Сердце Сумрака - Игровые темы - Ролевая Коты-Воители Знамение Звезд

Сердце Сумрака

Мирт

Дата: Полдень, 29-Мар-2017, 23:52 | Сообщение # 1

эти тени
будто бы меня обнимают

Группа: Лесные Коты

Сообщений: 4015

ВНИМАНИЕ!

Образовался глубокий и опасный разлом в земле: он начинается примерно от входа в лагерь и идет до дерева объявлений. Палатки не разрушены, но есть риск падения дерева объявлений на поляну. Разлом перепрыгнуть возможно, но котятам, старикам и больным это не под силу — лучше обходить.

г л а в н а я · п о л я н а

Вечный полумрак, причудливая игра света и тени, легкая вуаль тумана, хвойный дурман. Говорят, что племя Теней — Тёмное Сердце Леса, и здесь, в самом центре сумрачного лагеря, оно бьется особенно жарко. Чужакам здесь будет неуютно, холодно и слишком темно: колючая ежевика окольцовывает надежной стеной вершины оврага, вековые сосны-великаны пронзают острыми верхушками небеса, заслоняя их пушистыми ветвями, а поваленное дерево отбрасывает на поляну темную тень, заботливо укрывая сумрачных от солнца, дождя и снега. С каждым вдохом легкие пропитываются истинно сумрачным ароматом: терпкой, благородной хвоей, теплым запахом солнечной смолы и тонкой ноткой густой болотной влаги.
Здесь кипит таинственная, бурная жизнь племени, отсюда можно попасть в любую точку лагеря: вы можете увидеть и расположившиеся вдоль стен оврага надежные палатки, и могучий дуб, возвышающийся в противоположной от входа стороне, с которого главы племени сообщают важные новости, и тонкий ручеек с чистой водой, где можно утолить свою жажду. Густые заросли древнего папоротника услужливо приглашают отдохнуть в своей тени, неподалеку находится склад, где сумрачные хранят добычу, но самое время поближе рассмотреть всё то, что таит в себе сумрачный овраг.

в х о д/в ы х о д · и з · л а г е р я

Вход в лагерь трудно найти тому, кто не знает, где он находится: его надежно скрывают малахитовые ветви елей и сосен, и только тонкая тропинка из следов и сгущающихся запахов приводит вас к сумрачному дому. Первое, с чем сталкивается каждый, кто подходит близко к лагерю — неприступные заросли кустарников. С трудом можно заметить небольшой просвет меж ними, и тогда вы ступаете на узкую тропинку над глубоким рвом, окольцовывающим лагерь. На его дне хищно поблескивают опасные осколки и колючки, выступают острые колышки, которые, к тому же, воткнуты и по краям рва — падение грозит если не смертью, то серьезными ранами, но сумрачные давно научились без труда преодолевать это препятствие.
После тропинки вы попадаете в прикрытую ежевичными плетями пещерку в корнях дерева, которое перекинуто через овраг. Корни все еще в земле, и именно за счет них дерево все еще живое. Пещерка в корнях выходит в туннель внутри дуба, а он в свою очередь заканчивается дуплом, выходящим вниз. Когда дерево стояло вертикально, это было просто глубоким дуплом с выходом у корней, а теперь Сумрачные коты оборудовали туннель под вход и выход из лагеря. Из-за того, что дупло-выход находится достаточно высоко от дна оврага, сумрачные котята даже при особом желании не смогут самостоятельно покинуть лагерь, пока не подрастут достаточно.

с к л а д

Если перейти через ручеек, что пересекает главную поляну почти пополам, можно попасть не только к дереву объявлений, зоне отдыха и целительской, но и к складу, где хранятся добыча и различные нужные для лагеря вещи. Находится он... Под землей.
Тоннель вниз прикрывает небольшой навес, что защищает его от снега и дождя, не позволяя полностью залить склад, хоть и приходиться зимой часто раскалывать лёд, чтобы не поскользнуться.
Мягкий изгиб тоннеля ведёт нас в небольшую пещерку, что пустует, но ведёт дальше в два других туннеля, заканчивающимися основными помещениями. Первый проход — левый — оканчивается небольшим, но очень холодным хранилищем дичи, а пол обвит тонким слоем мха. Это все позволяет дичи храниться дольше.
Второй туннель — правый — оканчивается сухой и достаточно большой пещеркой, в которой хранятся пласты мха, всякого рода приспособления для работ по лагерю — камни, ветки, плети, лозы.
Склад был построен умелыми лапами наших воителей и оруженосцев после пожара, что случился на территории племени, и приспособлен под хранилище.

Внимание! В оффтопике нужно указывать не только название принесенной/съеденной дичи, но и ее размер (маленькая, стандарт, большая)!
Если размер дичи не указан, то она автоматически определяется маленькой.

[cut noguest=Списки]Список дичи:

- ничево тут нетъ

Протухшая/испорченная дичь:

Список остальных материалов:

- 4 пласта мха

Последний учтенный пост — #5194

в зимнее время года срок годности составляет три реальных недели
в весенне-осенний период - две реальных недели
в летний период - одна реальная неделя.

за вынос протухшей дичи вы получите галочку в системе патрулей.[/cut]

п е н ё к

На первый взгляд пенек не представляет из себя ничего особенного. Старый, но крепкий, не трухлявый, сзади обвит колючими ветвями боярышника. В его корнях зияет тёмная дыра, которая ведёт в тёмную тесную пещерку. Однако вокруг этого места сам воздух будто бы гуще, душнее и холоднее, отчего по коже невольно пробегают колючие мурашки. Пенёк — это тюрьма. В нем содержатся пленные, отбывающие наказание, а снаружи проводятся казни и порки ежевичной плетью. Само оружие хранится под кустом боярышника, что растет рядом. Если внутри кто-то есть, у входа обязательно стоит внимательный конвоир и охраняет "тюрьму". Кроме того, здесь же временно живут те, кто принят в племя на испытательный срок.

п о г а н о е · м е с т о

Гуляя по главной поляне и проходя недалеко от пенька, можно заметить укрытое растительностью отверстие в стене оврага. Оно приведет вас в не самое приятное, далеко не благоухающее, но необходимое для функционирования лагеря место. Пройдя через небольшой туннель, вы попадаете в расширенную часть рва, того самого, что расположен вокруг лагеря. Ближе к стене лежат все те же осколки, а вот остальное пространство и есть поганое место. Видите в разных местах лежат тонкие пласты коры? Под ними компостные ямы. Вещь вполне удобная, но весьма неприятная, особенно если вы пленник и в наказание вас туда посадили. Впрочем, сажают в них не только пленников, но и самих провинившихся сумрачных. Еще эти ямы заставляют выгребать, копать поглубже, погружают туда только голову... Применений им масса, ибо сумрачная фантазия безгранична, так что "биологические отходы" сумрачных не пропадают напрасно. Есть яма, что побольше остальных — сюда выкидывают старые подстилки, протухшую еду и прочий мусор.
Благодаря тому, что поганое место находится фактически за лагерем, на главной поляне не витает каких-либо неприятных запахов — сумрачные основательно подходят к вопросам чистоты, и продуманное устройство отходных мест тому подтверждение.

Вредитель

Дата: День, 20-Июн-2019, 12:12 | Сообщение # 3661

вдох —
снова тени ожили

Группа: Лесные Коты

Сообщений: 919

[bgcolor=#003333]∞из преисподней[/bgcolor]

Удушающая жара давит на его легкие со внешней стороны, будто это в ее власти, сжимает их, скользя змеей меж ребер, будто хочет, чтобы Вредитель задохнулся, пока сидит на главной поляне, наблюдая за всеми остальными, будто гонит воителя куда-то отсюда, ведь самой природе уже надоело, что пятнистый сидит без какого-либо дела. Ему же плевать на то, что ему в ухо шепчет природа, он лишь на мгновение задерживает дыхание, дабы бушующая вокруг него духота поняла, что воин может и бросить ей вызов — что она сделает, как удушит его, если он не дышит? Резко усмехается на быстром, поспешном выдохе, смотрит по сторонам. Его взгляд спокойный, холодный, отсутствующий, его ничто не волнует, он позволяет себе расслабить каждую свою мышцу и наслаждаться кипишем внутри лагеря — главное, что никто из них не трогает его. Никто не отвлекает от своих меланхоличных, протекающих покойным ручьем мыслей, которые вертятся вокруг совершенно различных вещей, переплетаются меж собой безобразными червями, которые ползают в замкнутом пространстве перед тем, как их выкинут куда-нибудь в реку, на съедение различным рыбешкам.
Невольно цепляется за две отдаленные фигуры — Ряска и Гаденыш, первая накрывает своим силуэтом второго, но у них какая-то явно интересная перепалка, интереснее, чем все остальное, бурлящее активной жизнью в лагере.

Поэтому он решается подняться со своего аккуратно устроенного в углу лагеря места, дабы подойти хотя бы чуть поближе, услышать хоть отрывки фраз — мало ли, вдруг малому или старшой понадобится помощь. Неизвестно, что они там затевают, вдруг вообще план захвата всея лагеря. Ни с Ряской, ни с Гаденышем Вредитель ни разу на свою жизнь не сталкивался лицом к лицу, ни с кем из них не разговаривал, лишь в общих чертах знал поведение каждого, их характер, их поступки, и это позволяло делать ему определенные выводы, которые существенно шли против того, что эти двое там лишь милуются друг с другом. Хотя кто знает... противоположности притягиваются, ведь так? Мало ли, система дала сбой, и они стали лучшими друзьями или еще чего.
Ну, да неважно, ему просто интересно наблюдать исключительно за ними, а не за кем-либо еще — у всех остальных были какие-то штампованные довольные морды, которые уже настолько приелись его взору, что хотелось чего-то нового: увидеть злость, ярость, вражду, — как никак, на казни он ведь не был, а это действо, возможно, и уталило бы его внезапные порывы кровожадности и жестокости.

Поглощенный раздумьями об этом, Вредитель и не замечает, как подбирается даже ближе планируемой дистанции, а потому приказывает себе вернуться в реальность и сделать совершенно независимый и скучающий вид, будто ничто его не радует в этой жизни — правда, получается это плохо. Его взгляд все также излучает отстраненное, холодное равнодушие, которое невозможно притупить даже проснувшимся интересом к двум фигурам, которые зачем-то отдалились к пеньку, будто с намерением, чтобы их не увидели, не заметили, не остановили. Воитель бросает на них короткие редкие взгляды, которые уже позволяли ему увидеть ползущую лапу старшей по морде котенка-задирателя, который, по слухам, вечно пытался с кем-то сплестись языком или лапами — и, видимо, он получил свое то ли наказание, то ли исполнение желания. А если Ряска хотела наказать его исполнением желания, то выбрала немного неправильный путь — она может расшевелить внутренних демонов мальца, но Вредитель предпочел не думать об этом. Как никак, он все еще котенок, поэтому не способен сильно навредить оруженосцу, но если старшую захлестнет неконтролируемая ярость, то мелкого придется вытаскивать из-под чужой туши, но такое вряд ли произойдет: Вредитель не припоминает, чтобы у кого-то были подобные приступы. В любом случае, таких бы уже научили самообладанию, тем более Ряска была на пороге воительства, ей необходима подобная выдержка.
И он наблюдает подпольно, практически незаметно, иногда ведет ушами в их стороны, но не влезает: более чем уверен, что они справятся самостоятельно, не маленькие, да и внутреннего духа на соперничество хватает и обоих, иначе бы все до такого не дошло.

Лишь бы эти двое не разыгрались слишком сильно.

ничего не забыть, ни на что не смотреть,
и позволь мне уйти, чтобы дольше гореть

___сумрачный таракан

не пытайся спасти моё чёрное сердце,
и спаси всех от м е н я

Птичий

Дата: День, 20-Июн-2019, 18:13 | Сообщение # 3662

воплощение беды
дух сумрачной стали

Группа: Лесные Коты

Сообщений: 466

— Ты мне не соперник, чтобы ты был достоин чего-то, но ты заслужил урок.
— Какая честь.

Шипит, улыбаясь улыбкой-призраком, смотря в темные, но отчего-то прозрачные глаза, на глубине водят хороводы бесовские усталые огни; Ряска скалит зубы хищно и опасно, но мальчишка лишь глубоко вдыхает. Он давно не чувствует страха, наверное, потому что смерть уже облизала ему пятки; но сейчас внутри напрягается, хотя он заранее знает, что его не смогут ни убить, ни покалечить. В Ряске не хватит пороха, не хватит горячей испепеляющей злости, что хлынула бы по клеточкам и растворилась в душном воздухе; мальчишка отступает почти послушно назад, упираясь спиной в горячую шершавую кору. Горло вдруг сжимает, но он аккуратно улыбается уголками губ, ядовито и с лёгкой остротой.

Не подставляет шею, но реагирует, поворачивая голову, щелкая зубами у чужой щеки, цепляя лишь усы. Взгляд становится темнее и холоднее, зажатый в угол зверь — самый страшный. Мальчишка следит за чужой лапой, а когда коготь вспарывает кожу на переносице, морщится, чуть заметно охает сквозь сжатые зубы. Кровь тут же собирается густыми тёплыми каплями и, щекоча кожу, скатывается вниз, впитываясь и капая на сухую землю.

— Сочти это за навечно оставленное напоминание, что нападение ещё не делает ответный удар обязательным, — вскидывает брови, а после загибается и надрывно смеётся, скорее кашляет, тихо, почти незаметно, лишь острые плечи ходят ходуном, но глаза остаются такими же холодными, уставшими и пустыми.

Вытирает лапом порез, морщась от боли и вздрагивая, смотрит чуть затравленно и дико.
Обидела ребёнка, довольна?

— Один раз не ответишь, и никто больше не будет бояться нападать, — поднимается на лапы нетвёрдо, но непомерно гордо, вскидывая подбородок. Один прогиб, и ты погиб, — спасибо за урок, Ряска.

Проскальзывает змейкой мимо, не давая себя остановить, но успевая аккуратно прижаться щекой к чужому плечу. Кровь стекает неровными густыми каплями, воздух густой и липкий; мальчишка ненадолго останавливается, чувствуя сухость во рту и головокружение, от крови липко и неприятно, живот крутит, и он чувствует себя так, будто сейчас сделает бросок вперёд и вопьётся в кого-нибудь зубами.

Делает ещё пару шагов вперёд, пока его не накрывает чужая тень.
Вскидывает голову.

— Вредитель, — получается хрипло и полувопросительно.

По белой шерсти размазаны красные пятна крови, глаза пустые и почти безумные, беспокойство сквозит в каждой черте и его чуть потряхивает, будто он не может отогреться, хотя на улице душно и жарко.

воплощение беды
дух воина

ㅤㅤㅤ↠ птичий 19 лун

Сурепка

Дата: День, 20-Июн-2019, 18:43 | Сообщение # 3663

не отбрасывая тени
⠀

Группа: Лесные Коты

Сообщений: 846

Через поляну Лунатик шагает бодро, его манит к себе прохладный ручей с его освежающими, несущими жизнь водами. Оленёнок предвкушает, как полностью окунется, поваляется на боку, лениво перебирая лапами, потом умоет лицо, так, чтобы вода стекала с ушей к подбородку.

На Мишино прикосновение, шутливый тычок, реагирует неуверенной улыбкой. Ему даже вроде хочется устроить возню, несмотря на жару, но он не знает, как это делается, боится показаться глупым и странным. Боится быть слишком маленьким для одиночки, который уже прошел испытаний больше, чем кто либо из котят племени.

Лунатик смотрит прямо перед собой, но его боковое зрение, развитое за столько лун, подмечает происходящее на поляне.

Мертвец... Снова.

Оленёнок чуть щурится, не зная, как именно нужно реагировать. Возле погибшего сидят двое, и, судя по их фигурам, они скорбят. Лунатик не мог скорбеть по тому, кого не знал. Ему печально от факта смерти и от того, что грустят соплеменники, но ... Не более.
Мальчишка негромко выдыхает, ускоряет шаг и вскоре оказывается у ручья. Делает пару глотков, жадных и шумных, а после плюхается в воду.

-Кайф, - ложится, погружаясь в воду, точно серая черепашка.

Воробушек

Дата: День, 20-Июн-2019, 19:17 | Сообщение # 3664

яркий костер,
сумрачная инквизиция

Группа: Лесные Коты

Сообщений: 1584

Аккуратные шаги, неровность, ломкость — и они появляются на поляне; Миша следует за Лунатиком дневной тенью, кидая смазанные взгляды по сторонам, будто пытаясь обхватить всё пространство, впитать в себя и составить мини-схемы в голове. Ручей на солнце рассыпается на маленькие бриллианты и переливается серебристой лентой, скользящей по высохшей земле; мальчишки не сворачивают с намеченного пути, ровно приближаясь к воде, чтобы охладить распухшую голову. Миша чувствует, что сейчас просто повалит паром, если они не доберутся до ручья вовремя.

Поляна полнится котами, и каждый выглядит утомленным под гнётом солнца и тяжестью прожженного воздуха; мальчишка мельком замечает труп уже после того, как чувствует запах смерти, чуть кривит губы, пряча лицо от скорбящих. Ему жаль, что так много смертей, но сейчас он почти не чувствует того горького привкуса, который сопровождал его раньше. Только хочется отойти, спрятаться от мертвого взгляда, отмыться от запаха и переживаний; Миша замирает перед ручьём, смотря, как Лунатик ловко скользит под воду, погружаясь.

Темная шерсть мокнет, наливается тьмой, сумраком, полукровка хмыкает и лапами заходит следом. Вода обжигает холодом, становится легче, но полностью он не собирается намокать, открывая выпирающие кости и болезненный вид.
— Кайф, — тянет Лунатик, и Миша улыбается в ответ, бултыхая передней лапой по воде.

Резкая подсечка, и капли падают на чужую морду,отражая гранёные лучики света.
— Не превратись в лягушку, — щурит глаза, запрокидывая голову.

Сейчас сверху припекает солнце, а лапы мочит холодная вода, и ему кажется, чо это абсолютная гармония жизни.

мы всего лишь топь и ветви. спи, мой братец, станет легче
лес с болотом на рассвете видят сны по-человечьи

лань ` 8 лун ` сумрачный уц

Сурепка

Дата: День, 20-Июн-2019, 20:08 | Сообщение # 3665

не отбрасывая тени
⠀

Группа: Лесные Коты

Сообщений: 846

Вода касается кожи, Лунатику становится легче дышать. Он даже прикрывает глаза от удовольствия, опуская голову так, чтобы касаться подбородком и шеей поверхности ручья. Оленёнок не думал, что он такой фанат водных процедур, пока не попытался изжариться полностью. Он дышит расслабленно, отметая от себя подальше любые неприятные мысли. Не до них сейчас. Сейчас ему хочется просто лежать в холодной воде и ни о чем не думать.
Миша не погружается в воду полностью, и это даже немного удивляет сумрачного. Неужели бывшему одиночке не хочется охладить свой пыл, смыть с себя запахи гари и душного солнца, сменить их приятным ароматом земли и воды? Но Лунатик не спешит намочить светлую шерсть друга, просто задумчиво следит за его лапой, бултыхающийся в воду.
Резкое движение и оленёнок подставляет морду летящим каплям воды. Улыбается, закрыв глаза полностью.

— Не превратись в лягушку

Мальчишка коротко, оборвано смеётся и деланно хмурит брови. Голос - наигранно огорченный:
—Ууу, - приподнимается на передних лапах повыше, —тогда ты не будешь меня любить.
В болотном взгляде короткий мазок лукавства, после которого Лунатик снова плюхается в воду.

Воробушек

Дата: День, 20-Июн-2019, 20:32 | Сообщение # 3666

яркий костер,
сумрачная инквизиция

Группа: Лесные Коты

Сообщений: 1584

Он чувствует себя в воде качающимся кораблём, ветер дует в щеки, густой воздух накрывает тканью плаща тело, пахнет солью-кровью и приближающимся штормом; Миша ненадолго закрывает глаза утопая в ощущении свободы и лёгкого скольжения. Мысли, бредовые и нервные, растворяются в воздухе, оставив после себя лишь блаженную пустоту, тихо серебрящуюся звоном колокольчика; шепот воды и листьев, полуденный зной и терпкий запах хвои образуют в нем безграничное спокойствие, которое прорастает ветвистым деревом из его недвижимого сердца. Дыхание становится медленным и ровным, мальчишка чувствует, как постепенно распадается на мелкие кусочки, подхваченный теплым ветром, сплетенный с каплями воды.

Глубокий вдох — из пространственного существования его вырывает чужой курлыкнувший смешок и светлые искры в болотных глазах. Лунатик приподнимается на лапы так, будто собирается сказать самую большую тайну, поведать главный секрет; сумрачный украл лукавство из чужих глаз, присвоил себе и теперь сверкает червонным золотом во взоре, улыбается гибко и немного странно.
— У-у, — тянет низко, Миша усмехается остро и чуть криво, заворожённый отблесками солнца на водной глади, что отражала пятнами на темную шесть, — тогда ты не будешь меня любить.

Конечно, нет.
Миша качает головой, прижимая уши к голове; солнце начинает припекать макушку, и он склоняется, чтобы сделать несколько глотков. Опять становится чуть легче, но опять хочется укрыться от воздуха от солнца в самую темную и сырую нору.

— Я же тебя не есть собираюсь, — и правда, разве что выпивать коктейль эмоций.

Миша говорит шутливо, но чуть устало, будто солнце высасывает из него все силы.

Вредитель

Дата: Закат, 21-Июн-2019, 09:41 | Сообщение # 3667

вдох —
снова тени ожили

Группа: Лесные Коты

Сообщений: 919

Он всматривается в худое, складное тело кошки, которая пока что закрывает собой мальчишку от его глаз, но Вредитель словно прожигает в ней дырку, желая добраться до чужих глаз, до чужой морды, чтобы посмотреть на это изящество первого шрама — это всегда должно быть что-то запоминающееся, а не неловкое и неуклюжее, это должно быть достойно и интересно, чтобы после, в старости, кряхтеть над ушами малышей о том, как когда-то давно у тебя появился тот или иной страшный шрам, который украшает уже уставшее от активной воинской жизни тело. Парадокс: шрамы — страшные, кривые, хаотичные, скрещивающие в себе все мерзотные описания, — а украшения, однако, и ничего с этим не поделаешь, и никто с этим не поспорит, потому что факт. Для воина это единственное допустимое украшение, которое олицетворяет все его заслуги на дороге службы своему племени и самому себе. Но также шрамы — память; память об ошибках, о том, чего, вероятно, больше нельзя допускать или к чему нужно относиться аккуратнее, это то, что наверняка останется в голове наряду с любыми жизненно важными правилами, выжженными там огнем. Для многих шрамы — уроки, которые необходимо просто выучить.
Вредитель резко одергивает себя, отрываясь от рассматривания чужой фигуры; можно привлечь ненужное внимание к себе, а потом плавиться под отвратными расспросами о том, чего это он тут уши развесил, не его дело, нечего тут пялиться и замышлять что-то против младших. Воин с какой-то нервозностью дергает усами, когда в его голове всплывает почти настоящая картинка того, как это могло быть — противно, противно, противно, уберите к черту.

Некоторое время он не вслушивается в слова, которые в сторону Ряски неаккуратными фразами бросает Гаденыш, но, когда слышится движение, Вредитель невольно поворачивает свою морду в их сторону, наблюдая за тем, как ловко, по-змеиному мальчишка выползает из-под чужих лап, огибает кошачью фигуру — и его трясет, и он потрясен, и воитель отчего-то усмехается, а он ведь и не думал, что у того настолько шаткая психика, раз он не может даже устоять после легкой встряски. Вред не решается сравнить с собой, он в детстве, наверное, продолжил бы препираться — был неугомонным, неразумным, вечно лез туда, куда лезть не стоило. Его вечно вело куда-то то ли любопытство, то ли нечто иное, непонятно, тонко граничащее с первым.
Сейчас же он хотел бы сохранить котят от столь резких потрясений, которые могут сделать из них или загнанных зайцев, которые в случае войны будут лишь убегать со скоростью света и прятаться, чтобы спасти свою шкуру, или машин для убийств, которые, подобно некоторым чудовищам, вырезают все на своем пути, не оставляя за собой ничего живого и здорового. Вредитель наблюдает за Гаденышем, который как-то пьяно шагает вперед, слепо смотря на дорогу, отчего не замечает темно-серую фигуру воина, пока та не нависнет над ним укрывающей тенью — то ли спасительные объятия, то ли поглощающая в себя пропасть.

— Вредитель.

И его голос такой же, как взгляд с походкой, неровный, чуть хриплый, вопросительный, будто мальчишка и впрямь не видит, не уверен, кто находится перед ним.

— Гаденыш, — его голос тверже, спокойнее, мягче, он явно не хочет спугнуть мальца, но и как отнестись сейчас к нему не знает, ибо ему неизвестна реакция мальчишки на различный расклад действий. Воитель садится чуть повернув бок к котенку, дабы тот в случае необходимости мог упереться о него, но если не считает это нужным — пусть не делает, тут Вредитель предоставляет абсолютно свободный выбор. Потерянного хочется прижать к себе самостоятельно, словно для успокоения, но воин быстро откидывает эту мысль в сторону, в некотором смысле представляя себя на место мальчишки — ему бы это было неприятно, он бы резко дернулся, нагрубил тому, кто так сделает, он ведь самостоятельный, он ведь все может сам, самонадеянный, самолюбивый. Многие из этих детских чувств Вредитель смог унять посредством долгой рефлексии, анализируя различные жизненные ситуации, выбирая наиболее правильные, лояльные выходы из ситуации.

Но к данному случаю у него не было абсолютно никакого решения, он мог лишь предоставить мальчишке полную самостоятельность, которая позволила бы ему сейчас решить, что он должен делать.
Нужна ли ему помощь — решит сам. Попросит — не маленький. Должен соображать, должен приучать себя к этим мыслям о том, как ему будет лучше, а не о том, что уймет его гордость. Научится — отчего-то Вред был абсолютно уверен в этом.

И он смотрит на Гаденыша, выжидает в его глазах чего-то, какого-то особого звоночка — внутреннего, душевного.

— Помочь? — пусть ответит честно самому себе, а воин уже знает, что ответ будет шатким «нет».

Птичий

Дата: Закат, 21-Июн-2019, 10:17 | Сообщение # 3668

воплощение беды
дух сумрачной стали

Группа: Лесные Коты

Сообщений: 466

Лагерь накрывает жаркой, густой волной пропалённого воздуха; вокруг всё застывшее, чуть плывущее. Деревья уже не шепчутся, безмолвно застывают, наполняя воздух запахами иссушенных листьев, что теперь жалобно тянутся к тени и медленно вянут, обоженные безжалостными лучами. Гадёныш хватает ртом воздух, и от сочетания озноба и летней духоты его накрывает неясным состоянием потерянности; густая тень воителя даёт передышку от слепящего солнца, так что мальчишка может вскинуть голову, внимательным взглядом окидывая чужое лицо. Мысли сплетаются в один сумбурный клубок, застывают вязкой смолой на пальцах и путают последовательность действий, размывая картинку реальности; чужое выражение перетекает, плавится и теряется, поэтому мальчишка мотает головой, пытаясь вернуться в ту тихую гавань безмятежного спокойствия.

Тёплая патока чужой мягкости разбивается о прибрежные скалы, нанизывается на острые шипы; мальчишка склоняет голову, но не недоверчиво — с любопытством. Он начинает успокаиваться, тело утрачивает неровные острые черты, реакция затормаживается, взгляд чуть мутнеет, как от слёз, но ребёнок резво собирает себя по кусочкам, переставляет пазлы, чтобы создать хоть какой-то огрызок картинки. Робкие лучи света озаряют беспробудную мутную тьму внутри него.
— Гадёныш, — отточенно и мягко, мальчишка моргает, уголки губ чуть дрогнули, будто от скользнувшей усмешки.

Он остаётся стоять, чуть хмурясь.
Кровь на порезе сворачивается, натягивает болезненно кожу, застывает неровными корочками, слепляя шерсть сосульками. Гадёныш не обращает на это почти никакого внимания, лишь подавив порыв опять растереть корочки по всей морде. Лапы начинают чесаться, он начинает беситься от неприятных ощущений, обкусывая нервно губы и внутренние щёки, чуть дёргая кончиком хвоста. Глаза скользят по поляне за чужой спиной, отмечая блестящий под солнечными ручьями акварельно-прозрачный ручей, в котором стоят два его ровесника: призрак-Лунатик, по ночам шатающийся по поляне, и серебристый полупрозрачный одиночка, сейчас что-то проговаривающий сумрачному с густой ухмылкой. Внимание скачет на шелестящий густой куст ежевик у ограды, а после на катающийся по земле полуразвалившийся листок.

Ему бы тоже хорошо бы было умыть морду и не пугать соплеменников кровавыми разводами.
Во рту становится солёно, подкатывает тошнота.
— Помочь? — удивленно моргает, поднимая задумчивый взгляд на воителя. Мысли сплелись в один неразборчивый клубок.

Спрашивает, вытаскивая на поверхность первое, что пришло на ум:
— С чем?

Обмен именами, как приветствиями закончен, значит, пора обратиться к любимому методу: вопросу на вопрос.

Не к месту вспоминается, что он так и не смог пролезть вместе с группой в лес из-за их драки с Нюниусом.

воплощение беды
дух воина

ㅤㅤㅤ↠ птичий 19 лун

Сурепка

Дата: Закат, 21-Июн-2019, 10:43 | Сообщение # 3669

не отбрасывая тени
⠀

Группа: Лесные Коты

Сообщений: 846

Лунатик вздыхает в очередной раз, кувыркается в воде. Темно-серая шерсть намокает и становится почти черной, кисточки прилипают к ушам, что придает олененку вид детский и беззащитный. Мальчишка поднимается на лапы и сладко отряхивается, разбрасывая во все стороны искрящиеся холодные брызги, точно мелкий жемчуг, который разбивается, стоит только ему наткнуться на какую-то преграду. Мише точно достается своя порция воды, Лунатик смотрит на друга тепло и спокойно. Он еще не привык, конечно же нет, к мысли о близком существе, и осознанно оттягивает этот момент, желая подольше наслаждаться тянущим чувством в груди.

-Ну, раз не есть, то можно и лягушкой немного побыть, - быстро выбирается на берег, замерзшие лапы обжигает горячей землей. Лунатик поджимает одну, недовольно смотрит вниз, а потом скользит взглядом по Мишиной тени. Светлому жарко и это видно невооруженным глазом, Лунатик переживает, что бывшему одиночке может стать плохо из-за солнца.

-Пойдем обратно, заберемся под корни, - манит хвостом и чуть щурится, когда капля воды с бровей затекает в глаз. Мотает головой, окрашивая землю вокруг себя темными мелкими крапинами. Почва впитывает влагу жадно, а солнце торопится их высушить, маленькие тени пропадают почти мгновенно.

Лунатик снова идет бордо, не хочет высохнуть раньше времени. Мокрая шерсть, которая чуть позже начнет виться сильнее, чем обычно, холодит кожу, защищает от перегрева, но если слишком долго пробыть под солнечными лучами, можно попасть в ловушку парникового эффекта.

-дерево-

Бедлам

Дата: Закат, 21-Июн-2019, 11:11 | Сообщение # 3670

⠀
жду тебя на дне моей сумрачной клетки

Группа: Лесные Коты

Сообщений: 721

Крапивнику очень не хочется отходить от Хвойноушка. В грудь точно воткнули железный лом, а чья-то жестокая рука медленно его вращает, вгрызаясь раскаленным металлом все глубже и глубже. Палевому даже трудно дышать, да и жара прибавляет проблем. Он в который раз отгоняет хвостом от мертвого настырных насекомых, скалясь на них в бессильной злобе.
Злиться на Злату, которая просит его промыть рану, он не может. Да и разумом он понимает, что это нужно сделать, а еще нужно дать другим возможность проститься с соплеменником. Пока он сидит над полосатым, никто не подойдет, это и ежу понятно.
Тринадцатый поднимается, горбится и чуть прижимает уши. В лагере кипит жизнь и это до ужаса правильно, ведь со смертью одного не должен останавливаться столь огромный организм, как племя. Но змию все равно неприятно смотреть на залитый золотом простор, на чужие радостные глаза. Он хочет отыскать в них отголоски своей боли, но ловит лишь непонимание или легкое сочувствие.

Подавитесь своим сочувствием, сопляки.

Злата единственная, кто рядом. Она не зеркалит его эмоции, она их переживает. Она умеет жить по правилу "волнуйся за живых, пока они живы", Крапивник же придерживался аксиомы "помни тех, кто умер, цени тех, кто жив". В чем-то их идеи были схожи, но и различий хватало. Это, однако, не мешало Тринадцатому принимать и понимать мнение Златы.

Серо-пшеничный послушно идет следом, молча, - он уже согласился с подругой, когда поднялся на лапы. Он борется с желанием повернуться и посмотреть на мертвого брата.

Скоро нужно отправляться на болота. Крапивник бы тоже хотел, чтобы Злата пошла с ним, но вместе они могут выйти и погулять максимум возле лагеря. Тащить ее черти куда, с трупом на спине, змий точно не собирался.

Крапивник провожает взглядом Лунатика и цепляется пронзительной зеленью глаз, подсвеченной солнечным золотом, за Михаила. Щурится, чуть морща нос.

Поганая грязнокровка.

Кровь Топи, легкомысленного предателя, никак не спасала бывшего городского и не делала из него сумрачного кота. Он был половинчатым, склеенным из двух кусков - драгоценного шелка, сплетенного паучьими самками-круглопрядами, и серой, грязной мешковины. Крапивник подобное презирал.

Юноша подходит к воде, бросает неуверенный взгляд на Злату да так и остается стоять, не имея большого желания касаться ледяной жидкости. Он покусывает и без того израненные губы, думая, что светлая шерсть на морде, скорее всего, тоже нуждается в умывании, ведь вряд ли он смог слизать всю кровь, запачкавшую его подбородок.

то ли сон у тебя, то ли явь нарисована, или же я?
наверное, я

этот бор тропками крив, небо, око луны закатив,
засыпает.
и мир засыпает, тишиною звеня
...я вдали промелькну...

Сообщение отредактировал Крапивник - Закат, 21-Июн-2019, 11:12

Вредитель

Дата: Закат, 21-Июн-2019, 11:56 | Сообщение # 3671

вдох —
снова тени ожили

Группа: Лесные Коты

Сообщений: 919

Он видит, как меняются выражения на его мордочке, даже если несильно, даже если в одинаковых тонах. Ему просто нравится буквально наблюдать за всем, что происходит на чужом лице — интересно, заманчиво, любопытно. Вредитель будто проверяет самого себя: сможет ли словить чужие эмоции, чужие чувства, словить и закрепить где-то на уровне своих, понять, прочувствовать их, сохранить, оставить, чтобы потом внезапно поднять, вспомнить, вскинуть их болевыми точками в груди — смотри, я помню, а помнишь ли ты?
Впрочем, даже это неважно, даже это — пустое, прозрачное, ненужное, лишние, и Вредитель в этой игре лишь наблюдатель, не то, чтобы совсем зритель, но ещё не судья, не решающее лицо, просто какой-то прохожий, играющий какую-то свою роль, вроде нужную, но какую-то не такую, лишнюю, непонятную. Но раз он есть, то нужно пользоваться, вырывать шанс, стараться стать тем самым, тем нужным, тем решающим, пока это место ещё пусто. Ничего не решается заранее; все решается попутно.

Вредитель коротко ведёт ушами, дабы прочувствовать атмосферу за его спиной, на оставшейся позади него главной поляне; и он чувствует резкие выпады негатива с чьей-то стороны, со стороны, от которой веет уже остывшим пылом смерти, но он решает, что разберётся с этим потом, потом обратит на это внимание, сейчас у него совершенно другая цель, другая роль, Вредитель занят совершенно другим делом.
Вопросом на вопрос? Интересный ход, но странная логика, будто мальчишка думает, что Вредитель сдастся и начнёт самостоятельно пояснять, а не требовать от него ответов на различные вопросы, но воитель чуть заметно хмыкает, а после принимает чужие правила, соглашается с такой игрой, позволяет ему заводить темп, ритм, правила, но следит за тем, чтобы в любой удобный случай перехватить инициативу на себя.

— А сам как думаешь? — он окидывает мальчишку коротким взглядом, тянется лапой к ещё до конца не запекшейся крови, старается не размазать ее лишний раз по красивой белоснежной мордочке, будто даёт подсказку, намёк, и его движение лёгкое, нежное, ласковое, практически невесомое, но он быстро возвращает лапу на место, продолжая наблюдать за мальчишкой.

И вопросительным жестом приглашает двинуться к ручью, но пока что сидит на месте.

Ненастье

Дата: Закат, 21-Июн-2019, 12:20 | Сообщение # 3672

и тень твоя, мою обняв,
уходит снова в путь

Группа: Лесные Коты

Сообщений: 467

Волнуйся за живых, пока они живы — что ж, это невероятно точное утверждение, хотя Злата, не способная не усмехаться какой-то шальной, злобно веселой мысли, не перестает держать в сознании небольшое дополнение. Нужно волноваться за живых, пока жив сам. Что-то вроде цели, кредо: то, что обязательно нужно делать, пока реально... жив. Уж Злате-то помнить об этом легко.

Она довольно ведет Крапивника до ручья, снова отмечая, что внутри что-то слишком ярко горит, вместо теплого света снова жжется — ей снова и снова хочется его немного... потрогать, поддеть, может, и правда, даже куснуть, чтобы он наконец распрямился, когда она отмечает сутулость друга. Злата смотрит на него и не может не смотреть, видя прекрасного, гордого воина, и когда гордый воин так сутулится, пусть даже это его обычное поведение, а не вызванное внезапной утратой, ей хочется как-то влезть, вмешаться, ввинтиться не в свое дело и стать капитальной затычкой в очередной бочке — и чтобы Крапивник шел уверенно, чтобы все тоже увидели в Крапивнике то, что видит она, и смотрели на него... ну, не так же — что-то ревниво хихикает внутри, заставляя Злату аж задержать дыхание от удивления, незаметно, совсем ненадолго — но хотя бы с похожими чувствами.

Когда они подходят к ручью, Злата останавливается, задумчиво рассматривая Крапивника, после чего... бросает взгляд на совсем-совсем близко расположенную палатку целителя. Она было хочет резко сорваться с места, чтобы сбегать за мхом и паутиной, или даже выпросить у Безупречного травы, но потом все же одергивает себя. Вряд ли Крапивнику это особо понравится. Да и она не видела, так увлеченная другом, вышла ли Пылинка... если она там правда отдыхает? Злата, со своей носорожьей грацией великовозрастного котенка, обязательно разбудит сестру.

Поэтому, пошарив взглядом поближе, у ручья, находит свежий, растущий рядышком с водой мох. Его немного, но ей и нужен-то один небольшой кусочек. Оборачивается на Крапивника, почувствовав его взгляд, и улыбается. И в кого у них с Вранолапым, да и вообще у всего их поколения, такие задорные оскалы? Не в отца же — он, кажется, вовсе не умеет улыбаться. Но ведь... явно не в нежную мать. Думать о том, может ли Змееуст улыбнуться, страшно и как-то... запретно? Уж точно не ей — осторожно отрывая кусочек мха, Злата не удерживается от кислой моськи, пользуясь тем, что это никто не увидит.

Злата чувствует себя странно и даже дерзко, легко и просто наступая передними лапами в самый центр ручья, бросая заодно в него и мох, чтобы намочить. Почему нельзя было просто намочить? Долго. Скучно. Не интересно.
— Все равно жарко, — хладнокровно-безмятежно отмахивается она, слишком поздно понимая, что наделала, и все-таки тут же выходит из воды, чтобы не искушать судьбу и гиперзаботливого Крапивника. Подскакивая к другу и игнорируя собственные мокрые лапы, осторожно хлопает одной из них — холо-одной! — его по плечу, стараясь перевести все в шутку, после чего, удобнее перехватив мох, так, чтобы Крапивник до него не дотянулся, внимательно осматривает его. Кровь на лице — и ободранная лапа. После лапы трогать лицо не очень, так что Злата... с веселыми смешинками... встает на задние лапы, опираясь одной передней на плечо друга, а второй заставляя его поднять голову за подбородок.

/censored/

Отстраняясь и опускаясь на землю всеми четырьмя лапами, Злата осторожно опускает мох, удовлетворенно кивая себе и ставя галочку напротив, возможно, одной из самых невероятных вещей, которые она делала в своей жизни: умыть Крапивника — done.
— Красавчик, — хихикает, впрочем, делает комплимент абсолютно искренне, после чего невозмутимо отворачивается, чтобы промочить мох снова, в этот раз не залезая в холодную воду, а только бросая в нее орудие труда.

звёзды бегут по мечу пламенем древних костров
раны души весна скроет от глаз травой

позолота 11,5 сумрак

в мире опять война, а ты всё ещё живой

Бедлам

Дата: Закат, 21-Июн-2019, 13:09 | Сообщение # 3673

⠀
жду тебя на дне моей сумрачной клетки

Группа: Лесные Коты

Сообщений: 721

Возле ручья воздух прохладнее. Не сильно, но дышать чуть легче. А может быть, кислород не причиняет боли, потому что не несет в себе мрачного запаха смерти, напоминающего о совершенно невосполнимой потери.

Душа Крапивника, окровавленная и озлобленная, воет волком, клацает зубами и грызет цепи, которыми прикована к стенам его внутреннего мира, но внешне змий спокоен, чуть ли не расслаблен. Вряд ли кто-то, кроме Златы, увидит в нем отголоски истинных чувств, что болезненными огнями пляшут в глубине изумрудных глаз. Посторонним вообще может показаться, что Крапивнику все равно.

Задумавшись на секунду, Тринадцатый упускает момент, когда Злата заходит в воду. Только усевшись, он тут же оказывается на лапах и нервно дергает хвостом. Ледяная вода на разгоряченную кожу – не лучший выбор для с детства слабой здоровьем девочки. Крапивник даже негромко и коротко ворчит, почти неслышно, почти без мимики. Ему всегда неловко демонстрировать свое отношение к Злате, точно бы это было чем-то запретным и грязным, а не возвышенным, каким являлось. Вранолапый так крепко вбил в голову палевого мысль о том, что он - неподходящая компания для Златы, что Крапивник и сам иногда начинал так думать. Но слизеринец был слабаком в этом вопросе и каждый раз видя дочку глашатая, он отодвигал переживания подальше, на будущее, и вновь был рядом с ней, неотступный, как тень.

‒ Злата…- укоризненно качает головой, смотрит с тревогой, затаенной и темной, пугливой и дикой.

Подруга легкомысленно комментирует свой поступок фразой «все равно сегодня жарко», чем заставляет Крапивника скептично скривить губы. Он понимал, что может доставать ее своей опекой и боялся, что однажды она пошлет его куда подальше, но ничего не мог с собой поделать.

Когда Злата оказывается возле него с намокшим кусочком мха, он смотрит на нее с легким подозрением. Что она собралась делать? Он, в общем-то, может попробовать справиться сам… У бело-золотистой явно другое мнение на этот счет. Она прикасается нежно, обжигая его щеку дыханием, воруя воздух прямиком из легких, которые сжимаются до боли в грудной клетке. Тринадцатый боится пошевелиться, потому что она с л и ш к о м б л и з к о. Желание чуть мотнуть головой, отнять чертов мох из ее губ и прикоснуться носом к щеке, прижаться невесомо, кружит голову, но Крапивник замирает, точно немое изваяние. Прикрывает глаза. Он ни за что не позволит себе нарушить ее личное пространство, вторгнуться в него столь грубо и пошло.

Злата отстраняется, на лице Тринадцатого – ни единого переживания, точно бы ничего не случилось и никакие жаркие, липкие мысли его не тревожили. Он смотрит на подругу немного дольше обычного, вспоминает ее холодную лапку, вздыхает.

‒ Красавчик

‒ Ха, - хмыкает, но не развивает эту тему. Он не красивый и прекрасно об этом знает, но если Злате хочется его так называть… если честно, она может называть его как угодно, хоть сучком хоть лужей, он все равно не будет против.
‒ Ну ка, дай лапу, - он не ждет, пока Злата протянет свою лапку, дотягивается и накрывает ее своими крупными пальцами, чуть сжимает, не выпуская когтей. Греет, глядя почти что безмятежно на их сплетенные пальцы. Сердце стучит так громко, что Крапивнику больно, но никто и ничто не заставит его продемонстрировать свои чувства.

то ли сон у тебя, то ли явь нарисована, или же я?
наверное, я

Воробушек

Дата: Закат, 21-Июн-2019, 13:17 | Сообщение # 3674

яркий костер,
сумрачная инквизиция

Группа: Лесные Коты

Сообщений: 1584

Миша расслабленно не качается — стоит, но у него в голове воют ветра, носящие за собой нити нанизанных капель, шумят разбивающиеся о камни волны и шелестят паруса кораблей; вода ласково треплет шерсть, духота путается на загривке, распаляя ещё не ушедший запах лёгкой городской гари, жгучего огня. Мальчишка следит за плескающимся в воде Лунатиком и призрачно улыбается, пряча в глазах что-то очень мягкое, нежное и тёплое, не жгучее — греющее; сумрачный намокает, становится тоньше, и теперь хорошо видны линии лопаток, позвоночника и хрупких рёбер, шерсть под водой кажется тонкой паутиной, развевающейся на ветру. Под лапами прослеживаются гладкие камни и песок, в котором можно увязнуть, полукровка глубоко дышит и делает пару шагов вперёд, чтобы оказаться ближе к Лунатику, рассмотреть озорную гладь червонных камней на дне радужки.

И оказывается слишком близко, когда тот поднимается. Они почти сталкиваются носами, и Миша от неожиданности шире распахивает глаза, чуть улыбаясь, когда его накрывает теплым одеялом чужого взгляда. Капли попадают на морду и плечи, и он забавно фыркает, отступая назад, а после выбираясь следом за другом, который оставляет после себя влажную, быстро просыхающую дорожку.
— Ну, раз не есть, то можно и лягушкой немного побыть, — Миша скользит вперёд, становясь рядом с чужим боком, мажа взглядом по поляне, но не перехватывая ни одного взгляда или наклона головы в их сторону.

Прижимается боком к Лунатику, чужая холодная шерсть даёт облегчение, щуря светлые глаза, Миша идёт совсем рядом, то и дело соприкасаясь плечами или боками. Солнце пять начинает опалять уши намного сильнее, облегчение от воды растворяется, и им стоит быстрее очутиться под покровом переплетения корней. Миша рад опять очутиться отрезанным от остальных хоть ненадолго, укрытый полупрозрачной тканью чужого взгляда; ему не сложно общаться, но сейчас хочется остаться со своими мыслями и Лунатиком наедине.

дерево;

Ненастье

Дата: Закат, 21-Июн-2019, 13:34 | Сообщение # 3675

и тень твоя, мою обняв,
уходит снова в путь

Группа: Лесные Коты

Сообщений: 467

— Злата... — да-да, сама дура, — Злата беспечно улыбается, не замечая.

Ничего не замечая.
При всей своей чуткости и развитой эмпатии, Злата, как ребенок, отгоняет от себя все романтическое, будто вместе с выходом из лагеря у нее отняли выход во взрослую жизнь: все это кажется ей таким далеким и несколько страшным, что она не планирует о таком думать, воспитанная целомудренной Пестролистой и запертая в лазарете почти всю свою жизнь. Злата дурачится с Воро, говорит об отношениях, испытывает трепетные чувства, но Злата легко и беспечно вторгается в личное пространство Крапивника, отчего-то не раздумывая, с какими вообще мыслями и зачем делает это все именно так. Осторожно, красиво, как-то иначе, нежели она бы тыкала мхом в лицо задире-брату.
Злате будто бы очень смешно — но как-то без смеха — и она старательно давит в себе очень-очень глупую улыбку, боясь неожиданно обидеть ей Крапивника, который может не понять причин. Злата привыкла к заботе других, Злата привыкла, что ее все любят, и ведет себя подобающе — тоже безмятежно и сразу от всей души любит всех в ответ, даже не задумываясь о том, чтобы разделить этот огромный луч всеобщей любви на более четкие цвета и присмотреться к кому-то отдельно. Злата четко вбила себе в голову — как Крапивник поддался словам Воро о своей "недостойности" — что ее все воспринимают ребенком, и привыкла к этому, регулярно неосознанно подыгрывая подобному клише, иногда даже без собственного желания. Вести себя, не замахиваясь на взрослую серьезность... легче и проще, это вызывает у остальных улыбки и они отвлекаются от жалости к ней.

— Ха, — Крапивник хмыкает в ответ на ее веселый комплимент, и вот здесь его чувства Злата отчего-то замечает лучше. Точнее, она и... странное "замирание" заметила, но не придала значение, списав все на дебри чужой души и все такое, быть может, ему не очень понравилось, что она в этот раз действительно так дерзко нарушила все, что можно нарушить, например, его ~~душевное равновесие~~ личное пространство. Ну, знаете, иногда реально можно оторопеть, когда кто-то так резко лезет тебе в лицо.
Захотелось внезапно извиниться.
Скорее всего, она сделала ему неприятно.
Чорд.

— Ну-ка, дай лапу, — развить мысль, что нарушать чужое личное пространство было плохой идеей, ей не дает сам предмет беспокойства, и Злата облегченно отгоняет ее, не успев даже обернуться, так и застав с мокрым мхом.
— На, — невнятно и несколько невпопад отвечает, не то давая мох, не то давая вторую лапу, разворачиваясь так, что теперь задними стоит в ручье, абсолютно игнорируя это. Мокрой передней лапой, которая не накрыта лапой Крапивника, накрывает вторую лапу Крапивника, весело сверкая глазами.

И тихо смеется, так как задние лапы теперь тоже мокрые и холодные. И-и-иха! Так держать, дурочка.

звёзды бегут по мечу пламенем древних костров
раны души весна скроет от глаз травой

позолота 11,5 сумрак

в мире опять война, а ты всё ещё живой