Незаметно подкадывается сезон Юных Листьев, пробуждая лесную природу и прибавляя жителям новых хлопот.
С Изнанки возвращаются Грозовой воин Мрачногрив и Ветряной Хмелюшек, а также Речные Ветреный и Горный Перевал.
Горечь Звёзд и Шиповник проводят собрание на Главной Поляне, где обсуждается вопрос с нападением Изнанки. По окончанию собрания верхушки призывают воителей выступить на Остров Советов и дать отпор общему врагу.
Также происходят посвящения.
В племени Теней Зарница становиться воительницей Зарево; Таинственная, Сычушка, Песнь и Молниелап получают новых наставников — Ягеля, Полымя, Зайца и Синицу. Искалеченный Можжевельник переходит в статус Старейшины.
В племени Ветра Стая и Сладянка становятся ученицами Стаей Птиц и Усладой, а их наставниками — Стриж и Лечащий. Хмелюшек, не помнящий своего имени, принят обратно в племя под именем Зеркальный.
Новая предводительница Речного племени Танец в компании Нивяника посещает Лунное Озеро, где пока не получает дара девяти жизней, но становится Звёздный Пляс.
Воители четырёх племён прибывают на Остров Советов и вступают в бой с Изнанкой, где принимают первый удар.
Обновлено: 31.03.24
Погода в игре
Солнце продолжает посылать тепловые процедуры на земли вокруг озера. Снег стремительно тает, создавая на водоёмах опасную ситуацию: вода разливается за берега. Воителям стоит быть осторожнее, чтобы не попасть в бурлящий поток и не утонуть. Среди сухой травы и белых подснежников появляются зелёные ростки, а на ветвях деревьев и кустарников уже виднеются почки. Птицы поют, животным не сидится в норах. В конце дня на чистом небе загорается пламенный закат, после потухания которого на котов всю ночь смотрят яркие звёзды.
Температура: утром +6, днем +13, ночью +7
Сила ветра: мягко дует тёплый ветер
Охота: высокая вероятность успешной охоты весь день
Травы: продолжается период сокодвижения; жёлтые шапочки мать-и-мачехи крепнут и набираются лечебных свойств, появились почки
Топь – это наш бывшей ручей. Тогда он еще был таким свободным, в нем можно было помочить лапки и повеселиться на славу. Но к сожалению, сейчас не то время... да, и дело – то не совсем в этом. Дело в том, что дорогу ручью перекрыл большой валун, тем самым не давая ему передвигаться как это было раньше. Ну, и что вы думаете? Не стоять же ему все время на одном месте, так вот, вода сменила направление. И со временем начала потихоньку заболачиваться, вот таким образом появилась эта топь. А вообще, это неплохое место, кстати. Но только не жалуйтесь, если ночью наткнетесь тут на какую - нибудь корягу, я предупреждала - под лапы нужно смотреть. Хотя, в чем - то, да я с вами согласна, ночью здесь действительно мрачновато. Но за то, подумайте, какой риск... адреналин вы испытаете! Ну что же, перейдем к следующей части описания это загадочной локации. Здесь растет много полезных трав, которая собирает целительница и ее ученик. Ах, да, и березы, здесь хорошенько можно поточить ваши коготки! Ваш путь может пролегать через кочки и поломанные ветви, что торчат из земли. Будьте весьма осторожны, если не хотите измазюкаться в грязи! Топь – это почти самое настоящее болото, только не затягивает. Но измазаться в грязи – это я вам обещаю, если не будете столь осторожны. Удачи вам, а мне пора бежать!
Это нормально – потерять себя на некоторое время. В конце концов, одно из первых правил, которое усвоил маленький Оками, лишившись покровительства Сильмариллиона, было: если ты не хочешь, чтобы тебя нашли – позволь себе потеряться.
Бывший волчий наставник, видимо, владел этим навыком в совершенстве.
Оками, кажется, тоже научился. Пришлось – хочешь выжить, как говорится, умей вертеться, а обладая достаточно примечательной внешностью, мысленно проклинаемая всякий раз, когда вызывающая своей кристальной белизной шерсть с кричащими огненными отметинами на ушах и хвосте притягивала излишние внимания, искусство маскировки требовалось развить в первую очередь. Как и путать, а впоследствии – ступать след в след за кем-то, не выдавая своего присутствия; как и осторожно и легко двигаться; как и слушать лес; как и…
Научиться действительно нужно было многому.
Он не знал толком, сколько прошло времени, не помнил, как давно не видел соплеменников и был в лагере последний раз – несколько дней назад, неделю, две, три? но он позволил себе потеряться – свернуть со знакомой тропы и бездумно бродить, и не пришлось даже опрометчиво уходить с территории как когда-то, потому что лес принял его: распахнул мохнатые ветки-лапы и утянул в глубину, в самую чащу сырого, дышащего вечерней прохладой и пахнущей горькой хвоей нутра. Лес навалился на плечи, собрал рассыпавшиеся болезненно царапающие сознание осколки воспоминаний, вымел из головы душные мысли, спрятал и убаюкал тихими песнями, но оставил после себя отпечаток чего-то меланхоличного, тоскливого, едва уловимого, вьющегося тонкой красной нитью к сердцу.
Густой туман подкрадывается тихо и робко, просачиваясь сквозь деревья и заполоняя собой пространство, запах мокрой земли глубоко въедается в легкие, сводит зубы от холодной льющийся с неба воды – Волчонок идет, легонько касаясь полосатых стволов берез боками, утонченный, неслышный, идет, как тень, как отражение леса, слившись с ним в одной целое. А потом все вдруг заканчивается, и он обнаруживает себя на периферии – примерно в том самом месте, где остальной сумрачный лес неуловимо перетекает в топь, и под лапами громко хлюпает грязь, а со всех сторон раздаются шорохи и кваканье лягушек. Вот уж для кого сейчас раздолье, так это для этих склизкий тварей, несколько отстранено думает оруженосец, перескакивая через торчавшую из грязи корягу и ловко приземляясь на опасно покачнувшуюся под его весом кочку.
Да, верно. Лучше думать о лягушках, чем обо всем произошедшем – потому что думать обо всем произошедшем не хочется совершенно.
Дата: Рассвет, 08-Май-2017, 00:48 | Сообщение # 152
он из болотных огней, серебра и теней
Группа: Лесные Коты
Сообщений: 2342
болото
Предрассветные сумерки мягко подкрадываются с востока, и нежные холодные звёзды заволакивает тяжелыми тучами — лучи солнца так и не выливаются на бледную гладь неба, все еще разгораются за горизонтом, но не оставляют и робкого намека на свое будущее присутствие. Ночь из-за этого кажется длиннее, голубовато-серые сумерки тянутся, как смола, и туман гуще вьется вокруг. Стройные, но совсем безрадостные голубые березки вдруг появлются по разные стороны, сменив собой редкую хвойную поросль с болота, и под лапами начинают задорно хлюпать лужи. Ухают совы, шелестят кустарники, надрываются лягушки, выпь... Молчит пока что, слава звездам.
— Топь, — объявляет воитель, ненадолго останавливаясь, — На самом деле, здесь безопаснее, чем на болоте — ничего не затягивает вниз, только очень мокро и грязно. Если держаться ближе темнолесья, что по левую сторону от нас, то можно даже спокойно шагать прямо по воде, не боясь утонуть — глубина здесь совсем не большая. А вот если забраться вглубь, то там уже либо вплавь, либо прыжками по кочкам.
Но воитель специально зашел именно с той стороны, что ближе к густому лесу, и вода достает только по локти, а Пузырчатому, вероятно, по пузо. Впрочем, Кромешник все-таки предпочитает пока что передвигаться по упавшим березкам, корягам и кочкам, ловко перепрыгивая с одну на другую.
— Пузырчатый, ты все равно уже грязный, поэтому можешь смело тренироваться в прыжках и, разумеется, в охоте. Приступай.
А сам, взглянув на Волчонка, кивком подзывает его за собой. Перепрыгивает с кочки на кочку, больше даже не оборачиваясь на соплеменника, но сам весь медленно разгорается от какого-то странного беспричинного веселья. Грязища-то какая везде! Морщится умилительно-презрительно. Фе.
Все-таки поворачивается к Волчонку — и замирает, изумленно распахнув глаза.
Прямо сбоку от оруженосца, всего в каком-то лисьем хвосте замерла она.
— Выпь, — одними губами, то ли с ужасом, то ли с трепетом произносит опричник, понимая, что если птица их заметит, то поднимет ор — да такой, что этим сосункам и не снилось. Но сделать ничего не может — перебегает взглядом от Волчонка и снова к птице, от Волчонка и к птице, которая вдруг решает повернуться.
Мгновение: священное создание смотрит прямо ему в глаза, а потом на Волчонка, а потом, задрав голову кверху, открывает клюв.
АЪАЪАЪЪААЪЪАЪА!!!!
Кромешник, сам не зная зачем, кидается к соплеменнику и заваливает его прямо в воду, замирая, прислушиваясь, как шелестит позади осока, и орущая тварь удаляется в свои болотные заросли, вереща, как истинное чудище.
А потом понимает, что весь в дерьме, как и рыжеухий соплеменник, и все из-за того, что он испугался чертовой выпи.
Нелепо моргает пару мгновений, глядя в глаза Волчонка, а потом вдруг... Заливисто хохочет.
Крыша, до свидания!
somewhere across the sea of time a love immortal just like mine will come to me eternally
Дата: Рассвет, 08-Май-2017, 02:03 | Сообщение # 153
✽
Группа: Лесные Коты
Сообщений: 9319
болото
Обернувшись большой черной птицей с поблескивающими в оперениях серебряными звездами, ночь плавно взмывает в небо предрассветными сумерками, распахнув роскошные крылья – огромные, широкие, накрывшие весь лес пеленой самого темного часа. Сгущающийся с каждой минутой воздух предвещает очередной дождь, а легкое, пронизывающее его напряжение, от которого электризуется и едва не потрескивает шерсть на спине и загривке, намекает на надвигающуюся на котов-воителей бурю. Вопрос только в том, когда она разразится – и Волчонок предпочел бы в этот момент быть в лагере, а не шляться по лесу, рискуя нарваться на вспышку гнева природы.
Вполуха слушает речь Кромешника, думая о чем-то своем, чем не хочет делиться. Например, что это место невольно навевает воспоминания о том, как он буквально вывалился из внезапно пропавшего леса, полностью потеряв счет времени, дезориентированный в пространстве. Как ему пришлось идти через болото, ведь другой дороги, как выбраться из топи, он не знал. Как скакал по кочкам, а хмельная дымка упрямо цеплялась за сознание и смотрела на него знакомыми глазами цвета малахита и горькой хвои, прямо как сейчас…
Сейчас?
Все это время на автомате передвигая лапы, Волчонок замирает на опасно покачивающейся и приседающей под его весом кочкой, вопросительно приподняв брови, и тут понимает, что Кромешник таращится отнюдь на не него – куда-то вбок, но то возвращает на него взгляд странно распахнутых глаз, то снова уводит куда-то в сторону, и, пожалуй, но это начинает капельку нервировать.
Повернуть голову, чтобы наконец увидеть, что такого заметил опричник, отчего-то совсем не хочется.
– Выпь, – буквально по губам читает оруженосец, чувствуя, как неприятный холодок змейкой обвивается вокруг судорожно бьющегося в грудной клетке сердца, сжимаясь кольцом на выдохе.
Три...
Обратный отсчет перебивает истошный вопль над ухом, по сравнению с которым даже звуковая волна в исполнении Кромешника нервно курит в сторонке, а потом его неожиданно сбивает знакомое пепельно-полосатое тело – и Волчонок судорожно раскашливается, хлебнув добрых полкружки отвратительной на вкус болотной воды, когда его буквально сносят с кочки и валят вниз.
В воду.
В грязь.
В дерьмо.
На кой черт, спрашивается!?
Он был чистым. Даже поймав лягушку, умудрился не испачкать белоснежную шерсть в болотной жиже, от которой потом так тяжело избавляться.
Ключевое слово был.
Лежа на спине, он несколько секунд тупо смотрит на заливисто хохочущего соплеменника и медленно поднимается, а потом внутри что-то щелкает – и во взгляде на миг отражается опасный блеск волчих глаз внутреннего зверя, когда Маугли без предупреждения бросается вперед. Тараном врезается лбом в чужую грудь и, пользуясь эффектом внезапности, а также крайне неустойчивой, рыхлой и скользкой почвой, но на самом деле с неожиданностью для самого себя, Волчонок опрокидывает Кромешника на спину и громко щелкает зубами в опасной близости от его носа, сжимая покрытые грязью лапы на чужих плечах.
На болотах Маугли впервые задумался о том, что хочет между ними равенства, но даже несмотря на то, что Кромешник назвал его, еще тогда, в целительской, своим другом, он, кажется, совершенно не замечает за собой, что временами ведет себя по отношению к нему, как к своему ручному зверьку.
И это вдруг бесит.
Что же, он уже не зверек. И, возможно, стоит показать наконец, что бывает, когда пытаешься погладить дикого зверя против шерсти? уже не в первый раз.
Дата: Рассвет, 08-Май-2017, 15:54 | Сообщение # 154
он из болотных огней, серебра и теней
Группа: Лесные Коты
Сообщений: 2342
Кромешник хохочет звонко, по-детски беспечно, как было последний раз с Тисом после их примирения, захлебываясь смехом, и ему так весело и легко, что внутри все искрится и трепещет; и когда на него в ответ набрасывается соплеменник, то он даже не успевает ничего понять, не сопротивляясь, падая, падая в тину и грязь, продолжая разрывать тяжелый предгрозовой воздух своим смехом, и темная лесная чаща отзывается совиным уханьем, болотные бесы пляшут под кувшинками, выглядывают из свежей осоки, сверкают блуждающими огоньками меж стройных березок — ночной мрак отступает прочь, сизым и голубым светом заполняя рассветный юный мир.
Лежит под Волчонком, чувствуя, как грязная жижа пропитывает мягкую полосатую шерсть, добирается до нежной кожи, и по всему телу проходит легкая дрожь — от омерзения и от холода, и от чего-то еще непонятного, горячего, разгорающегося — и Кромешник продолжает смеяться, но все тише и глуше, пока окончательно не замолкает, демонически улыбаясь, со странным, диким блеском в дурных, хмельных зеленых глазах уставившись на друга, еще слыша отголоски щелкнувших клыков в опасной близости от его, Кромешника, носа.
Он прекрасно знает, что хочет своим грозным видом показать оруженосец, и от этого ему только смешнее, но как-то отчаянно — ну чего, чего ты от меня-то хочешь, звереныш?
Кромешник ведь не умеет дружить: он называет своим другом Волчонка, он называет своим другом Тиса, но на деле просто не зная, какое еще слово подобрать для тех, с кем связан не по крови, но душой, для тех, кто ему дорог — каждый по-своему.
Он понятия не имеет, что такое равенство — его просто нет для опричника, хотя оно и витает в каких-то высоких сферах, неуловимо и невесомо, не так очевидно, как у нормальных друзей. Полосатый, сам того не осознавая, добивался этого равенства, пытаясь стать достойным того, чтобы быть рядом с Тисом, а не позади — хотя еще в пять лун, наивным восторженным ребенком решил стать его тенью — и добился-таки своего. Он по-прежнему остается его тенью, но не бледной и молчаливой, теряющейся где-то позади — яркой, безумной, самобытной, имеющей свой голос. Ему не нужно для этого показывать милорду клыки, заваливать в трясину, ему даже не нужно беспокоиться о своей ущемленной гордости, когда он верным псом бежит за ним после луны игнора, радостно виляя хвостом — хотя сосновой веткой ушатать для профилактики можно — их равенство устроено как-то иначе.
С Волчонком все по-другому, а как именно, Кромешник не понимает, да и не особенно желает в этом разбираться — он ведет себя так, как хочет, не задумываясь о равенстве, о... чувствах звереныша? Весьма эгоистично получается. Но он все-таки не понимает, чего рыжеухий от него хочет.
Однако освободиться полосатый даже не пытается: ловит кайф от противоречивых ощущений, когда от вездесущей грязи по телу продолжают бегать мурашки, и внутренний чистоплюй бьется в конвульсиях, а маленький мазохист самозабвенно танцует; картину идеально дополняет и восхитительно злой Волчонок, нависающий сверху и темным силуэтом выделяющийся на бледном пасмурном небе, окутанный легким туманом, сверкающий яростным взглядом, в котором расплавлены тысячи сияющих солнц, кривящий губы в диком оскале.
Восхитительно.
Для приличия Кромешник упирается задними лапами ему в низ живота, а передними — в когда-то белую грудь, чуть выпуская когти, зарываясь ими в мокрую шерсть.
В грязь завалил, клыки показал, зверя проявил... А дальше что?
Ну и что ты мне сделаешь, звереныш?
somewhere across the sea of time a love immortal just like mine will come to me eternally
Дата: Рассвет, 08-Май-2017, 18:03 | Сообщение # 155
✽
Группа: Лесные Коты
Сообщений: 9319
Хмельной запах болот въедается под кожу вместе с грязью и тиной, запах приближающейся грозы, мокрой земли, сгнившей хвои и кислого тумана, и так легко теряться во всем этом на самом деле, глядя в темные, дико сверкающие чужие глаза – словно осколки прорывающейся наружу демонической сущности, слышащейся в постепенно затухающем залихватском смехе.
Наблюдая за лежащим под ним Кромешником, хочется сказать что-то жалящее. Позволить ядовитой, болезненной и отталкивающей колкости сорваться с языка – то, что заставит Кромешника оттолкнуть, ударить, но прекратить действовать на сознании подобным образом – ведь Волчонок никогда не был таким. Под действием Кромешника он чувствует, как становится другим.
Запахи мешаются в голове, но глубоко вдохнуть не дает другой: слишком горько, слишком тяжело, на шею словно удавку прицепили – и тянут, волокут, и сколько не упирайся лапами в землю, ты понимаешь, что уже попался.
Это бесполезно, – с какой-то усталой обреченностью думает Волчонок. Чтобы он не сделал, как бы не попытался… проявить, показать себя, его никогда не будут воспринимать как равного себе, и потому что ручного зверя можно называть зверенышем и ерошить против шерсти на загривке сколько хочешь. То, что между ними – скорее, какой-то извращенный вид дружбы, чем что-то иное. Он будто впитался в подкорку, стал частью чего-то, к чему очень легко привязаться.
И зверь внутри беснуется, пытается прогрызть клетку ребер, рвется ближе и ближе. Этот глупый тоскующий волк, готовый ластиться к руке существа, без опаски протянувшего когда-то ему свою открытую ладонь.
Он чувствует, как сильные задние лапы упираются ему в живот, тревожа старый шрам, оставшийся после битвы с Вербой у дерева объявлений, как передние с выпущенными когтями давят на грудь, путаясь в грязной шерсти. Волчонок усиливает хватку на чужих плечах и склоняется ниже – инстинкты вопят, что сейчас острые когти распорют брюхо, что дальше – опасно, но он почему-то совсем не думает об этом, когда смыкает зубы немного сбоку от шеи Кромешника. Несильно, совсем слабо – скорее действительно как простое прикосновение, а не укус, и передвигает правую лапу ему на грудную клетку, чувствуя, как в центр подушечки бьется живое и горячее. Глухие удары чужого сердца.
Будто ты не знаешь, что ничего.
Челюсть почти сводит от желания сжать зубы сильнее, почувствовать на языке горячую солоноватую жидкость – но вместо этого он поднимает голову, несколько секунд смотрит прямо в чужие глаза цвета малахита, усмехается и внезапно шлепает опричника грязной лапой прямо по щеке, размазав по пепельно-полосатой шерсти мерзкую жижу.
Дата: Рассвет, 08-Май-2017, 19:38 | Сообщение # 156
он из болотных огней, серебра и теней
Группа: Лесные Коты
Сообщений: 2342
Воздух, вязкий и кислый, дрожит и потрескивает от концентрирующейся в высоте грозы, давящих свинцовых туч — дышать тяжело, и липнущая со всех сторон жижа, придавливающие к земле лапы соплеменника только сильнее сдавливают грудную клетку. И небо вдруг пропадает, теряется за склонившимся еще ближе Волчонком, чье горячее дыхание вдруг опаляет шею.
Ой.
Чужие клыки смыкаются где-то на изгибе плеча и шеи, срывая с губ сдавленный вздох — Кромешник напрягается, невольно чуть выгибаясь в спине и продолжая упираться лапами в чужую грудь, впрочем, даже не пытаясь оттолкнуть, чувствуя, как от нехватки воздуха и легкой боли начинает кружиться голова — кроет от этого похлеще, чем мяты или других волшебных целительских трав. Хочется, чтобы он сжал челюсти сильнее, добравшись до нежной кожи, прокусив до крови — сильнее! — и опричник нетерпеливо впивается когтями в грязную шерсть, разочарованно выдыхая, когда Волчонок вдруг отстраняется. Пытаясь сфокусировать хмельной, затуманенный взгляд на горящих глазах напротив, сумрачный смотрит прямо и вызывающе — Слабо тебе, что ли?
И соплеменник вдруг усмехается, а в следующее мгновение...
Шлеп.
Его шлепнули грязной лапой по лицу. Грязной лапой. По щеке. Шлепнул. Волчонок.
Хочется одновременно вновь рассмеяться безумно, и всхлипывать, и рычать, и верещать — но вместо этого, лихо усмехнувшись и сверкнув абсентовыми искрами, Кромешник наконец делает то, что должен был сделать еще в самом начале: с силой отталкивает Волчонка задними лапами, змеей выскальзывает из-под чужого тела и встает, мотнув головой, смахивая с щеки вязкую грязь.
Впечатляюще.
Вот только, несмотря на темное небо, затянутое тучами, уже рассвет — а из пойманной дичи у них только лягушка Волчонка, которая... Где она, кстати?
— Куда лягушку потерял? — как ни в чем не бывало интересуется опричник, оглядывая пространство вокруг. Он же снес рыжеухого, а квакунья, видимо, плюхнулась куда-то в лужу... — Ты ищи, я пока поймаю что-нибудь.
И легкой тенью скрывается в зарослях осоки, без стеснения шагая прямо по мутной жиже — какая разница, все равно уже весь в дерьме.
Выглядывает из болотной травы, замечая мелькающего неподалеку Пузырчатого — черт, чуть не забыл про него! — и, тихо хмыкнув, проходит дальше, выискивая какую-нибудь весеннюю беспечную квакунью.
Таковая обнаруживается довольно быстро, видимо, близость грозы их только больше привлекает и заставляет орать громче, так что Кромешник, незаметно подкравшись сзади, плавно прыгает и одним укусом приканчивает земноводное. Побродив еще немного, находит вторую жертву (выбор доовльно большой, поэтому зеленоглазый искал кого покрупнее), и расправляется с ней. Удовлетворенно хмыкнув, возвращается обратно, запрыгивая на березку и созывая соплеменников.
— Идем да-альше, к ручью. Там и отмоемся заодно.
Если, конечно, не ливанет раньше.
ручей
somewhere across the sea of time a love immortal just like mine will come to me eternally
Дата: Рассвет, 08-Май-2017, 20:04 | Сообщение # 157
✽
Группа: Лесные Коты
Сообщений: 9319
Кто-то не замечает грязи, потому что живет в ней, изгваздавшись, всю свою жизнь. Рано или поздно мы ко всему привыкаем.
Чужие когти сильнее впиваются в грудь и Волчонок издает тихий, какой-то низкий рычащий звук, и ухмылка, до этого лишь приподнимающая уголки губ, становится шире, когда он ловит шальной взгляд полыхающих горькой хвоей глаз. А потом сильное тело под ним вдруг приходит в движение и доставшийся в живот пинок задними лапами вынуждает Маугли не только отпустить воителя – неловко отпрянуть назад, отступившись на скользкой почве и снова рухнуть в грязь.
Ах ты… о, лягушка. Нащупав потерянный трофей спиной, Волчонок быстро поднимается, совершенно по-собачьи отряхиваясь от воды и налипшей к шкуре тины, и ловким движением фокусника, достающим из шляпы кролика, вынуждает на свет божий немного помятую лягушку, с хитрой улыбкой демонстрируя ее уже успевшему поохотиться воителю.
Не самая приятная местность, но если он хочет сократить - придётся скакать по кочкам. И, в отличие от болота, тут он действительно превратится в какую-нибудь... лягушку. Измазанную в грязи и полностью пропитавшуюся запахом трясины и подобных аксессуаров местных болот. Но если так подумать, то чем же ещё пахнут сумрачные? Ну, если не считать запахи ненависти к чужакам и особо чистоплотных соплеменников, готовых пойти под плеть ради чистоты. В подобные моменты кот лишь радовался тому что грязь не доставляла ему особо сильных неудобств. Но даже учитывая это он был рад видеть тёмный лес.
Прыгая с кочки на кочку Нектарница разбрызгивала грязь в разные стороны, ощущая, как та попадает на светлую шерсть. Становилось больно, очень больно, будто бы это была кипящая лапа, а не просто грязь, которую можно будет смыть. Но смывать-то ее будет не Темнозвезд, а сама ученица. Интересно, куда ее отправит наставник, если зеленоглазая наглым образом предложит ему вытереть следы его деятельности. Нет, глупости, где ее субординация. Снова забрызгалась, когда там уже земля?
темный лес
Ты пахнешь как любовь Ты — сумасшествие с первого взгляда Ты пахнешь шоколадом, пахнешь как цветы _________________________ Цветень • 30
Ты пахнешь как любовь Ты — сумасшествие с первого взгляда Ты пахнешь шоколадом, пахнешь как цветы _________________________ Цветень • 30
И вновь ему пурыгать... и вновь изображать из себя лягушку. Остановившись буквально на несколько секунд, Темнозвёзд обреченно вздохнул. Но мысль о том что он все-таки должен прийти первым была непоколебима, так что уже в следующую секунду после вздоха он методично начал перебираться с одной кочки на другую, не прилагая слишком много усилий, но и не сачкуя. И так, прыжок за прыжком, он оставил столь неудобную территорию за спиной, но бежать было ещё рано - впереди болото.
Лапы не слушаются, во рту все пересохло, спину жарит солнце, а перед глазами пляшут ели. С радостью бы уже упала возле озера, лениво лакая холодную воду. Или просто открывая пасть, чтобы вкусную жидкость вливали ей в пасть. И, желательно вместо солнца дождь. Фантазии юной ученицы прерывает теплая жижа, с хлюпаньем принимающая ее лапу. Бормоча что-то неразборчивое, Сумрачная бегло осматривает себя, замечая красивейший окрас: лапы были в грязи, тело и живот в болотной жиже. Только спина и голова оставались чистыми. А впереди еще болото, все можно нагнать и вылезти самым настоящим чудовищем.
болото
Ты пахнешь как любовь Ты — сумасшествие с первого взгляда Ты пахнешь шоколадом, пахнешь как цветы _________________________ Цветень • 30
Ты пахнешь как любовь Ты — сумасшествие с первого взгляда Ты пахнешь шоколадом, пахнешь как цветы _________________________ Цветень • 30
Дата: Рассвет, 24-Июл-2017, 11:20 | Сообщение # 162
✽
Группа: Лесные Коты
Сообщений: 9319
болото
Он не смотрит на бредущего позади Дуболома – для его же блага воителю лучше держаться сейчас на расстоянии от острых когтей, что все также остаются выпущенными, а не шлепать рядышком, как позволял полукровка идти до инцидента на болоте. Не смотрит по сторонам, хотя краем глаза продолжает неосознанно цепляться за окружающий пейзаж и считывать информацию: кочки, прыгающие и квакающие в топи лягушки, грязь и слякоть, запахи Темнозвезда и его ученицы, все той же тины, мокрой земли и кислотной отравы предрассветного тумана. Лютоволк словно пропускает это через призму, абстрагируется от мыслей, чувств и ощущения, созерцает себя как со стороны и кривит тонкие губы от вида насквозь пропитанной грязью некогда белой шерсти.
Ему достаточно знать, что светает; что разливающаяся на горизонте нежная молочная полоса предрекает появление солнца с востока; что на западе еще темно, как в сумерках, но бледные звезды все рано исчезли; что он поймал двух земноводных и беспокоиться из-за отсутствия дичи незачем, несмотря на тот объем бесцельно потраченного впустую времени; что он в любой момент может развернуться и окунуть Дуболома лицом в грязь, если захочет.
Скучная жизнь? Правда? Марево хмыкнула, а ее губы сами растянулись в улыбке. - Вот уж у кого-у кого, а у меня жизнь никогда не была скучной, - ответила она котенку, когда они вышли на более безопасное место, - да и с чего ты решил, что жизнь воинов - скучна? Многие твои ровесники хотят поскорее приступить к обучению, ты не разделяшь их интересы? На топи им необходимо собрать золотарник; показав Бесшумному эти стебли с пушистыми ярко-желтыми цветочками, они сорвали несколько пучков, взяли оставшиеся травы и направлись дальше.
Он не имел право давать оценку жизни, прожив всего шесть лун. Он мог говорить о ценности жизни, не оказавшись на краю смерти. Мальчик выглядел глупо, рассуждая о жизни. Но он делал это. Перекусив зубами стебли золотарника, Бесшумный тихо ухмыльнулся. Но, он не говорил, что ... путаница. - П-патрули, охота, битвы. Повседневные дела, выполняя которые, мы получаем одобрение или неодобрение в глаза верхов. - Он смотрел куда-то сквозь землю, потерявшись и погрузившись в свои мысли. Это было похоже на соревнование. Как казалось Бесу, каждый кот в племени мечтал занять место предводителя. Эта невидимая борьба на протяжении многих лун. Азарт, ненависть, слава. Он не боялся соперничества. Мальчик боялся проигрыша. В голове представлялись ситуации, будто Бесшумный не успевает в обучении и заваливает бой, отчего все соплеменники смеются и тыкают ему в морду. Или не может скрываться, как это должны делать настоящие Сумрачные. Он представлял поражение, еще не взявшись за дело. - А отстающие будут изгоями и посмешищем.
темный лес
бесследный воин сумрака
не бойся с дороги сбиться иди через тёмный лес с тобой ничего не случится
я здесь
бесследный воин сумрака
не бойся с дороги сбиться иди через тёмный лес с тобой ничего не случится
Разные мысли приходят в голову при виде этого недружелюбного места. Опасное, скупое на живность, откровенно неприятное. Воин тряхнул головой, отгоняя эти отвлекающие мысли, но они не хотели покидать мозг кота. А ещё его не покидала идея убежать. Скрыться в лесах, плутать по неизвестным территориям, стать одиночкой. Воину осточертела эта однообразная жизнь. Ему уже три года от роду, а кроме привычных хвойных деревьев да вот таких топких мест он ничего не видел. Его жизнь была ограничена границами племени, а его возможности - статусом. Но когда ты одиночка, тебе никто не указ. Ты сам по себе, живёшь в своё удовольствие. Эта мысль, как назойливая муха, крутилась в голове воителя. Если бы он был одиночкой, всё было бы по-другому. У него не было бы обязанностей, не было бы правил. Это одновременно пугало и притягивало кота. Для него в новинку жить в одиночку, это было непривычно, но то же время так соблазнительно. И как бы воин не старался найти в жизни племени подобные плюсы, у него это не получалось. Все равно жизнь одиночки казалась ему более насыщенной, полной приключений и борьбы за жизнь. Именно этого и не хватало воителю, адреналина. Он не заметил, как преодолел топь. Это уже вошло в привычку. Он знал все локации, как пальцы на лапе. Сей факт раздражал. Ничегошеньки не меняется в его жизни. Подчинение младшим старшим воителям, жизнь по расписанию, отдача сил племени, которая никак не вознаграждается. Кот посмотрел в ту сторону, где находился лагерь. Его ничего не держало. Его дочери выросли в самостоятельных кошек, его подруга пропала. Друзей нет, лишь одни знакомые. Никто даже не заметит его отсутствия. Угнетённый такими мыслями, воин двинулся по направлению к границе.
Вниз 
