В недавнюю бурю речная предводительница Звёздный Пляс окотилась на Туманном Склоне, принеся в племя сыновей Ириса, Лилушку, Иссопа и Василька, а с ними одну дочь — Ветреничку. Роды приняла сумрачная воительница Предвестница. Котят вместе с роженицей нашёл речной верх в лице Горного Перевала и Белоцвета. Хотя увиденное им не понравилось, они приняли участие в имянаречении, после чего все благополучно отправились в лагерь.
Слепой сумрачный старейшина Терносказ провёл на Главной Поляне лекцию о династиях в племени, а вместе с тем — об истории Сумрака и великих предшественниках Горечи Звёзд.
Старейшине племени Ветра Мухожуку не понравилось на Главной Поляне. Его пожилой жене Шептунье — тоже.
До полудня территории накрывает туман. Он не очень густой, коты спокойно могут видеть сквозь него на небольшие расстояния. После полудня появляется ветер, разгоняющий облака и на небе, и на земле. Красное солнце проглядывает сквозь рваные тряпки серой пелены уже к закату, окрашиваемому небо в яркие цвета. Почки на деревьях и кустарниках трансформируются в зелёные пучки. Воздух наполняется чем-то пряным, чем-то воистину весенним.
Температура: утром +9, днём + 13, ночью +9
Сила ветра: сильный ветер поднимается с полудня до самой ночи
Охота: до заката средний шанс успешной охоты, после высокий
Травы: сокодвижение, цветёт мать-и-мачеха
Скат занимает обширную часть "новых" территорий: протягивается вдоль Гремящей тропы, начинаясь на Верхнем болоте, которое является его наивысшей точкой, и заканчиваясь Водопадом Иллюзий, где бурный водный поток обретает покой в небольшом озерце. Сам же ручей расположен между двумя возвышенностями, одна из которых начинается сразу от Гремящей тропы. Эти холмы сплошь усеяны высокими елями, благодаря которым на земле почти всегда сумрачно, а из-за вечной влажности Скат погружен в плотный сизый туман. Вдоль берега можно найти немало переправ через ручей в виде поваленных стволов деревьев — некоторые из них крайне неустойчивы, поэтому следует быть очень осторожными, ведь падение в воду может стоить вам жизни. Ручей не слишком широкий, хотя и довольно глубокий, поэтому перепрыгнуть его вполне возможно — да и преодолеть его в любом случае необходимо, если вы хотите попасть на остальную часть "новых" территорий. Поиском трав лучше заниматься у самых берегов, ведь именно туда проникает больше всего солнечного света, что обеспечивает обильный рост полезных растений, и там же можно вдоволь поохотиться на мышей и другую мелкую дичь.
Это небольшой водопад, окруженный камнями, у истока которого начинается обрыв. Из-за влажности и постоянного количества воды, вокруг всегда можно найти мох и целебные травы. Дичи практически нет, зато служит просто красивым местом, где всегда можно отдохнуть от работы в лагере и от его суеты. Если подняться к месту, где водопад берет начало (что, конечно, очень сложно для Сумрачных котов из-за скользких камней), то можно увидеть обрыв. Сделать это могут немногие, поэтому остается просто сидеть внизу и любоваться природой.
[cut=сюжетный временный лагерь, наводнение; 2020 год]пещерка под корнями раскидистой ели — ясли пол и крыша устланы мхом, дополнительно сверху с корнями переплетены хвойные ветви
палатка из куста лещины — куст старейшины /при необходимости туда можно разместить кого-то еще/ мха на подстилки нет, но земля под кустом расчищена, крыша из веток куста переплетена дополнительно с хвойными
дупло в соседней от яслей ели — хранилище трав /там же хватит места и для самого целителя/
чуть в отдалении от временного лагеря есть заброшенная лисья нора, где можно содержать больных
воители и оруженосцы делают для себя палатки сами — можно спать на деревьях и в свободных дуплах/норках, места должно хватить на всех[/cut]
В увлекательном мире, где они с братом только что сообразили, что могут успокаивать друг друга и делать друг другу приятно минутами после того жрали друг друга и делали друг другу больно, мешку с иголками нравится. Он думает, что теперь все попробовал и все понимает — во "все", конечно, не входит братский язык, но это "все" еще впереди. Однако, мир продолжает удивлять его: рассыпается новыми звуками — кто-то шевелится рядом, кто-то говорит высоко-высоко над ними, кто-то ползает вокруг них, кто-то вползает в них.
Например, кто-то вползает в пацана и впивается ему в лапу. Впивание — очень сильно слово и, наверное, такое же сильное действие, поэтому разумно сказать, что "впивания" как такового не происходит. Просто кто-то подползает к нему и начинает сжимать его палкообразную лапу между какими-то плоскими, теплыми, влажными клещнями. Ты ли это, чужая пасть? обреченно думает котлета, прежде чем попытаться отобрать свою палку из чужих клещней. Одно непонятно: они только что ласкались с братом, а теперь он снова его жрет? Почему? Отчего?
Вдруг брат орет где-то над ним, и весь мир, буквально и литературно, выходит у котлеты из под лап, когда и его приподнимают с земли. Как это, брата перенесли, а кто-то все равно жевал его? Кто перенес брата? Куда? А жующий где? Котлете нужно срочно найти брата и срочно изучить жующего, ведь он же пустился на свою миссию — изучить все на свете, — а значит, он должен изучить все на свете. ... и все эти мысли оставляют его, как только его оставляют чужие зубы. Он в тепле.
Он в тепле! Тепло окружает его с покусанных лап до помятых ушей, тепло заползает ему в глотку и греет его живот — это ли еда? — тепло дразнит ему ноздри мягким, сладким запахом и тепло заставляет его забыть о братьях и жующих. Он начинает щебетать, ворчать, пыхтеть и решает — как-то даже не совсем самостоятельно, — отыскать источник сладкого запаха, в надежде, что его можно будет попробовать на вкус. В надежде, что рядом не будет жующих — кроме него — и можно будет спокойно забыться сном в этом замечательном тепле.
Ему отчего-то очень хотелось забыться сном. Может, это тепло чем-то напоминало ему тепло старого мира? Может, оно и было старым миром, только сконцентрированным в одной точке?
Его оставляют и эти мысли, когда он находит источник тепла, присасывается к нему — откуда он знает, как это делать? — и начинает есть. Питаться, жрать! И ему нравится это намного больше, чем он мог представить себе после стычки с братом! Есть сладость превосходит все его ожидания — и весь его опыт с поеданием чужой шерсти. Ему любопытно, нравится ли это жующему, если жующего кормят этим же.
Ему любопытно, какого черта кто-то наступает ему на голову, пока эта самая голова поглащает всю сладость старого мира, и креветка громко орет на нарушителя спокойствия — после того, конечно, как отплюется от земли, иголок и испорченного аппетита. Орет, отвлекается от сладости и даже начинает ползти меж чужих телец в сторону нарушительницы. По запаху, все по запаху!
Сейчас бы сюда жующего — пасть, — да брата — язык, — и они бы втроем навалились бы на голову нарушительницы на раз-два! (И всю бы ее вылизали!) В одиночестве ему не просто: он продолжает натыкаться на других ребят, забывать о своей цели из-за усталости и запаха сладости и постоянно отвлекаться на встречные на пути тела.
that's how we (humans) roll. eat some cake. hold some hands.
Розочка вообще, кажется, потерялась во времени. Весь мир, все детство прошло сквозь пальцы - и на них даже не осталось песчинок.
− Забывашка! Сестренки! - она и здесь потерялась, в толпе и в собственных мыслях, а когда очнулась, осталась одна. Она не сразу находит взглядом Хвоинку и Забывашку в компании взрослого воителя, но тут же, вскакивая, радостно к ним бежит, едва слышно хихикая, - пошлите. Улыбка игриво ложится на губы - она смотрит то на Хво, то на Заби, но по ней точно можно сказать, что она ужасно рада. И им. И вообще всему.
Разве это не прекрасное приключение? Да, потоп определенно не лучшее событие, зато какие воспоминания! Когда ей еще удастся пожить в другом лагере? Это прям как когда дети сооружают себе свои личные убежища, тайные, но очень теплые - потому что они только для своих. И ей точно кажется, что это их с сестрами и братьями тайное и очень теплое. А они уже даже почти не маленькие дети! Она не спешит, скромно(ну, насколько это слово вообще уместно для столь нескромной личности хах) пристраиваясь к ним рядом. Но ей абсолютно не терпится! Она кидает искринки-взгляды в сторону Яшмы, улыбается и кивает ему тоже в знак приветствия - она в переизбытке эмоций даже забыла его поприветствовать.
А он вон - Хвоинку замазал всю! Роуз так и хочется ее всю вычистить, но и с этим она тоже временит, ждет лучшего момента. Забывашке такие услуги, к несчастью, никогда не пригождаются - они с Розочкой всегда невероятно красивые и опрятные. А девочке иногда и о ней хочется позаботиться.
А она ведь по-другому и не умеет!
⠀⠀ ⠀ ⠀⠀розочка · восемь · девочка-пытка
с девочкой этой всё дьявольски сложно — ⠀ ⠀⠀ ⠀⠀⠀ ⠀⠀⠀⠀ ⠀ сердце крадёт и уносит с собою.
⠀⠀ ⠀ ⠀⠀розочка · восемь · девочка-пытка
с девочкой этой всё дьявольски сложно — ⠀ ⠀⠀ ⠀⠀⠀ ⠀⠀⠀⠀ ⠀ сердце крадёт и уносит с собою.
В мыслях застыл непроницаемым серо-белым портретом образ погибшего соплеменника, вновь оставляя глубокий след в галереи памяти. Но тот самый вопрос продолжал запутываться в паутине разума, сворачиваясь тугим узлом, а ведь непонятно — тот, кто погиб действительно слабак, но он же не специально бросился под колеса ужасного чудовища на гремящей тропе. Юноша, который раз погружаясь в бездонный омут собственного разума, утопая в своих же мыслях и воспоминаниях, рассуждал о несправедливости судьбы, которая так легко забирала невинные жизни. А ведь только потом Обман смог осознать, что если судьба и забирает чужие жизни, то отдают собственную душу в когтистые лапы смерти только слабаки. Если ты не способен принимать собственные ошибки, чужие смерти, воспоминания и просто так отдаешь жизнь, то этот тип просто слабак, для которого смерть легкий выход.
Аж противно
Юноша встретил соплеменников на пути к новому убежищу, когда он с Рассветом уже направлялся обратно в лагерь с печальными вестями о смерти Сабельника, но их также встретили с не очень-то и удачной вестью — лагерь затопило. Не зря же над лесом нависли тяжелые тучи, а дождь бесконечно проливался на сумрачные земли. Оставалось лишь следовать указам предводителя и глашатая, направляясь к Скату, куда выбившаяся вода из берегов не смогла добраться.
В мыслях случайно появляется образ глашатая, наставник, который не так часто уделял время оруженосцу из-за занятости, но Обман и не жаловался. Змееуст научил его почти всему необходимому, теперь мальчишка должен самостоятельно проявить себя и продолжать совершенствовать навыки, закреплять знания на практике. Благодаря работе он забывает про ядовитые воспоминания, разъедающие стенки разума медленно и мучительно.
Обман лишь сплевывает, наблюдая за тем, как Рассвет направляется к Мороку Звезд для сообщения печальной новости о очередной потери в рядах сумрачных котов. Он не знал Сабельника и сочувствия почти не было, но кривые очертания раздробленный спины вызывало тошноту и отвращение, а ведь воитель дополз чуть ли не до самого лагеря с такими ранениями. Хотелось просто стереть этот кошмар из мыслей, забыть про ужас, но в голове — тягучие воды болота, затягивающие безжизненное тело медленно, очень медленно.
Обман медленно тянет ночную прохладу, щекочет ноздри и обжигает легким морозцем носоглотку, а потрескавшиеся губы облизывает. Самое главное — найти сестру, которая точно не будет пылать от такой новости. Даже если Морок Звезд и сообщит всему племени о смерти Сабельника, мальчишка все равно хочет самостоятельно обрадовать сестренку такой новостью.
Сабельник ведь твой наставник, да, Горящая?
И юноша ядовитой змеей скользит вдоль чернильных теней к дереву, с которого слышались голоса знакомых учеников. Он сразу же заметил силуэт сестры, просто почувствовал её присутствие в окружение странной троицы и противных брата с сестрой. Хотя, после смерти их матери, Обман не задирал Жгучую и Сплетение, ведь это не только для них больная тема.
Проходя мимо троица, Обман надменно смотрит на [dashed]Ненастье[/dashed], как будто случайно встречаясь с чужим взглядом, как-то по-лисьи кривя ухмылку. Он вновь напоминает о том, что неудачник Ненастье вновь в сопровождение своей сестры и слабака Соловушки.
А после отводит взгляд, демонстративно зевая. Самое главное в данный момент добраться до Горящей, которая пока не собиралась падать с ветки, а жаль. Шаг, еще один шаг в сторону дерева и юноша оказывается почти под той веткой, где сидит огненная девочка. Напружинивает лапы и с легкостью запрыгивает на соседнюю ветку, устремляя взгляд ядовитого янтаря на сестру.
— Горящая, — приветствует, не терять же образ перед ней. — Твой наставник погиб.. Я лично хоронил его.
Как-то хрипло сказал мальчишка, не смог добавить насмешки, ведь в мыслях всё тот же образ окровавленной спины.
[indent]июль и золотистый свет сгорает в пепел и им остаётся[/indent]
— Еще до восхода солнца, к счастью, я перестану быть королевой и стану нормальной здоровой женщиной. Думаю, это веский повод, чтобы расслабиться за шесть долгих лун прозябания с детьми.
Псина согласно кивает. Он бы ни за что не справился с выводком детей, сидеть шесть месяцев без возможности даже выйти в лес, а то ведь сочтут плохой матерью, отпрыски обидятся... Грязной незаметно для Нежнолистой поёживается своим странным мыслям и тут же переводит на кошку спокойный взгляд.
— Что ж, тогда после посвящения я найду нам травы и мы повеселимся, — Псина подмигивает и расплывается в улыбке.
Сидя в импровизированной детской, вдвоем укрывшись от посторонних глаз, они походили на заговорщиков-революционеров. По сути, это так и было: совсем скоро Нежа и Пёс поднимут настоящий мятный бунт. Отметят проводы котят во взрослую жизнь, так сказатб.
Снаружи слышится громкий голос Кромешника, созывающего собрание, и Грязной даже слегка удивляется такому совпадению. Только подумал о посвящении, а вот и оно. И вообще, что, уже ночь? То ли Псина совсем потерял счет времени, то ли хмель еще не отпускает, и часы летят со скоростью света.
— Пойдем? — Псина выходит первым, оглядывается на Нежнолистую и, убедившись, что она идет за ним, подходит к основному сборищу соплеменников.
Её услышали! И что же произошло в следующий момент жизни? Нечто гигантское подошло к ним и невероятно большой плоской штукой сгребла обратно не только безымянного ребёнка, но и других детей. Теперь они опять лежат возле ещё большой тёплой штуки.
И, конечно, кто кроме неё сейчас валяется на спине после таких манипуляций? Только она. Ей снова приходится пищать, повинуясь своим инстинктам. Кому понравится лежать пузом кверху, когда рядом с тобою творится что-то непонятное? Она открыла для себя, что если приложить сил и намеренно начать двигаться в одну сторону, то окажется вновь на своих четырёх лапах. Удивительно, но буро-серый деть смог перевернуться без чужой помощи.
Дитя вновь начинает свой путь. Если в прошлый раз она пошла вперёд и потерялась, то сейчас пойдёт возле живота, к своим братьям и сестре. Вся очередность таких действий хорошо осталось в её памяти: вытягивает правую лапку вперёд, затем левую. Натыкается на кого-то.
Малыш морщит нос, сопротивляясь неведомой силе, которая несет его куда-то, почти не отрывая от земли. Он инстинктивно и почти панически запоминает доступные ему запахи - хочется быть в курсе всего, хочется не отставать и перестать уже быть таким беспомощным.
Но пока сила - недостижимость.
Серый вжимается в материнский живот, сопит. Тут безопасно, запах мамы - лучшее, что с ним случалось. Он уже успевает забыть о лапе, которая ударила его по лицу и которую он пытался съесть беззубым ртом. На языке еще осталось воспоминание о чужой коже, но из головы событие уже начало выветриваться. Еще слишком сложно держать что-то в памяти.
Мальчишка слышит писк и тут же поворачивает голову на шум. Вообще он хотел отвернуться, удалиться от источника, но как-то само так получилось. Писк нарастает, а серого это все сильнее напрягает. Он пыхтит уже почти воинственно, а после отправляется на поиски этого пищащего исчадия, дабы усмирить.
Он натыкается на сестру быстро. Таранит ее мордахой в бок, почти в тот же момент, когда она сама натыкается на него. Запоздало понимает, что шума уже нету, но все равно тянет лапу и затыкает ей чужой рот.
Тык
Прислушивается. Тишина...
изгнанники солнца, я в муках взываю к вам! ㅤㅤㅤспасите меня от огня и дневного света. пока угадаю,какие нужны слова, короткая жизнь моя будет уже пропета.
изгнанники солнца, я в муках взываю к вам! ㅤㅤㅤспасите меня от огня и дневного света. пока угадаю,какие нужны слова, короткая жизнь моя будет уже пропета.
С младенчества Блудичка ненавидела просыпаться в одиночестве. Помнится, когда-то её было не оторвать от брата и сестры. Втроём они спали под боком матери так тесно, что с трудом удавалось разобрать, где чьи лапы и хвосты. Но время утекало безвозвратно, и Блу все чаще оставалась одна: старших теперь интересовало другое, они все ближе подступали к штриху, начерченным красными чернилами на отрезке жизни каждого, кто жил по законам котов-воителей.
Зов предводителя заставляет ресницы затрепетать, и Блудичка открывает глаза, являя миру плещущееся в них непонимание. В полутьме не разглядеть ни серебра шерсти дедушки, ни малахитового сияния его глаз. Вместо них — льдистое гетерохромное свечение, которое Блу не спутает никогда и ни с чем.
— Волчок, — полушепотом, словно боясь спугнуть старшего брата, упустить в бурном течении реки ночи, — Волчок!!
Прежде, чем кинуться с пламенными объятиями, черно-палевая протягивает лапу, топит её в темной шерсти Волчка. Лишь ощутив под подушечкой тепло и мягкость, убеждается окончательно: брат действительно здесь, и она — о чудо! — проснулась с ним рядом, точь-в-точь как в первые недели после рождения. Не хватает только Овечки.
— Где Овечка? Идём, наверняка отыщем её там! — Блу щебечет торопливо и счастливо, предвкушая воссоединение семьи, и вдруг осекается.
Весь скат усеян соплеменниками, набатный призыв Морока возносится к небу. По какому случаю? Догадка просачивается в голову вместе с восторженными переговорами юных сумрачных, доносящимися снаружи, и Блу смотрит на Волчка по-иному, по-новому.
— Это ведь... ваше посвящение, верно? — во рту отчего-то пересыхает, и голос вновь становится тише, — Я так рада за вас, Волчок! Поторопись, тебя ждёт сестра.
Наскоро приглаживает короткую шерсть (почти-)новоиспеченного оруженосца и выбирается из-под корней. В груди тысячей хлопушек взрывается ожидание чуда вперемешку с щемящей тоской, непонятно откуда взявшейся. Блу мысленно обещает себе занять первые ряды и поздравлять близнецов громче всех. Осталось только отыскать Овечку. От обилия разномастных расцветок шерсти в глазах рябит. Где же сестра?
хоть однажды осмелься уйти в никуда заблудиться у леса в чреве
хоть однажды осмелься уйти в никуда заблудиться у леса в чреве
Где-то рядом - шелест шерсти Сплетения и Горчицы. Как странно, что за такое недолгое время он ей стал таким родным - не в том смысле, что это ее кровная семья, а в том, что они совершенно точно - из ее сказки. И ей нравится это ощущение - ощущение, что ее мир наконец-то перестал был таким пустым и одиноким. Раньше (и навсегда) тут были только отпечатки отцовских лап, материнское сердце, собственная тень в виде Волчка и их огонек-Блудичка, появившийся, как ей кажется, чтобы их куда-то отвести.
Это была ее сказка. Сказка, где были ночные крики и монстры - где были все, но они все были чужими. Словно она не в том мире, словно судьба перепутала сверстки с жизнями.
Но теперь, когда она знает, что и в этом мире есть те, чье тепло и чей холод ей близок, все теперь кажется другим.
У корней детской мелькают-пестрят краски - она ловит краем глаза смазанные образы. Сразу узнавая.
- Бу! - ее букашка! так вот за кем ходил брат, - иди сюда! Волчок! Ее всю, как и предсказывалось, от малейшего движения рассыпает мурашками по всему телу: щекочет изнутри наружу. Так, что она не сдерживается, взволнованно заерзав на месте. Она с надеждой смотрит на младшую сестренку в сопровождении тени-братца - и улыбается, радостно и с предвкушением. Она, по правде, давно ее не навещала - интересно, все ли у нее хорошо? Она видела,что их дедушка недавно возился с Блу. Он точно из ее сказки - он ведь и дал ей имя, верно? И Овечке нравится то, каким волшебным образом Блу связывает эти сказки вместе. Так делает и Овечка, и Волчок. Словно они вместе плетут свое общее сверкающее шелковое полотно историй и привязанностей.
- когда ты подрастешь, мы тоже будем рядом, - она говорит это, когда сестра все-таки подходит. И мягко, по-сестрински улыбается младшей. Прости, Бу, что нас так редко видишь.
Сюда бы мать. И... отца. Волчок его не любит, но Овечка часто жалеет, что тот умер. Она его... наверное, полюбила бы? Она его бы поняла.
Она должна была позаботиться о том, как ее дети добрались до временного лагеря. Цветень позаботилась хотя бы о себе, появившись здесь с четырьмя лапами и головой на шее. Она не сомневалась, что ее котятки добрались целыми и невредимыми. Оставалось найти местечко, где можно схорониться до конца этого беспредела. Ходить в охоты и строить палатки как-то не входило в ее планы.
— Пусть все коты, что движутся бесшумно и видят сквозь тени, явятся на общее собрание племени!
Зеленоглазая дернула ушами, морщась, будто бы это очередная сводка в газете, которую все равно никто читать не будет. Наверняка, сейчас объявят о потопе, потом о лагере, необходимости охотиться и быть внимательным, возможно, посвятят каких-нибудь жучков.
...
Дети! Сегодня посвящаются ее дети! Нектарница подскочила на месте и ринулась на собрание, расталкивая котов на своем пути. Да пропустите, она ведь опаздывает! Ее дети не могут посвящаться как замарашки какие-то, будто бы беспризорники, при живой-то матери!
Цветень легко находит свои котяток по макушкам, вовремя тормозя и появляясь у них за спиной. Какие чумазые, ой-й-й!
— Сидеть, мама все сделает! Чудо-мать принимается за Овечку, вылизывая ее первой, т.к. у дочери была светлая шерсть. Погода была не особо прекрасна, но пусть котятки будут хоть какое-то время чистыми. Более-менее вылизав дочку, Ринка наклонилась над сыном, вылизывая уже его. Неужели успела до начала?
Лижет между ушей Блудичку, оповещая о своем приходе (будто бы до этого было непонятно).
— Красавчики мои, — щебечет кошка, приглаживая шерстку у детей.
Ты пахнешь как любовь Ты — сумасшествие с первого взгляда Ты пахнешь шоколадом, пахнешь как цветы _________________________ Цветень • 50
Ты пахнешь как любовь Ты — сумасшествие с первого взгляда Ты пахнешь шоколадом, пахнешь как цветы _________________________ Цветень • 50
Сообщение отредактировал Нектаринка - Ночь, 26-Апр-2020, 18:42
Мир вихрится вокруг нее, окутывает переплетением голосов и запахов, чужие движения — вспышки, росчерки хвостатых комет в синем небе, и все происходит с поразительной быстротой — если бы пыталась следить, не получилось бы. Скорость нарастает, ее мир разгоняется, будто норовит разбежаться и взлететь, распахнув чернильные — Сумрачные — крылья. Хвоинка ловит колебания воздуха, изредка цепляется взглядом за скользящих мимо соплеменников, но неизбежно возвращается к Яшме. Ее внимание, густое и обжигающее, как смола, липнет к старшему, ложится янтарными бликами на кожу, отражается в огненном взгляде. Девчонка растворяется в моменте, распадается на молекулы, на рыжие искры, почти переставая быть уверенной, что мир вокруг вообще существует.
— Нужно немного подождать, сосенка, ростки не вырастают быстро, им нужно время, чтобы пробиться, — это было бы торжественно и атмосферно, так, чтобы Тени — лентами-цепями вокруг детской шейки, и клеймо на сердце болезненно жглось, не давая забыть о себе ни на секунду. Но ломкий хрусталь момента взрывается, рассыпаясь сотней осколков, от заливистого смеха — сначала Яшмы, потом и Хвоинки, подхватывающей его настрой.
— Может, мне сейчас нужно? — актриса из нее откровенно неудачная, но кого это вообще волнует? Девчонка тянет слова нарочито недовольно — прожив шесть лун рядом с Забывашкой, волей-неволей научишься быть капризной и возмущаться всему, что на глаза попадается, — Чтобы как прийти на тренировку, как удивить всех своими способностями.
Мечтательный — все еще наигранный, конечно — вздох срывается с губ, и девчонка прикрывает глаза, пряча сияющий искренним предвкушением взгляд за пушистыми ресницами.
Поиграть в актрису дольше не получается, да ей и не хочется. Рыжая ведьма ведет плечами, стряхивая с себя все ненужные, выдуманные эмоции, и привычно горящим взглядом упирается в Забывашку. Ее фея привычно серьезна, а ей от этого — привычно смешно, и девчонка не сдерживает очередной широкой улыбки — карамельно-перечной, терпко-сладкой.
— Неа, — подмигивает младшей, и в глазах в лихом хороводе кружатся бесовские искры, — Такое дело, Яшма рассказал мне о секретной традиции, и она сделает из тебя самую крутую воительницу.
Звенящее предвкушение, исходящее волнами от старшего, передается и ей, ведьма загребает листву мягкой лапой, и...
Вовремя замирает, чтобы не бросить ее в предводителя.
Морок видится ей хищным змеем, голос — шелест северных ветров да протяжные песни болотных духов, от него опасностью веет даже сквозь дружелюбный (или ей только кажется?) настрой. Тем предводитель ее и притягивает. Хвоинка смотрит внимательно, неотрывно, тонет в переливах изумрудов и серебра, и окутывающая его магия пробирается под кожу утренним холодом, кружевом изморози укрывая спину.
«Леди» с его губ звучит почти как оскорбление, рыжая хмурится, прикусывая губу — нашел л е д и, тоже мне, но перечить не видит смысла. Стоящая рядом Забывашка, например, вполне себе леди — Хвоинка приписывает этот статус ей, их тандем из прекрасной леди и лесной ведьмы выходит поразительно гармоничным.
Смело улыбается в ответ на адресованный им взгляд, но глазами Морока не провожает — незачем; оборачивается к Яшме и Забывашке, и улыбается как-то лихорадочно. Волнение гибкими стеблями плюща оплетает ребра, затягивается узлом где-то в горле, мешая дышать. Свыкнуться с мысль о посвящении ей удалось, но о том, что оно так скоро, она и думать не смела, и сейчас сердце предательски отказывается биться в нормальном ритме: то пропускает удар за ударом, то разгоняется до того, что у девчонки голова кружится.
[indent]если бы мы знали, что это такое, мы не знаем, что это такое.[/indent]
Прежде, чем двинуться с места, ведьма доводит задуманное до конца — не так феерично, конечно, как ей бы хотелось, но пусть будет хотя бы так. Парочку палых листьев укладывает на белоснежные плечи Заби, оценивающим взглядом оценивая получившуюся картину. «Сойдет» — заключает про себя и самодовольно ухмыляется, перехватывая взгляд глаз-светлячков.
— Я только что поделилась с тобой силой леса, — зарождающийся хохот в груди — языками пламени, гибкими, точно змейки, но Хвоинка только прячеет улыбку в уголках губ, продолжая следить за эмоциями на лице желтоглазой феи, — Не так много, как у меня, конечно, — нужно было не медлить где-то, а сразу идти к нам! Но так тоже сойдет.
Она шепчет доверительно, будто делится с сестренкой самой страшной из существующих в мире тайн. Мягко бодает младшую в плечо, и наконец взрывается звонким хохотом, не в силах удерживать эту дурацкую маску на своем лице. Оборачивается на Яшму, подмигивая — план можно считать удавшимся.
— Идете? — им, вероятно, предстоит разделиться: воителя водоворотом утянет в круг сверстников, соседей по палатке, а Хвоинка растворится среди братьев и сестер, вместе с ними переступая новый порог своей жизни. Так отмечаешь свой рост новым штрихом на стене: стал выше на полголовы, а значит, вырос и повзрослел; их следующий штрих — шрамы на нежных лапах, подстилки в новой палатке и звучащие по-иному имена. Вверять свою жизнь в чужие лапы и отдавать себя тренировкам без остатка.
Розочка — еще одна воздушная принцесса, нежная, будто шелк, зефирно-кофейная, с теплым золотом в глазах. Их внутренняя схожесть с Забывашкой внешностью только подчеркивается, и Хвойн на их фоне кажется еще ярче — танцующее пламя на темном бархате, осколки заката в широко распахнутых глазах.
Она задерживается на месте, давая сестре поравняться с ними, улыбка — мягче и теплее, девчонка мажет носом по пушистой щеке Розочки в мимолетном приветствии, чувствуя, как чужое сердце вторит ее собственному в запальчивом, взволнованном ритме. Они чувствую по-разному, почти полярно противоположно, и мир в их глазах — будто под разными углами. Но на деле, они чувствуют одно и то же, и это связывает, пришивает к друг другу крепче, распаляя желание держаться рядом. По крайней мере сейчас.
⠀⠀⠀⠀
она улыбается, ее волосы треплет ветер: медно-красные кудри как языки костра в ее черных глазах только память о вечном лете и о ласковом шорохе слегка пожелтевших трав:
улыбается жарко-жарко, звенит и вьется зачарованным змеем под трели уставших птиц — она гасит, как спичку, золотистое пламя солнца, поднимает цунами взмахом своих ресниц
⠀⠀⠀⠀
она улыбается, ее волосы треплет ветер: медно-красные кудри как языки костра в ее черных глазах только память о вечном лете и о ласковом шорохе слегка пожелтевших трав:
улыбается жарко-жарко, звенит и вьется зачарованным змеем под трели уставших птиц — она гасит, как спичку, золотистое пламя солнца, поднимает цунами взмахом своих ресниц
Дозорный филин внимательно осматривал территорию, будто бы на них могли напасть враги и он тут же должен был об этом сообщить. Новопосвященные воины должны провести бдение на дереве, в полном молчании, должно быть это волшебно. Бес лишь мог себе это представлять где-то в мыслях, думая о всяком перед сном. Со сном у него проблем не было, поэтому мысленное бдение он никогда не мог совершить до конца.
Последний сверток трав приносит Волчок, которому Бес кивает с благодарностью. Занеся последние травы в дупло, целитель спокойно выдыхает, решая посетить собрание. Во временном лагере будет не так много развлечений, поэтому собрание - довольно интересное мероприятие.
Обычно Безупречный садился где-то в конце, чтобы быть в курсе происходящих событий, но особо не мешать посвящающимся. Заметив вихрь в виде Нектарницы, желтоглазый заинтересованно решил проследовать к центру событий. Племяшки посвящаются? Это ведь было так недавно, неужели …
шесть лун назад.
Целитель немного завис, даже остановившись на месте, бурча себе что-то под нос о давно забытых временах. Появляются пробелы в памяти, неужели это старость в двадцать лун? Фыркнув и хлопнув себя хвостом по задней лапе, Безупречный молчаливо проскользнул тенью к племянникам, присаживаясь рядом с ними. Они ведь, вроде бы, семья? Кивает почти ученикам, Блудичке и их матери, травник обращает свой взор на предводителя. На морде Беса невероятное умиротворение, а в желтых глазах безграничный покой, еще чуть-чуть и целитель начал бы мурчать. Было бы странно.
Он просто был здесь, в этот момент, потому что они - дети его кровного брата, которого он когда-то терпеть не мог, когда-то на него злился, когда-то гордился им. Чего стоила Черточка, которую Бес невероятно ревновал к брату. Стоила ли она того? Злиться на брата из-за девицы — это было так по-детстки. Каждый из них шел своим путем, даже, если чей-то путь оборвался так рано. Безупречный смотрит на котят, ощущая, что сам вот-вот начнет светиться от переполняющего его спокойствия и умиротворения. Они — все его дети. И он чувствует обязанность присутствовать в этот момент рядом с ними.
бесследный воин сумрака
не бойся с дороги сбиться иди через тёмный лес с тобой ничего не случится
я здесь
бесследный воин сумрака
не бойся с дороги сбиться иди через тёмный лес с тобой ничего не случится
Вот она дошла до кого-то! Все её усилия потрачены не зря! Кто же тут попался на её нелегком пути? Это тоже живое существо. Однако оно невероятно воинственно настроено к ней. И не прошло несколько десятков секунд, этот серый комочек сразу же показал свой характер. Он грубо таранил серо-бурую, и наступил на морду. Будущих воинов видно с раннего детства. Особенно тех, кто, словно специально рождался для этой роли.
Но это выходит за все рамки приличия и уважения к себе! Как можно стерпеть такое грубое отношение к себе? Вот и безымянный ребёнок не хочет терпеть. Не для того мать её в муках рожала, чтобы быть угнетённой и обиженной кем-то из своего же племени, при этом будучи чистокровной! У неё есть всё, чтобы отомстить обидчику. Он этого вполне заслужил.
Деть собирается совершить реванш. Она пытается укусить лапу брата.
Серый вообще нападать не планировал, просто хотел, чтобы писк прекратился. Вокруг и так достаточно шумно, зачем добавлять еще звуков? Сам он стоически молчит. Ну, ему так кажется, как минимум.
Сестра оказывается мягкой и маленькой, совсем такой же, как и он сам. Такой же, как остальные шесть комочков новой жизни. Мальчишке бы восхититься всему этом, но он пока не очень понимает что такое восхищение, а потому просто удивленно шевелит ушами.
И чувствует, как девочка начинает жевать его лапу.
Эй, мы так не договаривались!
Котенок отдергивает лапку, которую так доверчиво сунул в чужой рот. Фырчит, точно маленький, игрушечный паровоз, думая, что же ему теперь делать?
Честь надо отстаивать с самого начала, это точно. И пусть никто не вспомнит потом об этом, но Тени будут свидетелями - он тоже не станет терпеть.
Пока девочка думает, куда делать вкусная лапа, сумрачный пробирается вперед, еще ближе. Ползет и ползет, он больше ничего не умеет, но и его соперник не так силен! По итогу битвы серо-черный заползает на сестру и беспомощно болтает задними лапами, ища опору. Опоры нет, и выход только один - жалобно пищать.
изгнанники солнца, я в муках взываю к вам! ㅤㅤㅤспасите меня от огня и дневного света. пока угадаю,какие нужны слова, короткая жизнь моя будет уже пропета.
изгнанники солнца, я в муках взываю к вам! ㅤㅤㅤспасите меня от огня и дневного света. пока угадаю,какие нужны слова, короткая жизнь моя будет уже пропета.
Месть не удалась, обидчик успел убрать лапу. Чёрно-бурый ребёнок поморщился от обиды, настолько ей стало грустно от провала своего плана. Теперь она просто хочет спокойно жить, ползти дальше, и просто продолжать своё мирное изучение этого большого интересного нового мира.
Но над нею будто издеваются!
Вдруг, на неё кто-то валятся сверху. Судя по запаху, это всё тот же обидчик. Что ему ещё нужно от неё? Она ничего не может отдать ему, кроме своей жалкой маленькой жизни. Стоило только подумать, что лучше сделать: то ли скинуть его, как она недавно сама перевернулась, то ли начать брыкаться, как конь, на которого сел наездник.
Брат продолжает экзекуцию. Он её начал пинать. Ну что же такое? Зачем? И тут она прервал молчание и начал пищать. Естественно, детю это не нравится, и она начинает брыкаться, чтобы этот серый комок свалился с её спины.
Девочка внимательно осматривает заговорщиков цепки взглядом, сверкая в полумраке бледностью желтых глаз, а на губах играет лисья улыбка. От Забывашки — главной сплетницы и авантюристки, идеально скрывающая свое демоническое обличие за белоснежным оперением — невозможно скрыть искрящиеся азартом и предвкушение чего-то горько-веселого глаза, а на карамельной улыбке старшей сестры, которая так и сверкает яркими вспышками, сразу же заметно что-то нехорошее. По одному её внешнему виду можно сказать много: запутавшиеся палые листья в пестрой шерсти, какие-то крошки ещё влажной земли и запах какой-то ранней осени. А ведь она также любила веселиться и дурачиться с друзьями, но больше всего она не любила — грязь.
Благодаря своей лучшей подружке Розочки, которая была самой настоящей леди и идеалом обаяния, Забывашка научилась ухаживать за своей красотой и стараться обходить грязь, в отличие от старшего брата и сестры. Пока две сестры отдыхали под солнечными лучами с обсуждением соплеменников, Кусака и Хвоинка резвились в грязи и земле, а потом получали от Нежнолистой под смех девочек. Но это не значит, что Забывашка так легко откажется от каких-то игр, ведь она никогда не была против сбежать из лагеря, хоть и не было подходящего момента под надзором двух мамочек.
— Такое дело, Яшма рассказал мне о секретной традиции, и она сделает из тебя самую крутую воительницу. —делает вид, что верит Яшме или действительно доверилась ему.
— Ты мне больше напоминаешь лесное чудовище, — звонко смеется девочка, демонстративно смахивая воображаемую слезу с уголка левого глаза. — ты слишком д..
И она ничего не успевает сказать или заметить столь подлый поступок от сестры, которая уже успела подхватить несколько листьев в лапу, как из-за спины тенью выскальзывает предводитель, который первоначально показался лишь обманчивой иллюзией воображения. И Морок Звезд, как бдуто отделяясь от полумрака астральным образом, веет хвоей и свежей мятой, а взгляд — малахитовые волны в бездонном омуте. Появляется совсем неожиданно, заставляя девочку отойти на полшага ближе к сестре.
Слово л е д и лишь льстит, вновь подтверждает обаяние Забывашки, но взгляд направлен на старшую, которая точно не оценивает себя, как леди. Из неё острыми линиями вырисовывается настоящая лесная ведьма в мглистом плаще, сам взгляд горит болотными огнями, но она точно не леди. Девочка лишь прячем улыбку, одаривая старшую лукавым взглядом, как бдуто читая её мысли.
— А вам я советую поскорее привести себя в порядок — ей вот, в отличие от Хвоинки, приводить себя в порядок не нужно, ведь её обаяние никуда не испарилось.
— Я только что поделилась с тобой силой леса
— Огромное спасибо, — стряхивая одним движением плеча листву, сладко лепечет Забывашка, поднимая один листок и укладывая на чужое плечо. — Вот тебе и моя сила, а еще и красота. Лучше приведи себя в порядок, а то придешь лохматая на посвящение и над тобой все будут смеяться.
Сдерживая смешок, Забывашка отворачивается в сторону Яшмы, которого заставили вести патруль — а ведь оан еще не ученица, такой участи её не ждет, пока. Кто бы мог подумать, что столько месяцев, проведенных чуть ли не каждый день в четырех стенах детской, наконец-то дошли до той самой точки, с которой начинается новая глава её, нет, всех их истории. Они дошли до своего посвящения все вместе, а теперь все вместе идут получать новые имена и свободный выход в лес. Именно этого Забывашка всегда желала — свободы, в теперь она сможет когда её душа пожелает выйти в лес.
В мыслях путаются воспоминания всех их игр, посиделок, и на лице случайно мажет улыбка, слишком по-детски искренняя. Если бы не все эти ребята, она бы точно сошла с ума от четырех стен и бесконечных минут в закрытом лагере, но они же были все вместе. И теперь, именно с новым шагом они ступят на новую ступень их жизни.
− Забывашка! Сестренки!
Из водорода мыслей Забывашку вырывает столь знакомый и родной голос, что хочется подбежать и обнять крепко-крепко свою подружку, да и не отпускать больше никогда. В последние дни из-за этого проклятого потопа они как-то отделились, но теперь главные крыски вновь вместе, а значит они вместе, плечом к плечу станут ученицами. И девочка подается вперед, льстится щекой к чужому, а потом смотрит в глаза Розочки с неким вопрос ты где была?
− Мне тебе надо стоо-о-оолько рассказать, − ровняясь с Розочкой, Забывашка направилась за старшей по зову предводителя. − Я столько много интересного узнает, ты умрешь просто! О, Розочка, ты просто чудесно выглядишь, прям загляденье. Мы должны вдвоем.. нет, втроем сиять на посвящение, чтобы все запомнили нас, какие мы крутые.
и вновь звонко смеется
И коснётся играючи вновь огонька свечи, ㅤ ㅤ ㅤНе боясь, что огонь посмеет её обжечь.
Вниз 
