Незаметно подкадывается сезон Юных Листьев, пробуждая лесную природу и прибавляя жителям новых хлопот.
С Изнанки возвращаются Грозовой воин Мрачногрив и Ветряной Хмелюшек, а также Речные Ветреный и Горный Перевал.
Горечь Звёзд и Шиповник проводят собрание на Главной Поляне, где обсуждается вопрос с нападением Изнанки. По окончанию собрания верхушки призывают воителей выступить на Остров Советов и дать отпор общему врагу.
Также происходят посвящения.
В племени Теней Зарница становиться воительницей Зарево; Таинственная, Сычушка, Песнь и Молниелап получают новых наставников — Ягеля, Полымя, Зайца и Синицу. Искалеченный Можжевельник переходит в статус Старейшины.
В племени Ветра Стая и Сладянка становятся ученицами Стаей Птиц и Усладой, а их наставниками — Стриж и Лечащий. Хмелюшек, не помнящий своего имени, принят обратно в племя под именем Зеркальный.
Новая предводительница Речного племени Танец в компании Нивяника посещает Лунное Озеро, где пока не получает дара девяти жизней, но становится Звёздный Пляс.
Воители четырёх племён прибывают на Остров Советов и вступают в бой с Изнанкой, где принимают первый удар.
Обновлено: 31.03.24
Погода в игре
Утро сохраняется ясным после звездной ночи. Согретый солнечным теплом воздух продолжает прогреваться все больше. Весь лес постепенно зеленеет. Яркими коврами расцветают весенние первоцветы: подснежники, крокусы, прострелы. Золотятся на березах сережки, многие кусты набирают цвет. К обеду легким ветром приносит облака, но они не застилают небо целиком. К вечеру спокойная погода сохраняется, но ночью облаков становится больше, так что звездной ночи можно не ждать. Вода в водоемах возвращается в свое обычное состояние.
Температура: утром +9, днем +16, ночью +8
Сила ветра: мягко дует тёплый ветер
Охота: высокая вероятность успешной охоты весь день
Травы: почки превращаются в листья, травка зеленеет, лечебные травы продолжают расти и наполняться силами, а вот сезон сокодвижения подходит к завершению
Сердце лагеря расположено на самом дне глубокого оврага с крутыми склонами. С одной стороны закрывает овраг высокий [dashed]скалистый склон[/dashed], с других же он укрыт от непрошенных взглядов густыми кустами ежевики. Спуститься в лагерь можно только с помощью [dashed]поваленного дерева[/dashed], и никак иначе. Лишь с высокого скалистого обрыва открывается вид на [dashed]Главную поляну[/dashed]. Это поляна, выстланная низкой, примятой многими лапами травой, и окружённая высоким папоротником. Здесь проводят свои вечера воители всех племён, сюда же стекаются юные котята и королевы.
На скалистом склоне расположено множество пещер, служащих укрытием для большинства котов. Часть из них уходит под землю, образуя норы, другие поднимаются на высоту до двух метров, сплетаясь сетью пещер. В стороне от них находится [dashed]большая каменная лапа[/dashed] − каменный выступ с пятью небольшими островками, словно раскрытая лапа, простирающаяся над воителями. С неё предводители и избранные ведут собрания, объявляют о посвящениях и сообщают о важных событиях племени. С лапы свисают лианы дикого винограда, широкими листьями укрывающие вход в палатку целителей, разместившуюся прямо под выступом.
Если забраться по дереву, что надежно уперлось стволом в Главную поляну, то можно попасть на [dashed]каменный карниз[/dashed]. Этот карниз достаточно широкий, чтобы по нему безопасно прошел один взрослый кот. Забравшись туда, можно попасть в самые верхние, еще не до конца исследованные пещеры. Под корнями дерева, ведущего на карниз, в небольшом углублении находится отдельная [dashed]сумрачная куча с дичью[/dashed]. Она располагается довольно далеко от общей и скрыта от глаз папоротниковой порослью.
В лагере всегда слышен плеск воды. Со скалистого обрыва стекает тонкий, но быстрый и шумный [dashed]ручей.[/dashed] Он водопадом льётся по камням склона, образуя небольшую лужицу у подножья, и заворачивает в палатку целителей.
Здесь же, в считанных хвостах от ручья, находится [dashed]Куча с Добычей[/dashed]. Это небольшое углубление в каменной скале, куда не попадают лучи солнца и дожди, а значит, пища всегда остаётся сухой и медленнее портится. К тому же, отсюда недалеко идти до палатки целителей и детской, а значит, даже самые слабые члены племени не будут обделены пищей. ⠀ ⠀ ~°·⠀Состояние⠀·°~
Он выдыхает тихий, горький смешок, чувствуя, как горло сдавливает удушливый ком. Накрывает своей лапой лапу соплеменника, будто вот-вот перевернёт её и, как множество раз до этого, поможет вытащить колкую занозу, впившуюся в нежную подушечку. Вместо железного привкуса крови и тлетворного душка смерти Соловушке на мгновение кажется, что от Хмари, как и раньше, пахнет тёмными закоулками хвойного леса, мшистыми топями, кисловато-сладкими болотными ягодами, терпкими синими тенями. И самая большая опасность — ухватиться за старую корягу, выпирающую из топких изумрудных вод, загнав в лапу на прощанье занозу.
Хмарь всегда забирался в самые опасные, самые далекие уголки территорий, сколько бы раз его не просили быть осторожным. Погубил его, в конце концов, вовсе не дом.
— Прости.
Он только едва качает головой, болезненно улыбаясь, зажмуривая слезящиеся глаза: не надо, не извиняйся, не проси прощения, ты ни в чем не виноват. Мглуша кажется таким маленьким сейчас, таким, каким Соловушка видел его в первый раз, когда тому было всего несколько дней от роду. Он подарил ему его первое имя и сумрачную колыбельную. Теперь Мглуша умирает в его лапах.
В тот день, после проливных дождей и гроз, светило мягкое весеннее солнце, и в лесу сладко пахло майским мёдом. В детской — тёплый запах молока и свежего мха. Рядом с Соловушкой — Ненастье и Шепот. И Мглуша. Тогда он спросил его:
— Хочешь, расскажу сказку?
[indent]«Мы Тени, а значит, за нами — победа, И смертью своей мы в веках победили»[/indent]
Его почти ощутимо передёргивает. Он не будет петь это теперь — высокопарная, жестокая насмешка. Может, мятежники прошлого, далекие теперь, как и сам дом, умирали, побеждая в веках, но многие после них, и Мглуша сейчас умирает, как умирают все — тихо, неотвратимо уходя в туман посмертия, оставляя после себя не громкоголосые гимны, но осколки тёплых, простых воспоминаний.
Все их легенды и песни мрачны — в них мало света, как в непроходимых еловых чащобах и топких бархатных болотах. Но есть и другие, родственные лунному свету, робким золотистым лучам, проникающим наискось сквозь хвойные ветви. Есть песни-нежные-прощания, остающиеся на щеке материнским поцелуем. Есть песни, которые возвращают домой.
[indent]«Когда туманы были молодые, Когда луна висела на ветру, Там, где деревья шепчут вековые Сходились Тени на совет к костру.
Они ловили белое сиянье, Они смеялись карканьем ворон. Их тусклые, простые одеяния Венчались блеском золотых корон.»[/indent]
Он поёт тихо, иногда рвано глотая ртом окровавленный воздух, но очень стараясь, чтобы слова текли плавно, прогоняя предательскую дрожь. Не видит, кто становится невольным свидетелем прощания — он смотрит только на Хмарь, бережно обнимая его одной из лап.
[indent]«Ночь отравлялась запахом цветенья Болотных низких неказистых трав. Сползались змеи в птичьем оперении Почтить во тьме своих безликих глав.
В костре сгорала хвоя и рябина, Был терпок дым, был плавен разговор. К рассвету шелком ляжет паутина, Укрыв провалы темных лисьих нор.»[/indent]
Ночь отступает, сменяясь серым неказистым утром — светло-пепельным, снежным, бессолнечным. Кровь чернеет на снегу. Но они не здесь, они — там, где туманы стелятся серебристой шалью по устланной хвоей земле, где вековые сосны пронзают верхушками слепые небеса. Там, куда, Соловушка надеется, Хмарь обязательно вернётся, и будет, как раньше, до рассвета цеплять занозы, пачкаться в переспелых ягодах, ловить гибкие тени за чернильные хвосты. Растворяясь, растворяясь, растворяясь.
[indent]«В сырых лучах серебряного солнца Растают Тени серою волной. Настырный ветер в тихий лес ворвется, Несясь в ногах кобылы вороной.
Тогда туманы были молодые, Тогда луна висела на ветру, Шептали там деревья вековые, И Тени растворялись по утру.»[/indent]
Соловушка не двигается, и Хмари почти уже не больно. Даже почти не страшно. просто очень не хочется
тень сворачивается клубком под животом и ластится под лапы - Мглуша чуть напрягает пальцы, поглаживая ее. Его вечный спутник, его давний собеседник - сумрачный вложил в этого вымышленного друга все свои чувства к братьям и сестрам, которые не удалось выразить. он уверен, что там, куда он отправится, тень продолжит его сопровождать.
в глазах не скапливаются слезы, они беззастенчиво бегут по щекам, горчат на губах.
когда Соловушка начинает петь, Хмарь тихо всхлипывает и укладывается удобнее. Он торопится подышать еще немного, хочет, чтобы звуки вокруг - еще ненадолго - но побыли четкими. Смотрит травнику в лицо и улыбается - тонко и нежно, а потом закрывает глаза.
слова старой колыбельной льются, перед внутренним взором Мглуши вырастают знакомые пейзажи. Вот тропа векового леса петляет, теряется среди стволов, убегает вдаль. В легкие вползает запах терпкой хвои, вытесняя собой кровь и тлен. Мглуша чувствует, как мягко волнуется под ним болото - густое пахучее и жадное. Теплое, уютное. родное
Когда в ушах начинает звенеть, он медленно поднимает голову, отчаянно хочет дослушать песню. Нечестно будет умереть без завершающего куплета, просто нечестно. он уже не думает о том, что мог бы сказать Соловушке, но не успел. В этом больше нет смысла, вряд ли травнику нужны эти слова. Он и без них все знает.
ты мой лучший друг, Соловушка я очень тебя люблю спасибо, что всегда заботился обо мне спасибо, что провожаешь сейчас
Начинает дышать тише, медленнее. Снова опускает голову на лапы.
ему очень хорошо сейчас. темнота его никогда не пугала слезы высыхают, остаются живым. удел мертвых - спокойствие.
— до встречи, Соловушка, — они встретятся еще, и не раз, — до вс .. т..
Горло сжимает, когда Мглуша видит, как Соловушка баюкает его окровавленное тело. такое маленькое, с ума сойти, я был таким маленьким? А теперь у него под лапами - звездная пыль. Хмарь сглатывает слезы, которые душат душат душат и склоняется над сумрачным целителем, который еще даже не ходил к озеру. целует его в лоб, трется щекой о макушку.
жаль, но теперь пора уходить, чтобы проверить - а правда ли в Звездном Племени все так чудесно, как говорится в сказках? Хмарь выпрямляется и отступает, поднимает выжидающий взгляд на небо. куда дальше? его не должны проводить?
дует ветер - но другой, новый. Мглуша при жизни такого не ощущал. Наверное, если за ним следовать то.. но следовать за ветром не получается, потому что он подхватывает звездного кота и уносит - но совсем не в Звездное Племя.
С каждой новой строчкой Хмарь дышит всё ровнее, медленнее, тише, будто боль и холод покидают тело. Соловушка жмётся к нему отчаянно, как если бы он падал, будто ещё можно удержать, спасти, не дать упасть.
Он не удержал Остролапника там, на изломе миров. Жизнь Мглуши выскальзывает из лап бесшумно, вместе с холодным февральским ветром. Он едва слышно шумит в безликих ветвях, роняя хлопья снега.
— До встречи, Соловушка, — Нет, пожалуйста, подожди — До вс.. т..
Всё затихает.
— До встречи, — одними губами шепчет Соловушка, опуская щеку на чужую макушку.
Чувствуя прохладное, мягкое касание в ответ.
Он содрогается, зарываясь носом в серебристую шерсть, заляпывая её горячими солеными слезами, давясь тихим всхлипом. Вместе с Хмарью тают, истончаются тихие вечера под сводами векового дуба, уютное молчание, разделяемое на двоих, робкое тепло, горьковатый запах припарки из тысячелистника для ссадин на лапах, разноцветные камушки, причудливые веточки и мягкие перья, которые Соловушка приносил в подарок — теперь всё это только у него. Больше не на двоих.
До встречи как маковые семена на вкус. Притупляют боль, но не излечивают болезнь.
Он так устал. Он бы хотел лежать вот так, прижимаясь к холодному телу, пока жизнь не покинет его самого, наконец обрывая бесконечную вереницу дней, лишенных всего знакомого, родного, теплого, ему бы хотелось, чтобы их "до встречи" обернулось новым "здравствуй", ему хочется домой.
Он приподнимается, и собственное исхудавшее тело ему кажется слишком тяжелым. Он окидывает взглядом то, что осталось от Хмари, с каким-то затхлым, опустошающим отчаянием и бессилием понимая, что он не сможет даже похоронить его по всем обычаям. У них нет ни болота, ни погребальных трав. Ни лаванды, ни мяты, ни хвои — нет даже хвойного леса, чтобы добыть хотя бы один ингредиент. А если бы нужные травы были, он не смог бы их использовать — запасы малы, и травы сейчас нужнее живым, чем мертвым.
Наконец Соловушка замечает Ягоднолапа, застывшего неподалёку, и валяющуюся рядом с ним палку. Травник поднимается окончательно, утирая лапой намокшие щеки, в итоге лишь размазывая по лицу красноватые разводы чужой крови.
— В целительской начинаются роды у королевы. Иди, помоги ей. Я закончу здесь и приду к вам, — голос уже не дрожит, в остатке — горчащая сухость.
Хмарь весь в крови. Соловушка сгребает лапами чистый снег, принимаясь оттирать чужую шерсть, бережно переворачивая соплеменника с одного бока на другой, и, когда основная часть крови смыта, травник вылизывает его, нежно приглаживая растрепавшуюся шерсть на щеках. Он переносит Хмарь ближе к центру поляны, подальше от примятого и окровавленного снега, укладывая его так, как если бы друг просто заснул.
Он замечает котят, застывших рядом, и ещё несколько сумрачных. Поворачивается к ним, чуть склоняя голову:
— Можете попрощаться с соплеменником.
Вот и всё.
Соловушке ничего не остаётся, кроме как на негнущихся лапах пройти к пещере, оставляя позади бездыханное тело Мглуши.
Он с трудом помнил пения собственной матери. Баллады о великих воителях, что ясной стрелой мчатся за горизонт, на встречу славе, уже давно потухли в памяти. Но они были. А вот тихое пение теней ему довелось узнать впервые. Слова разобрать было тяжело, ведь Соловушка сильно снизил громкость своего голоса. Но то, как он это пел...
Ягодка поджал губы. Так тяжело принять утрату, но гораздо тяжелее видеть, как другие ощущают её. А Соловушка был не просто другим, он был важен для юного ветряка. И так хотелось разделить эту боль, утешить, но мальчик совсем не знал Хмарь ранее, совсем не чувствовал какой-то привязанности или другого тепла. Вообще ничего, даже того, как сжималось его собственное сердце. Рыжик мог только сочувствовать чужой утрате. И вот тело старшего мальчишки обмякло, потеряло дух.
Соловушка был опустошён, — этого было нельзя не заметить. Ребёнок мог лишь молча принять его наказ, поднять ношу, принесённую из леса, и поплестись в пещеру. Его слова ничем не помогут. Стоило ли колоть сильнее?
☼ в пещеру пøд каменной лапøй
⠀⠀⠀⠀бσяρышнuк ▿ nяmнα∂ųаmь ▿ ųелumель веmρα ⠀ ⠀я nσнял сσль землu u nρuнuмαю в себе mьму ⠀⠀u nρелσмляю свеm ραз зα ραзом ⠀⠀⠀u еслu мне nρuкαзывαюm звёз∂ы – я σmкαзывαю ⠀
⠀⠀⠀⠀бσяρышнuк ▿ nяmнα∂ųаmь ▿ ųелumель веmρα ⠀ ⠀я nσнял сσль землu u nρuнuмαю в себе mьму ⠀⠀u nρелσмляю свеm ραз зα ραзом ⠀⠀⠀u еслu мне nρuкαзывαюm звёз∂ы – я σmкαзывαю ⠀
Дата: Полдень, 22-Фев-2023, 18:43 | Сообщение # 620
в тени только я и сотня моих чертей
Группа: Лесные Коты
Сообщений: 245
- тропа -
Шаг - невесомость. Ставит лапы осторожно, как будто подкрадывается. Ей в лагере привычно неуютно и хочется снова уйти - искать Смешок или Лиса, просто бродить среди деревьев, в попытках поймать себе обед. Но что-то потаенное, похороненное в ее душе, не дает покоя, манит приходить и смотреть.
Гадюка держится кромки поляны, оценивая происходящее быстро и цепко. Бесит не узнавать часть лиц. Те лица, которые узнает, вызывают слишком слабый интерес. Девчонка поджимает губы, обходя поляну по кругу, старательно не смотрит на хрупкое тельце в центре этого круга. Почти спотыкается о застывших котят - рыжий, белый, черный. Шипит, скаля зубы и морща нос: — Пошли вон, плешивики, — сплевывает, проходя мимо нарочно задевает черного пацаненка так, что он как минимум шатается.
И наконец идет в центр - медленно, с неохотой.
Возле Мглуши - спиной к остальным, старательно скрывая лицо. Тянется и приподнимает лапой его морду - умиротворенное выражение, а снаружи - кровь.
Гадюка улыбается, а во взгляде плещется лютиковый сок. Девчонка склоняется ниже, прикрывает глаза и вдыхает смерть.
задыхается от подступающего смеха. издает что-то среднее между смешком и всхлипом и распрямляется.
она попрощалась - она убедилась, что он мертв, как и почти вся ее семья.
я царица кошмаров, хозяйка в своём лесу: мне душонка твоя, царевич, на два укуса
тишина. лунный свет серебрит росу. ты приходишь ко мне - и как будто совсем не трусишь.
Дата: Полдень, 22-Фев-2023, 19:18 | Сообщение # 621
воплощение беды дух сумрачной стали
Группа: Лесные Коты
Сообщений: 466
пещеры;
Где-то в процессе выхода Птичий ускоряется, чтобы оставить позади Лиса, лихорадочный огонь под кожей и ощущение ошибки в темноте палатки. Ох уж эти внезапно возникающие планы, когда ты сначала говоришь, дада, пойдем, а потом со всех лап улепетываешь, чтобы спрятаться. Ему просто нужно немного времени — лун шесть — чтобы переварить.
Так что из палатки он вылетает растрепанным, со стянутым усталостью лицом, чтобы со всего размаху вписаться в запах свежей крови и тормознуть в снегу. Это не должно бить пощечиной так сильно — они часто сталкивались со смертью, в ней не было ничего, что не было бы уже вызубрено, высечено на костях. Путь дальше, который рано или поздно закольцуется в новую жизнь. Но умереть на чужой земле, где болотные огни не проведут тебя через тени к мраку? Так ведь и потеряться можно.
Птичий, если говорить честно, не очень любил церемонию прощания, потому что мысленно он продолжал потом долгое время возвращаться к воспоминаниям того, как искажается чужой облик после остановки сердца. Но пропустить означало показать неуважение и отсутствие хоть какой-то привязанности. Такое не подходило.
Над маленьким — удивительно маленьким — тельцем Мглуши склонилась Гадюка, Птичий отслеживает линию ее плеч с напряжением во взгляде, пока перебирает лапами по направлению к ним, оттягивая момент встречи-прощания, как может. Оттягивать долго, как обычно бывает в такие моменты, не получается, поляна сжимается до нескольких шагов. Бесит. И Гадюка не торопится отходить, понятное дело, вроде ее мать присматривала за Мглушей, считай одна семья.
Птичий коротко касается лба сумрачного ребенка, выдыхая, лишь бы не переполнять легкие воздухом, смешанным с кровью. Хорошего путешествия, сумрачная пташка. Поднимает глаза на Гадюку.
Что в таких ситуациях говорят? Сочувствую? Сожалею о твоей утрате? — Привет, — в его репертуаре. Птичий дергает ухом, кивая в сторону, предлагая соплеменнице без слов отойти. Не над телом же разговаривать. — Судя по тому, что Лис еще не несется сюда с воплями, он уснул в палатке. — если ты его искала, конечно.
Ну вот так, да, сначала мы говорим пойдем сбежим, а потом пускаем слюни в подушку.
Дата: Полдень, 22-Фев-2023, 19:26 | Сообщение # 622
в тени только я и сотня моих чертей
Группа: Лесные Коты
Сообщений: 245
Почему-то она совершенно не ожидала, что кто-то подойдет к ней. Даже вздрогнула бы, если бы не научилась давно себя контролировать. Переводит на Птичьего медленный взгляд бледных глаз, впивается в лицо, в изгибы шеи.
А они ведь давно не виделись, верно? Если бы не Лис, Гадюка медленно пожирала бы Птичьего с потрохами, но тех, кто нравится ее другу - априори ждет пощада. Она только улыбается своей абсолютно неприятной улыбкой. Гадюка с подросткового возраста не умеет улыбаться иначе, мышцы ее лица просто не соглашаются принять дружелюбное выражение. Поэтому она тянет хищно-жадную усмешечку и облизывает темные губы.
— Привет, — в горле умирает сдавленное хихиканье. От тела Хмари она отходит легко и не оборачиваясь. Скоро она забудет его черты так же, как забыла черты матери.
Опа, Лис живой. Лис вернулся - от Птичьего пахнет этим бандитом за три километра. Гадюка шатается вперед, тыкаясь в соплеменника носом - куда-то в его предплечье, и все таки тихо смеется. Лис пройдоха, неужели все таки смял эту подстилку?
— Сладенько пахнешь, — сверкает глазами и хитро смотрит снизу вверх, — успел отдохнуть?
Она тоже рада видеть Птичьего. Пусть она и не считает его своим другом, но он та часть компании, которая ее устраивает. а это очень маленькая компания.
я царица кошмаров, хозяйка в своём лесу: мне душонка твоя, царевич, на два укуса
тишина. лунный свет серебрит росу. ты приходишь ко мне - и как будто совсем не трусишь.
Дата: Полдень, 22-Фев-2023, 19:29 | Сообщение # 623
нαnραвленuе нα юг, σρuенmαųuя – нα веmеρ
Группа: Лесные Коты
Сообщений: 343
▹пещера под каменной лапой
На поляне снова была смерть. Ученик, которого он видел её еле живым, всё же оставил свою жизнь. Воин видел, как вокруг тела собираются сумрачные, ведь это так правильно. Интересно, если бы кто-то из ветра так же распластался посреди поляны, кто-то пришёл бы проститься? Может их племя попросту обречено на вымирание? Все племена.
Пара шагов вдоль стены, чтобы скрыться из угла обзора пещерных жителей, туда, где была куча с добычей. Сейчас там пусто. Вот они все нагорюются сейчас, а потом проголодаются. Целители после родов тоже захотят перекусить. Яблоне нужно будет восстановить силы. Но стоило ли делать что-то для неё, для той, кто хранил его секрет и, судя по последним событиям, возможно, с лёгкостью его раскроет. Волнуется ли он? Совсем немного. Это всё же только его ошибка.
Кот медленно идёт к выходу; совершенно спокойный, словно совсем ничего не произошло. А что произошло, собственно?
▹ежевичная тропа
[indent]пушица, 17 лун документы на персонажа[/indent]
[indent]пушица, 17 лун документы на персонажа[/indent]
Дата: Полдень, 22-Фев-2023, 20:03 | Сообщение # 624
воплощение беды дух сумрачной стали
Группа: Лесные Коты
Сообщений: 466
Смотрите, какой у них дружеский диалог завязывается; прямо как и должно быть: на фоне трупы, каркают птицы, снег перемазан в крови. Обычный сумрачный антураж, от которого Птичьего передергивает. От Гадюки тоже бы дергало, если бы он за столько лун не привык к тому, что нормально в его племени чокнутых улыбаются разве что после смерти.
Птичий давит кислую усмешку в ответ, постепенно снимая с себя слой за слоем хлесткую тревогу; за спиной остается гранатовая россыпь на снегу, за которую теперь не цепляются болью зрачки. Белизна под лапами спокойнее.
Гадюка подается вперед, утыкаясь носом Птичьему в плечо, а тот невозмутимо уклоняется. Ему на сегодня хватило обнюхиваний и прикосновений, он теперь от такого откисать будет долго, пока отпечатки не сойдут со временем, не сотрутся из памяти. Сладенько пахнет? Птичий кривится, пахнуть он может разве что мхом, Лисом и изнаночным туманом, и не угадаешь, на что у Гадюки кинк. — Ага, можешь пойти потереться об Лиса, тоже будешь сладенько пахнуть, — язвит, из него так и лезет сплошное недовольство, вот только Птичий не знает, откуда оно. Он останавливается на краю поляны, зарывшись пальцами в снег. Запах? Выветрится. Остается надеяться, что из его головы — тоже, — у него как раз режим пиявки. — Птичий старается не думать о том, что он и правда провонял во всех местах. — Отдохнул? — задумчиво, — да.
Если пятиминутную дрему можно принимать за отдых, а Птичьего — за активиста, то да, он отдохнул.
Дата: Полдень, 22-Фев-2023, 20:11 | Сообщение # 625
в тени только я и сотня моих чертей
Группа: Лесные Коты
Сообщений: 245
Ее почти совсем не трогает пейзаж вокруг - на Изнанке и не такое отпечатывалось на сетчатке ее глаз. Гадюке даже нравится, как красный смотрится на белом. и мертвый Мглуша ей тоже нравится.
— Оу, так ты прям вот.. терся об него? — невинно вскидывает брови, навостряет уши и вообще вся выпрямляется, откровенно глумится над чужими словами. Хотела бы, даже, глумиться чуть злее, но негласные законы дружбы с Лисом ее тормозят.
— Я бы на это посмотрела, — мажет взглядом по лицу Птичьего, по поляне и наконец смотрит в небо. Что ей действительно надоело - так это зима. Гадюке не нравится холод, хотя бесконечная белизна, на фоне которой так чувственно выделяется любой цвет, ее устраивает. Известие о Лисе - вот то, что на самом деле ее интересует. Без него мир для нее терял часть своей привлекательности, без него повисала занесенным над шеей мечом скука. но бежать в палатку, чтобы потереться об друга, Гадюка не спешит. Пусть спит, он никуда не денется, так же, как и она.
тараканы всегда выживают.
— Хочешь погулять, Птичкинс? — цокает языком об зубы, как в детстве коверкая чужое имя. интересно, отреагирует?
Гадюка смотрит привычно хитро, что у нее на уме не знает даже она сама.
я царица кошмаров, хозяйка в своём лесу: мне душонка твоя, царевич, на два укуса
тишина. лунный свет серебрит росу. ты приходишь ко мне - и как будто совсем не трусишь.
Дата: Полдень, 22-Фев-2023, 20:36 | Сообщение # 626
воплощение беды дух сумрачной стали
Группа: Лесные Коты
Сообщений: 466
— Оу, так ты прям вот.. терся об него? — если после этой фразы Птичий вылетает в астрал, а он вылетает, то в этом нет его вины. — Я бы на это посмотрела.
Просто его флешбекает в темноту, маковую хмарь, ощущение бьющейся жилки под пальцами; неловкость ударяет по затылку, Птичий судорожно вдыхает — секундная заминка. Как прикосновение — нос к носу. Общаться с Гадюкой, как ходить по минному полю, никогда не знаешь, в какую твою мягкую жилку вонзятся чужие клыки; Птичьему просто невероятно везет, что с ним играются, а не настроены на медленное убийство с последующим пожиранием.
Что один, что вторая, оба одинаково хороши в том, чтобы выдергивать землю у него из-под лап.
— Нет, мне что, заняться нечем, — я просто засунул мох ему в рот, это не считается. Все, что шло после мха, Птичий виртуозно выкинул из своей памяти. Так же виртуозно он съезжает с темы, плюхаясь в мысленный бассейн, лишь бы не дать ушам опять вспыхнуть.
Что было то прошло, что было — то уже не повторится. — Хочешь прогуляться, Птичкинс? — Птичий морщит мордочку, поджимая губы. У них реально какой-то пунктик на то, чтобы называть его кличками. У одного — Воробушек, нежно-ласковое, личное, у второй — Птичкинс — насмешливое, детское; Птичий терпит, о, он так терпит.
В один день он точно лопнет.
Птичий страдальчески на нее смотрит, ему не обидно, его просто бесит. Раздражает. Выводит из себя. Корежит, как под неудачно вывернувшей на тротуар машиной. Ну, как бывает, когда у тебя вместо скелета — каша. — Птичий, — по привычке поправляет, не надеясь на хоть какой-то результат. Но и смириться с тем, что ему дали кличку, как дворняжке новые хозяева? А вот Лиса он даже не пытался поправить, хотя стоило бы, просто было в этом что-то горчаще-приятное — иметь личное. — Не хочу, — кисло, устало, задушенно. Но кто его послушает? Риторические вопросы задают, чтобы получить на них положительный ответ. — Куда пойдём?
Поражения нужно принимать с чувством собственного достоинства. Например, выразить свое нежелание.
Дата: Полдень, 22-Фев-2023, 20:45 | Сообщение # 627
в тени только я и сотня моих чертей
Группа: Лесные Коты
Сообщений: 245
Как Гадюка и ожидала, Птичий корчит смешную мордашку. Хочется его еще и потрогать в довесок, но девчонка решает не насиловать чужое личное пространство слишком сильно. В конце концов, ей скучно, а соплеменник отличная компания чтобы эту скуку развеять. Если она переборщит, если перегнет ту невидимую, но давно обозначенную, палку, то он просто уйдет, оставив ее неудовлетворенной и одинокой.
Она лишь задумчиво хмыкает, когда он называет свое правильное имя. Ей интересно, кто поднесет разогретую иголку к воздушному шарику терпения Птичьего - она или Лис - после чего неминуемо будет взрыв. милый взрыв
— Да хоть куда, — пожимает плечами, — мне не нравится этот лагерь, — как и любой другой.
поднимается с насиженного места и медленно идет к тропе, логично не обращая внимания на нежелание Птичьего. Это он придуривается, а так-то конечно хочет. Кто откажется от увеселительной прогулки по зимнему лесу? Через плечо бросает взгляд на сумрачного, цепляясь за его лицо. Он и правда не выглядит чрезмерно недовольным. В меру.
— Может пожрать найдем. Живот сводит, если честно, — поджимает губы. Гадюка даже не проверила кучу с дичью, но что-то брать из нее ей совершенно не хочется. Не потому что она такая гордая, или не потому, что стесняется. просто ей нравится пожирать свежее мясо там, где она его поймала. так она чувствует себя живой.
- тропа -
я царица кошмаров, хозяйка в своём лесу: мне душонка твоя, царевич, на два укуса
тишина. лунный свет серебрит росу. ты приходишь ко мне - и как будто совсем не трусишь.
Дата: Полдень, 22-Фев-2023, 21:01 | Сообщение # 628
воплощение беды дух сумрачной стали
Группа: Лесные Коты
Сообщений: 466
Зато тактика скатывания всегда с этими двумя работает — они идут на поводу у Птичьего. Поэтому он с ними и общается, у двоих бесноватых язв их племени есть ощущение, где не стоит давить. Иногда Воробушек задумывается, а не перепутали ли их мамы в младенчестве, потому что частенько проскальзывает мысль, что они определенно из одного живота выползли. Гены там какие-нибудь, или отклонения, передающиеся по отцовской линии.
Птичий со скрипом шевелится и бредет следом за Гадюкой; он слишком рад выходу из лагеря, потому что это невероятно удачная возможность оказаться от Лиса на несколько сотен метров дальше. Может быть, ему ветром из мозгов выдует всякую клоачную дрянь, бесовскую заразу. Птичий не спешит догонять Гадюку, чтобы пристроиться ей под бок, не в его характере, не с его желаниями. Ему комфортнее тащиться позади нее и заставлять оборачиваться. Ну а вдруг шею свернет? Птичий хоть повеселится. Потом, конечно, придется звать Соловушку, но это пустяки.
Такие как Гадюка не дохнут. У них иммунитет к смерти.
— Хочу ягоды, — он бы еще листьев поел. Что-нибудь сладенькое, или кислое.
Когда-нибудь Птичий определенно сожрет что-нибудь ядовитое и будет блевать. Он вообще сын помойки нищей, что видит — то и ест, главное, что выглядит симпатично. И за чем бегать-прыгать п сугробам не нужно. Может быть, поэтому он так и не вырос.
-Ежевичная тропа- Кошка уныла посмотрела на место, где должна быть куча с дичью, там не было ничего, АБСОЛЮТНО ничего, у Выдры засосало под ложечкой, сама она принесла только воробья, очень худого воробья, она планировала поменять его на другую дичь, но там вообще не было другой дичи, но она понимала что другие коты скорее всего голодны и оставила воробья. С печалью посмотрев на него. [off]+воробей[/off]
А моря, до краев наполнялись по каплям… И срослись по песчинкам камни… Вечность, это наверно так долго?…
Спокойствие осторожно спустился вниз к главной поляне, стараясь не споткнуться и не полететь кубарем вниз, разбив или сломав себе что-нибудь в полете. В его мыслях уже давно вырисовывались чудесные картины покоя, отдыха, тепла и уюта, который присутствовал в новом лагере. Это, конечно, не Небесная главная поляна, и в ней и близко не было той атмосферы, что в настоящем родном доме кота, но те, кто трудился над строительством, приложил все усилия, чтобы лагерь был не только функциональным и практичным, но еще и комфортным, поэтому Тиша не жаловался. Он ценил труд временных соплеменников и стремился мысленно поддерживать атмосферу дома в этом временном пристанище. А эти прекрасные картинки, мелькавшие в его голове, сильно отвлекали и так и соблазняли кота ускориться или лечь и расслабиться прямо на полпути. Сильно не осуждайте его только, он все-таки полтора дня примерно был вне лагеря. Наверное, примерно столько, да... Столько всего произошло, что он уже и уверен не был, к своему испугу и стыду. Добравшись до поляны, Спокойствие доковылял до кучи с дичью, где, как он и предполагал, почти ничего не было. К его удивлению, там была прибавка в виде свеженького воробья, которого, видимо, поймала эта Речная воительница, что сидела рядом. Кладя добычу рядом с ее, Тиша немного накренился и завалился в сторону. Несильно, но, увы, заметно. Все, старик, опростоволосился, совсем на лапах не стоишь. - Прошу прощения, - тихо сказал кот, но соседка ([dashed]Выдра[/dashed]) явно могла это расслышать. Подойдя в ее сторону, он прилег неподалеку, но на достаточном расстоянии, чтобы не нарушать ее личное пространство, и прикрыл глаза, стараясь восстановить дыхание и успокоить сердечко. Так сильно биться в его луны уже не рекомендуется. Тиша также невольно бросал взгляд на сидящую рядом, думая, кто она и чем живет. С виду воительницей она стала совсем недавно, хотя сейчас Тише уже почти все казались то ли оруженосцами, то ли воителями − молодежь нынче не поймешь. Это чудная роскошь каждого кота средних лет − кичиться тем, что он уже пожил и опыт имеет, но при этом не переживать о том, что он и впрямь со стороны выглядит, как дед. Положение "золотая середина", которым Спокойствие, всегда бывший мудрым или же попросту занудным не по годам, активно пользовался.
Вниз 
]
