Незаметно подкадывается сезон Юных Листьев, пробуждая лесную природу и прибавляя жителям новых хлопот.
С Изнанки возвращаются Грозовой воин Мрачногрив и Ветряной Хмелюшек, а также Речные Ветреный и Горный Перевал.
Горечь Звёзд и Шиповник проводят собрание на Главной Поляне, где обсуждается вопрос с нападением Изнанки. По окончанию собрания верхушки призывают воителей выступить на Остров Советов и дать отпор общему врагу.
Также происходят посвящения.
В племени Теней Зарница становиться воительницей Зарево; Таинственная, Сычушка, Песнь и Молниелап получают новых наставников — Ягеля, Полымя, Зайца и Синицу. Искалеченный Можжевельник переходит в статус Старейшины.
В племени Ветра Стая и Сладянка становятся ученицами Стаей Птиц и Усладой, а их наставниками — Стриж и Лечащий. Хмелюшек, не помнящий своего имени, принят обратно в племя под именем Зеркальный.
Новая предводительница Речного племени Танец в компании Нивяника посещает Лунное Озеро, где пока не получает дара девяти жизней, но становится Звёздный Пляс.
Воители четырёх племён прибывают на Остров Советов и вступают в бой с Изнанкой, где принимают первый удар.
Обновлено: 31.03.24
Погода в игре
Солнце продолжает посылать тепловые процедуры на земли вокруг озера. Снег стремительно тает, создавая на водоёмах опасную ситуацию: вода разливается за берега. Воителям стоит быть осторожнее, чтобы не попасть в бурлящий поток и не утонуть. Среди сухой травы и белых подснежников появляются зелёные ростки, а на ветвях деревьев и кустарников уже виднеются почки. Птицы поют, животным не сидится в норах. В конце дня на чистом небе загорается пламенный закат, после потухания которого на котов всю ночь смотрят яркие звёзды.
Температура: утром +6, днем +13, ночью +7
Сила ветра: мягко дует тёплый ветер
Охота: высокая вероятность успешной охоты весь день
Травы: продолжается период сокодвижения; жёлтые шапочки мать-и-мачехи крепнут и набираются лечебных свойств, появились почки
..Неожиданно лес расступается. Ты выходишь на поляну, поросшую высокими, но не полевыми цветами: впереди, окутанное дымкой тумана, одиноко возвышается старое здание заброшенной церкви.
Ты выдыхаешь с облегчением: это место известно своим многолетним молчанием.
Дата: Рассвет, 27-Фев-2017, 23:36 | Сообщение # 676
✽
Группа: Лесные Коты
Сообщений: 9319
Грудь вздымается и опадает, сердце бешено трепыхается, изнутри рвет клетку ребер – а он все не может просто надышаться: заглатывает воздух ртом, давится, тихо хрипит и судорожно кашляет, чувствуя, как боль раздирает глотку, как горит каждая мышца тела, каждая клеточка, сосуды. Словно по жилам течет не кровь – раскаленная магма. И тело сотрясается, будто само по себе.
Мерзкое, ревущее в голове отвратительно чувство. Хаос в мыслях. Воспоминания жили в нем, оживали, лезли со всех сторон, мелькали перед затуманенными глазами сумбурными, непонятными картинками. Развернутые в оскале лисьи пасти, пронзающая голову боль, белая волчья шерсть, желтые глаза…
Если Бог все еще наблюдает за этим местом, то он не помог тебе. Он просто… разглядел твое подлинное лицо. Что произойдет с демоном, если плеснуть ему в лицо святой водой? Что с ним произойдет, если он появится в святыне?
Что случится с ангелом, позволившим мраку проникнуть внутрь?
Волчонок корчится под какими-то неестественными углами, бьется о пол – лицом, лапами, ломая когти, распахнув рот в немом крике. Взгляд – пустой, почти слепой – мечется, пытается за что-то ухватиться в попытке сохранить хоть какую-то связь с реальностью, но все, что ему удается – это выхватить льющийся из разбитых окон свет. И от этого становится еще хуже. Ему кажется, что если хоть одна капля солнца коснется его – он сгорит тут же, как вампир, только кучка пепла останется.
Это что-то внутри… словно поглощает. Хрустит костями, пережевывает мышцы, сжимает пальцы на шее и душа… душа вдруг оказывается наизнанку. А потом ее прошивает – насквозь.
Может быть, он все-таки закричал. Отчаянный крик, умноженный миллиардным эхом, отдавшимся в голове. Красная вспышка перед глазами – а потом все поглотила чернота. Спина конвульсивно выгнулась в последний раз, до хруста в хребте – и он как-то разом смолк, затих, съежившись, и только мелкая дрожь гуляла по худощавому телу – как последствие странного приступа, не первого в жизни, но самого сильного. Отпечаток внутри.
Он не пытается подняться – просто переворачивается на живот, белая шерсть на котором вновь стала мокрой от крови из открывшейся раны, и глаза потихоньку начинают закрываться, но… где-то совсем рядом, будто из другой жизни:
– Волчонок.
И ни одной мысли не остается – истончаются, исчезают – когда он вскидывает голову и смотрит в колдовские глаза напротив.
Темные нити дергают за горло.
– Кромешник… – жалобно, как ребенок, потерявший мать. Кромешник. Невероятно исхудавший за все время, которое Волчонок его не видел, но лик его неизменен – и из глубокой зелени глаз на него глядит сама бездна. Все такой же... обворожительный в своем облике, и так странно видеть его здесь, дьявольского искусителя посреди заброшенный святыни. Осколок Сумрака у старого алтаря, вот-вот распахнет чернильные крылья и накроет церковь непроглядной мглой.
Одно лишь прикосновение к нему кажется невозможным, он безумно далеко и в то же время мучительно близко, словно лунный свет: протяни руку – и пройдет насквозь, поймаешь лишь ненавистную, незримую пустоту. Так страшно дотронуться.
Что-то влажное скользнуло по щеке, теряясь в шерсти.
Я не хотел тебя обременять, я не думал, что все зайдет так далеко, я не хочу мешать, прости, простипростипрости.
Говорят, Дьявол — один из прекраснейших крылатых созданий Бога, но возгордившийся и павший с райских небес. На Востоке — Иблис, джинн, созданный из огня, но своей любовью к Создателю возвысившийся до ангелов, созданий света, и пребывавший среди них на равных, пока... Пока не отказался покориться человеку — ибо не было для него иного повелителя, кроме Творца — и за свою преданность Иблис был изгнан из рая, наказан Богом, объят тьмой и проклят людьми.
Что же случится с ангелом, позволившим мраку проникнуть внутрь?
Зло, тьма, демон, Дьявол — обратная сторона единственной сущности.
Мрак сделает больно. Но.. Не убьет.
— Кромешник.
Этот взгляд и голос — словно удар в самое солнечное сплетение, выбивает весь воздух, перекрывает дыхание — хочется зажмурить глаза, сделать вид, что это всё неправда, и, открыв, увидеть привычного Волчонка, без этой вселенской, всеобъемлющей боли, крепко сковавшей все его существо и разлившейся ядом в воздухе. Проблема Кромешника в том, что он не хладнокровен. Проблема Кромешника в том, что слишком чутко и остро в нем отзывается каждая эмоция Волчонка, каждый полутон его жалобного, надтреснутого голоса, каждый оттенок проженного болью взгляда — и его боль проникает под кожу раскаленными когтями. Эмпатия — его лучший друг и злейший враг.
Он не умеет закрываться от тех, кого уже подпустил слишком близко.
Кармином расцветают на чужой шерсти кровавые разводы, и на языке оседает металлический привкус — Кромешник глубоко вдыхает, напряженно распрямляя плечи, не допуская предательской дрожи в лапах, всё так же стоя на месте, не отводя взгляда от лица напротив.
Он ранен.
Прекрасная белая шерсть волчонка испачкана в пыли, лапы, морда — все в ссадинах и царапинах, словно он беспрестанно колотился обо что-то, как... Как Кромешник в тот день в бешеном приступе расцарапал себе лапы и кидался на дерево. Но густой, железный, дикий запах крови тянется от Волчонка жилистыми руками прямо к опричнику, обволакивая мутным облаком — и он понимает, что самой серьезной раны ему не видно. Живот.
Нет, то, что ломает и мучает его сейчас, заставляя терять разум — вовсе не тьма. Г р я з ь. В этой заброшенной обители Бога волчонок прошел через Ад.
— Прости меня.
Он вглядывается в него до боли, серьезным, горьким взглядом — и тихо, грустно выдыхает, делая шаг вперед.
Глупый, глупый звереныш.
—Тебе не за что просить прощения.
Оказывается совсем близко, в подобие легкой улыбки приподнимая уголок рта, и осторожно поднимает лапу, стирая с чужой щеки пыль и тоненькую дорожку, проложенную слезой. Удивляется собственному спокойствию и благодарит за него предков — сейчас он нужен соплеменнику именно таким. Несколько мгновений смотрит задумчиво, словно выискивая что-то, прежде чем аккуратно приобнять лапой, притягивая к себе.
На мгновение Кромешнику вдруг хочется, чтобы Волчонок оттолкнул его и ушел. Или самому сделать что-нибудь ужасное, чтобы Маугли возненавидел его и мир, в который оказался втянут — и ушел бы, оказавшись далеко-далеко от того, что причиняет ему боль, оставив при себе свои прекрасные крылья и нетронутый бережный свет. Ушел бы и больше никогда не возвращался. Потому что... Так действительно будет лучше для него. Потому что Кромешник не знает, сколько еще раз Волчонку придется пройти через ад, чтобы оказаться способным ему противостоять без сильной боли, и что будет, когда он привыкнет. Потому что магически предчувствует с обречённостью — это переломный момент, это излом судьбы. Это начало конца. Он мог бы оттолкнуть его сейчас и что-то изменить.
Но ему не хочется его отпускать.
Опричнику сложно с такими понятиями, как дружба и любовь — у него всегда все какое-то перевернутое, вывернутое наизнанку, неправильное. Он называл Тисового другом, но более смешной шутки и придумать нельзя. Он хотел бы назвать другом Волчонка, но... В действительности, когда дело доходит до четких определений, всё оказывается слишком сложным для этого. Волчонок — кто-то вроде кармического брата — в нем словно заключен родственный осколок души, та же звёздная пыль, из которой состоит и Кромешник. Его уже не оторвать от себя.
— Ты ведь спас меня, Волчонок. Спасибо.
Это было именно спасение — не помощь. Наверно, только звереныш и мог это сделать. Тисовый... Кромешнику страшно показывать ему ту, слабую, грязную и жалкую часть себя — если он ему даже сильным не нужен.
Вновь с болью все сжимается внутри.
Лапа словно сама по себе гладит Волчонка по спине, и полосатый на мгновение прикрывает глаза, прижимаясь щекой к чужому виску.
Прости, но кажется я тебя никогда не спасу
somewhere across the sea of time a love immortal just like mine will come to me eternally
immortal she returns to me
somewhere across the sea of time a love immortal just like mine will come to me eternally
Осторожное прикосновение к щеке – словно касание губительного морока бездны к обнаженному нутру – отзывается новой волной дрожи во всем измученном теле, и он застывает, замирает испуганным зверьком, которого ловко схватили за шкирку, и нет возможности не то, что вырваться – даже шевельнуться в этой удивительно крепкой хватке уже что-то несбыточное.
Волчонок знает, на что способна тьма – он знает, как она может окутывать трепетной заботой, когда ты понимаешь, что не выдерживаешь; знает, что только в ночной тьме может позволить отпустить себя, ведь тьма трепетно и нежно заверит, что сохранит все секреты. А еще он знает: эта тьма в любой момент может холодной сталью вонзиться в грудь, разворошить клетку ребер, вывернуть наизнанку и бросить, оставив задыхаться в своей боли и крови.
Тьме нельзя доверять. Тьма сегодня добралась до его сердца. Тьма смотрит и улыбается ему в зеленых глазах напротив.
– Я бы хотел тебя ненавидеть.
Потому что тогда он бы уже бежал прочь, бежал бы без оглядки и не оглядываясь, искал бы прибежище где-то, где его шею не будут обвивать темные нити, которыми невольно приковал его к себе Кромешник – протянув тогда, в тайге, руку ощетинившемуся, дикому зверенышу, а потом пригладил, успокоил, приручил. Получил робкий отклик заблудшей души.
Он хотел бы ненавидеть – но вместо этого не отводя глаз от лица своего личного искусителя, палача, обретенного волчьего брата, который, кажется, теперь даже не представляет, какую огромную власть имеет над ним, Волчонок сам тянется к нему, как изголодавшаяся псина, которую приманили куском хлеба на раскрытой ладони.
Оруженосец утыкается носом в изгиб плеча Кромешника, чувствует легкие поглаживания по спине, но только дышит прерывисто, прижимаясь ближе, доверчиво трется щекой о чужую шею, такой открытый и беззащитный сейчас, но при этом защищенный.
Мысли у них сходятся. А реальность, как всегда, играет с чужими желаниями, как кошка с мышкой перед тем, как сломать шею хрупкому зверьку.
И Волчонок отчаянно прижимается, доверчиво подается на ласку — Кромешнику ничего не остается, кроме как горько и понимающе усмехнуться в ответ. Что тут скажешь? Опричник молчит, вслушиваясь в чужое дыхание, легко щекочущее шею, и удивляется, какой же все-таки мальчишка приятно теплый. Внутри разгорается, то ли обжигая, то ли согревая, острая, воспаленная, больная нежность. И уже совсем не стыдно за то, каким эгоистом, садистом и собственником он может быть — смирился. Купился на призрачное, но такое приятное ощущение собственной власти над другим существом, честным и светлым, безвинно нуждающимся в нем, пойманным в ловушку темных сетей, где, наивный, чувствует себя защищенным.
Кромешник открывает глаза и поднимает взгляд ближе к куполу молчаливого храма.
Почему они все так осуждающе смотрят? На всех? Или только на него?
Вместо нижней части тела у крылатого существа — кирпичная кладка. Вместо византийской древней позолоты — выцветшая краска да лучи утреннего солнца. Вместо больших прекрасных крыльев — лишь их легкие очертания. Но отчетливей всего сохранились взгляд и готовый к удару горящий божественным пламенем карательный меч.
На мгновение старший оруженосец сжимает в объятиях соплеменника крепче, почти со злобой глядя в ответ на неведомое существо.
Моё.
— Ты можешь идти? — чуть отстраняясь, тихо интересуется зеленоглазый, внимательно оглядывая Волчонка. Плечо он, конечно, в любом случае ему подставит, но в крайнем случае мог бы и понести — кажется, его телу уже вообще все равно, что с ним творят, а соплеменник весьма серьезно ранен.
И из этого места хочется уйти поскорее.
Вновь мимолетный взгляд на ангела с мечом.
Кыш!
somewhere across the sea of time a love immortal just like mine will come to me eternally
immortal she returns to me
somewhere across the sea of time a love immortal just like mine will come to me eternally
В такие моменты чертовски сожалеешь, что не властен над такой вещью, как время – оно неумолимо движется вперед, а как бы хотелось растянуть эти приятные измученному сознанию мгновения! Но Волчонок может только вырезать этот мимолетный временной отрезок и навсегда запечатать его под сердцем. Может быть, когда вновь станет очень больно внутри, он не обратится к тьме – изворотливой, хитрой, обманчиво ласковой, коварной, но нежной сущности – а вспомни именно эти пропитанные таким порой нужным обыкновенным человеческим теплом секунды.
Иногда это действительно нужно. Особенно, когда ощущаешь себя потерявшим ориентир кораблем, плывущим точно на острые рифы.
– Да-да, могу, – голос позорно, по-мальчишески – ты же и есть мальчишка! – дает петуха, Волчонок в последний раз скользнул носом по пепельно-полосатой шерсти, словно пытаясь впитать запах Кромешника – сумрачный, хвойный, отдающий странной горчинкой на языке – и смущенно отстранился, опуская взгляд в пол. Осторожно поднялся на дрожащие лапы, тут же качнувшись в сторону, но упрямо шагнул в сторону выхода.
Соплеменник отвечает, и у него совершенно очаровательно вдруг ломается голос. Кромешник усилием воли сдерживает улыбку, вместо этого чуть иронично изогнув бровь. Ага, можешь, конечно же
Когда Волчонок пошатывается, поспешно шагая вперед, старший оруженосец оказывается рядом, подставляя свое плечо — идти одному он ему не позволит. Мальчишка уже и так... набегался.
Солнце печатью ложится на разрушенные стены и пол, прожектором подсвечивая крохотные пылинки — по тому, как изменились геометрические световые фигуры, ясно, что утро подходит к концу. С трудом зеленоглазый различает течение дней и хронологическую связь между событиями, зависнув в каком-то своем особенном пространстве, где трудно дышать и каждая клеточка тела непрестанно болит. Уже привычно, уже неважно.
Кромешник бросает последний взгляд на сурового воинственного ангела — и выходит под лазуревый купол настоящего неба, мысленно посылая к черту этих странных нарисованных существ с грустными осуждающими глазами.
Да что вы понимаете
тайга
somewhere across the sea of time a love immortal just like mine will come to me eternally
immortal she returns to me
somewhere across the sea of time a love immortal just like mine will come to me eternally
Дата: Полдень, 05-Апр-2017, 00:09 | Сообщение # 682
ρеки любви ≈♥≈
Группа: Лесные Коты
Сообщений: 2047
.тайга.
Лес шумел и шелестел голыми ветками, словно не желая слушать угрюмого рассказчика. Но внезапно затихли птичьи трели, перестали шуршать мелкие зверьки в кустах и корнях могучих старых деревьев. Всё как будто замерло в благоговейном страхе перед этим местом. Заброшенная церковь возвышалась мрачным безмятежным силуэтом на пути бродяги и его верной спутницы, резко выделяясь своей неестественностью на фоне общей лесной серости. Крест почти слышал звон колоколов и многоголосое пение, эхом отражающееся от чудом ещё не развалившихся стен старого здания. Во многих местах отвалилась белая штукатурка, оголяя скелет из красного кирпича, вокруг всё поросло кустарниками да стояла ещё сухая прошлогодняя высокая трава, практически полностью почерневшая за зиму. Стекол в окнах уже давно не было, и оконные проемы зияли пустыми чёрными глазницами. Пейзаж и общая атмосфера настораживали, нагнетали жуть, чему способствовал воющий внутри забытой церквушки ветер, а воспоминания снова рвались из своих стальных клеток, подобно голодным псам грызли прутья, ломая зубы. — Однажды она покидает свое гнездо и летит искать куст терновника и не успокоится, пока не найдет, — старается придать интонации загадочность и таинственность, прячется в тени от солнца, выкатывающегося постепенно на середину неба. Однажды у тебя был тот, кого ты готов был признать своей семьёй. Чем-то он был похож на ту самую птицу из легенды. Однажды ты потерял его по нелепой случайности и похоронил у стен одного заброшенного двуногими здания, что было очень похоже на то, то сейчас остаётся позади.
Постепенно звуки леса вновь превратились в привычные и уже не вызывали отторжения, однако они не спешили переходить на первый план и аккуратно отходили назад, словно уступая чуткий слух более интересным действам и рассказам; жаль только, что голос был не такой услужливый. Ведьмак заговорил снова; голос его принял оттенок загадочности, тем самым манил к дослушиванию еще больше, поэтому Умертвленная начала невольно вслушиваться в его рассказ. Черно-белый кот продолжал вещать историю неизвестной птицы, разве что на этот раз она покинула гнездо и отправилась на поиски тернового куста... И то ли он говорил о том, что было, то ли он мягко, но настойчиво намекал на символику и сходство жизни птицы с её.
~старый амбар
drink up with me now and forget all about the pressure of days
drink up with me now and forget all about the pressure of days
Дата: Сумерки, 10-Июн-2017, 12:41 | Сообщение # 684
я — ʍираж, ☾озданный ᗷетρøʍ
Группа: Лесные Коты
Сообщений: 916
~Тайга~
Синекрылая выходит из зарослей орляка и отряхивается. Постепенно становилось всё темнее, сгущались сумерки. Нужно было найти место для ночлега до того, как наступит ночь. Пока что время ещё есть. Ветряная воительница сверкнула тёмно-изумрудными глазами в темноте. Сделав несколько шагов, кошка резко остановилась и вздрогнула. Прямо из темноты вынырнуло огромное строение Двуногих. Подождав, пока сердечный ритм придёт в норму, ветряная воительница подошла поближе. Это место было не уютным и не дружелюбным, навевала некий страх. Что-то большое, в виде некой крыши этого здания, вздымалось высоко вверх, утыкаясь в небо. Высокая густая трава разрослась вокруг заброшенной постройки Двуногих, белая штукатурка осыпалась со стен, оголяя старый рыжий камень.
Ветряная воительница не решилась зайти внутрь этого странного строения и решила обойти его стороной. Здесь было так тихо и безмолвно... Лишь слабый ветер изредка покачивал траву, которая тихо шелестела. Серая кошка рысцой обошла здание и растворилась в темноте.
Он идёт дальше за Синью. Становилось всё темнее и темнее с каждым часом. Ночь уже вступала в свои владения. Солнце уступило место луне. А облака становились тёмными, практически не заметными, кажется они заменялись яркими звёздами. С каждой минутой их становилось всё больше. Они загорались, рассыпались по всему небу. Они создавали причудливые рисунки. Двуногие в них видят животных, и не только. Эти скопления называют созвездиями... У каждого такого рисунка есть глава, самая яркая звезда. Она будто бы сопровождала их. Она говорила им как правильно выстроится, что бы получались рисунки... Таких звёздных рисунком тысячи, может даже и миллионы. Многие из них не известны, даже двуногим. И все эти тысячи, миллионы созвездий лишь в нашей Галактике... Эти Галактики в точности копируют нашу... А может и нет. Может там другие созвездие, планеты. Ни в чём нельзя быть уверенным. Даже наша солнечная система не изучена полностью... А таких систем, даже в нашей Галактике, больше чем песчинок на всех пляжах земли... На много больше... А вы представьте сколько звёзд за приделами нашей Галактики... Бесконечность...
Он выходит из зарослей орляка. Тихо, безлюдно, темно. Синекрылая уже скрывается во тьме. Он бесшумно идёт дальше. Вдруг перед глазами предстаёт большое здание. От него холодок пробегает по его серой спинке. От этого здания не пахло двуногими уже давно. Белая штукатурка ссыпалась со стенок этого здания, оголяя красный кирпич. Это место пустует. Ветер гудел, он проскальзывал птицей через окна в которых даже не было намёка на стекло. Где должен висеть золотой колокол пусто. На самом деле здесь нет не чего страшного... Ведь так? Просто забытая церковь... Но здесь находится не особо приятно. Он огибает жутковатое здание. Мейн кун идёт за Синекрылой дальше. Они точно шли на прогулку? Это больше похоже на проход. Где романтика?
∞ старый амбар
болотце ♥ ноль ♥ сумрак
━━━ • ✙ • ━━━
моя прекрасная Мэри твои порезы на теле - ложь. сплошная ложь. это не сказка о самоубийстве -
Дата: Полдень, 14-Июн-2017, 01:13 | Сообщение # 686
угрюмо-черная степная гроза
Группа: Лесные Коты
Сообщений: 4162
~старый амбар Вновь запах тех путников, которых она встретила у валунов. Интересно, что завело их сюда, в глушь? Неужели легкомыслие и приятное настроение, как это случилось с Вихрегривкой и Ясноткой? Сердце подсказывало, что нет. Они из тайги вон - туда направилась грозовая. У заброшенной церкви (правду сказать, местечко было жутковатое) грозовая воительница оказалась первой. Оглянувшись, она приметила травницу где-то позади. - догоняй! - поддразнила воительница свою спутницу и пустилась вперед. Еще немного и они достигнут цели: это прибавляло сил, это открывало второе дыхание. Нельзя было сказать, что воительница сильно устала, но все же изредка третий день постоянного движения сказывался на ее резвости. Кое-где она замедлялась, делая вид, что желает понаблюдать за природой, а сама украдкой переводила дыхание, и только затем отправлялась в путь. Впрочем, такое случалось крайне редко - оно понятно - ей ведь едва минуло двадцать лун, она еще в самом приятном возрасте, чтобы луну за луной проводить в движении. Кошка улыбнулась и вскоре исчезла в густой листве. Перед ней свои объятия раскрывала тайга, такая манящая и родная - и кошка не могла доле ждать встречи с ней, с мрачными елями, с пряным запахом хвои. ~тайга
-------ппппп------- -----расскажи, как хранить молчание, когда в сердце предательств полчища?
----------пусть разделят нас расстояния голосов, постепенно молкнущих.
-------ппппп-------
-------ппппп------- -----расскажи, как хранить молчание, когда в сердце предательств полчища?
----------пусть разделят нас расстояния голосов, постепенно молкнущих.
Дата: Сумерки, 17-Июн-2017, 06:54 | Сообщение # 687
отражая тени, мы танцуем под водой
Группа: Лесные Коты
Сообщений: 1204
старый амбар
Вихрегривка, кажется, уже устала, но это чувство было чуждо Яснотке во время бега - четыре луны она училась этому, тренируясь до потери пульса. В прошлом было много интересного, но сейчас жизнь решила быть для травницы далеко не подругой - вот так она теперь и живет. Почему-то ей хотелось бросить все, забыть о своей должности, которая обязывала, в буквальном смысле не давая шанса на жизнь - она мечтала быть свободной, хотя такого права ей никто не даст. Всем плевать. Вскоре с ней будет еще один ученик целителя - тогда она, наверное, примет судьбоносное решение, потому что Яснотка не создана для мучений, хотя и пережила их массу. Захлебывалась в слезах, держала их в себе, лишь бы никому не показывать свою слабость - она не слабая! Просто иногда бывает так больно, что молчанием не отделаешься. - я бегу! - сейчас, если бы не чувство вины за свое приличное отставание, Ясн бы обязательно дала волю эмоциям. Но это будет потом, - выдохни, дурочка.
тайга
лепесточек • 0 • сумрак
как пароль, как молитву .......повторяй сто раз подряд: «мне не страшно»
лепесточек • 0 • сумрак
как пароль, как молитву .......повторяй сто раз подряд: «мне не страшно»
Дата: Полдень, 19-Июл-2017, 22:37 | Сообщение # 688
fantastic! отголоски вселенских гроз
Группа: Лесные Коты
Сообщений: 4466
тайга Место, на которое сейчас набрела Звёздный Путь, действительно было достаточно угрюмым, чтобы соответствовать её внутренним настроениям в полной мере. Соплеменники, должно быть, и не подозревали, какими глубокими могут быть её эмоции, ведь они могли увидеть мимолётную вспышку тёплой улыбки на ее лице, испещрённом шрамами здесь и там, заметить вспышки гнева в ярких голубых глазах, в эти моменты грозно темнеющих, видели некоторые и горечь и непередаваемую скорбь - но эмоции приходили и уходили, в основном же она была абсолютно спокойна. Только не сейчас. Обойдя разваливающееся здание, минуту постояв и оценивая остатки былой роскоши, рыжая вновь отправилась в путь. старый амбар
Дата: Полдень, 26-Июл-2017, 10:55 | Сообщение # 689
Котёнок Грозового племени
Группа: Лесные Коты
Сообщений: 240
~тайга
Ступает осторожно, приглядывается, принюхивается. Это почти что охота, вот только не на дичь. В голове у Танатоса не было никаких предположений о том, что могло бы послужить им с Наставницей домом. Котик верил в свою интуицию, которая, когда они найдут то самое место, обязательно подскажет ему, что их путь окончен. Медленно разваливающаяся церковь предстала их взору неожиданно. Тан в два быстрых прыжка обогнал спутницу ещё больше и прыгнул под тень крыши. Высокое, когда-то вполне красивое здание сейчас не внушало ничего, кроме всепоглощающего ужаса, до дрожи хвоста и мурашек по коже, вот только котик был не из пугливых. И всё же это было не то. - Не то, - вторит собственным мыслям и выбегает прочь из церкви. Куда теперь?
~старый амбар
..........................
[indent]Я не заласкан — буря мне скрипка. Сердце метелит твоя улыбка.[/indent]
..........................
[indent]Я не заласкан — буря мне скрипка. Сердце метелит твоя улыбка.[/indent]
Дата: Полдень, 26-Июл-2017, 19:56 | Сообщение # 690
одна со своими демонами
Группа: Лесные Коты
Сообщений: 596
» тайга
не то. а Ведьме по душе это место, оно мрачное, отталкивающее, и запах одиночек здесь старый-старый. Приятное место, чтобы посидеть наедине со своими мыслями, остаться в полном одиночестве. одиночество слишком недооценивают, недолюбливают, считают чем-то плохим, когда сама Колдунья придерживается точки зрения, что одиночество - полезная штука, которая помогает найти себя в этом хаосе событий и чувств. Отстранение от общения позволяет обдумать проблемы, которые ты часто откладывал на потом, но признаемся, мы лишь оттягиваем неприятный момент. Ниаких друзей, никаких пустых разговоров, только ты и твои мысли, которые либо топят тебя, либо помогают всплывать. но Ведьма чувствует то же, что чувствует Танатос. Они здесь не будут счастливы, не будут в спокойствии, не будут д о м а. А это должно быть место, где она сможет молиться аллестар, где она сможет погружаться в глубокое подсознание. Мрачнее тучи. Хотя на улице так светло.
Вниз 
