Незаметно подкадывается сезон Юных Листьев, пробуждая лесную природу и прибавляя жителям новых хлопот.
С Изнанки возвращаются Грозовой воин Мрачногрив и Ветряной Хмелюшек, а также Речные Ветреный и Горный Перевал.
Горечь Звёзд и Шиповник проводят собрание на Главной Поляне, где обсуждается вопрос с нападением Изнанки. По окончанию собрания верхушки призывают воителей выступить на Остров Советов и дать отпор общему врагу.
Также происходят посвящения.
В племени Теней Зарница становиться воительницей Зарево; Таинственная, Сычушка, Песнь и Молниелап получают новых наставников — Ягеля, Полымя, Зайца и Синицу. Искалеченный Можжевельник переходит в статус Старейшины.
В племени Ветра Стая и Сладянка становятся ученицами Стаей Птиц и Усладой, а их наставниками — Стриж и Лечащий. Хмелюшек, не помнящий своего имени, принят обратно в племя под именем Зеркальный.
Новая предводительница Речного племени Танец в компании Нивяника посещает Лунное Озеро, где пока не получает дара девяти жизней, но становится Звёздный Пляс.
Воители четырёх племён прибывают на Остров Советов и вступают в бой с Изнанкой, где принимают первый удар.
Обновлено: 31.03.24
Погода в игре
Утро сохраняется ясным после звездной ночи. Согретый солнечным теплом воздух продолжает прогреваться все больше. Весь лес постепенно зеленеет. Яркими коврами расцветают весенние первоцветы: подснежники, крокусы, прострелы. Золотятся на березах сережки, многие кусты набирают цвет. К обеду легким ветром приносит облака, но они не застилают небо целиком. К вечеру спокойная погода сохраняется, но ночью облаков становится больше, так что звездной ночи можно не ждать. Вода в водоемах возвращается в свое обычное состояние.
Температура: утром +9, днем +16, ночью +8
Сила ветра: мягко дует тёплый ветер
Охота: высокая вероятность успешной охоты весь день
Травы: почки превращаются в листья, травка зеленеет, лечебные травы продолжают расти и наполняться силами, а вот сезон сокодвижения подходит к завершению
Сезоны назад это был туманный и неприветливый лес, но время берет свое и все меняется. Почва укрыта ковром зеленой травы, мертвые в прошлом кустарники зеленеют на фоне белых стволов. Птицы вьют свои гнезда в кронах деревьев, а самые разные грызуны с удовольствием селятся в корнях. Солнечный свет, разогнавший туман, легко проникает сквозь ветви и золотит множество извилистых тропинок. Лес очень большой и тянется вдоль реки до самого озера, скрывая в своей глубине лагерь котов-воителей. ⠀ ⠀ ~°·⠀Дичь⠀·°~ зяблики, серые вороны, скворцы, синицы, дерябы, вертишейки, желны, пестрые дятлы, тетерева, куропатки, зайцы, бурундуки, ежи, бурозубки, полевки, мыши; встречаются косули и олени, из хищников − ласки, хорьки и изредка лисицы ⠀ ~°·⠀Травы⠀·°~ боярышник, кервель, жгучая крапива, клевер обыкновенный, малина, мать-и-мачеха, одуванчик, пижма, подорожник, стародубка, тысячелистник, хвощ, чистотел, шиповник ⠀ ~°·⠀Переходы⠀·°~ озеро | река | поваленное дерево / вход в лагерь
До него доходит не сразу: слова, которые он услышал, никак не хотят складываться во что-то цельное. Котята. Лис. Котята. Где?
Оу. Оу.
— Пекло, — едва слышно выругивается, чуть сжимая пальцами шерсть на чужой спине, но тут же расслабляет лапу, осторожно поглаживая Гадюку.
Это всё существенно меняет. Помимо разбитого сердце в комплекте идет целый выводок котят. Лис не сразу находится, что на это сказать.
— Вам нужно поговорить, — Вы посмотрите на него, гигант мысли, отец русской демократии, — Может... в конце концов, он не был целителем, когда это произошло, — И что, он теперь будет накладывать травы на чужие раны, а параллельно укачивать своего детеныша и чмокать Гадюку в щечку? Лис думает, что он бы постарался сделать именно так, окажись в подобной ситуации, но Тень же не Лис, верно? Сумрачный вздыхает, — Мы что-нибудь придумаем. Я всегда на твоей стороне, помнишь, да? Всё образуется. Рано или поздно.
Он останавливается не сразу. Далеко не сразу. Некоторое время ещё бежит по белому лесу, где-то глубоко в душе скучая по буйству зелени, творящемся тут... Серые глаза смотрят в небо, надеясь там кого-то увидеть, но тщетно. Ничего.
Уставший кот садится на холодную землю и молча смотрит в даль. Зачем он только помчался тогда со Стрижом на пустоши? Брат ведь мог и сам справиться.
"Но ты спас Можжевельника." - говорил внутренний голос.
"И что? Он сумрачный..." - отвечал сам себе Чертополох.
Если бы он не пошёл тогда за братом, то всей этой истерики не было-бы!
Я потерялся с самого начала, Я наверное уже на Луне. Тут намного холоднее, чем я думал, Даже в июне.
Отсутствие связи заставляет чувствовать себя таким одиноким. И все что нам нужно — это терпение, Которого у меня никогда не было.
Я потерялся с самого начала, Я наверное уже на Луне. Тут намного холоднее, чем я думал, Даже в июне.
Отсутствие связи заставляет чувствовать себя таким одиноким. И все что нам нужно — это терпение, Которого у меня никогда не было.
Как хорошо, что на снегу хорошо сохраняются следы, а потому найти братишку не составило труда.
Некоторое время молча стоит возле него, давая Чертополоху возможность побыть наедине со своими мыслями, а потом таки говорит
- Снова вспоминаешь Ветвь Мрака? - обеспокоенно спрашивает - Да ладно! Она ведь погибла так давно. - закатывая глаза, но потом направляя взгляд прямо в глубокие серые глаза и уже серьёзно говорит - Отпусти её. Эта боль будет тянуться за тобой всю жизнь так что...отбрось возможность уже сейчас истощить ей тебя. - пару минут братья молча сидят в тишине, наслаждаясь затишьем - Ладно, пора домой. Эта уборка на пустошах уж очень затянулась... Ничего, будут знать как бросать нас, эхе.
Положив хвост брату на плечо Стриж, улыбаясь от собственных слов, направился к входу в лагерь.
"Вот мы и дома." - стоя перед сияющей перед ним дырой.
лагерь
Моё сердце бьётся всё сильнее, Я знаю, чего хочу...
Я ползу по этому пути, [bgcolor=#330000]Спаси меня, я падаю[/bgcolor] Оттого что убегаю, убегаю, убегаю, [indent][indent]убегаю, убегаю, убегаю,[/indent][/indent] [indent][indent][indent][indent]убегаю от [bgcolor=#FFFFCC]своих чувств!!![/bgcolor][/indent][/indent][/indent][/indent]
Моё сердце бьётся всё сильнее, Я знаю, чего хочу...
Я ползу по этому пути, [bgcolor=#330000]Спаси меня, я падаю[/bgcolor] Оттого что убегаю, убегаю, убегаю, [indent][indent]убегаю, убегаю, убегаю,[/indent][/indent] [indent][indent][indent][indent]убегаю от [bgcolor=#FFFFCC]своих чувств!!![/bgcolor][/indent][/indent][/indent][/indent]
Появление брата не вызвало удивления у Чертополоха. Когда над ним раздался его бас, воин лишь поднял на него взгляд, встретился с сочными зелёными глазами, кивнул, и вновь понурился.
- Ты никогда меня не поймёшь... - едва слышно говорит вроде и брату, но тот вряд-ли слышит, а потому скорее себе.
Он понимает, что Стриж говорит дельные вещи, но ветряк ещё не готов принять их. Ему нужно ещё больше времени. Он слишком вцепился в что-то и теперь, даже если хочет, не может разжать пальцы потому что они уже окаменели от той силы, с которой он сжимает что-то.
- Ладно, пора домой.
- Мы уже дома. - поднимает взгляд, поднимается сам, но теперь не отводит глаза. - Но я с тобой согласен.
В ответ ложит хвост на плечо и следует за ним до лагеря, и сам радуясь от мысли, что теперь он сможет наконец-то отдохнуть...
-:лагерь:-
Я потерялся с самого начала, Я наверное уже на Луне. Тут намного холоднее, чем я думал, Даже в июне.
Отсутствие связи заставляет чувствовать себя таким одиноким. И все что нам нужно — это терпение, Которого у меня никогда не было.
Я потерялся с самого начала, Я наверное уже на Луне. Тут намного холоднее, чем я думал, Даже в июне.
Отсутствие связи заставляет чувствовать себя таким одиноким. И все что нам нужно — это терпение, Которого у меня никогда не было.
Жестокое осознание, шальная мысль, настигнув его со спины и обхватив своими жуткими щупальцами, опутав, не спешило его отпускать. Тень сбавил шаг еще сильнее, уже едва-едва двигаясь вперед, и смиренно прикрыл глаза.
В прошлый раз он носился по лесу абсолютно бестолково. Не удивительно, ведь тени были готовы проложить ему путь — но в другую сторону. Он не был их повелителем, а потому было глупо считать, что он мог им указывать, выбирая, какая цель сейчас более приоритетна, а к какой следует двигаться во вторую очередь. Все эти сказки о том, что настоящий сумрачный никогда не заплутает, были придуманы теми, кто полностью подчинялся своему пути.
Ну, я весь ваш, — мысленно развел лапами травник, расслабленно опуская плечи и вдыхая морозный ночной воздух, силясь уловить хотя бы призрачное присутствие нужного запаха на тропе. И двинулся вперед, окидывая презрительным взглядам березы. Как и многие его соплеменники, Тень не особо жаловал деревья, имеющие глаза.
Теперь-то я могу ее найти? — после принятого решения мысли о Гадюке отдавали карминовой обреченностью.
Наверное, в их роду... выбор между кровью и маками, действительно, никогда не изменится.
— Гадюка, — почти удивленно, действительно найдя подругу — в объятиях Лиса, — проговорил Тень, застыв, не смея приблизиться более, чем на пару лисьих хвостов, и ощущая все нарастающий гул в ушах.
[indent]Он искренне хотел подарить ей маки.[/indent]
Как жаль, что судьба уже давно прочертила единую линию через все поколения Змееустовых бастардов. Сосновая, глядя на наследника Мрака, выбрала кровь.
[indent]неуклюжее «чувство» склоняется мятой иглой по прожилкам тряпичного тела; бормочет, гундит. докарабкавшись к сердцу — проткнёт его, вышьет узор и уйдёт, заплатив за пристанище дыркой в груди.[/indent]
[indent]неуклюжее «чувство» склоняется мятой иглой по прожилкам тряпичного тела; бормочет, гундит. докарабкавшись к сердцу — проткнёт его, вышьет узор и уйдёт, заплатив за пристанище дыркой в груди.[/indent]
Дата: Рассвет, 29-Янв-2024, 08:58 | Сообщение # 1716
в тени только я и сотня моих чертей
Группа: Лесные Коты
Сообщений: 245
— Вам нужно поговорить Хмыкает как-то истерично, прикрывая глаза.
Лисёнок, как мы такими стали? Почему не смеемся, почему не валяемся в сугробах, закидывая друг друга свежим снегом? Почему ведем себя, как взрослые? Неужели беззаботные, полные бурлящей крови, дни действительно прошли, а кровь превратилась в молоко? и так хочется снова впервые выйти из яслей и увидеть большую, безграничную, как небо, поляну. И темный дуб вдалеке - почти на самом горизонте. и маленький садик Безупречного, где среди приятной зелени трав сверкает совиными глазами целитель. и пусть Наследники ходят по этой поляне, пусть смотрят на всех свысока, ей будет наплевать. Потому что там воздух был самым вкусным, а изменения - незначительными.
в том мире у них с Потемкой был один маленький шанс на миллион.
Я всегда на твоей стороне, помнишь — помню сипит в ответ и так неловко, грубовато тыкается Лису носом в щеку.
Тварь, которая никогда не умела быть нежной, которую забыли научить, как можно проявлять свои чувства - Гадюка всегда кусала тех, кто ей нравился. докусалась
Голос раздается за ее спиной. Гадюка вскидывает голову и смотрит в глаза Лису - загнано, как лисица на псовой охоте. А потом ее лицо мелено каменеет, желтые бледные глаза наполняются студеным ядом. Гадюка оборачивается через плечо, и говорит равнодушно-спокойным тоном — Лис, спасибо. Дальше я сама.
Этот диалог им придется пережить наедине. Сейчас Гадюка надеется, что это будет их последний разговор.
Поднимается и легким шагом, таким же, как обычно, приближается к Тенеследу. Смотрит молча на его лицо, отстраненно и холодно, как на незнакомца. — Что хотел? — дергает ухом и рассматривает что-то за плечом траавника.
я царица кошмаров, хозяйка в своём лесу: мне душонка твоя, царевич, на два укуса
тишина. лунный свет серебрит росу. ты приходишь ко мне - и как будто совсем не трусишь.
Дата: Рассвет, 29-Янв-2024, 13:04 | Сообщение # 1717
из сумрака севера и железной мглы
Группа: Стражники
Сообщений: 2566
Тень заставляет себя быть спокойным — сковывает железной прочной цепью всё чувства, как полагается королевским цепным псам, и думает: многие звали Змееуста цепной тварью Беззвездного, было ли его предку, "Змееуст не умеет любить", также больно в самом начале, или его сердце никогда не имело такой простой уязвимости? Тень даже не ощущает ревности — бессмысленной и жадной, вызванной не Гадюкой в чужих объятиях, а отчётливым осознанием, что теперь объятия дозволены хоть всему миру, но не ему. Тень давит в себе всё без разбора, потому что право злиться он отдаёт всецело Гадюке, мягко улыбаясь ей: запертый новым титулом, он почти жаждет, что она разозлится за них обоих, избавит его от чувства вины, выдав за всю совершенное достойную кару.
Хотя, конечно, всё это было умелой ложью. Подавить эмоции так просто — невозможно. Тень чувствовал всепоглощающую ярость на самого себя: смущенного Потëмку, послушного Тенеследа, на отчего-то решившего, что он наконец имеет право рискнуть, Тень. Беспощадно опоздавшего.
Он чувствовал ярость на Темноцвета, который добровольно отказался от маков, — на себя из будущего, того, каким он его видел сейчас, стоя потерянный, раненый в самое сердце, перед любимой.
Тот он, целитель, сверкающий звёздами во взгляде, как желал Огнелед, не чувствовал себя уничтоженным, глядя на Гадюку, не жаждал расплакаться, не сожалел. Тень ненавидел себя за выбор без сожалений, который он собирался сделать, и ещё сильнее была его ненависть, когда он понимал: он действительно не станет сожалеть, ведь он уже сделал свой выбор, глядя в глаза исчезающему Огнельду. Обещая.
Однажды он окончательно станет таким, как этот проклятый образ. Возможно, вернувшись с озера, когда больше не сможет смотреть ей в глаза, и потому не почувствует себя жалким под этим безразличным взглядом.
Он должен был позаботиться о ней, как взрослые не смогли позаботиться о них обоих. Даже с такой простой задачей не справился.
Даже вернувшись со священного озера, он знал, глубоко в душе он не избавится от сожалений о судьбе Гадюки. О судьбе всех детей их времени.
— Гадюка, — повторил медленно, нежно, на выдохе, и всё же сократил расстояние между ними — достаточно, чтобы она могла ударить его. Даже ожидая удара. Или отшатывания в омерзении. Она могла злиться и быть капризной, сколько захочет — не важно, был он воителем, оруженосцем, советником или целителем. Опустившись на снег в её лапах, Тень сам потерся о лапу Гадюки щекой: изменчивая болотная тина, клубящийся по тропинкам мрак, непреклонный и неизменный внутри, но текуче-легкий внешне.
Тень не был стойким, прямолинейным воином.
Он хотел быть им всю жизнь.
Но он не был, сумрачной тёмной тварью ложась в лапы достойнейшей его любви, но недостойной его выбора. Он был похож на змею, а не на волка, но с лисьей собачьей усмешкой на лице.
— Пока у меня было право на моё сердце, оно всегда принадлежало тебе, — я просто хочу, чтобы ты точно знала об этом. Тень посмотрел на неё из под ресниц, печально улыбаясь. — Но теперь я отдам его Мраку и Звёздам. Я люблю тебя, но мне больше нечего тебе дать.
[indent]неуклюжее «чувство» склоняется мятой иглой по прожилкам тряпичного тела; бормочет, гундит. докарабкавшись к сердцу — проткнёт его, вышьет узор и уйдёт, заплатив за пристанище дыркой в груди.[/indent]
[indent]неуклюжее «чувство» склоняется мятой иглой по прожилкам тряпичного тела; бормочет, гундит. докарабкавшись к сердцу — проткнёт его, вышьет узор и уйдёт, заплатив за пристанище дыркой в груди.[/indent]
Дата: Рассвет, 29-Янв-2024, 16:39 | Сообщение # 1718
в тени только я и сотня моих чертей
Группа: Лесные Коты
Сообщений: 245
Как давно она не прикладывала столько усилий, чтобы оставаться спокойной. Гадюка привыкла быть яркой, привыкла говорить и делать то, что думает и чувствует прям сейчас, а здесь, глядя на Тенеследа, она не знает, как с собой справиться
мышцы словно залиты цементом, подсыхающим и стягивающим кожу изнутри. Гадюка кажется себе огромной и неповоротливой, занимающей слишком много места, дышащей слишком шумно. и больше всего на свете ей хочется сейчас пойти следом за Лисом, зачем она только его отпустила?! Надо было вцепиться, вгрызться, потому что наедине с Потемкой ей так больно, что хочется расцарапать себе грудь и вывернуться наизнанку, остаться лежать на снегу окровавленной кучей.
— Гадюка Незаметно и коротко вздрагивает всем телом, нежные интонации в голосе Тени бьют наотмашь, точно ежевичная плеть. разговор происходит слишком рано, она еще не готова. Она еще не разобралась в себе, в своих эмоциях - она еще ничего не отпустила, не переварила - боль и ненависть тяжелыми камнями опускаются в животе, тянут к земле и вызывают приступы тошноты.
он стоит от нее так близко, и Гадюка н и ч е г о не делает с этим расстоянием. Она - изваяние, глиняный уродец, который по своей воле шевелиться не может. только блеск в глазах унять не получается, но разгадать его никому не удастся.
еще недавно ей хотелось сломать об него пару бревен, оставить глубокие порезы на коже, какие он оставил в ее душе, но, получая такую возможность, Гадюка вдруг утрачивает все свои силы. Лапы такие тяжелые
Крупица жизни возвращается в тело только тогда, когда Тенеслед опускается перед ней, когда прикасается к ее лапе. Глаза расширяются, горло судорожно сводит беззвучным рычанием. Новое прикосновение вызывает боль и стыд, которые Гадюка пытается спрятать за отвращением и брезгливостью.
и она отстраняет пахнущие кровью пальцы, переступая в месиво, в которое превратился белоснежный снег после ее метаний по поляне.
его слова звучат приглушенно, Гадюка напряженно смотрит вперед, на всевидящие березы, следящие за происходящим на этой поляне. она ждет какого-нибудь резкого звука, благодаря которому сможет вернуться, вырваться из оцепенения и сделать хоть что-нибудь
что ни бу дь
И когда воля возвращается, Гадюка шатающимся движением оседает назад. она ненавидит себя за мысли о том, что у нее могла быть семья, за мечты о светлом будущем, за то, что так отчаянно и неотвратимо похожа на свою мать. А ведь всю жизнь жила с уверенностью, что никогда не станет такой - обманчиво нежная нимфа, прикидывающаяся дурочкой, а на деле - один из самых суровых солдат. и для каждого она была разной Гадюка уверена, что она всегда одинаковая, но проклятый Тень пробудил в ней желание улыбаться светло и по-доброму насмешливо, ожидание, когда можно будет уже сколачивать свое собственное гнездышко. О тени, Гадюка даже размышляла, что не станет для своих котят такой же матерью, какой была для нее самой Белладонна. Она посмела представлять, как будет играть с малышами, отправляя особо проказливых к папе, живому и доступному для общения, а тем, кто совсем заиграется, угрожать, что отдаст на съедение Лису и Птичьему. и смеяться она собиралась смеяться всю жизнь, в лицо любым опасностям, потому что рядом с ней должен был всегда стоять Тенеслед.
но он решил стоять рядом со Звездами. или Звезды решили его там поставить, это абсолютно не важно. Все это не меняет того факта, что Гадюка противна себе за каждый светлый помысел, который посмела допустить.
— Встань, — морщится наконец, выходя из оцепенения.
она разрыдается прямо сейчас, если все это не закончить быстро ну же как пластырь отодрать.
Дата: Рассвет, 29-Янв-2024, 22:33 | Сообщение # 1719
из сумрака севера и железной мглы
Группа: Стражники
Сообщений: 2566
— Встань.
Гадюка, — думал Тень, смиренно и печально, не обманувшись ее презрением, — почему тебя напугало это? У него не было абсолютно никакой гордости в данный момент, он мог спокойно проваляться в снегу — да хоть в грязи — сколько угодно, если бы действие возымело эффект.
Почему же Гадюка отстранилась?
Потому что он не собирался делать ей больно, даже когда им обоим было?
Тень прикрыл глаза, удержавшись от жажды поморщиться: какой смысл был падать ей в лапы, чтобы избежать гнева, вымолить прощения, успокоить, смягчить? Если он сделал это так просто, далось ли оно ему искренне?
— Мне никогда не было нужно твое сердце, Потёмка. Ты не знал?
Тень молчаливо поднялся на лапы и склонил голову, признавая ее правила: он отвергнут, он в поклоне, он бросает на нее взгляд из-под ресниц, наблюдая за тем, как соплеменница уходит, мрачно хмурясь ей вслед, стоя посреди разворошенного снега.
Мы оба знаем, что это не правда.
Он всё равно хотел отдать ей его. Свое сердце. И ему нужно было сделать это, потому что она предпочла сбежать, как трусливая девчонка, увидев его. Потому что ей было отчего-то даже хуже. Тень ничего не знал о котятах, но был ошарашен и почти убит осознанием того, насколько тяжело их разрыв, оказывается, сказался на Гадюке — он избрал верную тактику, сходу падая ей в лапы, но, в глубине души задумываясь, зачем же так драматично, он не мог понять.
Что-то ускользало.
Пробуждая почти вновь оживленный азарт.
Тень отряхнулся от снега, со скисшей улыбкой глядя в ту сторону, куда ушла Гадюка. Подняв голову к небу, он посмотрел на занимающийся рассвет, мысленно отсчитывая, сколько ещё у него времени до полудня, когда настанет час выступать в сторону Лунного Озера. Резко выдохнув опустив плечи, Тень вцепился в землю, сутулясь и медленными вдохами восстанавливая душевное равновесие. В голове роилось неприятное количество мыслей: от переживаний за посвящение, оставленный на время Половинки Луны лазарет, племенное устройство с приходом власти темной королевы — до воспоминаний о кустах на берегу озера, свидании на болоте, кваканье лягушек в дождь, тонком ядовитом запахе аконита, расследовании, расследовании. О трупах на реке, об окровавленном вереске, о следовании, следовании. Иногда о Гадюке.
Что-то ведь было в ней бесконечно иное сегодня, не так ли?
Трезвым взглядом он оценить ситуацию не мог, и все же, наблюдательный и бесконечно собирающий данные для своих тихих закулисных игр... что-то он не улавливал — и, осознавая, что что-то упустил, неожиданно успокаивался. У него был шанс цепляться хотя бы за эту небольшую загадку, чтобы не ощущать абсолютную потерю.
Театр одного актёра кончился. Выпрямившись, скинув с лица вовсе все оставшиеся эмоции, он спокойно ответил звенящему от холода морозному воздуху:
— А я всегда хотел твоё.
И хитро, лисьи улыбнулся, прищурившись, будто ничего не произошло, после чего скрылся в противоположном направлении, покидая опустевшую поляну у избитого дерева. Следовало держать путь [dashed]в сторону озера[/dashed].
[indent]неуклюжее «чувство» склоняется мятой иглой по прожилкам тряпичного тела; бормочет, гундит. докарабкавшись к сердцу — проткнёт его, вышьет узор и уйдёт, заплатив за пристанище дыркой в груди.[/indent]
[indent]неуклюжее «чувство» склоняется мятой иглой по прожилкам тряпичного тела; бормочет, гундит. докарабкавшись к сердцу — проткнёт его, вышьет узор и уйдёт, заплатив за пристанище дыркой в груди.[/indent]
Тени были благосклонны к нему — возможно, благосклонное, чем к большинству его соплеменников. Выращенный на старой вере, он не говорил с духами лесов, но слепо вверял себя им, и мрак был с Зарехватом в ответ ласков, пусть не как с верным последователем, но как с дорогим любимым клинком.
А потому его дорога вывела Зара прямо к Тенеследу. Остановившись, в удивлении вскинув брови, Зар смерил целителя взглядом, после чего, тошнотворно счастливый, повернулся чуть боком, победно демонстрируя свою драгоценную ношу.
— Я нашёл Смолянку.
[indent]— Я потерял Смоль.[/indent]
— Он упал в обморок, когда мы шли вдоль озера. Проверь, что с ним всё в порядке, Тень. Прозвучало грозным требованием, но в глазах отразилось мимолётное смятение — даже не думай сказать, что с ним что-то не так.
дорога вперед, дорога назад, потерянный друг, обиженный брат — что выберешь ты своею тропой, и кто уведет тебя за собой?
ㅤㅤㅤㅤзарехват ❀ ∞ лун ❀ сумрак
к чертям так легко бывает идти — в рай ноги сбивают камни пути, и сердце кровит тревожная дрожь: ㅤㅤㅤㅤах, если бы знать, куда ты пойдешь
дорога вперед, дорога назад, потерянный друг, обиженный брат — что выберешь ты своею тропой, и кто уведет тебя за собой?
ㅤㅤㅤㅤзарехват ❀ ∞ лун ❀ сумрак
к чертям так легко бывает идти — в рай ноги сбивают камни пути, и сердце кровит тревожная дрожь: ㅤㅤㅤㅤах, если бы знать, куда ты пойдешь
Да хватит, — был готов взвыть Тенеслед в абсолютном отчаянии. Не перед его салатом. Не сейчас!
— Рад за вас, — выдавил из себя сухо, однако успокаивающе хлопнул Зара по предплечью лапой, после чего кивнул ему, мол, опусти драгоценного. Осматривая Смоль, истощенного и воняющего Изнанкой, Тень без особого восторга профессионально пощупал воителя, проверяя, нет ли у него жара или неочевидных травм.
Зарехват так бережно нёс его, конечно, даже если бы травмы были, эта транспортировка бы никак их не ухудшила. Тень вздохнул.
— Обычное для Сумрака переутомление. Можно растереть хвою под носом, но лучше дай ему поспать.
Пауза.
— Да, можешь забирать своего ненаглядного. Иди уже. И, раз изволил вернуться, заодно передашь Лани, чтобы менял Можжевельнику повязки, пока нас не будет.
[indent]неуклюжее «чувство» склоняется мятой иглой по прожилкам тряпичного тела; бормочет, гундит. докарабкавшись к сердцу — проткнёт его, вышьет узор и уйдёт, заплатив за пристанище дыркой в груди.[/indent]
[indent]неуклюжее «чувство» склоняется мятой иглой по прожилкам тряпичного тела; бормочет, гундит. докарабкавшись к сердцу — проткнёт его, вышьет узор и уйдёт, заплатив за пристанище дыркой в груди.[/indent]
Он не мой? Он мой, — Зар замер, поняв, насколько нелепым будет это отрицание. Не ненаглядный? Тоже абсолютная ложь.
— Он не помнит этого. Как Бес травы. Зарехват осознавал, что Тень не имеет лекарства от амнезии. К сожалению. Бережно обняв Смоль, он коснулся носом его уха, ухмыльнувшись мыслям, что наставник не помнит и грёбаного Лиходея, своим героическим призраком разрушающего шансы Зара на взаимность.
Без помощи целителя подхватив Смоль, вновь укладывая его себе на спину, Зарехват кивнул целителю, недоуменно дернув ухом: пока их не будет?... — А ты куда собрался?
Он не хотел думать о том, что придётся вернуться в лагерь и смотреть в глаза мелкому призраку Яшмы. Изнанка не забирала у него памяти о Яшме. К счастью. К сожалению для Лани.
— Удачи, — дождавшись ответа, Зар дёрнул ушами и махнул хвостом на прощание, так как пошевелить плечами лишний раз с ценной ношей на них не смел.
И ушёл в лагерь, укладывать наставника спать.
лагерь;
дорога вперед, дорога назад, потерянный друг, обиженный брат — что выберешь ты своею тропой, и кто уведет тебя за собой?
ㅤㅤㅤㅤзарехват ❀ ∞ лун ❀ сумрак
к чертям так легко бывает идти — в рай ноги сбивают камни пути, и сердце кровит тревожная дрожь: ㅤㅤㅤㅤах, если бы знать, куда ты пойдешь
дорога вперед, дорога назад, потерянный друг, обиженный брат — что выберешь ты своею тропой, и кто уведет тебя за собой?
ㅤㅤㅤㅤзарехват ❀ ∞ лун ❀ сумрак
к чертям так легко бывает идти — в рай ноги сбивают камни пути, и сердце кровит тревожная дрожь: ㅤㅤㅤㅤах, если бы знать, куда ты пойдешь
Заяц не может свернуть в лагерю, как бы не пытался. Тропы все время изгибаются, вьются змеями, уводят в сторону. В какой-то момент шаман расслабляется и идет туда, куда его ведут тени - уже отступающие, меркнущие обманчиво в наступающем новом дне.
и когда лапы приводят его к соплеменникам, Заяц ничуть не удивляется. Сбавляет скорость, не прячась за черным частоколом кустарника, не скрываясь
провожает Зарехвата и его ношу долгим взглядом - чужие жизни, чужие судьбы, их дороги переплетаются снова и снова, но Зайца это никак не касается. его дорога свернула снова и поравнялась с путем Тени - вот что сейчас важно. Взрослеющий сын, к которому Заяц отцовских чувств почти никогда не испытывал. Сначала посчитал болотный мох лучшим спутником и собеседником, потом просто забыл, как их чувствовать.
но сейчас, зная, куда направляется Тень, смотреть на него с равнодушием рядового соплеменника не получается. Заяц уверен, что не имеет права на многие фразы, он не должен говорить - "я горжусь тобой", потому что эти слова мало будут значить для самого Тенеследа. но он может подобрать другие
Заяц прикрывает бирюзовые глаза, тень от березовых ветвей режет его лицо серостью
— Позволишь немного себя проводить? — интересуется негромко, оглядывая мельком лес вокруг - не припрятал ли Тенеслед в кустах компанию поинтереснее, чем Заяц?
"Ну, я весь ваш", — он обрёк себя на бесконечные проводы этой фразой? Когда Зарехват двинулся прочь, Тень какое-то время молча смотрел ему вслед, скривившись на пожелание удачи.
Сверстник всю жизнь отвратительно слепо стремился к Смоли, и если сначала чужое помешательство казалось нелепым и странным, вызывало сочувствие, то теперь... Тень посмотрел ему вслед долгим, растерянным взглядом.
И продолжал смотреть до тех пор, пока присутствие Зайца не стало невозможно игнорировать.
— Позволишь немного себя проводить? — Хорошо. Я должен встретиться со спутниками в полдень, на выходе на пустоши.
Тень вздохнул, разворачиваясь к Зайцу и позерски-приветственно кланяясь ему, после чего лапой указывая направление: он выбрал неприметную обходную тропинку, по которой редко кто ходил.
Если чья-то любовь побеждает всë, то может ли та, что проигрывает, продолжать называться любовью?
Заяц никогда не любил их мать. Тень когда-то полюбил сумрак под своими лапами, пытаясь найти у него ответы — кого же тогда мог любить Заяц? Быть может, их, если они с братом и сестрой будут послушны пути Мрака? Но Мрак сказал, что это не важно.
Тень вырос и Мрак напомнил ему, что это не должно было быть важно, иным примером. И он, несчастный, ещё даже не знал, какой урок ожидает его впереди, по возвращении с Озера.
— Говорили, что Наследник Мрака — это титул, никак не связанный с Беззведным. Что Змееуст получил его от Вестников за следование по пути Гада.
Его грёбаный предок разрушил всё первым.
Почему?
— Говорили, что он управлял тенями, а не они им.
Тенеслед чувствовал, как вот-вот у него изо рта полезет ядовитая пена, выжигая лукавую улыбку и хитрый прищур превращая в желание жмуриться. Однако, глядя на Зайца, который, он знал, как и он, говорил с тенями... Тень думал, что ему больше не у кого спросить, почему они так несправедливы.
— Что он отдал?
Он даже не отдал Предкам свою жизнь девять раз, ходили слухи, что он даже отказался от этого. Почему его считали слугой Мрака, если он всегда был так своеволен? Почему ему было позволено?
Тень вспомнил, как думал о том, что, возможно, в самом начале даже сердце его жестокого предка болело. Но если оно было так...
Почему он не сдался им? — Если мрак всегда поощрял амбиции своих детей, тот он явно ошибся в моих, раз позволил Предкам забрать меня.
Не выдержав, Тенеслед всё же остановился, поморщившись.
В прошлый раз он был готов убеждать отца в своей верности — королю, Мраку, племени, долгу и должности. Он оставался верен. Что не значило, что ему всегда это нравилось.
[indent]неуклюжее «чувство» склоняется мятой иглой по прожилкам тряпичного тела; бормочет, гундит. докарабкавшись к сердцу — проткнёт его, вышьет узор и уйдёт, заплатив за пристанище дыркой в груди.[/indent]
[indent]неуклюжее «чувство» склоняется мятой иглой по прожилкам тряпичного тела; бормочет, гундит. докарабкавшись к сердцу — проткнёт его, вышьет узор и уйдёт, заплатив за пристанище дыркой в груди.[/indent]
Тьма была мягкой, хвойной, тьма была нежной-нежной, как первый снег и остывший пепел. Смоль был угольком в золе, был тающей от теплого дыхания снежинкой. Он был легким-легким, легче легкого, совсем невесомым. И ему было тепло-тепло. Не жар и не холод, не огонь и не лёд. Наконец-то, не огонь и не лёд.
Сквозь влажные ресницы, краешком сознания выныривая из тьмы, Смоль видел смазанные движением глазастые берёзы. Они уже в Пустом Лесу?.. Березовая роща за Красным Холмом. Её еще не успел поглотить огонь.
Верно. Он ведь сказал, что уведет тебя с Холма.
Хрусткий снег тихо скрипел под чужими шагами, и в этом чудился хищный треск деревьев в огне. Но это было далеко, так далеко, они ушли с Красного Холма вдвоем, и их уже не догнать. Они обогнали всех, вместе, им не пришлось оборачиваться, им больше никогда не придется оборачиваться, ведь пепел остыл, он тает по весне, и из него прорастают самые красивые цветы-
— Я нашел Смолянку.
Первоцветы промокли, к белым лепесткам налипли хвоинки, цветы лежали у светлых, испачканных в весенней грязи лап. Всё хорошо, всё хорошо.
..Тепло вдруг пропало, но Смоль никак не мог открыть глаза. От чужих прикосновений хотелось увернуться, но он не мог даже брезгливо поморщиться, едва ли осознавая, что происходит. Он в воде, он, кажется, тонет, и изумрудно-синюю воду над ним озаряют тревожные всполохи зарниц.
Голоса доносились словно сквозь толщу воды. Смоли хотелось добраться до них, он должен доплыть обязательно, ему нельзя, никак нельзя утонуть, его в лагере ждет...
— ...своего ненаглядного...
Да, да, он самый.
— Он не помнит.
Но это неважно, ведь тепло вернулось; он не утонул, и теперь его качает на ласковых волнах, и небо над ним — опасно красивое, темное, с прожилками змеистых молний. Треск огня такой далёкий, его потушили вешние воды, его засыпал первый снег.
[indent]— Это снег. Он тает от тепла, — решив продемонстрировать это на живом примере, сумрачный, задержавшись взглядом на Зареушко, поднимает лапу, переворачивая её подушечкой вверх — бледно-розовой, сохранившей поцелуй огня — и, когда на её приземляется снежинка, помогает ей растаять быстрее дуновением теплого дыхания.[/indent]
И ему тепло, тепло, тепло.
лагерь
пусть кромешное сердце в край одичало, под покровом суровым, ревнивым родным крылом все дыханье мое распекло, и тоски мегатонное жвало ненаглядное прошлое тащит в металлолом
[indent]смоль◊ ближе к 40 ◊ сумрачный воин[/indent]
пусть кромешное сердце в край одичало, под покровом суровым, ревнивым родным крылом все дыханье мое распекло, и тоски мегатонное жвало ненаглядное прошлое тащит в металлолом
[indent]смоль◊ ближе к 40 ◊ сумрачный воин[/indent]
Сообщение отредактировал Смоль - Утро, 30-Янв-2024, 16:49
Вниз 
