Незаметно подкадывается сезон Юных Листьев, пробуждая лесную природу и прибавляя жителям новых хлопот.
С Изнанки возвращаются Грозовой воин Мрачногрив и Ветряной Хмелюшек, а также Речные Ветреный и Горный Перевал.
Горечь Звёзд и Шиповник проводят собрание на Главной Поляне, где обсуждается вопрос с нападением Изнанки. По окончанию собрания верхушки призывают воителей выступить на Остров Советов и дать отпор общему врагу.
Также происходят посвящения.
В племени Теней Зарница становиться воительницей Зарево; Таинственная, Сычушка, Песнь и Молниелап получают новых наставников — Ягеля, Полымя, Зайца и Синицу. Искалеченный Можжевельник переходит в статус Старейшины.
В племени Ветра Стая и Сладянка становятся ученицами Стаей Птиц и Усладой, а их наставниками — Стриж и Лечащий. Хмелюшек, не помнящий своего имени, принят обратно в племя под именем Зеркальный.
Новая предводительница Речного племени Танец в компании Нивяника посещает Лунное Озеро, где пока не получает дара девяти жизней, но становится Звёздный Пляс.
Воители четырёх племён прибывают на Остров Советов и вступают в бой с Изнанкой, где принимают первый удар.
Обновлено: 31.03.24
Погода в игре
Утро сохраняется ясным после звездной ночи. Согретый солнечным теплом воздух продолжает прогреваться все больше. Весь лес постепенно зеленеет. Яркими коврами расцветают весенние первоцветы: подснежники, крокусы, прострелы. Золотятся на березах сережки, многие кусты набирают цвет. К обеду легким ветром приносит облака, но они не застилают небо целиком. К вечеру спокойная погода сохраняется, но ночью облаков становится больше, так что звездной ночи можно не ждать. Вода в водоемах возвращается в свое обычное состояние.
Температура: утром +9, днем +16, ночью +8
Сила ветра: мягко дует тёплый ветер
Охота: высокая вероятность успешной охоты весь день
Травы: почки превращаются в листья, травка зеленеет, лечебные травы продолжают расти и наполняться силами, а вот сезон сокодвижения подходит к завершению
Гордость Сумрака — вековой дуб, раскинувший свои густые ветви над главной поляной, а его молчаливая тень укрывает почти весь лагерь. Этот исполин пережил великое множество поколений, о которых живущие сейчас коты даже не могут иметь представления. От игр несмышленых котят, до кровавых посвящений и казней — могучее дерево видело все, и помнит каждого, кто стоял на нем в роли предводителя и глашатая, а в подтверждение тому — следы когтей, что сохранились на одной из нижних ветвей, с которой те обращались к своему племени. У подножия дерева над поверхностью земли торчат бурые корни, сплетаясь в причудливые формы и образуя небольшие туннели и норки — раздолье для неугомонных котят. Хоть крона дерева и начинается относительно низко — забраться на него по неширокому стволу не так-то просто, поэтому королевы запрещают детям даже пытаться вскарабкаться хоть немногим выше. А вот чуть дальше от корней — просторная полянка, где во время собраний располагается само племя, чтобы выслушать объявления или присутствовать на церемонии посвящения. Древо Тьмы — не может не завораживать, а находясь рядом, в полной мере ощущаешь, что ты под защитой Теней.
д о з о р н а я · в е т в ь
Дозорная ветвь — название говорит само за себя, и если у вас возникло ощущение, что за Вами наблюдают — не переживайте, ведь так на самом деле и есть. Ежедневно дозорные сменяют друг друга на этом посту, ведь неизвестно, когда нарушитель рискнет пресечь установленный предками Закон. На этой ветви удобно находиться — широкая, прочная и крепкая, она выдержит и нескольких котов, в пределах разумного. В обязанности дозорного входит непосредственно охрана лагеря и бдение за безопасностью соплеменников. Уникально это место тем, что из-за высоты дуба, открывается отличный вид не только на каждый закоулок лагеря, но и на прилегающие окрестности. Дозор — ответственное и нужное задание, ровно, как и любой патруль, поэтому относиться к нему нужно соответствующе, и не расслабляться. Густая крона скрывает Сумрачного от посторонних глаз, а находиться здесь комфортно, ведь на ветви можно даже прилечь, без риска упасть вниз и серьезно покалечиться. А если все же решитесь отсюда спрыгнуть — легкими ушибами не отделаетесь: многочисленные переломы, после которых Вы переберетесь или на долгое время в целительскую, или сразу в палатку старейшин — если выжили, разумеется.
з о н а · о т д ы х а
Корневая система главного Сумрачного дуба настолько разрослась, что значительная часть его корней стала выбиваться на поверхность, и сейчас уже можно наблюдать настоящую игровую рекреацию для котят, которым, все же, следует быть осторожными во время шалостей. А что важнее — это замечательное место для отдыха после долгого ночного патруля или активной охоты, а может, Вы просто ищите, где спрятаться от назойливой жары? Под сплетениями шершавых корней можно уединиться и пообедать, временно абстрагироваться от компаний и подумать о великом, пока на вас не напала орава котят, прибежавших сюда за очередной порцией веселья. Недовольно ворча, можно перебраться немного дальше от корней, к зарослям папоротника и кустарникам, растущим рядом, листва которых скроет вашу уставшую душу от посторонних глаз. Конечно, это не одиночное ложе, здесь можно собираться с друзьями, а места точно хватит всем. А пройдя еще чуть дальше, вы кажетесь перед ручейком, часть которого пробегает именно здесь, так что все комфортные условия для досуга здесь созданы.
Сумрак любит драму. Он питается ей. Казалось, все вещи, которые пережил её отец на лживых улицах города, и о которых она никогда не узнает... простая постановка.
Лицо кота не шибко меняется: на нём не видно мрачного взгляда или оскала, и Тенька нашла в этом своё временное успокоение. Родная кровь ведёт себя спокойно и дружелюбно, что тёплым огоньком отдаётся внутри, грея душу и заставляя с облегчением выдохнуть. Её понимают. Это был корпус их диалога. Каркас. То, от чего девочка ещё не убежала, надрываясь и громко ревя. Она может доверить Кромешнику свои эмоции, мысли... Хотя бы пока. У судьбы странные шутки, да и играть по правилам она не любит, так что можно ожидать чего угодно.
— А если она сражалась в полную силу для того, чтобы потом защитить соплеменника от хищного зверя, возможно, жертвуя собой? Или когтями и клыками добывать победу и славу для своего племени на очередной битве с другим?
Невозможно, пап.
Мелкая замечает, как на морде кота появляется улыбка. Но не было похоже на то, что он веселился. Такая мутная, словно в тумане, и совсем не красящая глашатая. Обеспокоена ли она, как спец по улыбочкам? Наверное, раз сразу выявила какую-то странность. Может, они были изогнуты недостаточно сильно, может из-за того, что тема была довольно серьёзной и было не до веселья. Тенька едва успевает приоткрыть пасть, дабы спросить, всё ли в порядке, как её щеки касается серая лапа, которая плавно скользит вниз, оставив после себя лишь примятую шёрстку. В этом движении было больше нежности, чем во всей её жизни, потому что если так подумать, любовью её нечасто баловали, хоть и пока ни в чём не отказали. Впрочем, одного этого хватило, чтобы заткнуть слегка напуганную девчонку, которая хотела засыпать кошару вопросами, но видно не судьба. К слову, у Кромешника много поклонников и фанатиков. Можно поспорить, что они многое бы отдали, дабы оказаться на её месте, его дочкой или сыном (очень смешная шутка про "продать почку")
Нет, пап, ты сам в это веришь?
— Мы не можем знать наверняка, пока Лапа не сделает тот или иной выбор. Никому не под силу знать, что творится в душе другого создания, никому, кроме Звезд, неведомо будущее. Но если она изберет путь предателя, то будет казнена с не меньшей жестокостью, так же, как и ее сестра, так же, как и любой другой, осмелившийся переступить закон.
Не можем, но хотелось бы. Хотелось бы знать наперёд, стоит ли принимать в племя того или иного кота, хотелось бы знать многое, но меньше знаешь — крепче спишь. А крепкий сон залог здоровья. Тут же появляется ещё один вполне очевидный для такой занозы, как она, вопрос, которому она задаёт только своему внутреннему "я". Быть открытой и честной — хорошо, но порой нужно уметь держать язык за зубами: сестра? Сестра её врага мертва, хах. Никакого вкуса победы или радости, скорее некое сожаление. У Теньки было много братьев и сестёр, никто из них пока не умер, вроде как, мучительной смертью, не был казнён. Тяжало осознавать, что после того, как цвет жизни превратится в цвет стали, столь холодной стали, приходит мысль о том, что мы слишком поздно осознали, как много ещё не сказали родной душе и как много могли бы сказать. Котам, кто пережил смерть близких, остаётся лишь надеяться,, что они увидят их среди Звёзд; кто знает, какие грешки они за собой скрывали, и куда могли попасть?
Слишком глубокие мысли, хотя девочка даже не знает о том, что существует понятие «смерть» и Звёздное племя. Расскажи об этом сейчас и она скажет, что это потешные сказки, но не более, пока не столкнется с ней сама. Своими большими и добрыми глазами. Не почувствует, как всё тело тяжелеет и как невозможно сдерживать подступающие к горлу эмоции.
— Но до тех пор — она такая же часть Сумрака, как и мы с тобой. Грязнокровный его кусочек, но все-таки — часть целого. Так же, как и Пузыристый. Они ведь друзья, Тенька. И оба обучались у меня — я хорошо их знаю, и оба они на самом деле способны на бо́льшее и лучшее, — как бы неприятно это незвучало, но старший был прав. У них нет повода ей доверять, но и выгонять, пока что, тоже. Пузя и Лапа друзья? Перестанут, если та ещё раз попытается избавится от Пузыристого. Потому что маленькие девочки не прощают. Им нравится носить везде свою обиду, тыкать ей в лицо, и в конце, избавится от того, кто стал причиной ужасного, убитого настроения. На самом деле, всё это было немного дружелюбней, в светлой головке. Никаких наклонностей к садизму, просто подстава. Такая подлая, по-своему прекрасная и изысканная — мой испытательный бой тоже был с моим лучшим другом — я прекрасно знаю, как тяжело драться против того, кто невероятно дорог тебе, но это тоже... Это тоже особый, иной способ показать свое доверие. Это о том, как сильно ты чувствуешь своего противника, о том, что ты укрощаешь свой дух, о том, что ты открываешь новое, неизвестное ранее чувство. Бой, на самом деле, очень сближает.
«Друзья не должны драться!» Но разве ваша с бывшим Звероловом игра не была небольшим сражением? Или ты хочешь сказать, что маленький рыцарь был врагом? Детскую логику легко сломать. Чуть что — она начинает трещать по швам, создавая щели. Особый способ показать доверие? Звучит забавно-глупо, потому что просто укусив, можно показать то, что ты доверяешь своему соплеменнику, если так судить? Зачем слова, когда есть заточенные клыки и стальные когти. Ими можно начать общение, на них и закончить, ими можно выразить любовь, а можно — злость. Универсальная штука, практичная в использовании, но слишком жестоко. Да-да, уже не первый раз она находит Сумрак чем-то устрашающем.
— ..По-настоящему больно делают не враги, Тенька, не тот, против кого племя идет войной. Больнее всего получать удар от того, кого подпустил слишком близко. Те, кто рядом — они знают, куда бить, они знают тебя. Те, кто рядом, разорвут не только твое тело, но и твою душу, — на заметку: друзей НЕ заводить, своими слабостями НЕ делиться. Булочка дёргает ушами, щурясь и пытаясь переварить смысл фразы. Звучало не менее страшно: разорвут? Прекрасно-о-о. Наверное поэтому все её соплеменники такие замкнутые и недоверчивые — — Я знаю, ты не понимаешь, и я бы не хотел, чтобы ты понимала это, узнавала, каково это, но еще меньше я хотел бы, чтобы, столкнувшись с предательством, ты не смогла бы ему противостоять.
Как бы хотелось сказать, своим тоненьким, дрожащим от переполняющих эмоций голосом, что она может. Но язык не повернётся назвать её сильной, ловкой, или неуязвимой, сообразительной. Или если короче, она не могла за себя постоять. Сложно это отрицать. Чистота крови даёт ей лишь то, что она избежала бессмысленных оскорблений и озлобленных взглядов. Кромешник, который только что впивался когтя в замёрзшую землю, отпрянул от неё и встал напротив, опустив свои тяжёлые лапы на плечи девочки, которая в любой момент могла сломаться. Словно она была хрустальной статуей. Отец смотрит в её глаза, а она — в его. Два озера, болота. Омута. Наконец, он отводит взгляд и легонько, на прощание, треплет мелкую по макушке. Уходит, оставляя её и мысли в одиночестве. Ей... нужно просто понять его? Нет, скорее его слова. Принять реальность. Будет довольно сложно это сделать, но нет ничего невозможного. Даже если сейчас она лишь легкомысленная девчушка.
Нет-нет, лучше будет отложить это в головке, запомнить и никогда не забывать. Понимание придет со временем, наверно?
— гп
he gave it a try, he closed his eyes he didn't know how it'd feel he just hoped that it wouldn't hurt
itㅤㅤㅤ almost ㅤㅤㅤworked.
he gave it a try, he closed his eyes he didn't know how it'd feel he just hoped that it wouldn't hurt
Снежинки осыпают его лицо эфемерными поцелуями влюбленной девы, плавятся на изрисованных симметричными линиями шрамов горячих щеках, талой водой ощущаются на губах. Снег мягко и безмолвно опускается с небес, укрывая землю белым пуховым одеялом. На белом ─ танец черных теней, отбрасываемых не потрескивающими поленьями в костре колеблющимися языками дикого пламени, но двумя кружащими друг напротив друга гибкими кошачьими силуэтами, постепенно сливающимися в единое целое, шипящее и рычащее, отчаянное и злое.
Танец теней, танец боли и крови, запах которой медленно и лениво расползается по воздуху, на вдохе царапает нёбо и язык липким и густым, словно мед, но столь мерзким, как меласса, хорошо знакомым вкусом. Кровь на снегу кажется особенно красной, невыносимой для зрения ─ дымится в холодном утреннем воздухе, багрянцем осенних листьев рассыпается по чужим всклоченным шкурам ─ тоже белым, будто бы в мире остались только белое, черное и красное, а все остальные краски исчезли.
Пузырчатый дерется плохо, а Лапка ─ зло. Быстро, больно. Лютоволк, прищурившись, наблюдает за тем, как ученица яростно вгрызается в шею своего противника, захлебываясь кровью, и глаза у нее горят, ─ вот где собрались костры инквизиции сегодня. Пузырчатый тоже кусает ее, смыкая зубы на плоти, но словно вполсилы, неловко, а ведь даже из такого незавидного положения, ─ лежа на спине, будучи придавленным к земле весом чужого тела ─ еще можно выйти победителем, достаточно лишь сжать челюсть сильнее и использовать полностью свободные, никак не зафиксированные передние лапы. Или вытянуть на не менее достойную ничью, не думая и не сомневаясь ни секунды.
Но Пузырчатый отпускает Лапку первым ─ и это проигрыш. Он вспоминает, как под этим самым деревом превращал уши Вербы в кровавый фарш, пока ее зубы впивались ему в живот, и Беззвездному пришлось спуститься с ветки, чтобы расцепить клубок их переплетенных тел. Здесь хватает одного громкого «достаточно». Лапка, в отличие от своего оппонента, отпускает только теперь ─ и это правильно, так и должно быть. Лютоволк на мгновение ввинчивается режущим взглядом в поднимающегося Пузырчатого, позволив страной мимолетной брезгливости отразиться в глубине суженых зрачков: вот и доказательство, что чистая кровь в жилах еще не означает, что тебя никогда не ткнут мордой в грязь. Никто от этого не застрахован, но как много из собравшихся здесь Сумрачных ставило на победу Пузырчатого лишь из-за его чистой родословной, а не боевых навыков? Как много пренебрежительных взглядов и перешептываний удостоилась дворняжка-Лапка?
Чистокровным падать больнее ─ на них с рождения вешают ярлык в ожиданий лучшего. От грязнокровок никто ничего не ждет, как правило, ─ но именно сегодня дикая дворняжка в бешенстве рвала глотку заклейменной родословной собачке, чего не ожидал никто.
Вы оба показали, что достойны стать воителями Сумрака, ─ Лютоволк с трудом подавляет порыв запрокинуть голову назад и рассмеяться в серое светлеющее небо от этой откровенной лжи, слетающей с уст предводителя. Достойна здесь только Лапка ─ Лапа, ─ и все здесь знают, кто победил в этом сражение на самом деле. Он бросает взгляд на Кромешника, ─ глашатай напоминает застывшую перед броском змею, разве что яд с клыков не цедит. Тень позора ложится и на плечи наставника.
Следующие слова Темнозвезда заставляют его впиться взглядом уже непосредственно в предводителя. Лютоволк слышит свое имя как сквозь слой забившей уши ваты, в данный момент мысленно подцепляя тонкие веки и глубоко погружая когти в хрусталики зеленых предводительских глаз, проделывая тот же жестокий трюк, что и с филином на охоте, но все-таки выходит вперед. Неторопливо, слегка прогибаясь в спине, позволяя затекшим одеревеневшим после долго сидения на одном месте мышцам волнами перекатываться под шкурой, от чего стайка мурашек щипает загривок и скатывается между вызывающе острыми лопатками. Да и сам он весь ─ подобие вызова, волчья сущность, лисий образ.
Кромешник улыбается ему одними глазами, но он только мимолетно, как-то дико глядит в ответ прежде чем встать напротив отделившейся от Сумрачной толпы Мушки. Забавен тот факт, что она в этот момент смотрит куда-то в сторону Трели, когда как и его взгляд лишь вскользь проходится по миловидному личику, что еще хранит на себе толику неуловимой очаровательности, присущей почти всем детям, и замирает на невидимой точке поверх ее головы. Слова клятвы врезаются в наполненный ледяной крошкой с привкусом крови воздух. «Клянусь», ─ сливаются в хор четыре голоса.
Клянетесь ли вы обучить вашего оруженосца всему, что знаете сами, не препятствовать на пути к знаниями, защищать, не щадя собственной жизни и направить на путь настоящего воителя?
Нет. Лютоволк не давал клятв ─ волей случая он избежал их все. Кроме этой. Это… цепь? Он ее не видит, ─ но ощущает, как она затягивается на глотке, острыми звеньями впивается в гортань и гремит при малейшем повороте головы.
─ Клянусь, ─ …что в конце ее пути ты сдохнешь.
─ Тогда скрепите ваши клятвы кровью.
Он брат ее отца. У них уже одна кровь.
Не дожидаясь, пока Мушка протянет лапу, он сам поднимает ее, переворачивая подушечкой вверх ─ чистая кожа, не затронутая рубцами отметин пройденного пути. Пока. Лютоволк перехватывает взгляд Мушки и в глазах отсветом горящего внутри пламени сверкают алые искры, когда он одним резким, точным движением оставляет наполняющуюся горячей кровью ровную линию. Твой настоящий путь начинается сейчас. Не чувствуя боли, вспарывает зубами свою лапу ─ несколько алых бусин соскальзывает в снег, ─ и касается ее подушечкой своей. По позвоночнику пробегает легкая дрожь. На мгновение нестерпимо сильно их объединяет эта одна крошечная точка соприкосновения рваных подушечек и медленно смешивающаяся кровь. Так просто.
Кровь капает на снег, а вместе с ней и утекает важность момента. Цепь гремит на шее.
Лютоволк отнимает лапу, слизывая с подушечки багряную мешанину и вполуха дослушивая окончания церемонии, не поворачиваясь к Темнозвезду лицом ─ кажется, если он это сделает, то вся ненависть вырвется из глаз огненными вихрем и сожжет предводителя заживо, превратив в горстку такого же черного, как и его шерсть, пепла и белых костей.
Моль.
─ Отобрал у тебя мое имя, ─ зачем-то говорит он, комкая лапой снег ─ тяжелый и мокрый, он хорошо лепится, ─ а взамен вверил жизнь, ─ Лютоволк усмехается ─ темная ирония скользит в едва заметно приподнятых уголках губ, ─ и мгновение вглядывается в ее глаза цвета бледного неба.
Береги ее. Не сломай ее.
Хочется волком оскалиться и на Кромешника, и на Трель.
Он проведет Моль через все круги ада, если того потребуется, но и идти он будет рядом с ней. Он сломает ее ─ и воссоздаст заново, лучшей.
─ Сейчас, увы, не самое лучшее время для первой тренировки, так что у тебя есть возможность отдохнуть… а также сделать себе подстилку в палатке оруженосцев ─ мох можешь взять со склада, ─ а можешь выйти на территорию. Вслух он этого не произносит, но улыбается остро и небрежно напоследок и уходит под шепот теней.
Дата: Рассвет, 27-Ноя-2017, 21:24 | Сообщение # 2283
ϯень костров чумного психопата
Группа: Лесные Коты
Сообщений: 804
Моль.
Резко, неожиданно и опустошающе накрывает странная волна эмоций. Такое простое, такое заметное, всю жизнь с ней. Её имя. Она никогда не задавалась вопросом: "А почему меня так зовут?" Мушка. Что-то маленькое, серое, надоедливое и противное. Плечи напрягаются, а девочке странно. Только отец мог так её назвать. Такая глупая, такая мелочная и необоснованная мысль, но как же прочно она заседает в мозгу. Она устала от вездесущей тени отца за спиной, она хочет откинуть голову и опереться, почувствовать его холод. Убежать. Прижаться. Убить. Спасти. А может, всему виной имя? Он просто дал имя, которое разъедает мозг этой отвратительной серостью.
Сумрачная слышит новое имя сестры и ей хочется хохотать, как ей хочется хохотать в это холеное небо! Давайте, давайте назовем её в честь отца, это же замечательная идея! Губы искажает болезненный оскал, снег под лапами становится холоднее. Может, всё это фарс? Глупая комедия? Моль. Серое, отвратительное подобие бабочки, кривое зеркало. А может, это просто странный намек судьбы? Смотри, ты пытаешься быть кем-то другим, но в душе ты моль. Безобразное, бесполезное создание ночи.
─ Дитя Сумрака.
А ведь самое забавное, что она уже поклялась. В том, что не будет слабой. А какой у неё теперь выбор? Это не было завистью к сестре, нет. Какой бы ничтожной не считала себя девочка, она никогда не опустится до зависти. Она вообще не слишком понимала эмоции, которые испытывала. Просто факт. Её сестру зовут Змеелапая, а её ─ Моль.
— Поздравляю, Моль, — девочка вздрагивает от прикосновения и перехватывает взгляд Кромешника, — Змееуст гордился бы тобой и Змеелапой.
Она едва сдерживается, чтобы не спросить, тихо, твёрдо: "За что?" За что он бы гордился ими? За то что они выжили? Две чокнутых девицы? Но... Почему-то именно от этих слов, простых, избитых, как жизнь, становится легче, чем от долгих увещеваний. Просто от этих глаз. Она знает, что Кромешник не забыл. Она тоже не забудет. Сумрачная мягко улыбается прежде чем внимание воителя захватывает новая ученица.
Девочка понимает, что, кажется, забыла о самом главном только когда к ней буквально подлетает наставник. Эмоции внутри натягиваются до предела, сердце стучит как бешеное. Резко приходит понимание того, что она упустила из виду инициацию сестры. Лютоволк сам берет её лапу, и все вдруг становится таким стеклянным и чистым. Неподвижным. Белым. Чёрным. Рыжим. Мушке — Моли... — вдруг кажется, что все так просто, так спокойно и холодно, усталость куда-то уходит, теряясь в острых тенях. Она не вздрагивает, даже не сразу чувствует порез на лапе. Только бусинка крови на слишком чистом снегу. Ей нравится это чувство. Оно слишком острое, тонкое, слишком сладкое, но всё-таки в нем что-то есть. Первый шаг.
Моли нравится глядеть, как кровь смешивается, нравится впервые не чувствовать себя слабой. Даже видение после клятвы Медведя и Меднолапого растворяется в сознании, происходящее вытесняет его, не дав и шанса. Кажется, больше никакие официальные клятвы кровью не скрепляются. Кажется, это навсегда. Моль смотрит на то, как Лютоволк слизывает кровь, сама забывая это сделать, ещё больше измазывая снег в крови. Рану щиплет и это гораздо приятнее приторного пореза.
─ Отобрал у тебя мое имя, ─ до девочки не сразу доходит смысл сказанного, ─ а взамен вверил жизнь.
Вуаль резко сдергивается с глаз невидимой рукой, и Моль непонимающе поднимает глаза на воителя.
Не отец.
Так хочется спросить, просто, без истерик: "А зачем? На что ты надеялся, давая такое имя? Сказал первое, что пришло в голову?" Её не слишком волнует окончание фразы, жизнь... Она нужна не всем. Она нужна для чего-то. Пока этого чего-то у Моли нет, значит, оно и к лучшему, что не ей распоряжаться своей жизнью. Моль смотрит в глаза воителя и снова не может понять, что чувствует. Что-то похожее на страх, любопытство. Она совсем его не знает, не знает, чего ожидать от него. Кто он вообще?
Медленно кивает на слова воителя, параллельно думая, что она будет делать дальше. Наверное, сделает подстилку.
А потом завороженно смотрит на улыбку. Будь она врагом Лютоволка, наверное, сдалась просто увидев эту улыбку. Кажется, сейчас она очень странно себя показала. Всю церемонию напоминала скорее каменное изваяние, чем оруженосца. Наверное, стоит хоть сейчас показать, что она живая. Моль понятия не имеет, что сказать Лютоволку. Пустота в голове была даже больше, чем, когда она видела отца во сне. Но молчать тоже было бы верхом нелепости.
— Спасибо, — Предки, что она несет?! За что?
Наверное, она понимала за что. Не слишком чётко, но понимала. Лютоволк тоже злился из-за клятвы, тоже чувствовал, как она окутывает его, мешает дышать. Наставники и ученики, скованные одной цепью, жертвующие чем-то, дающие что-то. За что спасибо?
За цепь.
Моль провожает взглядом воителя и, пару секунд спустя идет следом. И вдруг замирает. Разворачивается. Так тихо. Белая, но каким-то образом умудряющаяся при этом быть тусклой поляна. Чёрные деревья заняли место не менее чёрных теней. И грязные капли крови на колючем снегу. Забавно. Целое племя чистокровок, а кровь все-равно грязная. Капли смешались друг с другом, с промерзшей землей и гнилыми листьями. Со снегом. Казалось, что здесь была битва. Моль пыталась понять за что, за какие идеалы они сражались сегодня, но мысли снова путались. Наверное, она слишком многое пытается понять.
Дата: Рассвет, 27-Ноя-2017, 21:41 | Сообщение # 2284
Оруженосец племени Теней
Группа: Лесные Коты
Сообщений: 597
Он отстранено слушает что говорит предводитель, сам уже мечтая о том, что будет дальше. Тренировки, новые знания... Он должен показать себя лучшим. Зверолом даже не замечает как подходит его наставница, но, услышав её голос, поворачивается к ней. Вот она прокалывает свою подушечку и котик чуть недовольно морщится. Сейчас ему раскромсают лапку... Но её всё равно надо дать. Протянув лапку, тёмный тихо шипит когда подушечку надрезают, а после начинает слизывать кровь. Горячая... - Буду. - он кивает, сам пробуя это странное слово на вкус. Боец. почему именно он, если Зверолом всего лишь ученик, а вот на воительница, воин? Или же это намекает на то, что ему нужно будет пройти целую войну чтобы стать воином? Он осматривается по сторонам, но не замечает своей подруги. По всей видимости она уже тоже ушла. Как жаль, а ведь он хотел с ней поговорить, подбодрить ещё, но видимо не судьба. Один взгляд на небо дает мелкому знать что ему уже стоит идти на поляну, поближе к выходу. Начинается новый день, а вместе с ним и новая жизнь.
гп
Ты хочешь меня убить Убить и про всё забыть А ночь, словно боль темна Зверь здесь, и он ждет тебя Ты чувствуешь вкус охоты, зверь этот - я! Зверолом, 7, тени
Ты хочешь меня убить Убить и про всё забыть А ночь, словно боль темна Зверь здесь, и он ждет тебя Ты чувствуешь вкус охоты, зверь этот - я! Зверолом, 7, тени
Дата: Закат, 02-Мар-2018, 23:07 | Сообщение # 2285
из сумрака севера и железной мглы
Группа: Стражники
Сообщений: 2555
[bgcolor=#000000]главная поляна[/bgcolor]
Этот миг наконец настал. Змееуст настолько сконцентрировался на дереве, что на мгновение даже ощутил замешательство, резкий диссонанс с реальностью, острое чувство неправильности. К этому он шел все это время? Он возвращался сквозь пыль городов и сплетенье дорог к бездушному куску коры? Но стоило его лапе коснуться ствола, как все вокруг вновь отпало. Это не бездушный кусок коры.
Слишком быстро он взлетает вверх уверенным черным сгустком, Тенью, наваждением. Воплощение дьявола.
Когда-то давно здесь стоял Беззвездный и принимал его в племя. Когда-то давно сюда ставил свою окровавленную лапу Гад. Когда-то давно революция прогремела на весь лагерь и его Лидер, его вечный наставник — взобрался сюда и сделал то, что сейчас собирается сделать он. Здесь стояли многие предводители до них, здесь встанут многие поколения правителей, взошедших на престол после их смерти. Его дети, возможно, возможно, его внуки. Далекие потомки, а может, вовсе не имеющие с ним никаких родственных связей коты. Когда-то давно — а может, только через много лун после них — здесь был или будет грязнокровка, здесь будет иноплеменной. Возможно, здесь даже окажется бывший домашний — кто знает?
Но есть нечто большее, чем Дар Девяти Жизней. Нечто большее, что ты чувствуешь, когда, вместо того, чтобы взбираться вверх по стволу — на дозорную ветвь, ты останавливаешься и... восходишь на Ветвь Объявлений. Змееуст впервые стоял на ней, к своему удивлению. Он смотрел на непривычный с этого ракурса, да и в целом далекий, словно все еще сквозь пелену времени, лагерь, и в груди бешено билось сердце. Он впивался в кору когтями и с никогда ранее не бывавшим таким яростным и ярким взглядом смотрел на Сумрачное племя.
Вдох.
Нечто большее.
Выдох.
Нечто главное.
Вдох.
Нечто приоритетное. Нечто, чему он может лишь покориться. Это власть тысяч теней, что сплетались сейчас с его собственной тенью. Это дыхание тысячи воинов, что сейчас ледяным ветром воплотилось где-то высоко в небе над лагерем, огражденным снежно-древесным навесом. Это крик многих поколений, повисший в мертвецкой тишине каких-то секунд, это кровь посвящаемых, это обрывки горячих клятв верности и волнение королев, провожающих во взрослую жизнь своих любимых детей.
Слова, которые произносил его отец. Которые однажды произнес, искалечив, покорежив, его наставник. Которые повторял за Беззвездным Темнозвезд. Змееуст бросил взгляд на Кромешника. Морока Звезд. Торжество момента окутывало их.
И когда я встану на ветвь, ты встанешь на нее со мной.
Змееуст улыбнулся другу своей самой яркой и искренней улыбкой, а затем внезапно оскалился, прижимая к голове уши, и уверенно выкрикнул призыв, поражаясь громкости своего голоса: — Пусть все коты, что движутся бесшумно и видят сквозь тени, явятся к Дереву Объявлений на общее собрание племени!
Он бился о стены оврага и замирал испуганным зверем, он доходил [dashed]до каждого[/dashed], кто присутствовал в лагере, и каждый в тот миг знал — Наследник вернулся.
Он дерзко оскалился, бросая взгляд на всех и сразу, бросая вызов неизвестности туманного будущего, и сильнее впился когтями в ветвь, взмахнул хвостом и сделал по ней пару шагов. Он подождал, пока соберутся воины, пока вылезут из теплых палаток котята и королевы, пока подойдут оруженосцы. Он подождал. Он никуда не торопился.
И чувствовал себя так, словно вновь ведет их всех в бой, словно вновь в Лихолесье. Словно ему вновь всего двенадцать, а на нем — неожиданно тяжелая, с размаху брошенная прямо на плечи, совсем новая, иная, чем раньше, ответственность. Но теперь его лапы были сильнее, его осанка была ровнее, его взгляд был увереннее, и пламя в нем было теперь неукротимо.
— Сумрачное племя, — начал он, когда соплеменники подошли ближе. — На вашу долю выпало множество испытаний. В наших рядах вновь убывает.. — пауза. Он окидывает всех присутствующих с вызовом, выискивая, высматривая в глазах присутствующих отголоски боли и сожаления. Он словно распространяет яростную, агрессивную ауру вокруг, что способна стереть с лиц котов всю жалость и всю растерянность, выжечь ее на корню.
Тени всегда были готовы выживать. Несмотря ни на что. Даже на выгоревшие пустыри, когда заходит солнце, падают тени. И они все длиннее. Близятся сумерки. Прекрасное время. Солнце заходит и с каждой секундой темнеет все сильнее.
— Когда-то давно на этой ветви стояли как мой отец, так и мой наставник. По их вине племя лишилось едва ли не половины своих воинов. Немногие из вас могут вспомнить Казни. Но те, кто помнят, знают о том, к чему это привело. Знают о том, как новые поколения взяли все лучшее от предыдущих. Когда в прошлый раз Сумрачное племя было ослаблено, мы оправились общими усилиями, мы объединились, восстали, возглавили сами себя. Самые яростные, самые верные — они стали Вестниками грядущего возвышения, Вестниками Мрака. А я — его Наследником. Лишь немногие из них сейчас здесь. Немногие из вас знают эту историю. Но каждый из вас прямо сейчас творит совсем иную. Каждый из тех, кто присутствует здесь, предвещает что-то лучшее, чем было до него. Каждый достоин быть тем, кем является. Вы прошли Мор, вы победили то, что нельзя было сразить в битве, вы столкнулись с ужасом намного более древним, чем войны, пограничные стычки, усобицы и межплеменные распри. В этот раз погибали дети. Погибали безвинные. Погибали истинные Сумрачные, те, кто не смог сдерживать Мрак внутри себя, те, к кому потянулось древнее зло, ныне навеки закрытое в глубине обрушенных туннелей. Духи забрали нашего прошлого предводителя, Темнозвезда. Вместе с ним в мир иной отошли и старые обычаи. Закончилась одна эра.
Змееуст замолчал на мгновение. Он говорил громко, уверенно, с выражением и харизмой, которые, казалось бы, исчезли в нем за все то время, что он потерял в странствиях. Он говорил так, как не говорил никогда прежде. Он говорил с живостью семилунного восхищенного мальчишки, с амбициями бастарда. С яростью, с какой сражался в боях. С жестокостью и сталью, с какой выносил приговор. Без малейших колебаний.
— Но началась новая. — эти слова были тише. Словно мягче, словно нежное тление углей после буйного пожара, сметающего огненным смерчем все на своем пути.
— Приветствуйте своего нового предводителя! — выкрикнул он, разрезав едва повисшую вновь тишину.
И это буду не я.
— Морок Звезд, сын Темнозвезда. Тот, кто вел вас сквозь Мор, кто возглавил, дал вам надежду, тот, кто был предан Сумраку больше, чем собственной жизни. Тот, кто готов умереть за Тени — тот, кто готов жить за Тени! Приветствуйте правителя!
[indent]неуклюжее «чувство» склоняется мятой иглой по прожилкам тряпичного тела; бормочет, гундит. докарабкавшись к сердцу — проткнёт его, вышьет узор и уйдёт, заплатив за пристанище дыркой в груди.[/indent]
[indent]неуклюжее «чувство» склоняется мятой иглой по прожилкам тряпичного тела; бормочет, гундит. докарабкавшись к сердцу — проткнёт его, вышьет узор и уйдёт, заплатив за пристанище дыркой в груди.[/indent]
Дата: Сумерки, 03-Мар-2018, 02:16 | Сообщение # 2286
он из болотных огней, серебра и теней
Группа: Лесные Коты
Сообщений: 2350
главная поляна
Мы — Тени, скользящие черными снами Как духи, случайно забредшие в чащу, Мы те, кто не будет отмечен Богами, И проклят не будет, кто жив настоящим.
Он идет, почти не касаясь земли, всем своим существом устремленный вверх — туда, где свершится момент истины. Момент, который они так долго ждали, мечта, которая пылала ярким светом маяка с прошлого сезона Голых Листьев в сердце двух мальчишек. Мечта, которая сегодня станет реальностью.
Закат догорает. Тени становятся длиннее.
Кромешник чувствует, как бьется под лапами сердце лагеря, сердце Сумрака — подземным древним жаром, пульсацией самой вечной жизни — и от предвосхищения грядущего перехватывает дыхание. Змееуст взбирается наверх, сумрачный касается лапой коры векового дуба и на короткое мгновение замирает, чувствуя, как сердце внутри переворачивается и бьется чаще и сильнее. Яркая живая энергия вливается в него, как Девять Жизней на Лунном Озере, неопровержимым яростным потоком. Энергия, которую могучий дуб впитывал в себя сотни лун до этого дня, энергия, которой горели речи десятков предводителей, завоевателей, вершителей судеб, революционеров и мятежников — эта энергия разжигает неукротимое пламя внутри. Морок Звёзд взлетает на дерево следом за Змееустом — яркая серебристая молния за сгустком чистого древнего мрака — и сворачивает на ветвь объявлений, кидая мимолетный взгляд на дозорную. Туда, где в далекий снежный декабрь Кромешник дрожал от переполняющих его чувств, заглядывая пылающим взглядом, полных чистых слез, в темно-синие глаза его друга. Туда, где луны назад двое мальчишек дали друг другу обещание — красивое и великое. Одно на двоих.
— И когда-нибудь, когда я встану на ветвь объявлений, вторым на нее встанешь ты.
Наследник всегда держит данные им общения. И Кромешник ни секунды, даже в самые темные дни его жизни, не сомневался в том, что этот день настанет. Две темные нити переплелись настолько тесно, что слились в одну — две жизни, два сердца, два пути стали одним. Я верил, верю и всегда буду верить в тебя. Обещаю.
Он тоже стоит здесь впервые. Он не смел встать на эту ветвь без Змееуста, хотя имел право и возможность — он намеренно оставался там, внизу, среди соплеменников, с дерзостью и неприязню взирая на Темнозвёзда, ибо он не был тем, за кем шел всю свою жизнь Кромешник.
Его смысл стоит сейчас рядом и улыбается. Змееуст улыбается ему ярко и искренее — Морок Звезд улыбается в ответ.
Алый закатный луч падает на серебристую шерсть, окрашивая ее в медь. Они стоят рядом, и в момент тишины, священной, звенящей, Кромешник слышит, как бьется чужое сердце. Они стоят рядом — Истинный Мрак и Болотный Огонь. Яркий свет извечных звёзд, абсентовое пламя и яростный, беспощадный огонь святой инквизиции. Синяя бездна темных океанских вод, сумеречных небес, и колдовская, горькая хвоя вечного темнолесья. Серебро, сталь, огонь, ночной мрак и шелест колких ветвей. Рядом с ним Кромешник сияет так ярко, что, кажется, может затмить светлячки звёзд и сочащееся кровью закатное солнце.
Он вспыхивает с силой произносимых Змееустом слов — громких, торжественных, легендарных, клеймом выжигаемых на сердце — он вспыхивает отблеском алого пламени на вешнем снегу, он вспыхивает в глазах, взирающих снизу, смотрящих сверху, в невидимых очах никогда не дремлющих теней. Они вьются вокруг, темные, сконцентрированные — лезвия мрака, смертельное оружие. Сердце каждого, кто посвятил жизнь Тени, каждого, кто находится сейчас под сводами величественного дуба и хвойных ветвей, бьется в унисон с Темным Сердцем Леса.
Мы — Тени.
Ночные охотники с сумрачной кровью, Наследники славы — жестокие дети, Мы — гордые Тени, свой дух не уроним, О гибели нашей поведает ветер.
Кровь проливается на главной поляне, когда меч праведной справедливости обрушивается на головы мятежников. Кровью пропитывается темная холодная почва, жадная и неутомимая. На пепелище расцветают алые маки. Кровь льется, распускаясь лепестками роз на жесткой гремящей тропе, когда старший отдает жизнь за младшего. Кровь льется, когда наставник связывает себя узами священной клятвы со своим оруженосцем, кровь льется, когда оруженосец становится воином. Кровь льется жизнью дерзновенных, недостойных, слабых. Кровь льется, невидимая и неощущаемая, когда кошмары целуют и забирают с собой.
Кровь — жаркая, алая, пахнет солью и металлом. Пахнет жестокой справедливостью и Законом. Пахнет смертью во имя жизни.
Пожар, ураган, наводнение, революция, Мор — Тени не сломить. Морок Звёзд смотрит вперед, на сердце лагеря, окруженное неприступной стеной ежевики и величественных елей, на лица, каждое из которых носит жестокий отпечаток Сумрака, на каменные своды оврага, на огни, вспыхивающие в чужих глазах, — и чувствует это так ярко, что прямо сейчас готов идти и завоевывать весь мир, бок о бок с теми, за кого он готов отдать свою жизнь. Кому уже отдал свое сердце и душу.
— Погибали истинные Сумрачные, те, кто не смог сдерживать Мрак внутри себя, те, к кому потянулось древнее зло, ныне навеки закрытое в глубине обрушенных туннелей.
Он смотрит вперед, видя и тех, кого уже нет в живых. Помня жаркий янтарь глаз Горихвостки, надежду в глазах котят, нежный взгляд Ниточки, самоотверженность в чертах Бедокура, словно предчувствовавшего, что ему не суждено вернуться домой. Пожар заката в Беззвёздном, душный мрак Гада, смелость Яролапа, лучистый свет в глазах Тигриное Сердце.
Они все сейчас стоят здесь. Они все — Тени.
Мы пали в боях, мы ушли до рассвета, Но племя осталось свободным и сильным,
— ..Духи забрали нашего прошлого предводителя, Темнозвезда. Вместе с ним в мир иной отошли и старые обычаи. Закончилась одна эра.
Темный Клык находит мальчишку, сбежавшего из лагеря, в тенистом Ельнике — и вместо наказания делает своим оруженосцем раньше положенного срока. Темный Клык смотрит со стороны, внимательно, незаметно, Темный Клык дает свежую, еще теплую мышь оруженосцу, едва вернувшемуся после долгих скитаний, исхудавшему и хрупкому. Темный Клык рычит, вжимая дерзкого мальчишку лицом в колючий снег. Темнозвёзд вытаскивает его из бушующего водного потока, теряя жизнь, называя своим сыном. Темнозвёзд терпеливо, молча переносит ненавистные взгляды, спонтанные укусы в плечо, пренебрежение и демонстративное неуважение. Темнозвёзд теряет жизнь от его лап, Темнозвёзд делает его своим глашатаем. Темнозвёзд отдает жизнь за Тени со спокойствием атлантов на непроницаемом лице. Туннели принимают жертву. Тени побеждают.
Мы Тени, а значит, за нами — победа, И смертью своей мы в веках победили.
— Но началась новая.
Последний закатный луч скользит по голым ветвям, отражается алым всполохом в глазах Змееуста, вспыхивает на серебристой шерсти, и падает, падает вниз, утопая в бездонных сумеречных тенях.
Морок Звёзд вдыхает полной грудью ментоловый воздух, обжигающий легкие. Скалится, обнажая ровные смертоносные клыки, ярко, остро, победоносно ухмыляясь.
— Приветствуйте своего нового предводителя! — слова горят в груди, бешено стучат древние ритуальные барабаны, священный сумрачный огонь пропитывает каждую клеточку, каждый атом тела, заставляя жаркую кровь прожигать себе путь по пульсирующим жилам, заставляя чувства обострятся до предела и слышать, как шелестят крылья ночной птицы, взмахнувшей ввысь. Он чувствует это всё и даже больше, — Морок Звезд, сын Темнозвезда. Тот, кто вел вас сквозь Мор, кто возглавил, дал вам надежду, тот, кто был предан Сумраку больше, чем собственной жизни. Тот, кто готов умереть за Тени — тот, кто готов жить за Тени! Приветствуйте правителя!
Сияющий пьедестал, вершина мира и простор, который им покорится. Мира, который он готов съесть живьем.
Морок Звёзд с жестокой змеиной грацией в каждом движении делает шаг вперед, соприкасаясь с плечом Наследника, и выкрикивает следом, громко и полнозвучно, мелодичным, но сильным и звенящим сталью голосом, перекрывая ропот и шелест внизу.
— Да здравствует Змееуст, сын Беззвёздного, потомок Лидера Революции, Наследник Мрака, Избранник Теней, — Он сверкает безумным знойным пламенем в глазах, ощущая, как грозовыми, электрическими разрядами дрожит воздух вокруг, — Да здравствует тот, за кем мы шли в битвы и кто вдохновлял нас на подвиги, тот, кто когтями и клыками боролся за славу и чистоту Сумрака, тот, кто вел его к истинному величию, — глашатай на мгновение поворачивается к соплеменнику, заглядывая ему в глаза, вновь изгибая губы в яркой ликующей улыбке. Набирает в грудь воздуха, и слова разрезают синий сумрачный полумрак, заставляя его всколохнуться и взвиться выше, к первым звездам на сгоревшем небосводе, —Да здравствует Змееуст, глашатай Великого Сумрачного племени!
[indent]там, где весна помнит смерть, да огонь помнит жар, пой мне во тьме, друг мой вечен и стар на забытой тропе, где поставят мой крест,
ㅤпой мне во тьме, ㅤㅤㅤверный брат, ㅤㅤㅤㅤㅤтемный лес[/indent]
[indent]там, где весна помнит смерть, да огонь помнит жар, пой мне во тьме, друг мой вечен и стар на забытой тропе, где поставят мой крест,
ㅤпой мне во тьме, ㅤㅤㅤверный брат, ㅤㅤㅤㅤㅤтемный лес[/indent]
Дата: Сумерки, 03-Мар-2018, 03:15 | Сообщение # 2287
тени ♡
Группа: Лесные Коты
Сообщений: 3143
`главная поляна
тени в мире болотных огней проснулись, зашевелились с первым звоном сумерек.
Величественные, непоколебимые, тени сплелись над головами ее соплеменников, заглушая собой ветер, окрашивая в загадочный синий выпавший снег. Тени окутали ее, сжали маленькое, трепещущее сердце в ледяные, обжигающие тиски - тени снизошли на Сумрачное племя, едва скрылся за горизонтом последний луч гаснущего солнца. Они спустились к дереву, к Мороку Звезд и Змееусту, словно бы преклоняясь перед ними, признавая их, коронуя их.
Тени сгущались с каждой минутой - Светолапка не видела этого, скорее... ощущала. Она ощущала нутром, как мрак сгущается внутри нее, колышется там, толкая ее ближе к нависшему когтистым зверем дереву объявлений. Она завороженно смотрела на двоих, стоящих наверху - ее лидера и ее отца. На дуэт, дополняющий друг друга - одно не могло без другого. Светолапка ни разу не ощущала ничего подобного, но в ее сердце бушевал ураган эмоций, возмущенно, возбужденно рвущийся наружу - и она впервые не смогла его остановить.
Ее отец. Ее глашатай говорил, его голос раскатистым громом проносился над головой, а затем врезался в уши самым громким, самым величественным и самым великолепным звуком, который она когда-либо слышала. Он сиял - сиял ярко, словно копил за эти шесть лун в себе свет, чтобы сейчас наполнить своим огнем все Сумрачное племя.
Возле самого яркого света пролегает самая темная тень.
Мурашки бежали по ее спине, короткая шерсть встала дыбом, но ей было тепло, ей было до безумия жарко, Светик горела. Вонзив в снег когти, она забыла на мгновения, как дышать, встретившись на короткий миг взглядом со своим отцом. Ученицу словно ударило током, обожгло все тело от кончика носа до кончика хвоста, но эта молния, пронзившая ее, разбилась в звездной бездне, как только вперед выступил Кромешник.
Морок Звезд.
Каждая клеточка ее тела, каждый мускул кричал ей о том, чтобы преклониться перед этим. Воплощение Теней - все, что стучало в помутненном от восторга и уважения разуме, когда Светолапка, не выдержавшая такого напора, опустила глаза и немного наклонилась к земле, прикрыв бледно-голубые очи. В ней не осталось на этот миг ни капли былого холода и сдержанности - она была обожжена, а затем заполнена горячей, пылающей в ней Тенью. Светик было не стыдно за свою эмоциональность - это было настолько правильно, это были Тени.
Она - Тень.
Самая первая вскинувшая голову среди всех, кто подошел к дереву объявлений, нисколько не озабоченная своим образом холодной и непроницаемой ученицы племени Теней, Светолапка закричала в абсолютном обожании и восторге имена своих правителей - правителей Сумрака:
- Морок Звезд! Змееуст!
Все ее внутренние переживания, все ее мысли отступили перед данным моментом. Ей было все равно, подхватит ли кто-нибудь ее приветственный, ее преданный крик - это было то, что она должна была сделать, это был инстинкт, отклик Теней в ее душе, это было правильно.
Я клянусь всегда помнить это ощущение. Я клянусь быть преданной Теням всю свою жизнь и отдать ее только за Тени. я клянусь.
она никогда не говорила себе - только ли себе? - чего-то более искреннего.
help me, it's like the walls are caving in sometimes I feel like giving up but I just can't - it isn't in my blood
Дата: Сумерки, 03-Мар-2018, 03:47 | Сообщение # 2288
яркий костер, сумрачная инквизиция
Группа: Лесные Коты
Сообщений: 1584
главная поляна.
Если бы Медянка мог чуть сильнее выпрямить вмиг напрягшуюся спину, то он бы сделал это, но пока можно было довольствоваться только выточенной за луны осанкой, что острыми прутьями рёбер сдавила что-то очень важное внутри, не давая сделать полноценный вдох. Он останавливается чуть дальше других, сжав губы, пытаясь не захлебнуться эмоциями, что топили, тянули вниз, в вязкую трясину волнения и истерии. Медянка не истерик, он умеет держать себя в руках, но сейчас он пытается перестать думать о том, что все эти луны они ждали чуда. Тис — чудо.
Онако, он не стал чудом, что спасло их от смертей.
Ветер резкими порывами обивал бока и щеки, будто пытался привести застывшего оруженосца в чувство, пока тот внимательно осматривал Змееуста и Кромешника рядом, пока тем временем в воспоминаниях случайно наткнулся на Душку, который с душой нараспашку стоял здесь и протягивал лапу. Смешал кровь с полукровкой. Меднолапый, как мог, давид болезненное сожаление, что Душка всё-таки оказался настолько слабым, что не пережил мор, затерявшись в сумрачных глубинах. Может быть, покоренный жрущим его мозг безумием, он кидается на деревья и рвёт свою кожу. Но слабаков не жалеют, жалеют упущенные возможности.
Это был бы худший исход.
Воспоминания старой пленкой кружили перед глазами, специально останавливаясь на моментах с Тисом. Первая встреча, обещания, секреты. В другой раз.
Но Меднолапому уже не нужны другие разы.
Лицо медленно разрезает кривая ухмылка, однажды, он стоял точно так же перед Змееустом, когда ещё был совершенно мелким, невысоким, слабым характером со своими детскими обидами. Дело даже не в высоком росте, что теперь обрел оруженосец, а в том, что он сам изнутри изменился, каркас желчи сменился стальной бронёй спокойства. Не заденешь. Вот только поздно, в глазах видно оголенный нерв, он ведь только свыкся с мыслью, что он готов идти дальше, а сейчас? А сейчас что? Меднолапый вновь стоит на перекрестке, не зная, куда двинуться.
Он не хотел, чтобы кто-то проникал вновь к нему под кожу, он не хотел при чужой смерти чувствовать что-то угнетающее.
— Морок Звёзд. Змееуст.
Чужой крик слился с его собственным, когда Меднолапый всё-таки вдохнул больше воздуха, выпустив с трепкой ноткой спокойствия. Приветствие племени вернувшегося глашатая должно быть громким, ярким, как всполох потухающего костра, что начал гореть с новой силой.
новая эра началась
Как все и хотели, после чёрного воздуха, отравленного сладостью болезни и смерти, омерзительным гниением, освещаемого десятками пылающих душ, что были готовы биться до конца, они вновь пришли к истокам, где ясный чистый сумрак укрывает их пуховым одеялом заботы.
Так выпрямитесь и встретьте новую жизнь.
мы всего лишь топь и ветви. спи, мой братец, станет легче лес с болотом на рассвете видят сны по-человечьи
Дата: Сумерки, 03-Мар-2018, 04:27 | Сообщение # 2289
☼ я — лишь свет в τенน ☽
Группа: Лесные Коты
Сообщений: 1749
Главная поляна
Темнота сгущалась над их головами, легкими, нежными пальцами касаясь макушки своих детей. При виде Змееуста и Морока Звёзд на ветви у Змеелапой болезненно-приятно сжалось сердце в груди, а на губах в диком оскале растянулась жесткая, холодная улыбка. Торжество этого момента продрало тисовскую дочь до глубины души, до легкой дрожи в лапах, тремора внутренних органов, до скрипа собственных костей. Она вздирает вверх голову, взглядом пожирая величавые фигуры, укрытые мрачной пеленой. Словно бы видит пляску теней вокруг, яростное содрогание атмосферы и алая аура, нависшая над темно-серым силуэтом отца, кровавый блеск в его темно-синих глазах.
Голос Змееуста приятно лился в уши, она словно забывает, как дышать, — кто-то украл её воздух! — не видит и не слышит ничего вокруг. Только его голос и треск костра над головой. Треск пламени святой инквизиции.
Слова смолой заливали сердца, каменея и забирая их в плен, из которого невозможно выбраться. Девчонка чувствует, как медленно поднимается шерсть на спине, пронизывая каждый позвонок холодной, режущей нитью. Даже не замечает, как вонзает когти в почву, вжимая в землю свежие раны. На этом месте когда-нибудь вырастут дикие красные розы, пропитанные святой алой жидкостью от ароматных лепестков до смертоносных шипов, этот момент будет жить у них в памяти вечно, его будут передавать из поколения в поколения, покуда он не перестанет быть важным.
Они — Тени. Укрываясь днем в полумраке, ночью они захватят лес, унося за собой чужие души, питаясь чужими страхами и мимолетными фантазиями, великими целями и мечтами, рождающимися именно по ночам.
Они — Сумрак. Сожрут солнце целиком и будут гореть изнутри, выпуская из заточения темных оков уснувшее сознание. Блики луны на белом снегу, играющие на вязких струнах ночной черноты. Даже птицы не запоют, боясь величия наступающего мрака.
Тени заберут твою жизнь для того, чтобы создать новую. Тени сожрут твою душу, сгрызут и скомкают, выпуская наружу непоколебимый дух. Тени убьют тебя, выпотрошат твое тело, подарят настоящую боль и, в итоге, сделают сильнее кого бы то ни было.
Змеелапая чувствует, как бьется её сердце. Тук-тук. Она может посчитать удары и поймет, что ритм танца внутри просто безумно... Тихий.
Не смеет прервать чужого слова, не смеет оборвать повествование такой грубой бестактностью.
— Но началась новая.
Наружу выпадает тяжелый вздох, выпадает ледяным камнем и с глухом ударяется о твердую землю. В зеленых глазах бушует ядовитое пламя, мрачное и темное; она чувствует, как растут крылья за спиной.
А теперь — вдохни. Вдохни, Змеелапая, вдохни полной грудью, вдыхай холодный воздух до тех пор, пока легкие не будут разрываться по швам, пока не услышишь треск собственных ребер и на глазах не выступят слезы от боли. Вдыхай, Змеелапая, вдыхай, чтобы закричать так, как не кричала никогда!
— Да здравствует Морок Звёзд! —кричи.— Змееуст! —не жалея легких.— да здравствует Сумрачное племя!
Yeah, I'm out of my mind I might as well embrace it, yeah ________And the day I die You'll know that I'm a _______________Genius
Yeah, I'm out of my mind I might as well embrace it, yeah ________And the day I die You'll know that I'm a _______________Genius
Сообщение отредактировал Змейка - Сумерки, 03-Мар-2018, 04:41
Дата: Сумерки, 03-Мар-2018, 13:05 | Сообщение # 2290
ветер у нас украл имена
Группа: Лесные Коты
Сообщений: 301
В последний раз он стоял здесь луны четыре назад. Время для него пролетело слишком быстро, он даже сам не заметил, как исчез. Ничего не помнит, ничего не знает, чувствует только опустошенность внутри и потерянность в пространстве. Медведушка оказался около дерева ведомый силой голоса своего отца. Он слышал Кромешника даже сквозь плотную туманную стену и шел на призыв по инерции. Мальчик оглянулся в поисках Кромешника, не ощущая под лапами земли, не замечая многообразие запахов, которые притуплялись на морозе, не чувствуя разрывающего холодного ветра и не ощущая волнами исходящего тепла чужих тел; он только слышал голос отца и искал его фигуру, даже не вслушиваясь в произносимые слова и в разговоры соплеменников.
Морок Звёзд. Медведушка поднял взгляд и замер, делая короткие вдохи-выдохи. Отец стоял, гордо подняв голову, расправив плечи, сияя серой шерстью в свете первых появившихся звёзд. Более темные полосы переливались серебром. Медведь цепляется ночным морозом за поблескивающее воодушевление в зеленых глазах отца, мутной пеленой глаз выхватывает отдельные образы происходящего вокруг, мешает их в своей голове и теряется даже в мыслях. Он пытается собраться с мыслями, сконцентрироваться на происходящем вокруг. Остатки февральского холода покрывают тонким слоем льда его глаза.
Мальчишка успел подрасти, стать более похожим на своего отца фигурой, но он всегда отличался бледностью глаз, ухоженностью шерсти и походкой. Кромешник шёл победителем, лидером, благородством, Медведушка шёл надменностью, высокомерием, королём. Кромешник любил своё племя, он чувствовал тонкую связь между своим сердцем и сердцем каждого теневого, Душка вряд ли мог обладать чуткостью вообще. Он думал о своей выгоде, о своих играх, о своих чувствах и редко позволял себе проявлять сострадание по отношению к соплеменнику. И всё же Медведушка чувствовал себя сыном Кромешника. Он, как и свой отец, никогда не мог позволить кому-то другому оскорбляться себя или своё племя.
Сейчас он выглядел жалко. Потрепанный временем, запутанный клочьями шерсти, перебитый деревьями соснового бора, он посреди ухоженных соплеменников был чужим. Кажется, он никогда не сможет прийти к дереву объявлений в нормальном виде. И поэтому натыкается на знакомую шерсть, знакомый запах.
Медянка?
ветер срывает с меня одежду я теперь легче цветочной пыльцы
Дата: Сумерки, 03-Мар-2018, 13:56 | Сообщение # 2291
яркий костер, сумрачная инквизиция
Группа: Лесные Коты
Сообщений: 1584
Свежие запахи кружат вокруг него вихрем наступающих перемен, что затапливает голову и тело той самой эфемерной лёгкостью, что погружает в пустоту раз за разом, пока его крик не затухает алыми отблесками костра в воздухе. Меднолапый — восковая фигура эпохи времен Просвещения, рыцарь, рассыпавшийся прахом в своих доспехах, пробитый тяжелым мечом к земле. Лапы мелко подрагивают где-то в области нервов, где судорожно сокращаются плотные, сухие мышцы, где-то там, у самой кромки сердца, обессиленно горчит свобода, оттесняемая его маской. Долгие одинокие ночи, перенасыщенные кошмарами, смутными образами и оголенным мясом со свисающей кожей, где шерсть давно проело время; мутные глаза призрака всё ещё будто бы следят за ним, хотя н может такового быть.
Медянка давным давно всех их перебил, его свобода сдохла ещё зародышем, его идеалы пронизывают сердце металлической сетью, что ошметками видна на груди. Давай, сражайся, рви чужую плоть, чувствуй жар крови, что будет стекать по твоим лапам. Убей их всех, покажи свою любовь. Меднолапый опять усмехается, пока плотный запах чего-то болезненно знакомого тонким лезвием бритвы не прошелся по слизистой, выбив из-под лап землю. Меднолапый вновь замирает, чувствуя как зрачки сначала сужаются, а потом болезненно расширяются, почти ослепив его. Он оборачивается, медленно и плавно склоняя голову к плечу, глаза опасно сужаются, когда рыскающий взгляд натыкается на Душку.
А тот, все такой же бледный, почти выцветший, как старая картинка, смотрит на отца с каким-то болезненным восхищением, даже не замечая остальных. Не заметил. Меднолапый не обижается, он чувствует холодную, почти ледяную корку в грудине, когда чуть поворачивает корпус, а потом плавно и решительно скользит за спинами соплеменниками, видя цель, осознавая, что если дойдет, то..
что он сделает?
Душка, скитавшийся по лесам несколько лун, Душка, которого он считает мёртвым, которого он признал слабаком, вновь появляется на поляне, вновь врывается в его жизнь скользкой гадюкой. Меднолапый хрипло закашливается, сдерживая смешок, что смешанным комков встал посредине трахеи. Что ты сделаешь? Тягуче, медным отблеском под серебристой луной, Меднолапый оказывается рядом, повзрослевший. Спина Медведя обманчиво тонкая в ночи, она почти сливается со снегом — или это обман глаз? — Меднолапый стоит почти рядом с ним, но не касается и единым волоском, боясь..
запачкаться;
ударить;
сделать что-то не так?
Держит дистанцию, как и должен был делать всегда.
— Ты грязный, Душка, — смотрит темными глазами, стараясь не скалиться, как делал это минуту назад, но в чертах острой морды всё равно проскальзывает что-то хищное, — Посмотри, насколько ты жалок, разве такому тебе я давал клятву здесь, на этом самом месте? Я жалею об этом решении.
Его голос тих, а рот находится почти у самого уха оруженосца, спокойно чеканя слова, опаляя горячим шепотом, но всё еще не прикасаясь. Ему приходится чуть наклониться, чтобы сделать всё как можно незаметнее, а потом он отстраняется, смотря чуть свысока на исхудавшего соплеменника.
А где-то в душе теплилось ликование, что Душка не слабак, что Душка оправдал надежды. Шрам на подушечки покалывало, будто раз за разом через его тело пропускали заряды тока, что сводили судорогой мышцы. Он специально пытался разозлить, он хотел видеть огонь, а не пепел в зеленых глазах, он хотел, чтобы Медведь вновь был стервой, что готова была сжечь весь мир к чертям, лишь бы он горел, лишь бы было ж а р к о. Меднолапый кидает сосредоточенный взгляд на ветви, задерживаясь взглядом на Тисе, а потом отводит глаза.
Он не будет отвлекаться.
Вдох через нос. От Душки тянуло солнечным ельником, морозной ночью и хвоей, что тут же напомнила Меднолапому огонь заката, когда они глотали свежий воздух на вершинах сосен, а после лежали на земле, улыбаясь чему-то. Тогда они оба пропахли той самой свободой, тогда они впервые ступили в ловушку, что крепкой леской связала их лапы. Либо вы идете вместе, лапа в лапу, либо вы идете врознь, каждый раз падая, спотыкаясь, убивая, зарывая друг друга.
Я покажу тебе новый рассвет.
мы всего лишь топь и ветви. спи, мой братец, станет легче лес с болотом на рассвете видят сны по-человечьи
Дата: Сумерки, 03-Мар-2018, 14:28 | Сообщение # 2292
гори, гори ясно сумрачная mazda
Группа: Лесные Коты
Сообщений: 436
гп.
Разве может кто-то посоперничать с темнотой ночи? Быть ещё глубже в угольном цвете, чтобы поглощать любой свет? Чёрточка видит Змееуста впервые. Расставив лапы в пружинистом состоянии, замерев, то ли собравшись прыгать, нападая, то ли чтобы уносить лапы прочь, она впивается взглядом в агатовую стать, и каждый рельеф поджарого тела, кажется, точит пространство рубцами, закладывая в открытые раны вместо целительских трав густую сущность сумрака, пропитывающейся кровью, разгоняемой по организму. Он словно змей, Василиск, находящийся в гнезде, которое сам создал. Огромный не в размерах, он поглощал всё внимание на себя, становлясь эпицентром чего-то большего, чем просто этой поляны.
— Пусть все коты, что движутся бесшумно и видят сквозь тени, явятся к Дереву Объявлений на общее собрание племени! - это словно гремит внутри неё. Как будто бы этот сумрачный демон шепчет ей это прямо в ухо. Видят сквозь тени... Не отрывая взгляда от Змееуста, Черт медленно, шаг за шагом минуя соплеменников, подходила к основанию многолетнего дуба, и чем ближе она подходила, тем гуще становился мрак, эпицентр которого возвышался на этих древних ветвях. Шаг за шагом, она становилась все ближе, ступая по следам пришедших к дереву котов, покрывая их следы своими следами. Градиентная вздыбленная на загривке шерсть (от мороза или эмоций) от черного к молочно-пепельному как будто бы защищалась, как будто бы предупреждала.
Между Кромешником и темным котом существовала какая-то неизвестная ей, но такая сильная и первобытно-дикая взаимосвязь. Отец всегда казался ей целым, полным, всепоглощающим и всеполготительным, единицей, но теперь они - Кромешник, Морок Звёзд, и угольный незнакомец - были едиными частями неделимого организма. Они постоянно бросали друг на друга глубокие, полные воторженности момента взгляды, словно бы прожили бок о бок всю жизнь, словно бы этот кот здесь всегда был.
Или был?..
У меня есть кое-что лучше.Кое-кто. Неужели...?
Черт сглатывает, неверяще впиваясь взглядом в могильно-черные изгибы, и делает пол шага назад, стараясь словно бы своими широко раскрытыми глазами впитать в себя сущность Змееуста, приоткрывая пасть, обнажая клычки, вдыхая незнакомый запах, ухающий в самые её глубины.
Да он и есть истинное воплощение Сумрака, повелитель теней, Наследник Мрака, величайший воин из всех, кого мне доводилось встречать.
Чёрточка, как маленький солнечный огонёк далёкой, но яркой звезды светлым взглядом внезапно ловит его.
Ледяной.
Огненный.
Как два огня, разных по своему началу. Её - солнечный и тёплый, горячий и очень юный. И его.
Мертвящее ледяное огнище, суспензия из угля и крови. В его глазах горит победа и непоколебимость, как будто он захватил территорию для Сумрачного племени у чужих племен, которая когда-то принадлежала им. Как будто взял то, что ему принадлежало.
— Я очень хочу, чтобы Змееуст скорее вернулся домой.
- Змееуст. - Полосатая произносит это как обычное слово, не громко и не тихо, боясь придать какую-нибудь эмоциональную окраску своему голосу, не зная, что она должна решить. Не зная про Змееуста почти ни крошечного ничего, в нём было так много, что любая эмоция казалась слишком плоской. Задрав голову вверх, стоя почти на самых корнях, словно бы они тет-а-тет, она смотрит глаза в глаза, утопая в раскалённом холоде синего пламени, как загипнотизированная змея, как горящая спичка, летящая по бесконечной пропасти. Дыхание Чёрточки настолько редкое, что она почти не дышит и темнота становится ещё более густой. Кто-то из соплеменников касается ненароком ее лап, и Чёрточка как выныривает из ледяного омута, ловя фокус, делая резкий глубокий забор необходимого кислорода, отводя глаза в сторону Кромешника, но поймать его взглядом оказывается довольно трудно. Как и вообще сфокусироваться на чём-то осознанно.
- Да здравствует Морок Звёзд!! - полётным размеренным меццо-сопрано восклицает темноушка, прогибаясь и крича ввысь, топя свой возглас в голосах всего племени, стараясь смотреть куда угодно, только не на Змееуста.
Что ты за звездный предок, возникающий из ниоткуда, пропав и найдясь, став тут же глашатаем племени?
Дата: Сумерки, 03-Мар-2018, 14:38 | Сообщение # 2293
•свет в царстве кромешнойтени •
Группа: Лесные Коты
Сообщений: 641
главная поляна Коты, словно ручьи, стекались к дереву. Каждый был переполнен эмоциями. Атмосфера этого места словно дрожала. Это великий момент, укрепленный династийной властью, кровью. Смотря на котов на дереве, белоснежный воин трепетал и чувствовал силу. Силу, они всегда ее символизировали, но, было ощущение, что теперь племя будет могущественным, как никогда раньше. Пузыристый не мог заставить себя присесть и стоял, запрокинув голову, нервно размахивая хвостом. Прилив энергии рвался изнутри и заставлял дрожать. Взгляд голубых глаз был устремлён на бывшего Кромешника, на нынешнего Морока Звёзд. Как шло серому коту это имя. Как величаво эта парочка, да и каждый из них поотдельности, смотрелись на ветке. Они счастливы, пожалуй, так можно сказать. Отсутствие Змееуста омрачало семпая, Пузя знал это, потому сейчас был рад. Губы предательски расползлись в улыбке. Одуванчик с каждым сильным словом, разлетавшимся эхом, забывал как дышать. Он смотрел на наставника с восхищением, и в мыслях пролетало какое-то радостное я его знаю... Я его знаю! И... Не только знаю... Белоснежка не мог поверить в происходящее, дух захватывало от такого зрелища. -С возвращением, Змееуст! Змееуст! Прокричал мальчишка на радостях, едва не подпрыгивая в стороны от чувств и счастья. Затем перевел преданный взгляд на предводителя. Вот он кот, которому он отдаст всё без остатка, за которым готов идти куда угодно. Всё, на что был способен взволнованный Пузыристый, это улыбка. По-настоящему искренняя, наполненная любовью и самым большим счастьем. Это была самая искренняя улыбка нашего героя за всю жизнь. Перед глазами белого проносились воспоминания. С самого начала и до тех пор. -Морок Звёзд... Сказал он тихо и нежно, пробуя звёздное имя на вкус. Оно необычное. Оно... -Морок Звёзд! Громче крикнул Пузыристый, вторя со всеми имя семпая. Пузя - самая ярая фанатка, прыгающая из стороны в сторону. Морок Звёзд Морок Звёзд Морок Звёзд Морок Звёзд
Дата: Сумерки, 03-Мар-2018, 15:19 | Сообщение # 2294
ветер у нас украл имена
Группа: Лесные Коты
Сообщений: 301
Меднолапый весь чужой.
Он стал намного выше, крепче, сильнее, и, кажется, Медведушка не чувствует в его присутствии того прежнего друга, об которого он затачивал свои острые шутки с которым вместе отрабатывал искусство сарказма. В них двоих изменилось абсолютно всё, вплоть до клеток кожи, но они всё равно чувствовали сильную тягу. В огрубевшем голосе Медведушка слышал знакомые металлические нотки, которые отзывались отголоском на периферии. Душка карябал стены собственной тюрьмы разума. Он помнил Меднолапого, хотя делал это с трудом, и воспоминания заставляли его бороться.
Мальчишка за эти месяцы слишком исхудал, у него под тонкой серой шерстью были синяки и гематомы, кости торчали остриями, и Меднолапому наверняка хотелось упасть на один из них, а Медведушка был бы не против пройти его насквозь.
Медведушка чувствовал себя голым рядом с Медянкой. Он слишком много провел времени рядом с ним, он слишком широко ему открылся, он слишком глубоко впустил в себя и сейчас слишком беззащитным казался, когда Меднолапый, смотря на искалеченного друга, знал, куда нужно бить, чтобы тело пульсировало от боли. Душка сжимается, слыша чужие слова.
— ты грязный
сдохни, Меднолапый
— ты жалок
сдохни, Меднолапый
— я жалею о своем решении
сдохни, Меднолапый
Медведушка убеждает себя, что слова Меднолапого его никак не касаются, что его друг уже никогда не будет прежним другом и что вряд ли возможно вернуть ту беззаботность и ту свободу, которой они упивались, валяясь в хвое и наслаждаясь побоями от Бушующего. Они могли подойти друг к другу и без слов понять, какое место сейчас отдается острой болью больше всего.
Душка взглядом растаптывает благородные и аристократичные черты своего отца, морозной кислотностью вгрызается в зеленую радужду. Заметь меня. Он медленно переводит свой взгляд на рядом стоящего кота и ожидает увидеть Клыка, но от неожиданности увиденного даже дергается. Змееуст? Сердце лагеря, пульсирующее под его лапами гомоном соплеменников, образ отца, обжигающее словами дыхание Медянки прорываются сквозь толстую стену тумана, февральский тонкий лёд трескается. На Медведушку набрасывается реальность.
Мальчишка резко поворачивается к своему другу, смотрит на его изуродованную чувствами морду и бьёт игловольтно своим оскалом. Он чуть пригибается к земле и смотрит снизу на слишком похорошевшего друга. Четыре месяца без Душки и адовость зимы не смогли его испортить, они лишь пошли ему на пользу.
— скажи мне это в глаза, — тихо рычит оруженосец. Он чувствует, как по телу пробегают разряды, как его шерсть на загривке приподнимается, как поблекшие глаза приобретают прежнюю бледноватость. По его венам течет гнилая злоба, он дышит ненавистью в артерию на шее Медянки и резко бьет затылком в подбородок, приподнимая чужую голову. Медведь выпрямляется, приближаясь к чужой морде и часто дышит. — попробуй повторить это, и я обещаю, что...
Он замолкает, но не потому что ему нечего сказать или не хватает завихреватых метафор, а потом что он не в силах говорить. Он задыхается запахом Меднолапого, слышит собственное оттаявшее сердце и с трудом может контролировать своё животное желание убить.
Убить, потому что терпеть эти издевательства он не намерен. Убить, потому что подпускать к себе кого-то слишком опасно. Убить, потому что Медянка знает, куда нужно бить. Убить, потому что терпеть его больше не может.
Мёд — любимое лакомство медведей.
ветер срывает с меня одежду я теперь легче цветочной пыльцы
Дата: Сумерки, 03-Мар-2018, 16:10 | Сообщение # 2295
Оруженосец племени Теней
Группа: Лесные Коты
Сообщений: 51
-Главная поляна
Она идет быстро, наскоро переставляя угольного цвета лапы; она оставила, кажется, все по-нормальному обыденное там, на главной поляне, а теперь семенит как полностью выжатый цитрусовый плод. Такой же кислый и противный, тако же приятный и сладкий. Остатки разума покинули ее в тот момент, когда Усопший изверг то, что так хотел растянуть наподольше, именно тогда Лунолапа и поняла, что все. Просто все. Садится не как обычно, не как привыкла уже за столько лун, на затворах в мраке тени, а прямо в центр - где собралась основная масса Сумеречных котов. Их слишком много, даже непривычно, особенно после того затишья. Перед бурей? О да, еще как. Девчонка ощущает неимоверных холод, поднимающийся от самих лап, до кончиков пятнистых ушей. Мороз будто пробирается тихой ланью под кожу, прямо к мясу, заражая ледяную кровь неподдельным страхом будущего. Опять. Нет, не опять, а снова. Слышит, как на костяных ребрах холод играет сладко-сочную песенку, что отдается по всему теневому телу кошки громким эхом. Это марш, полька или соло скрипки: разобрать не может, слишком шумит в голове ураган, а волны неподдельного страха подкатывает к красному горлу. Вот пятнистые уши тихо подгибаются, глаза еловыми стекляшками уставились в чью-то спину - отлив; серебристый кончик хвоста дрожит вместе со всем кошачьим телом ходя ходуном, мы на качелях? - прилив. И как оставаться нормальной, когда так боишься неизведанного будущего? Издевательски усмехаясь про себя, Лунолапа ждет чего-то другого, иного - хорошего. Давайте просто обойдемся без драмы, давайте сыграем комедию, опустим слезы и душевный переживания, зайдемся в припадке ярого лучистого смеха, губы растянуться в солнечной улбыке.
можно? нет? ах тени ведь только в драму играть и умеют, простите
Мурашки прокатились по розовой коже, заставляя кошку съежиться на своем месте еще сильнее - так, что еще немного и от пеплошкурой останется лишь непонятное пятно. Уж лучше бы ей стать серой лужей, что в один прекрасный, жаркий денек испариться, оставляя после себя ровным счетом ничего. Но ведь от лужи другого ожидать и нельзя, никто не обратит внимания на ее без надобность в этом мире: когда не ждешь, разочаровываться тоже нет смысла.
Хотелось взмыть сойкой к яркому светилу, согреться в теплых его лучах, отморозить наконец закоченевшую тушку собственного тела. Остаться там, в упругих, пушистых облаках, где солнце вечно будет обнимать. Там, где только радость и беззаботность; где девичье сердце больше никогда не окоченеет и тело будет жить вечно. Там, где сама Лунолапа разморозится и оживет.
Она теряется где-то посередине, между словами "..поприветствуйте.." и громкими возгласами соплеменников, чуть не заставившие крапчатую девчонку сбежать поджав хвост. Она теряет себя, по частичке, но теряет всю суть своего существования: в каких дебрях затерялась та реалистка, что призирала мечтателей, что не показывала эмоций и была сильной. Почему на месте той сейчас пристала перед всеми сумасшедшая, разочарованная и слабая дурочка, что желает сейчас лишь одного - поспать. Просто пойти в пещеру, в свое неизменное гнездышко, закрыть тяжелые веки и провалиться в забытье, долгое, со вкусом свежей мяты, а не горького лимона. А когда Лунолапа проснется, на улице будут переливаться яркие лучики - Зеленые листья, и Кромешник, просто Кромешник, вновь позовет ее на очередной урок в маленькой жизни. И та рутина, что ранее казалось обычным делом, отзовется сладостной истомой в пятнистом животе. Лунолапа чувствует, как со свистом, из далекой комнаты в ее теле, летит вниз, летит летит летит клетка. Железная такая, а внутри нее бьется наивное девчачье сердечко, красное и ритмичное. По телу, смешиваясь с игрой мороза на ванильных ребрах, раздается скрежет клыков по металлу - к ее одомашненным демонам прилетел небольшой подарочек.
Дорогие мои, для вас ничего не жалко
Ей дурно, мутит не по-детски, а ушах все стучит бешено сердце: боится, маленькое, острых клыков. Лунолапа метает безумный взгляд на предводителя, затем на глашатая. Что теперь? ЧТО ТЕПЕРЬ? О да, заживем ка все дружно и счастливо. К общим крикам не присоединяется. Она рада, правда, где-то там, внутри, ей хотелось поздравлять и ликовать, но эгоисткам положено думать о себе на первом месте. Девчонка так и поступает: первым делом пролетает мысль, что она потеряла, из лап упустила очень важное. Или этого важного и не было у нее, придумала?
Лунолапа ✿ 9 ✿ Сумеречная Тень ____Мне бы стать сигаретой ______________И развеется пеплом по ветру
Лунолапа ✿ 9 ✿ Сумеречная Тень ____Мне бы стать сигаретой ______________И развеется пеплом по ветру
Сообщение отредактировал Лунолапа - Ночь, 04-Мар-2018, 00:24
Вниз 
