Незаметно подкадывается сезон Юных Листьев, пробуждая лесную природу и прибавляя жителям новых хлопот.
С Изнанки возвращаются Грозовой воин Мрачногрив и Ветряной Хмелюшек, а также Речные Ветреный и Горный Перевал.
Горечь Звёзд и Шиповник проводят собрание на Главной Поляне, где обсуждается вопрос с нападением Изнанки. По окончанию собрания верхушки призывают воителей выступить на Остров Советов и дать отпор общему врагу.
Также происходят посвящения.
В племени Теней Зарница становиться воительницей Зарево; Таинственная, Сычушка, Песнь и Молниелап получают новых наставников — Ягеля, Полымя, Зайца и Синицу. Искалеченный Можжевельник переходит в статус Старейшины.
В племени Ветра Стая и Сладянка становятся ученицами Стаей Птиц и Усладой, а их наставниками — Стриж и Лечащий. Хмелюшек, не помнящий своего имени, принят обратно в племя под именем Зеркальный.
Новая предводительница Речного племени Танец в компании Нивяника посещает Лунное Озеро, где пока не получает дара девяти жизней, но становится Звёздный Пляс.
Воители четырёх племён прибывают на Остров Советов и вступают в бой с Изнанкой, где принимают первый удар.
Обновлено: 31.03.24
Погода в игре
Утро сохраняется ясным после звездной ночи. Согретый солнечным теплом воздух продолжает прогреваться все больше. Весь лес постепенно зеленеет. Яркими коврами расцветают весенние первоцветы: подснежники, крокусы, прострелы. Золотятся на березах сережки, многие кусты набирают цвет. К обеду легким ветром приносит облака, но они не застилают небо целиком. К вечеру спокойная погода сохраняется, но ночью облаков становится больше, так что звездной ночи можно не ждать. Вода в водоемах возвращается в свое обычное состояние.
Температура: утром +9, днем +16, ночью +8
Сила ветра: мягко дует тёплый ветер
Охота: высокая вероятность успешной охоты весь день
Травы: почки превращаются в листья, травка зеленеет, лечебные травы продолжают расти и наполняться силами, а вот сезон сокодвижения подходит к завершению
Земля под лапами становится вязкой и настойчиво липнет к лапам, а в ноздри бьет кисловатый запах вперемешку с терпкими ароматами лекарственных трав. На болоте стоит быть по-настоящему осторожным — одно неверное движение может привести к падению, а выбраться отсюда в одиночку достаточно трудно. Для Сумрачных воителей, конечно, не составляет труда преодолеть топкую местность, но юным оруженосцам следует быть аккуратными и ходить здесь в сопровождении старших.
Безопасный путь через болото лежит по кочкам, раскиданным по всей поверхности. Преодолеть их можно лишь прыжками, и многие наставники находят это место удачным для тренировки координации и ловкости у своих учеников.
Несмотря на опасность, Сумрачные приходят на болото довольно часто — это место богато дичью и целебными травами.
т о п ь
Там, где течение ручья когда-то преградил огромный валун, образовался теперь болотистый участок. Топь — окруженная тонкими березками заводь, гораздо более безопасная, чем расположенное рядом болото. Но споткнуться о какую-нибудь корягу или камень здесь довольно просто, а потому следует внимательно смотреть под лапы. Место богато лекарственными растениями, а потому Сумрачные целители являются частыми гостями здесь.
Дышать, дышать ртом, носом, ушами. Обжигать горло, выть от палящего солнца и мочить лапы в мутной воде, которая еще ужасно воняет. Хотелось бы посмотреть, как же сейчас выглядит Темнозвезд, который наверняка вылизывается где-то на главной поляне. Прыжок, который поднимает столб брызг вонючей воды, недовольное кваканье жабы, а Нектарница старается нестись дальше, совершенно уже не разбирая дороги. Ученица будто бы пьяная пыталась выбраться на сухую дорожку, спотыкаясь о собственные лапы. Только бы не упасть, тем более не здесь. Не хватало бы вернуться в лагерь перепачканной с лап до кончиков ушей.
озеро
Ты пахнешь как любовь Ты — сумасшествие с первого взгляда Ты пахнешь шоколадом, пахнешь как цветы _________________________ Цветень • 30
Ты пахнешь как любовь Ты — сумасшествие с первого взгляда Ты пахнешь шоколадом, пахнешь как цветы _________________________ Цветень • 30
— Да легко, у меня ж этой доброты-ы, — он непонимающе нахмурился и дернул огненным ухом, когда воитель наклонился ближе, перейдя на шепот – заговорщический. Не к добру. — На нас двоих хватит!
– Оно и видно.
Пахнет Темнозвездом и Нектарницей – при этом у него такое ощущение, что они промчались здесь не один раз – еще характерным ароматом тины и влаги, под ногами неприятно хлюпает враз ставшей мягкой и рыхлой земля, со всех сторон разносятся лягушачьи хоры. Ночью пресноводных тут, кажется, еще больше, чем днем. Считаются ли лягушки ночными Лютоволк не знал и как-то не задумывался, но раз сейчас их здесь так много, то это только к лучшему – скосив взгляд на шагающего рядом Дуболома, что вновь беспечно улыбался, полукровка мог только мрачно размышлять о том, удастся ли ему поймать вообще что-нибудь или придется возвращаться в лагерь в позорно пустыми лапами. Чудно.
Ты же умеешь быть тихим. Сейчас самое время.
Взмахнув хвостом, что на этот раз означало «отойди и не мешай мне» Лютоволк инстинктивно пригнулся и бесшумно двинулся вперед, насторожившись. Впереди кто-то особо громко квакал. Присмотревшись, он различил лягушачий неказистый силуэт, к которому ловко приблизился со спины – то, что требуется с охоте на подобных тварей.
Напружинил задние лапы, прыгнул, вытянув передние – и через секунду уже стоил с запачканной на животе шерстью и грязными брызгами на груди и шее, но с мертвой, свисающей из пасти лягушкой. Неплохое начало.
Земля под лапами постепенно становилась вса мягче, пока не захлюпала так по-родному. Вниз затягивала, липла грязь, залезая меж пальцев, но Дуболом не замечал неудобств и спокойно, уверенно шел, не задумываясь над тем, куда ступает, но точно зная, что не ошибется. В таком деле вообще лучше головой не думать, болото само ведет тебя, как и лес — если чистая сумрачная кровь в жилах течет, то не погубит просто так. Только если время твое пришло. Но Дуболом, святая простота, и думать не мог о том, что когда-нибудь вообще умрет. Легкие работают, сердце качает кровь, глаза видят, нос чует, уши слышат — чего еще-то надо?
На взмах хвоста Лютоволка воитель покорно отошел в сторону, решив, что, действительно, лучше уж поодиночке. Зашел в какую-то совсем топкую лужу, фыркнул, сменил местоположение, следуя зову зеленых певичек. Заприметил одну толстенькую, поднапрягся, подсобрался — само воплощение крупногабаритной неуклюжести — и прыгнул, что только тина во всю сторону и летела. Зато лягушка поймана. Дуболом хехекнул, положил лягушку на кочку, а сам тут же заметил еще одну и тут же стал подкрадываться к ней. Сидела прямо на бревне, раздувалась, пела, моргала своими мутными глазами — и дальше все произошло очень быстро.
Воитель прыгает; лягушка не дура, тоже прыгает. За бревно. Ну и Дуболом за ней.
А за бревном — Лютоволк.
Уже в полете сумрачный осознал масштаб трагедии, но траекторию ему было не сменить, да и слишком близко оказался соплеменник — на всей скорости Дубинушка влетел прямо в рыжеухого, сбивая того с лап, вдавливая своей тушей хоть и не в самую топкую лужу, но в болотную жидкую грязь.
Вот это я попа-а-ал.
Лежит, глазами расширенными от ужаса и удивления хлопает, смотрит на грязного Лютоволка под ним. Кажется, сейчас соплеменник оправдает свое имя.
— Ой, — только и смог сказать Дуболом.
И встать-то забыл.
пусть кромешное сердце в край одичало, под покровом суровым, ревнивым родным крылом все дыханье мое распекло, и тоски мегатонное жвало ненаглядное прошлое тащит в металлолом
[indent]смоль◊ ближе к 40 ◊ сумрачный воин[/indent]
пусть кромешное сердце в край одичало, под покровом суровым, ревнивым родным крылом все дыханье мое распекло, и тоски мегатонное жвало ненаглядное прошлое тащит в металлолом
[indent]смоль◊ ближе к 40 ◊ сумрачный воин[/indent]
Одна лягушка, это, конечно, хорошо, но две – всяко лучше. Устроив уже пойманную лягушку сверху на раскидистой, широкой кочке, чтобы ненароком не затянуло в грязь и не пришлось потом откапывать – заранее гиблое дело – Лютоволк быстро обнаруживает неподалеку от себя еще один будущий деликатес Сумрачной кучи с едой. Его действия почти не отличаются от того, что он проделывает минутой ранее: все также пригибаясь, незаметно подкрадывается сзади и легко прыгает, одним милосердным укусом в вопящую хрипло глотку обрывая тонкую нить, связывающую земноводное с жизнью. На языке чувствуется болотный кисловатый привкус, а шерсть запачкалась еще больше – на белом-то хорошо видно, это не темно-бурая с черными полосами шуба Дуболома...
Где он, кстати?
Положив лягушку к ее сестрице по несчастью, Лютоволк отошел и огляделся по сторонам, не видя, однако, нигде медвежьего силуэта. Похвально, что воитель столь буквально принял намек не мешать, но полукровка уже собирался возвращаться – двух среднего размера лягушек, как он считал, было вполне достаточно, тем более, что он все-таки в патруле, а не в одиночной охоте. То есть дичь в конечном итоге будет суммирована. А он не собирается задерживаться здесь до самого рассвета.
Лягушка вдруг спрыгивает откуда-то сверху, но это нестрашно – страшно то, что прыгает за ней.
Он не успевает сообразить, что произошло: тело вдруг легко отрывается от земли, мир перед глазами смазывается и крутится, как обычно бывает, когда долго катаешься на одной и той же карусели; темное небо, верхушки редких деревьев, чужая шерсть, кочки и лягушки – отрывистые клочки реальности, которые удается выхватить взгляду, а потом вдруг что-то тяжелое падает сверху, выбивая из легких воздух, и становится не до того.
Грязно. Очень грязно. Грязно.
И Дуболом на нем. Всей тушей вдавливая в жидкую грязь. Хлопает удивленно своими янтарно-желтыми глазами, расширенными от ужаса. И самое главное – даже не пошевелиться, чтобы наконец встать с него.
Он помнит, как Кромешник, заорав что-то про выпь, свалил его в похожее жидкое дерьмо. И ему бастард мог это позволить сделать. Он мог позволить Кромешнику все, что ему взбредет в голову, если подумать. Но не Дуболому.
В волчьих глазах вспыхивает опасное, жгучее пламя, расплавленное от своего же жара солнце жилками струится по темному полю, заполняющее собой почти всю радужку, а тьма плещется в узко суженых зрачках, грозясь пробить тонкую оболочку и вырваться наружу.
Лапы, как назло, оказались прижаты, а из-за давления на грудную клетку дышать все сложнее – Лютоволк прижимает уши – даже они испачкались! – раздвигает губы и щерится, извивается, пытаясь хоть как-то сдвинуть неподъемную тушу с себя, стукнуть задними лапами. Потом внезапно успокаивается – только в глазах все тот же пожар, когда он снизу вверх смотрит на воителя. В упор.
Если поначалу Дуболом действительно забыл встать, то спустя мгновение, когда пришел в себя, и под ним начал извиваться Лютоволк, он совершенно осознанно продолжал придавлить соплеменника, сначала судорожно пытаясь что-то сообразить про себя, но чем дольше затягивал, тем бессмысленнее казались собственные мысли. И почему, спрашивается, это вообще с ним произошло? Почему Лютоволк? Почему не какая-нибудь симпатичная кошечка, в конце концов?! Сплошное невезение.
Но он не может встать. Лютоволк его убьет.
Дуболома обдало убийственным жаром диких, волчьих глаз — он чуть было не отстранился, но только нервно сглотнул, чуть-чуть поерзав. Это. Полный. Провал. Поймал лягушку, ага.
— Слезь. С меня.
Если бы воитель был человеком, то на его лбу уже появилась бы испарина от напряжения; Дуболом уловил эту особенную интонацию, не злую, не раздраженную, а... приказывающую. Очень убедительно. Такому тону легко подчиняться, нет, даже, пожалуй, трудно не подчиняться — и сумрачный немалым усилием воли заставил себя остаться на месте. Напомнил себе, что Лютоволк вообще его младше, да и по статусу они равны, так что он не обязан.
— Я... не могу, — почти пискнул Дуболом, беспомощно смотря на соплеменника, но тут же тихо прокашлялся и принял вид максимально беспечный. Зря, — Мне и так удобно.
Если я встану, то ты меня убьешь, о звезды, ты себя вообще со стороны видел??? Этими глазами поджаривать можно. Бегать быстро не умею, тем более по болотам. Так что нет, спасибо, я лучше полежу.
...
ПОМОГИТЕ.
пусть кромешное сердце в край одичало, под покровом суровым, ревнивым родным крылом все дыханье мое распекло, и тоски мегатонное жвало ненаглядное прошлое тащит в металлолом
[indent]смоль◊ ближе к 40 ◊ сумрачный воин[/indent]
пусть кромешное сердце в край одичало, под покровом суровым, ревнивым родным крылом все дыханье мое распекло, и тоски мегатонное жвало ненаглядное прошлое тащит в металлолом
[indent]смоль◊ ближе к 40 ◊ сумрачный воин[/indent]
Лютоволк почувствовал, как дергается щека – нервно. И тут же лживо-расслаблено растекся под Дуболомом, усилием воли превращая окаменевшие от напряжения мышцы в подобие желе, сощурился и искривил тонкие губы в подобии на улыбку, выпустил когти – жаль, что только выпустил, а не воткнул прямиком в чужую глотку.
— Мне и так удобно.
Хочется смеяться – презрительно и громко, от души, глядя на его максимально беспечную физиономию, но брезгливые, липкие мурашки бегают под кожей, стекаются по позвоночнику мерзкой дрожью, белая шерсть все больше и больше впитывает отвратительную жижу. Ему просто слишком мерзко, чтобы смеяться, и уже готовый было сорваться с губ смешок переходит в полузадушенный шипящий выдох.
Его тошнит от безвыходности ситуации. Таким беспомощным он уже давно себя не ощущал. И – кто бы мог подумать – именно простодушный-дурачок Дуболом вызывает это чувство опять. Это и заставляет реагировать еще более яростно.
Просто нелепо. Как хорошо, что в этот момент их никто не видит – разве что лягушки, но они не отличаются особой болтливостью, предпочитая просто квакать.
– У меня шерсть вымокла в грязи и трудно дышать, знаешь ли. Ты тяжелый. – Он говорит это отстранено, пялясь теперь куда-то в небо – но резко приподнимается настолько, настолько это вообще возможно в его положении, едва не утыкается лбом в лоб Дуболома так, что их глаза оказываются на одном уровне, и зло, по-волчьи тихо рычит, повторяя:
– Слезь.
Всполохи багряного пламени мерцают в глазах.
Если он не слезет... неважно, как – полукровка убьет его. Вопьется клыками в щеку, в подбородок, шею – и будет держать.
Дата: Рассвет, 24-Июл-2017, 02:06 | Сообщение # 1162
сквозь туманы, тени и холода
Группа: Лесные Коты
Сообщений: 135
Сохранять беспечное выражение на морде весьма трудно, когда ты понимаешь, что с каждой секундой твои шансы на спасение утекают, как песок сквозь пальцы. И непонятно: лучше оттянуть момент или наконец встать, достойно приняв свою смерть? Может... Убить его первым? Захлебнется же жижой. Но подобная мысль, едва мелькнув в голове, тут же и исчезла, еще больше напугав самого Дуболома. Ужасы какие-то, в кого он превращается? Это все потому что его Лютоволк укусил? Так и знал, что заразный...
Соплеменник оповещает о том, что Дуб тяжелый. Воитель как-то смущенно крякает-хехекает, а потом чуть не давится воздухом, когда морда Лютоволка, особенно его клыки оказываются в опасной близости от его же лица. Он ведь... При желании и до шеи дотянуться может. Плохи дела.
Тут еще и глаза эти огненные горят так жутко.
— Слезь.
— У... Уговорил, — судорожно выдавливает Дуболом — как будто это его в болото вжали, честное слово... — и, сделав глубокий вдох, резко отстраняется и отпрыгивает на несколько лисьих хвостов от Лютоволка — как можно дальше, в общем. Пока не стукнулся задницей об бревно и не осел в затхлую болотную воду, виновато прижав к голове уши и во все глаза уставившись на соплеменника.
Пощадите, я слишком молод и прекрасен, чтобы умирать так рано...
пусть кромешное сердце в край одичало, под покровом суровым, ревнивым родным крылом все дыханье мое распекло, и тоски мегатонное жвало ненаглядное прошлое тащит в металлолом
[indent]смоль◊ ближе к 40 ◊ сумрачный воин[/indent]
пусть кромешное сердце в край одичало, под покровом суровым, ревнивым родным крылом все дыханье мое распекло, и тоски мегатонное жвало ненаглядное прошлое тащит в металлолом
[indent]смоль◊ ближе к 40 ◊ сумрачный воин[/indent]
Дата: Рассвет, 24-Июл-2017, 03:23 | Сообщение # 1163
✽
Группа: Лесные Коты
Сообщений: 9319
Лютоволк вглядывается в черты чужого лица. Они немного грубые, хотя и не делают морду кота более мужественной и суровой, скорее просто открытой и добродушной, особенно вкупе с вечными беззаботными улыбочками – даже тонкая царапина на губе с левой стороны и почти идентичный шрам на брови не разбавляют облик пикантной темной ноткой. Вглядывается в глаза – они какого-то странного цвета, перетекающего из мутного желтого в янтарный и наоборот из янтарного в бледный, с застывшим в глубине зрачков ужасом. Нелепый и странный дурачок Дуболом, живущий в своем собственном уютном мирке, и если от чего и печалится – то лишь от того, что очередная миловидная дама не повелась на примитивные комплименты и отвесила звонкую пощечину. Считая его самого каким-то диким.
Да что ты знаешь.
— У... Уговорил, — Великое Звездное племя, чтоб вам всем там на небесах удавиться еще раз, да неужели!
Дуболом наконец делает то, что должен был сделать сразу же, как на него налетел: резко отстраняется и отскакивает, как от прокаженного, смешно пятится и утыкается задом в пресловутое бревно, съезжая в болотную жижу – но полукровка даже не смотрит в его сторону, переворачиваясь на живот и рывком поднимаясь на чуть подрагивающие лапы. Грязь стекает по шерсти, от мутной воды промокла вся спина, четко обрисовывая лопатки и подобравшиеся мышцы.
Несколько секунд Лютоволк смотрит в одну точку пустым, ничего не выражающим взглядом, коротко вдыхая и выдыхая, неосознанно втягивая и выпуская когти, поднимает лапу и стряхивает частички грязи, наконец позволяя себе в брезгливом нервном жесте передернуть плечами, когда дрожь прошивает от загривка до кончика хвоста. К черту.
На Дуболома он по-прежнему не смотрит, когда подходит к той кочке, на которой оставил ранее пойманных лягушек, просто отстранено бросает:
– Мы задержались. Если не хотим проходить ночной патруль при свете дня – лучше поторопиться.
И уходит. По-английски. С лягушками в зубах, всклоченный и грязный.
Болото всегда было опасно, с легкостью заглатывая мышеголового путника. А болото ночью - настоящее безумие. Но Жаворонок намеренно вел патруль в самые опасные уголки территорий, за сладкой добычей. Бесконечное неуважение ловить тощих мышей и ленивых белок, не отходя далеко от лагеря. Они, вероятно, забыли, что такое настоящая Сумрачная добыча. Плевать на маршрут, болото и гниль - два места, кормящих Теневых котов испокон веков. Когда Жаворонок видел последний раз еду с мусорки? Распустились, котята! Бугай оборачивается через плечо, негромко хохоча с кривым оскалом. - Что, кисоньки, сегодня мы охотимся на болоте, а на обратном пути заходим на гниль. - Ухмыляется, обнажая ряд острых клыков. Это приказ. А Жаворонку ничего не стоит пустить непутевую воительницу на склад, в виде добычи. Осматривает тихое место, помечая в голове топь и гниль. Приступаем, девочки.
⠀⠀⠀⠀⠀[bgcolor=gray]звёзды горят — чем дальше, тем горячей — сердце лежит в тумане тугих лучей[/bgcolor] ⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀[bgcolor=gray]прямо над ним и прямо во мне поёт сила[/bgcolor] ⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀[bgcolor=gray]себя узнавшая наперёд.[/bgcolor] ⠀
⠀⠀⠀⠀⠀ ⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀душица 9 сумрак
⠀⠀⠀⠀⠀[bgcolor=gray]звёзды горят — чем дальше, тем горячей — сердце лежит в тумане тугих лучей[/bgcolor] ⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀[bgcolor=gray]прямо над ним и прямо во мне поёт сила[/bgcolor] ⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀[bgcolor=gray]себя узнавшая наперёд.[/bgcolor] ⠀
Дата: Рассвет, 31-Июл-2017, 18:48 | Сообщение # 1165
моя ночь — ваш день освещает мне дорогу тень
Группа: Лесные Коты
Сообщений: 1430
ельник
Сосновая бежит быстро — так, что срывается на хрип дыхание, и кровь стучит в ушах, и грудь сдавливает тупой болью. Но она догоняет их — Пустошь, какую-то странную кошку, и.. его. Жаворонка! Как давно она его не видела!
— Пап. — подбегает ближе к отцу, утыкается носом в его щеку и невольно расплывается в улыбке.
Он считает себя исполином, да? Так Сосновая-то одного с ним роста! Вся в него, видать, большая такая. А он — в Гребня. Самого крупного кота в лесу. Аж дух захватывает. И именно поэтому, смотря на Пустошь сверху вниз, Сосновая скалит клыки. Хотя давно уже пора привыкнуть, что почти все соплеменники ниже ее или, как максимум — одного с ней роста. Ну.. Почти все, сказано же. Тис выше.
— Где ты пропадал, — с непонятной интонацией произносит кошка, на выдохе, шепотом, в щеку Жаворонку; потом отстраняется и сверкает глазами, — можно присоединиться? Вы же.. охотитесь?
Охота так охота. Видно, от Тиса с его охотой улизнула, но судьбу просто так не проведешь, и вот — она снова угодила к охотникам. В охотничий патруль. Сколько раз уже прозвучало слово "охота" в ее голове? Много. Очень. Решив сосредоточиться на другом, Сосновая окидывает своего отца взглядом. Невольно вспоминается крошка-Пузырчатый — бедненький, отца-то видел хоть раз в жизни вообще? Вот ведь. Пх. Надо потом как-то организовать встречу, потому что Пузя очень, очень редко видит Жаворонка, впрочем как и сама Сосн. Непорядок!
А теперь к охоте. Повторите указания — она ведь не слышала.
⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀полымя (аха) 21 сумрак ⠀⠀⠀⠀⠀⠀
⠀⠀⠀⠀⠀⠀я пойду, как мессия, в золоченом дыме, потянусь к янтарю, пока тот не ужалит; ⠀⠀⠀пока медь не затопит все полые вены, не ворвется волною во мрак медоносной – всё по-прежнему будет обыденно бренным
⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀всё по-прежнему будет скучающе просто.
⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀полымя (аха) 21 сумрак ⠀⠀⠀⠀⠀⠀
⠀⠀⠀⠀⠀⠀я пойду, как мессия, в золоченом дыме, потянусь к янтарю, пока тот не ужалит; ⠀⠀⠀пока медь не затопит все полые вены, не ворвется волною во мрак медоносной – всё по-прежнему будет обыденно бренным
Дата: Рассвет, 31-Июл-2017, 21:28 | Сообщение # 1166
тени уходят там, где свет со всех сторон
Группа: Лесные Коты
Сообщений: 733
Звездные предки, этот кабан сейчас всех лягушек на болоте распугает! Кого там принесло, неужто эта мелкая девчонка так несется? Раздраженно оборачивается на шум, замечая цвет шерсти, а после, как нос утыкается ему в щеку. Она не встала на носочки и не запрыгнула на поваленное дерево, чтобы оказаться одинаковым ростом. Сосновая уже ... взрослая? Да они ведь с Пузырчатым ... Ох, Звездные угодья. - Это где ты пропадала, в палатке тебя который день нет. - Сухо проворчал янтароокий, фыркая и отворачиваясь от кошки. Жаворонок не умел проявлять любовь или нежные чувства, особенно относительно семьи. Эти расхолаживало, выбивало из колеи. Они не должны ни к чему привыкать, чтобы не ощущать боль при потере. - В охотничий патруль только одного котенка нашел, конечно можно! - И где эта девчонка, потерявшаяся при выходе из лагеря? Бурый встретился взглядом с дочерью, на миг слабо улыбнувшись той. Не умеет обращаться с детьми, родственниками и соплеменниками. Теряется, ощущая себя беспомощный котенком, брошенным в реку. Не было который день в воинской. Не было в воинской. Она ... - Постой-ка, ты ... - Старый пень, как он забыл, что она еще ученица ... ученица-королева. Обращает взор, полный смятения и удивления. С какой-то стороны это было бы поразительно, жить в племени и не смотреть за его жизнью. Но с другой - вояка долгое время пропадал на территории, возвращаясь в воинскую поспать. Он и не знал о любовных похождениях его дочери. А дети. Мало ли кошек в лагере!?
⠀⠀⠀⠀⠀[bgcolor=gray]звёзды горят — чем дальше, тем горячей — сердце лежит в тумане тугих лучей[/bgcolor] ⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀[bgcolor=gray]прямо над ним и прямо во мне поёт сила[/bgcolor] ⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀[bgcolor=gray]себя узнавшая наперёд.[/bgcolor] ⠀
⠀⠀⠀⠀⠀ ⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀душица 9 сумрак
⠀⠀⠀⠀⠀[bgcolor=gray]звёзды горят — чем дальше, тем горячей — сердце лежит в тумане тугих лучей[/bgcolor] ⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀[bgcolor=gray]прямо над ним и прямо во мне поёт сила[/bgcolor] ⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀[bgcolor=gray]себя узнавшая наперёд.[/bgcolor] ⠀
Дата: Рассвет, 31-Июл-2017, 22:17 | Сообщение # 1167
моя ночь — ваш день освещает мне дорогу тень
Группа: Лесные Коты
Сообщений: 1430
Жаворонок говорит что-то про палатку, про какую палатку он говорит — Сосновая понятия не имела, и не хотела, наверное, — вслушивалась в его голос, в сухую, безэмоциональную интонацию. Потом же — легкое удивление. Сосновая отвечает на его мимолетную улыбку медовой вспышкой узких глаз. Котенка так котенка, хорошо, охота... Можно.
По телу разливается приятное, чуть жгучее тепло, отдаваясь покалыванием в лапах, предвкушением.. Чего-то. Внезапно хочется что-то поймать, да и не ела она довольно давно. Так что Сосновая кивает, согласно так кивает, готовая слушать указания ведущего патруля. О, да лишь бы просто слушать, ведь это происходит та-ак! Так! Так редко!
— Постой-ка, ты ... — слышит она наконец, а когда вскидывает голову, натыкается на взгляд отца, смятение, удивление, непонимание. Да что такое-то?
— Я-я-я?.. — вопросительно тянет она, слабо усмехаясь и дергая ухом.
О Пустоши она забыть забыла, теперь поняла — где же она? На болотах утонула? Такие мысли вызывают у Сосновой мерзкую ухмылочку, но она ее на лице своем не показывает, все ак же пристально разглядывая морду Жаворонка и ожидая ответа.
⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀полымя (аха) 21 сумрак ⠀⠀⠀⠀⠀⠀
⠀⠀⠀⠀⠀⠀я пойду, как мессия, в золоченом дыме, потянусь к янтарю, пока тот не ужалит; ⠀⠀⠀пока медь не затопит все полые вены, не ворвется волною во мрак медоносной – всё по-прежнему будет обыденно бренным
⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀всё по-прежнему будет скучающе просто.
⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀полымя (аха) 21 сумрак ⠀⠀⠀⠀⠀⠀
⠀⠀⠀⠀⠀⠀я пойду, как мессия, в золоченом дыме, потянусь к янтарю, пока тот не ужалит; ⠀⠀⠀пока медь не затопит все полые вены, не ворвется волною во мрак медоносной – всё по-прежнему будет обыденно бренным
Жаворонок не отвечал, и улыбка медленно сползла с морды Сосновой, уступая место полному непониманию — чего? Хмыкнув, кошка отстранилась, отойдя подальше. Потом, немного, подумав, выдавила что-то невразумительное.
— М.. ладно. Я пойду к Гнили, — косит взгляд на тропинку, вьющуюся среди деревьев, еле заметную, и кочки, кочки и болото вокруг, — по пути поймаю что-то в Темном лесу, хорошо?
Слабо улыбнувшись, все-таки улыбнувшись, но как-то странно, вымученно, что-ли, Сосновая свернула в Темный лес. И может.. это рассвет, горящий за ее спиной, так влиял на настроение? Какая же пакость — солнце. Но почему-то сейчас, вместо привычной злобы, ненависти, страха, она испытывала легкое, колючее раздражение, и, наверное, это все из-за тепла, греющего спину и хвост. Пф. Это неправильно. Жаворонок молчит. Пустошь не пришла, так, стало быть, он будет один? Ну, тогда он, логично, просто пойдет следом. А охотиться на болоте Сосновой не хотелось из-за пренеприятнейшего чувства, что от усталости она скоро рухнет и не сможет встать. Все эти многоточия отнимают много энергии, знаете ли! И не хотелось бы рухнуть прямиком в трясину. И именно поэтому она сейчас не охотится прямо на болоте. Да.
Что-то своевольно, не находите?
Но у нее не будет сил, похоже, даже убежать от погони с карательной целью. И поймает она, от силы, пару мышей. Это легко. И мусор... На Гнили рыться легче, поэтому она неосознанно выбрала этот путь, не ведая о настоящем маршруте охотничьего патруля.
темный лес
⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀полымя (аха) 21 сумрак ⠀⠀⠀⠀⠀⠀
⠀⠀⠀⠀⠀⠀я пойду, как мессия, в золоченом дыме, потянусь к янтарю, пока тот не ужалит; ⠀⠀⠀пока медь не затопит все полые вены, не ворвется волною во мрак медоносной – всё по-прежнему будет обыденно бренным
⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀всё по-прежнему будет скучающе просто.
⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀полымя (аха) 21 сумрак ⠀⠀⠀⠀⠀⠀
⠀⠀⠀⠀⠀⠀я пойду, как мессия, в золоченом дыме, потянусь к янтарю, пока тот не ужалит; ⠀⠀⠀пока медь не затопит все полые вены, не ворвется волною во мрак медоносной – всё по-прежнему будет обыденно бренным
Пустошь появилась уже под конец семейного спектакля, как называла такие моменты сумрачная. Она, не обратив внимания на высокомерный взгляд сверху вниз Сосновой (будучи довольно миниатюрной кошечкой, она привыкла к тому, что коты и кошки, которые видели ее лишь на посвящениях, путают ее с оруженосцем), принюхалась. Кроме их запахов присутствовали еще несколько, и сумрачная планировала зайти глубже, чтобы запахи других котов хотя бы немного "выветрились". - Я зайду глубже? - вопросительно-безразличная интонация в голосе черной воительницы не оставляла сомнений в том, что ей все равно. Но, несмотря на это, она хотела остаться. Все-таки болото она любила, пожалуй, больше всех остальных мест для охоты.
Щурится, провожая взглядом Сосновую, молча двигая челюстью. Так-то она тебе сразу расскажет, старый дурень, разинул уши, жди теперь. - Мы поговорим еще на эту тему. - Твердо отвечает ей вслед, прожигая взглядом. Виноватым себя бурый воин ни разу не считал, воспитывать детей - удел матерей, отцы же должны изредка поглядывать на отпрысков и гордиться ими, ежели те делают успехи. Возможно, следует помочь, когда это нужно, но в целом ... плевать. Морщится, злобно дергая ушами, отворачиваясь от комаров. Кто здесь еще шуршит под боком? - Не утони, дальше топь и гниль. - Серьезно, но без какой-либо заботы отвечает Жаворонок Пустоши, двигаясь в другую сторону. Воин зорко вглядывался в кусты и низкую траву, часто дергая ушами. Мошкара и комары атаковали со всех сторон, мешая нормальной слежке. Но разве такая мелочь останавливает Сумрачных воинов? Жаворонок останавливается, низко опуская голову, замирая на месте. Рядом. Ближе, еще ближе. Выжидает время, чтобы точным прыжком броситься к ней и вцепиться зубами прямо в шею. Пусть у змей шея это спорный момент, но котяра придавливает ей голову своей лапой, впиваясь туда когтями, а челюсти часто сжимаясь чувствуют вкус крови и мяса. Хвост змеи обвивается вокруг его второй лапы, крепко стягиваясь узлом, но сила вскоре покинет медянку и янтароокий взяв добычу в зубы развернется посмотреть на Пустошь. А после, пойдет по топкой землей к следующему месту.
топь
⠀⠀⠀⠀⠀[bgcolor=gray]звёзды горят — чем дальше, тем горячей — сердце лежит в тумане тугих лучей[/bgcolor] ⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀[bgcolor=gray]прямо над ним и прямо во мне поёт сила[/bgcolor] ⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀[bgcolor=gray]себя узнавшая наперёд.[/bgcolor] ⠀
⠀⠀⠀⠀⠀ ⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀душица 9 сумрак
⠀⠀⠀⠀⠀[bgcolor=gray]звёзды горят — чем дальше, тем горячей — сердце лежит в тумане тугих лучей[/bgcolor] ⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀[bgcolor=gray]прямо над ним и прямо во мне поёт сила[/bgcolor] ⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀[bgcolor=gray]себя узнавшая наперёд.[/bgcolor] ⠀
Вниз 
