Древо Тьмы - Игровые темы - Ролевая Коты-Воители Знамение Звезд

Древо Тьмы

Дата: Сумерки, 24-Апр-2010, 13:18 | Сообщение # 1

Группа: Удаленные

д е р е в о · о б ъ я в л е н и й

Гордость Сумрака — вековой дуб, раскинувший свои густые ветви над главной поляной, а его молчаливая тень укрывает почти весь лагерь. Этот исполин пережил великое множество поколений, о которых живущие сейчас коты даже не могут иметь представления. От игр несмышленых котят, до кровавых посвящений и казней — могучее дерево видело все, и помнит каждого, кто стоял на нем в роли предводителя и глашатая, а в подтверждение тому — следы когтей, что сохранились на одной из нижних ветвей, с которой те обращались к своему племени. У подножия дерева над поверхностью земли торчат бурые корни, сплетаясь в причудливые формы и образуя небольшие туннели и норки — раздолье для неугомонных котят. Хоть крона дерева и начинается относительно низко — забраться на него по неширокому стволу не так-то просто, поэтому королевы запрещают детям даже пытаться вскарабкаться хоть немногим выше. А вот чуть дальше от корней — просторная полянка, где во время собраний располагается само племя, чтобы выслушать объявления или присутствовать на церемонии посвящения. Древо Тьмы — не может не завораживать, а находясь рядом, в полной мере ощущаешь, что ты под защитой Теней.

д о з о р н а я · в е т в ь

Дозорная ветвь — название говорит само за себя, и если у вас возникло ощущение, что за Вами наблюдают — не переживайте, ведь так на самом деле и есть. Ежедневно дозорные сменяют друг друга на этом посту, ведь неизвестно, когда нарушитель рискнет пресечь установленный предками Закон. На этой ветви удобно находиться — широкая, прочная и крепкая, она выдержит и нескольких котов, в пределах разумного. В обязанности дозорного входит непосредственно охрана лагеря и бдение за безопасностью соплеменников. Уникально это место тем, что из-за высоты дуба, открывается отличный вид не только на каждый закоулок лагеря, но и на прилегающие окрестности. Дозор — ответственное и нужное задание, ровно, как и любой патруль, поэтому относиться к нему нужно соответствующе, и не расслабляться. Густая крона скрывает Сумрачного от посторонних глаз, а находиться здесь комфортно, ведь на ветви можно даже прилечь, без риска упасть вниз и серьезно покалечиться. А если все же решитесь отсюда спрыгнуть — легкими ушибами не отделаетесь: многочисленные переломы, после которых Вы переберетесь или на долгое время в целительскую, или сразу в палатку старейшин — если выжили, разумеется.

з о н а · о т д ы х а

Корневая система главного Сумрачного дуба настолько разрослась, что значительная часть его корней стала выбиваться на поверхность, и сейчас уже можно наблюдать настоящую игровую рекреацию для котят, которым, все же, следует быть осторожными во время шалостей. А что важнее — это замечательное место для отдыха после долгого ночного патруля или активной охоты, а может, Вы просто ищите, где спрятаться от назойливой жары? Под сплетениями шершавых корней можно уединиться и пообедать, временно абстрагироваться от компаний и подумать о великом, пока на вас не напала орава котят, прибежавших сюда за очередной порцией веселья. Недовольно ворча, можно перебраться немного дальше от корней, к зарослям папоротника и кустарникам, растущим рядом, листва которых скроет вашу уставшую душу от посторонних глаз. Конечно, это не одиночное ложе, здесь можно собираться с друзьями, а места точно хватит всем. А пройдя еще чуть дальше, вы кажетесь перед ручейком, часть которого пробегает именно здесь, так что все комфортные условия для досуга здесь созданы.

[bgcolor=#e2e3c5]Отсюда можно перейти в:
сердце сумрака | сумрачные казармы | колыбель мрака

Темноцвет

Дата: Рассвет, 01-Июл-2019, 23:32 | Сообщение # 2776

из сумрака севера и железной мглы

Группа: Стражники

Сообщений: 2552

Пока Кромешник приглаживает шерсть, Змееуст только с легким веселым прищуром и нахальной усмешкой оглядывается, выискивая любопытные взгляды, направленные на развернувшееся в корнях действо. Он расправляет плечи, и от осанки, сведенных лопаток, прохладным жжением опаляют кожу свежие неглубокие царапины, тонкие полосы — следы, так сказать, страсти его предводителя. Они греют и холодят одновременно, и это лучше, чем любой королевский плащ, сотканный из самой дорогой и красивой ткани. Он и не думает приглаживать растрепанную темную шерсть, жесткими иглами встопорщившуюся на загривке.

Змееуст прекрасно чувствует на себе взгляды. И не может, за много лун так и не может, избавиться от привычки контролировать все вокруг — вдыхать вместе с колючим ветром или душной пылью прохладу чужих следов и тени запахов. И он едва удерживается от того, чтобы не поморщится — где-то поблизости, вероятно, тот самый полукровка, принятый Мороком в племя. Сын Топи, он должен быть не так уж и плох, если в нем есть хоть капля от отца, но в то же время... стоит надеяться, что в нем нет желания предать племя и поставить кого-нибудь — свои личные предпочтения — выше Сумрака и преданности ему.
Змееусту неожиданно становится забавно и до колючего жжения больно от мысли, что посещала его буквально минуты назад, когда под лапами был распаленный Морок и готовая раскрошиться кора главного дерева, а не... вот это вот все.

Он взбирается на ветвь объявлений второй раз — и первый, когда он делает это вторым, идет следом за своим предводителем, а не впереди, дерзко врываясь, напоминая о себе, разрушая образ потерянной старой легенды, о которой остались лишь воспоминания. Первый раз он встает за ним, тенью следуя, неотступно, буквально по Кромешниковым шагам. И молчаливо, снисходительно окидывает взглядом главную поляну и постепенно стягивающихся к Дереву соплеменников, ожидающих, конечно, зрелищ более... приличных и публичных, чем то, что было у подножия.

— Если вы не возражаете, мой предводитель, — нахально, игриво, с нотами сарказма интересуется, мельком глянув на подавшего голос Морока и делает едва заметный шаг вперед, чтобы привлечь к себе внимание. И он действительно собирается вести посвящение. И он прикидывает, кого надо посвящать, и ему забавно, очень забавно и весело — столько имен, что Морок, действительно, просто утомился бы обзывать каждого из более, чем двенадцати, требующих посвящение.

Тихо кашлянул, прочистив горло. Глубоко вздохнул.

— Сумрачное племя Зелеными Листьями богато на посвящения, — Змееуст неожиданно осознал, что отвык говорить так. Раньше он много и часто толкал красивые речи, вдохновляя молодежь, читая лекции новым поколениям, рассказывая что-то ученикам. В последнее время, занятый немного другими делами, Тис действительно мало работал с широкой публикой. А это ведь крайне приятно. Он дерзко оскалился, рассматривая реакции окружающих на его неожиданный спич — вместо предводителя посвящение проводит глашатай, какая наглость, как интересно. Это... тот самый вид эпатажа, который он с детства обожал. — Наше племя растет, новые поколения котят здоровее и сильнее, чем раньше, и повышение уровня жизни в Сумрачном племени — заслуга каждого из вас. — по крайней мере, выносить трупы из детской действительно почти не требуется.
— Сегодня мы поприветствуем множество новых учеников, вступающих на путь Сумрачного воина. И начнем мы с...

Мхатовская пауза. Тис слишком предвзят, он предсказуем. Он окидывает взглядом толпу, выискивая нужных ребяток, и довольно кивает в пространство. Кого-нибудь из детей Змеистой и Пожара, которым он не смог дать ничего — ни как отец, ни как наставник, обоим — он не против взять и сам.

— Лягушонок и Вертихвостка, Огонечек и Сабельник, Бессмертничек и Крапивник, Врунишка, — он мимолетно задерживается взглядом на последней и делает паузу, будто вот-вот назовет следом за именем маленькой Мерт имя ее близнеца, но... не называет и только едва-едва кивает в ответ на вопросительный взгляд девчонки, отмечая, что у нее... поразительно знакомые синие глаза — интересно, отразится ли в них однажды огонь черной бездны? Нужно подобрать ей... хорошего наставника, который сможет вложить в голову юной ученицы правильные мысли. Его бывший ученик как раз подойдет для этого. — Выйдите вперед. Врунишка, твоим наставником стану я сам.

Он наблюдает за юнцами, мысленно прокручивая текст клятв, введенный еще при его отце. Беззвездный провел множество прекрасных реформ, с которых и началось возвышение Сумрака как достойной, сильной империи. Клятвы... на крови... одна из лучших и сильнейших реформ.

— Клянетесь ли вы, Лягушонок, Огонечек, Бессмертничек, Врунишка, что посвятите себя познанию мира вокруг, стоит лапам вашим ступить на путь ученичества, что не пренебрегнете советом старшего и не ослушаетесь приказа? Клянетесь ли вы повиноваться наставнику безоговорочно, вверяя ему свою жизнь? Клянетесь ли вы чтить Воинский Закон и посвятить себя служению Сумраку, ставить его интересы выше своих собственных?

[indent]неуклюжее «чувство» склоняется мятой иглой
по прожилкам тряпичного тела; бормочет, гундит.
докарабкавшись к сердцу — проткнёт его, вышьет узор
и уйдёт, заплатив за пристанище
дыркой в груди.[/indent]

темноцвет ☽ сумрак ☾ целитель и мастер шепота

Бедлам

Дата: Утро, 02-Июл-2019, 11:01 | Сообщение # 2777

⠀
жду тебя на дне моей сумрачной клетки

Группа: Лесные Коты

Сообщений: 716

- хронофаг, пришел с болот, без трупа -

Крапивник сидит в задних рядах, не имея никакого желания пробираться вперед. Он никогда не выходит в первый ряд, тенью мается за спинами соплеменников. К дереву ему пришлось приблизиться лишь дважды – один раз, чтобы стать оруженосцем Змееуста, а второй, чтобы сразиться со Смолянкой и получить воинское имя.

На нем все еще сохранился запах смерти и дыхание болота. На лапах – прощальный след тины, Крапивник не смог не коснуться поглотившей Хвойноушка воды. В груди Тринадцатого тугим комком ворочается боль, которую он прячет за маской абсолютной холодности и равнодушия. В малахитовых глазах слабым огнем разгорается интерес к юным оруженосцам, что только собираются ступить на путь обучения. Крапивник плохо знает новое поколение, детей Пожара и Змеистой. Погибшая при родах Мятница тоже оставила след своей крови в племени, ее дети уже подросли. Даже не верится, что уже прошло полгода…Змий криво усмехается, но его усмешка остается никем не замеченной. Пшеничный не привлекает взглядов, на него незачем смотреть.

Воитель устремляет взгляд на дерево объявлений, где бок о бок стоят его отец и его бывший наставник. Крапивник всегда им завидовал, завидовал их чувствам и отношениям, которые считал выше дружбы, любви и привязанности. Это было какое-то невозможное единство, пугающее своей магической красотой. У змия такого не было, да и быть не могло. Кто согласится соединяться с его некрасивой, пыльной и злобной душой? У Тринадцатого была Злата, но…

Но.

Размышления Крапивника прерывает громкий голос Змееуста и воитель чуть мотает головой, возвращаясь в реальность, сосредотачиваясь на именах и словах. Да, племя действительно растет. Интересно, кто из вышедших сегодня к дереву доживет до следующего своего посвящения? Тринадцатый дергает ухом.

Бессмертничек и Крапивник

Даже так? Если Крапивник и взволнован, то никак это не показывает. Он неприязненно, как всегда, щурится и поднимается на лапы. Тело сковывает, Тринадцатый и так не умеет держать себя горделиво и статно, он сутулит спину и сверкает ядовитой зеленью глаз. Приходится идти между соплеменниками, воитель не смотрит на них, только вперед, только на маленькую девочку, которую ему предстоит обучать. Змий не уверен, что ей повезло.

Хочется хищно улыбнуться.

Крапивник встает напротив своей будущей ученицы и смеряет ее взглядом, цепким и холодным, оценивающим. Не улыбается, он вообще сумел расслабиться, даже голову поднял выше. Ужасная потребность доминировать заставляет его сжимать челюсти, думая о том, какие возможности подарит ему роль наставника. В глазах зеленым ядом расползается какой-то нехороший огонь.

Что говорила Злата? Оруженосцу Ловчего не повезет? О да, определенно. Но и Бессмертничек ожидает совсем не сказка, длинною в шесть лун.

то ли сон у тебя, то ли явь нарисована, или же я?
наверное, я

этот бор тропками крив, небо, око луны закатив,
засыпает.
и мир засыпает, тишиною звеня
...я вдали промелькну...

Сообщение отредактировал Крапивник - Утро, 02-Июл-2019, 15:45

Синь

Дата: Утро, 02-Июл-2019, 15:46 | Сообщение # 2778

тени слезами текут по щекам

Группа: Лесные Коты

Сообщений: 142

сердце сумрака

— Мечтать не вредно, — вредно не мечтать, это верно. И все же Сплюшка весело фыркает в ответ, Лягушонок возьмет свои смешки назад, когда он станет оруженосцем какой-нибудь местной шишки! А если они и вместе станут напарниками, то даже круче будет. Но тягучее предвкушение и ожидание уже активно разъедали внутренности, а фантомный шепот-отсчет до начала посвящения обжигает угольные уши.

Неосознанно просто хвостиком следует за Лягушонком, и выглядывая из-за рыжего плеча замечает обожаемые фигуры, сидящие или не очень у древа. Нюниус внимательно следит, стараясь разобраться, чем Морок Звёзд со Змееустом занимаются, наверное, темно-серый сообщает предводителю какую-то супер секретную информацию! Ишь, как прижался! Склоняет недоверчиво голову, но отсюда совсем ничегошеньки не слышно. Славно, что брат ведет его еще ближе и Соплюшка подавляет желание толкнуть собеседника в плечо, мол ты это тоже видишь? Разве для сообщения всяких важных штук не нужно находить места поукромнее?

Но когда они оказываются достаточно близко, глашатай отстраняется, и двое взрослых поднимаются на ветку. Ха-ха-ХА! Они все-таки с Лягушонком первые пришли! Вместо ответа младшему, Хлюпик просто покорно опускается на выбранное рыжим место и хлопает рядом с собой лапкой. Персоны вип.

Завороженно тянет мутно-желтый взгляд на Морока Звёзд, когда тот объявляет общее собрание и нервно вертится на месте, наблюдая, кто уже подтягивается к дереву. Немного теряется в пространстве и время от времени направляет на Лягушонка только опьяненные атмосферой и мгновениями взгляды, вместо конструктивных разговоров. Сейчас уже не до них. Вылавливает из потока Сумрачных бело-серую тонкую фигурку Бессмертничек и приподнявшись чуть на лапках, чтобы его было виднее среди чужих макушек, машет названной сестре лапкой.

— А мы тут! Иди к нам, Бессмертничек! Мы заняли тебе место! — я занял! я! Со внезапно сбившимся дыханием, прожигает девочку желтыми огоньками глаз, совершенно забывая, что у них тут есть место и для других ровесников. Главное, чтобы никто не подошел раньше и не уселся на предназначенное для неё место.

А тем временем церемония начинается.

и по всюду я вроде бы свой.

синь ; сумрачный оруженосец ; 11 лун

Аякаши

Дата: Утро, 02-Июл-2019, 15:57 | Сообщение # 2779

тенью ожог
принадлежности трону лесного дворца

Группа: Лесные Коты

Сообщений: 1806

главная поляна

— А мы тут! Иди к нам, Бессмертничек! Мы заняли тебе место!

«Большое спасибо, Сплюшка! Ты настоящий друг,» — Бессмертничек мажет взглядом по толпе, осторожно смещаясь в сторону голоса названного брата, послушно подходя на его зов, не меняясь в лице но чуть более благодарно глядя на него. Она рада, действительно счастлива неожиданно оказаться не одна. Не испытывая зависти к болтающим братьям и сестрам до этого, сейчас, в такой важный момент, она буквально ощущает, как земля уходит из под лап. И если можно... хоть чуть-чуть спрятаться... рядом с кем-то — она обязательно это сделает.

Но, не дойдя до сверстников, она застывает.
Бросает взгляд на Сплюшку, отрицательно мотает головой, немного печально, и разворачивается, так же легко, как и свернула в их сторону. Нет у нее времени на то, чтобы с ними болтать.

Бессмертничек юркая, быстрая, бесшумная. Она изо всех сил держит осанку, настороженно щурясь, оказываясь навытяжку перед будущим наставником и ощущая, как спину прожигает пристальный взгляд глашатая. Прожигает ее, даже когда она отворачивается от него.
И ей даже хочется обиженно обернуться на Змееуста, будто бы его внимание не разжигает внутри честолюбивое тепло, а, наоборот, заливает его какой-то вязкой болотной жижей, гася. Он ведь не просто так смотрит на нее — проскальзывает обидная мысль. Он ждет. Он наблюдает, он помнит о ее маленькой особенности, он будто жаждет ее поймать на жульничестве — проскальзывает еще одна не менее обидная мысль.

И обиднее всего от того, что это правда. Она не хочет клясться. Но она не собирается жульничать!
Спину жжет взгляд Змееуста. Плечи, лицо, уши — жгут взгляды соплеменников. Напротив — Крапивник, и его взгляд, кажется, не так уж и страшен на фоне множества других. Все они смотрят, кажется, только на нее — так и развивается боязнь сцены? Так непривычно, так пугающе, и она вытягивается еще сильнее, наивно стараясь подобным образом продемонстрировать свою уверенность. И чем ровнее осанка, чем больше гордости в поднятой голове, тем ей и на самом деле легче.

Мир привычно смазывается, от него так легко абстрагироваться. Никакого волнения. Все то же постное безразличное лицо, только глаза — настороженные, широко распахнутые. Змееуст не зря заметил схожесть в их взглядах. Как и он в детстве, она... она на всех пялится, сама не замечая, насколько у нее пристальный и колючий взгляд. Под ним должно быть неуютно. Но она об этом даже не думает, так же, как легко упускает мысль о том, что ей тоже должно быть неуютно под взглядом Крапивника.
Он просто смотрит на нее. Что такого?

— Клянетесь ли вы, Лягушонок, Огонечек, Бессмертничек, Врунишка, что посвятите себя познанию мира вокруг, стоит лапам вашим ступить на путь ученичества, что не пренебрегнете советом старшего и не ослушаетесь приказа? Клянетесь ли вы повиноваться наставнику безоговорочно, вверяя ему свою жизнь? Клянетесь ли вы чтить Воинский Закон и посвятить себя служению Сумраку, ставить его интересы выше своих собственных?

Она растерянно смотрит на наставника, почти с испугом. Открывает рот, поднимает лапу. И молчит.
— да

Шепчет одними пересохшими губами, едва не срываясь на какой-то задушенный свист. Бесстрашно снося оценивающий, холодный взгляд воина напротив, даже не задумываясь о нем, смотря будто сквозь Крапивника, но ужасно сбиваясь от одной мысли, что все... будет вот так. Как она не хочет. Что всем так важно одно простое слово. А зачем? Почему? Надо вслух?
Может, он подыграет ей? Она медленно кивает, в подтверждение своего "да", и надеется, безумно надеется, что он поймет: конечно, она клянется. Смотрит вопросительно.

we can't defy the loss, cut the loss that we consummate
around the world we grow weaker as we exterminate

⠀⠀можжевельник × 17 × сумрачный принц-летописец

the human greed and our creed is all we have to share
knee-deep in tragical, fabrical issues everywhere

Бедлам

Дата: Утро, 02-Июл-2019, 16:32 | Сообщение # 2780

⠀
жду тебя на дне моей сумрачной клетки

Группа: Лесные Коты

Сообщений: 716

Она такая маленькая. Ее, кажется, можно раздавить одной лапой, а ее косточки, должно быть, не крепче костей мышонка. Крапивник поджимает губы. Его наставник не был мягким, не гладил по голове за каждый успех, но был справедлив и в меру строг. Тринадцатый не смог впитать педагогический талант Змееуста, но он, пусть и сам этого пока не осознает, обладает своим собственным, не похожим на другие, талантом. Каким бы забитым он ни был, сумрачный – учитель по своей природе, и это уже бывало заметно в долгих разговорах со Златой. Он не просто рассказывал ей о том, что видел за стенами лагеря, он наполнял ее ум теорией и знаниями, мягко и ненавязчиво. Со Златой он всегда мягкий, с Бессмертничек такой нежности не будет, но умение вкладывать знания в голову никуда не денется.

Пшеничный хочет найти подругу взглядом, но заставляет себя не отводить его от юной ученицы напротив. Сейчас искать золотую девочку будет слабостью, попыткой удостовериться, что он все делает правильно. Тринадцатый итак знал, что он не допускает сейчас никаких ошибок, - где бы их можно было допустить? – но привычная, острая неуверенность в себе пронзает острыми шипами под ребра и тянется к самому сердцу.

Бессмертничек молчит. Волнуется? Крапивника это несколько злит. Он смотрит на нее, отрываясь от созерцания индиговых глаз девчонки, и оценивает ее позу, движения. Выглядит вполне уверенной, пусть и взволнованной. Все котята волнуются на посвящении, но и все – говорят слова клятвы.

Ему что, досталась сломанная ученица?

Крапивник нервничает, глубоко в душе, естественно не отражая своих чувств на лице. Хочется закусить губу, но от этого действия он отказывается. Еще хочется дать синеглазке оплеуху, но и это будет неуместно.
-Говори, - склоняется ниже, нависает над Мерт, точно хищная летучая мышь и шипит еле слышно, обжигая льдом низкого голоса.

то ли сон у тебя, то ли явь нарисована, или же я?
наверное, я

Аякаши

Дата: Утро, 02-Июл-2019, 16:58 | Сообщение # 2781

тенью ожог
принадлежности трону лесного дворца

Группа: Лесные Коты

Сообщений: 1806

Бессмертничек — не Злата. Обе что-то брали от Змееуста, наследуя вместе с кровью и искру от его огня, но шли совершенно разными путями. Мерт не так повезло — она не улыбается, заставляя всех вокруг смотреть на нее с обожанием и сочувствием, мягкой красивой улыбкой, она мелкой тенью ходит, таращится на окружающих издали и даже не говорит. Но она не такая, совсем не такая, как Злата — и ей не нужно терпение Крапивника, не нужна его забота, сочувствие и понимание, ей, возможно, нужна просто его ответственность. Она не свет, она не своевольничает — не дерзит, не хочет противиться приказу, который получает, у нее нет даже мысли об этом — наоборот, откидывая сомнения, она... ждет распоряжение Крапивника. Как и требует клятва. И когда получает его...

— Говори, — она смело встречается с ним взглядом, но смотрит будто сквозь, слушая только тихий голос.
«Ну ладно,» — моргает безразлично. Но с души будто падает огромный камень, на самом деле. Надо так надо — не ей решать теперь, в общем-то, и это осознание, как и осознание того, что на самом деле требует от нее клятва, ей нравится.
Наверное, она унаследовала от Змееуста, как и Злата его огонь, кое-что очень важное. Но как-то калечно. Змееуст был оружием — и это ей нравится, ей подходит. Но до своевольного оружия она пока не доросла, и оттого выглядит излишне послушной, отрешенной — Змееуст опасно скалился, когда темные невидимые цепи опутывали его горло, Мерт же эти цепи тянут наверх, заставляя держаться ровно и смотреть прямо, а она лишь покорно стоит, опутанная ими.

— клянусь

Выдает очередную рубленую, будто бы вырванную из контекста фразу, перед этим вдыхая больше, чтобы произнести ее громче: и звонкий голосок оказывается — совершенно неожиданно — достаточно сильным, чтобы его слышали в этот раз все, пронизанный волнением и наивной уверенностью, вперемешку вплетенными в бесполезный звук.

Бессмертничек самостоятельно кусает себя за лапу, едва заметно дергаясь, когда становится больно, но не теряясь и уверенно протягивая ее Крапивнику. Больно — это не смертельно и не страшно, так все делают, она просто проявила инициативу. Это же хорошо?

Мерт заинтересованно склоняет голову, пристально рассматривая наставника и протягивая ему лапу.
«Вверяя ему свою жизнь...» Она только сейчас задумывается, по-новому оценивающе рассматривая будущего наставника, что может стоять за подобными обещаниями. И это кажется... интересным.

Птичий

Дата: Утро, 02-Июл-2019, 17:14 | Сообщение # 2782

воплощение беды
дух сумрачной стали

Группа: Лесные Коты

Сообщений: 466

телепорт, обрыв;

Чувствует ли он себя избранным после всего этого? О, да, конечно, его самомнение можно вознести на гору Олимпа и знаменовать лавровым венком, что разжигает в его глазах дикий огонёк, трепыхающийся черным знаменем с серебристым резным рисунком, извивающимся и подвижным; от него пахнет кровью и маками, дикой свободой обрыва, рвущимся в стороны ветром, и мальчишка, с горящими глазами и всклоченной шерстью, окидывает поляну каким-то совсем мятежным взглядом. Его посвящение наступает на пятки, а Гадёныш в совершенно неподобающем виде, чуть захмелевший от лесного простора, выглядящий до неприличия довольным, даже уже не обращающим внимание на ровный глубокий порез, стрелой пересекающий переносицу.

Шаг твёрд, поступь змеи, мальчишка острым взглядом окидывает поляну, понимая, что они успели как раз вовремя — предводитель только только набрал воздух в лёгкие, чтобы начать говорить. На ветви переплетаются две тени, сливаясь в одну большую, как распахнувшая крылья птица-ворон, проводник из мира мёртвых в мир живых, змеёныш замирает на пару мгновений, вгрызаясь сумеречными глазами в предводителя и глашатая, но после уверенно отыскивает взглядом свою недо-семью, улыбка сладко топит капризные губы, растекаясь полупрозрачной тенью, чуть трогая щёки — порез тут же простреливает болью, которую он радостно ловит в своей голове пальцами и с детским любопытством вертит, рассматривая.

Сплюшка выглядит активистом, кажется, совсем расслабился без привычной игольчатой тени рядом, что пронзает его лёгкие шипами. Ведь, кто бы что ни говорил, самая красивая песня складывается из чужой боли. Он догоняет Бессмертничек в пару шагов, плавно огибает, даже не замечая, что та останавливается сама, не дойдя до места, и грациозно приземляется на место, выделенное даме, застывшими глазами окидывая брата.

Губы ломает оскал.
— А для меня не заняли? — его голос тихий и шипящий, но достаточно четкий — значит, контролирует себя. В словах — насмешка, в глазах — ни намека на отражение, пустая обреченная бездна, — Какая жалость.

Церемония была для него, конечно, чем-то замечательным, почти восхитительным, но она не была настолько интересной, как гримаса на чужом лице, которая, словно вышколенный ученик, прибывала как раз ко времени. гадёныш и правда выглядит другим: уверенным, посвежевшим, буквально сияющем, — белоснежный лик повернут точно к Сплюшке, голова склонена, уголки губ подрагивают, будто улыбка вот-вот рассыплется под лапы прахом-
-надежд.

Змеёныш оглядывает Сплюшку, переводит взгляд на застывшую монохромную девочку, а потом курлычет, будто задушенно смеётся, хотя скорее плюётся ядом. Видишь, Нюниус, ты никому не нужен.
— Неужели. Кто-то влюбился, — тянет, наклоняясь ближе к чужому уху, чтобы скрыть стальной блеск в глазах. Как, оказывается, горька и ядовита чаша уксуса. Оценивающий взгляд скользит по чужой выточенной из гранита фигурке, стоящей напротив наставника, и мальчишка чуть качает головой, выдавая огорченным голосом: — У тебя нет шансов, Нюниус.

И правда, такая леди, идеальное оружие, достойна чего-то без сомнения большего, чем вечно слезливый сморчок, хотя Гадёныш никогда и не разбирался в чужих чувствах достаточно хорошо, давя лишь на больные мозоли. Что-что от отца и матери он унаследствовал, так это самые скверные черты.

воплощение беды
дух воина

ㅤㅤㅤ↠ птичий 19 лун

Ненастье

Дата: Утро, 02-Июл-2019, 17:32 | Сообщение # 2783

и тень твоя, мою обняв,
уходит снова в путь

Группа: Лесные Коты

Сообщений: 466

главная поляна

У Златы и Мерт, действительно, было ничего общего. От поглощающей свет жадной тени Бессмертничек, охочей до подчинения, подражания, чужих приказов, до дерзкого яркого смеха-света Златы, готовой дерзить и улыбаться в лицо опасности, лишь бы не смиряться, лишь бы вопреки, а не покорно склонив голову. Они унаследовали, однозначно, совершенно разные стороны одного огня. Не удивительно, что они так и не сошлись и не пообщались, несмотря на то, что обе были к детской близки и имели, в принципе, много точек соприкосновения.
У Златы и Мерт было только одно общее. У них у обоих был свой собственный Нюниус, и обе об этом даже не догадывались.

Рыже-белая девчонка смотрела на детей своей старшей сестры, вышедших на посвящение, с легкой улыбкой и мимолетной завистью — но быстро забыла о ней, стоило заметить наставника вышеназванной Бессмертничек. Крапивник. Ни один из перечисленных воителей не интересовал ее в этот раз так сильно, как друг — даже отец, что решил взять себе еще одного ученика, вероятно, взамен вот-вот готовых стать воителями Сорного и Белозмея. Даже отец, что смотрел на Бессмертничек — молчаливую странную девочку, — и в этот раз не удостоил Злату даже мимолетного взгляда, осматривая толпу, пропустив, будто ее не существует вовсе.

Крапивник получает своего первого оруженосца...
Она уже знает, чью пару имен прокричит первой. Друг не обернулся — вернувшись с болот, он сразу попал на посвящение, сразу был втянут на передний план, и Злата, затерявшись где-то с самого края, смотрела на него пристально, не отрываясь, и всеми силами старалась излучать поддержку, пусть даже он, возможно, и не почувствует на себе ее взгляд.
И с каждой секундой ее все сильнее захлестывало волнение, после звонкого "клянусь" достигшее своего апогея. Он слишком строг в девочке! Он... он ведь будет хорошим учителем. Злата постаралась улыбнуться, немного успокоившись и прекратив взволнованно ерзать на месте. Крапивник был прекрасным учителем — она-то знала. Все будет хорошо.

звёзды бегут по мечу пламенем древних костров
раны души весна скроет от глаз травой

позолота 11,5 сумрак

в мире опять война, а ты всё ещё живой

Иней

Дата: Утро, 02-Июл-2019, 17:50 | Сообщение # 2784

твое сердце — тень

Группа: Лесные Коты

Сообщений: 973

Не то вечность пробыла где-то в лагере, окутанная клубящимся мраком, не то терялась бесконечно где-то на территориях — в блестящей угольной шерсти запутался запах хвои и медленно догорающих закатов, и осколки черничных сумерек так и застыли в пронзительном взгляде. Новый день раскрашивает небо золотом и лавандой, а в глазах королевны — неизменная бездонная синева.

Она появляется привычно из ниоткуда, будто собираясь по мельчайшим частицам из ледяных звезд и старинных сказок — тени ластятся к чуть впалым бокам, цепляют тонкими пальцами острые плечи, не желая выпускать из своих объятий, но принцесса ступает вперед, через мгновение утопая в золоте солнечного света. Мир вокруг большой и шумный, собранный из разноцветных вспышек и перезвона голосов — когда все племя собирается в одном месте, Метели кажется, что она вновь обращается маленькой Снежинкой, той, что впервые смотрела на посвящение, замерев и затаив дыхание, теряясь среди толпы соплеменников. Но увиденных церемоний за плечами уже с десяток, и все это почти привычно, почти въелось под кожу.

Девочка мажет взглядам по соплеменникам, не задерживаясь ни на ком дольше положенного, пока не цепляет до сдадкой боли меж ребер знакомую бело-рыжую шерстку. Злата лучится теплом и светом, и это заметно, наверное, с противоположного конца Сумрачного леса — Снежинка ловит золотые искры издалека, по-змеиному плавно и грациозно приближаясь к сестре со спины. Фыркает беззвучно: та слишком увлечена созерцанием Крапивника — право слово, было бы на что смотреть — и даже не заметит ее появления.

Касается щекой чужого плеча скользяще, невесомо; старается не обращать внимание на то, насколько оно острое, и какая ее сестра в целом худая. Прикрывает глаза на мгновение — от Златы пахнет медом и лекарственными травами, смеющимся ветром и звездами — конечно, звездами, теми самыми, которые она просила достать, едва-едва научившись говорить.

— З л а т а, — непривычно тактильная и наплевавшая на десятки глаз, случайно-специально устремленных на них, Метель прижимается своим боком к сестринскому, проговаривая имя почти по буквам, разбирая на звуки. Дожидается, когда внимание с Крапивника перетечет на нее, и щурится совсем по-лисьи, тянет губы в карамельной улыбке-усмешке, и на дне смоляных зрачков зажигаются лукавые огоньки. Злата — весенний ветер, невесомо-легкая и настолько же переменчивая; в ней этой девичьей воздушности больше, чем в Пылинке и Снежинке вместе. И о том, что ее сестра-смех нашла в таком, как Крапивник, младшей остается только догадываться, — Ты сейчас съешь его своим взглядом, и Бессмертничек ничего не достанется.

Обнажает клыки в улыбке, смешливо сверкая глазами. Злата все же такая Злата.

Лис

Дата: Утро, 02-Июл-2019, 17:55 | Сообщение # 2785

смеётся пламя,
целует тень
⠀

Группа: Лесные Коты

Сообщений: 1889

телепорт

Смолянка сидит неподалеку от Крапивника, в самом последнем ряду, в ноздри еще забивается вязкая болотная кислинка, от чужой шерсти тянет смертью, и помехами на фоне звучат голоса соплеменников. В висок ударяет маленький, тоненький молоточек не то боли, не то какой-то мутной усталости, но воитель только мимолетно облизывает сухие губы, переводя прохладный серый взгляд на ветвь объявлений, где черным и серебряным пламенем горят фигуры предводителя и глашатая. Резкий, громкий, вырывающий из любой бездны голос бывшего наставника не может не притягивать к себе внимание, но лишь на мгновение в свинцовом льде глаз отражается легкое недоумение — что глашатай делает на месте предводителя? — но любые вопросы довольно быстро отпадают, когда Смолянка вспоминает тот самый первый раз, когда увидел своего наставника. В тот снежный, но уже по-весеннему колкий, влажный день он вырвался из рассказов и легенд, полу сказочный, появился буквально из ниоткуда, тут же встав на главную ветвь и пробудив своим голосом весь лагерь.

Это означало окончание Мора.

— ..Бессмертничек и Крапивник...

Фигура соплеменника отрывается от земли, скользит ближе к дереву, застывая напротив двухцветной синеглазой девочки, нависая опасно и хищно. Смолянка тихо выдыхает, отводит взгляд куда-то в сторону, глядя на то, как едва колышется на фоне светлой плоти неба кружевная ветвь дуба.

Ему хочется уйти, не дожидаясь конца посвящений, но чувство долго заставляет остаться.

Л И С • В О И Н • С У М Р А К

Ненастье

Дата: Утро, 02-Июл-2019, 18:08 | Сообщение # 2786

и тень твоя, мою обняв,
уходит снова в путь

Группа: Лесные Коты

Сообщений: 466

Злата прожигает в Крапивнике буквально дырку своим пристальным вниманием, и оттого не замечает приближение со спины:

— Ой, — она испуганно подскакивает, резко оборачиваясь на коснувшуюся плеча... Метель!
— З л а т а, — она прижимается к сестре в ответ порывисто, резко, зарываясь носом в мягкую, пахнущую хвоей и лесом шерсть.
— Как я рада видеть тебя, сестрица! — проникновенно говорит одновременно со Снежинкой, а после, осознав ее слова, беззлобную насмешку, все же не удерживается от смущенного писка, пряча зардевшееся от неожиданного смущения лицо на чужом плече. О, Сумрак, только бы Крапивник, если он умеет чувствовать чужое внимание, не подумал ничего такого, она вовсе не хотела на него пялиться, она просто хотела поддержать друга, больше ничего, просто она так волновалась...

— Вовсе я... я его не... — она фырчит и тихо смеется, не в силах произнести это. — Как твои дела, Снежинка? То есть... Метель... я так и не успела поздравить вас с повышением, я так горжусь вами, — Злата солнечно улыбается, садясь рядом с сестрой нормально, даже держа осанку и стараясь не дергаться, как неразумный ребенок, чтобы хоть каплю соответствовать королевской выправке сестры. Ей никогда не стать столь же величественной, как с детства пронизанная арктическим холодом и колючими льдами, казалось бы, в самое сердце пронзенная, Снежинка, вместе с именем будто бы получившая кусочек стужи Голых Деревьев. Снежная королева, прекрасная, такая далекая, но Злата помнит, что нежная и на самом деле совсем-совсем другая, нежели выглядит.

Настоящая Леди. Злата улыбается. Злата вспоминает таких разных, но таких сильных, слаженных, гордых сестер, старших учениц, пример для всего племени, и тихо смеется где-то в мыслях: Леди, оказалось, еще как дерутся.

звёзды бегут по мечу пламенем древних костров
раны души весна скроет от глаз травой

позолота 11,5 сумрак

в мире опять война, а ты всё ещё живой

Иней

Дата: Утро, 02-Июл-2019, 18:39 | Сообщение # 2787

твое сердце — тень

Группа: Лесные Коты

Сообщений: 973

— Как я рада видеть тебя, сестрица! — Метель в ответ почти срывается на мурлыкание, жмурится счастливо, готовая прямо сейчас взобраться по хрусталю небесного купола и достать все-все звезды, заставить их загореться, чтобы уложить у лапок этой девочки. Злата — их персональное, главное в семье солнце, и ей отчаянно хочется, чтобы она всегда горела так же ярко, так же самозабвенно светила другим, как делает это сейчас. Она чувствует себя почти Вранолапым, готовая лично перегрызть глотку и Крапивнику, и любому другому коту, если тот осмелится хоть как-то обидеть Злату.

У нее ответственность зашкаливает с раннего детства, и необходимость оберегать Злату, как и каждого, кем она дорожит, жжет кожу разрядами тока, заставляя напрягаться и дергаться при каждом намеке на опасность. Она не покажет этого никогда: знает, какой сильной девочкой является ее сестра, как важно для нее не выделяться, отодвигать как можно дальше свою слабость из-за болезни — быть не хрупким цветком, способным рассыпаться от первого неосторожного прикосновения, а сталью, крепкой и непоколебимой. Она и является такой — и для Метели тоже.

Но нутро все же царапает чувство тревоги, когда сестра вздрагивает, почти подпрыгивая, от ее неожиданного появления и жмется ближе.

Выдыхает запоздалое «и я» куда-то в макушку Златы, когда та прячет смущенную мордочку на ее плече и продолжает щебетать что-то о том, что она совсем не собиралась... Тихий, капельно-мелодичный смех срывается с губ королевны — ох, конечно же не собиралась, это обычно само собой получается. У Златы все эмоции на усыпанной рыжими веснушками мордочке написаны, и она до невозможного очаровательна в этом.

— Все хорошо, — улыбается. Все ведь и правда в порядке? Тихо-тихо, без впечатывающихся в память событий, без выворачивающих душу наизнанку эмоций — размеренно настолько, что скучно. Дела, обязанности, лекции, патрули.

Злата говорит, что гордится, и Снежинка почти физически чувствует, что вот-вот растает — мимолетно, полуслучайно касается носом чужой щеки вмсето слов благодарности, и тянется к чужому уху, чтобы тихо-тихо, точно это величайшая в мире тайна, выдохнуть:

— Я люблю тебя.

И этот сентиментально-тактильный флер сегодня в воздухе витает, наверное — появись она здесь чуть раньше, успела бы поймать мгновение, когда Морок Звезд к Змееусту непривычно ластился. Вот и ледяная королева вдруг воплощением нежности обращается — на считанные минуты, наверняка, и только для Златы.

Ненастье

Дата: Утро, 02-Июл-2019, 19:04 | Сообщение # 2788

и тень твоя, мою обняв,
уходит снова в путь

Группа: Лесные Коты

Сообщений: 466

Злата, на самом деле все понимает. Все чувствует. Наверное, это ее личный, тщательно выведенный сорт смирения — позволяющий не свихнуться, не выжечь себя изнутри, противясь чужой и чуждой жалости окружающих, заботе, все наивнее и яростнее стремясь доказать, что она ничем не хуже, что о ней не нужно беспокоиться. Это ее личный, почти не ядовитый и оттого не токсичный, сорт диких цветов, прорастающих в сердце: учиться принимать заботу других, сцеплять зубы и позволять беспокоиться о себе, по-наивному и по-детски ластясь, доверяя, раскрываясь — так, чтобы не ранить и не оттолкнуть никого. Это ее маленький глупый секрет, ее большая и мудрая сила. Никого никогда не отталкивать, учиться не возражать близким, стараться сохранить в себе силу самостоятельно решать, и все же все сильнее и чаще напоминать окружающим покорную, смиренную мать, и любить ее, Пестролистую, до безумия, и бороться с ее образом, бороться, лишь бы не стать такой же, лишь бы продолжить гореть и стремиться не к тихой размеренной жизни в палатке, а к ним, к ярким, сильным, таким, как отец, таким, как сестры.

Но оттого она и не может возразить Вранолапому, окончательно поставив точку в споре брата с Крапивником, оттого что привыкла, что слушается, пусть и не хочет. Оттого, что противится — но как ребенок, насмешливо-веселой, дурашливой дерзостью, не по-настоящему, словно в шутку.

— Я люблю тебя, — Злата замирает, широко распахнув глаза, и удивленно косится на Снежинку, после чего расплывается в широкой-широкой глупой улыбке, нежно проводя хвостом по боку сестры, приобнимая ее.
— И я тебя, — легко, искренне, ей ничего не стоит раз за разом признать это, Злата улыбается, ярко, светло, способная повторить свое признание много-много раз и ничуть не смутиться. — Я так скучаю по вам, я так хочу, чтобы однажд- — а вот это признать уже намного сложнее, Злата сбивается, путается, проглатывает окончание и заглядывает после такого откровения в глаза сестры почти испуганно, смущаясь неожиданной слабости — она так не хочет, чтобы они беспокоились о ней, так не хочет взваливать на их плечи груз бесполезных переживаний о своей слабачке-сестре, что даже робеет, боится сказать, предположить, что однажды тоже — прямо как дети Змеистой сейчас — выйдет туда, к главному дереву, и затем вернется уже с другим именем, уже другой, самой обычной десятилунной ученицей, после чего пойдет со всеми в палатку и будет вместе учиться, тренироваться, охотиться. И пусть даже больше никто не будет ее жалеть, и пусть будет сложно, больно, она ведь не знает — как это, и так... отчаянно хочет узнать.

И неожиданно жаркое чувство буквально обжигает ее изнутри, опаляя горячей, завистливой злостью — мельком, пока Снежинка, кажется, не заметит, она вскидывается и пристально смотрит на Змееуста — ну же, обдай своим характерным презрением, ну же, хотя бы посмотри. Ты стоишь — там, на ветви, такой сильный и властный, так что тебе стоит нарушить еще одно правило, негласное, никем не озвученное, даже Безупречным?

Ты ведь так ненавидишь слабость. Хочется сглотнуть неожиданно вязкую слюну и откуда-то взявшийся ком в горле. Так умру я, что здесь — что там, просто раньше, будет ли разница? Ну же.
Злата считает, что никакой. Злата предпочла бы короткую, но настоящую жизнь, чтобы быть ближе к другим, а не ждать их бесконечно, как мать — сидеть, улыбаться, давить в себе все в угоду покорности сильным и ответственным, и разве это жизнь?

Злата отворачивается от отца, стоит тому все же бросить на них со Снежинкой выразительный взгляд, в немом удивлении и с какой-то непередаваемой, неожиданной эмоцией — будто бы с интересом — посмотреть. Определенно, он мог так смотреть на Метель — но Злате отчаянно кажется, что на нее, и в предчувствии все сжимается: неужто услышал ее мысленные мольбы?

Она отворачивается, переводя взгляд на посвящаемых и боясь взглянуть на Снежинку.
— Как у вас... с тренировками? Наверняка уже... все умеете? Слышала, Воро... еще не вернулся с охоты? Ты не видела его? Кажется, он ушел уже давно, — все же находит тему для разговора, стараясь замять... что-то непонятное, что было до этого, несколько неловко дергая рыжим ухом и щуря зелено-болотные глаза.

звёзды бегут по мечу пламенем древних костров
раны души весна скроет от глаз травой

позолота 11,5 сумрак

в мире опять война, а ты всё ещё живой

Вредитель

Дата: Утро, 02-Июл-2019, 19:33 | Сообщение # 2789

вдох —
снова тени ожили

Группа: Лесные Коты

Сообщений: 919

[bgcolor=#003333]телепорт: обрыв[/bgcolor]

Он идет чуть позади Гаденыша, на чьей морде отражается явное удовольствие после прогулки. На обрыве Вредитель наблюдал за бешеным хищником, которого потревожили во время трапезы, сейчас же перед ним идет гордый победитель, словно небольшой зверек, успевший вырваться из чужих голодных лап. Воитель еще какое-то время наблюдает за почти оруженосцем, смотрит ему в спину, провожает взглядом и обегает всех, кто за мгновение притесняется в окружение Змееустика — с усмешкой скользит по Сплюшке, к которому сразу обращается котенок, словно влюбленный, достающий предмет своего обожания — ведь дети часто так делают; а после Вредитель отвлекается, смотрит на посвященных, на их наставников, среди них Крапивник, Тринадатый; воспоминания врезаются в голову резкими, острыми, болезненными ударами, и он лишь слегка морщится, дергает мордой, отгоняя все неприятные мысли из прошлого, и цепляется за настоящее — за смерть Хвойноушка.

От Крапивника, возвышающегося над своей новой ученицы, пахнет именно им, смешивается со смертью, и по спине воителя вновь скользит холодок — он снова погружается в это чувство присутствия кого-то иного, мертвого, как и на обрыве, такой же запах теряется в шерсти Смолянки, который сидит недалеко от Тринадцатого, словно скрывается в уголке, не желая попадать под взгляды соплеменников. Но Вредитель все равно отыскивает его, все равно пилит какое-то время своим серо-синим безразличием, держит дистанцию, ломается, после чего уже решается подойти — вдруг воитель знает, отчего хоть помер Восьмой.

Сворачивает в сторону Смолянки, отчего подходит со спины, тихо, аккуратно, привычной неспешной поступью, его глаза прикрыты, но лишь чтобы они не казались такими большими, как это обычно бывает. Не прикасается, даже садится не так уж и близко, заходя чуть вперед перед соплеменником, чтобы не пугать неожиданной отточенной резкостью своего голоса.

— Смоль, — аккуратно скользит взором по фигуре воителя, подзывает, показывая желание поговорить, ведь и самому ровеснику тут скучно, это написано в его взгляде, чувствуется в воздухе. — Случаем, не знаешь, как, отчего умер Хвойноушек? — спрашивает, просто потому что он бестолочь и часто выпадает из реальной жизни.

ничего не забыть, ни на что не смотреть,
и позволь мне уйти, чтобы дольше гореть

___сумрачный таракан

не пытайся спасти моё чёрное сердце,
и спаси всех от м е н я

Иней

Дата: Утро, 02-Июл-2019, 19:34 | Сообщение # 2790

твое сердце — тень

Группа: Лесные Коты

Сообщений: 973

Ее пробивает — насквозь, от одного бока до другого, от носа до кончика хвоста, ее переламывает пополам с тихим хрустом, ей воздух выжигает легкие. Королевна продолжает смешивать привычный — без него существовать не смогла бы — холод с теплом, смотреть так же, как секунды назад, даже те же чёртики за тьмой зрачков прячутся. Улыбается светло, ободряюще — «все хорошо», пока внутри рушатся империи, разрываются пушечные снаряды.

Потому что она тоже

она тоже хочет, так отчаянно, до нехватки воздуха, чтобы сестра спала рядом с ними в ученической (кого заботит, что они там практически не спят), ходила на тренировки и в патрули, спокойно покидала лагерь. Она хочет показать ей и избушку на новых территориях, и водопад — Злате он непременно понравится, каждый уголок изученной до деталей территории.

И она, конечно, достаточно Снежинка, чтобы думать об этом как о чём-то почти несбыточном на данный момент и следить цепко, неотрывно, за каждым движением сестры. А ещё она не из тех, кто сеет ложные надежды, рисует картинки нереального, несбыточного. Но почему-то — не чтобы успокоить, но потому, что необъяснимое предчувствие велит ей — выдыхает сейчас Злате на ухо:

— Если очень сильно чего-то хотеть, это обязательно сбудется.

У Златы пламя внутри клетку рёбер облизывает жадными всполохами — девочка чувствует это, знает, о чем та сейчас думает. Но не прослеживает ее взгляд, не смотрит на отца, только чувствует, что он обращает внимание на них — то самое кровавое пламя, растворенное в индиговой синеве, лопатки обжигает.

Сестра меняет тему, и Снежинка поддаётся легко, тянется вслед за нитью разговора. Тренировки, охота, Вранолапый... Замирает на мгновение: единственная охота, которая их братцу даётся легко и успешно — это охота на неприятности. И потому отсутствие Воро в лагере заставляет тревогу змеей свернуться под рёбрами. Принцесса надеется, что с ним Белена — его тоже не видно в рядах соплеменников, а не кто-то другой.

— Надеюсь, появится в ближайшее время — улыбается заговорщически Злате. Ты же знаешь нашего брата, — Ещё совсем не все умеем, учиться и учиться.

Улыбается, но невольно тянется взглядом к Мороку Звёзд. Наставник давно не проводил с ней тренировок, она почти соскучилась. Но это, конечно же, секрет.