Незаметно подкадывается сезон Юных Листьев, пробуждая лесную природу и прибавляя жителям новых хлопот.
С Изнанки возвращаются Грозовой воин Мрачногрив и Ветряной Хмелюшек, а также Речные Ветреный и Горный Перевал.
Горечь Звёзд и Шиповник проводят собрание на Главной Поляне, где обсуждается вопрос с нападением Изнанки. По окончанию собрания верхушки призывают воителей выступить на Остров Советов и дать отпор общему врагу.
Также происходят посвящения.
В племени Теней Зарница становиться воительницей Зарево; Таинственная, Сычушка, Песнь и Молниелап получают новых наставников — Ягеля, Полымя, Зайца и Синицу. Искалеченный Можжевельник переходит в статус Старейшины.
В племени Ветра Стая и Сладянка становятся ученицами Стаей Птиц и Усладой, а их наставниками — Стриж и Лечащий. Хмелюшек, не помнящий своего имени, принят обратно в племя под именем Зеркальный.
Новая предводительница Речного племени Танец в компании Нивяника посещает Лунное Озеро, где пока не получает дара девяти жизней, но становится Звёздный Пляс.
Воители четырёх племён прибывают на Остров Советов и вступают в бой с Изнанкой, где принимают первый удар.
Обновлено: 31.03.24
Погода в игре
Утро сохраняется ясным после звездной ночи. Согретый солнечным теплом воздух продолжает прогреваться все больше. Весь лес постепенно зеленеет. Яркими коврами расцветают весенние первоцветы: подснежники, крокусы, прострелы. Золотятся на березах сережки, многие кусты набирают цвет. К обеду легким ветром приносит облака, но они не застилают небо целиком. К вечеру спокойная погода сохраняется, но ночью облаков становится больше, так что звездной ночи можно не ждать. Вода в водоемах возвращается в свое обычное состояние.
Температура: утром +9, днем +16, ночью +8
Сила ветра: мягко дует тёплый ветер
Охота: высокая вероятность успешной охоты весь день
Травы: почки превращаются в листья, травка зеленеет, лечебные травы продолжают расти и наполняться силами, а вот сезон сокодвижения подходит к завершению
Земля под лапами становится вязкой и настойчиво липнет к лапам, а в ноздри бьет кисловатый запах вперемешку с терпкими ароматами лекарственных трав. На болоте стоит быть по-настоящему осторожным — одно неверное движение может привести к падению, а выбраться отсюда в одиночку достаточно трудно. Для Сумрачных воителей, конечно, не составляет труда преодолеть топкую местность, но юным оруженосцам следует быть аккуратными и ходить здесь в сопровождении старших.
Безопасный путь через болото лежит по кочкам, раскиданным по всей поверхности. Преодолеть их можно лишь прыжками, и многие наставники находят это место удачным для тренировки координации и ловкости у своих учеников.
Несмотря на опасность, Сумрачные приходят на болото довольно часто — это место богато дичью и целебными травами.
т о п ь
Там, где течение ручья когда-то преградил огромный валун, образовался теперь болотистый участок. Топь — окруженная тонкими березками заводь, гораздо более безопасная, чем расположенное рядом болото. Но споткнуться о какую-нибудь корягу или камень здесь довольно просто, а потому следует внимательно смотреть под лапы. Место богато лекарственными растениями, а потому Сумрачные целители являются частыми гостями здесь.
Дата: Рассвет, 10-Май-2021, 04:29 | Сообщение # 1366
смеётся пламя, целует тень ⠀
Группа: Лесные Коты
Сообщений: 1889
вековой лес
Горячее тело, холодная голова — залог успешного боя.
Сейчас все составляющие при нем; разогретые быстрым бегом мышцы горят, готовые выплеснуть силу, а котелок варит на третьей космической. Лай становится всё громче и ближе, почти оглушая в болотной тишине, и на звук ориентироваться теперь проще, чем на следы и запахи — их стремительно пожирает влажная топкая почва.
Перепрыжками, с кочки на кочку, всё ближе и ближе к цели — вскоре Смоль замечает в туманной мгле два силуэта.
Воитель словно в замедленной съемке видит, как кренится набок, к мутной воде, хрупкое гнилое деревце, как балансирует на нем Зарелап, и как зубастая пасть псины тянется к его боку.
Только посмей, тварь, ожесточенно думает сумрачный и, оказавшись достаточно близко, с глухим рычанием отталкивается и наконец прыгает.
Нападение получается таким, каким и должно быть — внезапным и молниеносным, секунда в секунду совпадая с падением дерева в болотную муть.
Смоль приземляется собаке на спину, ближе к загривку, и с силой вонзает когти в морду, пробираясь псине под веки, чувствуя, как поддается мягкая плоть.
Собака взвизгивает, и воитель, перекрикивая её скулеж, рявкает оруженосцу:
— Уходи! — тварь под ним брыкается, вертит мордой в попытке дотянуться зубами, и сумрачный скалится, прикладывая усилия, чтобы удержаться на ней верхом, раздирая когтями глаза. Бросает стальной, яростный взгляд на Зарелапа, — Это приказ!
Пожалуйста, просто послушайся, уходи отсюда, просто уходи в безопасность, я тебя умоляю!
Смоль искренне хочет верить в то, что Зарелап — не Лиходей, что он не будет геройствовать и упрямиться, как его отец. Он ощущает что-то схожее с тем, на красном холме: как он был готов силой утащить брата из пожарища, пока еще не было поздно, а тот как назло медлил, до последнего подавая голос опаздывающему отряду, пока пламя не взяло их в смертельное кольцо. Смоли тогда было так кристально плевать на всё и всех — совершенно не благородный эгоист, желавший спасти лишь то, что ему дорого, наплевав на возможные жертвы.
А дурацкий Лиходей ему всю малину испортил своим благородством.
Дата: Рассвет, 10-Май-2021, 18:12 | Сообщение # 1367
тенью ожог принадлежности трону лесного дворца
Группа: Лесные Коты
Сообщений: 1808
вековой лес
И казалось бы, с их появлением на болоте ситуация должна перемениться — двое опытных воителей для одного пса, конечно, недостаточно, но хитрый замысел Зарелапа всем им сейчас на руку и существенно меняет изначальный расклад. Пусть у мальчишки не хватает сил, у них со Смолью их будет достаточно, чтобы завершить начатое.
Они врываются на более открытую местность и Полуночник вновь чуть медлит, уступая Смоли действовать. Послушно подстраивается под любой план, какой бы не выбрал соплеменник. Тот бросается на тварь, ослепляя ее и позволяя мальчишке сбежать.
Мальчишка падает с ветки и собачьи клыки успевают все же пропороть ему лапу — Полуночник не видит точно, все же, Зар ловко выворачивается из клыков, будто уже успел наловчиться.
Тварь явно выбрала себе добычу. В миг, когда Полуночник подскакивает к ней, она окончательно ярится, сбрасывая их обоих. Смоль получает болезненный удар, отлетая в болотную жижу, Полуночник же уворачивается чуть удачнее, неприятно падая плечом во время попытки откатиться на кочку. В тот же миг он снова вскакивает, бросаясь наперерез преследующей Зарелапа твари.
И с удивлением понимает.
we can't defy the loss, cut the loss that we consummate around the world we grow weaker as we exterminate
⠀⠀можжевельник × 17 × сумрачный принц-летописец
the human greed and our creed is all we have to share knee-deep in tragical, fabrical issues everywhere
we can't defy the loss, cut the loss that we consummate around the world we grow weaker as we exterminate
⠀⠀можжевельник × 17 × сумрачный принц-летописец
the human greed and our creed is all we have to share knee-deep in tragical, fabrical issues everywhere
Дата: Рассвет, 10-Май-2021, 18:21 | Сообщение # 1368
я вижу тень твою впереди
Группа: Лесные Коты
Сообщений: 663
Трухлявое дерево не выдерживает. Собака до него достает. Смоль достает до собаки.
Как всегда вовремя. Его герой. Зар знает, Зар всегда знает, что Смоль спасет его, что бы ни случилось. Детским, наивным знанием, которое сейчас абсолютно нелепо. Которое смешит его до дрожи в и так пронизанном насквозь адреналином, трясущемся, испуганном теле. Бессмыслица какая-то.
— Уходи!
Это нечестно.
До слез нечестно — Зарелапу так страшно, что лапы немеют, но он не боится за себя. Он боится в принципе. Он видит Смолянку и ему физически больно от того, что наставник вынужден драться с этой тварью. Они с Полуночником — самая логичная и ожидаемая подмога, но он бы многое отдал, чтобы его нашел любой другой патруль. Ему сразу становится безразлично на собственный испуг — лапы, онемевшие секундой назад, кажутся словно чужими, но слушаются хорошо. Он может уйти. И это нечестно.
— Это приказ! — он так испуган, что не может ослушаться, но одновременно с этим он так зол, так очарован? Он смотрит во все глаза на происходящее сражение и не чувствует себя достаточно испуганным и слабым, чтобы сбежать. Его лапы слушаются, почему он должен уйти, пока еще может сражаться? Почему он... почему он так неудачно столкнулся с опасностью именно сейчас? Пока он еще почти ничего не может? Почему все, что он может, это бессмысленное желание остаться и сделать хоть что-нибудь, когда он ни на что не способен, объективно не сравним с опытными воителями?
У него куда больше зла и огня, чем в Смолянке, он бы эту тварь!... Если бы мог. Он бы никогда не позволил Смолянке с ней драться. Сам бы его спас.
Полуночник вмешивается почти в те же мгновения, Зар осознает все за какие-то секунды, едва успевая встать на лапы из грязи, в которую нелепо падает, почти надкусанный вовремя отвлеченной тварью. И они вдвоем атакуют пса, два сумрачных воителя. Зарелап послушен, как никогда, он осторожно отбегает на достойное расстояние, это же приказ. И... Мягко улыбается разъезжающейся под лапами болотной тине, плывущей перед глазами, ускользая на топкое место. У него не было времени пробраться сюда бесшумным шагом. Но теперь оно есть. Тварь последует за ним, он знает. Чувствует. Даже ослепленная Смолью, она находит его по запаху крови из слабо раненой задней лапы.
Он ее раздразнил, он позвал ее за собой, и она умнее Ненастье, но тупее него, Зарелапа, наконец попадая в ловушку сумрачных топей. И даже без помощи духов этого болота, Зар сам ее опрокинет в глубокую жижу.
Зар оборачивается. Пасть куда ближе, чем следовало. Тварь вырвалась раньше, чем он думал.
Зарелап на секунду даже думает: так и надо, в принципе.
Он слабее Полуночника и Смоли. Так и надо. Он хотел вмешаться, отвлечь ее на себя, она выбрала его своей целью. И вот — откинув их, она вновь преследует его. Зарелап знает, что следует из того, что тварь выбрала его своей целью. И те секунды, что выигрывают воители, тратит на то, чтобы пробраться на топкое место в болото. Зарелап знает все это и даже морально готов. Убежать или утопнуть с собакой. Хотя, конечно же убежать. Лиходеевская самоуверенность не дает ему усомниться в себе ни на секунду, даже когда становится очевидно, что он обречен и уже не выберется с болота, если решил топить пса.
Он смотрит твари прямо в глаза в момент, когда осознает ее приближение и наконец оборачивается, видит оскаленную пасть. Пружинит лапами и готовится отскочить, хотя бы попытавшись-
Полуночник? Он не замечает его, черной молнией метнувшегося наперерез, до последнего. И замечает, уже когда сильные лапы выталкивают его, на самом деле совершенно не готового увернуться от смерти на такой скорости. Одновременно с ударом по голове собачьей лапой. Зарелап проезжается мордой по грязи и тут же ползет по ней прочь, отскакивает на менее топкое место в каком-то неадекватном оглушенном состоянии и оглядывается.
Последнее, что он видит, ему кажется — абсолютный глюк.
Но псина точно утонет. Он уверен в этом и закрывает глаза обратно, чувствуя слишком громкий шум в ушах, мешающий прислушаться к сражению.
И если сумрачные духи на болоте все же есть, Зар искренне польщен тем, что они позволили ему не утонуть в процессе отхода.
под пологом ночи, под солнцем, в кромешном аду⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀ ⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀пусть ляжет мой путь — ведь еще не проигран мой бой
Дата: Рассвет, 10-Май-2021, 18:28 | Сообщение # 1369
тенью ожог принадлежности трону лесного дворца
Группа: Лесные Коты
Сообщений: 1808
Прекрасный план, малец. Надежный, как швейцарские часы.
Зарелапу не хватает совсем капли опыта. Того самого, который нарабатывается с лунами в настоящих сражениях. Который легче получить, даже пока дерешься со сверстниками, искренне желающими тебя победить, а не отрабатываешь приемы с наставником, зная, что тот сдержится в случае чего. Зная, что ты в безопасности.
А потому, когда Полуночник видит, что Смоль не успеет — всего каких-то жалких пару мгновений, но не успеет, слишком неудачно приземлившийся в топкую грязь, из которой труднее выбраться, чем с твердой кочки — он не думает, бросаясь выталкивать мальчишку из-под пса, оглушенного ударом, но еще не пожеванного. Тому хватает ума не бежать, так ползти, максимально быстро вставая, поднимаясь на лапы каким-то чудом, отскакивая подальше. Полуночник отвлекает собаку сначала ударом, а затем, чтобы та не обернулась на оруженосца, приближается непозволительно сильно, позволяя... случайно позволяя себя схватить, не ожидая такой прыти от потерявшей добычу охотничьей твари.
Его поднимают легко, как какую-то мелкую крысу.
Он задними лапами лягается, куда дотягивается, и оцарапывает псине горло, псина сжимает зубы так сильно, что становится очевидно — это финале. Ее лапы вязнут в болотной жиже и она трясет башкой куда активнее, барахтаясь. Финале, ну точно. То самое. Она трясет его все еще активно, когда Смоль успевает подскочить, Полуночник видит, это происходит очень быстро. Глаза не обманывают его, но чувство времени уже останавливается. То, что он видит, воспринимается медленным и далеким.
Отвечая уже на удары соплеменника, тварь откидывает его в сторону, как поломанную тряпичную игрушку, и он летит, ощущая себя максимально дурацки. Ну что это такое? Где грация, достоинство? Он даже не уверен, на что он приземляется, настолько он нелепо перекувыркнулся в полете, потеряв все ориентиры с землей и космосом. Не лицом вниз и хорошо.
Не один мальчик покусан, а два, да, Полуночник? Да, киселечек?
Полуночник приземляется. Собака тонет где-то неподалеку, на том самом месте, куда ее все-таки удалось заманить. Полуночник думает с какой-то невероятной самоиронией, что тонет, в общем-то, не только собака. Та надрывается лаем, теперь уже испуганным, вновь прорезавшимся из ранее молчаливо оскаленной пасти.
Неплохая музыка напоследок.
Только вот...
Двуногие скоро придут на этот отчаянный зов.
we can't defy the loss, cut the loss that we consummate around the world we grow weaker as we exterminate
⠀⠀можжевельник × 17 × сумрачный принц-летописец
the human greed and our creed is all we have to share knee-deep in tragical, fabrical issues everywhere
we can't defy the loss, cut the loss that we consummate around the world we grow weaker as we exterminate
⠀⠀можжевельник × 17 × сумрачный принц-летописец
the human greed and our creed is all we have to share knee-deep in tragical, fabrical issues everywhere
Дата: Рассвет, 10-Май-2021, 19:54 | Сообщение # 1370
смеётся пламя, целует тень ⠀
Группа: Лесные Коты
Сообщений: 1889
Всё происходит так быстро, что едва укладывается в голове.
Псина злится, разъяренная тем, что ей мешают добраться до цели — Смоль ощущает её ярость на себе, когда она, извернувшись, хватает его за плечо, отбрасывая в сторону.
Он даже не чувствует боли. Только из груди выбивает весь воздух, когда его прикладывает спиной об какую-то корягу, а лапы вязнут в тине и тухлой воде. На мгновение перед глазами дрожит кровавый туман, картинка смазывается, а когда всё вновь обретает четкость, сумрачный видит, что тварь вновь взяла след на свою цель, бешеная и почти ослепленная.
Да чтоб тебя-
Смоль краешком сознания понимает, что не успеет, но всё равно с яростью и силой выпутывается из топи, скребет когтями по кочкам, бросаясь вперед. Бросается и Полуночник — воитель видит это боком зрением, будто в замедленной съемке, не прекращая движения.
Зубастые челюсти собаки смыкаются на чужой плоти — кажется, он даже слышит звук, с которым клыки распарывают тело — и это не Зарелап. Племянника выталкивают прочь, куда-то на более устойчивую почву, и какая-то часть сознания Смоли облегченно выдыхает.
Собака трясет Полуночника, когда Смоль уже оказывается на её спине, вновь вонзаясь когтями в глаза и скулы, зубами — в ухо, а в следующую секунду маленькое темное тело уже летит куда-то, летит нелепой и странной траекторией. Полуночник?..
У него нет времени посмотреть. Смоль съезжает вниз, оставляя кровавые борозды на морде, псина бесится сильнее, скуля и рыча одновременно, увязая лапами в трясине, и воитель тянет её, отскакивая на кочку, в смертельную топь. Кажется, напоследок она успевает еще раз цапнуть его, задевая то ли зубами, то ли тупыми когтями по лапе, но Смоли уже всё равно — он совершает финальный прыжок, вдавливая задними лапами загривок твари ниже, и она захлебывается водой, когда воитель приземляется уже позади неё, загнанно дыша.
Молниеносный взгляд — сначала на Зарелапа, чтобы убедиться, что он в безопасности, и затем — на Полуночника. Тот уже наполовину в воде, и Смоль бросается к нему, вытаскивая на кочку, еще не осознавая, не видя из-за налипшей тины, что бок соплеменника порван в мясо.
Издалека уже слышны встревоженные людские голоса.
— Полуночник, — "нужно уходить" так и повисает в воздухе. Смоль проглатывает слова вместе со сломленным вдохом, когда видит, как лапа, которой он придерживает старшину, окрашивается в алый.
Там, где должен быть темный бок соплеменника — сплошное месиво из крови, тины и мяса.
Смоль осознает быстро, понимание наваливается сокрушительно и молниеносно — это конец. С такими ранами не выживают, и даже если он вытащит Полуночника с болота, он не утащит их двоих с Зарелапом, они потеряют время — двуногие близко, и они, возможно, вытащат псину, и тогда.. Это будет конец для них всех.
Воитель отрывает взгляд от раны и переводит его на морду соплеменника. Товарища. Единственного друга.
— ..Вот это тебя потрепало, — произносит хрипло, почти улыбаясь. Он знает, что он тоже знает. Всё кристально просто, как дважды два.
Дата: Рассвет, 10-Май-2021, 21:26 | Сообщение # 1371
тенью ожог принадлежности трону лесного дворца
Группа: Лесные Коты
Сообщений: 1808
— Полуночник, — он поднимает поразительно ясный взгляд на соплеменника, достаточно хорошо контролируя тело. От шока боль почти не чувствуется, так что он умудряется напрячь шею и плечи, действительно держа голову почти ровно. И смотрит на Смоль вопросительно.
И так, будто впервые видит его, смотрящего сейчас на свою окровавленную лапу. На него. На кровь. Грязь, тину... Да даже если его донесут до лагеря, в нем сейчас столько грязи с болота, что если не так, то от лихорадки часом позже. Не слишком приятная картина, а, Смоль? То еще дерьмо.
Полуночник кривит губы в жестокой насмешке и все ждет, когда же его откинут подальше, но Смоль все его держит, неожиданно бережно, и глаза сами собой закрываются. Боль медленно возвращается. Сумрачный малодушно надеется, что, раз Смоль не бросил его, осознав, что происходит, то подержит так... еще немного.
Он надеется, что успеет подохнуть вот так. Прямо сейчас. Глядя на Смоль. Он почти улыбается. Полуночник тоже улыбается — кривая ухмылка изгибается, смягчается, становится легче.
И это — тот бешеный, который только что обогнал его на пути к болоту? Тот бешеный, который, казалось, вырасти на его пути дерево, сметет весь лес? Он и не подозревал, что Смоль способен на подобные эмоции. И это — тот забавный, наевшийся мяты почти мальчишка, по крайней мере, по поведению, который грустно смотрел на него, засыпая рядом и на утро не зная, что вообще произошло? Тот, кто послушно шел, позволяя уложить себя спать? И потом... потом было многое.
Полуночник рад, что видел Смоль таким разным. Ему приятно наблюдать за ним. Смеющийся над шуткой про дерьмо чистоплюй и аристократ, которого Полуночник никогда даже с лапами запачканными не видел? Тот, кто уже вытаскивал его из воды однажды.
— ..Вот это тебя потрепало, — пора платить по счетам?
— То еще зрелище? — чуть тянет шею, после чего поднимает взгляд на Смоль. Неудобно лежу, мне не видно. Дерьмо, а? Полуночник сдерживает кровавый кашель, тут же рвущийся следом за словами — зря вообще рот открыл. И с каким-то тупым смехом внутри вздрагивает, все-таки не сдерживаясь. Плюется в сторону, и думает — нечего прибавлять Смоли еще его кровавую блевоту на лапы. И так смешно, так смешно, что снова даже не больно и не особо тянет блевать.
Его распирает от хохота, потому что они оба знают, что должно произойти, а Полуночник все никак не сдохнет. Даже смеется весьма бодро, из-за веселья пропустив возможность уснуть на лапах друга.
И смотрит на него так отчаянно-весело. Такого непривычного, но уже успевшего стать родным.
Брось ты меня уже, или что, тоже любуешься? Нечем тут.
we can't defy the loss, cut the loss that we consummate around the world we grow weaker as we exterminate
⠀⠀можжевельник × 17 × сумрачный принц-летописец
the human greed and our creed is all we have to share knee-deep in tragical, fabrical issues everywhere
we can't defy the loss, cut the loss that we consummate around the world we grow weaker as we exterminate
⠀⠀можжевельник × 17 × сумрачный принц-летописец
the human greed and our creed is all we have to share knee-deep in tragical, fabrical issues everywhere
Времени нет, а Смоль всё равно непозволительно медлит.
Он держит его осторожно, стараясь не потревожить рану, жадно вглядываясь в знакомые черты, будто сможет его унести хотя бы так, впитав в серую радужку глаз и черные омуты зрачков. Полуночник неожиданно кажется ему таким маленьким, словно едва посвятившийся оруженосец — никогда до этого он не ощущал его маленьким, несмотря на всю их комичную разницу в росте. Полуночник ведь, на самом деле, даже не сильно его старше — всего на несколько лун. Сложись что-то в жизни иначе, может, они могли бы подружиться гораздо раньше, а не так до обидного поздно, у них было бы больше времени... Время, черт.
Где-то собака сдавленно скулит, где-то тревожат лесную тишину своей суетой двуногие. Смоль их ненавидит.
— То еще зрелище?
— Мгм, — согласно кивает, сглатывая что-то горькое и железное, но на рану больше не смотрит — жалко отрываться от лица. Полуночник то ли смеется, то ли кашляет, в уголках его рта застывает горячий солёный кармин, и Смоль думает, что тот мог бы покашлять кровью прямо на него — он бы и не шелохнулся.
Сейчас кажутся до боли смешными все его детские страхи. "Грязь попадет в рану и ты умрешь." В ране Полуночника так много болотной грязной воды, что, наверно, там уже могли бы завестись лягушки.
Ему не хочется его отпускать. Он не может его не отпустить. Он не может оставить его умирать здесь, в одиночестве, и он не может забрать его с собой, в тишину и покой целительской. Он ничего не может. Дерьмо.
— Говорят, говно не тонет. — Мы дерьмо. И мы в дерьме.
Он не дал ему утонуть тогда. Он может... сделать это теперь.
От этой сумасшедшей идеи хочется то ли разрыдаться, то ли разреветься в голос, но Смоль продолжает тихо и ломано улыбаться, аккуратно стирает лапой кровавый развод на чужой щеке, будто это может хоть как-то исправить текущую ситуацию.
— «Говорят, говно не тонет», — цитирует с едва уловимым смешком, и даже голос, на удивление, не дрожит. Этот туалетный юмор, ставший привычным и родным, неотъемлемым спутником в их общении, сейчас даже не кажется ему неуместным. Смоль щурится, наклоняясь чуть ближе, слегка приобнимая соплеменника за плечи, и произносит тише, будто делясь секретом: — Но ты... ты не дерьмо.
Ты — одно из самого лучшего, что случалось со мной в этой нелепой жизни.
Он этого не говорит.
Я не хочу тебя отпускать.
И этого тоже.
Спасибо за всё.
И даже этого.
Он только сжимает лапы вокруг чужих плечей чуть крепче, прижимаясь щекой к щеке и на мгновение малодушно зажмуриваясь, вкладывая в простое касание всё то, что не смог сказать. Ему хочется верить, что Полуночник и так это знает. За сопливое прощание он бы дал ему по ушам.
Смоль отстраняется, вновь заглядывая Полуночнику в глаза, будто ища там что-то. И находит.
Оклики двуногих, звучащие всё громче, звучат будто из-за стены.
Воитель надавливает товарищу на плечи, заставляя тело погрузиться глубже воду. А потом еще. И еще. Он не отрывает взгляда — не может себе этого позволить — чтобы быть рядом до последнего хотя бы так. Вряд ли Полуночнику страшно, но даже если да, хоть немного, то пусть знает, что не один. Лучше ведь так, чем умирать в одиночестве, истекая и захлебываясь кровью?.. Да? (Лучше не умирать вовсе.)
Болотная вода облизывает Полуночнику шею. Закрывай глаза. Засыпай.
Еще одно, последнее нажатие — лапы Смоли опускаются в воду вместе с головой Полуночника. Вздуваются и лопаются пузырьки, и Смоль держит, держит, игнорируя подкатыващую нервную тошноту, пока не лопается последний пузырек.
А дальше всё как во сне. Смоль отстраняется, как пьяный, проглатывая рваные вдохи-выдохи, и в несколько прыжков добирается до Зарелапа. В это же мгновение на болото высыпается группа двуногих, и воитель сгребает оруженосца в охапку, заваливаясь в густые заросли. Уже там, в укрытии, несколько секунд прижимает его к себе, жадно глотая ртом кислый воздух, лапой ощущая биение чужого сердца — и это как отрезвляющий укол стыдного, счастливого облегчения. Поднимается, осторожно взваливая на спину оруженосца.
Полуночник мягко улыбается, щурясь, когда Смоль стирает с его щеки что-то. У него на щеках столько болотной воды, грязи, крови, что он уже и не знает, что именно там решил разглядеть друг.
Вот и проверим, — он уже не может ответить вслух, но внимательно смотрит. Он знает, что нужно сделать, и только понимающе молчит, ожидая, когда Смоль решится. Ждет. Он уже понял, что не умрет прямо сейчас, но медленно подыхать, пока двуногие — они уже совсем близко, он слышит, даже в таком состоянии прекрасно осознавая, что их ждет — вытаскивают из воды пса...
Он не хочет так жалко и медленно помирать.
Как кусок дерь-
— Но ты... ты не дерьмо.
Полуночник обычно черствый, грубый, неласковый. Не любит прикосновения — не любит искренне, а не как Смоль, боящийся их в большинстве случаев. Просто ... не нуждается в таком. Никогда. Но когда соплеменник обнимает его, до тошноты мягко и бережно прижимая к себе, Полуночник послушно вдыхает знакомый запах последний раз, прислоняясь к нему щекой и прикрывая глаза, наслаждаясь моментом. Он никуда не спешит, в отличие от Смоли.
Он больше никуда не спешит. Он решает в последние минуты не быть серьезным и ответственным. Ему уже совершенно, кристально наплевать.
Он только пристально смотрит на Смоль, не в силах лишить себя хотя бы этого напоследок. Смотрит, ловя чужой взгляд, и говорит глазами все, что уже не сможет сказать вслух.
Ты тоже лучшее.
Полуночник старается моргать медленнее, убеждая себя, что пора спать.
Ты можешь меня отпустить, так правильно, ты молодец.
Он погружается в воду и чувствует липкий страх, вместе с болотом облепивший его со всех сторон и пробравшийся в грудь. Он держит глаза закрытыми чуть дольше, а когда открывает, они слезятся. Но Полуночник все равно смотрит уверенно и кивнул бы, если бы мог. Но вода уже по горло.
Это был мой выбор, я сделал его без сожалений. Я не против умереть вот так, от твоих лап.
Тошно и сопливо. Он делает глубокий вдох, последний, и перед тем, как закрыть глаза, и заставляет себя выдохнуть. Против инстинктов, против желания поднять голову из воды обратно, он выдыхает и чувствует, как с этим излишне резким выдохом в голове наконец становится пусто.
Он бы подал Смоли знак, что тот может его отпустить, что он уже все, что тот больше не его добровольный палач, но, конечно, раз он — уже все... Никакого знака он подать не сможет.
Темные лапы откуда-то со дна болота медленно поднимаются, обвивают его тело и утаскивают все глубже и глубже, Полуночник уже не чувствует, есть ли на его плечах лапы Смоли или их нет, не знает, как далеко поверхность воды.
Ничего больше не знает.
не всплыл
we can't defy the loss, cut the loss that we consummate around the world we grow weaker as we exterminate
⠀⠀можжевельник × 17 × сумрачный принц-летописец
the human greed and our creed is all we have to share knee-deep in tragical, fabrical issues everywhere
we can't defy the loss, cut the loss that we consummate around the world we grow weaker as we exterminate
⠀⠀можжевельник × 17 × сумрачный принц-летописец
the human greed and our creed is all we have to share knee-deep in tragical, fabrical issues everywhere
Псина не любит Сезон Голых Деревьев. Каждый раз ему становится грустно, скучно и тошно жить, смотря на серое небо и ежась от пронизывающего ветра. Единственный плюс, что на территориях практически ничего не меняется, — как были ёлки зелёные, так и остались. Но этот чертов холод... Казалось бы, уж кому, а Псине не привыкать к холоду (всё-таки именно он во всех канавах успел поспать и зимой, и летом), но вообще-то там тепло, особенно когда ты пьян. Трезвый Пёс — мерзляк ещё тот.
Грязно́й не спеша шагает вперед, не особо разбирая дороги и цели, пока не останавливается у края зыбкой местности. Над ночной топью клубится легкий туман, и Сумрачный всматривается в него, сам не понимая, что ищет. — Те-ни, Те-ни, вы-хо-ди-те... — глупо улыбнувшись, шепчет он, рыская цепким желтым взглядом между тонких берез. Однако нет никаких болотных огоньков, мелькающих духов и прочей нечисти, они не отвечают и даже не показываются. — Ц... Ну и пожалуйста. Ну и не нужно.
Пёс показывает язык, болтая головой и дразня невидимых существ, и вальяжно отходит ближе к болотам. Запах той трагедии, когда умер Полуночник, давным-давно выветрился, смешался с привычной кисловатой сыростью и ароматом болотных растений, — будто никто с тех пор и не приходил сюда. Может, кто-то и охотился, забежал мельком за лягушкой, но время неумолимо стирает из памяти тех, кто покоится здесь. Пёс вспоминает бывшего ученика только на кладбище, он уже привык, как уходят его близкие и знакомые. Ничего необычного, это просто круговорот жизни.
Стылая земля холодит лапы, и Псина, с громким зевком потянувшись, бежит к ближайшей сосне, резво на нее запрыгивает, подтягиваясь на сильных лапах и ощущая, как приятно тянет когти. На ветке он уже с остервенением дерет ими всю кору, а затем ложится, свесив одну лапу вниз. — Я водяной, я водяной... Никто не водится со мной... — бормочет он, прикрыв глаза, — и все мои подружки — пиявки да лягушки!
А что еще делать, когда ты один долгое время? Только с собой и разговаривать. Псина не надеется, что сюда кто-то придет, поэтому решает чуть-чуть еще полежать, а потом пойти в лагерь. Хотя какая разница, где тухнуть, — и тут, и там пусто.
Прямо над болотом сверкают звезды, ветер лениво шевелит кроны сосен, а где-то внизу шуршат ночные зверьки, готовящиеся к зиме. Псине на дереве так хорошо, что и вставать неохота, но он и так лениво пролежал всю ночь, надо идти в лагерь. Совсем скоро начнет рассветать, и сумрачному чувствуется, что ветер станет холоднее, а к вечеру, может, и дождь пойдет. Конечно, это догадки, но в лесном воздухе уже сейчас слышатся отголоски-предвестники. Псине в пору становиться предсказателем погоды — он как никто умеет выбирать время, когда в канаве ночевать можно, а когда стоит спрятаться в палатке или каком-нибудь большом дупле. Пёс своему чутью доверяет, оно редко подводит.
Крепко цепляясь за кору, кот грациозно спрыгивает на нижнюю ветку, а потом приземляется на вязкий настил из березовых листьев, воды, какой-то травы и хвои. Белые лапы тут же становятся мерзко-мокрыми, но Псина лишь отряхивает их и рысцой бежит навстречу приключениям.
Хмарь вырывается гулять один все чаще. И все чаще уходит на болота. Однажды здесь и сдохнет, должно быть. Просто потому что это место его пугает и восхищает, оно достойно стать его могилой. По утрам тут мертвецкая тишина. Иногда слышно бульканье воды - то ли лягушки шевелятся, то ли природный газ выходит на поверхность. То ли труп колышет поверхность воды.
Хмарь здесь молчит особенно тихо. Даже дышит реже - грудь еле еле шевелится.
Он настолько дома, насколько ни разу не бывал в лагере, даже под корнями дуба.
Тень под лапами, напротив, болтлива. Описывает ему шипящим голосом травы и деревья, утонувшие коряги, седеющее меж черных ветвей небо, плотную бурую тину. Как будто он - Мглуша - слепец и сам всего этого не наблюдает. Впрочем, ему болтовня в голове не мешает.
Он далеко пока не забирается, не уверен в своих силах. Он изучает болота планомерно, неспешно, когда не видят взрослые. Когда не видит Затмение. Когда никто его не ищет и никому он не нужен. Это идеально.
Порой возникают мысли, что он станет делать, если провалится под воду, сорвется с кочки или угодит в зубы змее. Понятное дело - умирать. Хмари этого не хочется, но и пугает его такой расклад недостаточно сильно.
Сумрачный ложится на землю возле дерева, где между ветвистыми корнями устроил себе что-то наподобие гнездышка. Мох и палая листва - отлично сохраняют тепло, немного отдохнуть здесь точно можно. Если бы у Хмари была совесть, ему было бы стыдно за то, что он отлынивает от обязанностей оруженосца, но ему не стыдно. Напротив, по его мнению он здесь - на болоте - получает в разы больше, чем если бы целые сутки менял подстилки.
Сегодня Отморозок был совершенно угрюмый и раздраженный. Он не любил оставаться в одиночестве, но сейчас ему хотелось побыть одному, чтобы совсем никто ему не мешал спокойно злиться на себя и весь мир. Эта постоянная желчь отравляла его с каждым днем, и, Предки, как бы он хотел избавиться от нее. Но у него не получается быть таким, как все. У него вообще мало что получается в этой жизни, да и не особо хочется как-то.
Брата слишком давно не видно, Мор уже успел соскучиться по теплому боку. По тупым разговорам. По совместной охоте. По их тренировкам. Вообще по всему, чем они всегда любили заниматься и что было единственным развлечением Отморозка. Если не считать абьюза в сторону младших. Хотя в последнее время он не делал и этого, потому что стало не с кем ссориться. Последняя стычка была с Нектаром, когда этот сумасшедший вел себя совершенно неадекватно и сбил с толку обычно непробиваемого воителя. Тогда было чувство, что это его там сломали морально, а не Мор чуть не убил соплеменника.
Рефлексируя, Отморозок выбрался к топи. Он ел еще днем, и желудок требовал еды, так что стоит поймать какую-нибудь лягушку, пока они все не уснули на зиму. Однако вместо дичи он находит соплеменника.
— Ты че тут забыл, отброс Сумрачного племени? — кривит рот Отморозок, презрительно и немного устало глядя на серо-пятнистого оруженосца. Это совсем не та лягушка, которую он хотел поймать. Хотя и похож.
shine razor eyes in delight shine razor eyes before you die shine razor eyes in this light
there’s a cold breeze blowing [indent]over my soul[/indent]
shine razor eyes in delight shine razor eyes before you die shine razor eyes in this light
there’s a cold breeze blowing [indent]over my soul[/indent]
Мглуша лежит с чуть прикрытыми глазами. Он ощущает себя странно защищенным в своем местечке, точно он спрятался не в лесу, а в собственной голове. Он не собирается спать, он слушает болото и лес, и на далеком шепоте сосредотачивается так сильно, что не замечает шагов над ухом.
Уставляется золотистым взглядом на Отморозка и поначалу вообще не верит, что он настоящий. Во-первых, Хмарь соскучился до пересохшего горла, во-вторых, он привык видеть свой кошмар в еловой тьме, во сне и в реальности. Может и сейчас - сон?
Но Отморозок вполне реальным голосом задает вопрос, и Хмарь подбрасывает в воздух. Он напрягает плечи, чуть топорща шерсть, но взгляда от чертового лица не отводит, как (почему "как"?) завороженный смотрит. Облизывает губы, понимая, что молчит уже слишком долго, а значит до взрыва считанные секунды остались. И как же ему хочется, чтобы взрыва не было...
Иногда он позволял себе помечтать, но обычно стеснялся даже самого себя при таких мыслях. Отморозок так никогда себя не поведет.
— Я... — выдавливает из себя, — гуляю, — тоже слегка морщится сам от себя, как же он глупо звучит, — а... ты? — попытка д и а л о г а, Хмарь знает, что она обречена на масштабный провал и ему даже зажмуриться от ужаса хочется, но он себя перебарывает и смотрит Отморозку в лицо.
И только тут осознает, что спросил у него, по сути: а ты что тут забыл?
Мор невзлюбил Мглушу с первого взгляда. Просто так, ни за что, просто увидел и понял, что он слабый, одинокий, замкнутый в себе. Это именно тот тип котов, которых Отморозок предпочитает морально ломать, давить и оскорблять, потому что знает, что они отпора не дадут, но если их довести, то попытаются. Это всегда очень забавно.
Отморозок округляет глаза в легком удивлении. Слишком неожиданно слышать от Мглуши, точнее, Хмарь, он же теперь оруженосец, ответный вопрос. Но удивление быстро сходит на нет, сменяясь привычной раздражительностью. Мор фыркает, отводит взгляд в сторону болот, слыша, как где-то впереди квакнула желанная лягушка. — Поохотиться пришел, а не бездельничать, как ты, — говорит Мор и внезапно осознает, что его ответ какой-то... Слишком обычный? Он даже не огрызнулся, не пытался задеть посильнее. Отморозок, кажется, потерял хватку. Но если быть честным с самим собой, он просто устал.
Став еще угрюмей, черно-белый вновь презрительно кривится и садится на землю, выжидающе смотрит на Хмарь. Здесь он хозяин ситуации, вот только ею совсем не хочется управлять. Зато можно потрепать мелкому нервы, раздраженно молча и добавляя в янтарный взгляд стального сжирающего холода, чтобы Мглуша испуганно думал, что там творится в голове у Отморозка.
shine razor eyes in delight shine razor eyes before you die shine razor eyes in this light
there’s a cold breeze blowing [indent]over my soul[/indent]
shine razor eyes in delight shine razor eyes before you die shine razor eyes in this light
there’s a cold breeze blowing [indent]over my soul[/indent]
Хмарь тратит очень много сил на то, чтобы не отвести взгляд. Страшно – потому что такие звери чуют чужой страх, а Мглуша его скрывать и не умел никогда. Любым слабым жестом можно спровоцировать, навлечь на себя беду, боль. Касание.
Золотоглазый сглатывает, готовый и к оскорблениям и к боли, но неожиданно черно-белый… отвечает? Сначала смотрит как-то непривычно адекватно, чуть ли не спокойно. Хмарь каждую букву слов его ловит, каждый звук голоса, чтобы запомнить н а в с е г д а, впитать, засунуть лезвиями под ребра, занозами в лапы, иголками еловыми в десны – он кажется может потерять сознание от одной только этой фразы.
Отморозок садится, совсем недалеко, но Хмарь точно прирос к земли. Он скорее в болото прыгнет, чем найдет в себе силы сделать шаг к демону. И не садится сам, остается стоять, застывший, как поросший мхом камень.
Если бы только Отморозок пожелал, он бы заполучил Мглушу с потрохами. Если бы только он захотел… стоит ему только поманить кончиком хвоста, и золотоглазый примчится и упадет в лапы, как самая верная драная псина на свете. Но Мору же это не надо?
Хмарь разве что хныканье сдерживает, настолько ему невыносимо и дурно сейчас. Чертов монстр так близко, уставился в самую душу обжигающим взглядом, а у Мглуши язык к нёбу прилип и мозг отказывается генерировать следующую фразу. Особенно если учесть, что права на ошибку у него нет. Да и что можно прогнозировать, когда говоришь с Отморозком? — Я бы тоже… хотел…. Поохотиться… — он слышит свой голос как-то со стороны, точно его под воду окунули, и когтями вцепляется в землю. Сердце шумит, как дурное. Вдруг Отморозок слышит этот дикий стук? Мглуше кажется, что его слышат все на болоте.
Его страх, схожий с суеверным ужасом, заметен невооруженным взглядом, но так же видно, что Хмарь не убегает от него больше. Он им… наслаждается?
Вниз 
