Незаметно подкадывается сезон Юных Листьев, пробуждая лесную природу и прибавляя жителям новых хлопот.
С Изнанки возвращаются Грозовой воин Мрачногрив и Ветряной Хмелюшек, а также Речные Ветреный и Горный Перевал.
Горечь Звёзд и Шиповник проводят собрание на Главной Поляне, где обсуждается вопрос с нападением Изнанки. По окончанию собрания верхушки призывают воителей выступить на Остров Советов и дать отпор общему врагу.
Также происходят посвящения.
В племени Теней Зарница становиться воительницей Зарево; Таинственная, Сычушка, Песнь и Молниелап получают новых наставников — Ягеля, Полымя, Зайца и Синицу. Искалеченный Можжевельник переходит в статус Старейшины.
В племени Ветра Стая и Сладянка становятся ученицами Стаей Птиц и Усладой, а их наставниками — Стриж и Лечащий. Хмелюшек, не помнящий своего имени, принят обратно в племя под именем Зеркальный.
Новая предводительница Речного племени Танец в компании Нивяника посещает Лунное Озеро, где пока не получает дара девяти жизней, но становится Звёздный Пляс.
Воители четырёх племён прибывают на Остров Советов и вступают в бой с Изнанкой, где принимают первый удар.
Обновлено: 31.03.24
Погода в игре
Утро сохраняется ясным после звездной ночи. Согретый солнечным теплом воздух продолжает прогреваться все больше. Весь лес постепенно зеленеет. Яркими коврами расцветают весенние первоцветы: подснежники, крокусы, прострелы. Золотятся на березах сережки, многие кусты набирают цвет. К обеду легким ветром приносит облака, но они не застилают небо целиком. К вечеру спокойная погода сохраняется, но ночью облаков становится больше, так что звездной ночи можно не ждать. Вода в водоемах возвращается в свое обычное состояние.
Температура: утром +9, днем +16, ночью +8
Сила ветра: мягко дует тёплый ветер
Охота: высокая вероятность успешной охоты весь день
Травы: почки превращаются в листья, травка зеленеет, лечебные травы продолжают расти и наполняться силами, а вот сезон сокодвижения подходит к завершению
Только зайдя в лес, тонешь в терпком запахе благородной хвои. Какую тропинку ни выбери, каждая вьется тонкой ленточкой среди высоких деревьев с пушистыми, раскидистыми лапами и острыми верхушками, достающими, кажется, до самого небосвода. Под лапами мягко пружинит настил из еловых игл и клубятся тени.
Мрачнолесье невидимой границей разделяется на ельник и сосновый бор — отличия почти незаметны, но все же есть. Тем не менее, обе части леса являются как излюбленным местом для отдыха и прогулок, так и богатыми охотничьими угодьями. Целители же могут найти здесь огромное количество лекарственных трав.
Широкие лапы елей и сосен смыкаются над головой, образуя настоящий потолок и практически не пропуская свет — мрачнолесье окутано мягким полумраком. С журчанием по лесу пробегает, извиваясь и огибая деревья, падая звенящими водопадами в овраги и выбираясь из них тонкой лентой, звонкий ручей. Он тянется от заводи через все мрачнолесье. ⠀ ⠀ [cut=°•.⠀Нора Делореана⠀.•°] В глуши Мрачнолесья, вдали от посторонних глаз, находится громадное поваленное дерево, − скорее всего, ель. Одна из его сторон опирается на оставшуюся в земле нижнюю часть дерева, а вторая упёрлась в почву и обросла множеством растений. Под этим "навесом" обжился одиночка Делореан, где устроил мягкую постель из пышного мха. Под кустом папоротника, выросшим под упавшим деревом, кот хранит пойманную добычу. А само укрытие скрывает от глаз небольшая поросль молодых елей.[/cut] ⠀ ⠀ °•.⠀Дичь⠀.•° клесты, ящерицы, белки, дрозды, дятлы, корольки, летучие мыши, совы, тетерева, филины, мыши, кроты, кедровки, мышовки, бурундуки, чижи, воробьи, кролики (очень редко) ⠀ °•.⠀Травы⠀.•° хвощ, еловые иглы, валериановый корень, крапива, тимьян ползучий, малина, мальва, остролист, папоротник, ромашник, тис, лиственница, паутина, можжевельник, черника, боярышник, грушанка, сосновые почки, вороний глаз ⠀ °•.⠀Переходы⠀.•° заводь | река
Леса ему мало. здесь пахнет обманчиво знакомо - терпкая хвоя, прохладная земля, вечные туманы Бедлам чувствует злость, ему кажется, что его обманули скользя тенью между соснами, касаясь подушечками лап пружинистого одеяла, вендиго скалит клыки он один его никто не видит и маски ни к чему
выпущенные когти впиваются в землю, Бедлам упирается лбом в ствол дерева и закрывает глаза его попытки устроиться в новом лагере не то чтобы проваливаются с треском, но он слышит, как они трещат по швам ему сложно выбрать линию поведения, сложно устроиться сложно нигде не оступиться
а ещё он скучает по кочкам на болоте, где можно было прыгать, опасаясь с каждым новым прыжком оказаться в зыбучей воде
он стоит, прислушиваясь к мраку, волнами поднимающемуся со дна сумеречной клети, в которой давно похоронены его демоны
то ли сон у тебя, то ли явь нарисована, или же я? наверное, я этот бор тропками крив, небо, око луны закатив, засыпает. и мир засыпает, тишиною звеня ...я вдали промелькну...
то ли сон у тебя, то ли явь нарисована, или же я? наверное, я этот бор тропками крив, небо, око луны закатив, засыпает. и мир засыпает, тишиною звеня ...я вдали промелькну...
Она не особо видела то, что находилось вдали от неё из-за своего надёжного укрытия, но в конце-концов, на то оно и надёжное, чтобы скрывать при этом и её ото всех остальных. Нет. Что-то всё же она заметила спустя нескольких минут ожидания. То была белая шерсть, ярким пятном выделяющаяся среди всех этих танцующих теней. "Вот оно!" - быстро подумала Полоска и не став даже оттягивать этот сладостный её сердцу момент, пулей выпрыгнула прямо на него - того, кто ей так угодливо подвернулся под лапу. - Вааааааааа!- пронёсся её дикий вопль на весь этот лес, вероятно, заставляя кота думать, что это ожил здесь сам находящийся пенёк. Когтей дурашка даже не выпускала - она просто по прямой летела на Сумрачного воителя в отчаянной надежде лишь испугать его. Её сердце бешено билось в предвкушении, что же за этим последует. Давно было пора преподать этим слизким любителям полуночи заслуженный урок!
Дата: Сумерки, 22-Апр-2023, 13:48 | Сообщение # 18
⠀ жду тебя на дне моей сумрачной клетки
Группа: Лесные Коты
Сообщений: 722
Бедлам слышит возню в кустах до того, как раздается крик речной девчушки. Напрягается - не от страха, от желания он как минимум может ее ударить, за то, что наскочила сделать вид, что испугался сделать вид, что это инстинкт
но Бедлама ведет совершенно другой инстинкт, не самосохранение. Самосохранение не помешало бы Полоске. мягкие лапки ученицы касаются его бока, сумрачный разворачивается и хватает ее за плечи, сначала лишь касаясь когтями кожи, а после запуская их в плоть. сердце и правда стучит от предвкушения очень громко, ему тоже интересно... что последует?
он впивается взглядом в расширенные глаза Полоски и улыбается - темно, страшно, пугающе. все маски пали, комедии сыграны - Бедлам кормит демонов по расписанию, а если не станет этого делать - они сожрут его самого с Изнанки они сидели голодные, не было ни страха ни ужаса, ни крови - даже его собственной, а калечить самого себя.. нет, это не одно и тоже с тем, чтобы прыгать по болотным кочкам.
Полоска пахнет детством, невинностью - они совсем еще ребенок, но Бедлам не видит ее - все плывет и крошится, тело вендиго двигается само. хотя, если бы он даже себя контролировал - то сделал бы то же самое
Стремительный рывок змеи - Бедлам ударяет Полоску лбом в челюсть, чтобы она запрокинула голову она слабая, особенно в сравнении с ним Зубы впиваются в шею и рвут кожу, мышцу, вгрызаясь - кровь алым украшает белоснежную шерсть убийцы.
он уже не остановится уже бесполезно Единственное, за что можно поблагодарить Бедлама. так это за его нелюбовь пытать кого-то физическим способом он убивает быстро
Из вскрытой вены в такт замедляющемуся сердцу бьется кровь. Бедлам до последнего смотрит в глаза Полоски, пока их не заволакивает слепотой.
добро пожаловать в Звездное Племя, hah
Держа Полоску в зубах, как крупную дичь, Бедлам с пугающим спокойствием решает, куда девать тело. Вариантов у него, в целом, не много. Прислушивается - вокруг звенящая тишина, ни одной живой души даже дичь разбежалась
Сумрачный, скрываясь в тени, обходными путями углубляется в Мрачнолесье, все дальше к полосе беспросветного тумана - туда, где еще нет ничего. Там он находит упавшую от ветра сосну - видимо, недавний ураган постарался. Опускает Полоску на землю и принимается копать. Земля здесь удивительно податливая - то ли постаралось солнце, то ли тот факт, что Мрачнолесье зимовало черти где. Вырыв достаточное углубление, Бедлам осматривает Полоску - его шерсть не должна остаться на трупе. Срывает растущие неподалеку травяные побеги, а с молодых елочек мягкие пушистые свежие иголки. Разжевывает и обмазывает рану на шее и на плечах - запах слюны легко перебивается запахами хвои и травы. После опускает речную в землю, смотрит пару секунд закрывает ее глаза - не дань уважения, просто ему не нравятся эти слепые бельма. За считанные секунды зарывает тело, а после аккуратно укладывает поверх могилы хвойные иглы - почти так и было. Закончив, отгрызает небольшую хвойную ветку и легко заметает свои следы, смахивая запах вместе с пылью. Бедлам был отличным учеником у Бушующего и мастерство сокрытия усвоил на 5 с плюсом.
Он заметает следы вплоть до ручья, а после заходит в воду и топит ветку, которую держал в зубах. Идет прочь по воде - идеально.
Скрывается в зарослях, на прощание сверкнув пламенным хвостом в закатных лучах умирающего солнца.
покойся с миром, Полоска. даже если ты сболтнешь имя своего убийцы кому-то из травников - Сумрак не позволит привлечь Бедлама к ответственности. ведь нет ни доказательств. ни свидетелей. ни свидетельств.
- прочь в лес -
[off]труп не находить, сюжетное[/off]
то ли сон у тебя, то ли явь нарисована, или же я? наверное, я этот бор тропками крив, небо, око луны закатив, засыпает. и мир засыпает, тишиною звеня ...я вдали промелькну...
то ли сон у тебя, то ли явь нарисована, или же я? наверное, я этот бор тропками крив, небо, око луны закатив, засыпает. и мир засыпает, тишиною звеня ...я вдали промелькну...
Дата: Сумерки, 22-Апр-2023, 18:10 | Сообщение # 19
Ученица Речного племени
Группа: На удаление
Сообщений: 27
Речные всегда описывали ей Сумрачных как каких-то отбитых мерзавцев. Подлых, бессовестных, беспощадных... И вот теперь малышке пришлось убедиться в этом воочию. Она сначала уже было подумала, что чужой воитель, максимум, что сделает, так это оттолкнёт её от себя и на этом у них всё и закончится. Но, к сожалению, жизнь оказалась несколько более прозаична. Ей пришлось, несмотря на боль, отчаянно защищать себя. Полоска выпустила когти и неистово заколотила ими по его груди. Выше она просто не достала. Но из-за резкого удара в подбородок все попытки сопротивления оборвались сильной болью. Совоголовая закорчилась, не подозревая, что дальше ей будет ещё только хуже. Когда его острые зубы впились в её плоть, кошечка поняла, что её песенка спета. "Ты идиот! Конченый придурок!" - выразительно закричали ему её большие оранжевые глаза. Нет, она, конечно, знала, что у Сумрачных совсем плохо с чувством юмора, но чтобы настолько? И ей только и оставалось, что быть теперь принесённой в жертву этим дурацким игольчатым тёмно-зелёным соснам со смесью гнева, раздражения и ярости на своём светлом серебристом лике. А, действительно, есть ли для таких мелких пакостниц, как она, вообще путь в рай? Ведь Полоска была при жизни далеко не ангелом, вытворяла в ней всякое. Но даже если и нет, остаётся только надеяться, что у них в дальнейшем не будет общего будущего с этим жестоким убийцей, так легко и без колебаний уносящим души проказливых детей.
Дата: Рассвет, 01-Май-2023, 21:30 | Сообщение # 20
Одиночка
Группа: Лесные Коты
Сообщений: 19
≈лес≈
Одиночка неспешно шёл по хвойному лесу. Здесь было не так, как в том лесу, что окружал лагерь племён. Вместо молодых листьев, деревья были усыпаны вечнозелёными иголками, а на земле, вместо молодой травы и прошлогодних листьев, была опавшая хвоя. Запах тоже был другой - вместо освежающего запаха зелени, здесь пахло смолой и благородной хвоей. В каком-то смысле Делореану даже нравился этот запах. Добавлял этому лесу какой-то величественности. А ещё запах хвои прекрасно мог скрыть запах одноглазого кота. Так-же тут было полно укрытий и судя по запаху - дичи. Да! Дичь! Это самое важное в жизни лесного кота и Делореан прекрасно это знал.
Сквозь ветви сосен на кота упала капля дождя. Это было плохо. Раненому коту и так тяжело охотится по многим причинам, а тут ещё и дождь, который надолго загонит добычу в укрытия. Но дождь только начинался и пока был мал. Нужно было успеть найти сухое местечко и наловить дичи. Одиночка ускорил шаги...
Через некоторое время он увидел старое поваленное дерево, в котором за долгие годы образовалось уютное местечко, защищённое от дождя. Отлично! То что нужно! Осталась еда. Недалеко отойдя от своего укрытия, Делореан заприметил мышь - жирную и аппетитную. Мммм... Слюнки потекли у кота при виде такой дичи. Он попытался вспомнить давние уроки охоты от своего наставника и повторить это сейчас. Годы конечно уже не те, но кот всё ещё был в хорошей форме. Если не считать раненную лапу...
Делореан приготовился к прыжку. Он уже представлял, как вонзит свои когти в плоть маленького грызуна, а затем проглотит его. Но стоило ему напружинить лапы, как мышь без причины кинулась вон... Немного обозлённый кот отправился на поиски следующей цели. Ею стала мышовка. Маловато конечно для хорошего перекуса, но сойдёт. И снова одноглазый кот приготовился к прыжку. Вновь раскачался и прыгнул. Лапы настигли добычу и прикончили её, но от неудачного приземления задняя лапа вновь разболелась. Прихрамывающий, но довольный кот вернулся к поваленному дереву, где устроил себе укрытие, и положил мышовку под куст папоротника, что рос прямо в дереве. Понимая, что этого ему маловато, Делореан продолжил охоту. Следующий, кого он поймал, была какая-то медленная ящерица, на которую в былые временя он даже не посмотрел-бы, но сейчас голодному одиночке подходило всё.
Дождь усилился, так что одноглазый поспешил укрыться в дереве, где с аппетитом проглотил и мышовку, и ящерицу, и при этом не наелся... Но одиночка очень устал, поэтому вновь отправляться на охоту не стал. Нет, он лучше побудет здесь и как следует отдохнёт. Делореан скрутился калачиком и уставился на хвойный лес. Здесь было хорошо. Здесь есть всё нужно. Здесь нет племенных.
Кот ступил на территорию мрачнолесья, изредка оглядываясь по сторонам. Он оставил Пламегора там, у реки, а если быть точным, то отправил его на другую территорию. Здесь же запах Полоски чуть усилился, но всего на одно мгновенье. Кот покрутил головой, пытаясь понять, откуда шел запах. Черный Лебедь прошел немного вперед, водя носом по воздуху. Кругом были разбросаны еловые иголки, лисья, жухлая трава. Все выглядело вполне естественно, но сам факт. что воин почувствовал запах соплеменницы при входе на территорию, его немного беспокоил.
Походив от одного кустарника к другому, Черный Лебедь понял, что здесь он Полоску точно не найдет. Что ж, пора идти дальше, например, к заводи, чтобы оттуда уже отправиться дальше к лесу ручьев. Если там не окажется запаха соплеменницы, значит последнее место, где она была - будет территория между рекой и мрачнолесьем. Неужели ее поглотила изнанка? Или кошка просто сбежала. Но в чем смысл? Она никогда не была похожа на ту, кто решится так поступить со своим племенем и семьей. Значит, с ней что-то произошло, вот только один вопрос - что.
> Заводь
Чёрный Лебедь | 36 лун | Речное племя
In another life we'll be king and queen you and I Then she told me devil don't cry
Чёрный Лебедь | 36 лун | Речное племя
In another life we'll be king and queen you and I Then she told me devil don't cry
Дата: Рассвет, 15-Май-2023, 12:14 | Сообщение # 22
Одиночка
Группа: Лесные Коты
Сообщений: 19
Серый кот проснулся от хруста ветвей вдалеке. Он подскочил и распушил шерсть. Когти вытянулись и впились в землю. Но хруст ветвей вскоре затих вдалеке, а Делореан успокоился. Он вылез из под поваленного дерева и, вытянув рыжие лапы, потянулся. Затем одиночка отряхнулся и направился в гущу леса, надеясь поймать себе завтрак, потому что голод начинал давать о себе знать. Вчерашняя мышовка и ящерица не утолили голод одноглазого и не достаточно наполнили силами. Его крупное тело требовало много энергии, так что и еды нужно было больше.
Рыжие лапы ступали по влажной земле. Воздух был влажен после вчерашнего дождя. Солнце только начало всходить, но его лучи ещё не проникли в хвойный лес, так что кот шёл в полумраке. Жадно принюхиваясь, Делореан брёл по лесу. Здесь было много еды, поэтому одиночка решил не тратить время на мелкую дичь, вроде мышей, полёвок и птиц. Ему хотелось чего-то большого, сочного и питательного, но такого пока в поле зрения не находилось. Кот не бросал поиски и старался не смотреть на пролетающих в кронах деревьев птиц и бегающих по земле грызунов. Живот начинал урчать. Хотелось есть всё больше с каждой минутой...
Спустя час поисков крупной добычи, охотник наконец-то набрёл на следы крупной птицы, скорее всего тетерева. Следы были свежие. Жадно облизyвшись, Делореан, словно ищейка, побрёл по следу. Через некоторое время кот вышел к небольшому роднику, подле которого сидел крупный тетерев. Одноглазый кот забежал за кусты черёмухи, росшие рядом, и принялся выжидать. Он не был уверен, что сможет поймать такую крупную дичь, но попытаться стоило. Одиночка стал в охотничью стойку. Рыжий кончик хвоста мерно качался. Лапы были напружинены, что бы в любой момент прыгнуть на птицу. Кот стал медленно подкрадываться, стараясь прижиматься в земле. Глаз безостановачно следил за движениями дичи. Подкравшись на достаточное расстояние, Делореан раскачался и прыгнул, стараясь в этот прыжок вложить все свои силы.
Тетерев закричал и попытался взлететь, но лапы кота уже схватили его крылья. Птица стала бится, кричать и клевать охотника, но тому было не привыкать к такому. Когти одиночки безжалостно вырывали перья добычи, стараясь добраться до шеи. Птаха и кот катались по земле и представляли собой большой ком меха и перьев. Зубы Делореана постепенно добирались до шеи. Тетерев извивался, кричал и пытался взлететь, но лапы кота крепко держали добычу. Наконец-то одноглазый добрался до шеи и поудобнее схватив птицу впился в неё.
Некоторое время тетерев ещё бился в предсмертных муках, но вскоре затих и безжизненно обмяк в лапах охотника. Отпустив его, Делореан уселся подле добычи и перевёл дух. Его тело было в мелких царапинах и крови только что убитой птицы. Отдышавшись, кот подошёл к роднику и хлебнув прохладной воды, стал вылизываться. Закончив с этим, одиночка подошёл к только что убитому тетереву и принялся очищать его от перьев. Перья он складывал в отдельную кучку, что бы потом отнести в своё логово.
Когда птица была очищена, Делореан уселся рядом и откусил первый кусочек. Сочное свежее мясо быстро стало наполнять одиночку силами. Он жадно поедал тетерева и скоро поглотил половину добычи, которой ему хватило сполна. Кот поднялся и потянулся. Оставшееся мясо одиночка накрыл ветками черёмухи и присыпал землёй. После этого серый взял в пасть перья, которые только что снял с тетерева, и понёс их в своё логово, где разложил в гнёздышке, а сам забрался на поваленное дерево, где и разлёгся, глядя на шатающиеся кроны сосен...
Дата: Полдень, 17-Май-2023, 11:36 | Сообщение # 23
видел, как свет режет сумрак ночной
Группа: Лесные Коты
Сообщений: 89
➶ текстуры
Ему нравилось Мрачнолесье. Оно было опасным — неуловимым, давящим предчувствием, зудящим в затылке, оно угрожало Дредноуту, вынуждая его ухмыляться шире и восторженнее.
А еще оно находилось достаточно далеко от лагеря и он почти не испытывал проблем с необходимостью строить из себя лапочку в глазах племенных. У него вообще не было почти никаких ограничений, за исключением самого главного: он не мог отсюда уйти. Туманы Изнанки не пропускали его дальше, он не мог найти выхода. Оставаться и бездействовать. Бездействовать и оставаться.
Аудитор предал его. Дредноуту было плевать, как он относится к племенам теперь, пожив с ними бок о бок, и как далеко готов зайти в своей лжи Речным предводителям, однако Аудитор отобрал его игрушку. Это ввергало Бедствие в крайне мрачное расположение духа и вынуждало задумываться о смене цели. Он ненавидел делиться. А теперь и Яра, и Речное племя, были для него уже пожеванными, недостаточно оригинальными. Да и, признаться честно, он так и не проникся идеей племен, о которой ему
Привлеченный запахом свежей крови и дичи, бродяга навострил уши и напружинил лапы, ступая теперь осторожнее. Он был привык к бесшумному ночному образу жизни, правда, в городах и поселках при море, а не здесь, в лесу. Но лес был ему приятен. И хвойный лес почти не таил в себе подстав: даже опавшие ветви были скорее хвойно-гибкими, а не сухими и хрустящими предательски в самый неподходящий момент.
Зная, что хозяин добычи неподалеку, Дредноут действовал оперативно. Каким-то чудом успешно добравшись до места, где была оставлена целая половина тетерева, он почти бесшумно вытащил его из-под ветвей черемухи, перехватил поудобнее.... и ловко дал деру, едва отступив и рванув прочь. Отбежав на достаточное расстояние, он скатился в укрытие вырастающих из-под земли корней рядом с деревом, под стволом которого почти образовалась небольшая нора: пока, скорее, похожая просто на небольшое углубление, защищенное крупным корнем.
Сглотнув вязкую слюну, наш ужасный охотник, но ловкий вор, принялся быстро закусывать остатками тетерева. Возможно, по законам племен он имел право на общую дичь, но он не был племенным, общей дичи не было тоже, и если бы он оставался в лагере, он был бы вынужден работать на них, а дичь все равно уходила бы детям, королевам, целителям, больным... Слишком много никак не касающейся его ответственности. Дредноут предпочитал продолжать жить набегами и жить свободно, потому что в ином случае сдох бы со скуки и точно кого-то убил, а наживать себе врагов, не имея друзей, кроме Аудитора, отныне имевшего власть, но не имеющего при этом все еще реальной силы, было делом неразумным. Что учитель сделает в качестве целителя? Прилюдно помолится Предкам за упокой его души, попросит прощения за него, если он оступится? Чушь. Это было бы хитро, если бы Дредноут хоть немного верил в важность этих самых Предков для племенных. Но он не верил. Учитывая, что целителем, избранным Звездами, стал Аудитор... верить, видимо, было и правда не во что.
Доедая, Дредноут размышлял о том, что пообещала Рокот Звезд его учителю за хранение тайны об их обмане. Предков ведь нет. Что она пообещала ему, или что он потребовал за сохранение этой легенды об избранности Яры? Ее властолюбие и тщательно скрываемые амбиции очаровывали Дредноута, однако он напомнил себе, что Речную следует выкинуть из головы и переключиться на кого-нибудь другого. И так и планировал сделать.
Я пришел, чтобы знать, что я буду прощен;⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀ ⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀ждет меня Госпожа, с нею я обручен.
Дата: Полдень, 17-Май-2023, 14:46 | Сообщение # 24
Одиночка
Группа: Лесные Коты
Сообщений: 19
Солнышко грело спину серого кота, разлёгшегося на поваленном дереве. Закрыв глаза, он лежал и наслаждался теплом, окутывающим лес. Нос улавливал запах разогретой хвои, а точнее смолы. В воздухе летали мошки, изредка садясь на Делореана, который смахивал их рыжим кончиком хвоста. После плотного завтрака, кот так и провалялся пол дня, нежась в лучах тёплого весеннего солнца. Но тем не менее одиночка решил доесть ещё свежего тетерева, пока его не нашли какие-то падальщики... "Неужто пропадать такой вкусноте!"
Кот рывком поднялся, потянулся и широко зевнул. Оглядевшись по сторонам, он спрыгнул с дерева. Поточив когти о корень, Делореан направился по своему запаху к ручью, где оставил недоеденную птицу. Он уже предвкушал, как вновь попробует кусочек добычи, которую не нужно было делить с соплеменниками. Она была только его...
Какого-же было удивление у одноглазого кота, когда на месте, где он оставил тетерева, он ничего не нашёл. Только разбросанные ветви черёмухи, под которыми лежала птица. Гнев захлестнул Делореана, хотя внешне он никак не изменился. У ручья одиночка уловил запах какого-то другого кота, не племенного, хотя этот запах чуть чувствовался. Это был какой-то одиночка, и бывалый кот сразу определил в какую сторону вор утащил его тетерева. Ему не раз приходилось в прошлом полагаться на свой нюх, и теперь он ему очень пригодился. Кот со всех лап бросился по следу, пытаясь нагнать одиночку. Его рыжие лапы мелькали в траве, а хвост стоял дыбом. "Я тебя поймаю, мерзкий воришка!" Коту было не привыкать отстаивать свою долю в городских драках, и тут он был готов ко всему.
Запах привёл Делореана к хорошему укрытию в корнях дерева. Кот решил не заявлять о себе пока что. В корнях дерева, одиночка увидел кота, поедающего его добычу. Оскалившись, одноглазый решил отстоять свою еду, пока от неё хоть что-то осталось. Подкравшись поближе, он внезапно схватил вора за хвост и с силой потащил на себя. Такой неожиданный рывок должен был растерять его. Но Делореан посчитал, что тягания за хвост не хватит и с силой ударил лапой по морде кота, пока что с втянутыми когтями. Одноглазый планировал пустить их в ход, если негодяй не поймёт с первого раза, что эта добыча его.
Дабы избежать внезапного нападения на себя, одиночка прыгнул на плечи кота и с силой прижал его к земле. Наклонившись к уху незнакомца, серый прошипел:
- Это моя добыча! Убирайся отсюда, пока можешь...
Делореан надеялся, что кот окажется трусливым и не придётся затеивать с ним драку. У него ещё не до конца зажили старые раны от туда, и добавлять к ним новые совсем не хотелось...
Хорошенько перекусив частью тетерева, Дредноут ненадолго потерял бдительность, за что поплатился болящим хвостом. Стиснув зубы и резко прижав уши к голове, он вжал голову в плечи и неистово оскалился, сверкая глазами; уже в развороте пригибаясь к земле, готовый откатываться прочь при ударе сверху, он поднырнул оппоненту под лапу во время удара, получив скользящую... оплеуху со втянутыми когтями? Серьезно?
Итак, перед ним был племенной.
Резко завалившись на бок, Бедствие перекатился на спину в момент, когда Делориан решил придавить его к земле: он лягнул наскочившего, отталкивая от себя, после чего вскочил, напружинив лапы и отлетев от противника на лисий хвост. В отличие от милосердного племенного, Бедствие никогда не втягивал когти в бою, а потому задними лапами хорошенько его поцарапал.
— Я думал, добыча, подвластная законам племен, валяется в племенном лагере~ — нараспев протянул, мерзко ухмыляясь. Битва приводила его в восторг и ничуть не пугала, тем более — битва с племенным. А Дредноут записал своего противника в племенные — кто еще бы дрался без когтей? Разве что домашний, но вряд ли у стоящего напротив охотника, поймавшего целого тетерева, были острижены когти.
— А здесь не племенной лагерь, — не сводя пристального взгляда с противника, готовый контратаковать, холодно уронил, медленно обходя Делориана по кругу, постоянно меняя скорость шага, чтобы на него было труднее напасть.
А затем неожиданно весело и легкомысленно улыбнулся, застыв на месте и резко дернувшись вперед, будто готовый атаковать... но мигом смягчивший взгляд и восторженно воскликнувший: — И это чудесно! Это правда была твоя добыча? Ах, ты такой хороший охотник... Спасибо, что поделился, очень вкусно. — он широко улыбался, все еще глядя на Делориана в упор, и, сменив уже три интонации за разговор, был похож на безумца сильнее, чем за все остальное время своего пребывания на этих землях.
Дредноут довольно щурился, облизываясь и сожалея, что на губах у него кровь тетерева, но не оппонента. На дне зрачков у него, даже при блаженно-озорном выражении лица, оставались блестящие лезвия. Почти незаметные.
Я пришел, чтобы знать, что я буду прощен;⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀ ⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀ждет меня Госпожа, с нею я обручен.
Делореан ошибся. Перед ним был не трусливый домашний котик, а закалённый в бою одиночка. Кот понял это, когда противник лягнул его задними лапами. Отлетев от кота на несколько хвостов, серый почувствовал острую боль на животе. Одиночка его оцарапал. Поднявшись и отряхнувшись, одноглазый стал яростно смотреть на нападавшего, пока тот читал свою колкую речь. Всё это время в его светлом глазе можно было видеть искры гнева и обиды. Одиночка закрыл глаз. Тело содрогалось от ненависти к этому молодому коту. Он ненавидел, когда его назвали племенным. Он не хотел слышать об этом. Он хотел забыть прошлое.
Когда кот закончил говорить, Делореан открыл глаз, поднял голову на Дредноута и яростно прошипел.
- Я не племенной...
После чего резко прыгнул на противника и прижал того в земле. Наклонившись к его уху он с ненавистью прокричал.
- Я...не...ПЛЕМЕННОЙ!!!
Кот вытянул когти и принялся царапать бока одиночки.
- Я ОДИНОЧКА! Я НЕ ОБЯЗАН НЕСТИ СВОЮ ДОБЫЧУ КОМУ-ТО! ЭТО МОЙ ЛЕС!! УБИРАЙСЯ В ДРУГОЕ МЕСТО И НЕ ПОКАЗЫВАЙСЯ МНЕ НА ГЛАЗА!!!
Одноглазый спрыгнул с него и принялся яростно махать распушённым хвостом.
Почему? Почему всё и вся вокруг напоминает ему об прошлой жизни. Неужели он и дня не может прожить без упоминаний о племенной жизни. Мало того, что он каким-то образом очутился посреди лагеря, так ещё какой-то одиночка считает его племенным. У него что, на лбу написано что он бывшеплеменной?
Дата: Полдень, 24-Май-2023, 16:39 | Сообщение # 27
видел, как свет режет сумрак ночной
Группа: Лесные Коты
Сообщений: 89
У него не было желания драться с племенными. Они знали друг друга — так он считал — а значит, могли заметить пропажу и сложить несколько неприятных частей истории воедино, выбрав себе жертву. Впрочем, его противник был убежден, что таковым больше не является, и сравнение с племенными нанесло ему неожиданно меткое оскорбление.
Бедствие завалился на землю почти послушно, сбивая нападающего с толку своей обманчивой покорностью, и инстинкты замолчали, выдавая в нем безумца. Притаившаяся перед броском змея — потомок королевских василисков.
— Так ты изгнанник? — ничуть не стесняясь чужих криков, пусть и чувствуя, как в ухе звенит, хихикнул. Не стесняясь и своего положения, Бедствие улыбнулся еще мягче и слаще, заинтересованно втянув воздух и ощущая разгоняющийся вместе с кровью азарт. Он сделал вздох, дыша полной грудью — пришедшийся на грозовое ненастье, их бой был краток, но очень красив, и наполовину вдохнув, непредсказуемый даже для самого себя, Бедствие сделал рывок, одну лапу выкинув в сторону горла противника, резко распрямляя, а другую подгибая, чтобы не мешалась, и прижимая к собственной шее, закрывая горло.
Такая красивая ярость, грязная, состоящая из старых обид и боли. Делориан злился ярко, и это было то, что надо! Его восторженный голос в ответ на чужую злобу — тонкое бликующее лезвие, ловкая царапина в нужных местах, чтобы вскрыть старую, но отчего-то еще не зажившую рану и сбить с толку еще сильнее.
В мгновение атаки он не только использовал передние лапы, но и все остальное тело: вывернулся, с силой кусая племенного изгнанника за переднюю лапу и дергая на себя, а задними лапами — как удачно, что он поехавший и может использовать все четыре одновременно, забывая обо всем, кроме алого марева схватки — вновь процарапывая того когтями по животу. Удачно оказываясь из-за наскока Делориана прямо под ним и позволяя себе продублировать предыдущую атаку: от одного удара, которым Дредноут лягнул оппонента, тому, возможно, ничего бы и не было, но второй и последующие, нанесенные в живот теперь, когда Делориана не было необходимо отталкивать, а наоборот, нужно было подержать, раня посильнее, были действительно проблемой. Но не проблемой Бедствие.
Непрерывно лягая противника то одной, то второй задними лапами, Дредноут послушно откатился и вскочил, стоило одиночке-племенному передумать нависать над ним. Он ухмылялся, скалясь, и теперь его клыки были испачканы уже крови Делориана: в отличие от противница, Дредноут не тратил время на разговоры, активно совершая жевательные движения на чужой передней лапе и активно царапая того за шею, отталкивая — если Делориан пытался склониться к нему.
Бедствие сплюнул, как будто чужая кровь была ему неприятна, но блеск в глазах выдавал обратное. Делориан был до смешного похож на племенного. И сражаться с ним до чьей-нибудь смерти было бы действительно опасно. Поморщившись от боли в боку, он медленно отступил, не теряя достоинства и не сводя взгляда с Делориана. Если он не племенной — нужно натравить на него племенных. Не было ничего приятнее, чем смотреть, как кровь проливают другие.
— Племена втягивают когти, подражая домашним котяткам, играющим в драку, — облизнувшись еще раз и еще раз сплюнув, фыркнул Дредноут, веселясь. Ему хотелось расхохотаться или зарычать, настолько его переполняла поющая в крови злость, ему хотелось кинуться на Делориана, как бешеному псу, и, возможно, подобно бешеному псу сдохнуть прямо здесь, в последние мгновения наслаждаясь ничем не скованной агрессией и адским черным пламенем. Яростная бездна ревела где-то внутри, но
[indent]Бедствие не умел повелевать бедной.[/indent]
Только покоряться ей, каждый раз захлебываясь ненавистью и всплывая в последнюю секунду, потому что ему никогда не хватало самоотверженности для того, чтобы выдержать этот миг целиком, не отвернувшись.
Он оценил, что противнику тоже не выгодно продолжать бой — и его секунда для чистого вздоха настала. Дредноут отступил на шаг, затем еще на один, и удостоверившись, что его не будут преследовать, с ухмылкой скрылся в глубинах мрачнолесья, позволяя мареву боя отступить и затихнуть вместе с первой весенней грозой.
Я пришел, чтобы знать, что я буду прощен;⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀ ⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀ждет меня Госпожа, с нею я обручен.
Дата: Полдень, 24-Май-2023, 17:10 | Сообщение # 28
идя долиной смертной тени, не убоюсь зла
Группа: Лесные Коты
Сообщений: 1833
река
Позади ещё блестела серебристой чешуей река, когда Хмель остановился перед нависшей над ним хвойной стеной.
Древесные стволы вспыхивали от солнца как слоистый янтарь. Лес дышал ему в лицо запахом мокрого мха, черных коряг и оскомистым духом пьянящей хвои. Там, в глубине, меж косых лучей, притаилась тьма.
В горах Хмель любил хвойные леса. В просветах тяжёлых еловых лап всегда виднелись тушью нарисованные горные хребты. Терпкий их воздух, напитанный светом, можно было пить.
Лес, представший перед ним, казался иным.
Дальше от неба, ближе к земле. Мрачнолесье смотрело в ответ тяжело, но с лихой бравадой юного божества, бог-отец которого залил мир кровью, из которого теперь прорастали новые, свежие побеги.
Хмель почувствовал, как его тянет вниз — и прежде, чем вызвать гнев необузданного юного бога, он покорно склонился. Сначала лишь голову, подставляя светлые уши под взор еловых стражников, а затем ещё ниже, прижавшись уязвимым животом к прохладной земле. Прикрыл замерцавшие лихорадочно глаза.
Под веками вспыхнул абсентовым блеском отрывок чужого сна.
Как и всегда, он не смог его ухватить, но меж рёбер тускло заныло.
Он приподнял голову, и порыв ветра приветственного заиграл малахитовыми ветвями, мазнув прежде по ушам — с грубой нежностью.
Так Лес его впустил.
***
Хмель вкрадчиво, мягко и осторожно ступал всё дальше дорогой позабытого сна. Он перестал искать глазами вечное небо, доверившись крепкой земле. Изнутри Лес, казавшийся снаружи неприступной мрачной крепостью, был приятно живым и бодряще противоречивым. Здесь властвовала тьма и тени, но косой свет искрящимися лучами проливался в бреши хвойного щита, кровоточил жидким золотом.
Очарованный, он всматривался и вслушивался в него, чувствуя, что и в него самого — вслушиваются и всматриваются.
Грибная прель, осторожное перепархивание птиц. Тут же цветет много желтых, шуршащих под пальцами чешуйчатых бессмертников и белой пахучей гвоздики с красноватыми пятнышками на растрепанных лепестках. Папоротниковые заросли в простуженных низинах. Жесткая трава, холодные белые грибы, облепленные хвоей, черника, дрожь осиновых листьев, торжественный свет.
Хмель вдруг замер на перепутье мягких хвойных троп — солнечный свет здесь падал на землю, расчерчивая её надвое. Сбоку тропы застыли, притаившись, пестрящие тисовыми ягодами изумрудные ветви. Восходящий смотрел на них, оцепляя ловушкой расширенных зрачков ядовитые плоды. Солнце грело ему прямые плечи, искрясь на шерсти медовым золотом.
В полумраке что-то надвигалось на него. Хмель плавно отступил под сень раскидистого тиса, позволяя его тени прикрыть половину лица, напрягая лапы — готовый к нападению, отчего-то не уходящий с пути. Полынные глаза блестели хищно и терпко.
Дата: Полдень, 24-Май-2023, 18:22 | Сообщение # 29
видел, как свет режет сумрак ночной
Группа: Лесные Коты
Сообщений: 89
Дредноут не уважал мрачнолесье. Он вообще не уважал леса. Его шаг не был бесшумен, но лесных богов, видимо, веселила его беспечность, а потому он не встретил на своем пути никаких препятствий — только тропа как-то странно петляла, заставляя стискивать зубы.
Лес был просто лесом, и не был похож на чудовищный оплот мрака, о котором ему рассказывал учитель. Лес не был похож на то место, что, напитавшись кровью и гарью старого пожара, кривило ветви и корни сверху и снизу почти одинаково, протягивая их к тебе — медленно и незаметно, но с хорошо различимой жаждой: сожрать.
Может быть, в другой жизни они с лесом понимали бы друг друга. Может быть, он бы любил хвойную тишину не сильнее светлого березового леса, а сильнее всего в мире.
В этом мире ему была знакома только соль большой жестокой воды, к которой он желал вернуться, да украденное имя.
Может быть, будь он мудрее, а бездна — ему подвластной, он замахнулся бы на недостижимую цель: малахитовую хвою, что дороже всего мира, тоже украсить и оставить себе.
[indent]разодетый в шелка теней, хтонь явился из-за стены: чернорогое ничего, воплощение сатаны, что несет в себе память лет и дыханье былых кручин, он правдивее всех подруг, он красивее всех мужчин[/indent]
Он вышел по одной из троп навстречу незнакомцу, отступавшему под защиту тисовых зарослей. Дредноут заметил его, но ничего не предпринял, молчаливо замерев и пристально рассматривая чужака. Еще поющая тихим рокотом где-то внутри ярость вновь заискрила черным огнем: не того, так этого; можно сломать и уничтожить, не дожидаясь подмоги и не дожидаясь приветствия, того, кто напротив теперь.
Злость в глазах Бедствия была неприкрытой: он размышлял над тем, насколько сильно желает убить незнакомца, не сводя с него тяжелый, стальной взгляд, однако на самом деле он злился на Делориана, и переключить свой гнев на кого-то еще было делом слишком... долгим. В своих размышлениях Дредноут пришел к выводу, что конкретно сейчас он не хочет убивать незнакомца. Он слишком красиво смотрелся в объятиях тисовых лап.
Сморгнув клубившуюся где-то внутри тяжелую злость, такую тяжелую, что она уже не могла так просто виться в воздухе вокруг него, оседая обратно в бездну коптящей гарью, Дредноут сверкнул глазами и весело оскалился, мягко, почти нежно щурясь на незнакомца. Он не хотел говорить, как и строить из себя адекватного — племенной лагерь был далеко, вокруг не было ни души, не считая оставленного позади Делориана. Он вообще не думал, отдавшись собственной неадекватной агрессии, нахлебавшись тьмы.
Он сделал несколько широких, твердых шагов, беспечно пересекая невидимые тропы поперек, наискось, и остановился почти напротив — не то бросится, не то исчезнет. С кровавыми разводами на шерсти и на лице, не потрудившийся ни проверить собственный раны, ни умыться, как следует, до того, как отойдет подальше. Призрак сонного паралича против полуденного ужаса.
Дредноут остановился ровно настолько далеко, насколько близко ему позволяли подойти первые ветви тиса. Куда бы он ни шел — абсентовый блик пробуждал у него жажду крови и приступ мигрени — он шел не сюда.
Я пришел, чтобы знать, что я буду прощен;⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀ ⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀ждет меня Госпожа, с нею я обручен.
Стало очень тихо. Только шумели океанским прибоем вершины сосен — высоко над головой дул медленный теплый ветер, белые облака лениво плыли над хвойными пагодами — и под землей в своих нагретых пещерах трещали медведки.
Из глубокой тени к нему вышла тёмная, высокая фигура. Жарко и душно пахнуло металлическими отзвуками крови — она карминными мазками впиталась в тёмную шерсть. Растрёпанный, только вышедший из битвы, со стальным, горящим взглядом-клинком, он был похож на бога войны.
И бог войны, несомненно, хотел его убить.
Хмель отчётливо видел это в серой волчьей мгле его бешеных глаз. Он никогда не видел Бесконечной Воды, но морской шум сосен, душный запах свежей крови и отблески кровожадной стали слились воедино — ему казалось, он чувствовал на губах горькую соль, и там, в глубине штормовых глаз напротив, за волной шла волна, пожирая корабли, точа камни, утягивая в воронку тёмной бездны всё живое. Эта необузданная сила была столь же древней, как просторы вечного неба. Она ослепляла.
Хмель ощутил возвышенный восторг, текущий вешними грозами и жидким серебром по жилам — как на вершине вечных льдов, в ладонях у бога. И голод, тугим и жарким комком свернувшийся в животе.
Сердца опасных птиц были ценнее всего, как и сердца яростных воинов. Вместе с их плотью и кровью к восходящим переходила и их неукротимая сила. Хмель плотоядно смотрел на незнакомца, баюкая в себе крамольные, греховные мысли: он хотел его сердце себе целиком, это жаркое, злое, первобытное сердце, ни с кем не делясь. Только себе. Он знал — за алчность расплачиваются своей же плотью. Это не останавливало его и не пугало.
На мгновения, растянувшиеся в маленькую пылающую вечность, всё перестало иметь значение, кроме того, что билось в грудной клетке незнакомца на расстоянии размаха ястребиных крыльев. Зрачки пульсировали, то пожирая радужку, то превращаясь в тонкие лезвия. Полынная горечь в тени тиса обретала темный, насыщенный оттенок, превращаясь в колдовскую хвою. Уголки губ хищно тянулись вверх, медленно перетекая в острую, голодную улыбку.
[indent]Дай мне. Я заберу. [/indent]
Воздух вокруг сгустился, как перед грозой, проблескивал электричеством. Хмель был готов сорваться с места в любую секунду, сразиться с открывшейся ему бездной и утолить голод. Или погибнуть, пытаясь — умереть от клыков яростного воина было бы честью. Отчего-то ему казалось, что он точно знает, как ощущаются эти клыки на его собственной шее.
А потом незнакомец улыбнулся ему, бархатно прищурившись и сверкнув болезненно знакомым огнём в глазах.
Он бы упал в то же мгновение, если бы чуть хуже владел своим телом. Упал бы прямо к чужим темным и окровавленным лапам, кровь эту слизывая как верный пёс. Но вместо этого тело пробило нутряной дрожью, и он отшатнулся назад, глубже в тень — не в страхе, хотя так и могло показаться со стороны, но от силы захлестнувших его чувств. Воспоминаний. Узнаваний.
Он не мог ни одно из них ухватить за хвост, они таяли падающими звёздами, разворошили разум и душу, оглушали и ослепляли. Но шаман говорил ему, что он поймёт, когда встретит. Откликнется.
И он откликнулся.
Потянулся из ядовитой тени ему навстречу. Кровь билась в ушах древними бубнами. Темные тени-полосы от тисовых ветвей плавно проплыли по шерсти — теперь она отливала золотом. А знакомый незнакомец казался ниже, чем раньше — или это Хмель стал выше. Он не отрывал глубокого взгляда от чужих глаз, с нежной снисходительностью понимая: не узнал. Опять.
[indent]Какой же ты тормоз, Т..[/indent]
Он оказался так близко, насколько ему никто не позволял. Но, убивая миллиметр за миллиметром, Хмель делал это с уверенностью дрессировщика хищников, входящего в клетку к голодным тиграм. С уверенностью того, кто имеет всё право подойти ближе, чем на расстояние укуса в шею. Кому можно было бы и укусить — ласково ли, смертельно ли, без разницы. Ему бы всё позволили.
Ему не нужно было вырывать это сердце из груди. Он знал, что может — и уже не единожды — крал его и так.
Он тянется сначала к чужим губам, передумывает будто бы, и, всё так же не касаясь, проводит носом вдоль щеки, вытягиваясь выше, приподнимаясь, чтобы оказаться ближе к уху. Опасно открывая шею.
И заветным секретом выдыхает тёплым шёпотом в темно-серое ухо:
Вниз 
