Незаметно подкадывается сезон Юных Листьев, пробуждая лесную природу и прибавляя жителям новых хлопот.
С Изнанки возвращаются Грозовой воин Мрачногрив и Ветряной Хмелюшек, а также Речные Ветреный и Горный Перевал.
Горечь Звёзд и Шиповник проводят собрание на Главной Поляне, где обсуждается вопрос с нападением Изнанки. По окончанию собрания верхушки призывают воителей выступить на Остров Советов и дать отпор общему врагу.
Также происходят посвящения.
В племени Теней Зарница становиться воительницей Зарево; Таинственная, Сычушка, Песнь и Молниелап получают новых наставников — Ягеля, Полымя, Зайца и Синицу. Искалеченный Можжевельник переходит в статус Старейшины.
В племени Ветра Стая и Сладянка становятся ученицами Стаей Птиц и Усладой, а их наставниками — Стриж и Лечащий. Хмелюшек, не помнящий своего имени, принят обратно в племя под именем Зеркальный.
Новая предводительница Речного племени Танец в компании Нивяника посещает Лунное Озеро, где пока не получает дара девяти жизней, но становится Звёздный Пляс.
Воители четырёх племён прибывают на Остров Советов и вступают в бой с Изнанкой, где принимают первый удар.
Обновлено: 31.03.24
Погода в игре
Утро сохраняется ясным после звездной ночи. Согретый солнечным теплом воздух продолжает прогреваться все больше. Весь лес постепенно зеленеет. Яркими коврами расцветают весенние первоцветы: подснежники, крокусы, прострелы. Золотятся на березах сережки, многие кусты набирают цвет. К обеду легким ветром приносит облака, но они не застилают небо целиком. К вечеру спокойная погода сохраняется, но ночью облаков становится больше, так что звездной ночи можно не ждать. Вода в водоемах возвращается в свое обычное состояние.
Температура: утром +9, днем +16, ночью +8
Сила ветра: мягко дует тёплый ветер
Охота: высокая вероятность успешной охоты весь день
Травы: почки превращаются в листья, травка зеленеет, лечебные травы продолжают расти и наполняться силами, а вот сезон сокодвижения подходит к завершению
Образовался глубокий и опасный разлом в земле: он начинается примерно от входа в лагерь и идет до дерева объявлений. Палатки не разрушены, но есть риск падения дерева объявлений на поляну. Разлом перепрыгнуть возможно, но котятам, старикам и больным это не под силу — лучше обходить.
г л а в н а я · п о л я н а
Вечный полумрак, причудливая игра света и тени, легкая вуаль тумана, хвойный дурман. Говорят, что племя Теней — Тёмное Сердце Леса, и здесь, в самом центре сумрачного лагеря, оно бьется особенно жарко. Чужакам здесь будет неуютно, холодно и слишком темно: колючая ежевика окольцовывает надежной стеной вершины оврага, вековые сосны-великаны пронзают острыми верхушками небеса, заслоняя их пушистыми ветвями, а поваленное дерево отбрасывает на поляну темную тень, заботливо укрывая сумрачных от солнца, дождя и снега. С каждым вдохом легкие пропитываются истинно сумрачным ароматом: терпкой, благородной хвоей, теплым запахом солнечной смолы и тонкой ноткой густой болотной влаги. Здесь кипит таинственная, бурная жизнь племени, отсюда можно попасть в любую точку лагеря: вы можете увидеть и расположившиеся вдоль стен оврага надежные палатки, и могучий дуб, возвышающийся в противоположной от входа стороне, с которого главы племени сообщают важные новости, и тонкий ручеек с чистой водой, где можно утолить свою жажду. Густые заросли древнего папоротника услужливо приглашают отдохнуть в своей тени, неподалеку находится склад, где сумрачные хранят добычу, но самое время поближе рассмотреть всё то, что таит в себе сумрачный овраг.
в х о д/в ы х о д · и з · л а г е р я
Вход в лагерь трудно найти тому, кто не знает, где он находится: его надежно скрывают малахитовые ветви елей и сосен, и только тонкая тропинка из следов и сгущающихся запахов приводит вас к сумрачному дому. Первое, с чем сталкивается каждый, кто подходит близко к лагерю — неприступные заросли кустарников. С трудом можно заметить небольшой просвет меж ними, и тогда вы ступаете на узкую тропинку над глубоким рвом, окольцовывающим лагерь. На его дне хищно поблескивают опасные осколки и колючки, выступают острые колышки, которые, к тому же, воткнуты и по краям рва — падение грозит если не смертью, то серьезными ранами, но сумрачные давно научились без труда преодолевать это препятствие. После тропинки вы попадаете в прикрытую ежевичными плетями пещерку в корнях дерева, которое перекинуто через овраг. Корни все еще в земле, и именно за счет них дерево все еще живое. Пещерка в корнях выходит в туннель внутри дуба, а он в свою очередь заканчивается дуплом, выходящим вниз. Когда дерево стояло вертикально, это было просто глубоким дуплом с выходом у корней, а теперь Сумрачные коты оборудовали туннель под вход и выход из лагеря. Из-за того, что дупло-выход находится достаточно высоко от дна оврага, сумрачные котята даже при особом желании не смогут самостоятельно покинуть лагерь, пока не подрастут достаточно.
с к л а д
Если перейти через ручеек, что пересекает главную поляну почти пополам, можно попасть не только к дереву объявлений, зоне отдыха и целительской, но и к складу, где хранятся добыча и различные нужные для лагеря вещи. Находится он... Под землей. Тоннель вниз прикрывает небольшой навес, что защищает его от снега и дождя, не позволяя полностью залить склад, хоть и приходиться зимой часто раскалывать лёд, чтобы не поскользнуться. Мягкий изгиб тоннеля ведёт нас в небольшую пещерку, что пустует, но ведёт дальше в два других туннеля, заканчивающимися основными помещениями. Первый проход — левый — оканчивается небольшим, но очень холодным хранилищем дичи, а пол обвит тонким слоем мха. Это все позволяет дичи храниться дольше. Второй туннель — правый — оканчивается сухой и достаточно большой пещеркой, в которой хранятся пласты мха, всякого рода приспособления для работ по лагерю — камни, ветки, плети, лозы. Склад был построен умелыми лапами наших воителей и оруженосцев после пожара, что случился на территории племени, и приспособлен под хранилище.
Внимание! В оффтопике нужно указывать не только название принесенной/съеденной дичи, но и ее размер (маленькая, стандарт, большая)! Если размер дичи не указан, то она автоматически определяется маленькой.
[cut noguest=Списки]Список дичи:
- ничево тут нетъ
Протухшая/испорченная дичь:
Список остальных материалов:
- 4 пласта мха
Последний учтенный пост — #5194
в зимнее время года срок годности составляет три реальных недели в весенне-осенний период - две реальных недели в летний период - одна реальная неделя.
за вынос протухшей дичи вы получите галочку в системе патрулей.[/cut]
п е н ё к
На первый взгляд пенек не представляет из себя ничего особенного. Старый, но крепкий, не трухлявый, сзади обвит колючими ветвями боярышника. В его корнях зияет тёмная дыра, которая ведёт в тёмную тесную пещерку. Однако вокруг этого места сам воздух будто бы гуще, душнее и холоднее, отчего по коже невольно пробегают колючие мурашки. Пенёк — это тюрьма. В нем содержатся пленные, отбывающие наказание, а снаружи проводятся казни и порки ежевичной плетью. Само оружие хранится под кустом боярышника, что растет рядом. Если внутри кто-то есть, у входа обязательно стоит внимательный конвоир и охраняет "тюрьму". Кроме того, здесь же временно живут те, кто принят в племя на испытательный срок.
п о г а н о е · м е с т о
Гуляя по главной поляне и проходя недалеко от пенька, можно заметить укрытое растительностью отверстие в стене оврага. Оно приведет вас в не самое приятное, далеко не благоухающее, но необходимое для функционирования лагеря место. Пройдя через небольшой туннель, вы попадаете в расширенную часть рва, того самого, что расположен вокруг лагеря. Ближе к стене лежат все те же осколки, а вот остальное пространство и есть поганое место. Видите в разных местах лежат тонкие пласты коры? Под ними компостные ямы. Вещь вполне удобная, но весьма неприятная, особенно если вы пленник и в наказание вас туда посадили. Впрочем, сажают в них не только пленников, но и самих провинившихся сумрачных. Еще эти ямы заставляют выгребать, копать поглубже, погружают туда только голову... Применений им масса, ибо сумрачная фантазия безгранична, так что "биологические отходы" сумрачных не пропадают напрасно. Есть яма, что побольше остальных — сюда выкидывают старые подстилки, протухшую еду и прочий мусор. Благодаря тому, что поганое место находится фактически за лагерем, на главной поляне не витает каких-либо неприятных запахов — сумрачные основательно подходят к вопросам чистоты, и продуманное устройство отходных мест тому подтверждение.
Дата: Сумерки, 22-Дек-2018, 12:40 | Сообщение # 3106
☬Узри ворона в Тени✧
Группа: Лесные Коты
Сообщений: 1788
Василисничек отвлекается на Плетенка и Горчинку - те носятся, перетягивая взгляд кошечки с Лягушонка на себя. Не смотря на то, что младшие котята довольно далеко от нее, кошечка все равно напрягается, опасаясь того, что, заигравшись, они могут налететь на нее, руша мнимое спокойствие.
Горчинка на мгновение останавливается, улыбаясь, по всей видимости, ей, и, Васелисничек, не уверенная в этом, запоздало и вымученно отвечает такой же улыбкой. Мысль присоединиться к носящимся котятам, появившаяся на секунду, тут же угасает - гораздо безопаснее и спокойнее сидеть у самого выхода из детской, словно чего-то ожидая.
Как оказалось, ожидать было чего - на главной поляне появляется Вьюжнолапая, выныривает из одной из теней, которые привели за собой сумерки. Василисничек тоже хочет так уметь - прятаться в тенях, становиться совсем незаметной чужому глазу, но у нее так не получается. Ученица - одна из немногих, кого кошечка не боится, а кем искренне восхищается. Мелочь не думает, что Вьюжнолапая задержится надолго на главной поляне, поэтому готовится лишь проводить ее взглядом, вновь вернувшись к созерцанию играющих котят, но слышит призыв собраться на лекцию. И это уже интересно.
Василисничек нравится узнавать новое, она слишком любопытно при всей своей осторожности, а потому одной из первых подходит к Вьюжнолапой, оставаясь на почтительном расстоянии и не зная, стоит ли здороваться или нет - и в итоге просто неловко молчит, пряча взгляд и ожидая, когда соберутся остальные котята.
Дата: Сумерки, 22-Дек-2018, 13:03 | Сообщение # 3107
воплощение беды дух сумрачной стали
Группа: Лесные Коты
Сообщений: 466
Гадёныш вываливается на поляну, зажимая кончик языка меж молочных зубов, недовольно глядит, чуть шипит, путаясь то ли в лапах, о ли в собственном хвосте, а после поднимает тёмные, холодные глаза и усмехается, ядовито, натянуто, чтобы после тоненько чихнуть, глотнув пушистые хлопья снега. Поляна пахнет первой метелью, свежим северным ветром и тягучими сумерками; у Гадёныша в голове — топлёное недовольство и клокочущее раздражение; зрачки, потерявшиеся во тьме радужки, цепляют чужие черты, а после мальчишка теряет интереса, пустота расползается по венам.
Внутри зудит навязчивое — толкнуть, задеть, впитать ярость и обиду, скалиться в ответ на чужую злость и вдыхать пряный запах густого затишья перед бурей. Кусать чужие нежные руки, смотреть дворовым щенком-беспризорником, а после тянуть губы в раздраженно-покровительской улыбке, склоняя голову, примиряясь.
— Всех котят жду на главной поляне на лекцию. Сейчас.
Принюхивается, то ли чувствуя интерес, то ли просто чёрт за ногу дёрнул; но Гадёныш уже внимательно рассматривает соплеменницу, а после, будто взвесив все за или против, пробирается ближе, осторожно, не замечает остальных сверстников; старшие — скучные, говорят о законе, читают морали, смотрят свысока, но Гадёнышу интересно. Ему даже интересно, почему идёт свет, мерцают звёзды, а густая жижа под лапами ещё не проела картонку земли; замирает близко, принюхивается: от Вьюжнолапой пахнет лесом, седыми морозами и инеем, что кусает за нос; Гадёнышу не нравится, у него внутри всё промерзает насквозь.
У Гадёныша взгляд жадный, голодный до нового; детская полна скукой, он не может находиться наедине с собой, и тишина заползает в уши, вместе с сопением остальных котят. Жажда внутри скалит зубы, готовая впиться крепкими клыками в горло новой жертве. Одна из многочисленных сестёр не привлекает внимание — полоски на серебре шерсти вызубрены до пятен под веками.
— А разве у нас нет деления на старших и младших, — вопросительные интонации растворяются, оставляя только лёгкий налёт горчичного вызова — ядом на корне языка.
Его голос тих, приятен, но его поза — отвратительна в агрессивности; почти чёрные глаза метаются по чужому лицу, пока не цепляются за свежее пятно у глаза; медленно, смакуя, обводят по краям; мальчишка смотрит глаза в глаза, задирает подбородок. Уголки губ чуть дрожат в нервной усмешке, пугливой; лапы сковывает лёгкая дрожь от безнаказанности, слепого толчка вперёд, может быть, даже в пропасть.
Дата: Сумерки, 22-Дек-2018, 13:51 | Сообщение # 3108
⠀ жду тебя на дне моей сумрачной клетки
Группа: Лесные Коты
Сообщений: 722
На поляне становится прохладно, но Ласке не хочется уходить обратно в ясли. Там душно и скучно, здесь - множество интересных образов, звуков и запахов. Котенок молча наблюдает за окружающим миром, почти бесшумно усмехается, глядя на детей постарше, что валяются в грязи. Присоединиться к ним нет ни малейшего желания, но и осуждения их действия не вызывает. Ласке нравится пропитываться их, чужой, радостью и ему совсем не нужно быть ее частью. Сапфировые глаза сверкают теплым пламенем, когда Ласка видит силуэт старшей сестры. Котенок касается бочка сидящего рядом Смолянки хвостом и еле заметным жестом кивает в сторону Вьюжнолапой. Черный не часто видел старшее поколение детей глашатая, но что то о них все же знал. Имена, как минимум, и внешность. Откуда? Возможно рассказывала мать, или услышал от других обитателей детской... Так или иначе, Ласка питал исключительно положительные эмоции к своей семье. Мальчик поднимается на лапки, напрягая тело на пару секунд, и потягивается. Мотает головой и ободрительно улыбается братцу. Черный собирается присоединиться к слушателям лекции и его не пугает то, что урок может оказаться слишком сложным для него. Возможно даже он будет самым юным слушателем.... Но разве возраст помеха? Все, что необходимо, мелкий точно сумеет усвоить. -Идешь? - Ласка смотрит на Смолянку долго и внимательно, манит хвостом за собой и направляется следом за Вьюжнолапой. Пока что это не заметно, но в будущем мало что изменится - Ласка всегда будет выбирать племя, учебу и обязанности, а не семью, привязанности и любовь. Очень скоро юный шиноби усаживается неподалеку от среброхвостой ученицы и устремляет на нее спокойный, внимательный и слишком взрослый для столь юного возраста взгляд.
то ли сон у тебя, то ли явь нарисована, или же я? наверное, я этот бор тропками крив, небо, око луны закатив, засыпает. и мир засыпает, тишиною звеня ...я вдали промелькну...
то ли сон у тебя, то ли явь нарисована, или же я? наверное, я этот бор тропками крив, небо, око луны закатив, засыпает. и мир засыпает, тишиною звеня ...я вдали промелькну...
Дата: Сумерки, 22-Дек-2018, 14:34 | Сообщение # 3109
твое сердце — тень
Группа: Лесные Коты
Сообщений: 974
Теперь — вновь обратиться тенью, хоть и не кутаться больше в темноту, как в мантию-невидимку, и наблюдать, как малыши один за другим выскальзывают на поляну, плотным кольцом обступая и направляя на неё своё внимание, точно пронзительно-яркие прожектора. Миледи смотрит в ответ спокойно и чуть задумчиво, выхватывая из детских образов отдельные черты-детали, которые, как мельчайшие пазлы, собираются в неповторимую картинку. Они все разные, точно снежинки — нет двух одинаковых, и ей интересно, какими они вырастут. Ей вообще интересны другие — вытягивать, прикасаясь невесомо, скользя пальцами по холодной коже, чужие чувства и мысли, распутывать плотный клубок ниточка за ниточкой, совсем не удивляясь уже, каким кристально-прозрачным, понятным все становится после.
У Горянки отцовский цвет шерсти, длинные лапы и закатное пламя глаз — пронзительный контраст с зимним холодом во взгляде Вьюжнолапой. Принцесса на секунду задерживает взгляд на сестре, скользя по пламенно-рыжему росчерку на переносице. Смолянка напоминает больше, отчего-то, Змеистую: тонкие сажевые трещинки-полосы на такой же, унаследованной от Змееуста, темно-серой шерсти. У младших обоих тёмные лапы и совершенно идентичный цвет глаз — любопытно, что в этом помёте он встречается чаще, чем отцовский синий. Только у Ласки — брат смотрит на Вьюжнолапую будто ее собственными глазами, и та не может ему не улыбнуться. Он похож на неё и чёрной, цвета безлунной ночи, шерстью, и серебристо-серыми пятнами, разве что расположенными на хрупком теле по-другому.
Она бы продолжила изучать малышню — этих, едва-едва научившихся говорить и покинувших пределы детской, ей довелось видеть не так часто, а потому они ещё более интересны ей. Но взгляд упирается в хрупкую, сплетённую будто из покрывающего еловые лапы инея и клубов предрассветного тумана, фигурку Василисничек. В голове — тоненький писк, чуть смазанное, на такое старательное «чу-удо» и крошечные лапки, путающиеся в ее шерсти. Вьюжнолапая тянет уголки губ, рассматривая малышку — совсем не малышку уже, на самом деле, им ведь уже четыре луны.
— Василисничек, — тянет имя, которое дала ребёнку сама, и чуть склоняет голову набок, — Здравствуй, — принцесса.
Эта девочка стала одной из тех, кого Вьюжнолапая невольно выделяла среди остальных. Такими являются и ее сестры — Лютоволченек и Лепесточек. Что-то необъяснимое, льдисто-прозрачное переплело ее с этими девочками, и ей совершенно не хотелось, чтобы это исчезало.
Гаденыш появляется из ниоткуда — останавливается рядом, заполняя воздух сладостью отравленного коктейля, и Снежинка смотрит холодно, и усмешка разгорается ледяными искрами на дне тонких зрачков.
— Сегодня — нет, — отвечает абсолютно безэмоционально, вгрызаясь все же взором в чужое лицо и чуть иронично приподнимая бровь, — Тебя смущает компания младших?
Дата: Сумерки, 22-Дек-2018, 15:21 | Сообщение # 3110
воплощение беды дух сумрачной стали
Группа: Лесные Коты
Сообщений: 466
Ему хочется нового, яркого, сочного, чтобы плод был сладок, чтобы росчерки густого нектара тяжёлыми каплями стекали по подбородку, а он мазал худыми пальцами, собирая сок, и улыбаясь, улыбаясь, улыбаясь. Гадёныш не склоняет по-птичьи голову, не тянется вперёд с блеском в глазах, не улыбается остро-сладко; порезами по губам, а после — солью в глотке, он сидит прямо, подбородок задран, глаза широко распахнуты, и на дне полощется накрахмаленная, белоснежная откровенность.
Боишься ударить лицом в грязь? Нет — он не боится, он даже в каком-то смысле готов окунуться полностью, покрыться густым слоем, чтобы потом с равнодушием отскабливать по кускам; с горы тщеславия, закованные в кандалы, жертвы падают только истлев до белоснежных кристаллов костей.
Чужая насмешка — перчаткой по щеке; вот только он уклоняется, не спеша соприкасаться с кожей, что до него трогала ещё многие щёки, губы, волосы, не приподнимает брови, не ёрничает, но хмурится — кротко, почти нежно, с каплей горячечной злости.
— Тебя смущает компания младших? — Гадёныш усмехается по-детски, непосредственно, будто Вьюжнолапая своим механическим, пустым голосом рассказала самую большую, колючую шутку этого мира.
— Возмущает, — опускает на миг в задумчивой скромности глаза, голос не блещет твёрдыми нотами, переходя на струящуюся мягкость, — будто бы, — чуть четче, — мы равны.
Не равны, он и сам это знает.
Старшинство даёт несравненные преимущества; а Гадёныш ими умеет пользоваться. Как и всякий гад ползучий, он летать не умеет, а потому крутится как может, чтобы избежать падения.
Сумерки поглощают силуэты, и глаза Гадёныша на белой маске морды становятся глубокими, пустыми провалами, обсидиановыми дырами; снег крошевом покрывает хребет и уши, пытаясь закрыть грязь шерсти, мальчишка становится похожим на острый горный хребет, неподвижный, стремящийся к вьющимся вихрам облаков. Вьюжнолапая — девочка-льдинка, пустая, далёкая, и Гадёныш не стремиться пробраться сквозь метели и сугробы к пылающей искре души, ему и воле густого пролеска отчуждённости хорошо; младшие собираются вокруг, Гадёныш не отводит цепкого взгляда хищника от своей добычи, что ему вовсе не по зубам.
Большее: мизинец отгрызёт в порыве юношеской ярости.
Его хребет — уже зацелован звёздами, льдинками, молочными каплями росы; сумрак вокруг — сплетение тварей, сигаретного дыма деревьев, белоснежные белки, раскрытые зрачки, вздохи, охи, визги, крики.
Дата: Сумерки, 22-Дек-2018, 16:09 | Сообщение # 3111
твое сердце — тень
Группа: Лесные Коты
Сообщений: 974
— Возмущает.
Хочется закусить губу, широко распахивая глаза, вскидывая брови не то иронично, не то удивленно, а после щурить глаза не в привычной лисьей манере, играючи, затягивая тонкими ледяными пальцами в непроглядную бездну, но хищно-колко; без единого чувства, росчерком молнии пронзающего темноту, но заставляя ощущать опасность, затягивая на чужой шее проволоку-петлю. Ей почти смешно, но веселье мрачное — с таким ведьма смотрит с вершины горы на деревню, которую угольным облаком застилает проклятие, с таким сжигают города и разбивают сердца, ненужные, точно пластмассовые игрушки.
Мальчишка отчаянно, болезненно искренний, пропитанный, как сиропом, горькой злостью, какой-то наивной агрессией, но принцесса знает, что слишком сильные чувства — слабость. Он пытается играть, старательно, кропотливо плетёт паутину фраз и взглядов, но тягаться с той, кто умеет играть гораздо лучше, значит изначально обрекать себя на провал. Вьюжнолапая не боится этих игр, своих ли, чужих — она ловко раскусывает любые правила, становясь во всем лучшей. И только с усмешкой наблюдая за чужим рвением к победе.
— Будто бы мы равны.
Вот как?
Снежинки путаются в непроглядной темноте шерсти, сверкая отблесками-осколками далеких звёзд. Сумерки укрывают острые плечи, струятся дорогой тканью, переливаясь в холодном свете луны. Мир вокруг яркий настолько, что Гаденыш — имя говорит само за себя — кажется пыльно-блеклым, лишенным цвета и вкуса, впечатанным в горизонт силуэтом. Он — все тот же комок грязно-серой шерсти, бесцельно, слепо ползающий по главной поляне, оказывающийся у лап учениц; тот, кого Мрачнолапая почти забрасывала обратно в детскую. У мальчишки пламя под рёбрами, плавящее кожу, прожигающее, оставляющее сотни дыр. Но Вьюжнолапая не может заставить себя видеть в нем больше, чем искорку, огонёк непотушенной сигареты, совершенно ничего нестоящий.
Неоправданная, смешная агрессия, совсем никому не нужная.
— И много у тебя преимуществ? — холодно и гладко, как босиком по поверхности замерзшего озера, и жгучий мороз прошивает тело от пяток до кончиков пальцев на руках.
— Воспитанные девочки обращаются к воинам на «вы».
Над ухом переливы птичьих песен, а голос такой же тускло-бесцветный, как и его обладательница. Тёплая-тёплая, точно весеннее солнышко, но не способная ни ослепить, ни даже наполнить пространство вокруг красками. Снежинке плевать. Она отвечает вежливо, мягко, стелет лебяжий пух поверх дорожки из битого стекла, улыбается холодно-сдержано, растворяясь в сгущающейся полутьме. Но ей так безумно все равно на каждое брошенное ей слово, что сдерживать усмешку тяжело.
Ее никогда не заботил возраст.
Она ставила воителей на один уровень с собой даже будучи котёнком. Она не видела ничего особенного в количестве прожитых лун, потому для того, чтобы прожить их, не нужно почти никаких усилий. Можно дожить до тридцати лун и быть никем, а можно достичь многого за гораздо более короткое время. Ее отец стал глашатаем в семнадцать. Лучшим среди толпы взрослых воителей.
— В то, что можно быть выше других лишь потому, что родился раньше, верят только те, кто не может стать выше, кто не может ничего достичь сам.
Безвольные и жалкие.
Принцесса говорит, будто рассказывает сказку — тягуче и мелодично, вплетая в слова перезвон тысячи осколков льда, без капли стали или пламени. Потому что даже ее эмоции нужно заслужить.
Улыбка — тёплое молоко, и она смотрит почти заботливо, но когти холодного безразличия с каждым словом вонзаются чуть глубже, разрывая чужую плоть.
Дата: Сумерки, 22-Дек-2018, 16:45 | Сообщение # 3112
воплощение беды дух сумрачной стали
Группа: Лесные Коты
Сообщений: 466
Сумрак настолько потонул в лживости, что намерен прививать её к каждому, даже к ребёнку, обычному, несовершенному, немного блеклому, как непотушенная сигарета — только дымит. Гадёныш оправдает свои имя в будущем, но сейчас, вредничая, смотря колко, но всё равно с нежностью неоперившейся птахи, он — оголенные провода на морозе, блещет взрывными искрами, но не горит; не реагирует на взгляды, не разбирает, где кончается тёплая сдержанность Змеистой, и где начинается иней высокомерия Вьюжнолапой.
Гадёныш судит по возрасту, прыгает вверх, пытаясь коснуться небес, не понимая, что прыгать нужно вперёд, стремительно и резко, чтобы не подскользнуться на тонкой корочке льда под лапами; у него нет идеала, он ёршистый, худой и бледный, будто мазок пальцев по запотевшему стеклу — вот-вот растает, бедная сиротка.
— И много у тебя преимуществ? — Гадёныш округляет в удивлении глаза; какие же взрослые сложные, медлительные, ищут постоянно двойное дно.
А у него шкафы обычные, вырезанные из лучшего дерева, ручки выплавлены тончайшим узором паутины, но дно то одно; а тонкие пальцы шарят в поисках заветной зазубрины, выставляют пустые полки напоказ, и! Ничего не находят.
Он знает это слово, он знает, что оно делает его выше, ярче, вот только ему яркость не нужна, чтобы прятаться в тени.
— А каковы твои преимущества? Ты сама думаешь, что я глупый, потому что ребёнок и не могу понять то, что ты уже поняла, вот тебе и нравится говорить умные слова, — Гадёнышу хочется показать язык, но Змеистая ругала за это, давая по ушам, и он, уже готовый одухотворенно обморозить кончик, с клацаньем смыкает челюсти, смотря на высокую худую фигуру; и для него она — одна из многих, без ярких красок, стремящаяся доказать кому-то, всем, себе — никому — что-то непонятное, неясное. — Возраст — это почти единственное преимущество для меня сейчас.
Глупо отбрасывать то, что может помочь. Кто будет слушать ребёнка, что говорит на тему бренности жизни? Кто будет идти за юношей, что еще не переступил порог юношеских прыжков в никуда? Гадёныш многое не понимает. Жертвенный агнец — глубокий вдох.
— Ты скучная, — может быть, он даже хочет её задеть, слегка, прячась за тем, что возраст таков, озорной, словно дикий оленёнок, — и не понимаешь. Разве может быть весело в компании младших? Разве не по возрасту делятся в племени? Разве они знают то, что знаем мы? — Гадёныш ребёнок, ему можно бесхитростно нападать, хмурясь уже более задумчиво, не щетинясь, как на первых переглядках. — И ты сама пользуешься своим важным возрастом, чтобы читать мне мораль!
Ему к равнодушию не привыкать, мать столкнула его на траву, сказав, что такой гадёныш точно выживет, и он выживает как может. Чужая забота — бренность; ему хватает тёплого бока Змеистой и Пожара до поры до времени, пока они не выпнут его вперёд, чтоб мальчишка, пропахав носом землю, ступил на новый виток пути.
— И у меня много других преимуществ, просто ты не знаешь, —потому что с младшими не общаешься.
Обижено задирает подбородок, не отводя глаза на протяжении всего разговора. Если в бой, то со всего разбега.
Дата: Сумерки, 22-Дек-2018, 21:37 | Сообщение # 3113
ноmкu веpескa, немного мёда и веmpов ☼
Группа: Хранители
Сообщений: 1930
Котёнок откидывает голову в сторону источника громкого голоса. Первое слово, что его заинтересовало - это лекция. Л-е-к-ц-и-я. Такой урок мальчик посетит впервые, поэтому, не обращая внимания на тёмно-серого воина, Лягушонок радостно шествует в сторону небольшого сборища на главной поляне. Сейчас ему не была интересна беседа с старшим по званию. Куда круче было послушать что-то новое. Подойдя ближе, тёмно-рыжий старается узнать кого-нибудь из присутствующих. Его привлёк знакомый голос братца Гадёныша. Этот уже спорился с более старшей кошкой. Что же, сколько мальчик его знает, котёнок никогда не отличался мягким нравом. Ученице не повезло начать с ним перепалку. Лягушонок искренне сочувствовал ей, но виду этому не подавал.
Дальше оглядывает котят. Рядом сидела ещё одна его родственница, а точнее, сестра. Василисничек. Не помнил, чтобы часто взаимодействовал с ней. Да и взаимодействовал ли вообще. Кажется ей тоже хотелось послушать лекцию, а не ругань Гадёныша, но что поделать. Затыкать братца котик не собирался, но и принимать его сторону тоже не хотел. Ему очень нравилось это положение на нейтральной границе между двумя сторонами. Остальные котята пока что потихоньку подползали ближе или же только раздумывали об этом. Лягушонок решает сесть неподалёку от Гадёныша и понаблюдать за этой историей.
⠀⠀⠀⠀бσяρышнuк ▿ nяmнα∂ųаmь ▿ ųелumель веmρα ⠀ ⠀я nσнял сσль землu u nρuнuмαю в себе mьму ⠀⠀u nρелσмляю свеm ραз зα ραзом ⠀⠀⠀u еслu мне nρuкαзывαюm звёз∂ы – я σmкαзывαю ⠀
⠀⠀⠀⠀бσяρышнuк ▿ nяmнα∂ųаmь ▿ ųелumель веmρα ⠀ ⠀я nσнял сσль землu u nρuнuмαю в себе mьму ⠀⠀u nρелσмляю свеm ραз зα ραзом ⠀⠀⠀u еслu мне nρuкαзывαюm звёз∂ы – я σmкαзывαю ⠀
Дата: Сумерки, 22-Дек-2018, 21:51 | Сообщение # 3114
Котёнок Сумрачного племени
Группа: Лесные Коты
Сообщений: 126
Котёнок беззаботно улыбается ему и говорит, что не замёрз. Может так оно и было. В любом случаи Стервятник не успел что-либо сказать мальцу, как воздух прорезал кошачий голос. Лекция для котят. Как давно он был ребёнком?.. Воитель хочет предложить маленькому Лягушонку пойти и послушать, но детёныш уже побежал ближе. Усмехается. Даже не попрощался. Как грубо... Стервятник молча поднимает морду к небу и тяжело вдыхает воздух. Уже ночь. С рассветом должен выйти патруль, чтобы проверит границы. Он очень хотел пойти. Наверно именно сейчас его тело наполнилось силой, а лапы желанием бежать работать. Кот зевает, выпуская в воздух облачко пара. Скучно. Заваливается на бок и поудобнее укладывается в холодный снег. Теперь его внимание полностью обращено на лекцию юной Вьюжнолапой. Кто-то из котят решил поболтать с ней, поспорить. Ему было интересно, чем закончится эта их перепалка. Сможет ли ученица найти слова, чтобы поставить этого... Гадёныша... на место? Или котёнок продолжит парировать свои фразы, даже не задумываясь ни о чём. Но мыслит он всё же верно. Не то чтобы Стервятник поощрял это, но и ругать за это не собирался. Его не спрашивали, так что влезать в это кот не собирался. Сами разберутся.
Дата: Сумерки, 22-Дек-2018, 22:33 | Сообщение # 3115
☬Узри ворона в Тени✧
Группа: Лесные Коты
Сообщений: 1788
Вьюжнолапая практически спасает ее тем, что первая здоровается с ней - темно-серые ушки дергаются, реагируя на мелодичный голос ученицы - Василисничек он очень нравится - и кошечка мяукает робкое "Здравствуйте" в ответ. И после этого становиться гораздо спокойнее, пропадает ощущение того, что она делает что-то не так. Даже тревога прячет свои острые коготки, но ровно до того момента, как из детской вылезает Гаденыш. Он - не Вьюжнолапая, и даже не сама Василисничек, он привлекает внимание сразу, потому что кошечка почти физически ощущает взгляд брата, раньше, чем тот подает голос. Может, она слишком мнительная, но от Гаденыша постоянно веет опасностью и проблемами.
Исподлобья девочка смотрит на братца, слушая его перепалку с Вьюжнолапой, и не зная, стоит ли вмешиваться. Потому что если вмешаться, то на чью сторону встать - Вьюжнолапой или родной крови? Решить хочется без последствий и, пусть спор несущественен и просто отнимает время, мысленно Василисничек возрастила его уже до глобальной проблемы, от которой хочется сбежать.
Но почему-то казаться слабой перед Вьюжнолапой совсем не хочется.
Зажмурившись и выдохнув в морозный воздух очередное облачко пара, девчонка подошла к Гаденышу. Встала рядом.
- У тебя много преимуществ, - Василисничек говорит тихо, но не шепотом - к такому обычно прислушиваются. Всяко лучше, чем кричать впустую. - Но зачем показывать и рассказывать о них? Если все про них знают - легко обратят в твои слабости, - говорит то, что когда-то где-то услышала. То ли в качестве морали из какой-то сказки, то ли из разговоров воителей, потому что Василисничек любит слушать. И слышать. - А не общаясь ни с кем - особенно с теми, кто младше - ты никогда не узнаешь про их преимущества и слабости, - она надеется, что брат ее услышит.
- Ты очень крутой, - слегка улыбается Гаденышу. - Но тратишь свою крутость просто так. Давай лучше послушаем, для чего нас собрала Вьюжнолапая?
Дата: Сумерки, 22-Дек-2018, 22:59 | Сообщение # 3116
ноmкu веpескa, немного мёда и веmpов ☼
Группа: Хранители
Сообщений: 1930
И вот слово берёт сестра. Василисничек выступает вперёд, оказываясь рядом с Гадёнышем. Лягушонок напрягается. Неужели она решила поставить братца на место? Котёнку оставалось только молча наблюдать, немного хмуря бровки. Его тело само собой напряглось, словно готовясь выскочить вперёд и встать между двумя огнями. Говорить не хотелось, но вот провести собой черту. Да, таким образом влезть в ситуацию он мог и хотел. Сестрёнка начинает говорить. Ему казалось, что девочка была спокойна, но что-то выдавало её намерения. Что-то, что Лягушонок никак не мог понять. Её слова были чёткими и, что самое главное, несли точный смысл. Лягуш всегда удивлялся, как они могут так легко составляют такие предложения. У него бы никогда не получилось сказать что-нибудь умное, да и с таким серьёзным выражением морды. Он скорее бы рассмеялся, только начав говорить. Ну не мог долго оставаться серьёзным. Только сейчас напряжение поглотило его с головой, хотя внешне малец выглядел достаточно расслабленным. Если не считать его нахмуренные бровки. И всё же, девочка была права. Твои преимущества легко можно обратить в слабости. Может поэтому котик часто не показывает себя другим. Эмоции плещут из него, но не всегда от радости. Часто это просто маска, чтобы избавиться от лишних расспросов. Молча смотрит на сестру и брата. Что-то сейчас будет?..
⠀⠀⠀⠀бσяρышнuк ▿ nяmнα∂ųаmь ▿ ųелumель веmρα ⠀ ⠀я nσнял сσль землu u nρuнuмαю в себе mьму ⠀⠀u nρелσмляю свеm ραз зα ραзом ⠀⠀⠀u еслu мне nρuкαзывαюm звёз∂ы – я σmкαзывαю ⠀
⠀⠀⠀⠀бσяρышнuк ▿ nяmнα∂ųаmь ▿ ųелumель веmρα ⠀ ⠀я nσнял сσль землu u nρuнuмαю в себе mьму ⠀⠀u nρелσмляю свеm ραз зα ραзом ⠀⠀⠀u еслu мне nρuкαзывαюm звёз∂ы – я σmкαзывαю ⠀
Ласке не нравится разговор, который он слышит. Да, он маленький котенок, но он не глупый котенок. Совершенно не глупый. Гаденыш рассуждает о возрасте и преимуществе, о знаниях и морали... черный не дергает ни единой мышцей, пока вслушивается в чужие длинные фразы. В одном он определенно согласен с оратором - пока ты мал, пока ты живешь в детской у материнского живота - ты слаб. Слаб и все будут смотреть на тебя свысока.
Ласка закусывает губу и слегка прикрывает веки, чтобы через секунду распахнуть почти черные глаза и устремить свой взгляд в спины котят - Гаденыша и его только что подошедшей сестры.
Мальчишка медленно дышит, давая легким прочувствовать прохладу ночного зимнего воздуха. Он боится, что его дыхание со свистом сорвется и он привлечет внимание, которого сейчас совершенно не хочет. Юный принц - по праву рождения имеющий некое мифическое преимущество перед кем-то - и готовый отринуть его, как и свою чистую кровь, до тех пор, пока не начнет представлять что-либо из себя сам.
Ласка совершенно не хочет обладать единственным преимуществом по жизни - возрастом, чтобы хвалиться им перед младшими.
Черный уже не анализирует самих говорящих, он делает лишь те выводы, которые смогут пригодиться ему самому.
Ласка почти уверен, что Вьюжнолапая собрала детей для обучения. Он не гадает, о чем пойдет речь. Ему все равно. Он так или иначе не в курсе того, что будет говорить старшая сестра. Почему то ее странный разговор...спор? перепалка?... с Гаденышем сильно смутили что-то в душе черного. Смутили и зародили в голове размышления, несвойственные двухлунным котятам. За неимением богатого словарного запаса, Ласка мог лишь думать думать и думать до тех пор, пока не сделает жизнеутверждающие выводы.
то ли сон у тебя, то ли явь нарисована, или же я? наверное, я этот бор тропками крив, небо, око луны закатив, засыпает. и мир засыпает, тишиною звеня ...я вдали промелькну...
то ли сон у тебя, то ли явь нарисована, или же я? наверное, я этот бор тропками крив, небо, око луны закатив, засыпает. и мир засыпает, тишиною звеня ...я вдали промелькну...
Она слушает мальчишку, и солью жжёт язык то ли металл, то ли кровь, вплетенные в молочно-сладкий аромат котёночьей шерсти, в запах мха и чего-то невыносимо тёплого, присущего только яслям. Щурится, режет губы острой, однобокой полуулыбкой-полуухмылкой — не привычная, окутывающая плечи ледяная нежность и снежинки, медленно тающие на кончиках пальцев, но граненый лед, такой же, впрочем, бесцветный, кристально-прозрачный.
— То, что ты ребёнок — лишь оправдание, — автоматически, невольно проводит лапой по земле, оставляя тонкую полосу на белесом полотне из первого снега, тонком-тонком, едва успевшим укрыть рыхлую, вымерзшую землю. Собирает россыпь ледяных пушинок на подушечку лапы, и холод чуть кусается, но это даже приятно. Закрыть глаза — выдох облачком перед самым лицом, а после имеем на длинных усах, и принцесса вновь смотрит внимательно, прямо, по песчинке собирая в ладони чужие эмоции. Привычка греться ими выработалась с раннего детства.
Василисничек чуть пуглива, оттого и старается не лезть, куда не следует, держаться от проблем подальше, пока ее братец ныряет в них с головой, с упоением погружаясь и разбрасывая во все стороны брызги ледяной воды; но вместе с тем не по лугам рассудительна и спокойна, она напоминает Снежинке ее саму и немного Пестролистую — мягкая, как пушистое облачко, как первая, пробивающаяся из-под не до конца растаявшего ещё снега, зеленая трава по весне, как доверительный, чуть сбивчивый шёпот над самым ухом. Оруженосец слушает внимательно, навострив сажевые ушки, и чуть заметно кивает, стараясь подбодрить малышку.
— Любой свой провал можно объяснить тем, что ты недостаточно взрослый, недостаточно сильный, — их всегда тянуло вверх, встать вровень с теми, от кого отделяет не только множество лун, но и достижений. Они никогда не говорили, что слишком малы, наоборот, отвергали это, прыгая выше головы, поступая порой необдуманно — слабоумие и отвага, но раз за разом доказывая своё право быть сильными. Взрослыми, если это слово так много значит. Доказывая в первую очередь самим себе, — Это легче всего. Но кто-то становится частью истории, частью Революции, не достигнув ещё и возраста воителя. Кто-то, — ты сам понимаешь, кто, — встаёт на пост глашатая в семнадцать лун. Потому что является лучшим, а не старшим.
Лето жаркое-жаркое, малиново-мятное — сладость и обжигающая свежесть, пробегающая легким холодом по венам. Закаты сгорают кровавым заревом, заливая небо алой краской, топят верхушки елей и расплывчатые силуэты облаков в густом багрянце. А рассветы, рассветы акварельно-прозрачные, пропитанные дрожащей нежностью, выкрашенные розовым и золотым, окутанные тёплым дыханием лёгкого ветра. И шерсть чуть взъерошена, спутана его тонкими пальцами, когда замираешь, цепляясь когтями за длинной ветвь и глядя, как под лапами расстилается, бескрайняя, необъятная родная территория.
Когда-нибудь, Симба, это все станет твоим. Возможно ведь?
Она помнит этот рассвет как самый яркий в своей жизни, помнит, как не хватало воздуха в легких не то от страха, не желающего отступать, не то от сумасшедшего, пьянящего восторга. Голос Морока Звёзд — жидкий металл, эхо, прокатывающееся над опасной топью болот, манящее, но почти смертельное. Девочка слушала жадно, почти взахлёб, вгрызаясь в каждое слово, впечатывая их, одно за другим, себе под рёбра, обращая перманентной, настиранной печатью — Сумрак это клеймо. Та история, лекция для неё одной, навсегда осталась не только в памяти, но и в сердце, закаляя сталь внутри, заставляя идти вперёд, упираться и бороться до самого конца.
Ей бы так хотелось, чтобы дети нового поколения тоже знали вкус этой борьбы. Пусть лишь в теории, как и сама Вьюжнолапая, и ее ровесники — их миновали битвы и Революции, жестокость судьбы.
— Сейчас и проверим, намного ли больше ты знаешь.
Сапфировое пламя глаз сверкает в полуночной темноте, и девчонка отводит взгляд, рассматривая собирающиеся вокруг фигурки. Ещё немного, и пора начинать.
Зрачки Ласки расширяются, заполняя ночной темнотой индиговую гладь радужки. Мальчик ощущает странную, почти что неприятную дрожь в лапах. Это не страх, не опасения, не волнение… это ожидание чего-то масштабного впереди. Насколько далеко в будущем случится то, чего совершенно несознательно ждет неопытный ребенок? Нет ответа. Пока Ласке остается лишь покусывать губы и мелко, прерывисто дышать.
Мальчишка вскидывает голову и смотрит вверх – там, далеко, переплетаются тяжелые ветви елей, расчерчивая темное небо своими сероватыми силуэтами. Снег еще идет, опускается на ветви и иголки, выделяет их еще сильнее, выбеливает, словно гуашь. Ласка смотрит, отражая в глазах скрытые тучами звезды.
Потому что является лучшим, а не старшим.
И снова беспричинная дрожь. Ласка лишен тщеславия, желания выделиться, затмить собой других, - но ребенок бессовестно-сильно любит место, в котором прожил всю свою короткую жизнь. Он любит не жизнь, не семью, не маму и папу – он любит все сразу, одинаково сильно и ровно, мягко – как лунный свет, что в безоблачные ночи спускается серебром на поляну. И Ласка хочет быть лучшим, чтобы защищать то, что ему дорого. Чтобы заботиться о каждом, даже о тех, кому юный шиноби не будет приятен.
Котенок чуть мотает головой и бесшумно поднимается на лапки. Слишком много мыслей в его голове и он устал думать о том, что понимает пока лишь абстрактно.
Ласка тихо выдыхает, тревожа воздух вокруг себя белым облачком пара и подступает ближе. Короткой тенью промелькивает мимо Гаденыша, не касаясь его шерсти. Бросает темный, как летняя ночь, взгляд на соседа по яслям, смотрит внимательно и серьезно, хотя и не пытается вложить в этот взгляд что-то большее. В конце концов, Ласка всего лишь маленький ребенок, просто слишком серьезный и молчаливый.
Юный шиноби усаживается поближе к старшей сестре, но не вплотную – мешаться ей под лапами совсем не хочется. Заглядывать ей в рот, ловя каждое слово, мальчик тоже не собирается – подхалимаж не заложен в него природой, а приобрести подобную черту Ласке, пока что, было неоткуда.
Внимательный синий взгляд касается светлого пятна на лице Вьюжнолапой – мелкий готов к уроку и ему уже, даже, не терпится.
то ли сон у тебя, то ли явь нарисована, или же я? наверное, я этот бор тропками крив, небо, око луны закатив, засыпает. и мир засыпает, тишиною звеня ...я вдали промелькну...
то ли сон у тебя, то ли явь нарисована, или же я? наверное, я этот бор тропками крив, небо, око луны закатив, засыпает. и мир засыпает, тишиною звеня ...я вдали промелькну...
Сосредоточить внимание только на одном, так жадно забирающем его, сжимающем крепко-крепко маленькими зубками мальчишке, но замечать каждого, кто находится сейчас рядом. От Ласки веет мнимым спокойствием предрассветных сумерек, застывшего перед неукротимой бурей небосклона. Старшая легко замечает, как распахиваются его глаза, как тонут вопросы темными огоньками в непроглядной бездне тонких зрачков. Она почти чувствует дрожь, пробегающую по тонким лапкам, и хочется улыбнуться — ее почти трясло тогда, когда предводитель в тонкую паутину искусно сплетал слова.
Девчонка следит за чужими, чуть смазанными, неловкими ещё движениями, и улыбается чуть более открыто, светло, когда мальчишка усаживается ближе, глядя на неё цепко, нетерпеливо. Малышне не терпится уже начать, узнать что-то новое — эта жажда знаний привлекает Вьюжнолапую, даёт надежду. И в этом поколении будут те, в чьих сердцах — сплетения болотных огней, а в глазах костры священной инквизиции. Те, на ком клеймо с самого рождения.
Те, кого они с Мрачнолапой могли бы взять с собой, в их маленькое племя — мысли о нем наотрез отказываются покидать голову.
— Ла-аска, — имя по губам чуть подтаявшим ванильным мороженым, и принцесса изгибает губы в улыбке, внимательно глядя на младшего брата. Она уже знает, чему будет посвящена лекция, но нужно удостовериться, что младшие к ней готовы — все же, они и правда могли ещё не знать о иерархии в племени, — Вам уже рассказывали, какие должности существуют в племени?
Смотрит искренне любопытно, и лунный свет россыпью искр укрывает ресницы, отражаясь в индигово-синей радужке. Ночь все смелее вступает в свои права, расстилаясь над лесом котов-воителей тёплым шерстяным одеялом.
Вниз 
