышцы соперников напряжены, а глазами они уже пожирают друг друга (может и не только это). Пожар дерётся на посвящении уже второй раз за луну, и девочка от чего-то не сомневается, что и на этот раз он выступит достойно, как и не сомневается в способностях Змеелапой. Ей до своего поединка ждать шесть лун — может меньше, может больше — но до этого момента она должна в полной мере овладеть навыками боя, она уже хочет учиться, прямо сейчас, с этой секунды. Не хватает, может учителя Бушующего, нависшего над ней, но её просмотр боя вполне сойдёт как вводное занятие. Даже без дедушки обошлись спокойно и познавательно, а вот дальше — вряд ли.
Битва действительно жаркая, и более насыщенная по сравнению с предыдущим боем Сорокопута и Лисицы, правда, объяснить — почему ей так кажется, Мрачнолапая скорее всего не сможет. Да ей вроде никому и не нужно что-либо объяснять. Кот и кошка сцепляются, вот уже грызут друг другу морды — поединок идёт стремительно, резкие движения переливаются в продуманные приёмы, это красивая схватка, с кровью. Кровь — красиво?
Змеелапая и Пожар расцепляются, после ближнего боя и все зрители будто синхронно задерживают дыхание — будет ли ещё? Мрачнолапая успевает перевести взгляд на предводителя: остановит, или нет?
Вниз 
