Незаметно подкадывается сезон Юных Листьев, пробуждая лесную природу и прибавляя жителям новых хлопот.
С Изнанки возвращаются Грозовой воин Мрачногрив и Ветряной Хмелюшек, а также Речные Ветреный и Горный Перевал.
Горечь Звёзд и Шиповник проводят собрание на Главной Поляне, где обсуждается вопрос с нападением Изнанки. По окончанию собрания верхушки призывают воителей выступить на Остров Советов и дать отпор общему врагу.
Также происходят посвящения.
В племени Теней Зарница становиться воительницей Зарево; Таинственная, Сычушка, Песнь и Молниелап получают новых наставников — Ягеля, Полымя, Зайца и Синицу. Искалеченный Можжевельник переходит в статус Старейшины.
В племени Ветра Стая и Сладянка становятся ученицами Стаей Птиц и Усладой, а их наставниками — Стриж и Лечащий. Хмелюшек, не помнящий своего имени, принят обратно в племя под именем Зеркальный.
Новая предводительница Речного племени Танец в компании Нивяника посещает Лунное Озеро, где пока не получает дара девяти жизней, но становится Звёздный Пляс.
Воители четырёх племён прибывают на Остров Советов и вступают в бой с Изнанкой, где принимают первый удар.
Обновлено: 31.03.24
Погода в игре
Солнце продолжает посылать тепловые процедуры на земли вокруг озера. Снег стремительно тает, создавая на водоёмах опасную ситуацию: вода разливается за берега. Воителям стоит быть осторожнее, чтобы не попасть в бурлящий поток и не утонуть. Среди сухой травы и белых подснежников появляются зелёные ростки, а на ветвях деревьев и кустарников уже виднеются почки. Птицы поют, животным не сидится в норах. В конце дня на чистом небе загорается пламенный закат, после потухания которого на котов всю ночь смотрят яркие звёзды.
Температура: утром +6, днем +13, ночью +7
Сила ветра: мягко дует тёплый ветер
Охота: высокая вероятность успешной охоты весь день
Травы: продолжается период сокодвижения; жёлтые шапочки мать-и-мачехи крепнут и набираются лечебных свойств, появились почки
Здесь Гремящая тропа, проходящая через территорию Сумрака, разветвляется на две дороги: одна ведет к Озеру, постепенно сужаясь и превращаясь в обычную проселочную дорогу, затем — в тропинку, теряясь в лесу; другая углубляется в территории одиночек, протягиваясь до самого Города и Места-Где-Тонет-Солнце, превращаясь уже в настоящую широкую трассу. Этот перекресток служит границей для трех территорий: Грозы, Сумрака и одиночек. Со стороны последних можно заметить большое пастбище, на которое проще всего попасть со стороны Грозы, и смешанный лес, вид на который открывается сумрачным. Если взглянуть на территории Грозового племени, то можно увидеть, как богатым морем раскидываются густые лиственные и смешанные леса, охотно пропускающие мягкий золотистый свет солнца, и ночью, когда машин нет, можно расслышать звон ручья. Владения Грозового племени вторгаются форпостами и на территорию одиночек, за гремящую тропу. Племя Теней встречает соседей темными, туманными хвойными лесами, в которых царит вечный полумрак. С холмов одиночек можно увидеть за редкими елочками неприглядную Гниль, и, если присмотреться, на обочине можно заметить чьи-то кости, а если принюхаться повнимательнее, то почуять въевшийся запах крови и смерти, ведь именно на эту часть границы сумрачные выкидывают тела тех, кто им не угодил — и теперь их остатки красноречиво намекают потенциальным нарушителям о том, что лучше границу не переступать.
Дата: Полдень, 15-Июл-2020, 11:26 | Сообщение # 8476
в тени только я и сотня моих чертей
Группа: Лесные Коты
Сообщений: 245
-граница с грозой-
Они выходят к следующей границе, неспешно, расслабленно. Они путешествуют, и каждый раз Вьюрок идет по знакомым тропам как будто бы впервые. Дороги и правда всегда разные, они меняются неуловимо, невесомо, и заметить эти изменения можно только если очень внимательно и правильно смотреть. Смотреть Вьюрок умеет, его этому Стрелолист учит уже всю жизнь. Еще когда рыжий был совсем маленьким, старший друг рассказывал ему сказки и просил увидеть необычное в обычном. Говорил, что "обычное" - это когда ты смотришь устало и скупо, когда не пытаешься думать над тем, что видишь. Вьюрок думал, думал очень много и по итогу стал в одиночку убегать в лес, как только появилась такая возможность.
Оказывается смотреть с кем-то даже интереснее.
Юность - легкий весенний ветер, от нее энергетика теплая и легкая. Мальчишке нравится поглядывать на нее, его сердце поет от осознания, что он не один, он больше - пока что - не один.
Она говорит, что ей не понравилось драться и он охотно в это верит. Девочка похожа на ту, кто боль причиняет только в том случае, когда нет другого варианта, но до последнего эти варианты ищет. Он не знает, похож ли в этом на нее, он дрался только на тренировках и только со Стрелолистом, который не просит каждый раз выпускать когти, который тренирует силу и выносливость не кровавыми изнуряющими драками, а интересными упражнениями. Он говорит о том, что драться - это важно и, когда придет время, Вьюрку нужно будет защищать племя зубами и когтями, он говорит о предателях, но не настаивает на том, что родного предателя обязательно нужно убивать.
Иногда Вьюрок думает, что это неправильно, противоречит самому Сумраку, но потом решает, что, если случится в его жизни такая ситуация, он сумеет выбрать правильно. Он убьет, если будет нужно и отпустить, если на то будет причина.
- А я даже не знаю, кто может стать моим соперником, - негромко смеется. Кажется, что у него ровесников нет, но это, скорее всего, обманчивое ощущение. Даже если, когда подойдет его пора посвящаться, не найдется второго оруженосца, Морок Звезд сможет вызвать любого молодого воителя, который не сильно старше самого Вьюрка.
У границ он снова занят делом - обновляет метки, принюхивается, и замечает запахи Затмение и других Разведчиков. Сердце неприятно ёкает. Они вернулись с первой вылазки, на которую его не взяли. Возьмут ли на вторую? Вдруг нет? Вдруг его просто подразнили, оставили в запасе?
Мальчишка еле заметно мотает головой, отгоняя ненужные мысли. Среди запахов соплеменников едкими пятнами виднеются чужие запахи и Вьюрок хмурится. Он видел мельком тех, кого отряд привел в племя, но мнения на этот счет еще никакого не вынес. Он не уверен, что рад одиночкам, но, с другой стороны, они знают то, чего совершенно не знает он. И это интересно.
Он смотрит долгим взглядом вдаль, а после медленно произносит: - Как думаешь... что там, за границей?
И почти сразу трогается с места. Он знает, как Стрелолист боится, что однажды Вьюрок сбежит. Но рыжий не стал бы так делать. Особенно теперь.
- дальше-
+
я царица кошмаров, хозяйка в своём лесу: мне душонка твоя, царевич, на два укуса
тишина. лунный свет серебрит росу. ты приходишь ко мне - и как будто совсем не трусишь.
Дата: Полдень, 15-Июл-2020, 14:11 | Сообщение # 8477
Воительница Сумрачного племени
Группа: Лесные Коты
Сообщений: 171
5
граница с грозой
В обычных патрулях говорят явно не об этом, но каждый патруль с ней уже необычный, потому что она заболтает до смерти, но чётко и хорошо пройдёт весь маршрут. Юность смотрит на границы, черепами и костями помеченные и ей становится страшно.
Потому что не каждое племя так же безжалостно выкидывает со своих границ нарушителей, которые не захотели вступить. Потому что не каждое племя убивает предателей без малейшего сожаления, потому что так гласит закон. Потому что их леса это клеймо, и если ты выйдешь хоть раз за их территорию с целью уйти и тебя поймают, не все смогут уйти без травм. Потому что Сумрак почти не даёт вторых щансов, потому что если ты здесь родился, здесь и должен умирать. Или по крайней мере за своё племя, и до этого возможность выбраться отсюда предоставлялась всего на ночь Совета.
Юность удивлялась, как может бояться заточения, если прожила в нём всю жизнь, если проживёт ни разу не выйдя за границы. Шрамы на чужих спинах тоже были границей, напоминанием того, что тебя ждёт, если ты посмеешь уйти. Кости были напоминанием для совсем отчаянных, заблудших на территории. Она не знает, кто они, безумцы или храбрецы, но кости почти одинаковы и девчонка с трудом отводит взгляд. Они посреди всех сейчас солнечные и светлые, но у Вьюрка что-то внутри отзывается грустью, его солнце светит сквозь тонкую пелену тумана. Юность ярче его и беззаботнее, но не думает об этом, живёт просто. Различие между ними ей сразу понятно, но рыжий мальчишка рядом как добрый дух леса, который скрывается за деревьями, но покажет тебе дорогу домой. Девчонка по прежнему болотная принцесса, слова Кошмара в голове отпечатываются надолго, она и не думает о том, чтобы быть кем-то другим, искать другие ассоциациию. Она доверяет ему и верит в слова о ней, верит что не нужна ему, но каждый раз приходит обратно, ведь по другому никак. Самой светлой принцессе обязательно нужен тёмный советник.
Она не пропускает чужие слова, хотя и выныривает из мыслей на середине фразы. сегодня определённо день мыслей.
— А я даже не знаю, кто может стать моим соперником, — смех неожиданный, рыжая вслушивается и улыбается. Ноты радости правда искренние, хоть и несколько неловкие, как ей кажется. Почти все ученики его возраста, как казалось девочке, но она решает не возражать, потому что он явно говорит про физическое превосходство. Это как поставить в пару её и Черепа, Юн сразу же распластается по земле, если только не спасёт обыкновенное везение. Хотя её дар не вляпываться пропадал как-то неожиданно, как только рядом появлялся кто-то ещё, и выкручиваться приходилось как-то неизвестно как, но получалось не слишком неловко. Девочка может быть не чувствовала, лишённая ощущения стыда почти.
Вьюрок вдаль смотрит долго, а она пытается одновременно смотреть туда же и на него, но в конце концов её больше захватывает лес, чем шерсть, похожая на огненные всполохи. — Как думаешь... что там, за границей?
— за границей нечто новое и явно то, что нам не навредит, — вновь переводит взгляд на ученика и идёт тоже, решая не задерживаться слишком долго здесь. Запретный плод сладок, и хотя она забывает быстро, но страх и болезненная преданность всегда сильнее мимолётных желаний. И она не знает, что сильнее, но точно знает, что долго за пределами тихих лесов не выживет.
— но сбегать за границу не чтобы вернуться — обесценивать её значение, — очередные слова странные.
Ненастье хочет добежать до лагеря, залететь в палатку, и срать уже на образ сумрачного солдата, на то, что он хотел держать планку — он хочет домой и вытянуть лапы, он не спал, кажется, сотню лун, и даже Хрен не древнее его недосыпа. Однако переходить тропу, и правда, следует осознанно — он встряхивается, изгоняя из мыслей липкий туман усталости, но за "вперед" от командира следует все-таки очень механически, только тупо радуясь, что она постоянно озвучивает подобный приказ вслух. Ненастье не думает, что ему было бы сейчас дело до жестов хвостом — голова такая тяжелая, что только на голосовые приказы его и хватает.
Он следит за тайными знаками — жестами — на всякий случай, конечно, но с постоянной мыслью... что... "пожалуйста, никаких тайных знаков".
Просто еще рывок, а потом еще, а потом — лагерь.
— Не отходи, — тихо бросает Марсу, не глядя на него, когда Затмение отходит к тропе, оставляя их в лесу. — Здесь ловушки..
А сам вдыхает родной запах хвои с таким наслаждением, будто бы готов выпить кровь нарушителей как самый сладкий нектар, разом превратившись из мальчишки-разведчика в сумрачное чудовище, стоило лапам коснуться приятного лесного ковра из опавших иголок. И даже Темнолесье кажется дружелюбным, а не жаждущим сожрать и его. Темнолесье, определенно, скалит свои черные клыки-коряги, но в этот раз — не на него.
— Мы только что пересекли границу нейтральных земель. Добро пожаловать.
— Добро пожаловать, — повторяет ровно за командиром, но совершенно без скрытого умысла. Взглядом по Марсу, Эсте и Берту проходится намного более приязненным и теплым. Им предстоит трудное времечко, но как минимум он, если их в племя все-таки примут, чморить не собирается.
Главное чтобы они сами не рискнули перейти черту — Сумрачная гордость даже в таком простом Ненастье может взыграть, не говоря уже о тех, кто... кхм, не в разведке.
темнолесье
звёзды бегут по мечу пламенем древних костров раны души весна скроет от глаз травой
Очередная граница маячит перед носом, Сладкому уже зевать хочется от этих пейзажей. Мятного привкуса во рту совсем не осталось и он не замечает, как взглядом скользит по травам вокруг, хотя знает же, что тут не найти нужного. Настроение падает медленно, совсем не заметно для окружающих, ведь раздражительным сумрачный бывает только после пробуждения.
— Наставница тебе нескучное ученичество обеспечила. — О да, - усмехается, а шрамы на запястьях сочатся фантомной бурой кровью.
Метки и здесь свежие, но Сладкий все равно их обновляет, бездумно практически, немного небрежно, а после переводит карамельный взгляд на младшую и губы его подрагивают в хитрой улыбке.
— Хочешь, покажу тебе мир, в котором тоска бывает не часто? - о Тени, да его упрятать в пенек могут, если он накачает ученицу, но разве может он остановиться, глядя в эти глаза?
Нектар посмеивается, пока ждет ответа. Она не дурочка, должна догадаться, что он ей предлагает - от него мятой несет за три версты. И если согласится ответственность будет лежать и на ней тоже.
- общая граница -
на протертых досках сцены не заметны капли крови - их давно покрыло пылью, затоптали чьи-то ноги.
Стая Птиц |6 лун| Ветер ㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤу неё в глазах нет страха, одно только наслажденье, ㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤа в душе её полёт или свободное паденье.
на протертых досках сцены не заметны капли крови - их давно покрыло пылью, затоптали чьи-то ноги.
Стая Птиц |6 лун| Ветер ㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤу неё в глазах нет страха, одно только наслажденье, ㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤа в душе её полёт или свободное паденье.
Здесь запах Грозовых становится отчетливее, позволяя оковам волнения со звоном упасть к ногам — живы, и хорошо, ей этого более, чем достаточно. Её вообще благосостояние соседей не особенно заботит — скорее не укладывается в голове то, что кто-то вообще способен забить на свои же границы. Хвойная на первый взгляд — головная боль для любого наставника, со своим вечным упрямством и дикой вспыльчивостью, одно слово неаккуратное, и загорится, ломая всю дисциплину. На деле же — девчонка обязательна и ответственна, ей завет о необходимости защищать свое племя в память врезался с раннего детства, отзываясь внутри желанием отдать этому всю себя без остатка.
Она когтями проходится по земле, все еще чуть влажной после прошедшего дождя, трется боком о ствол ближайшего дерева — движения уже привычные, девчонка делает все это почти неосознанно, мыслями продолжая цепляться за шагающего впереди соплеменника.
И его вопрос отдается в висках тонким металлическим звоном, хотя лучше бы — воем сирены, протяжным, предупреждающим, мол, не лезь, глупая, оно тебя сожрет. У Хвойной бесы на дне зрачков, сощуренные по-лисьи глаза вспыхивают болотными огоньками, она с ответом не торопится, потому что, и правда, прекрасно все понимает — она-то не Паучок, наивно верящий, что травы его наставник таскает для Безупречного. С этими алкоголиками водиться — себе дороже, Нежнолистая тому яркое доказательство, подпустила к себе Псину с его мятой и сидит в яслях теперь. А обещала — совместные патрули и охоту, и поляну с маками, красную-красную.
А все уже, а раньше надо было — еще шесть лун будет нянчиться с этой псарней.
Здравый смысл настойчиво бьет тревогу, в висках набатом стучит отчетливое «не лезь». Но пламенем неконтролируемого любопытства это все выжигает почти моментально, и чаша весов склоняется в сторону положительного ответа.
Слабоумие и отвага.
— А потом буду мятой вонять так, что с другого конца леса любой почует? — насмешливые нотки в бархатистом голосе перекрываются недоверием, Хвойная взглядом цепляется за Нектара, ожогами оставаясь на персиковых щеках, — Что такого в этих ваших травках, мм?
Не с Нежнолистой или Ловчим же ей обсуждать подобное, верно?
общая граница
⠀⠀⠀⠀
она улыбается, ее волосы треплет ветер: медно-красные кудри как языки костра в ее черных глазах только память о вечном лете и о ласковом шорохе слегка пожелтевших трав:
улыбается жарко-жарко, звенит и вьется зачарованным змеем под трели уставших птиц — она гасит, как спичку, золотистое пламя солнца, поднимает цунами взмахом своих ресниц
⠀⠀⠀⠀
она улыбается, ее волосы треплет ветер: медно-красные кудри как языки костра в ее черных глазах только память о вечном лете и о ласковом шорохе слегка пожелтевших трав:
улыбается жарко-жарко, звенит и вьется зачарованным змеем под трели уставших птиц — она гасит, как спичку, золотистое пламя солнца, поднимает цунами взмахом своих ресниц
Ещё до того, как отряд достигает каменной полоски дороги, внимательная Эста понимает, что они приближаются к сумрачным территориям. Светлые берёзы и липы всё чаще перемежаются густыми хвойными, пока не исчезают совсем, и над головой замыкается тяжёлый тёмно-зелёный купол. Редеет подлесок, под ногами всё чаще путаются хрустящие шишки, в то время как густой от озона воздух становится каким-то другим, непередаваемо особенным.
До границы племени без остановок. Но перед чёрной лентой асфальта Затмение резко взмахивает хвостом — условный знак? — и отдаёт приказ замедлиться. Лесное название трассы — Гремящая Тропа — кажется бродяге словно вышедшим из древней легенды. Ни одному городскому в голову бы не пришло подбирать к изобретениям людей такие грозные метафоры, всё было принято называть коротко и ясно, без лишней вычурности. Незатейливые имена, красноречивые клички, лаконичные термины. У сумрачных же даже в язык вплетались вековые поверья, потусторонние силы, скрытие смыслы. Сплетение, Болотница, Шёпот... И не имя, и не кличка. Не зря одиночки либо давали красноречивые «погоняла», либо подражали человеческой речи, заимствуя из неё непонятные слова — так было как-то... проще. Во всём.
Интересно, а племенные взаправду свято верят в духов и звёздных предков, которые направляют с неба их земной путь? Отец убеждал, что предводитель действительно наделён даром девяти жизней, и, хотя ему она верила, ужасно хотелось удостовериться собственными глазами в существовании чего-то настолько... магического. Даже если существовало что-то свыше, даже если что-то предопределяло их судьбу, свой путь воины избрали сами, полностью приняв на себя ответственность за завтрашний день. Жизнь в племени же, как поговаривали, отчасти зависела от воли давно ушедших в небытие. Стал бы кто-то в своём уме внимать мертвецу, а не собственной голове?
Тем временем командир распределяет её в последнюю тройку. Проводив взглядом Берта, бродяга выжидающе оглядывается на Болотницу и подходит к кромке дороги. Она разделяет, пусть в меньшей степени, страх племенных перед бездушными машинами — бравые храбрецы имели свойство гибнуть по собственной дурости с пугающей частотой. Но если в городе каждый был в ответе сам за себя, хотя бы в такой мелочи, как переход проезжей части, то здесь преодоление опасного участка было строго регламентировано: лесные явно не в первый раз и не только из-за присутствия посторонних разбивались на небольшие группы, где старшие контролировали менее опытных. Это было чётко построенной системой, причём не лишённой определённого смысла.
Но все эти рассуждения — мимолётом, на задворках сознания спасаясь от действительности. Если Гремящая Тропа действительно была границей, как она полагала, то сейчас от сумрачных земель Эсту отделяла только полоска земли в несколько крупных прыжков. Пересечь её — оставить позади сплетения дорог, возможность дышать пылью улиц, свободу быть собой. Пересечь — и принять чуждые законы, измазать светлую шерсть в липком мраке, чтобы потом — неважно, сколько это займёт минут, часов, лун — сделать чёрное красным, возвращаясь к истокам, восстанавливая когда-то нарушенный хрупкий баланс. Лишь бы ещё раз, один раз, упиваясь родным запахом, заглянуть в ядовито-жёлтые глаза...
Мокрый шершавый асфальт приятно обжигает лапы; вместе с другими племенными мелкая пересекает трассу и оказывается на противоположной её стороне. Переводя дыхание, оглядывается на спутников, делает шаг в их сторону — под лапой что-то коротко хрустит. Грязно-белое, полое, изрытое сетью трещин, похожее на тонкую иссохшую веточку... Кошачья кость.
Передёрнув ушами, Эста брезгливо отворачивается от мерзкой находки и поднимает взгляд на Затмение, радушно приветствующую их на землях племени. Слухи о кровавой жестокости сумрачных демонов не были преувеличением — их граница действительно стоит на костях. Не потому, что в этом племени по древним поверьям прах не предают земле, ведь лесные у них на глазах похоронили какую-то кошку. Едва заметные средь травы, останки тускло белеют в зелени, непогребённые, цинично выставленные на обозрение, как зловещая угроза чужакам, как очередное напоминание, кем на самом деле являются стоящие перед ней коты. Тихий Сплетение, энергичная Горчица, горячо заступившаяся за них Болотница, опять глянувший в сторону троицы Ненастье — какими бы они не были, их суть остаётся неизменна, все они — солдаты беспощадного, стоящего на трупах режима.
Втянув когти, бродяга перехватывает взгляд Марса. Кажется, они оба уже поняли, насколько осторожными им следует быть, делая следующий шаг.
Дата: Рассвет, 17-Авг-2020, 21:59 | Сообщение # 8482
Одиночка
Группа: Лесные Коты
Сообщений: 619
•пастбище
Душенька сама не заметила, как оказалась на Гремящей тропе. Тот крик на пастбище как-то странно повлиял на кошку. Сама не ожидала, что так дернется. А сейчас резко останавливается, тяжело дышит. Смотрит по сторонам и в сердце больно защемило. Здесь когда-то началась ее жизнь одиночки. Помнит, как ночью сбежала из племени, как оказалась прямо здесь. Как оглядывалась, боясь наткнуться на своих патрульных или грозовых. Конфликта бы точно не избежали. Ее не искали. Все было очевидно, наверное. Никаких следов насилия. Лишь ее запах, ведущий к границе. Дальше они, скорее всего, не пошли. Пуста смотрела на густой темный сосновый лес, и внутри так и разгоралось желание пойти туда. Дойти до племени, посмотреть на его жизнь. Может, найти своего сына. Вырос уже. Должен был. И тут дыхание сперло. Говорят, мать всегда знает, когда с ее детьми что-то не то. Опустевшая давно уже поняла, что ее мальчик ушел к предкам. Но разве хочется признавать подобное? Разве можно смириться с тем, что все ее близкие уже давно гуляют с ее бабушками и дедушками где-то там, среди великих. Встретиться с грозовыми тоже не хотелось. Да и бежать надо. Иначе Душенька пересечет границу своего прошлого. А вот этого ей больше всего не хотелось.
— Мороку Звёзд так же доложишь, если спросит? — Ловчий выгибает бровь и бросает на ученицу ироничный взгляд, но толикой беспечности племянницы все же проникается. Она очаровательно-простая. Как бревно. Данная черта раздражала в Дуболоме, так как была в нем через край, но.. но может, Горчице он делает скидку, потому что любит ее. Потому что от Тайги в ней тоже что-то есть, а где Тайга — там совершенство для него. Пропускать такой ответ, впрочем, ободранец не собирается, без комментария язвительного не оставит, — в голове у тебя точно чисто, малая.
Он видел, с какой настырностью Горчица исследовала окружение в попытке найти что-нибудь интересное, и его это порядком позабавило, что есть, то есть. В докладе Ловчему хотелось бы услышать о давности чужих меток, о предположениях на этот счет, но... Но не судьба ему, видимо. Много хочешь, дядь, ну ты чего?
Даже если запахи соседних племен остаются на границах только потому, что намертво въелись в них многолетними отпечатками, и сейчас испускают свой полумертвый дух — расслабляться все равно не стоило. Оставаться всегда настороже было их прямой обязанностью, только такой подход может привести к безопасности и силе. Чтобы добиться мира, нужно каждый день готовиться к войне. Ловчий облизывается и приоткрывает пасть, тщетно пытаясь найти на границе хоть один свежий след, но кроме Горчицы, идущей рядом, в его носоглотку забивается лишь кислый запах Гремящей тропы. К его едкости старшина давно привык, так что даже не морщится; впрочем, принюхиваться перестает — неприятно, а главное.. бессмысленно.
Боками снова задевает все деревья, мимо которых проходит, но продвигается по краю территории уже более расслабленно, поддавшись искушению отсутствия чужих меток. Возможно, пёстрому надо почаще напоминать, что можно расслабить и опустить стянутые в муштре лопатки, дышать медленнее и смотреть не в фокусе. Даже если внешне он спокоен, его тело в постоянном напряжении, и черт знает, сколько он с этими нервами протянет.
Мяты хочу.
А вслух:
— Ты близка к воинскому посвящению, помнишь?
[off]границы обновлены сумраком 12.11[/off]
общая граница
⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀полымя (аха) 21 сумрак ⠀⠀⠀⠀⠀⠀
⠀⠀⠀⠀⠀⠀я пойду, как мессия, в золоченом дыме, потянусь к янтарю, пока тот не ужалит; ⠀⠀⠀пока медь не затопит все полые вены, не ворвется волною во мрак медоносной – всё по-прежнему будет обыденно бренным
⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀всё по-прежнему будет скучающе просто.
⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀полымя (аха) 21 сумрак ⠀⠀⠀⠀⠀⠀
⠀⠀⠀⠀⠀⠀я пойду, как мессия, в золоченом дыме, потянусь к янтарю, пока тот не ужалит; ⠀⠀⠀пока медь не затопит все полые вены, не ворвется волною во мрак медоносной – всё по-прежнему будет обыденно бренным
Она фыркает лишь и морщит нос, когда ловит его ироничный взгляд. Смех в груди застывает тихим урчанием, тракторным, но Горчица храбро его сдерживает.
— Ну а как еще докладывать, если реа~ально чисто все, — тянет гласную особым подростковым манером, пожимает плечами и закусывает губу, чтобы не заржать в голос. Представляет такой доклад для Морока Звезд и его недоуменный взгляд, медленно становящийся недовольным. Злить предводителя пиратка, конечно, не собиралась, но в мыслях это все выглядело очень забавно.
Честно, она и не думает, что могла попытаться проанализировать ситуацию, сделать выводы и предположения. Этим в их тандеме занимался Плетенок, а она - лбом на арматуру, как говорится. Максимум, что она может привлечь к анализу, это наличие или отсутствие соперников\врагов и их следов.
Тут метки обновляет еще более старательно, а на самом деле просто чешет линяющую спину. Прижимает уши от удовольствия, но быстро берет себя в лапы.
— Помню, — мотает хвостом и тон голоса меняется. Кажется эта тема ее не сильно радует. Больше ничего не говорит, идет следом и ждет, что скажет Ловчий. Он же не просто так поднял эту тему.
-дальше-
перейди через границу зимы, и, пока снова не придёт весенний день
— Будет действительно полезно. Они с Ненастье могут хорошо повлиять друг на друга.
Хорошо повлиять друг на друга? Воитель не так уж хорошо знает Ненастье, но о его неукротимом, беспокойном нраве наслышан сполна. Смоли не нравится, когда на Зарелапа дышат подобные типажи — ему становится не по себе, почти тревожно, будто Зарелап может подсмотреть что-то, что ему понравится гораздо больше, чем сдержанность и спокойствие. Что ему потом станет скучно с ним.
Но не может же он его привязать к себе, посадить рядом, как собаку, на поводок. Это как-то нездоро́во.
Смоль едва заметно, медленно кивнул, слегка оборачиваясь через плечо и все-таки цепляясь взглядом за пепелище. Кажущиеся бескрайними пустоши робко зеленели еще юной, нежной травой, и только изредка встречающиеся обожженные деревья напоминали о той разрушительной силе, что прошлась по землям и забрала с собой несколько сумрачных жизней.
— Тогда можно это устроить сегодня после патруля, — отстраненно добавил сумрачный, мыслями витая уже далеко от тренировки.
Красный холм слишком далеко, чтобы его разглядеть, зато Зарелап — близко. Весь его светлый силуэт источал одно большое, не громкое, но уверенное «я лучше их», и Смоль ощутил легкое, щекочущее покалывание в обожженных лапах.
— Теперь ты будешь видеть, как я тебя превзойду, из первых рядов!
Вижу, вижу.
Какая-то тихая обреченность сжала змеиным обручем сердце. Ему никуда не деться из этих первых рядов, он намеренно, по своему желанию оказался в них — лишь бы не оказаться оставленным где-то позади — остается только наблюдать, как Зар растет и меняется. Но когда (не "если") мальчишка решит превзойти и его самого, то, Смоль думает, он не станет сильно сопротивляться. Пусть он обгонит его в этот раз.
Вкус ненужной победы Смоли знаком слишком хорошо.
В нос ударил резкий запах гремящий тропы, зарычало вдалеке железное чудище. Тепло пришло, двуногие активизировались, будь они неладны.
— Зарелап, дальше мы справимся вдвоем — отправляйся пока на охоту, — Не хотелось более этих вымученных вежливых диалогов, да и разделиться было бы куда продуктивнее. Смоль чуть повел хвостом в сторону сумрачных земель, кивая Зарелапу напоследок, — Встретимся в лагере.
Когда оруженосец отошел, скрываясь в хвойной тени, сумрачный бросил взгляд на Полуночника и тихо, прерывисто вздохнул — получилось что-то вроде смешка. Над самим собой и всей этой немного нелепой ситуацией, свидетелем которой стал старшина.
— Будет действительно полезно. Они с Ненастье могут хорошо повлиять друг на друга.
Зар полностью разделяет позицию Смолянки в этом вопросе. Ему тоже не нравится чувствовать на себе дыхание подобных типов, он не поддается на их провокации и ведет себя образцово, но даже один разговор с Яшмой уже рушит в нем все те столпы спокойствия, что возводились на протяжение жизни. Будто что-то прорывается наружу, неукротимое и буйное, когда рядом кто-то... Кто-то, кому Лиходей бы поспешил показать, кто на самом деле здесь ярче и жарче.
Но Зарелап из последних сил улыбается своей мягко-вежливой улыбкой и послушно принимает решение взрослых.
— Тогда можно это устроить сегодня после патруля.
Он сможет и без этого опаляющего, пугающего огня показать, кто здесь лучший. Смолянка — прохлада спокойствия, сдержанности, тишины. Он не терпит палящего пламени и этих ярких, странных всполохов, он каждый раз смотрит с непонятной Зару эмоцией, от которой, вообще-то, Смолянку хочется уберечь.
Так что Зар не будет расстраивать наставника.
— Зарелап, дальше мы справимся вдвоем — отправляйся пока на охоту, — Зарелап повел плечами, кивая.
Патруль был почти окончен, так что в его присутствии и правда больше не было нужды. Все прошло спокойно и даже немного скучновато. Собственно, как и должно было.
— Встретимся в лагере. — Хорошо, до встречи.
Зар скользнул в лес, намереваясь отойти подальше от границ и поохотиться в ельнике, неподалеку от лагеря.
темнолесье
под пологом ночи, под солнцем, в кромешном аду⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀ ⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀пусть ляжет мой путь — ведь еще не проигран мой бой
Когда-то давно, будто бы жизнь назад, Смоль тактично намекнул ему о чувствах одной из учениц. Полуночник был не слишком шокирован, но растерян от мысли, что с этим ему, как более взрослому и ответственному, придется что-то делать.
Сейчас пришло время, возможно, отплатить другу за старую подсказку.
— Встретимся в лагере. — Хорошо, до встречи.
Но, наблюдая за этими двумя, воитель промолчал.
Здо́рово или нет, пусть сами разбираются. Догадки Полуночника строились исключительно на том, что он успел понять о Смоли, нежели на том, что он видел в Зарелапе. Мальчишка был новым, неизведанным элементом, и Полуночник, не зная его близко, не мог определить, где настоящий Зар, а где его послушание ради наставника.
— Ты ведь не понял, о чем я говорил, когда сказал о влиянии Ненастье? Зарелап благоразумен, однако ему не помешает научиться давать старшим отпор.
Немного своеволия, Полуночник считал, должно укрепить его ответственность. Сейчас она строится исключительно на том, как шкет полагается на старшего. Фигура Смоли застилает ему глаза. Полуночник бы искренне не желал подобного от Ненастье и Соловушки. Это уже... нездоро́во.
Он пернуть без твоего согласия боится. Лютоволченек ты так не душил.
Сомнительно советовать подобное. Полуночник не был уверен, что Смоль не ударит его в ту же секунду, как задумается об "отпоре" со стороны Зара в свою сторону. Однако правду Полуночник сказать не боялся.
Быть третьим лишним всегда, когда эти двое видят друг друга... сомнительное удовольствие.
границы с грозой
we can't defy the loss, cut the loss that we consummate around the world we grow weaker as we exterminate
⠀⠀можжевельник × 17 × сумрачный принц-летописец
the human greed and our creed is all we have to share knee-deep in tragical, fabrical issues everywhere
we can't defy the loss, cut the loss that we consummate around the world we grow weaker as we exterminate
⠀⠀можжевельник × 17 × сумрачный принц-летописец
the human greed and our creed is all we have to share knee-deep in tragical, fabrical issues everywhere
Дата: Закат, 29-Окт-2021, 04:00 | Сообщение # 8488
одинокий бродячий артист
Группа: Лесные Коты
Сообщений: 5331
лес одиночек.
Тропинка, по которой неспешно двигался старый кот, стала расширяться и вскоре Чужак шагал по просёлочной дороге. Даже не смотря на то, что нюх у него уже был не тот, что десятки лун назад, он не смог не почувствовать смрад Гремящей тропы. Кот скривил губы и сморщил нос, словно это могло бы помочь избежать вдыхания ядовитого запаха. Словно почуяв, что к дороге приближается наш герой, вдалеке зарычало чудище и с грохотом промчалось по каменной тропе. Чужак невольно вздыбил свою редкую шерсть. В нос ударил едкий запах племенных котов. - Границы. Как я мог так близко к ним подойти?.. - рассеянно оглянулся Чужак, поворачиваясь боком к тропе и захромав в сторону от границ.
Дата: Полдень, 10-Ноя-2021, 19:15 | Сообщение # 8489
убитый тенью
Группа: Лесные Коты
Сообщений: 2507
граница с грозой
Кромешник невероятно взбодрил Псину, как будто вылили на него озеро холодной воды и от неожиданного восторга он чуть не задохнулся. Зато в голове всё прояснилось, шестеренки крутиться начали, в лапах пружины активировались. Аки заведенный, Пёс рысцой бежит по границе, то и дело оборачиваясь на свою компанию.
— Сюрприз? — весело повторяет за учеником. — Дак что это за сюрприз, если я его расскажу? Тем более я же его еще не придумал, — Пёс заливисто хохочет, подмигивая Мороку. Уж предводитель-то знает, что обычно сюрпризы старшины не могут плохими, да и безопасными тоже. В берлогу к медведю он, конечно, Крыжовника не поведет, но...
Запах Гремящей тропы всё ближе и ближе, забивается в легкие, оседает сырой грязью на языке, и Грязной морщится — свежи воспоминания, когда его едва не сбило Чудище. В последний момент увернулся, собака, — Тени беду отвели или просто дуракам везет? Для Псины навечно это останется загадкой, которую и разгадать-то не получится, только если испытывать судьбу снова и снова, чем он и занимается на протяжении почти сорока лун.
— Итак, дорогие друзья, — тон берет самый экскурсоводительский; ему бы на грудь бейджик да на нос очки для полноты образа, — граница Теней, Грозы и одиночек представляет из себя самую вонючую, мерзкую помойку, невероятно опасную и ужасающую не только останками предателей и нарушителей границ Сумрака, а также соседством с беспризорниками, отбросами общества из других лесов и Города, но и не менее отвратительными Двуногими и Чудищами, в которых они проносятся мимо, сбивая всех зазевавшихся учеников, типа тебя, Крыжопник. — Если бы Пса одним предложением ограничили, то он бы продолжил и еще, но условий поставлено не было, поэтому старшина делает маленькую паузу на вдох. — Гремящая тропа уходит на наши территории, а другим концом куда-то туда, — делает неопределенный мах хвостом в сторону, — а куда именно сможет рассказать наш горячо любимый предводитель, потому что я за границами не был, чего и тебе не советую, Крыжопник, если не хочешь потом вернуться на эти границы в качестве мертвого тела, казненного лапами верхушек племени за нарушение Законов Сумрака, а потом гнить здесь веки вечные, как эти бедолаги — Пёс речь заканчивает широкой, сиящей улыбкой и еще одним указанием хвостом уже в другую сторону, где в отдалении лежали чьи-то кости, напоминая уже не экскурсовода, а гордого зловещего клоуна из фильма "Оно", который эти кости лапами своими сюда и притащил. Хотя Вестники и таким занимались, так что не исключено, что, правда, именно эти.
На границе никаких запахов, кроме привычных, нет, потому что одиночки не рисковали забредать сюда, но Пёс все равно принюхивается тщательней, шагая дальше по границе. Патруль и знакомство с территориями, на самом деле, самая скучная часть любого начала занятий с учениками, а ничего интересного особо не придумаешь, кроме непрекращающейся болтовни.
Крыжовник трусит за наставником, внимательно слушает и невнимательно смотрит по сторонам. Лесные запахи медленно сменяются другими, горькими и липкими, и малец чавкает и облизывает губы с подозрительной частотой, чтобы избавиться от дурацкого привкуса. Чем ближе они приближаются к запаху, тем невыносимее он становится, но прежде чем Крыжовник успевает спросить, что это и откуда, Псина объясняет самостоятельно. Полосатому очень нравится эта "экскурсия"! Лишних вопросов задавать не нужно, все объяснения сами приходят. На блюдечке с голубой каемочкой, так сказать. Правда, каемочка у этого блюдечка такая длинная, что Крыжовник едва поспевает за скорой речью воина. Он пялится на черную границу, которой Псина так и не дал имени, на так называемую помойку и борется с желанием потрогать ее лапой, но чем больше старшина говорит о невероятных опасностях да ужасе, тем меньше у него сил это сделать (но, странным образом, тем больше желания).
— типа тебя, Крыжопник. — huh?
Все желание пропадает, и он отпрыгивает от границы.
— не хочу гнить, — кивает согласно и растеряно. Псина тычет хвостом в сторону, и Крыжовник с любопытной надеждой отворачивается от Гремящей тропы, а там кости. — Аа-ах, — полу-стонет, полу-хнычет, — так тоже не хочу.
Псина принюхивается к земле и начинает изучать границу, но Крыжовник делает несколько шагов назад и приближаться к ней отказывается.
— замечательное место, — бормочет; думает, что попросить уйти будет как-то негоже, перед предводителем-то, и говорит, — я уверен, есть еще много других таких же прекрасных мест, на которые нам нужно посмотреть?..
Пожалуйста?
that's how we (humans) roll. eat some cake. hold some hands.
Вниз 
