Вековой лес - Игровые темы - Ролевая Коты-Воители Знамение Звезд

Вековой лес

Рык

Дата: Сумерки, 30-Июл-2011, 08:14 | Сообщение # 1

Злой дядя-Рык

Группа: Лесные Коты

Сообщений: 1037

в е к о в о й · л е с

[cut=шапки © Яролистый и Ржавница]

[/cut]

Только выйдя из лагеря, тонешь в терпком запахе благородной хвои. Какую тропинку ни выбери, каждая вьется тонкой ленточкой среди высоких деревьев с пушистыми, раскидистыми лапами и острыми верхушками, достающими, кажется, до самого небосвода. Под лапами мягко пружинит настил из еловых игл и клубятся тени, повсюду следуя бок о бок с Сумрачными котами.

Вековой лес невидимой границей разделяется на ельник и сосновый бор — отличия почти незаметны, но все же есть. Тем не менее, обе части леса являются как излюбленным местом для отдыха и прогулок, так и богатыми охотничьими угодьями. Целители же могут найти здесь огромное количество лекарственных трав.

Широкие лапы елей и сосен смыкаются над головой, образуя настоящий потолок и практически не пропуская свет — вековой лес окутан мягким полумраком, привычным и приятным глазам Сумрачных воителей. Ведущие во все стороны дорожки, по которым много-много лун ходили лапы котов племени Теней, то переплетаются друг с другом, то расходятся, непременно выводя путников туда, куда им нужно. Но следует быть осторжными: здесь каждый шаг оборачивается опасностью для того, кто плохо знает Сумрачные территории — повсюду замаскированные ямы, наполненные осколками стекла и другими острыми предметами. Нарушители границ едва ли смогут сделать и несколько шагов, не оказавшись в ловушке, выбраться из которой самостоятельно невозможно.

[cut=здесь можно найти]
дичь:

· клесты
· ящерицы
· белки
· дрозды
· дятлы
· корольки
· летучие мыши
· совы
· тетерева
· филины
· мыши
· кроты
· кедровки
· мышовки
· бурундуки
· чижи
· воробьи
· кролики (очень редко)

травы:

· хвощ
· еловые иглы
· валериановый корень
· крапива
· тимьян ползучий
· малина
· мальва
· остролист
· папоротник
· ромашник
· тис
· лиственница
· паутина
· можжевельник
· черника
· боярышник
· грушанка
· сосновые почки
· вороний глаз[/cut]

в ы с о х ш е е · р у с л о
р у ч е й

[cut=шапка ©Жаворонок]

[/cut]

Разделенный в результате прокатившегося по территории пожара на две части, ручей берет свое начало в озере и тянется до ельника, где поваленное дерево перекрывает поток воды. За ним — высохшее русло, что кажется совершенно безжизненным и пустым. Но первое впечатление нередко бывает обманичво, и если приглядеться, то можно обнаружить здесь множество мышиных норок. В этом месте охота почти всегда удачная, а потому Сумрачные воины часто приходят в поисках добычи.

Над руслом ручья склонили свои кроны деревья, укрывая его от палящего летом солнца. Здесь всегда можно найти тень и прохладу, а на упавшем дереве, наоборот, погреться под солнечными лучами. По другую сторону ручей продолжает шуметь и бурлить, рассыпаясь разноцветными брызгами там, где поток упирается в ствол дерева.

[cut noguest=здесь можно найти]
дичь:

· лягушки
· тритоны
· мыши
· кроты
· камышевки
· черные крысы

травы:

· тысячелистник
· бурачник
· одуванчик
· пижма
· незабудка
· корень лопуха
· собачий шиповник[/cut]

Затмение

Дата: День, 06-Июн-2019, 12:08 | Сообщение # 1606

демоны кружатся
в танце с тенями

Группа: Лесные Коты

Сообщений: 1214

Ноги уже не так напряжены, как ночью во время прогулки до болот, и ити гораздо легче, и тем не менее, Ночница продолжает брести довольно не быстро, так и не переходя на бег. Ручей остается позади, когда они сворачивают на одну из сотен невидимых дорожек, ведущих к лагерю и известных только Сумрачным. Земля здесь все равно прохладная и привычно пружинит под лапами елово-иголочный настил, как же они желали, пока жили в Детской оказаться здесь.

А теперь этим можно наслаждаться практически всегда, когда захочется. Они собирали у себя в голове все запахи, которые приносили с бесконечных территорий отцы, представляя, какой другой мир откроется им когда они еще немножечко подрастут. Все равно у Ночницы в "любимчиках" были территории за Гремящей тропой, начинай от Ската и заканчивая долиной с валунами и Избушкой. Эта часть леса лежала настолько близко к .. сердцу? что силы пробежать лишние сотни метров всегда находились.

Белозмей почему-то не спешит выравниваться с ней, ну и пусть. Его тяжесть воды, наверное, останавливает.

— Я говорил серьезно .. о том, что ты красивая.

За семь лун с того момента, как это сказала Снежинка ничего не поменялось. Девчонка ровно так же не умеет воспринимать комплименты, а вот уж реагировать и отвечать как-то на них и подавно.

Метель, помоги, что делать???
И пусть младшая сейчас находится совсем не рядом.

Еще больше сбавляет ход, оборачиваясь через плечо. Да что ж такое? Тени, помогите.. Почему он так настойчиво это повторяет? Ждет, что она его тоже назовет красивым? Чего он ждет? Ночница не любит, когда она чего-то не понимает.

— Учитывая, что для тебя каждое дерево прекрасно~, — легко улыбается, задерживая взгляд на Белозмее, — но-о.. спасибо? пожалуйста? ты тоже ничего? — боги, она не знает, не знает что нужно сейчас делать.

— И что же во мне такого красивого? — решив не напрягаться, пожимает плечами и увеличивает скорость, двигаясь легкой рысцой. И молясь, чтобы эти неловкости замялись как можно скорее.

☽ затмение 27 сумрачный глашатай ☽

Подбел

Дата: День, 06-Июн-2019, 13:49 | Сообщение # 1607

тень на солнце — метеоритный дождь

Группа: Лесные Коты

Сообщений: 644

— Учитывая, что для тебя каждое дерево прекрасно

Белозмей скептично морщит нос, но этот жест остается не заметным для Ночницы, ведь та идет впереди. Ученик рассматривает ее фигуру и мысленно зло усмехается. И правда, что в ней такого? Почему он не может отвести взгляда от темной шерсти и тусклых глаз? Что в ней так привлекает юношу, а главное - зачем?

Серый тоже переходит на рысь, чуть ежась - ветер холодит кожу а из-за бега это ощущение увеличивалось. Но оруженосец не собирался жаловаться, в конце концов, солнце очень скоро его согреет, просушит шерсть и тогда уже будет жарко.

Вслушивается в вопрос Ночницы и щурится, глядя перед собой так внимательно, точно впервые в жизни видит пейзажи векового леса.
Для Пылинки не секрет, на какие красивые и завернутые комплименты способен Белена. Сколько слов он может подобрать для одного единственного явления, как долго может расписывать красоту чего-либо.. Но сейчас Бледный лишь роняет короткое:

-все ♪

... и ускоряет бег.

-сердце-

как белесое сумрачное ничто
ㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤя ложусь небрежным кривым стежком,
я вплетаюсь в полотна расшитых дней,
ㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤне растерзанных болью — рожденных в ней.

Подбел|2

легким шагом, известным лишь мне одному,
из полоски света ступаю в тьму.

Затмение

Дата: День, 06-Июн-2019, 14:37 | Сообщение # 1608

демоны кружатся
в танце с тенями

Группа: Лесные Коты

Сообщений: 1214

Разнотравье густого леса вмешивается в нос синхронно с ароматами елей и смолы, кажется, они сейчас им пропахнут до самых костей — так, очевидно, и будет. Интересно, не надо ли организовать целителям поход за травами или у них всего в достатке? Интересно, Безупречный до сих пор в лагере, до сих пор сидит на Древе? Интересно, когда она перестанет думать о травнике в самые неподходящие моменты? очень интересно.

Стволы деревьев проносятся мимо глаз довольно быстро, от этого даже немного кружит голову — хорошая пробежка по ельнику всегда поднимает настроение. Совсем скоро они вернутся и, возможно, кто-то решит, что они упали в болото следом за Топью? Ночница бы именно так и подумала — издает сдавленный смешок и только ускоряется еще сильнее.

— Всё, — ученица больше не поворачивается на друга, устремив серьезный взгляд куда-то меж деревьев, туда, где через несколько секунд покажется вход в лагерь. Она и не считает себя обязанной что-то отвечать, она, наверное, и не должна — хотя тут уже ничего точно говорить нельзя. Всё, так всё. Тут уже открывает загадочная сторона Белены. Ночнице она не особо импонирует, но ее она покорно принимает.

Они не обмолвились ни словом, даже когда вышли на тропинку, идущую от порога леса к лагерю, даже когда девчонка первая влетела в проход в дупле и так же стремительно вылетела из него на главную поляну.

сердце сумрака

☽ затмение 27 сумрачный глашатай ☽

Морошка

Дата: День, 06-Июн-2019, 21:43 | Сообщение # 1609

ты потонешь в моей тени
и очнёшься на самом дне

Группа: Лесные Коты

Сообщений: 136

лагерь

Отпускает — стоит только выйти из лагеря. Змеей проскользнуть по узкой тропинке и оставить за спиной главную поляну, воздух которой по-прежнему хранит в себе отголосок казни, напоен проповедью и эхом безумного смеха, разбухающий от голосов соплеменников, гудящий разворошенным осиным гнездом.

И — только сейчас — он может вдохнуть полной грудью, до предела наполнив легкие терпкой, пьянящей хвоей. На язык отдает тонкой кислинкой близ пролегающих, овеянных влажным туманом болот.

Солнце сквозь плотно переплетенные лапища ветвей почти не слепит — так, пугливо, осторожно касается то кончиков ушей, то щек редкими отблесками. Под ногами стелется ковер усеянной хвоей земли — мягкие иглы немного щекочут подушечки лап.

— Кисточка, — мелодично тянет Морошка, обернувшись через плечо и посылая подружке острую, неожиданно шальную ухмылку. — А ты знаешь, что грязевые ванны благоприятно влияют на кожу?~

туманные низины

морошка⠀ // ⠀с у м р а к
⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀
⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀
⠀это время такое — умей вертеться
⠀победи свою совесть, заставь молчать сердце

⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀в посмешище прошлое своё преврати
⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀и иди в никуда по чужому пути

Наваждение

Дата: Закат, 07-Июн-2019, 05:05 | Сообщение # 1610

Воительница Сумрачного племени

Группа: Лесные Коты

Сообщений: 44

гремящая тропа

До лагеря остается совсем немного, а потом — вновь раствориться в густом тумане, оставляя лишь тонкую ниточку запаха, что тянется сквозь территории. Она, кажется, давным-давно разучилась долго находиться на одном месте: сначала сбегала от назойливых, липучих взглядов и чужого внимания, обращенного на нее, а после это вошло в привычку — не вытравить, не избавиться.

Только краем глаза замечает в траве силуэт ящерицы, довольно крупной — парочку котят можно накормить, а значит, упускать нельзя. Наваждение аккуратно опускает на землю мышь, и делает несколько шагов в сторону, чтобы подобраться к добыче со стороны хвоста. Мысли сладким туманом застилает голос Сабельника, слова, которые девчонка слышала на самых первых своих тренировках: если ящерица тебя заметит, то шансы поймать ее сократятся в разы, у этих животных слишком хорошо развита маневренность и ловкость.

Следует наказам наставника: ступает бесшумно, даже выдохом не нарушая стоящей в лесу тишины. Наваждение справляется с задачей успешно — когда ее от добычи отделяет один прыжок, она все еще не замечена. Сгибает задние лапы сильнее, отталкиваясь и настигая наконец жертву. Короткий, молниеносный укус — хрупкие косточки хрустят, переламываясь, и горьковато-соленая кровь капельками рассыпается по губам охотницы. Девчонка облизывается, подхватывая ящерицу и возвращаясь за своей мышью. Она определенно сегодня молодец.

маковая поляна

наваждение // 24 // сумрак

вьется светлым локоном моя злость, шелковою нитью — ненависть

скажи мне, как тебе удалось
разбудить моих демонов

Тэмулун

Дата: Закат, 07-Июн-2019, 18:14 | Сообщение # 1611

ты один и я одна,
ночь темна

Группа: Лесные Коты

Сообщений: 295

лагерь

За пределами лагеря — только пряный, душистый воздух, смолистая горчинка да стрекот сверчков и редкое уханье сов. Как бы Кисточке ни нравилось наблюдать за соплеменниками, впутываться очередной нитью в клубок кипящей жизни, стены лагеря всегда будто бы давят на нее. В далеких детских кошмарах ей иногда мерещилось, будто овраг всё теснее и теснее смыкается, пока в конце концов в жадной пасти пережевывает их всех. К счастью, в откровенную клаустрофобию эти кошмары не вылились, но остались несводимой печатью где-то в подсознании.

Вне лагеря неприятных ассоциаций гораздо меньше.

Кисточка легко и грациозно ступает по хвойному насту, что слегка пружинит, впереди закатное солнце поджигает мельчайшие пылинки в воздухе, и они дрожат, как живые.

— Кисточка, — Воительница с интересом ловит шальную ухмылку, слегка изгибая бровь.
— Да, милый?~ — сладко и тягуче отзывается.
— А ты знаешь, что грязевые ванны благоприятно влияют на кожу?~

Сумрачная насмешливо хмыкает, хитро щурясь. Она не из брезгливых, хотя и может показаться той еще белоручкой, но возиться в болотной тине, так, что зеленая ряска липнет к шерсти, а вода холодит кожу, Кисточка очень даже любит. Её грязевыми ваннами точно не напугаешь.

— В таком случае, — разноглазая за пару легких шагов догоняет соплеменника, успев немного отстать, — Нам стоит поторопиться поскорее принять их.

туманные низины

море хранит нашу память
– мерцающий жемчуг

☽
тэмулун

«... позови меня древними рунами
на прозрачной странице утренних снов ...»

Мятлик

Дата: Сумерки, 08-Июн-2019, 08:24 | Сообщение # 1612

он из болотных огней,
серебра и теней

Группа: Лесные Коты

Сообщений: 2347

топ топ топает малыш

В сумеречном тумане сквозит красный ельник, солнце тихо и нежно умирает у леса за пазухой — её голубовато-сиреневая смерть разлита в воздухе пряной терпкостью. Морок кокетливо придерживает свою неспокойную крышу, а она всё продолжает крениться, черепицу сбрасывает будто назло, как вредный ребенок с балкона шарики с водой. И в виски плывет гудящий летний вечер, солнце, пару часов как погибшее, кажется, тоже гудит где-то под лапами, будто лампа накаливания, и стрекочут то ли цикады, то ли сверчки, то ли никто не стрекочет, а это всё там, под черепицей. В воздухе варится взвесь из пыли и мошек, бз-з-з, бз-з-з, Морок жмурится до вспышек под веками, останавливается и прикладывает лапу к виску.

Ти-ше.

Но кто ж его послушает? Боль ввинчивается справа налево мудрёной арабской вязью, гул усиливается, фейерверки взрываются, тошнота подкатывает к горлу, и Мороку хочется упасть, зарывшись мордой в мох, и перестать чувствовать свое тело, отдать его земле, этой влажной прохладной земле, чтобы сквозь него проросла трава, какая угодно трава или цветы, кислица, таволга, хмель и плющ, да, да, лучше плющ, который будет изящно обвиваться вокруг этих прекрасных высоких деревьев, будет виться до самой верхушки, тянуться к небу. Морок думает об этом, и мигрень чуть разжимает тиски, и он дышит глубоко, легкие саднит смолой.

У его пути какая-то странная траектория, пьяная, шальная — от сосны к сосне, немного зигзагом, — о, звёзды, как много сосен. Тисовый, хочешь?..
Морок вдруг коротко хихикает, как придурошный, давится смешком, и резкая боль словно в отместку снова пронзает голову тупой стрелой. Рядом никого, совсем никого нет, и можно сдавленно застонать, уткнуться виском в дерево, вжаться боком в шершавую кору, разве что только не сползти по ней вниз, как по стеночке. Ну пожалуйста, ну можно не надо, ну хватит, я же тебя не трогал, зачем ты меня трогаешь...

Нужна мята, или мак, или лаванда... Он не хочет разворачиваться и идти обратно в лагерь, хотя там Безупречный со своими спасительными травами, но там так много глаз, всяких разных, любопытных и безразличных, желанных и не очень, детских, взрослых, серьезных, насмешливых. И на нём всегда так много этих глаз, и сейчас кажется, что если провести по шерсти, то на лапе от них останется разноцветная мутная слизь. Единственные глаза, которым Морок сейчас был бы рад, цветом в сумеречно-синее небо, но, с другой стороны, ему не хочется вновь появляться перед ним каким-то расхристанным припадочным дедом. Со своими жалкими головными болями.

Он же уже большой мальчик, сам может справиться со своими проблемами.

Морок отлепляется от сосны, пейзаж перед ним пульсирует, должно быть, в такт крови, что шумит в ушах морским прибоем и бьется в жилке на виске. На немного непослушных, неверных лапах, он проходит пару метров вперед, задевая боком пушистый можжевельник, косится на багряные брусничные бусинки, и вдруг запутывается взглядом в фиолетовом мареве. Антрацитовый туман, сине-зеленые в вечером освещении стебельки-листочки и маленькие сиреневые цветочки с манящим запахом. Мя-ята.

Он, по правде говоря, терпеть не может эффект, который она оказывает на сознание. Морок и без всяких интересных трав всегда будто под чем-то, и если ему в трезвом состоянии бывает тяжеловато придерживать свою крышу, то когда ко всему прочему примешивается это... Словом, ничего хорошего. Но в данный момент мигрень достигает такого пика, при котором хочется либо самому умереть, либо изувечить кого-нибудь, чтобы он не один страдал. Так что Морок без особого зазрения совести падает в душистые заросли, ласково притираясь щекой к тонким стебелькам.

И вдыхает так глубоко, как только может.

Он не знает, сколько так лежит — просто постепенно ненавистное гудение смолкает, боль отпускает, тошнота тоже, и он будто приятно качается на шелковых волнах. Спину приятной прохладой окутывает земля, Морок лежит, глядя в небо, где медленно прорезаются молочные звёзды, и задумчиво жует чуть терпкий листочек.

И в голове восхитительно пусто.

Убедившись в том, что противная мигрень ушла окончательно, Морок поднимается, решая уйти от неё еще подальше. И теперь он идет удивительно легко, не шатаясь и не виляя, хотя и не вполне понимает, куда именно несут его лапы — да и как-то все равно уже, признаться честно.

топает к обрыву

[indent]чаща звучит [/indent]
колокольчиком у виска и древесным треском,
смутно-знакомым началом случайных треков,
шепотом в связях мицелия, легким трепетом,
шумом далекой реки, соловьиной трелью,
[indent]шорохом между елей;[/indent]

мятлик ☽ 4 луны ☾ сумрачная барабашка

вымокший весь, на груди у нее пригреешься —
и зазвучишь мягким пульсом корней и ветра;
чаща мудра. на каком языке у нее спросить,
[indent]тем она и ответит[/indent]

Мёд

Дата: Сумерки, 08-Июн-2019, 10:53 | Сообщение # 1613

золоmиmся сумрαк оm αнгеловα крылα

Группа: Лесные Коты

Сообщений: 578

2/20
темнолесье

Путь ее извилист и тернист, а тропы, исхоженные множеством знакомых лап, испещренные множеством родных запахов, корни хвойных деревьев, изрезанные рубцами от идущих прямо по ним когтей — все это переплетается между собой в паутину, в кружево, в кровеносную систему, так что Трели не составляет труда блуждать между тропинками, перескакивая с одного маршрута на другой в перекрестках между ними. Ей вообще без разницы, как идти, главное, что лапы в конце концов приведут ее к дому. Ее тело, в отличие от некоторых, знает, куда нести хозяйку. И еще большим отличием является то, что именно разум управляет телом, а не тело — несет куда-то свой безвольный разум.

Воительнице посчастливилось пройти и той тропой, что заставит ее сменить конечную цель маршрута.

Запах мяты — сладкий дурман, навевающий мутно-молочные грезы, заставляющий сны показываться наяву; будто из царства Морфея, как из плена, вырвались персонажи и краски сновидений, решив окутать тебя сказкой в реальности. Трель не доверяет таким сказкам, не доверяет лиловым и белым шелковым лентам снов, не доверяет дурман-траве. Запах мяты очень тесно переплетается с запахом Морока; это настораживает. Кошка идет по следу, но в обратную сторону, через некоторое время находя причину столь резкого, сильного аромата.

Целые заросли. Посреди которых — пятно примятых к земле стебельков, на факт обнаружения которого стоит лишь молча покачать головой. Морок Звезд, как всегда, впрочем, чего тут удивляться.

Свое отработал, можно и отдохнуть, верно?

Закатив глаза, Трель склоняется перед мятой и втягивает ее запах. Что она, черт возьми, делает, ей тоже непонятно. Спишем это на подход истинного детектива — чтобы поймать деда, думай как дед, веди себя как дед, стань дедом. Со всеми пунктами ей удастся справиться, но небольшой детали — воздействия травки, — ей будет не хватать. Так что она, яростно заглушая в голове здравый смысл, визжащий ей о том, что это все очень неправильное и сомнительное удовольствие, и лучше бы оставаться в трезвом уме... откусывает пару листочков и съедает их. Ментоловой прохладой остается на языке привкус мяты. Она не знает, сколько времени тут валялся и пропитывался запахами предводитель, но она, нацепив на плечи накидку из тонкого мятного флера, покидает заросли. Ей хватит и легчайшего эффекта.

След ведет ее за собой к обрыву. Она было останавливается, чтобы свернуть в лагерь, поесть и лечь там отдыхать, а не заниматься всякими глупостями, но оставлять охмелевшего от растений Кромешника около чертова обрыва было бы еще более неправильно, чем все, что она только что сделала, вместе взятое.

Пьяные глупые старики.

обрыв

[indent]я любовь эту буду теплить и вынашивать так, чтоб она разрослась во мне деревом
чтобы кончики пальцев стали ею окрашены
и чтобы её во мне — немерено[/indent]

х падь|медовый
х двенадцать
х сумрачный ангел

Ворон

Дата: Рассвет, 10-Июн-2019, 04:31 | Сообщение # 1614

сумрачный пёс

Группа: Лесные Коты

Сообщений: 245

»лагерь

- Давайте, шуршите вперед, - Вранолапый слегка бодает головой в бедро того, кто к нему ближе оказался (на ваше усмотрение), и вскоре все трое оказываются перед узкой тропинкой, - Это ров, там всякие осколки и прочие колюще-режущие предметы. Наша задача - миновать без падений это препятствие. Со временем это станет так просто, что вы даже задумываться не будете. Так, Лютя, ты первая. Я пойду сзади, так что не бойся, если что, я поймаю тебя за твой чудесный хвост, - Бродяга ехидно-ободряюще ухмыляется и пропускает девочку вперед, а сам, как и обещал, идет следом, внимательно наблюдая за каждым шагом соплеменницы. Когда они успешно оказываются на безопасной стороне, Воро улыбается шире и поднимает в воздух одну из лап, - Отлично сработано, давай лапу!

И, хлопнув своей лапой по лапе Лютоволченек, возвращается обратно, пропуская вперед теперь уже Новенького. Без эксцессов вся троица оказывается за пределами лагеря, и Вранолапый повторяет победный жест с Новеньким - остается надеяться, что тот не слишком душный и хлопнет по предоставленной лапе в ответ, а иначе Воро будет выглядеть, как последний придурок.

А в мир, тем временем, приходит рассвет. Вранолапый глубоко вдыхает прохладный, освежающий воздух с благородной горчинкой, окидывает взглядом еще укутанные в легкий туман пушистые ели, и вновь останавливается на своих подопечных.

- Подождем всех здесь.

Воро, два ребенка, рассветный ельник, картина маслом "неопытная, но многообещающая нянька: начало".

So when you're feeling crazy and thing fall apart
Listen to your head, remember who you are
You're the one, you're the unbreakable heart

__ворон | 13 лун | сумрак

Мятлик

Дата: Рассвет, 10-Июн-2019, 06:56 | Сообщение # 1615

он из болотных огней,
серебра и теней

Группа: Лесные Коты

Сообщений: 2347

обрыв

Ему в лицо рвано дышит рассвет и ветер, ночь оседает синей смолой и расплавленной звёздной крошкой за плечами — но это неважно, он несет тьму внутри себя, укачивая, как новорожденного ребенка у груди, вместе со своими сладко улыбающимися бесами, поглаживая их пальцами, ободранными до хрящей, покрытыми рубцами и ожогами. Засыпайте. Он не смотрит в небо над головой, вспоротое острыми наконечниками сосен, бледно-румяное, умытое золотом, аквамарином, перламутром — он смотрит вперед, в туманную колоннаду деревьев, чутко следует по ниточке чужого запаха, прибавляя шаг, когда аромат густеет.

Сладко плачут первые рассветные пташки. Силуэт еще одной, запертой в тело кошки, бледным пятном мелькает впереди.

— Трель! — его оклику вторит горько-изумрудный лес, отражая голос от темных сводов. Морок оказывается сбоку от воительницы, сразу же легко, плавно обгоняя и преграждая собой путь. Ловит и удерживает её взгляд своим, серьезным, прояснившимся, чуть уставшим, но уже без лихорадочного блеска на дне зрачков. Он умеет звучать убедительно и без приказного тона, — Не убегай.

Он держится на почтительном расстоянии, и если бы был человеком, то поднял бы руки ладонями к её глазам — видишь, там нет кинжала, маузера, скляночки с ядом, я чист, я больше не трону. Вот только его главным оружием всегда были бесплотные слова, колебания воздуха, настроенные на точно выверенную частоту, такую, чтобы ранить в самую цель, не вспоров плоти и не пролив и капли крови — чистый с виду способ, но в сути своей грязный. Как и он сам.

— Я погорячился. Это было подло с моей стороны, — Он констатирует факт. Признает вину, хотя и не в силах её почувствовать, но это бо́льшее, на что он в принципе способен. Морок чуть впивается когтями в хвойный наст, влажный от росы, отпуская почти сразу, и темная хвоя — та, что в глазах, — становится горше, — Ты — последняя, кого я желал бы обидеть.

И все-таки обидел.

Было бы ложью сказать, что Мороку не нравится делать больно. О, нет, ему нравится это, как физически, так и ментально: в те самые мгновения эйфории, симфонической кульминации, когда берутся самые мощные монументальные ноты. Это приятно, приятно делать больно тем, кто заслужил — пусть даже на его субъективный взгляд. Приятно было резать душу Дожделовки словами, продолжая говорить даже тогда, когда она в истерике колотила его лапами, приятно было впиться когтями ей в глаза, чувствуя, как вниз стекает что-то густое и липкое, приятно было впиться ей в глотку, приятно захлебнуться кровью. Приятно было размазать силой слов Крысу, а потом наблюдать, как Верес делает из её лица кусок разодранного мяса. Приятно было ощутить во рту кровь Полоза. Приятно было наблюдать за жалкими речными пленниками, смешивать их с дерьмом и грязью. В такие моменты можно спускать своих демонов с цепей и торжествовать в кровавой вакханалии. И ликует в нем не садист, о нет, мазохист, потому что в такие моменты можно стоять на вершине из поломанных тел и душ, в карминной пелене, среди разложения и гнили, и смеяться, смеяться, смеяться — я грязный, я грязный, я грязный. Ты был прав, учитель, и я не стыжусь, смотри, смотри! Это лекарство, это его панацея — выблевать из себя всю дурь, зная, что ей всё равно нет конца, приподняться над своей искореженной, вывернутой наизнанку, агонизирующей сутью, и получать наслаждение.

Потому что потом, как и от любого лекарства, появится побочный эффект. Как и любая пуля, эта тоже может срикошетить.

И оно, рано или поздно, ударяет по близким. Черные сгустки в форме безликих тел тянут свои жадные, ненасытные пальцы к тем, кого хотелось бы защитить. Будь то Верес или Трель. Или Морошка. Или Хвойноушек. Ему нужно было столько лун, чтобы научиться себя контролировать, но в конце концов полностью овладеть этой дикой, самобытной, безумной дрянью невозможно. Она все равно прорывается рано или поздно, снося все форты и щиты.

Не было бы для него проблемы, будь он подобен Змееусту. И хотя они теперь похожи, мрак пляшет в их душах и вьется за спинами, они по сути своей противоположны друг другу. Потому и притянулись?
Змееуст пришел, не умея играть, смеяться, не зная нормальных, естественных чувств и эмоций. Он их или вовсе не испытывал, или игнорировал. Вина, стыд, совесть, сопереживание, дружба, любовь, нежность, веселье, счастье — всё это для него было, а что-то и до сих пор есть, непознанными, абстрактными, пустыми концепциями. Он всегда любил отбирать, но не давать. На этом чистом холсте мрак и смертельный огонь взрастали без препятствий. И лишь потом, постепенно, день за днем, на этом выжженном поле, на черном пепелище появлялись ростки новых чувств и эмоций. Он всегда был — тьмой.
Кромешник вырос в любви. Он умел и играть, и смеяться, и плакать. Он любил обниматься, он был жаден до прикосновений, до нежности, до тепла. Он чувствовал так остро и ярко, что иногда задыхался. Он всегда чувствовал других, тонко и чутко, угадывал настроения и желания. Наивный и чудной Княжик, подружившийся с болотными огоньками. Он желал быть преданным, всем большим, чистым, верным сердцем, он всегда хотел только отдавать, ничего не прося взамен. Он был — светом.

А теперь они оба стали тенями — из мрака и света — истинными, яркими, сильными. Они шли бок о бок, плечом к плечу, уча друг друга тому, что не знал другой. Изменяясь. Преображаясь.
Только одному было суждено по крупицам впускать в себя свет, а другому — мрак.
И дьявол ведь когда-то падал с неба, обжигая крылья.

Каждый заплатил свою цену. Он тот, кто он есть — со всей своей отвратительной грязью, безумием, нерастраченной нежностью, запятнанным, опороченным светом, диким и преданным сердцем.

Морок смотрит на Трель несколько мгновений молча, пока усталые тени блуждают по лицу — по чертам от природы нежным, тонким, но заострившимся, ожесточившимся, — он не пытается говорить с ней взглядом, вложить в него какую-то невероятную эмоцию, он вообще плохо себе представляет, что ему делать. На него вновь, как после казни, обрушивается вязкая усталость. Как будто он заблудился в лесу, плутал, плутал, пока лапы не начали отваливаться, измучился, безуспешно кого-то окликая, и теперь...

В высушенных, потухших было зрачках загорается огонёк.

— Я хочу показать тебе одно место, — На одном длинном выдохе произносит Морок, разворачиваясь и ступая вперед. Бросает, не оборачиваясь — Если не хочешь, можешь не идти, — Но она, конечно, пойдет.

Он почти готов глупо улыбаться от своей идеи — ох уж эти невероятные перепады настроения — и в теле откуда-то появляется легкая, мягкая, чистая энергия.

Они идут какими-то запутанными, заросшими тропами, сосны сменяются елями, что тянут игольчатые лапы к их бокам, и полумрак здесь гуще и горше. Поблескивают алмазинками росы узорчатые паутины, под лапы то и дело попадаются обломанные ветки, на пути встречаются валежники и глубокие рваные ямы. Глушь, чаща, темень.

Но Морок прекрасно знает, куда идет.

— Ты когда-нибудь терялась в лесу, Трель?

Воробушек

Дата: Утро, 11-Июн-2019, 12:46 | Сообщение # 1616

яркий костер,
сумрачная инквизиция

Группа: Лесные Коты

Сообщений: 1584

↞ сердце сумрака

Проход из лагеря выплёвывает их в густое молочное утро, ветром врезываясь в бок и щеки, заставляя покачнуть и жадно глотнуть воздуха, чуть ли не захлёбываясь свежим запахом кислых болот и густого пара, наверняка зависшего над озером. До низин лагеря не добирались порывы, оставляя обитателей в привычном аромате хвои и смолы, и Миша понимал, почему все так жаждали вырваться из безопасной клетки ежевичных кустов и знакомых голосов. Паника постепенно отпускала его, оставив за собой лишь навязчивое ощущение неподъемных лап и тяжести на сердце, мешая активно следить за активными действиями лихого оруженосца, что теперь сверкал темными глазами, обернувшись на двух замерших котят. Мише казалось, что он покрывается тонкой корочкой камня, ожидая хоть какого-то движения со стороны племенных; по углам души шкерилась паника за ручку со спокойной отрешенностью, и мальчишка понял, что опять падает куда-то внутрь себя,потому что земля уплывала из-под лап, оставаясь лишь колющим ощущением чего-то фантомного и обжигающего холодом.

Ему нужно было взболтать себя, перемешать огненный коктейль затухающих во тьме эмоций, ему нужен был огонь, на который можно было лететь, пусть даже обжигаясь; тепло возвращало его к жизни, языки пламени причиняли боль, делающую его не топлённым антарктическим льдом, а живым, трепыхающимся. Паника же была похожа на паутину, где, сколько не вырывайся, лишь больше путаешься, а разрывая тонкие прутья, ранишь и себя, и других; но становишься свободным, хоть и не можешь летать. Миша теряется, бродит меж высоких стен, обтираясь боками о влажные стены, вокруг которых завиваются петли пара, устало склоняя голову вперёд, прикрывая глаза, потому что уж свою голову он знает наизусть. Вранолапый активно мелькает спереди, и мальчишка промаргивается, цепляясь зрачками за темную шерсть, вслушиваясь в слова. Кажется, он пропустил начало чужой речи, потонув в шепоте болот и перекличке своего сознания.

— ...это препятствие. Со временем это станет так просто, что вы даже задумываться не будете, — он уже проходил в этом месте, всматриваясь в оскольчатую тьму провала, чувствуя, как мурашки скользят по хребту — Так, Лютя, ты первая. Я пойду сзади, так что не бойся, если что, я поймаю тебя за твой чудесный хвост.
Миша лениво думает: а не оторвётся ли чужой хвост, или сможет ли оруженосец удержать котенка, если она полетит вниз? При свете дня он видит дно рва более чётко, хоть его и укрывает клубок густых теней, осколки отражают свет, на концах острых палок, воткнутых в землю, блестит холодная капля росы, будто капля крови, и лениво скатывается, пропадая.

Первое впечатление важно, и сумрак встретил его трупами одиночек и предателей на границах, а после провел сквозь темные чащи леса, заполненных уханьем сов и мерцанием прячущихся светлячков, в лагере встретив острыми гранями осколков и взглядов.

Миша глазами прослеживает чужой путь, вспоминая собственное ощущение, когда он впервые проходил по тонкой тропинке. Для него тонкие линии были привычны, пролазав по забору, как только научился координировать движения, мальчишка не боялся высоты и ниточек тропок. Зато он боялся шагов за спиной и лёгкого толчка, отправляющего на дно. В его жизни веры бло не так много, чтобы подставлять спину без колебаний, хоть он и понимал умом, что ему ничего не сделают, но приступы удушья опять накрывали с головой, заставляя блестеть глазами и поджимать губы, прикусив язык до крови. Солью и металлом багрянец размазался по внутренней стороне щёк, лёгкая боль отдала в висок.

Оруженосец быстро возвращается, и Миша напряженно смотрит на фигуру, пропускающую его вперёд. На языке крутится полу-просьба, полу-мольба пойти впереди и не смотреть так внимательно; но одиночка лишь кривит чуть капризно губы, отворачиваясь, а после быстрым шагом скользит вперёд, буквально прошмыгивая мимо оруженосца, а после — мимо рва, оказавшись слишком быстро рядом с Лютоволченек.

Ему хватает сил разве что виновато улыбнуться, зная, что так никто не поступает, кидая провожатого на той стороне.

Старший подаёт ему лапу, подушечкой вверх, полукровка замирает, не двигаясь несколько томительных минут. Что-то большое толкает в спину, и, кажется, это его всеобъемлющее удивление. Боги, какие они странные. Мальчишка видел победный жест в исполнении сумрачных, но не думал, что Вранолапый повторится с ним, потому ответных хлопок оказывается совсем слабым, а прозрачные глаза — растерянными. Миша не любил объятий, не любил, когда за спиной кто-то шел, не любил показывать передавленные лапы другим, и Вранолапый неосознанно пересек каждую черту, и теперь городской чувствовал себя так, будто его подушили удавкой, а на сердце выжгли клеймо — так оно заходилось в грудной клетке.

Стоило ли ему тоже неосознанно наступить на чужую больную мозоль?
— Откуда у тебя шрамы на спине? — он разрывает застывшую тишину, выглядя до неприличия заинтересованным, перед глазами маячат куски оголенной кожи, где шерсть так и не сможет отрасти.

Миша знает, что подобное не спрячешь, как не спрячешь изуродованные лапы или щёку. Никуда не сбежишь от воспоминаний, обжигающих огнём, вызывающих неосознанное отвращение. Одиночка поймёт, если ему не станут рассказывать всю подноготную истории, но если это станет чем-то новым, расцарапывающим глаза, он будет только благодарен; он ведь не знает даже части всех законов, всех наказаний, что могут поджидать на каждом углу. Не лучше ли уже сейчас быть готовым?

Глубокий вдох; переплетения запахов накрывают плотной сетью, и мальчишка кидает острый, тонкий взгляд на ров, ожидая, что там вот-вот появятся другие, но пока они одни, можно было заинтересованно смотреть прозрачными, а оттого пустыми глазами в чужие, тёмно-синие, отливающие сумеречной тьмой. Мягкий наклон головы, детское движение ушами и плавный взмах хвостом, что укрыл запястья от чужих цепких взглядов; Михаил, Миша, Новенький — полукровка чувствует как с каждым пережитым мгновением буря внутри утихает, сменяясь штилем, а картинки, мелькающие перед глазами и голоса прошлого вновь замедляются, пропадают. Тем лучше.

Не стоит тыкать палкой в шаткий улей, ожидая, пока на тебя не накинутся пчелы.

Ему не сложно представить, как кровь заливала чужую шерсть, потому что шрамы достаточно глубокие. Миша мог бы себя назвать знатоком, собрав на себе целую коллекцию, поэтому ему интересно, как можно было их получить, ровные, пересекающиеся, тонкие, он бы не обратил на них внимание, если бы не видел столь близко. В другой ситуации, при другом раскладе одиночка бы не оказался так близко к чистокровному сумрачному, потому что точки соприкосновения были минимальные.

Его интересовал и другой вопрос: почему его взяли, если его ещё даже не приняли на испытательный срок, отправив взмахом хвоста отдыхать? Или Миша что-то упустил в своей жизни? Полукровка давит в себе желание заскулить, лечь на живот, прижимаясь подбородком к прохладной земле, и накрыть переносицу скрещенными лапами — спрятаться.

мы всего лишь топь и ветви. спи, мой братец, станет легче
лес с болотом на рассвете видят сны по-человечьи

лань ` 8 лун ` сумрачный уц

Ворон

Дата: Утро, 11-Июн-2019, 20:13 | Сообщение # 1617

сумрачный пёс

Группа: Лесные Коты

Сообщений: 245

Вранолапый не замечает всех внутренних переживаний мальчишки, сбрасывая его странную вялость на то, что он просто еще не привык ко всему окружающему. Бродяга не отличается особой чуткостью, да и даже если бы что-то и заметил, то навряд ли бы стал что-либо предпринимать. Он научился понимать своих самых близких друзей, улавливать их настроение и давать то, в чем они нуждаются, тогда, когда нужно. А лезть в души к малознакомым личностям - совсем не в его духе. Он замечает каждый шрам, но не задумывается о том, откуда они взялись; вернее, он догадывается, что в городе, конечно же, было много тех, кто хочет делать больно другим, но ему нет резона лезть не в свое дело.

Оруженосец дышит глубоко и легко, наслаждаясь утренней прохладой. Где там все?

- Откуда у тебя шрамы на спине?

Бродяга поворачивается к новенькому, цепляясь взглядом за бледные заинтересованные глаза, и удивленно приподнимает бровь.

Он замечает каждый шрам Миши, но не задумывается о том, откуда они взялись; вернее, он догадывается, что в городе, конечно же, было много тех, кто хочет делать больно другим, но не пытается капнуть глубже. Один раз уже...

- Хочешь поделиться своим опытом?
- Не хочу. Да и ты сам не захочешь испачкаться.
- Ко мне грязь не липнет. Рискнешь?

Морошка рискнул.

Но когда речь заходит о его шрамах, даже этих, позорных, внутри Вранолапого ничего не ёкает. Он не стыдился их с самого начала, потому что он принял свое заслуженное наказание, и он знает прекрасно, что шрамы - не клеймо. Как там сказал Морок? Клеймо на наших душах. О его шрамах на спине знает каждый сумрачный, и было бы глупо... Пытаться это скрывать. Или делать своим слабым местом то, что на обозрении у всех.

Отец еще очень давно посоветовал смеяться своим врагам в лицо, и Вранолапый смеется в лицо слабости и страху - это его главные враги.
Поэтому, увы, но пуля новенького пролетает мимо. Бродяга, впрочем, так и не понимает, что это была попытка его уколоть.

- Это хороший вопрос, - отзывается с кривоватой ухмылочкой, поводя плечами, чтобы почувствовать, как огрубевшая кожа на спине чуть стягивается, - Видишь ли, новенький, в нашем племени очень много правил. У нас есть Закон, который ни в коем случае нельзя преступать. Наказания, как ты успел заметить, бывают очень суровые, - Бродяга усмехается как-то совсем бестактно, учитывая, с кем и о чем он говорит, - Но это не обязательно смерть. Когда мне было шесть или семь лун, я тогда только посвятился в оруженосцы, мы с Ряской немного... увлеклись. Сумрачным строго-настрого запрещено выходить за границы племени без особого на то приказа или обстоятельства. А мы были маленькие и любопытные, так что жажда приключений пересилила послушание, - Он говорит не совсем правду, опуская подробности в виде вереницы смертей соплеменников и его желания рассмешить Ряску - это все равно не имеет отношения к делу, - Когда мы возвращались обратно, то на границах нас перехватил Морок Звёзд и... - Пожалуй, тот промежуток времени между встречей с предводителем и самим наказанием и был самым ужасным. Пронзающий, опасный холодный огонь в хвойных глазах Морока, разрывающее детское сердце разочарование на лице Змееуста... "Под плети их". И злость, злость, кипящая злость на всех вокруг и на себя самого больше всего, злость даже на Вьюжнолапую, правильную умную девочку, за которой отец будто специально пошел следом прямо у него на глазах. Вранолапый моргает, прогоняя воспоминания, и заканчивает рассказ, - Мы получили десять ударов ежевичными плетьми.

Это их не сломило. Помогло лучше понять себя - да.

- Вам, детишки, надо хорошенько запомнить все наши законы и правила, чтобы не совершать ошибок. Смертью карается межплеменная любовь, предательство - ну, например, если кто-то сбегает из племени, или передает секреты Сумрака врагам, - убийство соплеменника, попытка поднять восстание... Всё остальное не смертельно. Драка с соплеменником или нанесение ему вреда, неповиновение приказам старших, уклонение от обязанностей, намеренная порча палаток... - Ну, что там еще? Это, вроде как, самое основное?.. Вранолапый молчит, немного раздумывая, - А, новенький, раз уж ты пока на испытательном сроке... Ты котёнок, поэтому тебе ничего не сделают, ну, скорее всего, но чтобы произвести хорошее впечатление, ты должен стараться делать как можно больше всего полезного. Прибиваться к каким-нибудь оруженосцам или воителям и учиться, как делать подстилки, чинить палатки... В общем, сам должен придумать, как бы выделиться. И, главное, одному по лагерю не шататься, в детскую не лезть, в целительскую тоже, да и на склад. Нянчиться с тобой никто не будет, но и обижать тоже, если не дашь повода, - Бродяга слегка усмехается и откидывается спиной на ствол дерева, расслабленно почесывая лопатки, - Есть еще вопросы?

So when you're feeling crazy and thing fall apart
Listen to your head, remember who you are
You're the one, you're the unbreakable heart

__ворон | 13 лун | сумрак

Сообщение отредактировал Вранолапый - Утро, 11-Июн-2019, 20:17

Мёд

Дата: Утро, 11-Июн-2019, 21:16 | Сообщение # 1618

золоmиmся сумрαк оm αнгеловα крылα

Группа: Лесные Коты

Сообщений: 578

6/20
обрыв

Она бежит, чувствуя, как спутывается след заплетающихся лап, бежит навстречу расцветающему на горизонте утру; рассвет розовато-лиловым цветком распускается у полоски темной земли, пуская акварельные пятна по небу вокруг себя. Трели не до красоты начинающегося дня — убегает, движимая тревогой, прочь от обрыва. Той же тропой, что и привела ее туда — кошка юрким зверем тревожит уже знакомые нам мятные заросли, опять цепляя на себя пыльцу фиолетовых цветков и ментоловые пряные нотки. Она не следит за тем, как долго движется вперёд, не оглядываясь, но точно не успевает убежать слишком далеко, прежде чем..

— Трель! Не убегай.

...и она замедляет ход, а после и вовсе замирает послушной тенью, встревоженной, оцепенелой птахой в чужих когтях, потому что не в силах противиться чужой просьбе. Потому что слышит прозрение и ясный рассудок в интонации Морока — или какую-то его часть. Но это уже едва ли похоже на шипение василиска у нее над ухом. Воительница не оборачивается до тех пор, пока предводитель сам не заходит сбоку, глядя ей в глаза все так же мутно, но уже гораздо... привычнее. Без адских всполохов в зрачках. Просто и обычно, так, как всегда глядит. Устало.

Он говорит, что не желал обидеть ее, и это сходит за извинение, хотя прямым извинением и не является. Трель смотрит в глаза Мороку печально-отчаянно, но мягко и с пониманием. Дурацкий, дурацкий Кромешник, какой же ты балбес. Смаргивая с ресниц остатки влаги, птичка выпрямляет спину и поднимает голову выше. Ей очень легко даётся простить и смириться — все ещё больно и страшно, но уже меньше. Сломанная кость срастётся крепче. И она знает, что Морок Звёзд не в себе с юных лет; для нее тяга причинять и получать боль казалась дикостью, но Кромешник — не Трель. Удивительно, но факт. Жизнь в Сумраке научила пташку двум вещам — слушать свою голову и никогда ничему не удивляться. Так что, можно сказать, она готова если не ко всему, то ко многому. И через многое, справедливости ради, уже прошла.

Минута молчания затягивается, но ей все равно — молчание есть спокойствие. Когда взгляд Кромешника оживает, а тишина опять бьётся вдребезги из-за предложения пойти следом, Трель лишь склоняет голову набок. Пара секунд на раздумья — и, как собачка на поводке, идёт за предводителем, потому что ей интересно, а интерес перебивает и страх, и здравый смысл. Можно сказать, что ею двигал интерес весь вечер и всю ночь — и когда она жевала мяту в лесу, и когда пришла к обрыву.

— Что за место? — тихо спрашивает, зная, что и сама увидит чуть позже; потому и не ждёт ответа, а просто идёт следом.

Трели не хочется следить за временем, поэтому она и не следит, но они идут довольно долго. Бор плавно перетекает в ельник, а чаща становится гуще и непролазнее — тут не ходят охотники и патрули, потому что это долго, опасно, сложно; но они похожи на искателей приключений (или сокровищ?), да и Трель здесь лишь ведомая. Сама бы ни за что не пошла — тут черт ногу сломит. Хотя.. один серый черт все никак не ломает. Значит ли это, что все хорошо? Определенно.

— Ты когда-нибудь терялась в лесу, Трель?

— В ученичестве первое время путала лесные тропинки, — признается задумчиво, уводя взгляд наверх и слегка улыбаясь, признается, потому что это забавно, и потому что правда; ей не стыдно, она была маленькой и необученной. Ориентировка в лесу — дело привычки, — но никогда не терялась всерьез, так, чтобы приходилось меня искать.

И хочется добавить настороженное "а что?", но птичка молчит, пряча тень улыбки в усы. Ей кажется, что прямо здесь и сейчас будет твориться настоящая магия. Кромешник удивительная личность — реальность с ним мало того, что перестает казаться реальной, так ещё и очень быстро меняет жанр с триллера на сказку. И обратно в том числе.
Какой же жанр повествование примет на сей раз?

Сплетение

Дата: Утро, 11-Июн-2019, 23:01 | Сообщение # 1619

теневой экономист

Группа: Лесные Коты

Сообщений: 624

---лагерь---

Он с опаской проходит мимо рва, все еще находясь в тонусе и пытаясь выкинуть из головы мысли о совершенстве. Получается плохо до тех пор, пока его не оглушает запахом хвои и утренней прохладой. Плет изумленно останавливается, морща нос и утирая его лапой - будто хочет снять паутинку с себя.

Воздух пахнет тайной. Секретами, что шепчут сквозь вечную зелень, сюрпризами, что таятся поодаль от троп и несут смерть всяк сюда входящему. Плетенок слышит шепот ветра, тонущий в иглах, и ему чудится, будто чаща манит его, будто, сунься он туда - узнает все тайны Сумрака. Но послушание обходится дороже и Плет послушно садится на землю, навострив крупные черные уши.

- десять ударов ежевичными плетьми - улавливает он отрывок и вздрагивает. Как можно выдержать хотя бы один? Как пронести себя через ад? Он помнит, как боялся даже дышать рядом с ежевикой, а тут насильно, с размаху... В голове Плетенка эти удары пока были обязательной церемонией. Он заранее готовил себя к этому и мысль о наказании засела как сама собой разумеющаяся.

Вековой лес гнется под ветром и Плетенок ловит себя на желании помчаться, подпрыгнуть высоко-высоко, закричать громко, в век, в вечность. Он бы обязательно спросил, подумал бы о вечности, но пока для него вечность - это лес. Поэтому мальчик бросает другой вопрос. Небрежно, вникуда, но желая получить ответ - так он предпочитает взаимодействовать с этим миром:

- Во сколько нас всех побьют плетью? - он уверен, что без этого хорошим воином не станешь. Интересно, а Метель или Морок Звезд как вытерпели удары?

С п л е т е н и е ⠀ 9 лун
её брат

⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀не уничтожит, не укажет путь

⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀и черт бы с ним, но мне бы так хотелось

⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀убрать свою тупую мягкотелость.

и гнуть своё. хоть медленно, но гнуть.

Лай

Дата: Полдень, 12-Июн-2019, 02:56 | Сообщение # 1620

Ученик Сумрачного племени

Группа: Лесные Коты

Сообщений: 227

Люти действительно трудно дался путь надо рвом. Не потому что она боялась или переживала, у нее не подкашивались лапы и не закатывались глаза, просто непоседа лишь с огромным трудом заставляла смотреть себя под лапы, а не задирать голову повыше, поглощая в темном зрачке каждую деталь внешнего мира. Эти пару хвостов казались настоящей пыткой! Когда ты уже чувствуешь такое обилие самых разных запахов и буквально ощущаешь как все самое интересное и неизведанное дало тебе прикоснуться к нему, приходится смотреть под лапы.
Конечно, украдкой Люти все равно поднимала взгляд на таинственный лес, но это ведь не то же самое, что с разбегу прильнуть под ближайшую крону и всеми органами чувств упиваться свободой.

А еще пока Люти шла надо рвом, то интуитивно держала хвост ближе к телу, а то вдруг Воро покажется что она падает. Хвост у девочки конечно чудесный, но один!

Оказываясь наконец полностью за пределами лагеря непоседа тут же становится почти вдвое больше себя; черно-белая шерстка вся поднялась от ликующего предвкушения. Гиперактивный ребенок — горе в семье.

Без раздумий девчонка "дает пять" своей нянечке, а после изучающе смотрит на Мишу. По началу котик не представлял для нее особого интереса — какая разница откуда он? — но теперь Люти начинает думать об этом больше и, возможно, разговор с бывшим бродягой будет интересным.
Вообще, Люти, не смотря на убеждения старших, все еще уверенна, что разумных племен кроме Теней не существует, иначе они бы все давно одумались и присоединились к Сумраку. Непоседа была уверенна, что если в лесу и есть другие коты, то они просто глупые дикари, которые и кошачий язык-то не понимают, и вряд ли способны думать. Миша конечно не похож на идиота, но он ведь и не из другого племени, а просто бродяга, к тому же, отец его был Сумрачным, так что это ничего не нарушает в хрупком Лютином видении мира.

Быстрый поток мыслей прерывает вопрос Миши о шрамах и рассказ Воро. С особым интересом девочка отмечает перечисление запретов. Ну, такой список соблюдать совсем не сложно, только вот интересно кто все эти правила придумывал, Морок Звезд? Или кто-то до него? Когда вообще появились все законы?

— А умирать запрещено? — не моргнув и глазом спрашивает Люти. Кажется, будто запрети ей сейчас умирать и эта девчонка правда проживет вечность.

не позволю
.....................боли
..............................замарать листы чистой бумаги
.....................
.....................
.....................
Лай † 10 лун † Сумрак