Незаметно подкадывается сезон Юных Листьев, пробуждая лесную природу и прибавляя жителям новых хлопот.
С Изнанки возвращаются Грозовой воин Мрачногрив и Ветряной Хмелюшек, а также Речные Ветреный и Горный Перевал.
Горечь Звёзд и Шиповник проводят собрание на Главной Поляне, где обсуждается вопрос с нападением Изнанки. По окончанию собрания верхушки призывают воителей выступить на Остров Советов и дать отпор общему врагу.
Также происходят посвящения.
В племени Теней Зарница становиться воительницей Зарево; Таинственная, Сычушка, Песнь и Молниелап получают новых наставников — Ягеля, Полымя, Зайца и Синицу. Искалеченный Можжевельник переходит в статус Старейшины.
В племени Ветра Стая и Сладянка становятся ученицами Стаей Птиц и Усладой, а их наставниками — Стриж и Лечащий. Хмелюшек, не помнящий своего имени, принят обратно в племя под именем Зеркальный.
Новая предводительница Речного племени Танец в компании Нивяника посещает Лунное Озеро, где пока не получает дара девяти жизней, но становится Звёздный Пляс.
Воители четырёх племён прибывают на Остров Советов и вступают в бой с Изнанкой, где принимают первый удар.
Обновлено: 31.03.24
Погода в игре
Солнце продолжает посылать тепловые процедуры на земли вокруг озера. Снег стремительно тает, создавая на водоёмах опасную ситуацию: вода разливается за берега. Воителям стоит быть осторожнее, чтобы не попасть в бурлящий поток и не утонуть. Среди сухой травы и белых подснежников появляются зелёные ростки, а на ветвях деревьев и кустарников уже виднеются почки. Птицы поют, животным не сидится в норах. В конце дня на чистом небе загорается пламенный закат, после потухания которого на котов всю ночь смотрят яркие звёзды.
Температура: утром +6, днем +13, ночью +7
Сила ветра: мягко дует тёплый ветер
Охота: высокая вероятность успешной охоты весь день
Травы: продолжается период сокодвижения; жёлтые шапочки мать-и-мачехи крепнут и набираются лечебных свойств, появились почки
У речного берега прохладно и свежо. Река берет свое начало в горах, тянется лентой через территории, разделяя Светлый лес и Мрачнолесье, и впадает в Озеро. Здесь есть участки, щедро залитые солнцем, где можно отдохнуть и погреться. Ниже по течению − песчаный берег и мелководье. Река идеально подходит и для купания, и для охоты, и для рыбалки. Однако нужно помнить, что речные течения представляют опасность даже для самых опытных пловцов. Перебраться на другой берег можно двумя способами. Первый способ − это каменная переправа недалеко от Светлого Леса. Главное не поскользнуться, прыгая с камня на камень, и не упасть в воду. Второй способ − перейти реку вброд по мелководью в устье реки. Взрослые коты смогут пройти по дну, а вот тем, кто помельче, придется немного проплыть. По кромке леса вдоль реки с двух сторон тянутся участки, покрытые травой и редким кустарником. Здесь можно отлично поохотиться на мышей, полевок и разных птиц, а в самой реке, конечно же, поймать рыбу.
≈︎•°◐⠀Обрыв⠀◑°•≈︎
Если идти от лагеря через лес прямо к реке, то упрешься в обрыв − каменную скалу, нависающую над речными водами. На вершине, куда можно попасть либо по тропе из леса, либо по узкой и извилистой тропинке с берега реки, довольно большая ровная площадка, засыпанная светлым песком. Здесь нет растительности, и в жаркий день укрыться от солнца будет негде. Под скалой, в воде рассыпаны острые камни, о которые бьются волны. Падение вниз может стать причиной травм или смерти. С одной стороны обрыв ограничен стеной плотного Изнаночного тумана, в который лучше не заходить.
[dashed]От потепления река вышла из берегов. Будьте осторожны.[/dashed] ⠀ ⠀ ≈︎•°⠀Дичь⠀°•≈︎ выдры, нутрии, утки, ерши, красноперки, окуни, пескари, плотва, гадюки, ужи, голуби, дрозды, поползни, зяблики, полевки, мыши, чайки; из леса к воде выходят олени и косули [река] разнообразные птицы [обрыв] ⠀ ≈︎•°⠀Травы⠀°•≈︎ водная мята, валериановый корень, мать-и-мачеха, хвощ, пижма, окопник [река] валериановый корень, подорожник, тысячелистник [обрыв] ⠀ ≈︎•°⠀Переходы⠀°•≈︎ озеро | светлый лес | заводь | лес ручьёв | мрачнолесье
Дата: Сумерки, 23-Мар-2024, 17:24 | Сообщение # 7441
убитый тенью
Группа: Лесные Коты
Сообщений: 2507
Он просыпается только ближе к вечеру.
Не открывая глаз, Пустолайка ощущает под собой что-то меховое и приятное, но слишком холодное. Мальчишка пытается перевернуться, но сверху на него что-то давит. Тяжелое и... окоченевшее?
По телу пробегают мурашки. Он открывает глаза и на него потоком обрушиваются воспоминания о пережитом, а ледяным что-то оказывается тело Дымянки. Пустолайка осторожно выбирается из плена и садится рядом, смотря сверху вниз. Зеленые глаза брата широко открыты, их пустой взгляд устремлен в темное небо. Слишком безжизненные, отстранённые. В горле снова появляется ком, и предательские слезы катятся по щекам. Пустолайка и не думал, что может так много плакать, но не в силах остановиться.
Почему? За что? Зачем Дымянка умер?! Зачем они вообще пошли сюда, почему не подумали, что с этого дурацкого обрыва можно свалиться??? Пустолайка выпускает когти, врезаясь ими в снег, и задирает голову. Сумерки мягко окутали лес, а на небосводе нет облаков, лишь только рассеянные первые звезды, яркие и такие же непроницаемые, как лицо брата. Может, сейчас именно с этих звезд на Пса смотрит Дымянка. Или куда попадают после смерти? Может, он станет болотной тенью и будет поджидать Пустолайку в мрачнолесье, посещать его в кошмарах и говорить, что никогда не простит его за свою смерть?
— ты теперь волчонок. живи за меня.
Пустолайка шумно сглатывает. Нет, Дым не будет винить его в содеянном, просто глупая, смертельная случайность. Вот только мальчишке от этого ни горячо, ни холодно — он тонет в своем бессильном гневе, отчаянии и стыде. Как вообще брат додумался ему такое сказать? Как теперь жить дальше, когда на тебя возложена чужая жизнь? Как он может быть волчонком, как заменит Дымянку? У Пустолайки на это совсем нет прав. У него теперь есть только вина выжившего.
И вообще, что ему теперь делать? Пёс больше не может сидеть здесь над трупом и злиться, вариться в своей скорби, раскаиваться и ругать себя, нервно вылизывая бурую шерсть от крови, от вкуса которой хочется блевать.
И Дымянка-то тоже весь в крови... Нужно ли умыть его тоже?! Как вообще это сделать, если его бело-пятнистая, ныне тусклая шерсть слиплась в непроходимые комки? О Тени... Пустолайка сжимает зубы, и ему снова хочется разрыдаться и умолять о помощи. Вот бы кто-нибудь пришел и забрал их обоих отсюда!!! Пожалуйста, кто-нибудь...
Всхлипнув, ученик пару минут молча смотрит на неподвижное тело, но спасительного чуда не происходит.
Вообще ничего не происходит.
В голове мелькает непрошенная картинка со стороны — у подножья высокого обрыва, на камнях, покрытых снегом и кровью, лежит маленький труп, над которым бдит братоубийца.
Встряхнув головой, Пустолайка обреченно вздыхает и дрожащей лапой закрывает глаза Дыму. Не смотри так, пожалуйста. Останься хотя бы в памяти просто спящим. Сумрачный собирает все свои ничтожные силы и тянет брата на бок, чтобы подлезть под него. Тяжесть на плечах оказывается такой невыносимой, что у Пса снова в груди что-то начинает ломаться и трещать по швам. Оно скребется по ребрам и пытается выбраться, но холодное, окаменевшее тело давит сверху, напоминая, что само себя не донесет.
Сумрачный еле-еле ковыляет по сугробам и не видит перед собой почти ничего, так пусто и одиноко он себя ощущает. Ему не хочется вообще ничего, только лечь и умереть здесь, чтобы его нашли рядом с братом. Смысла идти куда-то тоже нет. Зачем?
— пожалуйста. пожалуй..ста. Душице.. Марь..люблю.
И Пустолайка скрипит зубами, смаргивает слезы и бредет дальше, с непосильной для семилунного ребенка ношей тяжкого греха и застывшего трупа.
Воитель уверенно движется вперед. Сворачивает по тропе от леса, спускается ниже - к переправе. Притормаживает, привычно уже проверяя, насколько крепок лед. Еще можно идти. логика подсказывала, что скоро путь по камням будет временно перекрыт, и останется только отвратительный вариант идти вброд. Тальник уже успел показать ему, где именно летом можно пройти по мелководью. Полночь не любит мочить лапы.
Ступает на речной лед, с нарастающим раздражением вслушиваясь в тишину позади себя. Почему Полдень заткнулся? Какого мрака он молчит? Язык проглотил? Хочется обхватить его плечи лапами и трясти так, чтобы было больно голове, вопрошая в самую его глупую морду: КАКОГО МРАКА ТЫ ЗАТКНУЛСЯ?
На середине реки Полночь не выдерживает и бросает через плечо, кривя губы в легком подобие усмешки.
— Чего молчишь? Потерял чувство юмора в снегу? Не переживай. Поищем на обратном пути.
Тьфу. Уподобляется клоуну. Бросается какими-то низкопробными каламбурами, лишь бы только развеять эту наталкивающую на размышления тишину. Как будто в молчании может быть что-то плохое.
и тут же понимает, что может. Потому что иногда молчанием можно сказать гораздо большее. К примеру подтвердить общую догадку о том, что тогда не показалось.
Дата: Закат, 12-Апр-2024, 00:02 | Сообщение # 7443
Воитель племени Теней
Группа: Лесные Коты
Сообщений: 21
- Светлый лес -
Мысли, мысли, мысли - их много, и они давят. Было или не было? Не было или все-таки было?
Он слышал, как другие рассказывали о своих похождениях в тумане, и... это не добавляло понимания. Кто-то действительно встречался с кем-то в тумане, у кого-то чей-то образ был иллюзией. Образ Полуночи в его брождениях был реальный или все-таки нет?
Если бы эти два дурака были нормальные, они бы давно об этом поговорили. Если бы Полдень сейчас не корчил из себя шута горохового, он бы мог спросить напрямую. Но они оба давно слегка не в себе, а Полдень сейчас шут гороховый, потому вслух тема тумана до сих пор не обсуждалась. Будет ли Полдень что-то менять? Проявит ли себя как адекватный или...
- Чего молчишь? Потерял чувство юмора в снегу? Не переживай. Поищем на обратном пути.
- Да нет, - отзывается Полдень. - Пытался угадать, с кем ты потерял свою невинную юность.
...шут гороховый.
Они ступают по льду, и Полдень едва не поскальзывается, словно словив удар по башке от кармы за плохую шутку. Мысли-размышления ужасно мешали. Но что-то ему подсказывало, что его самые ужасные догадки были верными.
Дата: Полдень, 17-Апр-2024, 04:51 | Сообщение # 7444
повелитель молний, гроз и времени
Группа: Лесные Коты
Сообщений: 3817
светлый лес.
После зимней тишины и льда, который запирал стихию на долгие месяцы, река, наконец, вырвалась на свободу. Она стремительно неслась, перекатываясь на камнях, бурлила и словно кипела жизнью, разминаясь после столь долгого времени взаперти. Рыжая заметила ныряющая среди камней на реке оляпку и ей тоже захотелось окунуться в воду. Здравая часть ее мозга понимала, что вода ледяная и ей не понравится это весеннее купание. Но весь остальной мозг хотел творить всякое, опьяненный весенним воздухом. Львин нравилось чувствовать вокруг себя весну. Ей тоже хотелось жить, действовать и больше не стоять на месте.
- Можем начать здесь. Разойдемся по разным берегам, погоняем тут дичь, а потом рванем дальше, - рыжая хвостом указала в сторону леса ручьев. - Как тебе такой план?
Дата: Сумерки, 20-Апр-2024, 16:39 | Сообщение # 7445
Воитель Сумрачного племени
Группа: Лесные Коты
Сообщений: 5
Заводь Скажите, ну так разве честно?! Тигроцап вроде сильный кот, но из-за вывиха лапы не может перебраться по камням. Плавать тоже неплохо может, но лед еще не сошел. И слишком хрупок, что бы по нему безопасно перебраться. Да ещё этот гул сводит с ума... Мышиный помет! Может, дойти до брода, а там перейти по льду?.. Так воитель и сделал. Брод, на удивление, оказался на месте. Это Изнанка... Или нет? Осторожно ступив на лед, Тигроцап аккуратно и быстро перешел реку. Когда он собрал силы для последнего прыжка, лед треснул.
Тигроцап отчаянно цеплялся когтями за льдину и наконец влез на неё. Берег постепенно удалялся. Начался ледоход. Думать было некогда. Собрав остатки сил, Цап сиганул на берег. Больно ударившись передними лапами, Тигроцап упал и застыл. Нет, он не умер и не отключился. Быстрое дыхание подсказывало, что кот жив, а бешеный стук сердца подтверждал это.
Прошло минут десять, прежде чем Тигроцап окончательно пришел в себя. Гул мешал этому. Приподнявшись на лапах, воитель обернулся. Позади него гремела река. Только сейчас он понял, на краю какой пропасти стоял, когда переходил по тонкому льду реку... Я думал, лед крепче... Кое-как поднявшись, Тигроцап прохромал в сторону озера. Внезапно гул затих... Озеро ¤ [off]К концу поста тайминг пофиксился[/off]
Сквозь сумрак бури Гордо, не сдаваясь Вечности Не сдаваясь никогда, уходя в никуда, в бурю ненависти жизни и ненависти к ней Сквозь грозы пасмурных дней Когда главное - жить И сквозь ненависть быть
Сквозь сумрак бури Гордо, не сдаваясь Вечности Не сдаваясь никогда, уходя в никуда, в бурю ненависти жизни и ненависти к ней Сквозь грозы пасмурных дней Когда главное - жить И сквозь ненависть быть
изнанка в последнем ряду деревьев светлого леса перед обрывом
Тропка под лапами всколыхнулась, взбрыкнулась непоседливым жеребёнком — и Мятлик, порядком уставший от долгого пути, не удержался и упал..
..вверх?
Тропка отдалилась от него, оставшись внизу, скрутилась в спираль, как сошедшая с ума змея. Утонула в тумане.
А потом стало так ярко, что Мятлик зажмурился и замахал лапами, пытаясь то ли взлететь, то ли ухватиться за что-то — и последнее у него получилось успешнее. Но не слишком.
От удара об ветку из груди выбило весь воздух — удивленным, свистящим, рваным выдохом. Лапы, с которых еще не сошла изнаночная пыль, знали, что делать, и ловко вцепились в дерево.
..Оно вкусно пахло — липкими юными почками, смолисто и тепло. Мятлик уткнулся в ветку, притерся щекой к морщинистой древесной коже и жадно, крепко вдохнул. Он чувствовал, как сверху его заливает светом, тоже теплым, вкусным, и ему расхотелось открывать глаза. Где-то внизу шумела проснувшаяся река, пели птицы, задувал приятный свежий ветерок.
Он лежал так, привыкая к обилию звуков и запахов, слишком пораженный и опасающийся вспугнуть.. всё это. На пробу приоткрыв один глаз, Мятлик тут же распахнул второй и порывисто сел, чуть качнувшись на ветви.
Зрачки сузились до двух тонких иголочек, и Мятлик почувствовал, как заслезились от яркого света и прохладного ветра глаза. Он никогда не видел ничего подобного — светлого, живого, яркого — и ему было больно смотреть, но остановиться он не мог.
Над головой покачивались тонкие гибкие ветви, едва подернутые зеленоватой дымкой, стена густого тумана была совсем рядом, но снизу... с другой стороны реки... На него прохладно и горько смотрело хвойное море, усыпанное светом. Оно цветом совсем как глаза ма-
— Мама! — он радостно воскликнул и завертел головой, пытаясь отыскать темный силуэт Черники, но, опомнившись, вернулся взглядом к хвойному лесу и задумчиво склонил голову набок.
Был ли это тот самый дом? Если он пойдет туда, то найдет Можжевельника?
Жаль, что она не дошла. Мятлик хотел бы разделить с ней этот вид — ей бы точно понравилось.
Светлое ушко дернулось, уловив далёкие, глухие, неясные звуки, и Мятлик встрепенулся, разворачиваясь на ветке в обратную сторону. Весь подобрался, приникнув поближе к ветке, и уставился в акварельные тени обнаженного леса — цепко и почти не мигая.
Затаив дыхание, он ждал.
somewhere across the sea of time a love immortal just like mine will come to me eternally
Дата: Закат, 26-Апр-2024, 13:16 | Сообщение # 7447
я вижу тень твою впереди
Группа: Лесные Коты
Сообщений: 660
светлый лес
— Снова хочешь, чтобы я рассказывал? — Да, — сразу же легко подтвердил, доверчиво шагая поближе. Мимолетная робость задавлена в зародыше — Бедлам сказал, что будет, пока он хочет этого, и не отнимал право задавать вопросы обратно.
Казалось, что он уже однажды потерял свое право задавать вопросы, бело-рыжую шерсть, разговоры о ядах. Он был бы последним лохом, если бы поддался этому неожиданному унылому чувству; Шишечка не позволил сбить с себя рабочий настрой даже неожиданной тошноте и новому пункту в списке ненависти к миру — запах гнили, однозначно, теперь ему презренен до скончания дней.
— А если у меня нет близких, — легкомысленно докидывает вопрос, вскидывая брови, впрочем, тут же осекаясь, сбившись с шага. Может быть, ему кажется, что у него их нет, а выйдет... как с Подбелом? Что на самом деле он не хотел им зла. — Как понять, что они близкие? — Шишечка нахмурился, остановившись.
Солнце, соскальзывая с небосклона, ярилось алым закатом. Поглядывая на Бедлама, Шишечка испытывал искреннее сожаление. Он никого не отравлял. — А мне бы хотелось уметь, — честно ответил, не пуганный наказанием — он знал наказание только ударом, а удара не сильно боялся. Впрочем, еще могло быть разочарование. А это уже плохо. Пришлось спешно добавить: — Конечно же, чтобы знать, как избежать отравления, если меня захотят.
Он ведь не лягушка. Значит, его нельзя просто убить монстру.
— Пойдем. Я покажу тебе стихию, которая сильнее любого известного тебе монстра. — О-о-о, — заинтригованно потянул, довольно подпрыгивая через шаг.
И Бедлам вывел его к реке. Река разливалась бушующим потоком, выходя из берегов и скрывая широкую каменную гряду переправы. Волны пенились, наталкиваясь на незримые препятствия, и казалось, текли в обратную сторону. Алое закатное пламя плясало, бликуя на темной воде. За границей вод высились темные разлапистые ели, легкий, невесомый ветер доносил до них запахи мрачнолесья, едва уловимые, далекие, дразнящие.
Шишечка впервые видел такое широкое открытое пространство без древесных ветвей над головой. И в нем он видел невероятные небесные градиенты. Хотелось сожрать, хотелось коснуться его — высокого, пламенного неба; не тихо рокочущей воды, она скорее вызывала тревожное, давящее чувство, от нее хотелось уйти. Шишечка почувствовал себя чудовищно маленьким — да даже Бедлам был не очень большим по сравнению с этим, и монстра, огромнее и мощнее ревущей стихии, ему действительно стало сложно представить. Это и есть граница мира?
Стихия, впрочем, не проявляла никакого интереса к ним всем. Детское сознание Шишечки уже позволяло ему определить, что она вряд ли живая — а значит, у нее нет никаких стремлений. Включая стремление убивать или рушить.
Было в этом что-то философское.
— Мне кажется, — шерсть на загривке продолжала стоять дыбом, поднявшись сразу же, как он узрел пляску солнца на течении реки, — что... кто-то наблюдает.
И он не был дурачком, которому стихии природы мерещились высшими сущностями. Он нахмурился, неосознанно подавшись к Бедламу, ища чужой тени, и напрягся, крутя головой. — Оттуда, — прошептал, развернувшись чуть выше по кромке леса, непонимающим взглядом обшаривая березы. Березы глазели. Осознав это, наконец, всмотревшись в деревья, он сделал полшага назад и потерял ощущение чужого внимания. Теперь казалось, смотрело всё.
Определить направление взгляда было бы неплохо для ребенка. Наверное. Шишечка еще сильнее припал к земле, змеей, готовой к броску, но вместо того, чтобы прятаться за Бедламом, уверенно постарался ползти вперед, настороженно шевеля ушами в разные стороны, чтобы засечь каждый шорох.
под пологом ночи, под солнцем, в кромешном аду⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀ ⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀пусть ляжет мой путь — ведь еще не проигран мой бой
Дата: Закат, 26-Апр-2024, 15:05 | Сообщение # 7448
⠀ жду тебя на дне моей сумрачной клетки
Группа: Лесные Коты
Сообщений: 718
- лес -
— Как понять, что они близкие? А вот и сложные вопросы подъехали. Бедламу проще объяснить, почему небо голубое, если честно. Как понять что кто-то тебе близок? страшно не хочется отвечать банально-правильно, но иначе вендиго банально не может.
— Если представить, что они умерли, тебе станет неприятно и грустно, — так ему когда-то кто-то сказал.
С темы эмоций и привязанностей хочется сойти поскорее, Бедлам ненавидит подобные вопросы - они доставляют ему неудобства.
— А мне бы хотелось уметь — А кто сказал, что я не умею? — хитро щурится, взмахивая хвостом, и ускоряя шаг.
речной запах, вырвавшейся из объятий льда, пронизывает насквозь. Стихия поразительна, отчаянно хочется броситься к переправе и испытать судьбу. Это почти, как на болоте. Последним может стать любой шаг. ничто не заставляет себя чувствовать более живым, чем это.
Бедлам дышит закатным солнцем, стоя на пороге утеса. Камни, на которых умер Чистота, скрыты сейчас водой. взгляд, касающийся затылка, он ощущает звериным нутром, но лишь ведет слегка плечами, не меняя позы.
Когда мальчишка вжимается в землю, Бедлам осматривает его холодно-равнодушным взглядом, оставаясь за его спиной. Потом нагоняет в два шага, лапой ловко поправляя смешную охотничью стойку: — так сходи проверь, — обжигает взглядом далекие кусты, в которые отправляет ребенка.
то ли сон у тебя, то ли явь нарисована, или же я? наверное, я этот бор тропками крив, небо, око луны закатив, засыпает. и мир засыпает, тишиною звеня ...я вдали промелькну...
то ли сон у тебя, то ли явь нарисована, или же я? наверное, я этот бор тропками крив, небо, око луны закатив, засыпает. и мир засыпает, тишиною звеня ...я вдали промелькну...
Дата: Закат, 26-Апр-2024, 19:29 | Сообщение # 7449
он из болотных огней, серебра и теней
Группа: Лесные Коты
Сообщений: 2344
Их двое. Большой и маленький.
Мятлик заворожился созерцанием двух теней не меньше, чем вешним лесом — кто-то живой, настоящий, взаправдашний! — и зачарованно провожал их взглядом, смутно ощутив в груди что-то тянущее.
Вот, значит, как они с Черникой выглядели со стороны, для тех, хищных и вечно голодных, скрывающихся во тьме.
Мятлику в мягкой берёзовой полутени, совсем не похожей на липкое марево, тоже было голодно. Он заклинал свой впалый живот не рычать, а сердце биться не так гулко и сильно.
Ползуче и бесшумно тело двинулось вслед за прикипевшим взглядом; Мятлик обнял глазастое-полосатое, развернувшись, и тесно прижался к стволу, скрывшись за ним почти полностью. Он подсматривал одним глазком, змеисто прищурившись, пока берёза, заменившая ему половину лица, глядела прямо и откровенно.
Злая нетронутость черной отвесной скалы была нарушена двумя силуэтами, кусочками разномастной мозаики врезавшимися в хвойный фон. Они показались Мятлику очень уместными там. Небо, распалившееся жаровней, размазалось тревожным багряным сном по лесу. Солоноватые медные отблески ложились на землю и чужие спины. Захотелось слизнуть их.
А ведь... можно? Ну, в теории.
Эти двое не были изнаночными монстрами. От монстров нужно было прятаться, и Мятлик делал это по привычке, но теперь осознал, что... ему ведь нужно найтись. И найти. Эти двое могут знать Можжевельника. Или отца. Или обоих. А вдруг этот взрослый — его папа? Они могут быть из Сумрака? Мама так любила Сумрак.
Мятлик замер, пораженный, когда в его сторону обернулись — чужое внимание прошлось вместе с закатным ветром, вскользь и мимо, но рядом. Они... его ищут? Знают, что он тут?
Неясное предчувствие зашебуршалось в животе, волнительно, ветвисто и щекотно. Незнакомый мальчик припал к земле и неумело крался вперед, в нужную сторону. Мятлик прикусил улыбку — смешной! — с интересом его разглядывая, и, не удержавшись, нарочно зашелестел одной из веток.
Но тут же спрятался обратно за ствол, хихикнув и прикрыв губы пыльной лапкой. Прятаться понарошку, чтобы в конце концов найтись, оказалось весело! Совсем не страшно, не так, как от монстров, а просто — волнительно.
Ждать, пока его найдут, было мучительно; но он, украдкой подглядывая за следопытом, с удовольствием отметил, что тот подбирался точно к нужному дереву. Дождавшись, когда мальчик окажется прямо под березой, у робко зеленящихся кустов, Мятлик ловко выскользнул из-за ствола на ветку под косые солнечные лучи, не скрываясь больше.
Весь подался вперед и вниз, склонив голову к плечу, и с изголодавшимся любопытством уставился распахнутыми глазами в незнакомца.
Очень хотелось рассмотреть поближе.
— Наш-шёл! — победно.
Кто кого? В который раз?
somewhere across the sea of time a love immortal just like mine will come to me eternally
Дата: Закат, 26-Апр-2024, 22:24 | Сообщение # 7450
я вижу тень твою впереди
Группа: Лесные Коты
Сообщений: 660
[indent]— Как понять, что они близкие? — Если представить, что они умерли, тебе станет неприятно и грустно.[/indent]
Шишечка пожал плечами и ничего больше не сказал. Он представил, что кто-то умер — и пока что сожаление укололо его сердце лишь от мысли о потере Ветерка. Быть может, Огнюши. Страшно и одиноко ему стало от мысли, что умер лагерь; он не знал, как описать это чувство, но, вероятно, так ощущается осознание, что все это время у тебя был дом.
Мыслями о доме он пока не спешил делиться с Бедламом, слишком глубоко пораженный подобной идеей; этим чудесным весенним днем он почувствовал необъяснимую любовь к глубокому оврагу, спрятавшемуся под поваленным деревом, к разношерстным жителям лагеря, к притаившимся во всех углах палаткам. Он не знал, кем были его соплеменники и соседи, и ему было, в общем-то, все равно, как долго они проживут, но он почувствовал желание защищать этот лагерь и ... было бы грустно, если бы они все умерли, эти безымянные и безликие воины, что пополняли кучу с дичью, меняли подстилки, сражались с монстрами за них всех.
— А кто сказал, что я не умею? — мальчишка блеснул глазами, хитро сощурившись и довольно улыбнувшись. — Ага! Тогда научи, — попросил, вытягивая шею.
И Бедлам учил. Но не отраве — пока, — а охоте. Шишечка послушно опустил жопу, ранее гордо выставленную вверх во время подкрадывания, и распрямил хвост. Под лапами Бедлама он на мгновение потерялся, текучий и послушный, как сам от себя не ожидал: он расправил плечи, более устойчиво застыв над землей, и вспомнил неуклюжие медвежьи объятия Подбела, которых всегда стремился избежать, порывистые обнимашки сестры и других братьев, тяжелую лапу Гадюки или грубую, неожиданную ласку от нее. Касания Бедлама были приятны, пусть и мимолетны.
Бедлам превращал его во что-то лучше, совершеннее. Довольный и уверенный в себе, — так сходи проверь, — Шишечка пополз вперед, текуче, почти бесшумно.
Ему редко приходилось красться.
Он не очень хорошо умел быть бесшумным.
А еще ему было страшно столкнуться с неизвестностью там, впереди, и он пошел на шорох, неожиданно громкий — как будто заманчивый — не совсем понимая, зачем он идет. Узнает он, кто там, и что дальше? Вероятно, ему придется убить это — если это монстр, то он должен будет атаковать, чтобы выжить; если это дичь, то он сможет принести ее матери и .. возможно, она не будет больше злиться за то, что он убил лягушку. Или ему нужно принести лягушку? Мог ли Бедлам отвести его туда, где они водятся, и помочь исправить ошибку?
В кустах никого не оказалось. Шишечка недоуменно заломил брови, с отвращением рассматривая пустое пространство — а где? — и от испуга почти взвизгнул, когда сверху свесилось нечто: — Наш-шёл! — сразу вспушившись, как шарик, мальчишка яростно зашипел, отступив на полшага и впившись пристальным, злым-злым взглядом во что-то наверху.
[indent]почему ты так смотришь на меня ?[/indent]
Ему нравилось, когда на него обращали внимание. Наверное? Внимание братьев было ему по большей части безразлично, внимание матери — приятно в меру, зависит от ее настроения. Внимание кого-то нового, старшего, было полезным.
Змеино-желтые глаза мальчишки сверху приковали взгляд. Глаза самого Шишечки блеснули закатным алым, обращенные вверх, и зазолотились огнем. Было приятнее смотреть, а не думать — и он смотрел, внимательно и угрюмо, чувствуя злость и непонимание, пока существо наверху не шевелилось, позволяя ему просто смотреть. В чужих глазах отражался он сам, и они были яркие, солнечные.
Существо было таким... странным; отчего в его глазах столько радости? оно было смазливее его сестры, и оно будто ждало — заманило! — понял Шишечка, и захотел сразу же отступить на пару шагов, попятившись. Со змеиной осторожностью, он так и сделал. Существо было с него росточком, даже меньше, и было таким беспорядочным, как будто его не учили вылизываться. Шишечка знал, что спросить, не учила ли его вылизываться мама — это верх оскорбления. Не то, чтобы Гадюка учила его. Это сделала Курочка.
Права на подобное оскорбление он автоматически лишался. И чужой неряшливости не доверился. Страшилки про Изнанку не были ему понятны, но он слышал их. Монстр или не монстр? На вид обычный котенок, как он сам. Но котята не могут так просто оказаться в лесу, а в лагере Шишечка этого ребенка ни разу не видел. Шишечка обернулся на Бедлама. Он не был тупым — ну кто поверит в милых маленьких детей в чаще леса на закате — и не собирался быть съеденным и убитым, а потому, обернувшись, он был готов сражаться, если монстр спрыгнет на него или неожиданно вытянется до размеров нереалистичных, чтобы схавать, не слезая с веток.
У него в голове пронеслось множество вариантов: от "броситься прямо на этого монстра и прикончить его заранее" до "поздороваться и спросить, кого оно искало" — но он предпочел им всем самый разумный. Мрачно посмотрев на котенка на дереве, Шишечка с безразличием отвернулся от него и пошел к Бедламу.
— Я не знаю, что с ним делать, — проинформировал со всей ответственностью.
под пологом ночи, под солнцем, в кромешном аду⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀ ⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀пусть ляжет мой путь — ведь еще не проигран мой бой
Дата: Сумерки, 27-Апр-2024, 14:58 | Сообщение # 7451
⠀ жду тебя на дне моей сумрачной клетки
Группа: Лесные Коты
Сообщений: 718
Бедлам наблюдает с равнодушным интересом. Ему в целом не важно, пострадает мальчишка или нет - если на них нападут, он.. придумает, что сказать потом. Ответственность за чужую жизнь, которую он вывел из безопасного лагеря под сени леса, слабо давила на плечи. к тому же он не ощущал никакой опасности в воздухе, а чутье на подобное у него всегда было отличным.
Шишечка под его пальцами - послушная глина, и ощущать то, с какой готовностью юное тельце меняет свою позу под его безмолвными указаниями, как и всегда приятно. Отправляя котенка на разведку, Бедлам на месте, позволяя младшему полностью принимать решения.
и он принимает
Когда на сцене появляется еще один котенок, клоун не выдерживает и закатывает глаза, чуть отвернувшись. Кто записал его в няньки? Он планировал поиграть с одним - интересным, а не с двумя.. впрочем, детское лицо, видимое им с некоторого расстояния, кажется неуловимо знакомым. Как будто есть в нем пара каких-то черт, которые он точно должен узнать и вспомнить.
Шишечка, тем временем, возвращается, сообщая о своем незнании. Бедлам задумчиво улыбается и кивает: — Думаю, надо познакомиться и снять его на землю.
Хорошие воители не бросают котят в лесу - одно из правил, которое нужно соблюдать всегда. А Бедлам, не смотря ни на что, соблюдает самые очевидные требования.
и вот уже он сам стоит там, где совсем недавно стоял Шишечка. Смотрит на чудну'ю мордаху ребенка.
— Какие красивые у тебя глаза, — льдистый взгляд вспыхивает узнаванием. ну а какой Сумрачный, проживший с Темными Королями так долго, не узнает эти фамильные отметины-стрелочки, этот типаж. и эти желтые, змеиные глаза.
так значит, они нашли осколок серебра под лучами закатного солнца. Не может быть сомнений. — Сможешь спуститься? Мы тебя не обидим. Ты ведь сумрачный котенок, верно?
то ли сон у тебя, то ли явь нарисована, или же я? наверное, я этот бор тропками крив, небо, око луны закатив, засыпает. и мир засыпает, тишиною звеня ...я вдали промелькну...
то ли сон у тебя, то ли явь нарисована, или же я? наверное, я этот бор тропками крив, небо, око луны закатив, засыпает. и мир засыпает, тишиною звеня ...я вдали промелькну...
Надломленный мамин шепот, зловеще ласковый взгляд самоцветной тьмы, вместо звёзд — бесплотные светлячки. Мамин взгляд сложно поймать, а темная чаща смотрит безглазо, протяжно и неуловимо. Неверная водная гладь отражает лишь то, что хочет сама — Мятлик никогда не видел своего отражения в мире, вещественного подтверждения своего присутствия.
Быть пойманным в закатную радужку чужих глаз, в бездонные колодцы зрачков — непривычно и щекотно. Странно.
С ветки плохо видно, и ему захотелось спуститься, но Мятлик остался на месте, не шелохнувшись от порыва сконцентрированной ярости — лишь склонил голову набок неестественно легким жестом, будто ему ничего не стоило провернуть её на все триста шестьдесят. Всмотрелся, замер.
[indent]здесь, в мире сказок и страшных историй, я коротаю свой век ты — мой гость из страны за чертою первый живой человек [/indent]
В маминых монологах было много героев. Далекие, придуманные — они все представлялись Мятлику высокими тенями, большими и сильными, гораздо сильнее, чем он сам. Он не догадывался, что где-то может существовать нечто, подобное ему. У этого нечто оказались такие живые и яркие глаза! Злые, отражавшие блики умирающего солнца, далёкую позабытую бездну — они были ярче, чем всё, что Мятлик видел в своей жизни до этого. Мамины глаза были красивыми, но потухшими — они не отражали ни Мятлика, ни таинственные всполохи, ни темный лес. Глаза яростного мальчика отражали его силуэт на ветке — и что-то в этом было неуловимо знакомое, но позабытое, как ускользающий сон.
Весь этот мрачный мальчишка ощущался таким.
Мятлик проводил его взглядом, едва не навернувшись с ветки, но вовремя выпрямился и приобнял березовый ствол. Молчание и безразличный уход были Мятлику понятны и привычны — он не нашел в этом ничего обидного, другого и не ожидая.
По-настоящему он удивился, когда под деревом оказался взрослый воитель с холодными глазами и тёплым голосом.
Он обращался к нему, смотрел на него, и говорил так хорошо:
— Какие красивые у тебя глаза.
Несчастливые глаза — и красивые? Красивое для Мятлика было почти синонимом сумрачного. Мама называла красивыми земли потерянного королевства и двух королей. Мятлика она никогда не называла красивым — и уж тем более не его глаза.
Мятлик, щекой прижавшийся к дереву, заинтересованно отстранился и пошевелил крупными ушками, внимательно рассматривая воителя. Он ему тоже показался смутно знакомым, но иначе, будто бы он видел что-то похожее раньше, там, в беззвёздных чащах. Затаившееся и смотрящее из тьмы. Его глаза были светлыми и прохладными, как студёная вода, но Мятлик знал, что не за всеми светлячками можно бежать вслед.
И воитель был красивым, как красиво бывает что-то изнаночное: светлый ясный лес, в котором что-то непоправимо не так. Мятлику такое нравилось.
— Сможешь спуститься? Мы тебя не обидим, — он был готов спуститься уже давно, но уточнение его неуловимо насторожило. Дерево тревожно зашептало ветром в оголенных ветвях, и последние закатные лучи залили кровью его вершину. Мятлик снова вжался в ствол, пытаясь прислушаться, но — Ты ведь сумрачный котенок, верно?
Не мог не откликнуться на заветное слово.
— Сумрак! — закивав, Мятлик принялся спускаться с дерева, сжимая и разжимая лапки, чтобы скользить вниз, и спрыгнул прямо в кусты. Пошебуршавшись там, он вылез еще более лохматый, чем был до этого, в паутине и каких-то соринках, но очень воодушевленный, — Я — Сумрак! Мама там, — он махнул хвостом в сторону липкого тумана, и беспечно объяснил, — Она со мной больше не хотела говорить, так что я пошел один искать. Надо найти Можжевельничка. Мой брат, — с гордостью уточнил, а затем с интересом и надеждой уставился на незнакомцев, переводя взгляд с одного на другого, — Вы тоже Сумрак? Знаете, где Можжевельничек?
somewhere across the sea of time a love immortal just like mine will come to me eternally
Познакомиться — отдает чем-то Трескушиным и Курочкиным, вежливым-вежливым. Шишечка не считал это необходимым, но согласно кивнул. А как знакомятся?
Бедлам начал знакомство с комплимента; мальчишка сверкнул глазами, запоминая, но вскоре вымышленный пергаментный список действий при знакомстве порвался от неосторожного взмаха руки — Бедлам предположил, что желтоглазый хтонюшка Сумрачный.
— Сумрак! — что, серьезно? Шишечка дернулся вперед, резко, порывисто-случайно, как будто хотел не то остановить, не то поймать безрассудно спрыгнувшего в кусты мальчишку. Он же там застрянет... поцарапается!! — Я — Сумрак! Мама там, — где? — Она со мной больше не хотела говорить, так что я пошел один искать. Надо найти Можжевельничка. Мой брат.
Можжевельничек... Можжевельник? О. Он о нем слышал перед тем, как все пошли на битву, приглушенно, из теплых яслей, едва-едва выглядывая. Он не очень хорошо разбирался в том, кто чей сын, а потому у него пока не было представления о связях Бедлам-Можжевельник и Бедлам-Черника. Его больше интересовали проблемы маленькой и сумрачной детской, чем происходящее на поляне — до поры он не планировал брать в расчет весь огромный мир, не испытал еще жадности до него.
— Мы — Сумрак, — мимолетно вопросительно взглянув на Бедлама, чтобы понять, можно ли, Шишечка гордо выступил вперед, теперь уже уверенный в своих действиях. Он улыбнулся лесной барабашке покровительственно — с ним мама тоже не хотела говорить, но хотя бы научила вылизываться, а еще он точно был Сумраком, в отличие от этого найденыша. На которого все равно приходилось смотреть настороженно. Из тумана возвращались взрослые, но он еще ни разу не слышал, чтобы из тумана выходили дети. Конечно, он мало слышал, и такое было возможно... но могло и не быть.
Шишечка даже не знал, что было бы круче: превратись барабашка в огромного монстра, которого они с Бедламом героически победят (или отравят? ну пожалуйста?) или окажись барабашка действительно Сумрачным котенком, который теперь будет жить с ними в одной палатке- стоп, в одной палатке? Это значит, там станет еще теснее? Ф-ф-фу-у! А если он еще и липучий, как Подбел?! Но а если он как Ветерок или Огнюша? Или даже лучше?
Шишечка заинтересованно подался еще ближе, осторожно вытягивая шею и принюхиваясь, знакомясь. Барабашка был таким... беспечным. Он смотрел похоже на Бедлама, потому что знал, кто такой Бедлам (спутник Зарево, маминой сестры) (воитель Сумрака, точно хороший — соплеменник) (классно выносит мусор) — а этот найденыш видел их впервые в жизни.
Мимолетно мальчишке стало жаль этого нелепого найденыша. Его мать осталась в тумане, а потому, вероятно, они встретятся больше не скоро. Он подумал, что, на самом деле, он бы расстроился, если бы туман разлучил их с Гадюкой.
Он не так расстроился, если бы она умерла. Вероятно, он все-таки не был близок с семьей. Но если бы туман украл у него шанс поговорить с мамой, шанс заслужить хоть немного ее одобрения... оставил бы его в неизвестности, зная, что он мог бы, что она еще жива, что она могла бы взглянуть однажды на него добрее, обратиться более ласково, посмотреть более внимательно — и именно на него... Это было так обидно. Шишечка сочувственно посмотрел на Мятлика, чуть склонив голову.
Бедлам начал знакомство с комплимента. Шишечка не имел ничего хорошего, чтобы поделиться им с другими, и еще не был так красноречив, чтобы подобрать комплимент яркому — про глаза повторяться было бы глупо.
Ему нравился Ветерок, потому что он давал чувство защиты. Огнюша его хвалила, поэтому она тоже нравилась Шишечке.
У барабашки не было мамы, которая давала бы чувство защиты, хвалила — и даже разговаривала бы с ним. И братьев (с сестрой) тоже. Шишечка сверкнул глазами, взвешивая свое предложение, и познакомился:
— Можешь говорить со мной, — привет, странный мальчик в песочнице на детской площадке, как тебя зовут? Сколько тебе лун? Пойдем кататься на качелях. Обещаю, я раскачаю тебя сильно-сильно. Они будут эмоциональными.
Шишечка слабо улыбнулся, ничего такого не имея в виду — собственное предложение казалось ему верхом дружелюбия.
— Я Шишечка, а это — Бедлам. Пойдем в лагерь, там есть Можжевельник. Только я еще не знаю дорогу. Идем за Бедламом, он знает все.
под пологом ночи, под солнцем, в кромешном аду⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀ ⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀пусть ляжет мой путь — ведь еще не проигран мой бой
Чужак-мальчишка оказывается разговорчивым и контактным. Бедлама это как минимум развлекает. Он улыбается спокойно-приветливо, но продолжает цепко всматриваться в лицо найденыша. он не ошибся, предположив, что тот из сумрака. Потому что это - сумрачные глаза. Бедлам видел их у Хвойноушка - давно умершего брата нынешнего предводителя. Он видел их у Морошки - такого же нелюбимого, пропавшего среди болотных туманов.
Он не мог обознаться так глупо.
Надо найти Можжевельничка. Мой брат
Зверь мысленный поднимает голову на дне сумрачной клетки, принюхивается и хватает ртом затхлый воздух.
— Брат? — Бедлам знает, что его голос прозвучит растерянно. лед в глазах ликует.
Найденыш не его сын. А значит братом Можжевельника он может быть только в одном случае.. Хочется заливисто засмеяться от ощущения, что Черника снова прошла где-то очень близко от него. Черника, которую так хотелось утопить в болоте, да вот не выдался случай. но теперь перед ним - еще один ее отпрыск. Видимо, это судьба Бедлама, получать в свое распоряжение потомков тех, кого интересно было бы уничтожить. Чернику, правда, не из-за какой-то особой ненависти. Просто так, из интереса и любопытства. Ради пополнения коллекции.
Шишечка проявляет инициативу, за что получает от Бедлама короткий одобрительный взгляд. Пазл на будущее складывается такой забавный.
Бедлам знает все.
— Да. Пойдем.. как тебя зовут? — таким тоном, точно мальчишка уже успел представиться, а Бедлам это просто пропустил. Между делом, — лагерь недалеко.
Сверкает глазами. Он не может не спросить напоследок.. чтобы убедить, что знает действительно все.
— Имя твоей мамы - Черника?
За разговором манит младших за собой, и сворачивает на тропу, ведущую в светлый лес. Закатное солнце, так и не удостоившееся его внимания, давно уже погасло за линией горизонта.
- лес -
то ли сон у тебя, то ли явь нарисована, или же я? наверное, я этот бор тропками крив, небо, око луны закатив, засыпает. и мир засыпает, тишиною звеня ...я вдали промелькну...
то ли сон у тебя, то ли явь нарисована, или же я? наверное, я этот бор тропками крив, небо, око луны закатив, засыпает. и мир засыпает, тишиною звеня ...я вдали промелькну...
Вниз 
